Грань Земли

Глава 17

Стояла середина весны. Та самая пора болезненно-яркого солнца, когда на коже бесноватых рыжеволосых девиц можно заметить веснушки. Апрельские лучи уже припекали, но в воздухе ещё сновали отголоски зимы, поэтому в тёплой куртке было жарко, а в ветровке холодно. Для Макса и Дамира это был восьмой год жизни.

Макс расковыривал штыковой лопатой снежные корки перед воротами дома, а Дамир разбрасывал их совковой лопатой прямо на дорогу, где их раздавливали проезжающие автомобили.

— А зачем так? — Бывало спросит Макс.

— Смотри, весь этот снег прячется под другим оледенелым снегом, видишь? — Объяснял Дамир.

— Агась. — Кивал Макс.

— Эта корка — настоящая магическая броня…

— Как кевлар?

— Да, как кевлар. И чем больше ты его раскидаешь, тем быстрее он растает.

— Но он же всё равно растает! Давай лучше сходим в магазин за жвачками, лимонадом, мороженным, шоколадками, кексами, маффинами, берлинским булочками и арахисовой пастой?! — Мечтательно спрашивал Макс.

— Успеется! — Отмахивался Дамир. — Для начала поработаем, нагуляем аппетит, а после можем прокатиться на великах, пошлифовать на рыхлом снегу.

На такие предложения Макс, бывало, выпячивал нижнюю губу и бубнил.

— Но у меня цепь слетает, да и шина спускает чутка.

— Фигня! Цепь натяну, а колесо отнесём в шиномонтажку, там заштопают, а мы пока наделаем корабликов и пустим их в плавание, я научу!

— Но мы ведь будем делать разные модели? Не одну и ту же как всегда!?

— Лады.

— Отправим в путешествие целый флот, и последуем за ним, чтобы оберегать отважных героев, словно древние боги! И если течение прибьёт их к водосточным сеткам, освободим корабли и переправим в иные миры, чтобы нас узнавали по именам и флагам.

Дамир не мог не улыбаться, слушая это. А как-то раз Дамир настрогал для брата рогатку из душистой хвои, и Макс просто влюбился в неё. Мир открылся для него с новой стороны как череда мишеней, которые можно обстрелять. Бутылки, окна старых домов.

И как-то раз во двор ворвалась одна противная ворона. Она стала подворовывать мясо у мирно сидящей на цепи старой немецкой овчарки, причём так нагло и бесстыдно с самолюбованием, будто подвиг какой совершала. Макс тут же разозлился, увидев сию несправедливость. Тогда он достал рогатку и начал стрелять, но от волнения промахивался. Ворона таки схватила кусочек мяса и улетела восвояси. Никакие уговоры не остановили Макса броситься в погоню к дереву, что росло перед соседским домом напротив. Макс с трудом карабкался на этом совершенно прямом и оттого скользком тополе, цепляясь за редкие ветви и подтягиваясь всё выше и выше. С карманами, отвисшими под грузом набитых камешков, и рогаткой, надетой на шею. Макс замер, достал рогатку и камешек, когда увидел ворону на ветке, она чистила пёрышки, зажал камешек в тетиве, начал натягивать и прицеливаться. И вот воронья головёшка на прицеле, рука напряжена, злость придала сил и резинка впервые натянулась так сильно до скрипа и треска. Макс едва дышал. Но вдруг он что-то услышал, какой-то тонкий писк, и рука дрогнула. Камень выстрелил, но пролетел на миллиметр правее от вороньей головы, пока она раздавала кусочки мяса каркающим воронятам.

Макс слез с дерева и весь ободранный вернулся домой.

— Ну как? — Спросил его тогда Дамир.

— Промазал. — Коротко ответил Макс.

— Но ведь прежде ты ни разу…

— В этот раз не повезло.

Тэсса проснулась в темноте библиотеки. Протёрла сонные глаза, затем поднялась и побрела. Едва-едва, сквозь муть меняющегося пространства, где желания отразились неясными очертаниями комнаты для рисования, а секунду спустя обрисовали расплывчатый силуэт гостиной с её ламповыми оттенками. Но доводы разума одержали вверх, и Тэсса вышла наружу в поле, где её оставил Дамир.

Дом с его рыжими огоньками и жидко-кристально-зеркальным телом носился вокруг, а Тэсса лишь слабо поглаживала этого «зверя», пока не удовлетворившись лаской, он не умчался за горизонт, по расслаивающемуся рельефу. Чего же не хватало этому миру? Каких витаминов и минералов? Впрочем, как и самой Тэссе.

Она зябла на ветру, изнемогала, ломило в костях. В воздухе витало что-то болезненное, отчего кожа становилась сухой и бледной. Тело разваливалось, а сама Тэсса чувствовала себя полёвкой в бесплодном одиноком поле, на котором не соберёшь запасов для вечно голодной и холодной русской зимы.

Но, так или иначе, ветер всё ещё хранил в себе остатки жизни, был музыкой и настроением Эдема. Тэсса цеплялась за последнюю знакомую нотку, сливалась с ней и мысленно бродила по этому миру. Наполняемая неким подобием силы, она ощутила в Эдеме бурю, дикий сквозняк и неслась к ней, гонимая ветром. К буре, что может легко её сломить и сокрушить. Пусть так, пусть буря с такой силой прибьёт её к земле, чтобы уже наверняка в самый последний раз раствориться в грустной лирике жизни.

Очаг был найден. То был Дамир, а вокруг бушевали волны, рвущие ткань пространства, какой бы эластичной она не была, ещё чуть-чуть и пространственно-временной континуум лопнет, как воздушный шарик от иголки.

— Остановись! Подумай, взвесь всё как следует, только вместе мы сможем победить! — Воскликнула Тэсса.

Дамир сжал кулаки, от него веяло силой.

— Я обещал маме и папе, что сберегу Макса. И я нарушил слово. Я обещал Максу найти родителей. И я опять нарушил обещание. Сколько времени займёт лечение? А что будет дальше? Куда нам возвращаться? Где искать родителей, друзей и родной город?! Я обещал, понимаешь, значит ли для тебя это хоть что-то?!

— Для меня это значит всё. Но это не повод для суицида. Ты ещё нужен этому миру и Максу, а если ты всё ещё здесь, значит, веришь в то же самое, что и я.

— Я не такой башковитый как Макс, но с моими новыми способностями… — Воздух вокруг него вибрировал словно по волшебству.

— Ты просто не осознаёшь всей опасности наших обстоятельств, нам не справиться поодиночке, как бы сильны мы не были. Я уже поплатилась за свою самоуверенность, не повторяй моих ошибок! — С каждым словом Тэсса подходила всё ближе. — Причина твоей колоссальной силы кроется в этом мире. Эдем! Он…

Всего в шаге от Дамира… Он щёлкнул пальцами. Земля выстрелила тёмным пучком и отбросила Тэссу.

— Не поднимайся! — Скомандовал Дамир с какой-то закостенелой злобой.

Затем развернулся и стал уходить. А Тэсса, она бы и не смогла подняться, так собственное отражение разбило и сломало её. Осталось лишь с трудом ползти к Пандоре. Она выдыхалась, теряла последние силы, а когда и вовсе обессилела, тот пласт земли, на котором она застряла, вдруг ожил и заполз змеёй, пока не привёл Тэссу к самым дверям лазарета, где она переползла коридор и едва смогла забраться в одну из капсул.

Макс всё так же лежал под голубым куполом света, а вот Пандора подплыла к Тэссе.

— Ты прекратила лечение? — Спросила Тэсса.

Пандора кивнула.

— Я создала этот механизм совсем недавно, настраивала и оптимизировала в нём всё, что только могла, дабы ускорить и усилить регенеративный потенциал, но самое главное должен проделать сам Максим. Лишь от него зависит, как скоро он встанет на ноги, ведь эта машина воплощает саму суть медицины. Лишь наш внутренний дух может спасти нас. Только мы сами в силах исцелить себя, даже от самых страшных ран.

— Но Дамир, он…

— Тссс… — Пандора провела разливающейся дымом рукой, и Тэсса уснула. — Спи, дитя! Тебе предстоит набраться сил для грядущего…

Тэссу накрыл свет голубого купола, а Пандора растворилась в тени.