Друг по переписке (ЛП)

11

Его рот был каким-то образом одновременно мягкий и твердый. Быстро становится очевидно, что этот мужчина умеет дарить не только невероятные, едва заметные поцелуи, которые порождают в животе бабочек. Он также умеет дарить безумно страстные поцелуи.

И это. Чертовски. Хорошо.

Эйдан крепко держит меня в своих объятиях, овладев моими губами, и я дрожу. Мы стоим кожа к коже, и мой пульс учащается. Я даже не уверена, стою ли я на ногах или он держит меня. Мы страстно целуемся, пока Эйдан не стонет мне в рот и не отстраняется, тяжело дыша.

А потом обхватывает мои груди своими большими грубыми руками и наклоняется, чтобы поцеловать их.

Когда горячим ртом Эйдан накрывает твердый сосок, я задыхаюсь от этого ощущения. Я снова ахаю, когда он начинает сосать. Когда зубами Эйдан царапает один сосок, в то же время зажимая другой двумя пальцами — я стону и прогибаюсь под ним, зарываясь руками в волосы Эйдана.

Меня не волнует, что это безумие. Меня не волнует, что это неправильно. Сейчас меня не волнует ничего, кроме того, что я ненадолго потеряюсь в этом прекрасном звере.

Испорченная жизнь подождет меня до завтра там, где я ее оставила.

Эйдан поднимает меня. Я обхватываю ногами его талию и опускаю голову, жаждая его рта. Он не заставляет меня ждать, просовывая свой язык между моими губами и сжимая мою задницу. Мы целуемся, когда Эйдан поворачивается и идет к кровати, и не прекращаем целоваться, когда он опускается на колени на матрас и нависает надо мной сверху.

Его тяжесть. Боже, его тяжесть потрясающа. Майкл весил семьдесят пять килограмм после плотного ужина. В Эйдане, должно быть, больше девяноста килограмм чистых мускул.

Он целует мою челюсть, шею. Еще раз грудь — грубо и жадно. Я выгибаю спину и закрываю глаза, наслаждаясь ощущением его бороды на моей коже. Тем, как тяжело он дышит. Эйдан обращается со мной не так, как будто я хрупкая, ломкая вещь. Он как будто думает, что я достаточно сильная, чтобы справиться со всем, что он хочет мне дать.

И я хочу, чтобы он дал мне все.

Прямо, блядь, сейчас.

Извиваясь под ним, я задыхаюсь и говорю:

— Сними мои джинсы. Быстро.

Эйдан поднимает голову и смотрит на меня горящими глазами.

— К чему такая спешка?

— Ты только что сказал мне, что я босс. Поэтому я говорю тебе поторопиться.

Удерживая мой пристальный взгляд, он опускает голову и проводит языком вокруг моего ноющего соска. Он красиво и четко показывает, что слова о том, что я босс, были всего лишь фигурой речи.

Эйдан переходит к другому соску и делает то же самое. Опираясь на локти, Эйдан ложится на меня сверху, между моих раздвинутых бедер, и двигается взад — вперед между моих грудей, посасывая и облизывая, пока я не начинаю хныкать и умолять его не дразнить меня.

— Я не дразню тебя, детка, — говорит он хриплым голосом, — Я даю тебе то, что тебе нужно.

Я бы потеряла сознание от нахлынувших чувств, но не хочу ничего пропустить.

Эйдан целует и облизывает мой живот, спускаясь к поясу джинсов, затем скользит кончиком языка под него. Когда я вздрагиваю, издавая стон, он хмыкает.

Затем Эйдан расстегивает пуговицу и молнию, прижимается лицом и вдыхает.

Это какой-то горловой звук. Первобытный, мужской звук желания, от которого меня пробирает дрожь. Еще одним быстрым движением он стягивает мои джинсы с бедер, обнажая меня.

Зарывается лицом мне между ног и начинает лизать.

Беспомощно постанывая, я запускаю руки в его волосы и пытаюсь подстроиться движением бедер к взмахам его языка. Я не могу раздвинуть ноги шире, потому что они теперь ограничены поясом моих джинсов, но это не имеет значения. Эйдан точно знает, что делает. Он скользит руками под мою задницу и приподнимает мои бедра. Сжимает ягодицы и целует мою киску по-французски, пока я извиваюсь и стону в отчаянии.

Содрогаясь, я выдыхаю его имя.

— Давай, — горячо шепчет он, проводя языком взад и вперед по моему пульсирующему клитору, — отпусти это, детка.

Никогда раньше мужчина так меня не называл. Майкл не использовал прозвища, и бойфренды, которые были до него, тоже. Я не знаю, почему нахожу это таким безумно сексуальным, но это правда. Я не хочу, чтобы Эйдан когда-нибудь снова называл меня Кайлой.

Он перестает лизать, чтобы сильно пососать мой клитор, как будто высасывает молоко из соска. Я кончаю у него во рту, бездумно выкрикивая его имя.

Эйдан продолжает сосать, пока я не умоляю его остановиться, потому что для меня это слишком много. Затем он встает, стягивает мои джинсы до конца вниз по ногам, расстегивает пуговицы на ширинке и срывает свои собственные джинсы.

Я еще успеваю увидеть татуировки на бедрах и его возбужденный член, окруженный темными волосами лобка, прежде чем Эйдан снова оказывается на мне. Он страстно целует меня, пока скользит головкой члена вверх и вниз между моими половыми губами, чтобы смазать их.

И засовывает его в меня одним внезапным, сильным толчком.

Когда я вскрикиваю, Эйдан рычит мне в ухо:

— Скажешь, если нужно выйти, или я кончу в тебя.

Не дожидаясь ответа, он начинает трахать меня глубоко и жестко.

И мне это нравится. Да поможет мне Бог, но я кайфую. Он сказал, что собирается заняться со мной любовью, но это гораздо более животно, чем занятие любовью. Это грубо и шумно, и мне приходится сдерживать смех эйфории, который хочет вырваться из моей груди.

Когда Эйдан снова завладевает моим ртом, я чувствую свой вкус. Какая-то затуманенная часть моего мозга осознает, что свет в комнате включен, и я, вероятно, должна чувствовать себя хотя бы немного неловко. Но для этих чувств совершенно нет места. С каждым мощным толчком своих бедер Эйдан выбивает из моей головы все мысли и все глубже проникает в мое тело, заставляя меня чувствовать все.

Как я прижимаюсь твердыми сосками к его груди.

Как пальцами Эйдан тянет меня за волосы.

Как мы стукаемся зубами, когда глубоко целуемся.

Звуки, которые мы оба издаем, и звуки соединения наших тел. Мне кажется, я даже слышу, как колотится его сердце — так же бешено, как и мое.

Затем он пугает меня, перекатываясь на спину и увлекая меня за собой. Тяжело дыша, я смотрю на Эйдана сверху вниз в дымке удовольствия. Я кладу руки на его широкую грудь.

Он облизывает губы и проводит руками вверх и вниз по моему телу, останавливаясь, чтобы сжать мою грудь. Затем следует по ребрам и талии вниз к бедрам. Он впивается пальцами в плоть на бедрах и изгибает таз вверх, вгоняя свой член глубже.

— Двигайся, — приказывает он сквозь стиснутые зубы.

Этому мужчине не нужно просить дважды. Я подпрыгиваю вверх-вниз на его твердом члене, пока мои бедра не начинают болеть, и мы оба не начинаем потеть и стонать.

— Хочешь кончить? — спрашивает Эйдан.

— Да!

Он прижимает большой палец к моему клитору и удерживает его там, пока я двигаю бедрами, безумно насаживаясь на его толстый член.

А потом мрачно командует:

— Тогда кончай.

Это как если бы он щелкнул выключателем. Мое влагалище начинает биться в конвульсиях, сжимаясь вокруг его члена сильными, ритмичными пульсациями. Они такие мощные, что у меня перехватывает дыхание. Я откидываю голову назад, закрываю глаза и впиваюсь ногтями в мышцы груди Эйдана, слушая, как он стонет от удовольствия, когда трахает меня, а я жестко кончаю на его члене.

Эйдан протягивает руку и грубо сжимает мою грудь.

— Так чертовски хорошо, — шипит он. — Господи. Кайла. Блядь. Я прямо…

Он прерывается со стоном и, содрогаясь, кончает в меня.

Я смотрю на него сверху вниз.

Его глаза закрыты. Голова откинута на подушку. Мышцы его живота напряжены, как и челюсть и бицепсы. Его кожа чуть блестит от пота. Сбоку на его шее вздулась и дико пульсирует вена, и я со вспышкой ослепительной ясности понимаю, что ему было так же хорошо, как и мне.

Это чувство эйфории возвращается. Не осознавая, что делаю, я начинаю смеяться.

Тяжело дыша, Эйдан открывает глаза и пристально смотрит на меня.

Он хрипло спрашивает:

— Ты в порядке?

Я ухмыляюсь ему.

— Не волнуйся, это не истерика и ничего в таком роде. Все было просто вау.

Его темные глаза сверкают, Эйдан улыбается в ответ и сжимает мои бедра. Он похож на пирата, который только что нашел кучу золотых сокровищ.

Меня поражает внезапная ужасная мысль, что он может подумать, что для меня это просто еще один обычный вечер четверга. Как будто прыгнуть в постель к полузнакомому человеку — это норма, и в этом не было ничего особенного.

Я не хочу, чтобы Эйдан так думал.

Поэтому я говорю:

— Я правда обычно так не делаю. Вообще-то, я никогда раньше этого не делала.

— Не занималась сексом?

Я хлопаю его по груди.

— Ты знаешь, что я имею в виду, весельчак.

Все еще ухмыляясь, Эйдан хватает меня за талию и перекатывает на спину, удерживая свой член внутри. Переносит свой вес между моих ног и наклоняется так, что его и моя грудь прижимаются друг к другу. Затем крепко целует меня, держа мою голову в своих больших руках.

Когда мы выныриваем подышать воздухом, он бормочет:

— Мне повезло.

Я обхватываю ногами его спину, а руками — плечи и удовлетворенно вздыхаю.

Эйдан утыкается носом в мою шею, глубоко вдыхая в мои волосы, затем выдыхает с шумом удовольствия.

— Я хотел высушить тебя, но в итоге ты стала совсем мокрой, не так ли? — шепчет Эйдан.

— Можно чуть меньше самодовольства в голосе?

Он усмехается.

— А я собой доволен. Это было невероятно.

Легкая дрожь удовлетворения пробегает по моему телу. Затем меня охватывает беспокойство: что делать дальше? Остаться? Уснуть? Засунуть мокрую одежду в сушилку и расхаживать туда-сюда в кипящем смущении, пока я не смогу сбежать?

Эйдан поднимает голову и смотрит на меня сверху вниз.

— Ты остаешься на ночь.

Я удивленно моргаю.

— Ты читаешь мысли или что-то в этом роде?

— Нет. Почему ты так решила?

— Кхм. Без причины.

— Чушь.

— Ладно, прекрасно. Я просто подумала, не стоит ли мне сейчас пойти домой.

— Я только что сказал тебе, что ты остаешься на ночь. Ты можешь уехать утром и всю оставшуюся жизнь переживать по поводу того, что это была ошибка, но сегодня ты останешься здесь.

Эйдан изгибает бедра, когда говорит «здесь», давая мне понять, что он еще не закончил заниматься со мной сексом.

— А если я захочу уйти?

— Ты не захочешь.

— Ты, кажется, сильно уверен в этом.

Эйдан нежно целует меня в губы. Улыбаясь, он говорит:

— Мне нравится тебя раздражать.

— Это прискорбно, потому что мне нравится, когда меня не раздражают.

— Ты кривишь рот и хмуришь нос. Ты выглядишь как чопорная маленькая старушка.

— Эй, притормози с комплиментами, Ромео! А то я упаду в обморок и сильно ударюсь головой.

— Знаешь, что я только что понял? — шепчет Эйдан, его глаза горят.

Я резко спрашиваю:

— Что твоя жизнь в опасности?

— Что теперь я слышал, как ты кончаешь.

— И что с того?

Он опускает голову и прикусывает мочку моего уха, затем хрипло говорит:

— Теперь это мой новый любимый звук. Я хочу услышать его снова.

Затем он двигает бедрами, входя в меня.

Мой стон срывается. Веки трепещут, я спрашиваю:

— Как так вышло, что ты все еще возбужден?

— Я еще не закончил трахать тебя.

— О, к слову. Ты обещал, что будешь заниматься со мной любовью, а не трахать меня.

— Семантика. — Он толкается снова.

Задыхаясь, я говорю:

— Нет, я помню. Ты сказал «заняться любовью».

— Я сказал, что дам тебе то, что тебе нужно. Что я и делаю, — Эйдан толкается снова и наклоняется, к моему горлу, чтобы сильно всосать кожу на шее.

Я тихо стону, выгибаясь ему навстречу. Наклоняю голову, чтобы дать Эйдану лучший доступ к шее, прижимаюсь своим тазом к его.

Это заставляет его мрачно усмехнуться.

— Видишь?

Дергая его за прядь волос, я шепчу:

— Пора заткнуться, Эйдан.

— Да, мэм.

Не говоря больше ни слова, он двигает бедрами, вгоняя в меня свой твердый член. Эйдан делает это снова, когда я вздрагиваю и стону. Он продолжает в том же темпе, безжалостно трахая меня и покрывая поцелуями всю мою шею и грудь, пока я не начинаю выгибаться и кричать, впиваясь ногтями в его плечи.

Рот Эйдана рядом с моим ухом, он говорит гортанным голосом:

— Это то, что тебе нужно, детка? Тебе нравится жестко? Или ты хочешь, чтобы я прочитал тебе стихи и приготовил для тебя чашку гребаного чая?

— Это! Это!

Его смех такой мрачный и полный удовлетворения, что заставляет меня задрожать. Я уплываю на волнах оргазма, слушая этот смех, и спрашиваю себя, во что, черт возьми, я вляпалась.