Эгалитера (СИ)

Часть четвертая. Глава восемнадцатая

Ну и..? Каковы будут дальнейшие действия? Я — хз, честно говоря. Растерялся немного, в смысле.

До вещей не добраться. Даже если свиток бы имелся — лук и плащ, просто так, я бы здесь не оставил. Как вариант, конечно, можно — заплатив туеву хучу денег, нанять наемников из неписей и под их прикрытием, пробиться к своему шмоту. Только нет у меня пока необходимой суммы на найм, столь высокоуровневых ландскнехтов. Тогда что? Бить в колокола — сзывать на бой дружину удалую? Так всей моей дружине здесь ловить нечего. Разве что: у Папы Хэла, да у Алисы — есть шанс, выжить в этих болотах. Кстати, по-моему, я забыл сказать, что девушка моей мечты, достигла на сегодняшний день — 148 уровня. В её арсенале три ветки развития: две как у меня — СКРЫТНОСТЬ и ОХОТА, а третья ИСЦЕЛЕНИЕ. Да и ник, моей любимой… Ни за что не догадаетесь… Алиса. Да, вот так — в одно слово. Её батюшка изначально, еще до открытия Эгалитеры широкой публике, зарезервировал такой вот набор букв для любимой дочурки.

Ладно, не о том речь. «Что делать?» — извечный вопрос встал передо мной ребром, как говорится… Вызывать все тех же вышеупомянутых персонажей на дирижабле? Авансом, в счет наших будущих доходов, одолжиться у Хэла? Не вариант — сразу по двум причинам. Не хочу залезать в такие долги, перед кем бы-то ни было, и не могу не учитывать фактор нахождения в непосредственной близости от меня — вон тех замечательных парней, устраивающих себе небольшой пикничок среди болота. Они же не станут безучастно наблюдать, как я — весь такой красивый, поднимаюсь на борт воздушного шара и улетаю в закат. Не для того они здесь оставлены. Мало того: а захочет ли, тот же Хэл — вписываться за едва знакомого типчика, вставая тем самым на пути интересов, не просто серьезных людей, а фактически «хозяев жизни»? Властителей миллионов душ. Повелителей Земли, а возможно, в будущем и Эгалитеры. Не думаю. А подставлять его и Каролинку, играя «в тёмную» — я не стану. Так же, как и кого-либо другого. Это был только мой выбор — мне и разгребать. Не стоит также забывать, кем Папа Хэл был на Земле. И ведь он также мог потерять свои деньги из-за произошедшего… Ну и на чью сторону он, вероятнее всего, встанет в возникшем «конфликте интересов»..?

Черт — на нас с Алисой, теперь «черная метка», похоже. Что остается? Выбираться отсюда и валить на всех парах в «нашу» локу. Причем огородами. Хотя бы на полсотни дней выпасть из поля зрения. «С глаз долой из сердца вон?» Неа, здесь такое не прокатит. Но хоть временную передышку получим. Прокачаемся, призовем новое божество — глядишь оно, в знак признательности и возьмет под свое покровительство двух гонимых скитальцев. Ох, слабо верится, что-то. Не выстоит в одну каску одинокий здешний небожитель, перед обьединенной мощью земных владык и спецслужб. Ладно, что-то меня далеко понесло — сейчас отсюда бы ноги сделать без потерь. Знать бы ещё — как? С богами это дело перетереть — обкашлять, что ли? Так, просто в качестве светского трепа. Глядишь, Ниселла хитроумная, что-нибудь — да подскажет. Не напрямую, само-собой. Но вдруг исхитрится и на правильное направление мыслей наведет. А то, сам я что-то никакого просвета в этом болотном тумане — не углядываю. Ну, что вызываю богов на встречу? Похоже, ничего лучше не придумать.

Тренькнуло оповещение о полученном сообщении. Кто там, интересно? Язва Этуаль или Алиса уже соскучилась?

Оп-па! Неожиданно! Но, положа руку на мозжечок — не столь уж и удивительно. В оторопелость не вгоняет, точно.

Бродячий Пастор! Ну а ты — чьих будешь? Что ты мне сейчас предложишь, мужичок с медведем, способный слышать чужие разговоры за полмили? И с устойчивой привычкой — появляться донельзя вовремя. Ставлю пять жизней, что ты, как минимум — примерно, в курсе моих дел и возникших проблем. Ну-ка, ну-ка?

«Салют, дружище Ингвар. Так уж вышло, что я знаю о возникших у тебя траблах. Неважно: как и откуда. Это — после разрулим. (Ишь ты — у Тилы нахватался, никак?) К делу: могу помочь. Вариантов несколько. Первый: подбираюсь к тебе под «пологом невидимости» и уходим порталом. Второй…»

О, сколько накидал! Нехило я ему интересен. Не ему, конечно, а тем, кто за ним стоит. А кто за ним стоит? Конкурирующая доморощенная структура? Иностранная контора? Масонская ложа какая-нибудь? Кто не боится влезать в такое? Черт, да в гонке за властью в новом мире — может, кто угодно участвовать. От конспирологически — страшилочных «Билдербергского клуба» и «Комитета трехсот», до английской королевской семьи, всевозможных специальных служб и китайской мафии в союзе с Якудзой и Коза Нострой. Да, даже союз каких-нибудь полудиких африканских племен — от доминирования в этом прекрасном мире, не откажется. Будут бедуины нагибать и сношать белых мужичков и есть белых женщин, как в том бородатом анекдоте. Мля — в какое же дерьмищще мы вляпались…

«А, ты чьих будешь, разведка?»

«В каком смысле?»

«В самом прямом. Для вольного стрелка — одиночки, на фрилансе: ты слишком шустр и осведомлен. На кого работаешь, интересуюсь — само собой. Твоя конфессиональная принадлежность меня волнует в последнюю очередь, добрый самаритянин. Моссад, Сикрет интеллидженс сервис, ЦРУ, служба безопасности дома Ротшильдов, ИРА, общество поклонников Чипа и Дейла, Триады, Папа Римский — кто, так оперативно и бесстрашно, предлагает мне, помощь?»

«А тебе сейчас не все равно — кто поможет, из неприятностей выпутаться?»

«Ты не поверишь — но это именно так. Опасаюсь, что счет предьявленный к оплате, впоследствии закрыть не смогу. В любом случае — спасибо за готовность помочь. Я подумаю.»

«Хорошо. Жду»

Покосившись на «соседей», по прежнему делающих вид, что меня не существует, все-таки взываю к Ниселле.

Хлоп! Боги появляются практически из ниоткуда. Только тугая волна, как при взрыве, прошлась над островком. Оба — двое, как с картинки. Перехватив мой брошенный через плечо взгляд, Ниселла, лишь небрежно взмахивает изящной божественной дланью: «пустое», мол — «не парься!» «Надзиратели», и впрямь — мельком оглянувшись — среагировав, на упругий порыв ветра, преспокойно возвращаются к своим занятиям. Для них, выходит, явление богов осталось незамеченным. Забавно! Ещё более забавно, то — что вызывал я только Ниселлу, а они вдвоем заявились. Шерочка с Машерочкой. Потенциальные конкуренты и представители пантеонов — антиподов: наслаждаются выпавшей свободой в обществе друг друга? Очень интересно. Что ж: совет да любовь, как говорится. Здесь — все взрослые.

После приветствий и охапки комплиментов божественной красоте — вываливаю на небожителей, ворох свалившихся на меня невзгод. Без предысторий и лишних сейчас подробностей. Уточняю, что понимаю невозможность помощи напрямую и: «просто делюсь печалью». Ниселла задумывается. Осборд подмигивает и интересуется, кому я перешел дорогу.

— Да, практически, богам того мира, из которого пришел.

— Ого! — он смотрит на меня с уважением, — Я сразу понял, что ты боевой парень, Ингвар. А не какой-нибудь слюнтяистый слабак. Досадить богам — это надо суметь. Чем ты им так лихо насолил-то?

За святое страдаю, Осборд, — с пафосным надрывом заявляю я. — За любовь! Женщина моя им нужна. Отдать требуют — иначе, смертью лютой грозят. — скромно и с достоинством, опускаю очи долу.

— О, как! — еще более уважительно, тряханул золотисто — пшеничной гривой, бог — воитель. — Твоя избранница: сразу понятно — достойная девица, если на нее обратили свое внимание сами боги, — и косанул на отрешенно — бесстрастное лицо своей спутницы.

— Ну, не совсем боги, если уж предельно откровенно. Люди. Но там, откуда я родом — они вровень с богами располагаются.

— Неважно, — рубанул воздух мощной лапой Осборд, — Не грусти, дружище! Сейчас Ниселла, что-нибудь придумает. Не пропадешь. Кстати, а когда ты нас на пиво пригласишь-то? Посидим, поговорим — может и с девушкой своей познакомишь.

— Каюсь, Осборд. — почувствовал некую неловкость я, — совсем закрутился: то дела, то любовь, то видишь — вот еще какая напасть приключилась. Обещаю — в ближайшие дни обязательно!

Надо же: уже оказывается — не «меня», а «нас пригласишь». Ромео и Джульета? А как на это остальные божественные: «Монтекки и Капулетти» посмотрят? Хотя — это не мое дело. Сладилось у них и замечательно. Рад. Но вот, что будет, когда дело, непосредственно к «призыву» подойдет? Хм. Ладно: будет день — будет пища. Авось разберемся, как-нибудь.

— Нам пора, — стремительной красивой птицей вспорхнула юная богиня, — жаль, но мы не можем вмешиваться и помогать тебе, Ингвар. Как выпадет свободная минутка — зови. Кстати, появился один вопрос, который мне обязательно необходимо обсудить с тобой. Но это не сейчас. Еще раз, извини, но мы не в силах и не вправе помогать тебе. Это, как принято у вас говорить — часть программного кода. Мы ничего не можем с этим поделать, Ингвар.

Обворожительно улыбнулась — коротко обозначив: «Жди!», хлопнувшими огромными васильковыми глазищами и растворилась, как и не было. Осборд недоуменно и самую малость виновато, пожав широченными могучими плечищами, аннигилировался вслед за юной чаровницей…

Что ж, остается только ждать и надеяться, согласно заветам графа Монте — Кристо. На то, что система-то, похоже, действительна гибкая. Мир покряхтит, поофуевает, но подпрогнется. Очень хочется в это верить, во всяком случае.

Чем бы время убить? Своим улучшайзингом заняться? Давно пора… Хотя нет — сейчас голова совсем не тем занята. Что же придумает молодая премудрая нетипичная блондинка, интересно? Разорвет шаблон?

… Какая-то крысожаба стодвадцатого левела, деловито и торопливо, как по бульвару пробежала по поверхности болота неподалеку… У всех дела, заботы. Вон даже мобы дикие, куда-то спешат. Один лишь я — тут «загораю».

С «моей» стороны островка возрождения, высунувшись из мутной воды по пояс, появилась женская фигурка. Русалка местная, что ли? Или какая-нибудь наяда? Нимфа болотная.

Точно: «Наяда Элиза» — 175го левела.

Эй, Стрелок! Подойди-ка поближе, красавчик, — озорно подмигнув зеленым бедовым глазом, — призывно качнула головой, увенчанной венком из зелени и кувшинок, волоокая и довольно симпатичная русалка с четвертым размером, — Не бойся меня. Ну — иди же сюда…

Я оглянулся. У противоположного края суши, ближе к «соседям» — тоже замаячила пара похожих силуэтов.

— Не, красивая — не заманишь. Я сейчас из безопасной зоны выйду, тут ты меня на дно и утянешь, поди?

— Я тебе правда нравлюсь? — обрадовалась наяда, и тут же поскучнела, — Эх, жаль, что пора тебе, а то бы мы с тобой так зажгли! Всю воду на пять верст кругом взбаламутили бы — всю рыбеху пораспугали! Такую волну подняли бы… а то одинокой приличной девушке в этом болоте и прижаться-то не к кому — она вздохнула. — Вот, когда я сиреной морской была — пока босса не понизили — вот тогда я с морячками так отжигала. Вот уж где затейники! Такие замечательные мужчинки!

— Сочувствую, — я пожал плечами, — только куда же мне: «пора»? Некуда мне идти. В ваших топях, да омутах — только жизни молодой лишаться.

— Я провожу тебя к нашему старшему. Он желает с тобой парой слов перекинуться.

— Да сказал же: не куплюсь я на твою замануху, Лизавета! И вообще — сезон не купальный. Да, и о чем мне с твоим, смотрящим за болотами, говорить?

Она тоже глянула туда, где её «коллеги» о чем-то с громким заливистым хохотом и взаимными подначками, беседовали с присматривающей за мной командой.

— О том, например, что у тебя время дорого — меньше пятидесяти трех денечков всего осталось, а ты тут на острове с этими индюками прохлаждаешься… Хотя, я бы сейчас даже с такими воду замутила… На безрыбье… Повелитель приглашает тебя на чашу вина и говорит, что оно у него не хуже того будет, которым тебя не так уж и давно, перед самым рассветом потчевали… Гости у него только что были. Двое. Боги юные. Он и она. Он — такой сексуальный! Ураган — мужчина! Я как увидела — от одного взгляда кончила! Ну и она ничего. Милашка! Я бы и с ней отожгла. А то с тех пор, как владыку нашего, с понижением, сюда из морских глубин перевели — совсем ослаб старик, по мужской части. Все сидит печалится, а до женской красоты ему и дела нет.

… Вот это поворот! Не в смысле бисексуальности русалочьей, а в смысле Ниселлиной задумки. Хех, ну надо — так надо.

— И как мы к твоему боссу попадем? Мне что — тебя оседлать, что ли?

— Известно как — вот на нем. Хотя я бы и не против была, да и сама бы тебя оседлала. Разочка три — четыре. Но приказано: «доставить без промедления». Так что садись к нему на спину, да держись покрепче.

— А это вообще кто? — спросил я, разглядывая показавшуюся из воды здоровенную торпедообразную особь непонятного происхождения.

— Фыр болотный. Кто же ещё, — удивилась моя нимфоманистая собеседница.

— Что-то, он больше на моржа побритого смахивает… Хотя, как скажешь: фыр так фыр. Тебе виднее. Только мне бы еще вещички свои тут, совсем неподалеку, забрать. А то — не гоже, к самому повелителю болот в одном исподнем заявляться. Совсем некомильфо. И вообще, не побоюсь этого слова — моветон, какой-то получается.

— Да, заберем мы твое барахло. Не переживай. Давай прыгай сюда живее, пока девки этим лопухам зубы заговаривают. А то стрельбу, да ворожбу вдогон откроют, а фыр — существо нежное. Он этого боится.

Еще раз покосившись на задорно и увлеченно балаболящих с русалками конвоиров, торопливо забежал в болотную муть и устроился на блестящей широкой спине.

Фыр взял с места, похоже, на второй передаче. Что ж: алоха, друзья! Веселитесь, отдыхайте, наслаждайтесь красотами этого дивного райского острова! Ни в чем себе не отказывайте. А мне пора, увы. Мэйк плов — нот вор! Разошлись, так сказать: по мастям и шконкам…

Представляю в какую гармошку сейчас у них морщины на лбах сойдутся… Я еще одной жизни не пожалел бы за то, чтобы посмотреть на реакцию Палаша — на этот эпикфейл. Да, да — это, несомненный провал, мужчины…

Заскочили за вещами. Все на месте — вообще ничего не пропало. Не выпало с меня ничего или это демонстративный жест Палаша Вортигерна? Да все равно.

«Фырсерфинг» оказался весьма забавным видом спорта. Мне даже понравилось. Если бы еще не запах. От фыра дико несло тухлой рыбой в иле. И еще, относительно терпимо — аптекой почему-то. Ну, да что ж поделать — никто не идеален в этом мире. В конце концов — не канализацией же.

Почти не сбавляя скорости, попетляв между растущими прямо из воды, причудливо искривленными стволами каких-то, не слишком высоких деревьев, фыр притормозил.

— Сейчас набери побольше воздуха и задержи дыхание, — пояснила спутница, — в чертогах хозяина воздух есть, но сначала придется нырнуть…

… Я с нескрываемым интересом оглядывал апартаменты болотного босса и очень аккуратно — его самого. Не поражал воображение местный властелин — надо признать. Обычный сухонький старикан с сердитыми вьедливыми выцветшими глазенками и склочным выражением острого недовольного лица.

Одет дедок был тоже весьма непрезентабельно. В какую-то хламиду мятую и тапки домашние. Разве что, на тонкой цыплячьей морщинистой шее поблескивала массивная цепура с кулоном в виде большущего ключа, усеянного сверкающими камнями.

… - Всё эти интриганы молодые. Пидоры кулуарные. Подсидели — гады подводные. Ежа морского им в задницы. Присели на ухо верховному. Напели чего ни попадя. Он и поддался. «Старый ты уже», говорит. «Не в тренде!» Как-будто сам, шибко юный! Понахватался от молодняка словечек, понимаешь. «Деменцией» — какой-то, стращал. «Но поскольку заслуженный, то я тебя в спокойное место переведу». Вот и перевел… в это болото стоялое. А я тут от тоски задыхаюсь. После морского приволья — грязь болотная одна вокруг, представляешь каково мне тут? Сопьюсь ведь, — закончил, наконец, унылый и долгий рассказ о своих предпенсионных мытарствах старик. — Вот так-то! Нет правды на земле, но нет её и выше!

— Пушкин, — машинально кивнул я, — Моцарт и Сальери

— Чего?

— Да нет, ничего. Менестрели одни — популярные заморские, вспомнились. У них там тоже все сложно было. Интриги, яды, козни, зависть.

— О! Именно зависть! Завистники везде! Чтобы им одной морской капустой до смерти питаться! Так к чему я тебе это все вывалил, Ингвар: давай так — я тебе помогу, а ты мне поспособствуешь.

— Чем-же, я-то, обыкновенный скромный переселенец — могу самому владыке морей помочь, уважаемый Бардадым? — именно так звали желчного дедулю, — Пусть и бывшему, но все же, все ещё достаточно влиятельному и могущественному, — на всякий случай, профилактически подольстился к нему я. Заодно и «сиротства», в голос подпустив. Дабы предстоящая просьба старпера, не оказалась чересчур уж глобальной и обременительной.

— В открытой тобой долине, помимого всего прочего, есть большое озеро. Вернее даже сказать: целая цепь сообщающихся озер. О, каскад! — блестнув эрудицией, вспомнил дед, — Вода в них чиста, они просторны, прозрачны как слеза и глубоки. Самое подходящее и комфортное место, для пожилого водяного. Что еще нужно, чтобы коротать старость? — я, демонстрируя полное согласие, понимающе покивал.

— У этих озер есть лишь один изьян. Невероятно здоровенное чудовище, обитающее в их глубинах. Пока оно находится в этих водах, ни я, ни кто-либо иной — не сможет занять место повелителя тамошних озер. Но если его не станет — то такая вакансия откроется. Ну а дальше — моя забота, как её получить…

Уровня высокого зверина сия, не скрою. За три сотни будет.

И сделать это тебе надо до того, как ты призовешь кого-нибудь из тех, кто сегодня был у меня в гостях. Когда локация станет доступна для всех — ничего изменить будет уже нельзя. — он почмокал, пошамкал бледными губами с удовольствием смакуя, на мой взгляд, излишне приторное, красное полусухое, — Ну так как, Ингвар — мы договорились? Я помогу тебе немедленно покинуть эти болота, а ты поможешь мне стать главным во всех водных угодьях новой локации. Заодно избавив свои земли от чудовища. Кстати, тебе же не будет лишним — заиметь еще одного верного союзника, в «своей» долине?

— Я согласен, почтенный Бардадым.

Перед внутренним взглядом промелькнула инфа о принятии задания, из которой я узнал, что озадачен уничтожением чудовища, живущего в озерах «затерянной долины». Срок на это был выделен тот же, что и на призвание нового божества. В средствах и количестве соучастников — меня великодушно не ограничивали. Награда: 30000 опыта и 1000 золотых, каждому сопричастному, улучшение отношений с Бардадымом и рандомное оружие, доспех или украшение из сундуков бывшего повелителя морей — мне индивидуально.

Как я собираюсь уничтожить трехсотуровневого моба? Без понятия, если честно. На него надо хоть глянуть для начала, хотя бы. Выбора-то, все равно, особенного не имеется.

— Уважаемый Бардадым — раз такое дело, то у меня к тебе тоже просьбишка будет.

— Чего там? — хорьком насторожился старичело.

— Повстречал я тут как-то случайно, упоминание о неком знаменитом в прошлом пирате. Грасс его имя. Ну и подписался найти его или его корабль. Не подскажешь — где искать сподручнее? Ты же по морским делам — самый заслуженный. Мимо тебя ничего не проходило, я уверен.

— Ты, Ингвар, из берегов-то не выходи! Ишь, какой прыткий! Тебе палец, я смотрю, в рот не клади — по плечо руку оттяпаешь.

— Ну, прямо уж и по плечо, — возмущенно парировал я, — максимум по локоть. Ибо не приемлю чужих пальцев в своем рту.

— Ступай уже, любимчик богов. Я тебе и так авансом, можно сказать, помогаю. Выполнишь, что обещал — тогда и вернемся к этому разговору. Всё! — отрезал язвительный старикан, — Элиза тебя проводит. На фыре быстро до твердой земли домчишься… Мажор, мля! Ну и про договор наш — не забывай! Время не ждет!

— Ну ладно — пойду. Спасибо тебе, повелитель водный. Да, кстати, стесняюсь спросить, почтенный Бардадым — а что там у тебя в чертогах за война гремит и, похоже, кто-то крушит все, что ни попадя..? Ремонт затеяли, что-ли?

— А, не бей по больному! Это, видишь ли — одна из моих фрейлин, дурищ русалочных, с шайтаном каким-то — с пьяных глаз погуляла, кобыла мокрая! Наутро, даже не смогла вспомнить с кем конкретно — до того ужралась, паскуда. А в результате, вот что получилось, — он болезненно сморщась, с опаской прислушался к происходящему за стенами погрому. Всё не уймется! Бешеный — как пить дать, бешеный!

— Так, что получилось-то?

— Сам слышишь — вот этот демоненок и родился. Мать-то его, при родах представилась, а он, гаденыш неуемный — живехонький. Ни днем, ни ночью житья не дает, аспид энергичный! Все вокруг себя крушит и уничтожает не разбирая. И ведь, что страшно — он же, еще пока мелкий совсем. А что будет, когда подрастет — даже представить боюсь.

— Так что же вы его не…

— Что я, зверь какой, по-твоему? Может он не со зла, просто так резвится. Ведь ребенок же совсем. Хоть и безобразный — до ужаса. Может отцовская кровь в нем играет — не находит себе покоя под водой. Может его зов предков на родину: в лес или в поле тянет неудержимо.

— Так выпусти.

— Рад бы, да не могу. Малой он совсем. Нужно, чтобы кто-нибудь его по доброй воле к себе — на воспитание и призор взял. До совершеннолетия, хотя бы. А кто ж энтакого барбоса, в здравом уме находясь, возьмет? А еще, он как на своей флейте заиграет — так вообще караул… Рыба дохнет!

— А глянуть на него можно?

— Отчего же нет? Пойдем — только аккуратно, одним глазком, через щелочку. Признаться, я и сам его, лишний раз злить опасаюсь.

Я осторожно заглянул в чуть приоткрытую створку двери.

Ё-моё! Сатир! Сатир козлоногий! Точно сатир! Как с картинки. Только небольшой ещё совсем. Даже не подросток — ребенок.

Человеческие: голова с кокетливо выглядевшими рожками и торс — помещались на кривоватых козлиных мохнатых ножках заканчиваюшихся копытцами, с несоразмерно большим фаллосом — болтающимся между них. Не между копыт, слава богам, а ног козлиных, естественно.

ДЕТЕНЫШ САТИРА. 1 УРОВНЯ. ВНЕКАТЕГОРИЙНАЯ СУЩНОСТЬ, ПОЯВИВШАЯСЯ НА СВЕТ ОТ СОВОКУПЛЕНИЯ ВОДНОЙ НИМФЫ И ЛЕСНОГО САТИРА.

ВЫ МОЖЕТЕ ПРИНЯТЬ ДАННОЕ СУЩЕСТВО В КАЧЕСТВЕ БОЕВОГО ПИТОМЦА.

ПРИНЯТЬ?

Вот это поворот! Поискать инфу по питомцам — сатирам, или взять «кота в мешке»?

Надо брать! «Это ж-ж-ж, неспроста!» — нутром чую.

Нда, надо будет тебе, первым делом портки справить, мохнатый. А то девы юные пугаться будут, пожалуй. Или наоборот прилипнут, не оторвешь? Не важно, в общем. Нам ни того ни другого не нужно.

— Аряря! — обмерив мою фигуру маленькими смышлеными глазками, сказал сатир.

— Ну, это-то само собой, разумеется, — согласился я, — Я буду звать тебя: «Чаки», чувак, — доверительно сообщил я, козлоногому мальцу.

Почему Чаки? Сам без понятия. Возникло вдруг в голове внезапно.

Внекатегорий пет — это хорошо или не очень? Судя по-всему: очень даже неплохо.

Вот только, согласно земным мифам: все сатиры склонны к алкоголизму и неумеренно похотливы. Помню еще что-то про их неутомимость в битвах и пьянстве. Малость подрастет и начнутся — повальный кутеж и половые бесчинства!

Ничего — если что, у меня не забалуешь! В момент: «за рога и в стойло»!

— Слушай, Ингвар. Ты же типа эльф лесной, — изобразил пальцами кавычки, саркастичный дедок, — Выручай землячка своего. Пропадет ведь он здесь. И меня до кондрашки доведет. Может, возьмешь демоненка, а? — он просительно сморщил и без того морщинистое как сухофрукт, лицо.

— А что насчет моего вопроса по Грассу?

— Ну, мы же договорились, Стрелок. Я тебе добро — ты мне?

— Я тебе, за твое добро — местечко теплое, а вернее мокрое, добыть подрядился, уважаемый Бардадым. А этот «земеля» беспокойный, уже по иной, отдельной статье пойдет… Впрочем тебе решать. Мне он не особо нужен, если откровенно. — внаглую лукавил я, «напуская тумана», — Боюсь — хлопот с ним не оберешься. А, как еще подрастет, да в силу войдет… Зато твои фрейлины довольны будут. Лишь бы на тебя — заглядываться не начал, а то кто его знает, что там у него с ориентацией. Генетика — наука мудреная и заковыристая.

— Без ножа режешь, — жалостливо проскрипел дед-пердед, перед этим испуганно, громко испортивший воздух, от нарисованных мной, печальных перспектив. — Ладно, будь по-твоему. Помогу советом. Тебе надо будет направиться на Клостерские пустоши — тоже в болота. Где-то там, отшельником коротает свои закатные дни, бывший мореход и пират — Слимп. Тебе к нему. Это всё! Но помни: сначала зверюга из Затерянной долины! — он значительно поднял вверх указательный палец с неровно обкусанным, грязным ногтем.

Неожиданно вспомнив кадры из какого-то ретрофильма: где из воды, очень похоже, периодически вылезал почти такой же перст, с пронзительным криком: «должок!» — я хохотнул жеребцом.

— Не вибрируй старик. Решили же уже всё. Мое слово почти мифриловое. Сказал — сделаю. Прощевай, покеда! И, спасибо тебе — почтенный Бардадым.

Согласился принять питомца и достаточно быстро разобравшись, в основах процесса управления им, до поры отозвал сатиреныша, разумно предположив, что рановато ему пока — дайвингом заниматься. Может у ребенка, вообще, водобоязнь? Вырастет еще неврастеником — гидрофобом. Стакана воды не подаст.

…Фыр — торпедой разрезал, припахивающую затхлостью, болотную водицу.

Вот уже и в речку какую-то залетели. Выбрались из трясин и топей.

А здесь красиво…

Немного подосыпавшиеся от времени, каменные быки ещё крепкого моста.

Рыбаки с удилищами, безмятежно подремывающие, по обеим берегам неширокой речушки.

Окружающий, небольшой уютный городок, палисад, служивший преградой, как я подозревал, скорее для очень нетрезвых лягушек, нежели для врага.

Башня с колоколом, царапающая низкие облака, своим острым шпилем. На юге дождь собирается, похоже. Запах приближающейся грозы, смешанный с ароматом варящегося где-то, вишневого варенья. Кайф! Аж, душу защемило.

Эх, милая сердцу готика, мля!

Получил вполне ожидаемое сообщение от Палаша Вортигерна:

«Удивил и впечатлил. Заинтриговал даже. Боюсь только, что круг вопросов к тебе — стал гораздо шире… Не только у меня»

Подумав секунду — другую, ответил лаконично: «Ну так: таперича не то, что давеча — ежели что, вот тебе и пожалуйста!»

…Да пошло оно всё. Впереди — столько масштабных дел! Отстаньте демоны! Изыдите! Не до вас…