Хозяйка Кладбища

Глава 19

Да, бинго.

Из достоинств: домик второго уровня, почти такой же, как у Софии Като, на две комнатки, и собственное производство. Из недостатков: я слабо представляю, как может выглядеть совместная жизнь с НПС, но дни здесь столь стремительны, что это не играет роли. Главное, он состоит в Гильдии, и имеет должность.

Я провела пальцами по портрету. Хороший ракурс игра выбрала, вполне презентабельный. Интересно, как выглядит мой портрет в аналогичном журнале для холостяков? В том, что он есть, я не сомневаюсь.

Хотите отправить предложение помолвки? Да/Нет — сообщила игра.

Ну раз можно отправить, то да.

Ожидайте ответа

Картинки на страницах исчезли, и журнал словно выцвел. Другим кандидатам теперь отправить такое сообщение нельзя, да и вообще возможность выбора исчезла.

Буду ждать решения выбранного кандидата, а пока стоит заняться внешностью. Стащив платок, я запустила пальцы в волосы. Толстый пучок распался, и тяжелые волны упали на плечи. Кое-как расчесав их пальцами, я убедилась, что никаких насекомых нет — и слава Богу! Разделив на пряди, заплела в косу, но перевязать кончик было нечем, так что скрутила обратно в пучок. Надеюсь, теперь будет выглядеть поприличнее.

Выглянула наружу.

Вроде никого. Метнулась к поилке лошади — туда Никко каким-то фантастическим образом налил воды. Зачерпнула, брызнула на лицо. Хорошо! Аж до мурашек. Набрала еще, глотнула.

Здесь же, рядом, обнаружилось и ведро. Налив в него немного воды, прополоскала платок, — а то мало ли, суну его в воду для лошадки и она потравится. Нехорошо получится.

Вернулась в хибарку. Платье мое подсохло и, к моему ужасу, село. Кое-как натянув его, я убедилась, что ворот теперь не застегивается у горла, и рукава стали короче почти на четверть.

Аватар с совершенно излишней педантичностью отобразил изменения в одежде. Хуже было бы только зеркало. Со стены теперь на меня смотрела не девушка, а какая-то худая птичка, с торчащими косточками запястий и щиколоток и тонкой шейкой. В незастегнутом вороте стали видны выпирающие ключицы и впадинки над ними.

Вид болезненный, голодный и беззащитный. Посмотрим, как на это отреагируют остальные.

Платок занял положенное место на голове. Всё же женщины с непокрытой головой здесь не ходят: или платок, или шляпа, или сложносочиненный головной убор, который с трудом удерживается на месте. Посмотревшись в аватара, я перевязала платок чуть иначе — теперь он подчеркивал впалые щеки и острые скулы.

Может и вправду едой озаботиться? Хотя я вроде так с первого дня и выгляжу — как натуральнейшая восставшая из мертвых. Разве что не такая зеленая, как мои существа. Другие горожанки выглядят гораздо более упитанными, а некоторые и вовсе пухлыми. Наверняка это ближе к естественному стандарту той эпохи. И игра подстраивает внешний вид к моде и привычкам игроков.

Со стороны ратуши донесся бой часов. Пять ударов. И сразу же подсказка начала ворковать:

Вам следует явиться к месту казни!

Место казни находилось в приморской части города, там где кончались пирсы и начинался пляж, уходящий на север. Присутствовала я, Начальник тюрьмы и два его подручных, держащих Вампу, палач, секретарь суда и несколько десятков зрителей, устроившихся на небольшой террасе, спускающейся к пляжу.

Я спросила, где мне следует встать, и секретарь указал на место под навесом, рядом с ним и начальником тюрьмы. Отсюда было отлично видно деревянный эшафот с виселицей, на которой палач как раз заканчивал вязать петлю.

Когда все заняли свои места, секретарь зачитал приговор. Публика зааплодировала.

Помощники Начальника тюрьмы подвели Вампу к месту казни. Его рот был заткнут, а сам он связан, чтобы не буйствовал. И все равно его приходилось почти тащить, так как ноги его заплетались. Поднимаясь по ступенькам эшафота, он запнулся и едва не повалился на бок, и только палач пришел ему на помощь, крепкой рукой ухватив за плечо.

Палач был профессионалом. Он быстро накинул Вампе на шею петлю, вынул кляп и предложил сказать последнее слово.

— Что бы сдохла в муках, сука, — прохрипел Вампа, глядя на меня. — Чтобы у тебя не было никакого посмертия, и ты вечность...

Договорить он не смог. Палач потянул рычаг и люк под ногами Вампы опустился, заставив его повиснуть в петле. Несколько минут ожидания, и лицо казненного налилось смертельной краснотой, а тело перестало конвульсивно подергиваться.

В подсказке Вампы появился череп на месте свечи — а она была едва наполовину сгоревшей. Но казненному все равно, какое у него было здоровье, убийство есть убийство, смерть есть смерть.

Игра не сообщила ничего. Значит, действительно был непричастен к убийствам моего отца и Амира Като. Или игра считает, что доказательств недостаточно и не засчитала исполнение задания.

Тело сняли под одобрительный гул толпы. Подкатилась моя телега, и палач с Никко уложили на нее бездыханный труп.

— Госпожа Аджаи, казненный переходит на ваше попечение, — сказал секретарь суда. Все правильно, Вампа же заключил со мной договор, и я обязана похоронить его со всеми почестями.

Повозка тронулась.

А я отправилась в собор, нужно посетить службу. Большего я не успею. Мне придется положиться на Ворона, что он загонит моих существ в часовню, и они не разложатся на жарком летнем солнце.

В соборе было людно. На стенах развешаны курительницы, исходившие дымом благовоний. Все ряды заняты, в самом первом устроились высшие чиновники города, сверкая должностями.

Я встала за спинками лавок последнего ряда и оглядела толпу. Сегодня что, какой-то особенный праздник? Присутствовала почти половина списка гербовых: герцог Сенье с женой, все три тела церковников, Нуартье под ручку с каким-то мужчиной из серых, Ши Сюэсинь со своей парой, Хавер Форжерон с сыном, и даже Милисента! От надписей с названиями должностей просто рябило в глазах, казалось все три высших отдела городской чиновничьей иерархии не поленились встать с постелей в шесть утра и прийти сюда.

Ожидалось представление.

Чинно сложив ладони перед грудью, я зашептала вслед за отцом Енохом слова заутрени. Мерный ритм молитвы успокаивал, речитатив заставлял вдыхать и выдыхать с одной и той же скоростью, постепенно вводя в транс. Священник же, как искусный дирижер, направлял молящихся, заставляя подчиняться его словам, глядеть только на него, слышать и видеть только его.

Вот он поднял руки в последнем благословении и, возвысив голос, словно в откровении, пророкотал:

— Истинного говорю я вам, эта женщина грешна и должна покаяться перед Богом!

Я сделала шаг назад, готовая бежать прочь, но отец Енох только бессильно зыркнул на меня и указал на Милисенту! Можно было почти услышать, как падают счетчики отношений к ней. Похоже, теперь ее будет ненавидеть весь город, как меня буквально на днях.

И вправду. Сидевшие рядом с ней люди чуть отодвинулись, словно ее грехи были заразны, и они не хотели получить такое же клеймо.

Я чуть выдохнула. Пакт о ненападении все-таки работает, хоть и не радует его участников.

Проповедь закончилась, но народ не спешил расходиться.

Я повернулась к выходу. И едва не уткнулась носом в грудь одного из выстроившихся шеренгу людей в белом с золотыми нашивками. Пропускать меня они, похоже, не собирались.

Со стороны алтаря раздалось цоканье сапогов по каменным плитам пола. Шел один человек. Я обернулась. И посмотрела прямо на приближающегося герцога Сенье. За ним с первых мест поднялись остальные аристократы и чиновники, но подходить они не стали, а только глядели на нас. Адам, Савел и Енох отошли к дверке, ведущей в рабочие помещения собора, и даже не попытались остановить происходящее. Ну да, предел у пакта о ненападении все же есть.

Сенье и сам себя распрекрасно накрутил, без их науськиваний. Подсказка над его головой светилась не красным светом неприязни, а малиново-черным, явно отражая глубокую ненависть и враждебность герцога.

— Ты самая отвратительная, поганая и... — он запнулся, явно подбирая слова, — и гадкая тварь, какая есть в этом городе!

Он не перестает меня умилять. Похоже, у этого ребенка еще и мат-фильтр стоит, запрещающий ему выражаться.

Вызвать оскорбившего вас на дуэль? Да/Нет — появилась подсказка. Я раздраженно отмахнулась. Хотя это и в духе времени, но ведь я женщина и у меня совсем нет таланта к Владению оружием. Да и самого оружия.

Вы снесли оскорбление, отношение горожан снижено на 5%, — тут же припечатала подсказка.

Я криво улыбнулась. Это я всегда могу вернуть.

— Милорд герцог, вы так витиевато выражаетесь, что кажется, будто вам не (сколько ему там?) тридцать лет, а всего-то десять. Хотя нет, даже меньше — к десяти годам дети знают довольно много слов обсценной лексики. А вы просто маленький не дрессированный сын собаки и свиньи. Но раз уж вы так хотите, я могу поучить вас манерам.

Вас вызвали на дуэль. Принять/отказаться?

Похоже, от драки не отвертеться. Принимаю.

Дуэль состоится завтра в 5:00 — уведомила подсказка.

— Если у вас все, то я пойду. Мне еще надо успеть на кладбище, подготовить могилу.

— Для себя? — сказал Сенье.

— Для вас. И барона Вампы. Слышали о таком? Он как раз сегодня умер. Знаете почему?

Взгляд Сенье забегал по сторонам. И пока он искал пути отступления, к нам подошла парочка, за которой я следила с не меньшим интересом. Джан Галеаццо вел державшую его

под локоть сильно располневшую Аделину Темин, все еще сохраняющую должность Мэра города.

— Муж мой, — обратилась она к Сенье, — мне кажется, у меня скоро срок. Отведи меня домой!

Она беременна, получается? Я слегка ошеломленно смотрела, как Аделина переложила ладонь с локтя Галеаццо на руку мужа, и нетерпеливо потянула его к выходу. Солдаты Сенье расступились, пропуская хозяев. То есть при вступлении в брак женщина вот так сразу рожает? Надо бы получше разобраться и в этом.

— Господин Судья, не откажите в любезности, — я вцепилась в локоть Галеаццо, прежде чем он успел исчезнуть. Его отношение ко мне со вчерашнего дня ухудшилось, и из нейтральножелтого стало насыщенным оранжевым. Я его раздражаю. Неужели из-за отправленного письма? Или все-таки есть предел чувствительности к вони и у него?

— Что вы хотите еще? — холодно поинтересовался он.

— Вы видели, что меня вызвали на дуэль. А я совсем не представляю, что нужно делать. — я посмотрела самым жалобным взглядом. Ну же, я сделала все, чтобы выглядеть слабой и вызывать желание защитить.

Галеаццо брезгливо скинул мою руку.

— Мне некогда. Заседание суда вот-вот начнется, и я не могу тратить свое время на вас.

Наконец толпа посчитала представление законченным и повалила на выход. Галеаццо четко развернулся и ушел в сторону ратуши. Я сделала пару шагов на негнущихся ногах вперед, к сиденьям, против толпы. Опустилась на жесткую деревянную сидушку, сложила руки на спинке предыдущего ряда. Как же я устала. Слезы навернулись на глаза и я всхлипнула.

Чертова игра! Эти постоянные напоминалки, таймеры, беги-беги-беги! То одно, то другое. Только решишь что-то, как все идет кувырком. И отвлечься, переключиться тоже нельзя.

Если бы я только могла выйти из игры, хотя бы в виртуальное пространство корабля, и нормально пообщаться с людьми!

Мои плечи вздрагивали от рыданий, а слезы катились уже почти неконтролируемым потоком.

— Тише, тише, не стоит лить слезы по тем, кто этого совсем не стоит, — раздался рядом густой баритон. Я подняла голову и сморгнула слезы. Представляю, что он видит — заплаканное личико, большие влажные глаза, покрасневший нос и опухшие губы. И сразу же опустила взгляд, залившись краской.

Он вытащил платок и протянул мне. Промокнув слезы, я наконец смогла выговорить свои жалобы.

— Они все, все хотят моей смерти. Все. А я? Что я им сделала? Ничего. Ровным счетом ничего. Никому из них.

— Я знаю. Видел. И тогда, у ворот, в первый день. И потом, когда ты вылезла из того старого лаза воровского притона. Они ведь пытались тебя похитить?

— Да, — я согласилась, не поднимая головы. Так значит не подвело чутье, действительно кто-то видел.

— И твои родители. Меррир и Сара, я видел как ты их хоронишь. — Угу, каждый день туда-сюда с тачкой руды ходишь. Один раз тебя, похоже, Вампа и ограбил.

Я снова начала всхлипывать, вспоминая об обещаниях матери. Убийцы отца все еще не понесли наказания, да и его дневник тоже неизвестно где. И неизвестно, что в нем на самом деле. Ведь не доказательства же преступлений, которые могут быть в любой момент аннулированы? И из-за его содержания я просто ходячая мишень.

— Все хотят убить меня...

Я снова промокнула глаза платком моего собеседника.

— И я видел, как ты работаешь у себя на кладбище, как заботишься о своих работниках. — продолжил перечислять он. — А этот вызов от Сенье, и то как ты стояла против всех здесь, против герцога и тех, кто пришел посмотреть, как он тебя унизит. Я вижу, что у тебя есть стержень. Поэтому я решил принять твое предложение.

Ваше предложение ухаживаний принято.

Перед взглядом расцвело новое меню, теперь мне показывало мини-портрет моего объекта ухаживаний и его отношение к процессу. Сейчас шкала была пуста, все шесть ее делений намекали, что каждый год придется прилагать усилия к завоеванию доверия.

Сфокусировав взгляд на мини-портрете я смогла открыть подсказку.

Но что теперь с этим делать, и какими способами улучшать отношения, мне все еще было неизвестно.

— Я. Мне ужасно неудобно, что я заставила вас здесь столько ждать, — пролепетала я. — Вас, наверное, уже ожидают клиенты. заказчики.

Я опустила взгляд в пол и задержала дыхание. Кровь прилила к лицу, шее, ушам.

— И я. я должна идти. Меня ждет. ждет работа.

Я пихнула ему платок в ладони, развернулась и сбежала.

День до обеда я потратила на закапывание Вампы, направление существ на работы и осмотр кладбища. Похоже, у меня есть возможность сделать небольшое улучшение, не требующее никаких трат от меня.

Я нарисовала план кладбища и повесила его на забор, рядом с воротами, чтобы все могли его видеть. На плане значились занятые и свободные могилы, и их сроки аренды. Подумав, повесила еще один лист — для записи новых арендаторов. Желающие теперь смогут сами внести плату, и оставить свое имя на листке.

А еще я подсчитала свободные места и оказалось, что я вполне могу принять дополнительно три-четыре «постояльца» на обычные могилы, и три арендатора — на «двухместные». В обычные могилы в принципе можно было хоронить сразу следующего, после окончания срока аренды.

Выйдя за ворота, я открыла подсказку здания, так же, как со своим домом. И та появилось новое меню — можно было улучшить до следующего уровня! Вот только цена для меня почти запредельная — 12000 марок. Сколько же будет стоить третья?

Едва существа собрали три черепа-фонаря, я послала Никко к де Конти. Мне срочно требовались деньги!

Я как раз заканчивала прибивать листок с прайсом на могилы к забору, как Никко вернулся. Полный.

— Так эт-та, хозяйка. Отказали мне там!

— Почему? У нас же договор.

— Сказали, что большак ихний в тюряге нынче, и без него они не вправе чтой-то приобретать и платить деньги. Пришлося уехать.

Плохо. Очень плохо. Где же мне теперь достать денег? Штраф все еще не оплачен, а завтра будет еще один — и, надеюсь, последний. Больше я так попадаться не хочу.

Еще раз пройдясь вдоль ряда заполненных могил, я пригляделась к надписям. И задумалась. кто бы мог мне помочь с продажей? Взгляд пробежался по именам похороненных и арендаторов, ждущих своего часа.

А ведь это идея.

— Никко, забери, сколько там еще есть черепов, и едем в город!