Храни меня, Тьма

Глава 9

— Анэ, можно к вам присоединиться?

Анрэй удивлённо обернулся, признавая голос подруги. Живой, здоровой, и с весьма неожиданным сопровождением.

— Тали!

— А? — девушка открыла глаза, отпустив руку оборотня, и быстро огляделась. В спальне короля, несмотря на разгорающийся рассвет, было многолюдно. Кроме радостно улыбнувшейся Виктории, присутствовала королева-мать и магистр д`Рир.

— С тобой всё в порядке? Кто это? — король ухитрился одновременно выразить радость от её появления и подозрительное беспокойство по поводу странного незнакомца.

— А это, мой дорогой друг, и есть главный злобный оборотень. С которым мы сейчас будем обсуждать перспективы переселения в наш мир его народа, — непринуждённо пояснила девушка. — Вы пока знакомьтесь, только без резких телодвижений и взаимных претензий, пожалуйста. Анэ, говорю прямым текстом — это не он похищал королев и занимался прочими глупостями, так что не покусайте друг друга до моего возвращения. А я пока сбегаю за Лаэлией, Светлым Повелителем и нашим загадочным Оракулом. Очень хочется грандиозного и вменяемого пророчества и мне кажется, что твоя спальня самое подходящее для этого место!

Аталь подмигнула и растаяла в круге портала.

— О, пресветлый Повелитель! Не будете ли вы столь любезны, уделить несколько минут вашего бесценного времени на решение ничтожных проблем этого презренного мира? — Артисерэль оторвался от древнего пергамента, изумлённо глядя на появившуюся прямо перед ним девушку.

— Аталь? Как ты проникла в Долину?

— Мой мир не возражает против подобных перемещений, — скромно потупила взор девушка, уже в который раз за ночь очерчивая круг портала. — Прошу вас, Повелитель, озарите наше собрание своим присутствием!

Артисерэль пожал плечами и вошёл в круг.

— Мама, ну что ты за человек!

— Весьма и весьма сомнительный, солнышко.

Бирюзовые глаза Оллари на мгновение приоткрылись, одаривая дочь лукавым взглядом.

— Атал`атеи, говорю тебе последний раз и на всеобщем языке — я отсюда посмотрю, чего ты натворила, когда придет вдохновение. И если посчитаю нужным вмешаться, приду сама. Хвала богам, открывать порталы я ещё не разучилась!

— Ну, мама!

— Брысь отсюда, ты мне мешаешь сконцентрироваться! А то, Свет мне свидетель — запру!

— Эн`экотер.

— О, чую дух человечишки! Второй раз за ночь — не к добру. И что-то не припоминаю, когда успел пригласить тебя на свидание.

Аталь оглянулась — они стояли на скале, распростёртой над головокружительным обрывом. Худощавая фигура вампира тёмным пятном вырисовывалась на фоне яркого неба, и только медные волосы пламенели под первым лучом рассветного солнца.

— Не больно? Или ты, наконец, решил покинуть наш мир? Я буду безутешна, честно.

Вампир не удостоил девушку ответом, не отрывая глаз от медленно выползавшего из-за горизонта огненного шара.

— Это с твоей помощью Крис меня нашёл?

— Я же не виноват, что у твоего дроу не хватило ума повесить на тебя банальный маячок, раз уж заклятие поиска тебя не берёт. Я имею в виду магический маячок, а не камушек, который так легко снять или заглушить…

— А ты догадался?

— Я вообще умный, — довольно осклабился Эн`экотер. — Говори, чего пришла, и убирайся — портишь мне весь вид.

— Зато радую твоё обоняние. Предлагаю изучить пейзаж королевского сада… Он почти так же кошмарен, как и ты.

— Тоже мне, зрелище, — презрительно фыркнул вампир.

Аталь, не сдержав любопытства, встала рядом, скосив глаза на его лицо. Должно быть, Нохэмиле чего-то недоговорил, рассказывая, что для вампиров солнце — мучительно.

«А может, он тайный мазохист», — деловито предположил внутренний голос.

— Я понял, что ты задумала и, может быть, даже помогу. Если ответишь на один вопрос, — неожиданно спокойным голосом произнёс Эн`экотер.

— Надеюсь, не очень интимный? — насмешливо поинтересовалась девушка, устало прислонившись к холодной скале.

— Очень! — в тон ей протянул вампир и всё-таки нырнул под защиту ближайшей тени. Рубиновые глаза загадочно блеснули в бархатистом полумраке, и голос, утратив высокомерные нотки презрительного превосходства, мягко и печально спросил:

— Скажи, неужели та любовь, которую я видел в твоём сердце, не стоит целого мира?

Аталь в свою очередь перевела взгляд на солнце, наконец оторвавшееся от далёкого горизонта и утратившее тревожные огненно-красные отблески. И смотрела долго-долго, пока перед глазами не заплясали радужные круги.

— Ползи в свою пещеру, обойдусь и без тебя.

— Не знаешь что сказать?

— Ещё вчера ответила бы без раздумий, что целого мира ничего не стоит. А сегодня — не знаю. Понимаю, что это эгоистично и глупо, но всё бы отдала, лишь бы его не потерять… И это совсем не значит, что я так и сделаю. Доволен?

Вампир хрипло рассмеялся и снова вышел из тени. Солнечные лучи с готовностью облепили его фигуру, и девушка рассмотрела за презрительно гордой маской тщательно скрываемую боль.

— По крайней мере, ты не лжёшь сама себе. В отличие от меня. Иди за Лаэлией. Я закончу одно дело и присоединюсь к вам.

— Что, позавтракать забыл?

— Нет. Отослать куда-нибудь Нохэмиле, пока он не узнал свежие новости… Хватит с тебя и одного вампира.

— Аталь?

«Всё, допрыгалась!»

— Лаэлия, пойдём со мной, это очень важно!

Повелительница молчит, пристально глядя на брата.

— Она никуда не пойдёт, — холодный взгляд зелёных глаз медленно проворачивает вонзённый в сердце нож. — Если тебе нужно мнение дроу — в твоём распоряжении только я.

— Если вместе с обретением потерянной возлюбленной тебя не осенило Даром прорицания, то я предпочту услышать мнение твоей сестры, — любезно пояснила Аталь, внимательно изучая строение потолка.

Он казался гораздо более интересным и безопасным зрелищем, чем рассвирепевший дроу, схвативший её за плечи.

— Ты что, снова обо что-то головой стукнулась?

— Ага, об правду жизни, — сердито подтвердила девушка, поднимая щит, отшвырнувший от неё тёмного. Функция «не навреди любимому» была не без тайного злорадства отключена.

Зелёные глаза пристально щурятся, протянутая ладонь быстро просматривается и раздаётся злобное рычание:

— Ты что наделала, сумасшедшая?

— За неимением хомячков, обзавелась персональным оборотнем, — ухмыльнулась Аталь. — А что тебя не устраивает? Вроде как все остались живы и здоровы. Даже с привесом.

— Аталь, прекрати. Крис, пойдёт вместе, — Повелительница, определившись с решением, спокойно встала между ними.

— Оставить Долину без защиты границ? — скептически поднял бровь дроу, недоверчиво глядя на сестру.

— Переживёт. Пустим пока патрули — пусть мальчики проветрятся. Насколько я понимаю, оборотни сейчас очень заняты, чтобы коварно напасть на нас, а с другими нежеланными гостями мы уж как-нибудь справимся. Демоны с нею, с защитой, после восстановим, — нетерпеливо дёрнула плечом Лаэлия и повернулась к двери. — Эшэри! Остаёшься за старшего.

— Я с вами, — раздался голос Мэнэми.

Прежде, чем Аталь успела возразить, Повелительница колючим голосом подтвердила:

— Конечно, с нами! Тебе я и не собиралась давать позволение бродить по нашей Долине. Все разборы полётов — потом. Аталь, открывай портал!

«Какой идиот мог предположить, что если каждый прав по отдельности, то стоит свести всех вместе и можно прийти к идеально правильному решению? Ах, да — это же была ты!» — без устали отрывался внутренний голос.

Аталь досадливо прикусила губу и чуть не влезла в камин, пытаясь согреться. За окном зарядил осенний дождь, такой же беспросветный и унылый, как и ход их переговоров. Увы, Лаэлию никаким видением не осенило. Темная Повелительница, устало потирая виски, обдумывала разрозненные обрывочные картинки, никак не собиравшиеся в единое целое, и бросала угрюмые взгляды на Аталь.

Эльф и оборотень до хрипоты спорили, припоминая, кто кому чего должен. Причём, перевес был явно на стороне Тиану, так как в отличие от Артисерэля, строившего предположения исключительно по летописям предком, он выдавал факты на правах очевидца. И далеко не все они были лицеприятны для светлых (впрочем, о тёмных коварный оборотень тоже не забывал). Анрэй изредка вмешивался, уточняя некоторые детали, и негромко переговаривался с Магистром. В сторону дроу Аталь не смотрела принципиально. Изучающий взгляд зелёных глаз и так ощущался всей кожей. Впрочем, как и искоса бросаемые взгляды других оборотней, которых предъявили многоуважаемому обществу то ли в качестве свидетелей, то ли уже обвиняемых.

«Слушай, а может, ты не так всё поняла?» — сочувственно вопросил голос, и девушка страстно пожелала, чтобы и на этот раз он оказался прав.

Но услужливая память тут же подсунула картину незабываемой встречи подлого дроу и лживой кошки. Девушка скрипнула зубами и сильно сжала виски, прогоняя видение.

«Я просто не могу об этом сейчас думать».

«Зато теперь сама знаешь, что чувствовал Крис, пока ты тренировалась отражать чужие чары», — вкрадчиво припомнил голос, удачно прикидываясь гласом разума.

«Знаю. Только моей любви хватило, чтобы с ними справиться, а его, почему-то, нет» — вздохнула Аталь, признавая, что ни у какого гласа разума нет шансов перед мощью женской логики. Повернувшись к огню другим боком, она в который раз подумала, что мир был совершенно не прав, отдавая свою силу в её руки. Хотя бы потому, что она уже битый час слушала громкие споры, и понимала, что не знает, где взять силы на решение важных проблем, когда до дрожи в коленках хочется послать всё и всех, чтобы остаться в тихом одиночестве.

Нехотя подняла голову и встретилась с мимолетным взглядом янтарных глаз, в которых легко прочитался целый спектр эмоций. Непоколебимая уверенность в собственной правоте, укоризненный вопрос «этого ты хотела добиться?» и слабая, загнанная в самый дальний уголок подсознания просьба о помощи. И эта дивная смесь внезапно привела Аталь в чувство.

Девушка встала, активируя заклинание. Спорщики, обнаружив временную потерю голоса, изумлённо уставились на неё. Особенно старался Светлый Повелитель, впрочем, возможно и Тёмный от него не отставал, но… нет, туда нельзя смотреть и думать о нём тоже. Всё — потом.

— Договориться, похоже, не выйдет. Всем угодить невозможно, — негромко сказала она. — Значит, предлагаю компромиссный вариант — давайте делать так, как скажу я.

— А с чего ты решила, что мы будем слушать тебя, девочка? — Артисерэль первым справился с заклинанием, сняв Завесу Безмолвия.

Аталь не успела привести вслух ни один из наскоро набросанных в голове аргументов. За окном потемнело до черноты. Но не успел народ озаботиться кто разжиганием лампы, кто созданием магических светлячков, как в комнату проник яркий солнечный луч. Один. И окутал тонкую фигурку девушки кругом света.

— Потому что у неё есть такое право, — спокойно прокомментировал светопреставление невесть откуда взявшийся Эн`экотэр.

То ли от собственной наглости, то ли от неожиданной поддержки Аталь ощутила внезапный прилив сил и даже согрелась. Отбросив уже ненужный плед, она решительно вышла вперед.

— Для начала — основное: оборотни будут жить в этом мире. Если кто пытается мне на пальцах дать понять, что я не права — зря старается. Потому что на кону не благоденственная помощь другой расе, а существование нашего мира. Их присутствие необходимо. А чтобы здешняя жизнь малиной не показалась, я предлагаю отдать им Заброшенные земли. Сил, как погляжу, у них хватает, очистить земли от неиспользованной магии я помогу, а с её богатым наследием — сами разберутся. Тиану, согласен?

Оборотень слегка примкнул веки, но хитринку во взгляде спрятать не успел. Я всё понял, милая, говорил этот взгляд, но меня устраивает и такой вариант. Пусть для тебя он и будет перестраховочный.

Аталь улыбнулась в ответ и продолжила:

— Да, добровольцы от иных рас тоже принимаются. Что касается вас, дорогие эльфы. Понимаю, что большинство здесь присутствующих считают этот мир своим, потому что родились здесь и иного просто не знают. Так вот, разрешите напомнить, что именно ваши предки, переместившись сюда, создали выплывшую сейчас проблему и проложили столь противным для вас оборотням дорожку. Но мы не будем копаться в прошлом, пытаясь выяснить, кто неправ и насколько именно. Потому что все стороны хороши. Давайте отталкиваться от того, что имеем.

А имеем мы следующее: теория о бездушности оборотней — полная ерунда. И её легко опровергнуть. Просто удивительно, как вы, премудрые и пресветлые сами до этого не додумались. У оборотней есть Дар, а Дар (надеюсь, никто не будет спорить?) — часть души. Поэтому, тему бездушных тварей лично я считаю закрытой.

Вы можете прекрасно сосуществовать, да хоть влюбляться и жениться. По-человечески. То есть, не трогая обряды, связывающие души. А тебя, Тиану, попрошу об официальном запрете для оборотней использовать чары обольщения и подчинения, кроме как при самообороне. Это возможно? Очень хорошо.

Люди, теперь вы. Надеюсь, мы не будем затевать глупых территориальных войн? Думаю, все присутствующие прекрасно понимают, что Заброшенные земли рано или поздно очистить придется, а заниматься этим ни у одной из сторон нет ни сил, ни желания. А чтобы наш народ не путал оборотней с местными перевёртышами, можно напомнить легенду о Тысячелетнем Портале, да представить пришельцев благородными рыцарями, которые очистят Заброшенные земли от скверны, да заодно и поселятся там.

Все согласны? Радостно видеть такое единодушие. Кроме этого, оборотни подписывают с Предгорьем мирный договор и со всей территорией Прибрежных королевств. Они достаточно мелкие, и уговаривать каждое — много чести. Проще решить так — ты, Анэ, будешь посредником и поручителем за оборотней перед людьми. Я, в свою очередь, ручаюсь перед тобой, что зла они не принесут. Мне ты веришь?

Король не шелохнулся, заставив-таки девушку снять заклинание.

— На чём основана твоя уверенность?

Аталь пожала плечами, глядя на друга:

— У оборотней самая совершенная система повиновения. Слово Ведущего для них — нерушимый закон. А мне принадлежит часть души Тиану, вместе с толикой его Дара. Тебе должно быть это знакомым, Анэ. Я ему верю. И точно знаю, что оборотни — не зло.

— Они могут дать слово не причинять вред людям? Жить, не захватывая чужих обличий?

Аталь, снова вздохнула, покосившись в сторону Тиану. Золотые глаза насмешливо прищурились, и оборотень кивнул головой, глядя в глаза королю.

— Любому из нас при рождении дано два облика. Звериный и иной. В основном мы используем иной (эльфийский, человеческий — зависит от первого перевоплощения). Так во многом проще. И нас абсолютно не затруднит удержание звериной ипостаси, пока мы будем на чужой территории. Но у меня тоже есть условие — наши земли будут объявлены заповедником. И на них ни одно разумное существо не должно даже попытаться причинить вред любому животному, птице или другой твари. Потому что это может оказаться один из нас. А умышленного вреда, нанесённого сородичу, мы не простим.

— Хорошо, — кивнул Анрэй и не сдержал любопытства. — А можно уточнить, в каких именно животных вы перевоплощаетесь?

Аталь мечтательно вздохнула, припомнив белую красавицу сову. Оборотень одними глазами улыбнулся, словно прочитав её мысли, и воздух вокруг него зарябил. Миг — и великолепная жёлтая кошка лениво зевнула, показав внушительные клыки, и превратилась в очаровательного пушистого щеночка, весело тявкнувшего на изумлённого короля, воспарила в небо яркокрылой тропической птицей, выпучила холодные рыбьи глаза… Образы менялись один за другим, демонстрируя разнообразие животного мира родины оборотней. Напоследок уже знакомая девушке сова описала круг почёта под потолком и приняла очеловеченный образ Ведущего.

— Проще показать, чем объяснить, — пожал плечами Тиану. — Раскрою ещё один секрет: наши женщины способны менять только разумную ипостась, а мужчины — только звериную. Кстати, пока меня слушают не перебивая, хотелось бы извиниться за наших женщин, и их поступки. Вины я не снимаю, но хотя бы оглашу причину.

Дело в том, что, оставшись на произвол судьбы в вашем мире, они оказались лишены смысла жизни. От союза мужчины-оборотня и иной женщины — рождается тот, чья жажда жизни окажется сильней (предугадать заранее, как вы понимаете, это очень сложно). А вот женщины-оборотни в союзе с иными — бесплодны.

Именно поэтому, эльфы, мы тоже не горим и никогда не горели желанием общаться с вашей великой расой. Но иногда силе любви удаётся перешагнуть даже через звериный инстинкт продолжения рода. Нечасто, но бывает. Вот такие исключения и попали в ваш мир. А потеряв тех, ради кого сюда пришли — вспомнили о своём женском предназначении и возжелали воссоединиться со своим народом. Я не знаю всех подробностей, но признаю, что методы их были не особо праведны. Размеры ущерба и компенсацию от их действий можно обсудить со мной по каждому случаю в отдельности. Разумеется, виновные будут наказаны, с территории людей уберутся немедленно и, по мере возможностей, исправят содеянное. Мы, конечно, звери, но справедливость нам не чужда…

— Тогда Мэнэми отправится в Тёмную Долину, — впервые подал голос Кристарн, ровно глядя на Ведущего. — Как один из пострадавших от её гениальных планов, я хочу, чтобы она именно оттуда начала разгребать последствия своей самодеятельности. Думаю, что даже без подробностей моего права никто не оспорит.

— А вот я с удовольствием бы послушала историю нашей дорогой подруги. И именно в подробностях, ведь она помнит не только переселение эльфов в этот мир, а и всё, что было после, включая тёмную ворожбу во дворце, замену королевы-матери и появление лесоградской целительницы с отрядом наёмников. А то мало ли, сгинет такой ценный свидетель в вашей Долине — умру от любопытства, — Аталь не без труда изобразила усмешку и заставила себя повернуться в сторону тёмных.

Лаэлия продолжала задумчиво изучать ковер в королевской спальне, а Кристарн спокойно ответил на взгляд, заставив девушку первой отвести глаза.

— Мелисса? — негромко спросил Тиану.

— Да, я единственная, кто остался после ухода эльфов в Светлую Долину, — без особого энтузиазма признала девушка. — Честно говоря, тогда я и не подозревала, что остальным из нас придет в голову гениальная идея укрыться в стазисе. Мой любимый не знал, что я оборотень. Он был сильным светлым магом. Эльфом, разумеется. Я не хотела с ним расставаться, поэтому и не последовала за остальными в Долину. Но не успела даже попрощаться — он погиб.

После — выживала, как могла. Долго искала Долину, чтобы обнаружить, что в неё мне ход закрыт, попыталась отыскать родичей — тщетно. Пришлось жить среди людей. Поначалу это было довольно интересно, так как люди, прячась от войны, разбежались по всему континенту, но вскоре наскучило. Близкие мне существа быстро умирали — увы, бессмертием, кроме нас, обладали только эльфы, а до них добраться было невозможно. Да и незачем.

Тогда я задалась целью отыскать способ вернуться в свой мир. И такая возможность вскоре подвернулась — человеческий король Реинир был одержим идеей бессмертия. Мне было достаточно рассказать кто я и пообещать ему вечную жизнь, чтобы он согласился помогать. А нужно было немного — артефакт Хранителей у него уже был. Более того, он мог им управлять, а это было лучшим подтверждением, что в его жилах текла кровь создателей этого мира. Да вот только не хватило силы у его Дара, чтобы открыть межмировой портал. И его сын не смог. Узнав, что дроу вышли на поверхность, я отправилась к ним. Надеялась либо найти хоть кого-нибудь из наших, либо усилить возможности Реинира Даром одного из Повелителей.

Нет, убивать Кристарна я не планировала — он всё сделал бы добровольно. Ну, почти добровольно. Но всё пошло наперекосяк. Я как-то упустила из виду, что люди бывают непробиваемо упорны в достижении своих желаний, даже чувствуя их несбыточность. Вот и Реинир вообразил себя достаточно умным и сильным, чтобы получить всё и сразу без моей помощи. За что и поплатился, а я потеряла пятую жизнь…

— Какую жизнь? — уточнил Анрэй, не отрывая глаз от девушки, отрешённо повествовавшей о своих свершениях.

— Пятую, — повторил Тиану и пояснил: — она — кошка, сильнейшая в своём роду. Само воплощение независимости, хитрости, обольстительности и счастливая обладательница девяти жизней.

— Я потеряла пятую жизнь и уже совсем отчаялась — больше ниточек, на которых можно протянуть дорогу к своим, не оставалось. Реинир погиб, не справившись с Даром Тёмного Повелителя, впрочем, я была уверена, что и Кристарн не выжил. Я ведь обменялась с ним этим дурацким эльфийским заклинанием, но то ли оно неправильно на оборотней действует, то ли моя душа где-то отсутствовала во время обряда, но ничего из эльфийских страшилок я на себе не заметила…

— Нет, всё подействовало. Просто вместе с пятой ты потеряла и шестую жизнь, — отметил Тиану, на мгновение прищурив янтарные глаза. — Это произошло одновременно, вот ты и не почувствовала.

Мэнэми равнодушно дёрнула плечом и, решительно продолжила:

— Вход в Тёмную Долину мне был заказан — Лаэлия бы меня живьём съела…

— Я и сейчас голодна! — веско намекнула Повелительница, прервавшись от своей медитации, но оборотень не обратила на неё внимания, снова погрузившись в воспоминания.

— Вот я и решила примкнуть к человеческим магам, вернув свой истинный облик, чтобы не вызывать подозрений. Было легко стать востребованным воздушником с умением открывать порталы чуть ли не в любую точку мира — я ведь практически везде успела побывать. Вот тогда и познакомилась с Аталь. И впервые подумала, что может — ну его, эти вечные поиски? Снова поживу как человек, отдохну немного. И честно говоря, это было наилучшее время, проведённое в этом мире. Пока мы не попали в обвал возле гор Старгорода.

Оползень повредил защиту пещеры, где укрылись оборотни, и я смогла их почуять. Но пока вызволяла сородичей — Аталь умыкнулась к эльфам. И всё закрутилось-завертелось. Главной стала Вольтиэ. Не по уму, по старшинству. Ей и пришла в голову идея захватить облик королевы-матери, чтобы иметь влияние на короля Анрэя, который оказался, почему-то, недосягаем для наших чар. Можно узнать, почему?

— Потому что в моей жизни, ставшей с детства неизъяснимо прекрасной во многом благодаря тебе, всегда был принцип никому, никогда, ни за что не доверять. С одним-единственным исключением, к которому только недавно добавилось второе. Видимо, именно этому я и обязан защите от ваших чар, — пояснил Анрэй, прижимая к себе жену, взирающую на Мелиссу с явным желанием сократить количество кошачьих жизней до абсолютного нуля.

Мелисса кивнула и продолжила, осознавая, что терять ей всё равно нечего.

— В общем, Вольтиэ приняла облик королевы-матери. И гениальная идея женить короля, чтобы посмотреть на силу Дара будущего ребёнка принадлежала лично ей. Между прочим, я была против. Мне уже порядком надоели эти глобальные, но постоянно рушащиеся планы по возвращению к сородичам. Но Вольтиэ удалось провести заклинания Зова Утерянных Душ и даже получить отклик. Мы узнали, что здесь тоже есть Хранитель, что мир наш — мёртв, и возвращаться некуда. Зато появилась надежда дождаться, пока Ведущий найдёт способ переправить наш народ сюда.

Осталось найти Хранителя. Вольтиэ рассчитывала, что этой иголкой в стоге сена окажется ребёнок Анрэя. Но лично я в этом изначально сомневалась. Ясно же видела, что его Дар был изначально слаб, а рисунок — значительно повреждён. И даже когда он передал остатки этого Дара Аталь, у той тоже никаких сверхъестественных сил не обнаружилось. Пока она вернулась от эльфов — и я чуть не ослепла от силы Света, залившего её рисунок.

Но неуловимая подруга, не дав времени подумать, что можно сделать с таким подарком судьбы, упорхнула вместе с дроу по полям, лесам и рекам. Причём умудрившись привязать к себе Тёмного Повелителя, который ни на секунду не упускал её с поля зрения. А наблюдать со стороны, к сожалению, получалось не всегда. Стоило одному из объектов поднять защиту — зеркала прекращали отражение. Но я была уверена, что именно Аталь и есть искомая Хранительница. А увидев, как она исцеляет с помощью светлой магии, в этом убедилась и Леа, принявшая облик лесоградской целительницы. Она попыталась устроить в лесу засаду, хотя я говорила, что это бессмысленно. И все в курсе, чем дело закончилось…

— Пожар у дриад — тоже ваших рук дело? — спросила Аталь, любопытство которой перебороло неприязнь.

— Да. Моих, — пожала плечами Мелисса. — Только я понятия не имела, что вы тоже гостили в Лесу — направлялись-то вы совсем не туда. Я хотела уничтожить Вольтиэ, чтобы освободиться. В открытую напасть на неё не могла — слишком мало у кошки шансов перед волком.

— Ну да, а целая страна дриад — просто бесплатное приложение к могиле одной оборотнихи, — хмыкнул Анрэй, выразительно глядя на Аталь.

— Между прочим, это натворили всего два десятка оборотней. А вы хотите заселить ними полконтинента, — многозначительно заметил Светлый Повелитель.

— Если вкратце, то это всё. Дальше и так понятно — Аталь мы всё-таки нашли, а Ведущий смог переместиться сюда, — закончила исповедь Мелисса и лучезарно улыбнулась тёмному. — Крис, очень благородно с твоей стороны попытаться меня спасти, спасибо.

— Не для тебя стараюсь, — дёрнул плечом Кристарн, не сводя глаз с Аталь. Но та предпочитала лицезреть проклятого оборотня. И конечно же, дурацкий щит, ставший его же стараниями непроницаемым, нахально колыхался прямо перед носом, закрывая её чувства и не давая возможности вытащить отсюда, чтобы всё объяснить. Не очень, правда, понятно, что именно он должен объяснять, и каких очередных демонов она успела поселить в свою очаровательную головку, но то, что они там уже надежно укоренились — сомнений не вызывало.

Тяжело вздохнув, Тиану нарушил молчание.

— Мы не убиваем своих женщин. И мне почти хочется добавить к этому — к сожалению. В нашем мире право использовать магию Тьмы принадлежит исключительно мужчинам. Как видите, женщины легко поддаются искушениям Повелительницы Ночи и не чувствуют границ, которых нельзя преступать. Ещё раз приношу извинения. И даю слово, что нарушившие законы вашего мира никогда не покинут пределы отведённой нам территории.

Мелисса — я лишаю тебя подарка прародителя. Ты проживаешь девятую — последнюю, из отведённых тебе жизней, — Ведущий просто глянул в сторону девушки, и та опустила голову, принимая наказание, но оборотень уже переключился на остальных сородичей. — Доступ к магии пока будет заблокирован для всех вас. Может быть временно — позже рассмотрю каждый случай в отдельности. И без участия посторонних.

— Разумно ли отказываться от помощи мага-воздушника? Кто вас проведёт по Заброшенным землям? А ведь она была и там — вкрадчиво заметил шелковый голос, похоронив жалкие остатки надежды.

Ведь Аталь прекрасно помнила, что подлый дроу и сам там был, но почему-то предпочёл умолчать, снова вступаясь за лживую кошку. Девушка мысленно обозвала себя и одного вампира за компанию нехорошим словом и вмешалась:

— Тиану, да отпусти ты её. Пусть отправляется к тёмным, если они так жаждут её присутствия, — полюбовалась удивлённо застывшими лицами Лаэлии и Мелиссы и перевела взгляд на оборотня. Ведущий оценивающе заглянул прямо в душу — уверена? Но всё же пожал плечами и дал согласие.

— А по Заброшенным землям поведу вас я, — раздался спокойный голос позади Аталь. Девушка обернулась и впервые подумала, что рада видеть предводителя вампиров, вопреки недавним эпитетам.

— Что так долго?

— Поговорил с друзьями, позавтракал, выпил чашечку кофе, — любезно отчитался Эн`экотэр, не обращая внимания на защиту, которой укрылись все маги кроме Аталь и дроу. — Надеялся, что ты закончишь возлюблять ближних до того, как я появлюсь. Жаль, что настолько опоздать не получилось.

— Мы не сможем ехать только по ночам. Может, просто ткнёшь пальцем в карту?

— Можно подумать, за столько лет я помню, что там и как, — фыркнул вампир. — Нет, мы не будем искать лёгких дорог. Вот прихватим эту милую кошечку да попросим твоего злобного дроу составить компанию — может и попадём, куда надо. Или просто попадём, — насмешливо искривил губы вампир. И в рубиновых глазах отчётливо читалось, что ни сочувствия, ни возражений он не примет.

Аталь устало потёрла вдруг заломившие виски и пожала плечами, соглашаясь.

— Ещё жизненно важные вопросы, касающиеся переселения оборотней будут?

— Будут! — тут же подхватило несколько голосов. Девушка вымучено улыбнулась самому громкому — королевскому и похлопала Анрэя по плечу: — Вот ты ими и займись, а то мне до рождения вашего наследника нужно разгрести всё остальное. Ты же в курсе, что мы скоро станем роднёй?

Изумлённое лицо друга вдруг поплыло перед глазами, и последнее, что она успела почувствовать — её успевают подхватить и, судя по шипению, безапелляционным тоном приказывающему убраться чьим-то лапам, это были руки Кристарна.

«Всё, наконец-то — спать…»

Аталь открыла глаза и уставилась в потолок, собираясь с мыслями. Она была во дворце, однозначно. Больше никакой полезной информации потолок не содержал, пришлось сделать попытку встать. Приподнявшись на локте, она поняла, что попытку можно смело приравнивать к подвигу, так как встать не получилось. Предательская слабость разлилась по всему телу, делая её беспомощной, как новорождённого котёнка.

«Нет, больше ничего не хочу слышать о кошках! Ни о маленьких, ни о больших! — возмутился внутренний голос. — Какого демона ты пустила её к нашему дроу?»

«Он сам себя пустил».

«А с нас бы что, корона спала отозвать, помочь сбросить наваждение? Или попросить Тиану унять свою сородичку?» — не унимался противный голос.

— Да как ты не понимаешь, что нельзя думать только о своей ненаглядной персоне, если рядом с другой у него есть шанс выжить! — разозлилась Аталь.

— С кем это ты разговариваешь? — раздался рядом усталый шёлковый голос. Сердце девушки гулко бухнуло и закатилось куда-то в область пяток.

«Ты точно уверена, что являешься целительницей? С такими-то познаниями анатомии!» — фыркнул голос, заставляя пожалеть, что к пяткам отправился вовсе не он.

— Аль, посмотри на меня, пожалуйста.

Что б ты провалился! Аталь собрала всё своё порядком поистрепанное спокойствие и оторвала взгляд от собственных рук, нервно комкавших ни в чём не повинное покрывало. Кристарн, не став тратить время на неубедительное красноречие, легко дотронулся до её висков, предлагая посмотреть на произошедшее его глазами.

… Бездумная ярость отпускает, а вместе с ней и действие заклинания, обездвижившее его. Бросить многообещающий взгляд на сестру-предательницу и умчаться — на выяснение причин и выслушивание объяснений сейчас нет времени. Нужно найти её, успеть, любой ценой. На этот раз он не имеет права ошибиться.

Переместиться не получается. Заклятие поиска её по-прежнему не видит, зов амулета, подвешенного тайком в придачу к снятому подарку, прерывист и почти неразличим. Только тоненькая ниточка, указывающая общее направление. Она очень далеко. Там, куда его Дар не дотягивается…

— Помочь? — скучающий голос вампира звучит гимном спасения.

… Хвала Тьме, Свету и всем двенадцати человеческим богам — она жива! Один только взгляд в синие глаза — и он может снова дышать. Всё. Успел, дальше — будь что будет. Хоть оборотни, хоть демоны, хоть…Мэнэми?

… Надо же, Аль не ошибалась — это действительно была она. Он соглашался, но в глубине души всё равно не верил. Сложно доказать самому себе, что жива та, чью смерть видел собственными глазами и долгие годы снова и снова переживал в кошмарных снах. Оказывается, для того чтобы поверить, нужно всего лишь заглянуть в ставшие чужими глаза, чтобы осознать главное. На миг всё вспомнить, как перед шагом за Грань, с первого взгляда, с первой встречи и до последнего вздоха… и простить. Прежде всего, самому себе. И не потому, что всё ещё любишь, а потому что помнишь, как сильно любил. И отпустить…

… Странно, почему он раньше никогда не ощущал эту тонкую паутину? Не придавал значения? Искренне верил, что Повелителями невозможно манипулировать? Вот дурак! Сам же утверждал, что в любом правиле есть исключения!

— Мэнэми, перестань. Ты серьёзно рассчитываешь, что это на меня подействует? Приятно иметь дело с таким непрошибаемым оптимизмом!

…Хм, а оптимисты умеют торговаться! Конечно, кольцо интересует, ещё как. И заодно, почему оно до сих пор не на Аталь, если вы такие белые и настолько пушистые, как она полагает?

— Думаешь, тебе действительно нечего терять? Глупая. Поверь, я без особого труда докажу обратное…

Зелёные глаза потускнели, прерывая молчаливую исповедь. А Аталь, вдруг внезапно набравшись сил, слетела с кровати, целуя куда попадёт, без разбора. Руки сами потянулись подхватить её, родную и любимую до темноты в глазах.

— Нет, великая вершительница судеб оборотней, так просто ты не отделаешься! Я сейчас задеру гордо нос и выйду отсюда в неизвестном направлении. И пусть тебе будет стыдно!

Девушка вцепилась в него всеми конечностями и уткнулась носом куда-то в шею.

— Прости меня, пожалуйста! Сама не знаю, как могла подумать, но…Ты сказал таким голосом… так на неё смотрел… а ещё и просил, чтобы она вернулась в Долину… и всё — как под обвал попала!

— Н-да, как тебя с таким косноязычием взяли в Хранительницы? — Кристарн слегка отстранился, задумчиво оглядел её с ног до головы и вынес приговор. — Чистосердечное признание я, может быть, учту, но чего-то ты не договариваешь. Хочешь сказать, что вот так запросто поверила, будто я разлюблю тебя, самоуверенное любопытное и несносное чудовище, от одного взгляда в прекрасные глаза Мэнэми? И всё?

— Чего это я — чудовище? — проворчала Аталь, слегка ослабляя хватку, чтобы заглянуть ему в лицо и удостовериться, что глаза всё-таки смеются.

— То есть, по остальным пунктам, возражений нет? — вкрадчиво вопросил тёмный, и девушка поморщилась, соглашаясь. Чудовище, так чудовище. Да хоть змеюка подколодная. Лишь бы всё, что её воспалённый недосыпом и треволнениями мозг себе надумал, побыстрее забылось. А лучшее лекарство для столь желанной амнезии — самые надёжные в мире объятия.

— Аль, посмотри на меня! — требовательно произнёс дроу, и девушка снова уставилась в подозрительно серьёзные глаза. — Больше. Никогда. Так. Не делай.

— Что именно? — не преминула уточнить Аталь. Перемирие — перемирием, но лишние обещания чреваты последствием. Один раз уже наобещала не делать глупостей, так теперь — бегай перед каждой, ставь в известность!

— Я говорил с вашим королём, пока ты спала…

— Надеюсь, не как с Нохэмиле? Ты помнишь, что не все тут бессмертны? — заволновалась девушка, вспомнив их комнату после одного такого «междусобойчика».

— В отличие от некоторых самоуверенных чудовищ, я сам знаю с кем и как мне разговаривать, — отчеканил Кристарн.

Впрочем, для правдоподобности возмущения не мешало бы спрятать улыбку.

— Так вот. Я понимаю, почему ты кинулась к оборотням. И даже, ну уже почти совсем-совсем честно, не сержусь. Ни за то, что солгала, ни за ваш подленький заговор с Лали… но прошу — никогда больше во мне не сомневайся, ладно? И не ставь больше этот идиотский экранирующий щит, через который я тебя не чувствую, изобретательница демонова!

— Обещаю! — быстро, пока любимый не придумал ещё чего присоединить к покаянию, произнесла Аталь и, вспомнила о прерванном видении: — А до чего вы договорились с Мэнэми?

— Она попросту свистнула кольцо-артефакт с тела Реинира, весьма умело спрятала и с тех пор больше не доставала — вот оно нигде и не засветилось. Но поняв, что за её деяния медаль на пузо точно не грозит, решила поторговаться за жизнь. Удивительное создание, честное слово, — мягко улыбнулся дроу. — Её изворотливость и стремление выжить любой ценой даже вызывает восхищение, правда, не особо искреннее.

— Я сейчас кому-то повосхищаюсь! — многозначительно пообещала Аталь. — Так вот, отчего ты за неё просил у Тиану! А я-то подумала…

— Ты всегда как-то странно обо мне думаешь. И чаще всего — полную ерунду, — вздохнул дроу, достал из кармана массивное кольцо, сверкнувшее при свете свечей вишнёвыми отблесками, и надел девушке на палец.

— Владей и береги, Хранительница.

Аталь почувствовала, как лёгкая волна силы пробежалась по её Дару и успокоилась, признав хозяйку. Усталость, слабость и малодушное желание скрутиться калачиком, чтобы впасть в долгую спячку схлынуло, не оставив и следа.

— Спасибо, — она смущённо прикусила губу и, чувствуя себя законченной идиоткой, всё-таки спросила: — Так зачем же ты просил за неё, если камень был уже у тебя?

Кристарн крепко прижал её к себе и шепнул прямо в ушко.

— А ты зачем поддержала? Если бы не кое-кто не вмешался, оборотень не согласился бы на мою просьбу, не смотря на всю свою белизну и пушистость.

— Я обещала Нохэмиле, — пожала плечами Аталь, счастливо вдыхая любимый аромат лесной хвои. — А у тебя какая отмазка?

— А я ему должен. Пусть сам разбирается со своей жизнелюбивой возлюбленной, — серьёзно ответил Крис и ласково пробежался пальцами по спине девушки, разминая затекшие мышцы. — А ты в следующий раз так легко не отделаешься, имей в виду!

— В какой такой следующий раз? — испугано захлопала ресницами Аталь и прижалась к нему ещё крепче, — Нет, никаких «следующих» разов я не хочу!

— Жизнь — штука долгая. Мало ли, — философски пожал плечами дроу и рассмеялся в ответ на её недоверчивый взгляд. — Ладно, уговорила — больше никаких недоразумений.

Аталь в ответ согласно просияла, чувствуя, как внутренний голос, довольно улыбнувшись, прячется глубоко-глубоко…

Оказалось, что проспать самое интересное у неё почти получилось. Оставшись наедине, Тиану и Анрэй нашли общий язык и быстро обо всём договорились, удивляя всех присутствующих на памятном сборе в королевской спальне полным согласием и готовностью идти на компромиссы. Оборотень не отходил от человека, впитывая как губка сведения о политике, экономике, особенностях межрасовых союзных договоров и прочей информации, которую Аталь при всём желании ему дать не могла.

Вампир, немного попугав общественность собственной персоной, таки соизволил ткнуть пальцем в карту, обозначив место на границе Предгорья и Заброшенных земель, где он будет ждать всех желающих отправиться на съедение злобным монстрам, и растворился в ночи. Оллари так и не удосужилась явиться, послав Вестника Лаэлии. Та внимательно прочитала, отправила ответ и с тех пор ходила задумчивая и погружённая в себя, не утруждаясь объяснить причину даже брату.

Светлый Повелитель, отчаявшись посеять зерна разума и осторожности, отбыл в Тёмную Долину, объявив, что сам восстановит защиту, замкнув её на первом встречном дроу, раз уж Тёмные Повелители не желают образумиться и вернуться к своим непосредственным обязанностям. А так как Лаэлия была решительно настроена ехать вместе с братом, а предложить Крису вернуться в Долину, оставив любимую путешествовать с оборотнем почему-то не решился даже Артисерэль, образумившихся не нашлось…

Кристарн и добросовестно выкладывал новости, оттягивая момент, когда Аталь вспомнит о своей неутомимой жажде деятельности и нарушит их тихое уединение. Но девушка почему-то не бросалась спасать мир, до донышка погрузившись в зелёные глаза и ловя в них своё отражение. Слегка осунувшееся, немного растрёпанное, очень бледное, но — теперь она знала совершенно точно — единственное, любимое.

— Крис, не пой мне соловьём. Я уже поняла, что все вокруг (кроме меня) не бездельничали. Что тебя беспокоит? Вроде как ты должен быть рад, что никакие оборотни меня больше не попытаются прикопать в тёмной пещере. Но ты словно знаешь ещё о какой-то опасности, но не решаешься предупредить…

— Ты нагло украла мой Дар? — подозрительно осведомился дроу.

— Нет. Я не чувствую. Я просто знаю. Откуда-то. Давай, признавайся, пока не включилась моя печально знаменитая фантазия.

Кристарн вздохнул и быстро выкатил камень с души.

— Тиану. Ты обменялась с ним Даром. Я видел тебя с Анрэем, Виттаром, и теперь просто не знаю, хватит ли мне выдержки ещё и на него. Знаешь ли, делить с кем-либо твою привязанность… сложно.

— Ты сомневаешься во мне? — обречённо спросила Аталь, зная, что не станет упрекать, если он согласиться — в конце концов, она тоже особым доверием не блистала. Но Крис отрицательно покачал головой, и сердце девушки вновь забилось спокойно и равномерно.

— Нет, любимая. Он почему-то решил, что имеет на тебя какие-то права. Я бы охотно объяснил ему, что он немножечко ошибается, но подумал, что ты расстроишься, потеряв свою зверушку. Да и поговорить хотелось сначала с тобой. Поэтому, уж извини, попросту тебя запер, ограничив доступ к телу спящей красавице всем кроме себя.

— Он тебе нравится, — улыбнулась Аталь, констатируя факт. — И ты не хочешь, чтобы он питал иллюзии. Хорошо, позови его.

Дроу многозначительно посмотрел на неё и, не удержавшись, поцеловал. Долгим, нежным и пьянящим поцелуем.

— А иногда ты думаешь обо мне слишком хорошо, — он нехотя оторвался от её губ и самодовольно ухмыльнулся, заметив, как затуманился её взор: — Но не надейся, что я вас оставлю наедине.

Аталь мягко кивнула и, морально приготовившись к шокирующему зрелищу, заглянула в зеркало. Зеркало не подвело, отразив её во всей красе и услужливо подсказав, что сначала надо озаботиться собственной внешностью, а то мир может и не пережить такой спасительной красоты.

Оборотень ожидаемо нашёлся неподалёку. Удивительным образом отлепившись от столь полюбившегося ему короля Предгорья, он не обрадовал Кристарна непринуждённой беседой с Тёмной Повелительницей. Лаэлия высказывала своё авторитетное мнение по поводу могучего и непобедимого патриархата, царившего в мире оборотней. Белоснежные зубы Тиану сверкали в насмешливой улыбке, ответы были не менее язвительны, а твёрдая убеждённость в собственной правоте могла разрушить даже камень. Но Повелительница, видимо, была сделана из куда более прочного материала.

Но заинтересовала Кристарна вовсе не тема разговора (хотя пару аргументов сестре он ненавязчиво подкинул), а тихая печаль, затаившаяся в глубине янтарных глаз. Так смотрят на красивую картину, невольно вызвавшую давние воспоминания, которые оставили глубокий след в душе. Правда, внешне это никак не проявлялось — оборотень был улыбчив и спокоен. Хотя мягкие движения были обманчивы — Повелитель, привыкший оценивать любого потенциального противника, невольно признал — быстрой победы ему не видать даже при поддержке покровительницы.

Тиану слегка улыбнулся, словно прочитав его мысли, выслушал новость о самочувствии своей новоприобретённой подруги и, не выказывая и тени неприязни, молча последовал за дроу. Лали, хоть её никто и не приглашал, тоже.

Оборотень помедлил у двери и зашёл в комнату последним. Пока Лаэлия сочувственно тормошила Аталь, он наскоро оценил состояние девушки, отметил совершенную простоту сформировавшегося рисунка её Дара и, почувствовав внимательный взгляд синих глаз, подошёл ближе.

— Тиану, наверное, я должна извиниться….

— За что? Ты всё сделала правильно. И гораздо быстрее, чем смог бы я.

— Но ты теперь…

— Это пустяки. Я справлюсь — осилил же твой Свет, хотя у меня есть очень весомые причины не быть в восторге от такого довеска.

— Но я…

— Вижу. И рад за тебя, правда.

— Странно, но у меня такое ощущение, будто я тебя обманула. Немножечко.

— Я бы сказал — перехитрила. Ничего, тебе можно. Теперь вижу, что частица моего Дара зря не пропадёт.

— Ты понимаешь…

— Понимаю. Но нить Зова оборвать не позволю. Пока что. Поверь, так надёжней.

Кристарн отвернулся к окну. Он не был уверен, что сможет сохранить спокойное выражение лица. Всё было гораздо хуже, чем он думал — демонов оборотень понимал Аталь с полуслова. Как и она его. Слушать их разговор было даже сложнее, чем вынести полный сочувствия взгляд сестры.

Аталь кивнула и прикрыла глаза, рассматривая связку их Даров. Честно говоря, она не была уверена, что подобной силы нить будет легко разорвать — это не кроха, отданная Витарром и не скромный Дар Анрэя — оборотень был несравнимо сильней. Он не вызывал ни влечения, ни покровительственной дружбы. Она чувствовала только уверенность в его поддержке и осознание, что даже если весь мир рухнет, он попытается её подхватить. Правда, не успеет, другой окажется быстрее — проверено. Девушка моргнула, отгоняя непрошеное видение.

— Пусть будет так. Но тебе же хуже.

— Переживу, — одними глазами улыбнулся ей оборотень и вышел, даже не глянув в сторону тёмных эльфов.

— Аль, ты точно в порядке? Может позвать целительницу, пусть тебя осмотрит? — озаботилась Лаэлия, силясь прервать неловкое молчание.

— О, нет! Я точно в порядке. Готовьтесь к отправлению, а то с меня путешественница ещё та, — задумчиво глядя на закрывшуюся дверь, подытожила Аталь.