Эгалитера (СИ)

Глава семнадцатая

Глава семнадцатая..

Рассвет ворвался в комнату с пунктуальной и безжалостной неумолимостью солдатского подьема. Пришло время прощаться. Утешало лишь — что ненадолго. Всего до завтра. В среду Алиса должна была присоединиться к нам в Севойе, после чего всех ждал путь до Вельса, где, согласно договоренности, в нашу небольшую банду вольются: «Поющая в терновнике» Варя и её подружка — Зена Елена.

Ну, а на сегодня — мы разбегались, каждый по своим делам. Я, так вообще, до неожиданной встречи с девушкой своей мечты — планировал уже сегодняшним утром, отправиться в направлении герцогства Вельского. А оттуда: «перетерев за бизнес» с местными властями, уже напрямую в новую локацию. Появление в моей жизни: «урагана Алиса» — разметало эти замыслы, словно кучку пожухлой листвы. Еще вчера, я отписался и Варе и Каролинке с предупреждением о не зависящем от меня переносе сроков нашей экспедиции, на один день. Заодно попросил Этуальку присмотреть за Тилой. Ну, а у меня — форсмажор, девочки, знаете ли… Варя отнеслась с пониманием, а вот от Звезды в ответ пришли язвительные заверения в том, что Тила: «теперь, наконец-то — находится под надежной опекой и защитой серьезного и ответственного человека, а не какого-то расзвиздяя и вертопраха» и приписку: «Так я и знала! Кобель смазливый! Все вы мужики — козлы. Чтобы до среды — был. Девочка волнуется. Дела не ждут. Похотливое животное!» — хм, вот ведь змея проницательная! Экстрасенша ехидная! И как она только догадалась?

… - Всё: долгие проводы — лишние слезы. Иди. А я прямо из номера портанусь. До завтра! — она, как и я, не любила прощания.

— Пошел, — я кивнул ей и повернулся к двери.

— Что — вот так вот и уйдешь? — детским обиженным голоском, с неподражаемой женской последовательностью, выдала девушка моей мечты…

Еще немного постояли, прильнув друг к дружке.

— Ладно, правда — иди, — глаза напротив были дождливы и печальны, — что-то я расчувствовалась, прости. Я, обычно — не настолько дура и курица. Просто, это и есть — любовь, видимо.

— Все будет хорошо, Лисенок. У нас все будет правильно и хорошо.

— А вот сейчас, наверное, где-то засмеялись боги, Игорь.

— Да, брось! Если судить по тем из них, кого я уже видел — они вполне нормальные, вменяемые… ребята. Договоримся и с остальными, если что! Все будет просто замечательно. Кстати, надо будет тебя с ними познакомить. Все — обнял…

… Ещё очень раннее прохладное утро бодряще пахло влажной росистой свежестью зелени и цветов, и вкусно: горячим хлебом из печей городских булочников. Хорошо-то как!

Я осторожно вслушался внутрь себя: у кого-как, а у меня — послевкусие рулит. Почти всегда и во всем. Окончательно расставляет по своим местам все эмоции и чувства.

Очень и очень многое зависит от того, что почувствуешь не только: «во время», но и после. После общения, после глотка вина, после поцелуя, после драки, после кофе, после взгляда, после секса, после успеха и после неудачи. Это: "после" — во многом является определяющим. Для меня, по крайней мере…

… Это была моя женщина! Приговор был окончателен!

Йо-хуу! Ноги упруго, чуть не вприпрыжку, несли меня к городским воротам, за которыми находился портал. Спасибо, славный город Веннеборг! Ты подарил мне Алису! Я тебе этого не забуду! Зуб даю!

… На дальнем подходе к порталу, меня слаженно и, сразу видно — наработанно, окружили и «взяли в коробочку», четверо. «Переселенцы». Уровнем — неплохо за «сотку». Угу, вполне себе предсказуемо — несерьезного отношения к столь важному для «больших людей» вопросу, ожидать было бы наивно и неумно.

Призносить глупые речи, дергаться и пытаться вырваться из кольца я, само — собой, не стал. Смешно было бы мне с моим жалким двадцатым левелом — отскакивать от них, бильярдным шаром меж высоких бортов. Только этим гориллам на забаву — на глумливо — унизительный смех нарываться. Нет, ребята: «пулемета я вам не дам». Обломаетесь. Я вам повода для радости не доставлю, цырики. Ищите кого послабее нервами. С ним и играйте в свои: «кошки — мышки». А я — пас. Я в вашем блядском цирке выступать не подряжался…

Просто натянул на лицо бесстрастно — безразличное выражение, плененного подлыми бледнолицыми, индейского вождя. Здраво рассудив, что едкую гаденькую ухмылочку маски Гая Фокса, моему покерфейсу, увы, не потянуть. Да и пошел себе спокойненько — куда вели.

Совсем недалеко, как оказалось. На небольшую уютную полянку на заросшем камышом и ромашками, пологом бережку невеликого озерца.

Здесь меня ожидали. Двое. В окружении еще одной четверки, неуловимо похожих на спецназовцев, шкафообразных мордатых бойцов — варваров, ни один из которых не был ниже 180го уровня. Опять же: учитывая какова цена вопроса — вполне обьяснимо.

Я решил начать первым. Еще на подходе. Не тот случай и не те люди, чтобы тупить и изображать полнейшее непонимание. Да и смысл? Надо сразу обозначить позиции, а дальше по обстоятельствам…

— Ого, какие силы задействованы, для создания должного впечатления у одного единственного нуба. Что ж — удалось. Поражен! Проникся! Считайте, что раздавлен величием и масштабами — до полного изумления и неосознанного желания немедленно начать пресмыкаться…

Мои комплименты были адресованы, одетому в серую то ли мантию, то ли рясу с капюшоном: на вид сорокалетнему, светлобородому и светлоглазому мужичку, среднего роста, с неприметной блеклой внешностью. С «отстраненным» выражением лица, водителя «скорой помощи» и «отмороженными», но гиперрасчетливыми глазами укротителя тигров, никак не вязавшимися с этим невзрачным лицом. «Палаш Вортигерна», 212 уровень. Эгхм! Однако! Клановая принадлежность отсутствует, либо, что более вероятно, скрыта. Есть, я слышал, тут такая опция.

Второй — мелковатый сопляк в сверкающей кирасе и серебристом шлеме, со стрельчатыми усиками колумбийского наркобарона на узком и продолговатом чванливом и задиристом лице, остро постреливающими из-под массивных надбровных дуг, темными колючими глазками, и прямыми каштановыми волосами, сосульками спадающими на тощие плечики. Этот: «Зэндал Беспощадный» был гораздо похлипче «Палаша», и его уровень измерялся всего лишь двузначным числом — 53.

— Нам бы поговорить, Игорь Александрович, — негромко и безэмоционально произнес Палаш Вортигерна.

— Поговорите, кто ж запрещает, — любезно разрешил я, — Здесь не Земля. Здесь свобода. Можно о чем угодно трендеть без каких-либо последствий. Так что, смело можете хоть целый день языками чесать. На любые темы. Валяйте. Да, кстати, там, — я тыкнул пальцем в небо, — написано как меня теперь зовут.

…Ишь ты — подчеркнуто, по имени — отчеству, обратился. А то я бы без того не догадался, из каких ты, дядя, будешь… А молодой-то, прямо как от зубной боли страдает. Неймется ему в разговоре поучаствовать. Но сдерживается пока. Ну, так это — не надолго.

— Нет проблем, — покладисто кивнул Палаш, — и все-таки, как насчет короткой беседы, Ингвар Арчер?

— Излагайте. Только заранее хочу обоюдно сэкономить свое и ваше время: я крайне тяжело поддаюсь вербовке. Да вы и сами должны знать.

Палаш Вортигерна изобразил тонкими губами подобие улыбки:

— Ей все поддаются — надо только знать, на какие кнопки нажимать.

— А, давайте! Не стесняйтесь. Нажимайте, — я просто растаял в ответной залихватской улыбке, — Прямо, жуть как заинтриговали.

— Да, бросьте уже этот балаган. Вы неглупый человек, Игорь, и не можете не понимать всю серьезность ситуации, в которой оказались.

В ответ я лишь энергично снова потыкал пальцем вверх.

— Прошу прощения, господин Ингвар Арчер, — старательно, как при изучении иностранного языка, выговорив моё нынешнее имя, не обломавшись, продолжил Палаш, — давайте вернемся к началу. Ингвар, а какие у вас отношения с генералом Мезенцевым?

…- С дядей Славой? Вы и об этом знаете… — я сморщил нос и надолго задумался. Вволю пострадав, наконец решился, шумно выдохнул и с надеждой поднял чистые глаза на Палаша Вортигерна, — Скажите, а если я чистосердечно признаюсь, что интимные — мне это в дальнейшем, как сотрудничество со следствием, зачтется? — и покаянно вздохнул вдогонку, распугав каких-то птах на дальнем берегу озера.

Палаш среагировал, так как я и предвидел. Никак. Ему и не такое шапито доводилось лицезреть неоднократно.

Ну, а что касается остальных… После этих слов: громко и вполне различимо прозвучавших, даже для расположившихся поодаль, «спецназовцев — варваров», окружающая обстановка заметно накалилась. Флюиды замелькали, что ли… Я внезапно ощутил и прочувствовал, какие примерно эмоции испытывает таджик или нигериец, по дикой накурке, случайно со всего размаху залетевший на загородный лесной сходняк к скинхедам. Ну или: наглухо оппоровшийся крэка негр, заблудившийся на бескрайних ночных просторах Алабамской глухомани и радостно вышедший из темного мрака на огонек костра — прямо на задорное и зажигательное пати бухих в мясо, членов Ку-Клукс-Клана.

… - Чё ты нас тут в лапти обуваешь, баклан? Чё, бессмертным себя ощутил? Это не надолго! Такие борзые и тупые, как ты — долго нигде не живут! — таки, не выдержав своего нахождения в бессловесной роли второго плана, взорвался юный Зэндал Беспощадный.

— Он у вас привитый? — поинтересовался я, — а то, знаете укусит невзначай. И заразит своим бешенством или подростковыми ночными поллюциями, а то и энурезом, упаси боги. Вообще в таких случаях намордник одевают. Я понимаю, что это щенок еще, но он у вас достаточно крупный для своего возраста. — Я смерил взглядом дрищеватого «беспощадного» коротышку, — Вон какой здоровенный лось вымахал… И в целом развитый. Слова знает, не по годам.

Беспощадный, похоже, вот-вот готов был захлебнуться слюной. Ничего — перетерпишь, ущербный. Встречались мне такие молодые да ранние. С самомнением размером с Байконур. Гномоорк пепсикольный!

— Достаточно! — поморщился Палаш Вортигерна, — Ингвар, считайте, что ваша выдержка хладнокровие и отвага не остались незамеченными. Я оценил также юмор и готовность до конца оставаться джентьменом и не подставлять девушку. Но вы же понимаете, что нам нужна не она. Только не портите моего приятного впечатления о себе: не включайте режим сироты, и не делайте удивленных непонимающих глаз.

— Даже не собирался. От меня-то, вы чего надеетесь добиться? Я тут совершенно не при делах. Это ваши игры. А с Мезенцевым у нас сугубо частное соглашение о присмотре за его дочерью — только и всего: вы и сами уже должны были в этом убедится. Ну, а то, что мне выпало стать курьером — чистая случайность. И это вы понимаете, я уверен. Проверить мои слова привычными методами здесь вы не можете, но думаю — они полностью совпадают с показаниями администратора и генерала. Он, кстати как? Надеюсь, жив? О здоровье не спрашиваю — оцените деликатность. С девушкой же…

Она, насколько я понял — тоже не в теме. Хотите верьте — хотите нет. Вот сейчас — была чистая правда во всем…

— Кроме главного — она знает, где её отец. И имеет доступ к содержимому посылки, которую получила от вас. Кстати, что в ней?

— Откуда мне знать? — пожал плечами я, — мы встретились, понравились друг другу и, закончив с делами и больше к ним не возвращаясь, занимались тем, чем обычно занимаются взрослые мужчина и женщина на свиданиях. Вашему мальчугану о таком уже можно слышать, кстати?

— Мне кажется — вы с нами не до конца откровенны, Ингвар.

— Вам кажется. И вообще вы не священник, а я не прихожанин, не находите?

— Ну, хорошо: допускаю, что в данный момент вы ничего не знаете о содержимом посылки и местонахождении беглеца, но моя интуиция подсказывает мне, что ваше свидание с этой женщиной не станет одноразовым и за ним последуют и другие…

— Единственно, что я могу гарантировать — это то, что она узнает о нашей беседе и вашем предложении. Вы ведь хотите встретиться с её отцом, я правильно понимаю? — Палаш утвердительно кивнул, — Что касается остального, повторяю: я не в теме. На этом всё.

— Нет, еще не все. Вы можете помочь беглецам принять единственное правильное решение. Не напрямую, но повлиять на движение их мыслей в нужном направлении.

— А мне с этого — какой выхлоп?

Огромный. Ваша спокойная жизнь здесь. Вообще — жизнь. Почти бессмертие. Которая не закончится обидно и глупо, не продлившись и трех лет… С вами или без вас — мы все равно обязательно найдем то, что ищем, Ингвар. Только если при этом вы будете на нужной стороне и окажете нам помощь — это может принести вам очень многое, для долгого, счастливого и беззаботного существования. Для исполнения ваших планов и замыслов — к сожалению, неудачливо закончившихся на Земле, — он тонко улыбнулся, еще раз продемонстрировав свою осведомленность, — Вам решать с кем быть, Ингвар.

…Сомнений, что эта беседа фиксируется — не было никаких. Как потом может быть использована запись? Как угодно. Варианты перебирать устанешь. Главное, что не во благо. Поэтому следовало сразу и навсегда — четко обозначить берега. Прямо сейчас. И вообще: что-то, мне это все поднадоело. В планируемую мной новую жизнь — эти старые, как мир, игры плащей и кинжалов, совсем не вписывались…Хорошо, кстати, что плащ привязал все же. И лук, само собой, тоже. Так что — готов.

— Повторюсь. Если мне доведется ещё раз встретиться с этой девушкой — она узнает о нашей встрече. На этом всё! Дружить не будем!

… - Не боитесь? — с показным участием и заботой, поинтересовался, похоже, ожидавший подобного развития сюжетной линии, Палаш Вортигерна.

— Опасаюсь, не без того. Да и как тут не заменжеваться? За вами я даже представить не смогу, наверное, сколько всего… — Палаш согласно покивал головой, — но я все же рискну, — на этот раз я абсолютно открыто, «без дураков» — встретился с его взглядом.

— Ну, так я и предполагал с вероятностью почти сто процентов, — даже, с неким, прозвучавшем в голосе одобрением, за то, что я его не подвел, гордо сообщил мне Палаш, о своей профессиональной проницательности.

… - Я, лично — буду медленно распарывать твою шлюху от лобка до глотки. Каждый день. А для разнообразия иногда скармливать своему питомцу. — снова очень предсказуемо, очнулся Беспощадный.

— Пауку, я полагаю? На Земле — ты бы еще обязательно добавил в свой поросячий визг, реплику о том, как будешь жестко трахать её во все щели, — ответил я. — Уймите свою шавку, уже. Чего она без команды голосит? Что он вообще здесь делает? Единственное любимое чадо, какого-нибудь вашего генерала, что ли? Или «наблюдатель от деловых кругов?» Династический наследник и продолжатель, так сказать? Невольно становится жаль тот семейный бизнес, который планирует взять в свои руки этот бесноватый утырок с интеллектом камбалы. Глохни, шерсть! Глисты из пасти вылетят…

…Маг, незаметно для своих, усмехнулся одними глазами. Пожевал тонкими губами. Словно пробуя что-то на вкус или примеряясь как половчее откусить от меня кусок повесомее.

…Вот это стан! Не то что: рукой — ногой шевельнуть! Язык и тот не ворочается! Вообще, всего как лидокаином обкололи! До самого центра мозга! Куда там мне с моим букашечным ДУХОМ — супротив мощи заклинаний двухсотуровневого мага тягаться. Вот так — качаешь себе силушку богатырскую до состояния: «пальцем стены протыкать», шмот с броней как у танковой башни таскаешь, а потом появляется колдун в халатике — щелкает худыми додиковскими пальцами и всё: ты просто черепаха, выброшенная на прибрежный песок. Лежишь на спине и мыслишь разными категорически нецензурными порнографическими образами. Ибо больше ни на что не способен… А может стоило в маги записаться? Поздняк метаться… Нда — здоровому телу просто не прожить без здорового ДУХА. Как я собственно и предполагал. Что дальше-то? Самоубиваться не пора ли?

ВЫ ПОДВЕРГЛИСЬ НАПАДЕНИЮ СО СТОРОНЫ ИГРОКА: ПАЛАША ВОРТИГЕРНА, 212 УРОВНЯ.

НА ВАС НАЛОЖЕНО МАГИЧЕСКОЕ ЗАКЛИНАНИЕ: ОБЕЗДВИЖИВАНИЕ. ДО ОКОНЧАНИЯ ДЕЙСТВИЯ ЗАКЛИНАНИЯ…

НА ВАС НАЛОЖЕНО МАГИЧЕСКОЕ ЗАКЛИНАНИЕ: СОН РАЗУМА…

«Спецназовцы», бережно и осторожно — как археологи античную статую, подняли меня и понесли к гондоле появившегося откуда-то, воздушного шара. Не знаю как, но это я видел четко — будто не спал, а со стороны трансляцию смотрел. Потом мы полетели.

Периодически Палаш Вортигерна подновлял эффект заклинания, не приносящего фатального вреда моему здоровью, но не дающего мне выйти из состояния дрейфующей по воле волн и течений льдины; или вернее будет — бревна покорно ожидающего своей очереди на распилку. И зачем такие сложности, непонятно? Завалить могли бы и на месте. Ну, что — суицидничать? Не выйдет пока — интерфейс на время сна — стал недоступен. А дальше я, видимо, погрузился в совсем уж глубокий коматоз… Ничего не отложилось в памяти…

Сознание возвратилось рывком — в одно вспорхнувшее биение сердца.

…Поляна — пятачок, грибной шляпкой едва возвышающаяся над каким-то раскинувшимся до самого горизонта болотом. Уныло, серо, депрессивно. «Что дальше?» — спросил я взглядом у Палаша, не желая вступать в ненужную дискуссию с ним по второму кругу.

Он, уже предсказуемо бесстрастно усмехнулся в ответ с выражением: «ничего личного», на непроницаемом лице.

— Это всего лишь, мера, призванная дать тебе время, чтобы еще раз хорошо подумать, Ингвар Арчер. Просто спокойно подумать — без отвлекающих факторов и внешних раздражителей…

И не дав, ринувшемуся с обнаженным мечом в мою сторону, сученышу Зэндалу совершить задуманное — одним движением взгляда отправил меня на перерождение… Наверняка решил, что я буду ему за это благодарен. Что ж, хитромудрый Палаш не ошибся в расчетах — я, на самом деле, был ему благодарен. Даже умирать приятнее от руки адекватного и достойного противника, а не от клинка — обслюнявленного ядом мелкого злобного паука гаденыша, одним своим видом вызывающего брезгливость.

… Вспышка, акустический удар, темнота… Но, глумливо улыбнуться перед смертью, донельзя огорченному Беспощадному — я все же успел.

…В РЕЗУЛЬТАТЕ ПОЛУЧЕННЫХ ПОВРЕЖДЕНИЙ ОТ МАГИЧЕСКОЙ АТАКИ ПАЛАША ВОРТИГЕРНА — ВЫ УМЕРЛИ…

ПОТЕРЯНО: 1 ЖИЗНЬ. ПОТЕРЯНО: 1673 ОЧКА ОПЫТА НА ТЕКУЩЕМ УРОВНЕ.

У ВАС ОСТАЛОСЬ: 997,9 ЖИЗНЕЙ. 0 ЕДИНИЦ ОПЫТА НА ТЕКУЩЕМ УРОВНЕ.

ВЫ БУДЕТЕ ПЕРЕНЕСЕНЫ К БЛИЖАЙШЕЙ ТОЧКЕ ВОЗРОЖДЕНИЯ…

… Похожий на предыдущий, почти как близнец, выпуклый островок посреди болота. И куда это меня занесло? Карта. Ну-ка? Здешняя лока оказалось расположенной относительно недалеко от той, в которой находился Веннеборг. Убили меня, вообще рядом — здесь и полукилометра не будет. Уже хорошо. Вон, кстати и сами душегубы. Сюда направляются. Не наговорились значит, сердешные. Что на этот раз, интересно? Убить повторно — у них меня сегодня, уже не выйдет. Вообще ни у кого из «переселенцев» не получится в ближайшие: 23 часа 57 минут 24, 23, 22…

Чапают по болоту вязкому, попутно от каких-то мобов отбиваясь. Лихо — между прочим. Почти не снижая темпа передвижения. А тварюшки болотные-то, между прочим — совсем нехилых уровней, похоже… Ох, йёо! До меня начал доходить смысл всего этого ранее исполненного, мерлезонского балета. Похоже, я-таки, попал!

Истребив по дороге достаточно немалое количество агрессивных порождений трясины, мои недавние попутчики и собеседники, добрались до безопасной зоны возрождения.

— Воздержимся от радостных приветствий, я думаю. Как вам здесь? — совершенно без издевки, произнес Палаш Вортигерна.

— Без вас было гораздо лучше, чем сейчас, — тоже нейтрально констатировал я, — Благодарю, конечно, за ваш жест. Оценил и запомнил. Только это не значит, что я проникся к вам хоть малейшим расположением.

— Да, что вы. Само-собой, нет. И в мыслях не держал. Хотя, мы оба знаем, что где-то в самом глубоком уголке — этот момент останется с вами. Глядишь, и всплывет когда, в подходящую минуту. Чего на свете только не случается? — он тонко улыбнулся.

— Оставьте эти ваши «крючочки — якорьки», для более простодыристых кандидатов на вербовку. А мне уже достаточно давно понятен основной принцип любой конторы при сотрудничестве со своей агентурой.

— Не поделитесь?

— «Мы помогаем тебе выбраться из проблем здесь и сейчас — за это ты продаешь нам душу и, хочется тебе или нет, вынужден работать на нас, всю свою оставшуюся жизнь» Не подскажете, что из вышесказанного принципиально не соответствует сути?

Он непонятно покачал головой.

— Ладно, оставим теорию агентурной работы для более подходящего времени. Итак: как вы верно заметили — воздействовать земными методами на вашу откровенность и желание сотрудничать, здесь не получится. Уменьшать количество ваших жизней мы можем лишь раз в сутки. Насильственное удержание в застенках какого-либо замка — система тоже воспримет как нападение. Так что и это не проходит. Поэтому мы просто оставим вас здесь. Вы свободны — можете делать все, что вам заблагорассудится. Все дороги открыты — хоть на север, хоть на юг. Где ваши вещи вам известно. Вот только добраться до них будет при вашем уровне, не так просто. Свитков перемещения у вас в нательном белье нет. Почтовых ящиков, через которые вы могли бы получить их от своих друзей — в радиусе нескольких километров не найти. Кстати о друзьях: не стоит пороть горячку и трубить общий сбор, я думаю. Во-первых: они элементарно к вам не пробьются — лишь напрасно лягут в этом болоте. Уровень сущностей вокруг — от сотни до двух. Ну, а на случай если они не поскупятся и оплатят чартерный рейс воздушного шара, как это сделали мы — на этом спасительном пятачке останется несколько наших парней. Повторюсь — вы совершенно свободны. Ребята — просто любители унылых пейзажей. Художники и поэты глубоко в душе. До завтра они ничего не смогут с вами поделать, Ингвар. Вот только ваша бодрость без еды и воды неизбежно начнет стремится к нулю и к следующему рассвету, вы сможете лишь языком шевелить и то с трудом… Думайте. Если чего интересного надумаете — пишите. А сейчас, прошу извинить — дела не ждут. — Он направился к вновь появившемуся воздушному шару.

На островке остались двое здоровенных варваров, худющий мантиеносец 171го уровня с седыми висками и больными глазами, и румяный рыжий и вихрастый, улыбчивый крендель с луком и кинжалами 160го. Они активно начали осваивать «свою» дальнюю половину острова, не обращая на меня никакого внимания. Похоже, что даже барбекю решили замутить…

— И еще одно, Ингвар. — неожиданно выскочив из гондолы, снова приблизился ко мне Палаш Вортигерна, — Вы совсем недавно покинули Землю и еще не должны были успеть забыть ощущения, возникающие от попавшего в сапог камешка. Мелкого — совсем пустякового… Вроде не смертельно — и поначалу, всего-то лишь немного некомфортно, но вполне терпимо. Не более. Но если от него вовремя не избавиться, и продолжать идти, то в результате можно растереть ногу до крови. А там, чем черт не шутит — и до общего заражения крови можно дотерпеться… А вот тогда уже будет поздно… Останется лишь умереть, проклиная себя за лень, легкомыслие и непредусмотрительность… Так вот: легкомысленных, непредусмотрительных и ленивых среди тех, чьи интересы я представляю — никогда не было. Задумайтесь об этом… Хорошего дня!

…Это он меня сейчас напугал, по долгу службы или предостерег, по-человечески? Или и то и другое сразу?