Хочу тебя

Глава 45. Внук

Лиля

Тетя Женя тихо стучит в дверь, когда я пытаюсь уснуть. Не дожидаясь моего разрешения, входит.

— Привет, — разводит губы в фальшивой улыбке. — Можно к тебе?

Я очень хочу сказать ей, что нельзя. Но правила приличия заставляют меня озвучить другое:

— Да, конечно.

Проходит к стулу, садится, крепко держит в руках сумочку.

— Как ты, милая? Что врачи говорят?

— Ничего не говорят.

Тетя Женя мнется в нерешительности. Подбирает слова.

— Твоя мама сказала, ты была беременна и потеряла ребенка.

Значит, ей все известно. Жаль, я бы не хотела, чтобы она знала. Видимо, мама в порыве ссоры все ей вывалила.

— Да.

Смысл врать и отпираться, если она уже все знает?

— Очень жаль, что так получилось.

— Очень жаль, что я забеременела от Никиты? Вы, наверное, это хотели сказать?

Пожалуй, нет, я не хочу играть в вежливость с тетей Женей. Для чего? Она самая настоящая змея, которую моя семья пригрела на груди. Я не буду с ней церемониться. У нее патологическая ревность к единственному сыну, и в каждой девушке она будет видеть угрозу того, что она собьет Никиту с пути истинного: а именно с футбола.

— Нет, я хотела сказать: жаль, что потеряла ребенка. Но если говорить о беременности, то я считаю ее несвоевременной и, честно говоря, я в шоке!

Последнее она произносит очень пылко. Наконец-то ее истинные эмоции прорываются наружу.

— Зачем вы пришли?

Игра в вежливость и сострадание мне уже надоела. Пускай быстрее выкладывает, что ей от меня нужно и убирается. Видеть ее не хочу.

— Я хотела с тобой поговорить.

— Мы с Никитой расстались, — предвосхищаю тему ее разговора. — Не переживайте, я больше не буду мешать ему на пути к всемирной славе.

Тетя Женя игнорирует мой тон.

— У Никиты сейчас тоже сложный период, он сам лежит в больнице в Германии. Ему будут делать операцию на колено, потом его ждет долгий период восстановления и реабилитации. Он должен привести ногу в надлежащую форму к первому марта, когда начнётся новый футбольный сезон.

— К чему вы мне это говорите?

— К тому, что не надо его сейчас дергать. Звонить ему, писать, плакать в трубку.

— Я не звоню ему.

Тетя Женя не вызывает во мне ничего, кроме раздражения. Даже представить не могу, что раньше я ее очень любила.

— Я понимаю весь ужас произошедшего с тобой. Надеюсь, этих тварей найдут и накажут. Но, пожалуйста, я прошу тебя, Лиля, не сообщай сейчас Никите о том, что с тобой случилось. Особенно про беременность. Даже если это действительно его фан-клуб, Никита же не виноват. Мой сын не может нести ответственность за действия своих поклонников.

К горлу подступает отвращение к тете Жене. Я потеряла нашего с Никитой ребенка, ее внука, а все, что заботит эту женщину, — футбольная карьера сына.

— Так Никиту все равно будут допрашивать, и он узнает. В том числе про беременность.

— Никиту не будут допрашивать. Я договорилась со следователем.

Слова тети Жени поражают меня, словно гром и молния. Она что, дала следователю взятку? Чтобы он не допрашивал Никиту? Я молчу, не находя слов. Это изумительно — насколько тетя Женя цинична.

— Если ты и правда любишь моего сына, то сделай так, как я прошу. Не говори ему ничего.

Меня тошнит от омерзения. Страшно подумать, что моя семья столько лет дружила со Свиридовыми.

— Я не скажу ничего Никите. Но не потому что вы меня об этом просите. И не потому что я его люблю. А потому что слышать, знать его не хочу, — цежу сквозь зубы. — Убирайтесь вон!

Тетя Женя снова улыбается.

— Ты большая молодец, Лилечка. Поправляйся.

Она поднимается со стула и спешит к двери.

— Это был ваш внук! — не сдержавшись, выкрикиваю ей в спину.

Замирает, схватившись за дверную ручку. Оглядывается.

— Я уверена: у меня ещё будут внуки. В подходящее время и запланированные. А не по залету и сейчас, когда моему сыну нужно думать о карьере. Тебе, милая, тоже не помешало бы подумать об учебе и работе. Успеешь ещё родить.

Тетя Женя уходит, оставив меня в звенящей тишине. Слезы бегут по щекам, а в висках стучит:

«Ненавижу, ненавижу. Ее, Никиту, всю их семью. Ненавижу. Не хочу их видеть, не хочу их знать. Никогда не хочу».