Хрангелы

...Северная Америка.

В нескольких школах произошли трагедии с почти одинаковым сценарием: в класс пришли вооруженные отцовскими пистолетами дети и застрелили нескольких одноклассников.

Китай...

Генимыслей выключил телевизор.

***

Инвентаризация продуктовых запасов не очень-то обрадовала «счетную комиссию».

– Надо же, как оказывается, мало у нас осталось продуктов, – растерянно проговорила Маша. – Если готовить в обычном режиме, их хватит всего на несколько дней.

– Мари, без паники! – решительно перебил её Грег. – Вы, женщины, вечно всё усложняете! Во-первых, мы будем готовить не в обычном режиме, а постараемся экономить. Во-вторых, перед тобою – знаменитый рыбак и охотник. Да я смогу хоть год прожить на необитаемом острове и обеспечить себе пропитание! Ну, и вам, мои подданные, тоже, – Грег театрально по-королевски распростер руки, обнимая «свой народ» и защищая его от голодной смерти.

– Го-о-од?..– ужаснулся Антон.

– Да, год многовато, – миролюбиво согласился Грег, – но зато, представьте, никакой школы! Я, пожалуй, не уйду с острова, когда защиту снимут. Отправлюсь в дремучие тропические леса, стану новым Маугли, найду себе симпатичную обезьянку...

– Чудо ты! – рассмеялась Машка. – Ты когда-нибудь серьёзным бываешь?

– Что значит – «когда-нибудь»? – с притворным возмущением воскликнул Грег. – Да я всегда серьёзный. Я, вообще, самый

серьезный человек в этом лагере!

– Грег прав, – прервал их Ник, – скорее всего, нам придется и рыбачить, и охотиться. Собирай команду.

– Есть, сэр, – отрапортовал Грег. – Прямо с утра сможем отправиться на катере порыбачить. Я тогда пойду ребят предупрежу, хорошо?

– Ну да, конечно, иди.

– Ник, как мы собираемся защищаться от нападения? Ты думаешь, это реально? – спросил Френк. – Это же не какая-то зримая, привычная опасность, а – подумать только! – темные силы!..

– Не знаю, может, и нереально, но не опускать же руки! Надо как-то действовать – хотя бы для поддержания боевого духа.

– А мне это кажется не таким уж нереальным, – сказал Антон. – В словах Джонни есть рациональное зерно: это обычным детям трудно справиться с чем-то потусторонним, а в нашем лагере уже почти и нет ни одного «обычного» ребёнка. Надо просто правильно использовать то, что мы имеем. И потом, эти ...хрангелы, они ведь будут, если что, нас защищать?

Ник уверенно кивнул.

– Конечно, будут. Это же они не дали выдуть нас с острова.

– Ну вот, всё не так уж страшно!

Ник обвёл друзей взглядом:

– Ребят, какие вы молодцы! Такие бесстрашные, такие надежные! С вами запросто можно было бы...

– Жить на необитаемом острове! – перебил его Марио. – Ник, не впадай в патетику – это не соответствует твоему амплуа, скажу тебе как сценарист.

– Дураки, – улыбнулся Ник, – как я вас люблю!

***

С вечера Грег сколотил команду, и на рассвете они отправились на рыбалку. Оказалось, в лагере столько заядлых любителей поудить! К счастью, это было предусмотрено программой летних развлечений,

так что снастей хватило на всех. Сюрпризом для Грега стало то, что больше всех поймала Салма. Ничего удивительного –она, как выяснилось, была почти профессионалом! Рыбная ловля -хобби её отца, ужасно хотевшего, чтобы родился сын. Но родилась Салма, которой со временем пришлось разделить отцовское увлечение, чтобы хоть как-то компенсировать его несбывшиеся ожидания.

– Салма, ты точно умеешь рыбачить? – в пятьдесят восьмой раз спрашивал Грег. – Это ведь не прогулка – это заготовительная экспедиция!

– Точно. Умею, – в пятьдесят восьмой раз отвечала Салма.

– Может быть, мы тебя в следующий раз возьмём, а? – без особой надежды предложил Грег. Ну не может девчонка любить рыбалку!

– Вскипячу океан! – пригрозила Салма.

– Шантажистка... Ладно, будь готова завтра к четырем. Опоздавших не ждем. «Может, проспит?»

– Не волнуйся, я не опоздаю, – усмехнулась Салма.

И не опоздала. Мало того, умудрилась наловить больше, чем все остальные!

– А кто-то не хотел меня брать, – сказала она уже на берегу, когда сортировали добычу, и выразительно глянула на Грега.

– В следующий раз точно не возьму, – проворчал он, – такой удар по самолюбию!

– Так ведь это же заготовительная экспедиция, – не удержалась Салма, – а не прогулка. И, тем более, не соревнование.

– Ну, ладно, ладно, ты молодчина, настоящий добытчик. Эй, люди, идите сюда, посмотрите, что мы поймали!

К берегу приближался народ, вышедший на утреннее купание.

– Ух ты, вот это улов! – восхитился Дино. – Софи, ну-ка, глянь.

Софи подошла поближе и с ужасом уставилась в корзину. Барахтающаяся рыба зашевелилась еще быстрее.

– Садисты, – воскликнула Софи, – немедленно отпустите!

Она вцепилась в край корзины и потащила её к воде.

– Эй, ты куда?! – завопили рыбаки. – Ты что делаешь?!

– Как это – что? Если бы вы слышали, что они про вас говорят! Они же вас проклинают!

– Упс! – сказал Грег. – Вот это да! Ну, всё – конец рыбалке. И охоте.

– Ребята, миленькие, ну не злитесь на меня, пожалуйста! – взмолилась Софи (не переставая выбрасывать в воду рыбу, которая быстренько уплывала, пока не поздно). – Слышали бы вы, как живые существа умоляют не отправлять их на сковородку!..

– Мы их вовсе не собирались жарить, – возразил Грег, – планировалась отличная уха.

– Как ты можешь! – чуть ли не плача, Софи кинулась на него с кулаками.

– Шучу, – Грег поймал маленький кулачок, пахнувший рыбой. – Давай, освобождай своих рыб, Гринпис.

Во время завтрака он рассказал ребятам, что случилось.

– Вот так сюрприз, – озадаченно сказал Антон. – Теперь, выходит, – ни рыбачить, ни охотиться... Интересно, а как же она ест мясные консервы? – кивнул он в сторону Софи.

– Так она с этими, законсервированными, не беседовала, – рассеянно проговорил Марио и тут же спохватился. – Эй, только об этом – молчок: на одной крупе и овощах мы не продержимся!

– Ну, и что теперь делать? Земледелием заняться? Так ведь до утра урожай не вырастет.

В это время Софи встала из-за стола, с решительным выражением лица уселась на стул рядом с Ником и сказала:

– Ребята, раз такое дело, предлагаю мою долю продуктов разделить на всех остальных, это будет справедливо.

– Ничего себе справедливость! Справедливо, чтобы ты с голоду умерла? Или ты думаешь, в лагере кто-нибудь соблазнится гуляшом из итальянской девочки? – воскликнул Грег.

– Из неё гуляш не получится – слишком тощая, – в тон ему сказал Антон, – разве что бульон.

– Да ну вас! – надулась Софи. – Не собираюсь я с голоду умирать,

просто на диете посижу, актрисам это полезно.

– Марш за стол, актриса, доедать завтрак, – приказал Марио, – и чтоб я этого больше не слышал! Разберёмся...

Вопреки оптимизму Марио, на лагерь надвигалась настоящая продуктовая катастрофа. Хрангелы вернули предусмотрительно спрятанную часть запасов, девчонки под предводительством Маши ещё раз тщательно все пересчитали, разделили на дни и порции, и по всему выходило, что, как ни экономь, продуктов хватит максимум на пять-шесть дней.

– Слушайте, а кто-нибудь знает, что готовят из апельсинов? – спросила Маша.

– Сок,– ответила Ольга.

– Варенье, только нужно много сахару, – добавила Салма.

– Ну вот, с сахаром как раз напряженка. Зато апельсинов – полно. Ужас...

– Давайте не паниковать, – предложила Салма, – может, у кого-нибудь проснется способность добывать пищу из воздуха. Или внушать, что мы сыты.

– Вся надежда на Ольгу, Питера и Джонни, – улыбнулась Ната, – эти трое ещё никак себя не проявили.

– Точно! Оль, ты случайно, не собираешься материализовать кусок сыра? – Машка тут же представила себе этот сыр – желтый, с дырками...

Стоп, подумала – только пищевых галлюцинаций мне не хватало!

– Нет, девчонки, не собираюсь, – грустно ответила Ольга, – какая-то я бесталанная.

– Ага, одна уже такое про себя рассказывала, дескать – «ваза», а потом на всех языках заговорила, – подмигнув Маше, сказала Ната.– Просто, Олечка, твоё время ещё не пришло.

Шанс на спасение

Френк ужасно злился! Ругал себя последними словами, но не злиться не мог. Кто бы мог подумать, что ему, красавчику, знаменитости, таланту и звезде предпочтут человека в инвалидном кресле! Сначала он считал, что Наташа общается с Питером только из жалости и природного великодушия, и всеми силами старался привлечь её внимание. Конечно, Френка она замечала, относилась вполне по-дружески. Улыбалась ему своей солнечной улыбкой, приветливо здоровалась, но точно также здоровалась, например, со Снупом. Ну почему?! Был бы Питер полноценным соперником – ходящим и дерущимся – можно было бы хоть выяснить с ним

отношения «по-мужски». А так...

От волнения и злости Френк не мог спокойно сидеть на месте. Не мог спокойно стоять на месте. Не мог спокойно двигаться, даже бег не гасил эмоции. Чтобы хоть куда-то деть эту рвущуюся наружу энергию, при этом не нахамив и никого не обидев, он принялся экспериментировать с перемещением в пространстве. До сих пор он преодолевал расстояние только от домика до берега. Теперь решил долететь до другого конца острова. Зажмурился и – оп! – очутился именно там, где хотел. «Так... попробуем по диагонали...» Это удалось так же легко. «Попрыгав» с десяток раз с севера на юг, с юга на восток, с востока на запад, Френк понял, что может с одинаковой легкостью перемещаться на любое расстояние в пределах острова.

– Интересно, а если попробовать в океан? – пробормотал он себе под нос.

Бамц! И через мгновение оказался в воде, метрах в пятистах от берега. Поплавав минут десять, Френк сосредоточился и... остался в океане. Лежа на воде, он еще раз попытался телепортироваться. Не тут-то было! Из воды переместиться на сушу не получалось.

– Слава богу, что я хорошо плаваю! – он с благодарностью вспомнил тренера, который пять раз в неделю безжалостно гонял его в бассейне по полтора часа.

Когда он доплыл до берега, страдания по поводу безответной влюбленности заметно притупились. Вот вам рецепт от несчастной любви: поплавайте минут этак тридцать в волнующемся океане – увидите, будут ли так же мучительны ваши неразделенные чувства. По крайней мере, сейчас Френк мечтал, скорее, о хорошей отбивной, чем о внимании своей избранницы.

Переодевшись во все сухое, он телепортировался в столовую. Как назло, сегодня опять дежурила Наташа, и постоянно мелькала перед глазами незадачливого влюбленного. Чтобы не страдать, Френк уткнулся в тарелку, преувеличенно внимательно разглядывая ее содержимое. Оно его совсем не обрадовало! Еда была вполне подходящая, весьма аппетитная и вкусная даже на вид. Вот только

количество... Порция, по крайней мере, вдвое меньше обычной. Френк покосился в тарелки соседей. То же самое.

– Сегодня что, разгрузочный день? – негромко спросил он у Ника.

– Нет. Я понимаю, что ты имеешь в виду. Теперь порции будут такими – неизвестно ведь, когда выберемся отсюда.

– Да-а-а, – протянул Френк, – дела...

Ник пожал плечами.

– Слушай, а эти... хрангелы, они не могут помочь? Мы же так загнемся.

– К сожалению, не могут. И очень из-за этого страдают.

***

Хрангелы действительно ужасно волновались по поводу сложившейся ситуации. Особенно терзалась Толчунья. Сама любившая хорошенько поесть, мучилась от мысли, что ее (да и не только ее) питомцам грозит голод. Обычно мягкая и спокойная, она постоянно тормошила друзей:

– Давайте что-нибудь делать! Ну, пожалуйста, ну давайте что-нибудь делать!

– Толчунечка, что же мы можем сделать? – уговаривала ее Красинда. – Через купол ведь ничего не протащишь.

Толчунья тяжело вздыхала, понимая, что делать нечего.

– Как вы думаете, – спросила Красинда, – если бы за куполом что-нибудь изменилось, мы бы узнали?

– Конечно, – сказала Мудрица, – конечно, узнали бы. Да, Болтан?

Болтан кивнул.

– Если бы там были перемены к лучшему, купол сняли бы, – добавила Форчунья, – по крайней мере, это было бы логично.

Болтан снова кивнул.

– Значит, все осталось по-прежнему. Если не хуже. Да?

Болтан кивнул в третий раз.

– Боже мой, как с тобой трудно... – закатила глаза Красинда, – чтобы понять, что ты отвечаешь, приходится все время на тебя

смотреть!

Болтан пожал плечами.

Красинда только фыркнула:

– Скажи что-нибудь словами!

Болтан поморщился. Он и не собирался что-либо говорить! Тем более он как раз раздумывал о необычных способностях островитян. Все это неспроста... Наверняка это можно использовать. Но только как?..

***

Темноны чувствовали себя почти победителями. Еще бы! Время шло, точка необратимости неумолимо приближалась, а хрангелы так ничего и не смогли сделать. Остров окружал надежный заслон: темноны постоянно наблюдали за действиями хрангелов, охранявших купол. Для темнонов все складывалось как нельзя лучше, тем более что тот самый ребенок вроде бы действительно здесь. Темноны знали это почти наверняка.

«Какая все-таки Реста умная – думал Дарк, перебирая в памяти события последних дней, – если бы не она, мы бы не стали так тщательно следить за островом».

Дарк помнил до мелочей последний разговор с Рестой. Он как раз был занят чтением отчета за последние сутки: количество преступлений, совершенных детьми, росло в геометрической прогрессии. Кроме того, все больше взрослых сваливаются с сердечными приступами, инфарктами, инсультами... «Да, – удовлетворенно подумал Дарк, – не выдерживают они подвигов любимых деток...» Вдруг словно из-под земли перед ним выросла Реста.

– Ну тебя! – раздосадовано воскликнул Дарк. – Ты не можешь нормально появляться? Напугала до смерти!

– От вас дождешься, – очаровательно улыбнулась Реста. Если бы змеи умели улыбаться, они бы улыбались именно так. – Вы заняты?

– Интересно, если я скажу, что занят, исчезнешь?

– Конечно, нет, – просто тогда вам придется освободиться.

– Говори, – буркнул Дарк.

– Господин Дарк, я пришла с предложением. Очень много сил и времени тратится на то, чтобы хрангелы не выведали наш секрет. К тому же мы не уверены, что ребенок, о котором сказал Фьючерон, находится на острове. Мы не уверены даже в том, что он вообще существует. Я предлагаю еще раз обратиться к Фьючерону. А вместо осады продолжать воздействие на уже попавших под наше влияние.

– Но это значит – потерять кого-то из старейшин.

Реста немного помолчала, опустив глаза, потом ответила:

– Нет. В моей команде недавно появился очень сильный темнон. У него такая энергетика, даже не верится! На трех старейшин хватит.

Дарк недоумевал:

– Зачем же нам терять такую ценную личность? И как заставить его отправиться на Фьючерон?

– Понимаете, он не совсем нормальный темнон. Он... он способен любить. А кроме того, ему неизвестно, что после Фьючерона умирают.

– Откуда ты знаешь? Я имею в виду, что он способен любить.

– Да он сам сказал. Он постоянно говорит мне об этом. А если бы даже и не говорил, это и так видно. Поэтому он все для меня сделает.

– Понятно, – кивнул Дарк. – В принципе, я не против твоего предложения.

– Тогда завтра на рассвете отправляемся?

– Да, я прикажу собрать старейшин.

Реста кошачьей походкой направилась к двери.

«Появляется внезапно, а уходить не спешит, как настоящая беда», – подумал Дарк. Реста была уже на пороге, когда он окликнул ее:

– Реста, а тебе его не жаль?

Она на секунду приостановилась, сверкнула ледяным взглядом:

– Жаль? Такого слова нет в моем лексиконе, господин Дарк.

На рассвете темноны собрались у Фьючерона. Влюбленный в красавицу Ресту Накс поднялся на скалу в надежде, что будет вознагражден хотя бы улыбкой, но спустившись к прячущим глаза старейшинам и рассказав, что опасность таится на острове, которого сейчас не видно (все сразу поняли, о чем речь), через две минуты исчез, растворился, как будто и не было его никогда.

– Ну вот, – удовлетворенно сказала Реста, – теперь мы уверены в том, что поступаем правильно.

После некоторого молчания к ней подошел Тамос, почтительно склонил голову.

– Восхищаюсь твоим безграничным умом. И жестокостью.

– Спасибо, – прищурилась Реста, – весьма лестный комплимент.

***

Дни стали удивительно похожи друг на друга: подъем, завтрак, купание, обед, тихий час, ужин, вечер на берегу, сон. На следующий день – подъем, завтрак, купание, обед... И так день за днем, только порции становились все меньше и меньше...

После очередных вечерних посиделок на берегу девочки вяло укладывались спать. Сидя на кроватях, они перебрасывались незначащими фразами. Остальным даже говорить было неохота. Разговор становился вязким, как остывшая манная каша.

– Девчонки, по-моему, мы тупеем, – сказала Салма. – Я чувствую, как у меня пробуксовывают мозги. Мария, ты когда в последний раз книжку читала?

– Не помню, – зевнула Маша, – кажется, позавчера...Или дня три назад. Да какая разница!

– Такая. Я тебя раньше вообще без книги не видела! И я за последние дни ни одного стихотворения не написала. А еще совсем недавно – по три за день. Кошмар!

– Может, это от голода? – предположила Анна. – Мне вот даже о ракетке и думать неохота...

– А представляете, какие мальчишки голодные... –

посочувствовала Наташа, – Френк, тот вообще прозрачный стал.

Маша улыбнулась:

– Так это не от голода – это он, между прочим, по тебе страдает.

– Скажешь тоже!..

– Да ладно тебе краснеть, весь лагерь знает.

Наташа мучительно думала, как бы ей перевести разговор на другую тему. И тут помощь пришла от Ольги.

– Девочки, мне нужно в океан, – звучно заявила она своим оперным голосом.

– Куда-куда? – изумилась Салма.

– В океан.

– Зачем?!

– Не знаю, – растерянно ответила Ольга. – Но чувствую, что надо.

– Наташ, попробуй, у нее температуры нет? – сказала Маша. – Если что, лечи нашу певунью.

Натка пощупала покорно подставленный лоб.

– Нет у нее никакой температуры. 36,6.

– Ольга, ты сегодня не много ли на солнце была? – спросила Салма. – Не перегрелась?

– Может, конечно, и перегрелась, только я решительно чувствую, что мне нужно в океан! – упрямилась Ольга.

Маша вздохнула:

– Ну, ладно, пойдем к воде.

И все отправились на берег. Ольга подошла к самой кромке воды и стала напряженно вслушиваться... Минут через пять она повернулась к притихшим за ее спиной девчонкам.

– Как будто что-то зовет меня... Но это не звук. Зов.

– Оль, давай домой пойдем, ляжем спать – может, это прекратится, – ласково попросила Маша. «Господи, только бы мы не начали сходить с ума!».

***

Но этоне прекратилось. Проснувшись, Ольга пошла к океану одна.

Она стояла на берегу и слушала что-то, что звавшее туда, подальше от берега.

После завтрака она окликнула Грега.

– Мне нужно с тобой поговорить.

– Давай.

– Ты можешь отвезти меня на катере в океан? Только ничего не спрашивай, пожалуйста!

– Могу, – пожал плечами Грег, – но далеко-то мы не уплывем, там же купол не пускает.

– Я знаю. Можем прямо сейчас?

– Хорошо, только Нику скажу.

Ольга задумалась, будто прислушиваясь к себе.

– Нику – можно. Чувствую, что можно.

Ник выслушал Ольгину просьбу, и с трудом удерживаясь от вопросов (она умоляла не задавать их), сказал:

– Плывите.

Грег пошел заниматься катером, Ольга поплелась за ним.

Через двадцать минут они уже неслись перпендикулярно берегу.

– Здорово, да? – перекрикивая шум волн, спросил Грег. – Ты любишь скорость?

– Да нет, я ее побаиваюсь.

– Вот и хорошо – как раз пора сбавить ход, а то со всего маху в защитное поле врежемся.

Он сбросил скорость до минимума. Сразу стало гораздо тише.

– Грег, я чувствую, купол рядом, – еле слышно шепнула Ольга.

– Что? – переспросил он, придвинувшись к ней, и тут катер словно уткнулся во что-то и замер.

– Да вот он, совсем-совсем рядом.

Ольга протянула вперед руку и ладонью как будто толкнула качели.

Грегу почудилось, что пространство перед катером немного прогнулось.

– Бр-р-р, в глазах мутится...

Ольга повторила то же движение уже обеими руками.

– Поддается... – прошептала она, – купол поддается.

Грег не дыша наблюдал, как под Ольгиными ладонями воздух прогибается дугой...

А в это время на берегу Ник разговаривал с Форчуньей.

– Что нам делать? С каждым днем ситуация усложняется. Еды все меньше и меньше. Скоро начнутся голодные обмороки, – вид у него был удрученный, впрочем, такой же, как и лицо слушавшей его Форчуньи, – у некоторых, кажется, уже крыша едет.

Форчунья поморщилась:

– Ник, ну что за выражения!

– А как еще назвать непонятные просьбы насчет прогулок в океан?

– Ты что имеешь в виду?

– Ольга попросила катер. Ей, видите ли, нужно куда-то плыть!

Не успел Ник договорить, как невесть откуда взявшийся Болтан схватил Форчунью за крыло и потянул в сторону океана:

– Быстро за мной!

И они умчались.

– Ну вот, – проворчал Ник, – сегодня всем все нужно быстро!

***

– Что случилось? – стараясь заглушить ветер, кричала Форчунья.

Болтан несся вперед.

– Да что за манера – все время молчать... ангельское терпение лопнет... Как я понимаю Красинду! – бурчала Форчунья, оставив всякую надежду на ответ.

– Кому пришло в голову назвать тебя Болтаном, если из тебя слова не выудишь!.. не несись так... нет бы сказать: «Форчунья, не могла бы ты полететь со мной, потому что...»... не несись так!..но разве ты что-нибудь объяснишь, ты же...

Оп! Болтан резко остановился, придержав Форчунью за плечо. Та от неожиданности замолчала на полуслове. Хрангелы остановились в

полуметре от катера.

– Смотри, – прошептал Болтан.

Форчунья смотрела. Смотрела не отрываясь...

Катер покачивался на волнах. На носу стояла Ольга с вытянутыми вперед руками ... Потрясенные Болтан с Форчуньей следили, как под ее ладонями края купола расступаются –будто раздвигается гигантский театральный занавес, обещая скорую встречу с волшебным действом...

– Что она делает? – тоже шепотом (не потому, что дети могли услышать, а от изумления) спросила Форчунья.

– Она разрушает купол! – Болтан, наконец-то, сообразил, что происходит. – Ее нужно немедленно остановить!

– Как – разрушает купол?! Разве человеку это под силу?

– Этимдетям все под силу, что ты глупые вопросы задаешь! Сбрасывай ее в воду!

Привыкшая к тому, что Болтан всегда знает что говорит, Форчунья подхватила Ольгу под мышки и швырнула в теплую воду.

– Эй, ты куда?! – подпрыгнул от неожиданности Грег.

Вот это да! Только что Ольга была в катере, а через секунду – уже в воде.

– Держись, я тебя сейчас вытащу!

Пока Грег разбирался с «человеком за бортом», Болтан усиленно латал поврежденный купол, приказав Форчунье оттаскивать катер к берегу. Грег поднимал на борт Ольгу, и это занятие отвлекало его от факта, что катер сам по себе двигается задним ходом.

Интересно, думала Форчунья, мне кто-нибудь что-нибудь объяснит?..

***

Мокрая Ольга медленно приходила в себя на борту, недоумевая, как это она ухитрилась кувыркнуться в воду.

– Грег, ты, случайно, никакого резкого маневра не сделал?

– Нет, конечно, я был поглощен только тем, как ты раздвигаешь

воздух. Это что было?

– Купол! Купол поддавался! Так странно! Как во сне... Давай вернемся, попробуем еще раз!

– Нет! – почти закричал Болтан. Форчунья вздрогнула от удивления: Болтан кричит!

– Форчунья, тяни их скорее к берегу от греха подальше. И найди Ника, поговори с ним, пусть объяснит этим вундеркиндам, чтобы они ни в коем – ни в коем! случае не приближались к куполу.

– А ты? – уже на лету спросила Форчунья.

– Я еще не все залатал, скоро закончу, слава богу, мы вовремя успели.

Форчунья ухватилась за корму и потащила катер к берегу. У Грега глаза на лоб полезли. Он нажимал на все кнопки, дергал за все рычаги, но катер упорно двигался назад. После безуспешного сопротивления сошедшей с ума посудине Грег махнул рукой и покорно стал дожидаться, пока дно катера уткнется в песок прибрежной полосы.

– Что происходит? – осторожно спросила Ольга. Как все незрячие, она тонко чувствовала перемену в настроении собеседника, всякую недоговоренность и подтекст сказанного, – все то, чем остальные, как правило, пренебрегают.

– Эх, – вздохнул Грег, – первый раз в жизни меня не слушается железяка! Плывет куда хочет!

– А куда она хочет?

– По счастью, к берегу.

– И договориться никак нельзя?

– Думаю, нет, – ответил Грег, а потом сообразил, что Ольга шутит. – Мы хоть сделали что ты хотела?

– Попробовали. По-моему, получилось.

Катер пристал к берегу. Грег прыгнул в воду и повернулся к Ольге.

– Давай, помогу тебе на сухое перепрыгнуть, а то ноги промочишь.

Ольга сняла балетку и вылила из нее с полстакана воды:

– Кажется, это уже неважно...

***

Благополучно доставив катер на место, Форчунья отправилась к Нику. Тот был в своей комнате, занятый важным разговором с Питером.

– Ну и что, что ты в инвалидном кресле! Ты же видишь, для Наташки это не имеет ни-ка-ко-го значения!

– Для нее не имеет, для меня – имеет. Она такая живая, такая яркая, у нее вся жизнь – спорт, движение, скорость, а я... Лицо с ограниченной двигательной активностью...

– Да ведь она с тобой каждую свободную минуту проводит –непохоже, что из жалости!

– Так это на острове, здесь пространство ограничено тремя километрами по диагонали...

– Какой ты упрямый! – возмутился Ник. – Тебя переубедить абсолютно невозможно!

– Я не упрямый, – возразил Питер, – я опытный.

Ник открыл было рот сказать что-нибудь особенно убедительное, как вдруг услышал над ухом голос Форчуньи: «Надо поговорить».

– Питер, прости, у меня срочное дело, окей?

– Окей, – улыбнулся Питер, – идите, мистер Занятость.

Форчунья рассказала Нику о случившемся – все, что увидела и смогла понять, и передала строгий приказ Болтана, назвав его настоятельной просьбой (для подростка такая формулировка, пожалуй, более приемлема): не приближаться к куполу и тем более ничего с ним не делать.

– Хорошо, я поговорю с Ольгой, – сказал Ник. – Надо же, какая сильная! Такое может!

– У-у-х! – шумно выдохнула Форчунья, – вы здесь все – необыкновенные дети. Дойдет до того, что силой и способностями хрангелов переплюнете. Хорошо, хоть крылья у вас не прорезались, а то списали бы нас на пенсию – весь департамент.

– Еще не вечер, – рассмеялся Ник, – у меня вот что-то со

вчерашнего дня лопатки чешутся, может, как раз крылышки и растут!

– Рекомендую почаще принимать душ, – с нарочитой серьезностью посоветовала Форчунья и подумала: «разве могла я когда-нибудь представить, что вот так, запросто, буду перешучиваться с ребенком, которого охраняю?».

Ник пошел искать Ольгу. Выслушав ее восторженный рассказ о том, как она внедрилась в купол и смогла раздвинуть его, Ник предупредил, что делать так ни в коем случае нельзя.

– Но почему?

– Хрангелы думают, что у внешней стороны купола темные силы выставили свой дозор и при первом же удобном случае постараются нас уничтожить. Ты что, забыла –мы же «крепкие орешки»!

– Кошмар! Значит, я могла нас погубить?

– Вообще-то, да. Тебе помешал твой хрангел. Он почувствовал, что ты делаешь что-то не то, и примчался к тебе.

– Так вот почему я плюхнулась в воду! Не очень-то вежливо было с его стороны.

– Нет, в воду тебя сбросил не он, а моя Форчунья. Твой бы просто не успел. Форчунья говорит, что он остался латать дыру.

– Ужас... Что я наделала!

– Ну что ты, ты же не знала. Просто не надо так больше.

Ольга ужасно расстроилась... Ник легонько погладил ее по руке. Ольга поймала его ладонь и улыбнувшись, благодарно сжала ее.

– Спасибо тебе, ты – добрый.

Из-за угла вынырнула Маша, на всех парах мчавшаяся к мальчишкам. Она застыла за спиной у Ника, потрясенная проявлением, как ей показалось, отнюдь не дружеской нежности, и от неожиданности совершенно по-театральному ахнула. Ник обернулся.

«Как же он все-таки обаятельно улыбается», – машинально отметила Маша.

– Извините, – пискнула она совсем уж неестественно, развернулась

и зашагала в обратном направлении.

– Маш, ты куда?

– Я спешу! – не оборачиваясь, ответила она и понеслась прочь.

Ник пожал плечами.

– Пойдем обедать, уже время, – сказал он Ольге, которая никак не могла понять, какая нотка в Машином голосе так неприятно удивила ее.

***

«Две. Или три... Или все же две». Салма, ответственная за сегодняшний ужин, никак не могла определить, по сколько ложек каши класть каждому. Две выглядели сиротливо на тарелке, где лежала еще половинка (половинка!) яйца! А если класть по три – на всех не хватит.

– Что бы еще придумать?

При количестве продуктов, предназначенных для ужина, ничего более существенного не придумаешь... Вздохнув, Салма стала раскладывать все же по две ложки каши, изо всех сил пытаясь придать им вид трех.

Как она и предполагала, ужин был проглочен за считанные минуты. «Хоть бы никто не попросил добавки!». К счастью, никто не попросил. Собирая пустые тарелки, она ослепительно улыбалась тем, кто еще не ушел. В ответ получила не так уж много улыбок...

– Ник, Антон, мне нужно с вами поговорить, – Салма подошла к мальчишкам, которые вполголоса обсуждали что-то, еще сидя за столом.

– Давай.

– Ребята, продуктов остается все меньше и меньше.

– Да, мы заметили, – усмехнулся Ник.

– Но мы ведь не собираемся умирать голодной смертью?

– Вроде нет. По крайней мере, не этим летом.

Ник прекрасно понимал, что разговор очень серьезный, но пытался отшутиться.

– Ну? – Салма застыла в ожидании.

– Что – «ну»? – Ник и сам понимал, что хочешь не хочешь, а эту проблему надо решать. – Проведем мозговой штурм. Обсудим всем штабом, может быть, что-то придумается.

– Я думаю, это нужно сделать вместе с хрангелами, – предложил Антон, – все-таки они опытнее... старше, наконец...

– Хорошо, я их позову. Через час? – спросил Ник.

– Годится, – сказала Салма. – Мы как раз с посудой закончим, а вы всех соберете. Да?

– Зайди за Машей,– попросил Антон, – собираемся на берегу.

***

Ник поскребся в дверь к девчонкам.

– Войдите!

Все сидели вокруг Ольги и затаив дыхание слушали, как она рассказывает о сегодняшнем происшествии в океане.

– Ма-аш, – шепотом позвал Ник, – поговорить надо.

Маша поднялась и, чуть не врезавшись в Ника, стремительно прошла мимо него в коридор.

– Эй! Подожди, пожалуйста.

Маша притормозила, дав ему возможность догнать ее. Она шла рядом, но не говорила ни слова, и такая волна напряженности исходила от нее, что Ник просто растерялся. Несколько раз он пытался заговорить то об одном, то о другом, но Маша односложно угукала, не глядя на него и не меняя темпа ходьбы.

– Маш, ты чего? – Ник решительно остановил ее и развернул лицом к себе.

– Ничего, – буркнула она, не поднимая глаз.

– Ну как же ничего, – мягко возразил Ник, – если я чувствую: что-то случилось.

– Ничего, – упрямо повторила Маша.

Ник вздохнул:

– Ну, ладно... Но если бы что-то случилось, ты бы мне сказала?

– Мгм, – ответ ясно давал понять: отстань.

Дальше шли молча. «Что с ней происходит?» Ник чувствовал странную, необъяснимую вину за Машино дурное настроение.

Почти все уже собрались на берегу – кроме Салмы. Собственно, она – не член штаба, и можно было начинать без нее. Хрангелы тоже уже собрались – Ник передал через Форчунью просьбу участвовать в «совещательном собрании».

– Как они изменились, правда? – сказала Мудрице Красинда. – Повзрослели...

– Еще бы! Имея дело со взрослыми проблемами!..

– Они здесь? – почему-то шепотом спросил Грег, имея в виду, конечно, хрангелов.

Ник кивнул.

– Здрасьте! – уже громко приветствовал Грег невидимых собеседников.

– Они тоже поздоровались, – «перевел» Ник. – Со всеми.

– Какой-то бред, – пробормотал Френк. – Ни за что бы не поверил, что со мною будут здороваться крылатые невидимки, и я буду считать это нормой, а не разыгравшейся фантазией.

– А если бы тебе сказали, что ты в мгновение ока сможешь переместиться на несколько километров – поверил бы? – спросила Маша.

– Тоже вряд ли. Вообще-то, хотелось бы каких-нибудь доказательств реального существования этих хрангелов. А вдруг Ник умеет гипнотизировать? Или обладает невероятной силой внушения? Такое бывает.

Ник растерялся. Он понятия не имел, как доказать, что хрангелы есть, что вот они: парят над ними, расправив свои белоснежные крылья...

Красинда подлетела близко-близко к Френку и еле слышно прошептала ему на ухо:

– Даже не сомневайся, мой мальчик, я есть, я всегда была с тобой... И в ту жуткую бурю, когда вы с Джимом не успели добраться

до дому, я была рядом, отводя от вас молнии и падающие ветки. А кроме того, я буду с тобой до тех пор, пока ты ребенок, а после – отдам в надежные руки ангела-хранителя, который будет с тобой до твоей последней минуты, надеюсь, очень далекой.

По мере того, как Красинда говорила, на душе у Френка становилось тепло и спокойно. Да, он прекрасно помнил тот день, когда со своим шестилетним другом отправился в лес, и разразился мощный дождь, переходящий в настоящее стихийное бедствие. Они, завороженные, смотрели, как вокруг с треском ломаются, не выдерживая напора ветра и водных потоков, огромные, разлапистые ветки, а потом, выскочив из лесу на открытое пространство – как молнии сверкают и лупят, кажется, в сантиметре от них то слева, то справа...

Никто, кроме Френка и Джима, не знал об этом происшествии – они успели вернуться и еще до прихода родителей затолкать одежду в стиральную машину – а значит, ни о каком гипнозе не могло быть и речи. И, значит, это все правда – хрангелы есть, они рядом, они придумают...

Между тем даже мудрому Болтану не приходило в голову, чем можно помочь детям. Когда Форчунья сообщила, что Ник просит их участвовать в собрании, Болтан так и сказал: – бессмысленно!

– Но мы ведь не можем не пойти, – возразила Красинда.

– Конечно, не можем, – вздохнул Болтан.

И вот теперь они наблюдали за ходом экстренного совещания. Ник подумал, что для начала, наверное, именно он должен что-то сказать. Как назло, ничего умного в голову не приходило, он все еще был под впечатлением странного Машиного поведения.

– Ребята, собрались мы, как вы понимаете, обсудить один единственный вопрос – как выжить. Еда заканчивается.

– Да уж, – подключился Грег, – сегодняшний ужин – мечта худеющих моделей!

– Ошибаешься, – улыбнулась Маша, – модели как раз мечтают о тортиках и картошке фри, а сегодняшний ужин – повседневный

кошмар моделей.

– Если так дальше будет продолжаться, – сказал Антон, – мы все превратимся в моделей... В модели человека. Знаете, такие в кабинете биологии стоят, скелеты называются?

– Это здорово, конечно, что вы такие остроумные, только проблема от ваших шуток не перестает существовать, – недовольно парировал Френк. – Если мы собрались блистать друг перед другом искрометным юмором, то я пошел. У меня есть дело.

– Да ты не сердись, дружище, – добродушно хлопнул его по плечу Грег, – если не смеяться, вообще свихнемся. Вот мы с Ольгой сегодня так нахохотались – весь день настроение было хорошее. А смеялись из-за ерунды! Ник, ты, кстати, с Ольгой говорил?

– Ага.

– О чем? – тут же спросил Антон. Единственным недостатком Антона кроме красоты (он считал, что красота для мальчишки – самый настоящий недостаток) было его непреодолимое любопытство. Ну не мог он не задать этого вопроса!

– Да так, – уклончиво ответил Ник. Не очень-то ему хотелось рассказывать о проколе с куполом.

– Антон, ну кто же вот так – в лоб – спрашивает о личном?! – с легкой ехидцей сказала Маша.

Ник посмотрел на нее удивленно:

– Да это и вовсе не о личном.

И рассказал, как Ольга едва не продырявила защиту (правда, деликатно опуская некоторые подробности). Тем не менее Френк сразу завелся:

– Ну кто ее просил! Она же могла нас погубить! Насколько я понимаю, купол соорудили для того, чтобы защитить нас. Как она могла! Ты тоже хорош, – накинулся он на Грега, – зачем ее туда потащил!

Грег растерянно сопел, не зная, что ответить.

Ник попытался разрядить обстановку.

– Подожди, Френк, не кипятись... Она и сама расстроилась, ты

даже не представляешь – как.

– А вообще-то было бы здорово, – мечтательно проговорил Антон, – проделать дыру в этом куполе и сквозь нее, неожиданно – ф-ф-рх! – и упорхнуть. Правда, если бы мы могли так, как Френк, перемещаться в пространстве... Я бы в тот же день купил огромный кусок сыра, ветчины, целый батон и сделал бы огромный бутерброд. А лучше – два...

– А я бы попросила бабушку приготовить пельмени, целый тазик! И все бы съела, – подхватила Маша. – Моя мама в обморок бы упала, точно!

– Лучше хороший бифштекс, такой прожаренный, хрустящий, – возразил Грег, – да побольше жареной картошки. С кетчупом.

– Ребята, как вы думаете, концептуальная модель трансерфинга предусматривает реализацию пространства вариантов? – спросил Питер.

– Чего? – все ошарашенно уставились на него.

– Ничего. У вас сейчас гастрономические галлюцинации начнутся. Давайте сменим тему.

Они поговорили еще минут десять, но никакие мысли насчет выхода из ситуации ни у кого не возникли. Ник объяснил, что хрангелы тоже пока ничего посоветовать не могут. Дети разошлись, а хрангелы остались на берегу.

– Нет, это решительно невозможно! – возмущалась Красинда. – Какие же мы хрангелы! Не можем детей защитить! Позволяем им умирать голодной смертью!

– Ты подожди со смертью, – осадил ее Болтан, – что-то в сегодняшнем разговоре меня очень зацепило, сам пока не пойму что. Надо подумать...

– Мы только тем и занимаемся, что думаем, – не унималась Красинда, – а тут не думать – тут прыгать надо!

– Зачем прыгать? – изумилась Толчунья. – Это какой-то новый способ волшебства?

– Это анекдот, – сказала Мудрица, – разве не знаешь?

– Нет...

– В клетке. С обезьяной. Подвесили к потолку связку бананов, – нехотя начала рассказывать Мудрица, удивляясь, как это можно не знать такой старый, всем известный анекдот. – И поставили табурет. Обезьяна пару раз подпрыгнула, потом подумала, встала на табурет и достала бананы. В эту же клетку посадили алкоголика. Повесили бутылку. Он прыгал, прыгал, раз сто. Ему говорят: «Да ты подумай!» Он отвечает: «Что тут думать, тут прыгать надо».

Толчунья внимательно смотрела на Мудрицу. Она явно ждала продолжения.

– Все, – сказала Мудрица, чтобы обозначить конец анекдота.

– Ну? – спросила Толчунья.

– Что – ну?

– Достал он бутылку?

Мечтан трясся в беззвучном смехе, Форчунье было интересно, как Мудрица станет выкручиваться, а Красинда и Болтан бесстрастно наблюдали, как Толчунья невольно становится персонажем новой версии бородатого анекдота. Мудрица уже приготовилась долго объяснять, в чем соль и почему последняя фраза должна вызывать смех, но потом, представив, сколько придется потратить сил и слов, решила не браться за это неблагодарное дело.

– Да. Достал, – ответила она.

– Ничего смешного, – ледяным тоном произнесла Толчунья. – Спиртное никому еще не пошло на пользу. Лучше бы этому несчастному человеку тоже поручили бы бананы доставать.

Мечтан, не в силах больше сдерживаться, хохотал так, что у него слезы потекли. Форчунья с Красиндой тоже не удержались от смеха. Даже Болтан улыбнулся.

Мудрица вздохнула:

– Толчунья, ты абсолютно права. Удивляюсь, как до тебя это никому не приходило в голову.

После приступа безудержного веселья каждый задумался о своем, хотя, по большому счету, все они тревожились о детях...

***

Старшие мальчишки готовились ко сну. Разговор переползал с одной темы на другую, и оказалось, что обсуждать-то им собственно нечего: ничего не происходит, на важные вопросы нет ответов, впереди – неизвестность и неопределенность. Ник понимал, что говорить об этом нельзя – оживут страхи и беспокойство, а если уж они – самые старшие – поддадутся тревоге, то что говорить о девчонках, о младших детях... Вдруг в дверь тихонько постучали.

– Можно?

– Заходи, Джонни, – сказал Грег. – Не спится?

– Не спится, – смущенно улыбнулся Джонни.

– Да ты садись, – ласково посмотрел на него Френк (Джонни любили все). – Что там у вас?..

Джонни сказал, что все уже уснули, а он вот не может, и решил заглянуть в гости.

– И правильно! – одобрил Антон. – Хочешь – спи у нас...

– На моей кровати, – подхватил Питер, – а я в кресле устроюсь.

– Какой ты добрый, – ядовито проговорил Френк. – Мать Тереза!

Питер удивленно посмотрел на него:

– Не понимаю причины твоего сарказма.

– А и не надо меня понимать. С собой разберись, умник.

– У меня, по-моему, с собой проблем нет. Кроме того, я не думаю, что умник – это плохо. А по твоему тону этого не скажешь.

– Нормальный у меня тон, – сквозь зубы процедил Френк.

Теперь уже все присутствующие смотрели на него с удивлением.

«Не хватало еще ссоры!» – подумал Ник.

– Френк, а есть эмоции, которые ты не мог бы сыграть? – поспешно сменил тему Марио. – Говорят, что дети-актеры могут даже больше, чем взрослые.

Дино поддержал его, и постепенно все втянулись в разговор о любимых фильмах и актерах. Проболтали почти час.

– Ладно, пойду я, – спохватился Джонни, – засиделся. Френк, ты меня не проводишь? Я темноты боюсь.

– Конечно.

Как только они вышли, Джонни сказал:

– Ты напрасно сердишься, ничего уже не изменишь. Она по-настоящему любит Питера. А ты своей злостью только хуже делаешь.

Френк опешил:

– Ты о чем?

– О тебе.И Наташе. И Питере, – спокойно ответил Джонни.

– Ты-то откуда знаешь? Неужели видно?

– Да нет... Ты ведь очень хороший актер, – улыбнулся Джонни. – Только понимаешь, я последние два дня вижу мысли. И чувства. Всех.

Джонни произнес это так естественно, что Френк моментально поверил: так оно и есть.

– И что Наташа?.. – с замиранием сердца спросил он. – Правда его любит?

– Любит. Только сама еще не знает. Но это уже в ней.

Они помолчали.

– Ладно, пошли провожу, – сказал Френк.

– Не надо, не боюсь я никакой темноты, я просто хотел с тобой поговорить.

Френк постоял некоторое время, переваривая услышанное. Как обидно! Как больно, что девочка, которая тебе нравится, любит не тебя. Френк глухо застонал. Потом, набрав полные легкие воздуха, резко выдохнул, вскинул голову. Все-таки он артист – играем беззаботность! Через секунду в комнату вошел совсем другой Френк, совершенно не тот, что выходил вместе с Джонни. «Show must go on!»

***

Хрангелы тоже долго не могли уснуть, разговоры крутились вокруг сегодняшнего дня: происшествие с Ольгой, вечернее собрание, скудный ужин, «мыслечтение» Джонни. Болтан, как всегда, почти не

участвовал в беседе. И вдруг сказал:

– Это можно сделать.

Произнесенное им настолько не соответствовало теме разговора, что Форчунья, в этот момент что-то говорившая, резко осеклась. Хрангелы смотрели на Болтана, ожидая продолжения. Он молчал. Первой, как всегда, не выдержала Красинда:

– Что «можно сделать»?

Это, конечно же, интересовало всех. Болтан понял – ему не отвертеться, придется объяснять, что он имел в виду.

– Я думаю, можно сделать то, что сказал Антон. Если Ольга проделает в куполе дыру, Френк сможет переправиться во внешний мир, а мы быстро залатаем защитное поле. Темноны и заметить не успеют. Назад вернуться Френку будет, конечно, сложнее. Или – нет... Может, ему удастся доставить на остров какие-нибудь продукты. Если повезет...

– А вдруг темноны отреагируют достаточно быстро? – встревожилась Красинда. – И потом, откуда нам знать, что он сможет переместиться на такое расстояние. Вернуться с грузом – это тоже под вопросом. Как хрангел этого ребенка я протестую.

– Имеешь право, конечно, – сказал Мечтан, – но пока это– единственная здравая мысль, которая дает хоть какой-то шанс на спасение. Давай ее не отбрасывать?

Красинда только фыркнула.

– А если бы это был твой ребенок, ты бы тоже считал, что это здравая мысль?

– Красинда, ну что ты говоришь, – укоризненно покачала головой Мудрица, – какая разница: твой ребенок, мой ребенок, его ребенок... Они здесь – все наши. Мы обо всех волнуемся.

– Говорите что хотите, я – против! – Красинда была непреклонна. Толчунья, хоть и не проронила ни слова, думала так же.

Форчунья – тоже.

– Шансы есть, но мало, давайте думать еще, может, что-то придумаем.

Мечтан попытался было убедить Красинду и ее сторонников, однако Болтан остановил его легким взмахом крыла.

– Нет так нет. Конечно, еще подумаем. Обязательно.

«Интересно, будут ли они такого же мнения через пару дней, когда на завтрак останутся только чай и апельсины? Ладно, пусть все разрешится естественным образом» – подумал Болтан, хотя, несомненно, тоже не хотел подвергать Френка опасности.

***

Софи страдала от того, что по ее вине накрылись и охота, и рыбалка. Даже птичьи яйца, которые ребята нашли в в гнездах, нельзя было есть: птицы прилетали в лагерь и жалобно умоляли вернуть будущих птенцов. У Софи сердце рвалось на тысячи больших и маленьких кусочков.

– Марио, но я же не виновата, что понимаю язык животных! – чуть не плача объясняла она, – представь себе, как я прихожу к тебе и уговариваю меня не есть. Ты что бы делал?

– Я бы не ел тебя целиком, принцесса Софи, а лакомился бы твоими маленькими ушками, – делая страшные глаза, дурачился Марио.

– Да ну тебя! – надулась Софи. – Я серьезно, а тебе – все смешочки.

– Если серьезно, я, конечно, тебя прекрасно понимаю. Не волнуйся, тебя все понимают.

– Я очень волнуюсь. Очень-очень! Даже кусок в горло не лезет: а вдруг кто-то меня осуждает?..

– Ох уж вы, девчонки, – простонал Марио, – только и думаете о том, кто и что о вас думает. Думайте лучше о чем–нибудь другом, если вам непременно нужно о чем-нибудь думать.

– Что-то у тебя слишком много глагола «думать», – улыбнулась Софи. – Ты так не думаешь?

Марио напустил на себя загадочный вид.

– Дорогая Софи, оставьте думающего сценариста наедине с

бумагой. У меня только что родилась задумка нового сценария.

– Врешь, – мотнула головой Софи.

– Клянусь, – положил руку на сердце Марио.

– Расскажешь, о чем?

– Конечно, моя дорогая, это будет триллер, настоящий ужас.

– Марио! – недоверчиво сдвинула брови Софи.

– А называться он будет: «Актриса, которая много думала».

Софи кинулась на него с кулаками:

– Марио! Ты можешь быть серьезным?

– Могу, – он сверкнул глазами, – но не буду. Как можно быть серьезным на этом острове? Ты разговариваешь с попугаями и дельфинами. Салма кипятит глазами воду. Френк шляется по острову со скоростью мысли. Да и все остальные не лучше! Как тут можно быть серьезным!

– Ну да, – вздохнула Софи, – ты прав...

***

Время шло, ничего не менялось. Болтан не ошибся: в один из дней на завтрак и в самом деле нечего было предложить, кроме чая и апельсинов. После недолгого совещания Форчунья рассказала Нику о плане Болтана.

«Жаль, что телепортироваться может Френк, а не я! – сокрушался Ник. – Вот как ему сказать, что хрангелы предлагают то, что запросто может его погубить?»

– Форчунья, а есть у нас какая-нибудь другая возможность? – с надеждой спросил он.

Форчунья опустила глаза.

– Понятно... Я даже не знаю, как сообщить Френку о вашей идее.

– Придется, Ник, – Форчунья коснулась крылом его плеча, – кроме тебя, некому.

На удивление, Френк выслушал его абсолютно спокойно и ничуть не удивился.

– Ты знаешь, я и сам стал подумывать об этом и даже пробовал

перемещаться с грузом. Килограмма тридцать два я точно потяну.

– Откуда такая точность? – удивился Ник.

– Я нашел в спортзале шестнадцатикилограммовые гири. Две тяну, а три некуда класть – рюкзак рвется.

– Тебе не страшно? – спросил Ник.

– Страшно, конечно (Ник, наверное, единственный, кому почему-то не стыдно было в этом признаться), – но видеть, как народ в лагере загибается от голодной смерти, наверное, будет пострашнее?

Ник молча пожал ему руку. Говорить мешал какой-то ком в горле. Хоть бы кто-нибудь зашел... Как будто услышав его призыв, с лужайки раздался голос:

– Френк, Ник, пошли окунемся!

Френк подмигнул Нику:

– Нас ждут!

***

После купания в искрящемся океане, после так называемого ужина – салат из апельсинов с травой, которую Анна, большой знаток растений, рекомендовала как съедобную (а Красинда, напрягшись, припомнила: в каталоге, подаренном Мудрицей, эта трава числилась среди злаковых), Френк, Ник и Ольга вместе с хрангелами обсуждали детали предстоящей операции.

– Ольга, ты должна резко продырявить купол,– в который раз повторял Ник, – будто дверь открыть перед Френком, а Болтан ее закроет. От того как быстро это произойдет, зависит очень многое!

– Болтан?.. – улыбнулась Ольга. – Он что, разговорчивый такой?

– Нет, по-моему, наоборот, – смутился Ник. Как-то не очень удобно было говорить это при Болтане. Ведь если для ребят хрангелы оставались этакими киношными персонажами – (существуют, но понарошку), то для Ника они были совершенно вполне реальными и присутствовали в его жизни.

«Надо будет спросить у Форчуньи, почему Болтан – Болтан», – подумал он.

– Мальчики, вы не волнуйтесь, – мягко сказала Ольга, – я все сделаю как нужно. Буду очень стараться.

– Мы и не волнуемся, – отозвался Френк, – лично я в тебе не сомневаюсь!

«Какой он храбрый, молодец! Рискует больше всех, а держится так, будто речь идет о пустяке». Вслух, конечно, она это сказать не решилась: ну их, этих мальчишек – начинаешь им говорить комплименты, а они от смущения ляпнут какую-нибудь глупость. Или грубость.

– Все сделаем на рассвете, – подвел черту Ник, – хрангелы говорят, что когда встает солнце, темноны становятся слабее.

Операция «Перемещение»

Проворочавшись почти всю ночь, Ник ужасно обрадовался, когда, наконец, забрезжил рассвет. Френк, в отличие от него, до самого утра даже не шевельнулся.

По дороге к катеру Ник задал мучивший его вопрос:

– Слушай, ты спал или притворялся?

– Спал, конечно, – удивленно ответил Френк, – а что?

– Да так, – пожал плечами Ник. «Вот это нервы! А еще говорят, что актеры – народ неуравновешенный!»

Ольга, Ник и Френк молча уселись в катер. Грег тоже не проронил ни слова.

«Хоть бы все получилось, хоть бы все получилось!» – твердил как заклинание Ник.

– Сбрасывайте скорость, – прямо в ухо шепнула ему Форчунья, – мы уже совсем рядом.

Катер, несшийся на всех парах, замедлил ход и почти дрейфуя, медленно-медленно пошел вперед.

– Купол прямо перед нами, – сказала Ольга. – Начинать?

Ник превратился в передаточный механизм – теперь уже Болтан отдавал команды, а он озвучивал их.

– Оля, давай.

Ольга, как и в прошлый раз, вытянула вперед руки, слегка шевельнула пальцами. На расстоянии метра от ее рук заискрились солнечные зайчики, еле различимые разноцветные сполохи. Ник наблюдал...

– Ты... уже? – спросил он.

– Нет...– как-то отстраненно ответила Ольга, – ...пока примериваюсь. В прошлый раз я постепенно продавливала купол, а теперь, наверное, смогу сделать это резко.

– Отлично, – «перевел» Ник слова Болтана. – По моей команде вскрываешь купол, а ты, Френки, будь готов моментально телепортироваться.

– Хорошо, – довольно-таки беззаботно кивнул тот, словно речь шла о перестановке фигуры на шахматной доске.

– На счет три. Раз... Два... Три!

Оп! Френка на катере не стало! Ник в первые секунды даже не понял, что тот исчез. Он переглянулся с Грегом, который тоже был ошарашен.

– Получилось? – взволнованно спросила Ольга.

– Да, – обессиленно шепнула Нику Форчунья.

Еще на берегу Болтан предупредил хрангелов, что от них потребуется энергия для мгновенного восстановления купола. Они свою задачу выполнили, и теперь еле шевелили крыльями. Красинда молча опустилась на корму. Толчунья пристроилась рядом, остальные хрангелы уселись с противоположной стороны.

– Заводи, Грег, – сказал Ник, – идем домой.

Катер двинулся к берегу. Болтан собрав остаток сил, полетел следом.

На берегу Ник, Грег и Ольга бурно принялись обсуждать происшедшее.

– Вы видели? Видели? – не в силах справиться с эмоциями, размахивая руками, спрашивал Грег. – Р-раз! И нету!

– Ну, положим, не видели, – сказала Ольга.

– Ой, прости! – смутился он. – Какой же я дурак!

– Да ладно... Мне даже приятно, что ты забыл про мою слепоту. А что, это действительно было так внезапно?

– Не то слово! – покачал головой Ник. – Все произошло супермегавнезапно!

– Вы знаете, – сказал Грег, – я так переживал, что Френк врежется в купол!.. Прямо КА-А-АК шмякнется! Слава богу, обошлось!

– А ты не устала? – спросил Ник. – Вот хрангелы все силы отдали, чтобы эту дыру затянуть.

– Нет, не устала. Мне кажется, я легко могла бы весь купол разрушить.

– Во дает!.. – восхищенно присвистнул Грег.

Ольга не понимала, чем он так восхищен. То, что она сделала, казалось ей не требующим никаких усилий.

– Как вы думаете, он добрался?

– Надеюсь, да, – сказал Ник,– хоть бы темноны не причинили ему вреда!

Самое удивительное, что темноны даже не заметили, как прямо у них из-под носа упорхнула четырнадцатилетняя загорелая «птичка». Более того, все было проделано так четко, что этого не увидели даже хрангелы, охранявшие купол. Только один из постовых уловил не то дуновение ветра со стороны купола, не то какой-то отголосок явно «неутреннего» звука. Но, секунд десять внимательно глядя в том направлении и не обнаружив ничего подозрительного, вскоре напрочь забыл о том, что его насторожило.

Френк сидел в своей комнате и вслушивался в знакомую тишину родного дома... Домашние еще спали, только Рекс, досмотрев свои сны, лениво брел по коридору в сторону кухни, надеясь найти в миске следы вчерашнего ужина. Вдруг пес навострил уши, потянул носом и стремглав кинулся к нему в комнату.

– Рекс, миленький, привет! – жарко зашептал Френк. – Как я же я соскучился по тебе, – псина моя любимая!

Рекс счастливо повизгивал, тыкался мордой в его ладони, колени, виляя хвостом от радости. Еще бы, Френк вернулся!

– Рекс, ты потише, ладно? – шептал он ему на ухо. – Я еще не совсем вернулся, я здесь как бы ...в командировке. Но я вернусь, скоро вернусь, ты не думай. Как же я рад тебя видеть!

Френку ужасно хотелось пройтись по дому, взглянуть на спящих маму и папу, на брата, да и просто вдохнуть воздух своей доостровной жизни, но он удержался.

– Рекс, мне нужно пробыть в комнате до завтра, понимаешь? Возвращаться надо на рассвете. Во-первых, так безопаснее, во– вторых, хрангелам нужно накопить энергию, чтобы еще раз починить купол. Понимаешь?

Пес внимательно слушал хозяина, перебирая ушами, чуть ли не кивая, как будто понимал все, что тот говорил.

– Эх, Рекс, была бы здесь Софи, у вас бы получился замечательный диалог, – улыбнулся Френк, – а вот твой хозяин, к сожалению, собачьего не знает.

Рекс тихонько тявкнул.

– Наверное, ты сказал, что и тебе жаль. Ну, иди вниз. Когда все разойдутся, мы еще повидаемся.

План был таков – мама с папой уедут на работу, Джастин уйдет по своим делам, а Френк совершит набег на гаражные полки с продуктами и холодильник. Соберет, сколько сможет унести, переночует в своей комнате, не включая свет и не производя лишних движений, а на рассвете отправится обратно. В том, что найдется нужное количество продуктов, Френк не сомневался. Родители всегда закупали провиант на неделю, а, кроме того, в гараже постоянно хранилась гора консервов, разные крупы, макароны, печенье... Отец делал внушительные продуктовые запасы. Мама иногда шутила, что в прошлой жизни он, наверное, владел каким-то замком, на который часто совершали набеги.

– Джон, мы можем выдержать годичную осаду, – смеясь говорила она мужу, – а может быть, и двухлетнюю!

Сейчас эта отцовская странность обернулась большущей удачей.

Раздумья над тем, какие продукты лучше всего брать, привели к тому, что голодный желудок Френка просто взбунтовался. Есть хотелось ужасно! До того, как все проснутся, еще не меньше часа, и он тихонько стал спускаться в кухню. Рекс поплелся за ним.

– Тссс! – Френк приложил палец к губам.

Это была излишняя предосторожность: умный пес следовал за ним бесшумной тенью.

Открыв холодильник, он зажмурился, ослепленный таким изобилием! Там было все что угодно душе (вернее, желудку) голодного подростка. Единственное, чего не хотелось – это апельсинов. «Если я еще когда-нибудь съем хоть один апельсин, я

умру». Он стал доставать ветчину, сыр, оладьи, жареную рыбу, слоеный пирог, овощной салат... Вдруг – хотя, почему это вдруг? – его живот оглушительно заурчал. От неожиданности Френк выронил банку с томатным соком, и она разбилась вдребезги. В комнате родителей зашевелились. На секунду замерев, он схватил все, что можно было унести в руках, и телепортировался к себе, оставив изумленного Рекса рядом с осколками. Каким-то образом пес понял, что догонять его не стоит.

Френк услышал легкие шаги, а потом –один из самых любимых голосов на свете, мамин. Она незлобиво, почти ласково укоряла собаку:

– Ах ты, проказник! Что же это ты такое натворил, а? Ты зачем это сделал? Ну, посмотри, сколько теперь уборки! Эх, Рекс, Рекс...

Тут из комнаты брата раздалось:

– Что за уроды! Спать не даете! Черт бы вас побрал, придурки!

У Френка челюсть отвисла от изумления. Это что?! Это кто?! Это – Джастин?!! В их семье не то что слова плохого не говорили друг другу, а даже голос никогда не повышали! Но еще больше его поразила мамина реакция.

– Сыночек, сейчас, не сердись, я сейчас все уберу... – Мама говорила подобострастно, с несвойственной ей фальшивой интонацией. – А лучше -потом уберу, ты спи, я тебе не помешаю.

– Да уж спасибо! – Джастин уже вышел в коридор. – С вами заснешь, недоумки.

– Ах ты, гадина! – это относилось уже не к маме.

Из кухни доносился собачий визг, какие-то странные звуки, будто выбивали ковер. Ничего не понимая, Френк решил телепортироваться и через окно посмотреть, что происходит. Джастин бил Рекса ногами, колошматил по животу, по лапам, голове... Френк глазам своим не верил! Такого собачника, как Джастин, он в жизни своей не встречал – даже Софи относилась к собакам более прохладно... На шум примчался отец и стал оттаскивать взбесившегося сына от бедняги Рекса. Джастин

разъяренно отбивался, выкрикивая жуткие ругательства.

Френк с изумлением смотрел, как отец, которому изрядно доставалось от колотящего ногами, вырывающегося Джастина, тащил его наверх. Мама, вытирая слезы, собирала осколки, перемазанные томатным соком. Рекс забился под стол и тихонько скулил...

– Что у них тут происходит? Джастин свихнулся?

***

Вспышка брата настолько поразила его, что даже есть перехотелось – кусок в горло не лез. То, что он только что видел, не могло быть его семьей, его дружной, любящей, замечательной семьей. Вот, значит, какой он – этот «вирус зла». Значит, теперь дети ругаются, избивают домашних любимцев, а матери тайком плачут... Вернее, матери плачут в открытую, а тайком, наверное, плачут отцы.

Насколько Френк понял из рассказа Ника, «антивирус» пока что найден не был. «А если его не найдут, что тогда? Как жить?»

Он не знал, что его семья уже давно живет в этом кошмаре, что у отца было несколько сердечных приступов, из-за которых мама потеряла сон, что множество семей живут теперь именно так – без радости и счастья, постоянно ожидая новых неприятностей от своих – все равно любимых – чад!

Через час родители отправились на работу. Как же это отличалось от того, что помнил Френк! Никаких поцелуев, шутливых перепалок, маминых ласковых наставлений, ни-че-го! Джастин еще некоторое время валялся в кровати, куда его, орущего и брыкающегося, отнес папа, потом не спеша пожевал чего-то на кухне, а сейчас сидел, уставившись в телевизор, тупо переключая каналы.

«Неужели он никуда не пойдет?» Это было очень странно, обычно брату дома не сиделось Друзья, спорт, бездомные псы, которых он пристраивал по друзьям и соседям, невероятные проекты, вроде – оборудовать подвесной дом на ветках огромного дуба во дворе. Куда это все делось?

Зазвонил телефон, Джастин взял трубку.

– А-а-а, привет... Не хочу. Не пойду. Да нет, это скучно! Ну сколько можно поджигать урны, уже даже пожарные не приезжают – все накупили огнетушителей. Нет, шины прокалывать не хочу. Надоело. Кто?! Наша соседка? Выбросилась из окна? Классно! Сейчас приду.

И, хлопнув дверью, выскочил из дому.

«Кошмар, – мне это снится, это не может быть правдой!» Пользуясь тем, что Джастин ушел, Френк отправился в кладовую, набрал там мясных консервов, круп, сахару, макарон, печенья, сухофруктов. Из холодильника выгреб все что можно и, навьюченный, вернулся в свою комнату. Рекс не отходил от него ни на секунду.

– Бедная моя собака, ну и досталось тебе!

Он ласково почесал Рекса за ухом. Пес вздохнул – совсем, как человек. У Френка сердце защемило: до чего жаль собаку!

Разложив на столе добытые сокровища, он стал искать школьный рюкзак и спортивную сумку. Ему хотелось нагрузиться как можно больше – кто знает, сколько еще времени им придется пробыть на острове...

Тщательно все уложив, он растянулся на диване. Чем бы заняться? Читать не хочется – начитался на острове так, что в следующий раз возьмет в руки книжку, наверное, только тогда, когда захочется апельсина. Разве что – сценарий... Кстати, о сценариях! «Нужно глянуть, какие новости в киномире. И вообще в мире».

Потирая руки от нетерпения, Френк включил компьютер, экран приветственно замигал. «Ну и отвык же я, будто сто лет прошло! А раньше и дня без него прожить не мог». Войдя в Интернет, он тут же отправился на любимый сайт. Замелькали знакомые фамилии, фотографии, незнакомые названия новых фильмов, проектов, имена новых звезд... Френк окунулся в поток информации о том, что станет его профессией, делом его жизни. Вдруг выскочил ярлычок: «Третья, улучшенная версия «Суперплей». СКАЧАЙ БЕСПЛАТНО!»

– Интересно... это что, новая игрушка?

Игнорируя рекламу, Френк читал о кастинге на роль Питера Пена.

Голливуд собирался опять экранизировать этот бессмертный шедевр, используя новейшие технологии. «Эх, жаль, кастинг закончен. Я вполне мог бы претендовать!»

Опять замигал яркий ярлык: «Более ста миллионов детей по всему миру играет в «Суперплей», а ты? Скачай бесплатно прямо сейчас!».

«Неплохо, наверное, заработали ребята, которые эту «Суперплей» придумали! «Более ста миллионов...» Интересно, они продали авторские права или имеют процент с продаж?» С детства зарабатывая собственным трудом, Френк неплохо разбирался в таких недетских вопросах.

Покончив с киноиндустрией, он зашел в Google. Новости крутились большей частью вокруг одной темы – аномальная детская преступность, агрессия, жестокость. Оказывается, то, что происходит с его братом – пустяки по сравнению с тем, что происходит с другими. После десяти минут чтения у Френка начала раскалываться голова. О, знакомый призыв: «Игра «Суперплей»! У тебя есть уникальная возможность скачать ее бесплатно сейчас!».

– Ну прямо какой-то «суперклей», – беззлобно проворчал Френк. –Надо глянуть, тем более что от предыдущей информации плакать хочется...

И кликнул: «СКАЧАТЬ». Игра грузилась на удивление быстро. Френк прочитал описание, вроде бы –интересная. Из серии стрелялок.

– Немножко поиграю, потом на острове нашим расскажу. И даже Питеру, – великодушно решил он. Спору нет, он страдал от неразделенных чувств, но после разговора с Джонни эти страдания приобрели благородный оттенок светлой грусти.

Игра была действительно неплохая, довольно интересно придумана, где-то веселая, где-то страшная, – в общем, полный набор игровых эмоций. Примерно через час хлопнула входная дверь – пришел Джастин. Френк спешно выключил компьютер и затаился. В семь вернулись родители. И опять у него сжалось сердце – так отличался этот вечер от прежних... Казалось, в доме поселились

злобные чужаки, выживающие хозяев, готовые в любой момент на любую подлость. «А ведь так оно и есть, – теперешний Джастин именно такой чужак. Это не наш добрый и веселый Джастин, это чудовище, непонятно как вторгшееся в нашу жизнь».

***

И все же как сладко и спокойно спалось в родном доме! Френк с сожалением оторвал голову от подушки – близится рассвет, пора возвращаться. Вчера они с Ником двадцать раз сверили часы, чтобы не было даже секундного расхождения. Болтан предупредил – ровно в четыре двенадцать Френк должен переместиться на остров. И – странная штука, – если вчера он совсем ничего не боялся, то сейчас ему было тревожно. «А вдруг Ольга не сумеет все сделать вовремя? И треснусь я со всем своим грузом о купол, только искры полетят!» Впрочем, о себе Френк волновался не так уж и сильно, больше его беспокоила судьба груза – не утопить бы в океане. Складывая продукты, он постарался максимально уберечь их на случай купания – обернул тремя слоями пластиковых пакетов, и все же... Но бойся не бойся, а телепортироваться надо.

Френк не отрываясь, смотрел на стрелку часов: 4.​09... 4.​10... 4.​11... Пора!

И вот он уже стоит на спортивной площадке GT, освещенный первыми утренними лучами. «Дома!», – подумал Френк. И сам поразился – такое чувство облегчения охватило его, будто он и вправду вернулся домойпосле долгих странствий.

Грег, Ник и Ольга, мерно покачивающиеся в катере, почти одновременно спросили друг у друга:

– Он, что, – не вернулся?

– Вернулся, вернулся, – успокоила их Форчунья. – Он уже в лагере.

– Ну просто мгновенно! – как и вчера, изумился Грег. – Ничего не успеваешь заметить!

Оба они действительно не видели возвращения Френка, но темноны на этот раз его не прозевали. Шнырявшие у купола Боран и

Рофф заметили и дыру, и нырнувшего в нее мальчишку.

– Эй, Рофф, ты видел? Или мне почудилось?

– Если ты говоришь о парне с грузом, который только что пролетел сквозь проем... Тогда – видел.

– Нужно срочно доложить Дарку!

Дарк выслушал доклад с непроницаемым лицом, похвалил за бдительность и велел возвращаться на свой пост. Потом подошел к двери, дернул ее на себя и заорал опешившей секретарше:

– НЕМЕДЛЕННО!!! ВСЕХ ЧЛЕНОВ СОВЕТА!!! КО МНЕ!!!!

Надо отдать должное выдержке и хладнокровию Дайры – ровным голосом она ответила:

– Слушаюсь, господин Дарк. Через три минуты все будут у вас.

Стиснув зубы, Дарк с грохотом захлопнул дверь.

Маленький приемник на столе Дайры возбужденно тараторил:

«Канал новостей. Экстренное сообщение. Сейсмологами зафиксирован мощный подземный толчок в районе острова Косю. Количество жертв и масштабы разрушений землетрясения пока не известны, но сила толчка – 8 баллов – позволяет прогнозировать довольно серьезные последствия».

– Ха! – сказала Дайра. – Еще бы! Радуйтесь, что господин Дарк имеет доброе сердце, а то бы вам вообще не видать этого острова Косю.

У темнонов, конечно, довольно странное представление о сердечной доброте, но Дайра искренне считала, что только жалость удержала Дарка и направила его гнев под землю, а не обрушила полной мощью на первый попавшийся остров. Немедленно соединившись с членами Совета и предупредив их, что шеф «не в духе», Дайра принялась готовить напитки к предстоящему совещанию.

– Главное, ничего горячего, – предупредила она помощницу, – а то

шеф потом нам голову снимет! Помнишь, как Тамос плеснул в Корда горячущим кофе? Кому влетело? Нам!

Члены Совета проходили в кабинет Дарка. Многие вопросительно смотрели на Дайру: в чем дело? Она только пожимала плечами – не знаю, мол.

Когда Дарк безо всяких предисловий рассказал о происшествии у острова, в комнате воцарилась тишина.

– И что же все молчат? – начал он ровным, леденящим кровь голосом. – Или вы считаете, я собрал вас только для того, чтобы поделиться информацией?.. – И тут же сорвался на крик:

– КАК? ЭТО? МОГЛО? ПРОИЗОЙТИ?! Мне кто-нибудь объяснит?!!!

От этого громогласного рыка запросто мог сойти с рельсов под завязку груженый товарный поезд. Темноны сидели не поднимая глаз...И тут раздался вкрадчивый завораживающий голос Ресты:

– Мы немедленно, прямо сию секунду во всем разберемся.

– Не сомневаюсь. Я бы хотел услышать ваши версии о причинах случившегося, – голос Дарка стал опять угрожающе спокойным.

Каждый хотел бы высказать свое мнение, но... Откуда им знать, как этот мальчишка сумел проникнуть сквозь купол, если, вообще-то, такое никак не должно было случиться! Молчание опять нарушила Реста («вот ведь выскочка, – подумал Тамос, – ненавижу!»).

– Господин Дарк, я понимаю, что вы очень рассержены и расстроены, но, мне кажется, что повода для серьезного беспокойства нет. Уже через две недели ситуация станет необратимой. Остров по-прежнему под охраной. Да, может, там и нет ничего опасного. К тому же пока ничего не случилось.

– Покане случилось. До сегодняшнего дня. Но до сегодняшнего дня и дети у нас не шастали через океан.

– Тогда выход один. Охранять остров так, чтобы муха не могла проникнуть, а не то что человеческий детеныш.

Возражений не последовало. Все были согласны.

«Вот будущий глава совета, если со мной что-нибудь случится», – подумал Дарк.

«Как же я ее ненавижу!», – подумал Тамос.

«Какие же вы все тупые, самодовольные болваны. Надо брать власть в свои руки», – подумала Реста.

Дарк отдал приказ, и темнонов, охраняющих остров, стало втрое больше, чем раньше.

***

Френк чувствовал себя победителем. Когда он разложил принесенные припасы, Салма расплакалась. Антон, Ник, Дино, Марио, – короче, все-все-все, смотрели на него с уважением. Наташа улыбнулась своей неповторимой улыбкой только (только!) ему.

– Какие мы богачи! – уже не плакала, а прыгала вокруг стола Салма. – Френк, миленький, ты такой молодчина!

– Да ладно вам, – смутился он, – если бы вы умели телепортироваться, сделали бы то же самое.

– Девчонки, быстро, за работу!

Салма тут же вскипятила кастрюлю воды, растопила масло на сковороде, все завертелось-закрутилось.

– А вы, герои-добытчики, марш собирать народ на завтрак.

Героем-добытчиком был один Френк, но он страшно обрадовался, что Салма разделила на всех его славу.

Удивительное дело – актер и настоящая звезда ужасно смущался, когда его хвалили. Старшие коллеги говорили, смеясь, что это быстро проходит, и что вскоре без похвалы Френк и пяти минут не проживет... Но этот момент пока еще не настал.

– Как там, дома? – Дино спросил о том, что интересовало всех.– Что-нибудь изменилось?

– Не то слово.

– Как-то странно ты об этом говоришь, что случилось?

Френк рассказал о брате – о том, как тот избил Рекса, о его телефонном разговоре, о новостях, которые прочитал в Интернете, – обо всем.

– Ужас, – сказал Антон, – какой-то триллер. Мы сидим в этой коробке, ничего не знаем, а там... Оторопь берет!

– Маму с папой жалко –сил нет! Моя мама – самый веселый человек в мире, а теперь – даже не улыбается. И Джастина жалко: все-таки – брат...

– Конечно... – Антон вздохнул. – Но все равно, здорово, что дома побывал?

– Здорово, – Френк даже улыбнулся, – как будто в другую жизнь попал. Даже в компьютерную игру поиграл, как в старые добрыевремена.

– Везет тебе, – позавидовал Питер, – я так скучаю по компьютеру! Больше всего на острове мне не хватает именно его... А какая игра? Стрелялки? Стратегия? Как называется?

Памятуя о своем великодушном решении, Френк подробнейшим образом рассказал о «Суперплей».

– Что-то я о такой не слышал, – наморщил лоб Питер, – новая, что ли?

– Ага. Наверное, появилась, когда мы уже в лагерь уехали.

– Да нет, – вспомнил Ник, – я еще до поездки о ней слышал: одноклассник рассказывал. И кто-то из соседей.

– Слушай, а тебе не тяжело было с этим грузом перемещаться? – восхищенно спросил Дино. – Такая даль!

– А тебе не тяжело было во-он тот валун в океан забросить?

Еще когда Дино сомневался в своих телекинетических способностях, он проводил всяческие эксперименты и, действительно, зашвырнул в воду огромный камень, украшавший парковый ландшафт лагеря.

– Не тяжело, – улыбнулся Дино.

– И мне – не тяжело. Тем более – продукты.

За этими разговорами время пролетело незаметно, и как раз подоспел завтрак. Привыкшие за последние дни к более чем скромным трапезам, все были поражены.

Тарелки не могли уместить горы щедро приправленных мясным соусом макарон, спагетти свисали с краев, словно пытаясь удрать от неминуемой встречи с вилкой. Кроме основного блюда было много приятных мелочей: любовно нарезанный тонкими ломтиками сыр, сэндвичи с беконом, чипсы, оливки. К чаю прилагались конфеты и воздушные, хрустящие вафли, которые можно было намазать арахисовым маслом или кленовым сиропом.

– Вот это пир! – откинувшись на спинку стула, выдохнул Джонни. – Сейчас лопну!

– И не думай! – отозвался Грег. – Столько продуктов переведешь! Салма нам этого не простит.

– Тогда не буду, – согласился Джонни. – Просто праздник желудка!

– Это все благодаря Френку, – тепло сказал Питер. – Он – настоящий молодец.

Реакция Френка оказалась совершенно неожиданной! Застыв над

тарелкой, он с силой сжал вилку и нож (да так, что побелели костяшки пальцев), швырнул их на стол, и с яростью глядя на Питера помутневшими глазами, почти прошипел:

– Ну кто тебя спрашивает! Что ты все время лезешь куда не просят! Сиди в своих носилках на колесиках и молчи!

Питер настолько не ожидал такой реакции, что не нашелся с ответом. Он резко развернул кресло и стремительно выехал из столовой. Наташа кинулась за ним.

– Ты что? Разве так можно? – Маша была потрясена такой жестокостью.

Френк молча взялся за нож и вилку и продолжал есть, ни на кого не глядя. Постепенно все, кроме него, Ника и Салмы, покинули обеденный зал.

– Френк, ты, наверное, очень устал, все-таки такое дело сделал! – Ник осторожно коснулся его плеча. – Может, тебе поспать?

– Наверное, ты прав, – чуть резче, чем следовало, Френк сбросил его руку, – я пойду.

– Что это с ним? – спросила Салма.

– Безответная любовь... – многозначительно изрек Ник.

– А-а-а... – понимающе кивнула Салма, – шерше ля фам! Некрасиво, конечно, с Питером получилось, но сегодня Френку можно простить даже такую дикую выходку.

– Наверное, он и вправду устал. Пусть немного отдохнет.

***

Через два часа, когда солнце уже жарило вовсю, Френк проснулся с дикой головной болью. «Как я мог? – была его первая мысль. – Ведь Питер просто хотел меня похвалить!»

Голова начала болеть еще сильнее, больно было даже глазами повести. «Мигрень», – всплыло знакомое слово.

Ну да, вспомнил он, мигренью страдал один из его партнеров в последней картине. Режиссер тогда еще сказал: «Мигрень – болезнь гениев». «Значит, я гений?» Через пять минут беспрерывного

сверления в мозгу Френк решил, что лучше быть самой распоследней бездарностью, чем терпеть такие муки!

В аптечке наверняка есть что-нибудь обезболивающее, подумал он и, превозмогая слабость и головокружение, поплелся в медпункт.

На территории было безлюдно. Время жаркое, все, наверное, на пляже, решил Френк. Словно опровергая его, навстречу мчался Джонни.

– Эй, ты когда-нибудь ходишь спокойно? Ты же настоящая юла!

Он ждал, что Джонни скажет что-нибудь в ответ, но тот смотрел на него молча и очень-очень внимательно...

– Ты чего это? – насторожился Френк.

– С тобой происходит что-то странное, – задумчиво сказал Джонни.

– Ну да, у меня голова очень болит. Неужели так заметно?

– Голова?.. А, нет! Я не это имею в виду. Хотя, конечно, заметно, такие синяки под глазами...

– Не знаешь, в аптечке есть что-нибудь от головной боли?

А впрочем откуда ему знать, подумал Френк, разве у таких живчиков головы когда-нибудь болят? Наверняка, единственное лекарство, которое может понадобиться Джонни – жидкость для дезинфекции ссадин на коленках.

– Не знаю... Только зачем тебе аптечка? Ищи Наташу, она ведь у нас теперь от всего лечит.

– Точно! – хлопнул себя по лбу Френк и тут же об этом пожалел: голова отреагировала новым взрывом боли. – Ты ее не видел?

– Видел, она с Пит... – Джонни резко осекся, почувствовав – ни в коем случае нельзя говорить, что Наташа с Питером играют в шашки в библиотеке.

– Что-что? Я не расслышал.

– Она спит. На пляже, под зонтиком, – выкрутился Джонни. – Я сейчас сбегаю, разбужу.

– Да ладно, я сам...

– Нет-нет-нет! – перебил его Джонни. – Так быстро, как мне, тебе не удастся.

– Это точно, – улыбнулся Френк, – так быстро, как тебе, конечно же, нет.

Чтобы Френк не передумал и не отправился на поиски самостоятельно, Джонни умчался, даже не дослушав.

– Стой! А где мне ее ждать?

– У себя в домике...

***

Быстренько объяснив Наташе суть дела, Джонни побежал дальше по своим неотложным делам.

– Ты на него обижаешься? – негромко спросила Ната.

– На кого?– с фальшивым удивлением спросил Питер.

– На Френка. Не делай вид, что не понимаешь.

– Но ведь он говорит правду. Не такими словами, какие приятно слышать, но... Я ведь в самом деле инвалид, прикованный к коляске.

Наташа потерла щеку:

– Но ведь это не имеет абсолютно никакого значения. Я, например, этого даже не замечаю.

– Ну, ты! Ты – особенная. А остальные замечают. Да и ты не обращаешь на это внимания, потому что мы на острове, а были бы в большом городе, сразу все стало бы по-другому. Я в транспорте не езжу, по паркам не гуляю, ну, и вообще...

– Когда мы попадем в большой город, я надену коньки, – улыбнулась Наташа, – и меня ни в транспорт не пустят, ни в парк!

– Здорово... только ты коньки снять можешь, а я свое кресло – нет, – сказал Питер и моментально пожалел об этом – получалось, что он жалуется.

– Это мы еще посмотрим, – подмигнула Натка. – Ладно, пойду лечить больного добытчика. Я быстро!

Через десять минут головная боль исчезла без следа.

– Спасибо, – устало сказал Френк (боль ушла, но осталась какая-то противная слабость).

– Пожалуйста, – так же устало ответила Наташа. Впервые с тех пор как у нее «проявился дар», было так трудно снять боль. – Бедный, представляю, как ты намучился, если я еле-еле из тебя это вытащила.

– Я еще посплю, ладно? Ты иди, только не обижайся!

– Конечно-конечно, – засобиралась Ната, – конечно, спи. Сейчас это самое лучшее.

Не успела за ней закрыться дверь, как Френк провалился в тяжелый, плотный сон. Снилось ему, что он в пустыне, идет по раскаленному песку, вокруг шипят огромные змеи, подбираются ядовитые пауки, солнце палит нещадно... Ужасно хотелось пить, какие-то несуществующие птицы, похожие на стервятников, кружили над его головой, едва не задевая когтями... Он проснулся с пересохшими губами и бешено колотящимся сердцем.

– Ненавижу всех! – вырвалось у него еще в полусне. Френк рывком сел в кровати, огляделся. В комнате все приобрело странные размытые очертания. Еле слышно открыв дверь, на цыпочках вошел Ник.

– О! Ты не спишь! А я твой сон охраняю, никого не пускаю. Как раз вовремя проснулся, пойдем обедать! Или тебе сюда принести? Джонни сказал, у тебя голова болела. Хочешь, принесу обед прямо в постель?

Все время, пока Ник говорил, Френк не сводил с него тяжелого взгляда.

«Какой он, оказывается, назойливый, – закипала тягучая злоба. – И говорит, и говорит! Не переслушаешь...»

– Так что? Ты как? Пойдешь? Или сюда принести? – не унимался Ник. Он чувствовал вдруг возникшую напряженность, но пытался отгородиться от нее словами.

Френк по-прежнему молчал.

– Ты меня слышишь? Что ты молчишь?

– Жду, когда тебе надоест корчить из себя сестру милосердия и ты отсюда уберешься. Терпеть не могу таких добреньких!

– Френк, – мягко проговорил Ник, – ты можешь грубить сколько угодно, но я-то знаю, что ты так не думаешь. И знаю, что ты меня любишь, дружище.

– Ты ошибаешься, – холодно возразил Френк, – именно так я и думаю. И я тебя – ненавижу!

Все пропало

Ник шел в столовую и думал о Френке.

«Какой он разный... С одной стороны – великодушный, смелый, яркий, а с другой – такое может сказать в запале! Наверное, это из-за повышенной актерской чувствительности. Разбудили не вовремя –сразу: «ненавижу!». Хорошо, хоть ничем в меня не швырнул». Ник очень живо представил, как Френк спросонья запускает в него подушкой. В воображении это было довольно смешно и совсем не обидно. Ник очень хорошо относился к Френку и, кажется, мог бы простить ему даже такое.

«Надо все же захватить обед для этого привереды: пока он

окончательно проснется, может ничего и не остаться».

Проснуться-то Френк проснулся, но настроение его не улучшилось. В голову лезли мысли одна другой хуже.

«Что за привычка –вечно лезть со своими дурацкими советами? Со своей фальшивой заботой! «Принести тебе обед сюда?» Просто мамочка! Да и остальные не лучше, им бы только животы набить. А то, что я мог погибнуть, не долететь, разбиться об этот чертов купол, – никого не волнует! Эгоисты проклятые! Бездари! Ни один из них мизинца моего не стоит. Питер... тоже мне, компьютерный гений, даже не слышал об игре, в которую полмира играет! Салма вечно умничает, Йен вечно молчит, Наташа...» – тут в мозгу словно что-то щелкнуло, как будто внутренний голос сказал: «Стоп!». Запал пропал, пар вышел, осталась противная слабость, как после приступа головной боли. «Сходить, что ли к воде?»

Заставляя себя переставлять ноги, он никак не мог отделаться от мысли, что ему нужно сделать что-то очень важное, но только не мог вспомнить, что...

После купания легче не стало. Неотвязное ощущение чего-то несделанного никак не хотело уходить.

«Может, пойти еще поспать? Что-то ты мне, братец, не нравишься...»

Дотащившись до комнаты, он рухнул в постель, даже не заметив тарелку с едой, заботливо принесенной Ником.

На этот раз он заснул крепким сном и не слышал, как входили и выходили из комнаты, как Ник шикал на мальчишек, слишком громко что-то обсуждавших под окном, как нарастали раскаты грома и начался настоящий тропический ливень...

– Слушай, что он ночью будет делать? – прошептал Антон. – Спит весь день.

– Пусть спит. Он такое сделал! Кто знает, как это на здоровье влияет? Может быть, сон – как раз то, что ему сейчас необходимо.

– Конечно, пусть спит. А то утром что-то очень уж нервный был.

– А ты бы не стал нервным после того, что там, за куполом,

увидел? Хрангелы сказали: кто-то из нас знает, как этоможно остановить. И кто же этот «кто-то»? Почему онмолчит? А вдруг будет поздно? Вдруг уже поздно?

– Я тоже все время об этом думаю. Только ничего в голову не приходит.

– Ладно, давай спать, – вздохнул Ник.

Все угомонились. Стояла тишина, разбавляемая шорохами тропической ночи да тихим посапыванием юных дарований...

Вдруг что-то словно подбросило Френка, и, резко вынырнув из забытья, он сел в кровати. Сна не было ни в одном глазу. Он четко понял, что нужно сделать. Бесшумно одевшись, выскользнул за дверь. От дневной слабости и следа не осталось. Френк быстро и уверенно шел в сторону столовой. Огромная луна заливала лагерь мягким светом, было удивительно красиво, пахло чем-то терпким и в то же время нежным. Френк шагал по этой ночной сказке, уверенный: то, что он собирается сделать – единственный за последние несколько дней правильный поступок.

– Френк, мальчик мой, стой! – пыталась остановить его следовавшая за ним Красинда. Как будто он мог ее услышать!..

Она встала на пути своего питомца, крыльями преграждая ему путь. Френк прошел сквозь них с равнодушием трактора, продирающегося сквозь просеку. Красинда просто поверить не могла: он преодолел энергию крыльев! Что он задумал, непонятно (его сознание было как будто затянуто пеленой), но от этого чего-то так и веяло опасностью.

«Болтан, Форчунья, на помощь!» – просигналила она. Наверное, надо было их сразу позвать, Но когда она (влекомая смутной тревогой) отправилась к Френку, ей и в голову не приходило, что она не сумеет совладать с ним.

– Что случилось? – сонными голосами спросили тут же появившиеся хрангелы.

– Ой, не знаю! – испуганно ответила Красинда. – Не знаю, не знаю, не знаю! Но его нужно срочно остановить!

– Нужно так нужно, – сказал Болтан, – потом разберемся.

Он поставил энергетический заслон, и Френк на полном ходу врезался в это неожиданное препятствие.

– Ага, вот вы, значит, как, – пробормотал он. Постоял секунду, а потом... исчез.

– Ой! – пискнула Красинда. – Где он?!

– Мальчик гораздо сильнее, чем я думал. И хитрее. Надо было его энергетическим колпаком накрыть. Он телепортировался туда, куда шел.

– А куда он шел?! – Красинда была на грани истерики.

– В столовую. Он уже там. Буди Ника, – это уже относилось к Форчунье.

Форчунья без лишних вопросов направилась к Нику, но тут же вернулась:

– А что ему сказать?

– Пусть все бегут в столовую и попытаются остановить Френка.

– Кажется, уже поздно! – раздосадовано воскликнул Болтан. – Быстрее, к океану!

От того, что Красинда увидела, у нее перехватило дыхание. Френк, стоя у самой кромки воды возле горы продуктов, вспарывал ножом пакеты с крупой, торопливо вскрывал банки с консервами и швырял все это в воду. Освобождал от упаковок сахар, шоколад, муку, сухое молоко и высыпал в океан...

– Болтан, делай что-нибудь! – взвизгнула Красинда. – Он сошел с ума!

У Болтана, беспомощно смотревшего на Френка, поникли крылья.

– Болтан, ну что же ты стоишь! – рыдающая Красинда бросилась к Френку, заслоняя то, что еще можно было бы спасти. Но для него не существовало никаких препятствий, никаких крыльев, – и последние пачки печенья, пропоротые острым ножом, летели в воду.

К берегу уже неслись Ник, Грег, Дино, Салма, Антон.

(«Поздно... – как сквозь сон подумала Красинда, – слишком поздно...»)

– Френк! Френк, что ты здесь делаешь?! – на бегу кричал Ник. –

Что ты дел...

Он застыл в метре от Френка, увидев, чтоон делает. Вернее, что уже сделал.

– Что ты натворил? – сказал Ник неживым голосом, не сводя глаз с плавающих оберток. Потом, зажмурившись на секунду, словно надеясь, что ему это почудилось, повернулся к Френку. Тот стоял совершенно безучастно, будто не имел ни малейшего отношения ни к полиэтиленовым ошметкам, качающимся на поверхности океана, ни к испуганным глазам Салмы, ни к ножу в своей руке, вообще, – ни к че-му!

– Ах ты, гад! – подскочил к нему Грег и замахнулся, намереваясь как следует врезать. – Ты что же это! А?!

Френк спокойно перехватил руку Грега, с силой вывернул ее (тот побледнел от боли) и, глядя ему в глаза, прошипел:

– Только попробуй пальцем меня тронуть, поднимусь с тобой под купол и сброшу на камни, посмотрим, как тебе это понравится.

– Отпусти его, Френк. – звенящим голосом сказала Салма, – немедленно отпусти!

Френк усмехнулся, еще пару секунд сжимая руку, потом отпустил. Грег рухнул на песок, боль была адская.

– Френк, пожалуйста, объясни, что случилось, – Ник почти вплотную подошел к нему. Он пытался поймать взгляд Френка, но тот упорно отводил глаза. – Ты же всех нас убиваешь... Ты понимаешь это?

Грег тяжело дышал, приходя в себя. Сара беззвучно плакала...

Френк молчал.

Ник взял его за плечи:

– Посмотри на меня. Посмотри на меня!

Френк наконец-то встретился с ним взглядом.

– Вы все – жалкая кучка неудачников, пишущая свои бездарные стишки и картинки, снимающая свои доморощенные фильмы, зубрящая свои никому не нужные уроки, чтобы – ах, какая важность! – побеждать в этих дурацких конкурсах! Подохнете на этом острове,

вундеркинды!

– Френк, что с тобой случилось? – тихо сказал Ник. – Это не ты. Это ведь совсем не ты!

Френк расхохотался:

– Боже мой, малыша обидели, лишили иллюзий! Наш Ник верит в сказки! Должен тебе сказать, – он шутовски приложил руку к сердцу, – Деда Мороза тоже нет. Только не расплачься!

– Френк, но ведь и тебе нужно что-то есть, мы все здесь в одной лодке... – пытаясь понять, в чем дело, Ник никак не реагировал на его издевательский тон.

– Э, нет! – резко перебил его Френк. – Я с вами не в одной лодке. Я могу покинуть остров в любой момент! Ты забыл, я умею летать!

– Я помню, – как можно спокойнее сказал Ник, – а ты, случайно, не забыл – вокруг острова защитное поле. Вряд ли Ольга станет помогать тебе.

– Скину сверху кого-нибудь из малявок на кактус– она не только станет помогать, но и умолять будет, чтобы я согласился на эту помощь. Ладно, дорогие друзья, пресс-конференция закончена. Асталависта!

Френк исчез.

Салма, которая до этого не произнесла ни звука, судорожно всхлипнула и безудержно разрыдалась. Антон гладил ее по плечу, растерянно бормоча какие-то слова утешения.

– Маль... мальчики, – Салма едва справлялась со своим голосом, – ведь это же катастрофа... он все, все уничтожил... чем мы завтра будем кормить малышей?!

– Может быть, не все? – сказал Дино. – Пойдемте посмотрим... Что это на него нашло?!

Грег был вне себя от злости:

– Да он всегда такой! То на Питера орал, то на Антона.

– С Питером – там другое, Френку Наташа очень нравится, это он от ревности. А на Антона... – задумался Ник, – это когда? Что-то я не помню.

– Да нет, на меня он не кричал, ты ошибаешься. Дино прав, пойдемте проверим: вдруг он не все утащил.

Они отправились в столовую, лелея слабую надежду, что потери все же не так велики. Но напрасно: Френк сумел уничтожить почти все съестное.

Даже Грег утратил свой неизменный оптимизм.

– Да-а-а, еще хуже, чем я думал.

У Салмы и плакать уже не было сил. Она только махнула рукой и побрела прочь.

– Надо возвращаться, – сказал Ник. – Не страдать же здесь всю ночь!

– Ты уснешь? – усмехнулся Антон.

– Пойдемте. Нечего нам здесь делать.

***

Хрангелы совещались до самого утра.

– А если Ольга еще раз проделает отверстие в куполе, и мы сами принесем продукты? – предложил Мечтан. – Мы ведь тоже умеем мгновенно перемещаться. И, вообще, почему нам это сразу не пришло в голову?

– Потому что темноны чуют хрангелов за версту, – ответил Болтан. – Это человека они прозевали, а на нашу энергетику реагируют моментально.

– А мы – на их?

– Нет.

– Почему? – изумился Мечтан.

– Ну, как бы тебе объяснить... Если в солнечный день туча набежит на солнце, сильно от этого темнее станет?

– Не очень, наверное.

– Правильно. А теперь представь себе в кромешной тьме тонюсенький лучик света. Можно его не заметить?

– Нет, конечно!

– То-то и оно.

– Жаль. Как же быть?

– Пока – думать... Красинда, а где Френк? Ты его чувствуешь?

– Не все время. Иногда да, а иногда – словно черная дыра образуется, и связь пропадает. Сейчас, например, не чувствую.

– С чего это он такое натворил? У него конечно, характер не сахар, он слегка резковат, но совсем не подлый... Как ты думаешь? – размышлявшая вслух Мудрица обращалась в основном к Красинде.

– Ума не приложу. Хотя... его состояние похоже на то, что рассказывали о заразившихся детях. Точно утверждать не стану, но уж больно похоже!

– Не может быть! – воскликнула Форчунья.

– Ну почему же не может? – возразила Мудрица. – Френк был за куполом. Вполне мог подхватить эту заразу.

– Но ведь индиго не заражаются, – растерянно сказала Толчунья, – а он как раз такой.

– Кто знает, как далеко продвинулись темноны, пока мы тут на острове сидим, – резонно заметила Мудрица. – Может, они теперь умеют влиять и на индиго.

– Тогда мир обречен... – ужаснулась Красинда.

***

Несмотря на полученный от Дарка нагоняй, темноны ликовали. Они тоже считали, что мир обречен.

– Осталось каких-нибудь четырнадцать дней, и процесс необратим, –сказала Реста своей помощнице Хорре. Как будто та сама этого не знала!

– Да, госпожа Реста, – подобострастно поддакнула Хорра, – скоро можно будет праздновать победу.

– Уже можно начинать. Попомнишь мои слова, хрангелам – конец. Ни на каком острове никакого спасителя нет. А даже если и есть, – Реста сощурилась, – уже поздно. Его догадки никому не помешают. И не помогут.

Она довольно улыбнулась. «Закончатся эти две недели, и – новый

бой. Самый главный – бой за власть». Реста намеревалась потеснить Дарка с поста Главы Совета. «Слишком уж долго руководит, пора и на покой».

– Кстати, дорогая, – сказала она вслух, – давно тебе хотела сказать: эта желтая юбка тебя ужасно полнит, и ноги у тебя в ней какие-то особенно кривые.

– Не у всех же такая идеальная фигура, как у вас, госпожа Реста, – ответила улыбаясь Хорра, хотя с огромнейшим удовольствием выдрала бы клок из роскошной гривы начальницы.

– Умница, у тебя правильная самооценка. И здоровое отношение к критике. Когда я стану главой Совета, я этого не забуду. Мне нужны умные приближенные, даже с кривыми ногами.

«Ого, какие у нас планы! – подумала Хорра. – Интересно, знает ли о них господин Дарк?»

***

Гомонящая толпа заполнила обеденный зал. Софи рассказывала очередную серию своего сна. Ее сны отличались увлекательным сюжетом и всегда имели продолжение. Даже отсутствие телевизора переносилось легче из-за «сонных» рассказов Софи. Сара развлекалась тем, что вставляла в повествование события совсем из другой оперы, и Софи порой уже не знала, то ли это было в ее сне, то ли подброшено Сарой. Поначалу Софи злили эти вкрапления чужой фантазии, но Сара добавляла такие уморительно смешные подробности, что ребята просили ее не прекращать, а Софи – не сердиться.

– Где же завтрак? – нетерпеливо спросил Йен. – Я такой голодный, слона съесть смогу!

Это было так не похоже на Йена! Он, как правило, большей частью молчал и улыбался, а если говорил, то сдержанно и ровно – никаких восклицательных знаков. Поймав удивленный взгляд Салмы, он смущенно улыбнулся:

– Я с утра проплыл два километра. Проголодался.

Маша вывезла из кухни тележку с тремя пузатыми чайниками и они вместе с Салмой стали разливать чай по чашкам, а Натка, идя от столика к столику с коробкой печенья, выкладывала его на тарелки: мальчику – одно, девочке – половинку, мальчику – одно, девочке... на тарелку Софи класть было нечего... Наташа растерянно посмотрела на Салму.

– Джонни... – у Салмы внезапно сел голос, – э-э-э... ты... не мог бы поделиться?..

Джонни молча разломил свое печенье и отдал Софи.

– Салма, что случилось? – в наступившей тишине Сарин вопрос прозвучал неожиданно звонко.

– Случилось, – вздохнула Салма. Еще раз вздохнула – и набрав побольше воздуха, рассказала о ночном происшествии.

– Ой! – Сара прижала ладошку к губам. – Мы... умрем?

– Сарочка, ты что! Помнишь, мама говорила, что человек может жить без еды сорок дней? А воды у нас сколько угодно, и чаю немного есть, и апельсины, и трава, опять же, разная... – зачастил Зак, стараясь не дать сестре разреветься – заговорить ее, засыпать словами.

– Зак, что ты говоришь? – как в замедленной съемке, повернулась к брату Сара. – Какая трава? Какая вода? Ты что... – Она вдруг стала сползать со стула и, если бы не Маша, точно шлепнулась бы на пол.

– Обморок, – констатировал Йен в звенящей тишине. К нему вернулась его восточная невозмутимость.

***

– Салма, что теперь будет? – прошептал Джонни.

Салма молча стиснула его руку, посмотрела в полные тревоги глазенки, коротко сказала:

– Прорвемся.

Джонни кивнул. Раньше, до того, как он умел читать эмоции собеседника, ему было легче – он верил словам. Теперь же ему пришлось смириться, что слова, и то, что думает человек на самом

деле, часто не совпадает. Он чувствовал, что Салма в панике, но понимал: показать это не имеет права – так будет еще хуже.

Ник начал непростой разговор.

– Ребята, дело плохо. Но, если мы начнем паниковать, лучше не станет. Наверное, единственное, что нам остается – это надеяться на чудо. Чудеса ведь случаются...

– Эх, Софи, как жаль, что эти птицы с рыбами задурили тебе голову, – вздохнул Дино, – уха сейчас была бы очень кстати.

Софи зашмыгала носом.

– Да не реви ты! Ну прости, я глупость сказал. Ты тут совсем ни при чем. Вообще, предлагаю прекратить сеанс коллективного страдания, пойдемте лучше поиграем в футбо... Ой, нет, после футбола очень есть хочется. Просто поваляемся на берегу.

Наслышанная о сегодняшнем аппетите Йена, Маша протянула ему свою половинку печенья:

– Я тебя очень-очень прошу, возьми! Я же в модели готовилась, могу неделями не есть.

– Самураи печеньями взятки не берут, – улыбнулся Йен.

– А чем берут?

– Вражескими головами.

***

Несмотря на то, что Дино извинился, у Софи никак не шли из головы его слова.

– Получается, из-за меня все страдают. Но что же мне делать, если я просто-напросто не могу не слышать птиц и зверей? Мне так их жалко! И друзей своих жалко... Что скажешь, Снупи?

– Не знаю, – пробасил Снуп, трусивший рядом с ней. При небольших размерах он обладал густым басом, и это несоответствие всегда смешило Софи... Но только не сегодня.

– Не знаешь... – грустно сказала она, – конечно! А кто же знает?.. Кто знает?!

– Я, – пропищало над их головами.

– А? – Софи пристально вгляделась в нависающие ветки.

– Не «а», а я! – послышался тот же писклявый голос.

– Кто это там якает? – крикнула Софи.

– Не кричи, Девочка, понимающая животных. Я к тебе спускаюсь.

На траву спрыгнул маленький глазастый бельчонок.

– Привет, – улыбнулась Софи.

– Привет, – важно кивнул зверек, – я знаю, как тебе помочь, Девочка, понимающая животных.

– Ты так длинно меня называешь... Меня зовут Софи.

– Ух ты! – обрадовался бельчонок. – А меня – Фоси.

– Надо же, – удивилась Софи, – какое совпадение!

– Жизнь – череда удивительных совпадений и закономерных случайностей, – торжественно изрек Фоси.

Софи прыснула: «Белка – философ!»

– Ты зря смеешься, Девочка, поним... ой, то есть, Софи. Ты еще не раз в этом убедишься.

– Извини. Просто ты такой маленький, такой милый...

– Ага, поэтому не могу быть умным, так, что ли? – надулся Фоси и стал поразительно похож на хомячка.

Чтобы не рассмеяться, Софи сдвинула брови и самым серьезным тоном сказала:

– Конечно, нет, это я – глупая девчонка. Прости меня!

– То-то и оно! Вы, люди думаете, что вы хозяева природы, а на самом деле – просто гости.

– Конечно, конечно... Так ты говорил, будто бы знаешь, что делать?

– Ах, да...

Тон Фоси из назидательного превратился в деловитый.

– Мы, обитатели острова, ну, в смысле, коренные – птицы, звери, насекомые, решили вам немного помочь. Собрали тут кое-чего.

– Что собрали? – заинтересовалась Софи.

– Да так, – с притворным равнодушием ответил Фоси, – орехи тут разные, ягоды, сушеные грибы, – так, всего по чуть-чуть. Пойдем

покажу, – и поскакал в глубь леса.

Софи еле поспевала за ним, но, к счастью, идти было недалеко. Фоси вывел их на полянку, где на разложенных огромных листьях чего-то неизвестного громоздилась целая гора лесных даров.

– Ой, – воскликнула Софи, – сколько всего! По крайней мере, обед у нас точно будет. И даже ужин.

– И даже не один, – добавил Снуп своим «несоответствующим» басом.

Через пятнадцать минут запыхавшийся Снуп за штанину тянул Ника в сторону леса, пытаясь своей настойчивостью показать, что его, Снупи, нужно слушаться.

– Куда ты меня тянешь? – смеясь, упирался Ник. – Что тебе надо? Вот беда, ну где же Софи... она бы спросила у тебя, в чем дело! Я-то собачьего не понимаю.

Когда Ник упомянул имя Софи, Снуп стал тянуть с утроенной силой.

– Что-то с Софи?

Снуп запрыгал, завилял хвостом, подтверждая его предположение.

– Так, может, еще кого-то позвать? – всполошился Ник.

Снуп залился лаем.

– Позовем Марио и Грега, они тут рядом. Снупи запрыгал вокруг Ника, радуясь, что тот его понимает.

Втроем они отправились в лес под предводительством пса. Через некоторое время Снуп привел их к стерегущей лесные сокровища Софи.

– Мальчики, смотрите, сколько тут всего! – радостно сообщила она. – Целая гора!

– Здорово! – восхитился Грег. – Как ты это нашла?

– Я не нашла, это нам звери собрали, а Фоси мне все это показал.

– Кто это – Фоси? – спросил Марио.

– Фоси – это очень умный зверек. Белка. Белка-философ.

– Обалдеть! – присвистнул Грег. – Белка-философ, пес-проводник. Кто тут еще у тебя в друзьях? Мышь-писатель?

– Кот-читатель! – остановил его Марио. – Какая тебе разница? Посмотри, тут, в самом деле, куча припасов. Софи, скажи им спасибо.

– Припасам? – дурачился Грег.

– Грег, твое неуемное чувство юмора когда-нибудь сослужит тебе плохую службу, – добродушно проворчал Марио. – Снимай футболку.

– Зачем это? – подозрительно спросил Грег. – Бить будете?

– Нет, нести в твоей футболке все это богатство.

– Почему это – в моей?

– Не искри, – вздохнул Марио. – Не только в твоей, во всех. Видишь, сколько здесь – по-другому не унести.

Соорудив из футболок подобие мешков, мальчишки и Софи двинулись в сторону лагеря. Софи шла как королева. Еще бы, это ведь благодаря ей был получен такой царский подарок! Пока она ждала ребят и Снупи, Фоси рассказал, как звери острова благодарны ей за то, что никто не рушит их гнезда, не ловит в силки и капканы.

Обед в GT был очень своеобразным, но все же он был! Настроение заметно улучшилось, и завтрашнего дня ждали не с тревогой и грустью, а с оптимизмом.

– Помните, сегодня утром Ник говорил, что чудеса случаются? – сказала Наташа. – Вот как раз сегодня оно и случилось, чудо. Может быть, и дальше произойдет что-то такое же необыкновенное.

– Ага... – мечтательно протянула Маша, – например, пойдет дождь из пирожков... Или из блинчиков.

– Лучше из котлет, – предложила Салма.

Маша не возражала.

– Можно и из котлет. Только пусть они будут размером с ладонь.

– Или еще больше! – заказала Ната.

– А следом пусть капает пюре, такое воздушное, с молоком и сливочным маслом, – зажмурившись добавила Анна.

– И соленые огурчики, ладно? – попросила Ольга.

– Эй-эй, мы же все-таки барышни, а не какие-нибудь обжоры! – опомнилась Маша.

– Лично я – обжора, – твердо заявила Салма. – Когда попаду

домой, съем три ведра салата, четыре десятка бифштексов и центнер печеной картошки.

– Центнер – это сто килограммов, ты об этом знаешь? – спросила Маша.

– Еще как знаю! И представляю себе каждую картофелинку из этих ста килограммов!

Девчонки вздохнули, зависла пауза... Пока они делились своими кулинарными мечтами, мальчишки обсуждали другой, очень важный вопрос.

– Надо на кухне оставить охрану, – сказал Грег, – неизвестно, что Френку в голову придет. Не дай бог, и это уничтожит!

– Дежурим по двое, – поддержал его Дино.

Первыми остались дежурить Антон и Йен. День сменился вечером, вечер – ночью, ночь превратилась в ласковое утро... Все было спокойно, на кухню никто не посягал,– ни малейшего намека на присутствие Френка.

***

– На мой взгляд, странно, что Френк никак больше не проявляется, – сказал Нику Питер, – мне кажется, он что-то задумал.

Тот и в самом деле вынашивал коварные планы. После уничтожения продуктов и стычки с ребятами он решил тут же покинуть лагерь: заставить Ольгу «вскрыть» купол и улететь. Но вспомнил – нужно ждать рассвета. За время ожидания миллион мыслей прошли через его сознание, и одна из них повторялась все чаще и чаще, звучала в мозгу все громче и громче: «Ты должен им отомстить! Нельзя это так оставлять, ты должен отомстить!». Кому и за что он должен отомстить, было не очень понятно, но к концу дня все стало на свои места: он должен отомстить обитателям GT за все обиды и унижения, за свои страдания и переживания. Если бы у Френка спросили – за какие обиды, за какие страдания и переживания, он ни за что бы не ответил, но какая разница!

Как именно мстить обидчикам, он еще не знал, а пока раздумывал

над дальнейшими действиями –нужно было где-то жить, и, – вот ирония ситуации! – что-то есть.

– Эх, не надо было все продукты топить, для себя все же нужно было оставить НЗ...

Проблема жилья решилась просто: он переночевал в домике охраны, стоящем на самом краю пляжа. Внезапного визита бывших друзей можно было не опасаться: из окон прекрасно видно любого, кто приближался к жилищу. Да, честно говоря, никто его особо не искал. Ребята еще утром обсудили этот вопрос.

– И что мы с ним будем делать, даже если найдем? – резонно заметил Антон. – Под замок сажать? Не хватало еще тюремщиками становиться!

– Ну да, – согласился Дино, – пусть Френк сам занимается своей персоной.

– А мне его жалко, – сказал Ник, – Френк – отличный парень.

– Да уж, отличнейший! – съязвил Грег. – Только продукты уничтожил и обрек нас на голодную смерть.

– Ну не верится мне, что он просто так, по собственной воле, это сделал. Не мог он. Конечно, он импульсивный, но добрый и справедливый.

– Это ты – чересчур добрый, – стоял на своем Грег. – Как это – не по своей воле? Никого возле него не было, когда он продукты топил.

– Я не это имею в виду, – начал было Ник, но видя, что Грега не переспорить, перевел разговор на другую тему.

***

Красинда смотрела на спящего Френка и думала, как же ему помочь. Что он нуждался в помощи, было абсолютно понятно. Его аура (спасибо Болтану, что научил меня видеть ауру, подумала Красинда) из чистой, ярко-синей, превратилась в блекло-серую, похожую на половую тряпку с грязными разводами.

– Мальчик мой, что же это с тобой случилось? Как мне тебя спасать?

Пробраться в сознание Френка было совершенно невозможно – Красинда натыкалась на сплошную черноту. Она осторожно погладила его по голове, и он заворочался, жалобно застонал, прошептал сонным голосом:

– Мамочка, еще не пора, еще десять минут, ладно?

Красинда вздохнула:

– Пусть тебе приснится добрый сон. Спи подольше.

С тяжелым сердцем покидала она домик на пляже, в трудную минуту оставляя своего питомца, можно сказать, на произвол судьбы.

Придумали!!!

Вечер вступал в свои права, солнце скатывалось за горизонт, пытаясь последними лучами уцепиться за пальмы, но ночь неумолимо натягивала на остров свое синее покрывало.

– У меня из головы не идет выходка Френка, – неожиданно прервав разговор о каких-то пустяках, сказал Питер.

Они сидели на берегу. Грег, Ник, Антон и Дино лениво пересыпали песок, Джонни примостился рядом с Питером.

– Понятное дело! – фыркнул Грег. – Ни у кого не идет! Это, знаешь ли, главное событие за последние два дня.

– Ребята, мне кажется – вы только не перебивайте – мне кажется, он заразился этим вирусом зла.

– Ну заразился, и что? Разве от этого легче?

– Да нет, не «и что?»! Если это так, то, может быть, мы сумеем понять, в чем причина.

– Как? Мы у него, что, анализы брать будем? Так его для этого поймать нужно. А с его телепортацией это невозможно.

– Нет, Грег, ты погоди, – возразил Ник, – Питер прав. Мы должны хорошенько подумать. Может, это как раз то, о чем говорила Форчунья. Может быть, кто-то из нас поймет причину!

– Может, и поймет, – пожал плечами Грег. – Выходит, все равно его ловить придется? Так, что ли?

– А тебе лишь бы кого-то ловить! Мозгами шевелить надо, –сказал Антон.

– Вот ты и шевели, ты у нас умный, – обиделся Грег. – А я спать пошел. Джонни, пойдем!

– Почему я? – удивился Джонни.

– Потому что ты – единственный человек, который ко мне прислушивается!

На самом деле в нем проснулся рефлекс старшего брата, но Джонни сделал вид, что согласен с Грегом и, чтобы его не расстраивать, пожелал всем спокойной ночи.

– Что за люди! – ворчал Грег. – Сказано – вундеркинды! Нормальному парню среди них не выжить, задавят интеллектом.

– Грег, ты тоже очень умный, только в своей сфере.

– Хороший ты, Джонни, человек, – с чувством произнес Грег, – только короткий. Шучу! Вырастешь...

Проводив Джонни, Грег отправился спать, не переставая бурчать: мол, о чем тут думать, если ничего уже не вернуть, сахар растворился в океане, крупу давно съели рыбы, ну, и так далее...

Как только он скрылся в темноте, Джонни отправился назад на берег.

– Ребята, мне нужно с вами поговорить, – начал он сразу, не обращая внимания на удивленные взгляды мальчишек, – кажется, у меня есть план...

***

Преодолевая смущение (все-таки, впервые твое мнение хотят услышать люди чуть ли не вдвое старше тебя), Джонни стал рассказывать о своем плане.

– Вы же знаете, я могу читать эмоции, но еще у меня получается читать мысли. Я не говорил вам, чтобы не смущать. Так вот, мне кажется, если я смогу встретиться и хоть немного пообщаться с Френком, я пойму, что творится в его голове. Может быть, таким образом мы узнаем, как он заразился? Я понимаю –шансов мало, но – вдруг?

Питер сидел, низко опустив голову, Антон задумчиво жевал травинку, Дино молча пропускал песок сквозь пальцы...

– Нет, если вы считаете, что это ерунда, то я, конечно...

– Почему же, – не дал ему закончить Ник, – лично мне кажется, что это совсем не ерунда, можно попробовать.

– Только как? – спросил Дино. – Бегать по острову и кричать: «Френк, поговори с Джонни!» Так, что ли?

– Не знаю... – честно ответил Ник.

– А я знаю, – уверенно сказал Джонни.

– Как?

– Ник, ты говорил, что хрангелам всегда известно, где находится их ребенок. Пусть хрангел Френка отведет меня к нему.

– Какая ты умница! – сказал Антон. – Но вдруг Френк тебя обидит? Мало ли что у него теперь на уме? Или не захочет разговаривать? Бж-ж-жик! – и улетит.

– Как вы думаете, он может телепортироваться сквозь препятствия?

– Я не думаю, а точно знаю: нет, – ответил Дино, – если только еще не научился.

– Давайте поймаем его в ловушку – накроем чем-нибудь.

– Чем же мы его накроем? Кастрюлей?

– Нет, Антон, кастрюлей нельзя, он в кастрюлю не поместится, – серьезно сказал Джонни. – Сколотим короб такой, с отверстиями. Знаете, как перепелов ловят? Только большой.

– Ага, и как мы его этим коробом накроем? Он же не будет стоять и ждать, чтоб его поймали!

– Дино сможет это сделать, – предложил Марио, – не все же ему камни по океанам расшвыривать.

– Точно! Только это должна быть открытая местность, – Антон уже увлекся предстоящей задачей. – Как его выманить?

– Я знаю, как, – вздохнул Джонни, – он к Наташе выйдет. Я уверен.

– Она не согласится, – возразил Питер. – Наташа не согласится подло выманивать Френка.

– Попробовать все же стоит, – решительно сказал Антон. – Пойдем поговорим с ней.

– Да куда, девчонки спят уже! Завтра, – подвел черту Ник.

***

Как и предполагал Питер, Наташа ни в какую не соглашалась быть приманкой.

– Наташ, ну ты пойми, ведь так будет лучше для всех, – убеждал ее Антон, – никто ему ничего плохого не сделает!