И нет у него тайн

Глава восемнадцатая

... Сознание возвращалось медленно, рывками, словно он прорывался сквозь густую туманную сеть, разрывая ее на лоскуты. Винсент приоткрыл один глаз, с опаской. На его руке сидел большой, величиной с монету, лохматый паук.

Мальчик тут же встряхнул кистью, отбрасывая страшное чудище прочь. Он с раннего детства терпеть не мог этих тварей, пусть даже самых маленьких и безобидных.

Лишь убедившись, что паук умчался в какую-то щель, Винс стал осматриваться, с каждой секундой удивляясь все больше. Куда это его занесла судьба?

Вокруг — серые стены, в темных влажных потеках. Вверху, над головой — небольшое окошко, квадратик синего-синего неба. Большая железная дверь в ржавых заклепках...

Несмотря на то, что было жаркое лето, здесь, в этой комнатушке — настоящая зимняя стужа. Каменный пол уже захолодил ноги мальчика, хоть пускайся в пляс, чтобы разогреться.

Голова трещит... Чем же это его стукнули-то?

Память возвращалась еще медленней, чем сознание. Винс вспомнил, что... О, нет! Он ведь убил... Стефана!!

Мальчишка растерянно смотрел перед собой, приговаривая:

— Пусть это будет сон... Только сон... Ну конечно, я же просто спал и мне приснилось...

В дальнем от мальчика углу, скрытом в тени, кто-то заворочался. Винс испуганно подобрал коленки — кто там, вдруг крысы! Эти твари способны обглодать тело в единый миг...

Он вгляделся, напрягая зрение — там лежала какая-то куча тряпья. И она шевелилась...

— Ви-инс... — раздался едва слышный стон.

Винсент замер. Да это же... Это же...

— Стефан!!! — заорал Винсент.

Он рванулся вперед, обнял своего друга, усыпая его поцелуями.

— Живой, ты живой, живой!!! — Винс ластился, мурлыча, словно котенок, пока Стефан не зашипел от боли. Только это немного отрезвило потерявшего голову мальчишку.

— Ты меня совсем всего затормошил... — через силу проговорил Стефан, хоть и был рад не меньше.

— Стефан, но как... Что произошло? Я ведь тебя убил... Убил ведь, а?

— Ну да, убил, как же... Мое счастье, что у тебя все из рук валится, что ты такой неловкий... Ты проткнул мне не грудь, а плечо. Вот здесь, видишь, царапина? Да ладно, не переживай, у меня их столько... А потом ты потерял сознание и навалился на меня, едва не придушил...

— А потом?

— Хм... Потом... Потом подошел этот... Барон... Увидал, что от тебя толку нет, разозлился. Поначалу хотел меня добить, да передумал. Я уж не знаю, что у него в мыслях... Повелел нас забросить в «холодную»...

— Это «холодная»? А-а... Это у вас так темницу называют?

Стефан замолчал, он потерял слишком много сил и крови. Да и боль все не отпускала...

— Что мне сделать? Может, попросить воды? — с участием спросил Винс.

— Как же, размечтался... — открыл глаза Стефан. — у них сейчас дела поважнее... Надо всех убитых зарыть, да полы от крови отчистить. А потом, так думаю, они пир закатят, если до отцовских погребов с вином доберутся. А уж они доберутся...

— И вправду, «холодная», — Винсент стал растирать локти. У него уже зубы принялись выбивать барабанную дробь.

— Сюда отец сажал провинившихся слуг, да еще кто на воровстве попадался... А теперь вот и мы... — Стефан поглядел на Винса: — Ты почему не сбежал?.. Там в три прыжка и за забор можно было перелететь. Видел же, там дерево ветвями прямо за стену склонилось? Зачем остался?

— Ну, и кто же из нас глупый? — грустно усмехнулся Винс. — Кто бы я был, если б тебя бросил?

— Все равно глупый... Теперь погибать...

Оба умолкли, словно сама смерть махнула перед ними своим черным плащом...

Но в тот же миг у Стефана просветлело лицо.

— Впрочем, зачем же умирать-то? Еще поживем...

— Ты что-то придумал, да? — оживился Винсент. — Скажи скорее!

— Тшш... Не спеши... Мне-то все равно уже конец... А вот ты... Ты сможешь убежать...

Винс сердито отшатнулся:

— Не смей даже говорить так! Я тебя не оставлю! Да и вообще, к чему эти слова, если нам не выбраться? Стену не пршибешь, дверь не откроешь...

Стефан спокойно смотрел на него, ожидая, пока успокоится. Потом сказал:

— А кто сказал, что не откроешь? Еще как откроешь. У меня ключик есть, любую дверь отворяет.

Винс решил, что его друг помешался от перенесенных страданий. Он погладил Стефана по руке и сказал:

— Ты только не волнуйся, все обязательно будет хорошо. Конечно, мы убежим.

— Не поверил, да? — глаза Стефана заблестели. — А ключ и вправду есть, желтенький такой. Ну, понял, о чем я? Или растолковать?

Вннс сморщил нос, пытаясь уразуметь загадку. Но ничего путного в голову не приходило. Что за желтый ключ? Из песка, что ли? Так ведь рассыплется.

— Нет, я не понимаю... Или... Погоди... Золото?!

— Молодец, — довольно похвалил его Стефан. — Золото любую дверь откроет, ни один запор не устоит.

— Так то оно так, — вздохнул Винс, — только где ж его взять?

Стефан не успел ответить. Заскрежетал ключ в замке и дверь лязгнула, отворяясь. В полутемную каморку вошел барон Лещинский.

Он был весел, оживлен и, похоже, немного пьян.

— Чего приумолкли, голубки? — спросил он, ухмыляясь. — Еще не подохли тут? Я уж думал, вас давно крысы сожрали, а они даже и не высовываются.

Стефан смотрел на своего родственника с ненавистью — была б его воля, вцепился бы в горло, да сил нет. Мальчик спросил:

— Зачем ты пришел, добить меня? Почему же раньше этого не сделал? Еще там, в парке?

— Передумал, — барон покрутил головой, изучая обстановку. — Да-а, это не похоже на твои богатые апартаменты, не так ли? И прохладно здесь, бр-р-р. Но ты, я вижу, меня таким монстром считаешь, что и в аду не водятся? Я прав?

— А то нет... — буркнул Стефан. — Зачем пришел, спрашиваю? Посмеяться? Так еще не вечер, придет и тебе конец...

Пан Лещинский притворно вздохнул:

— Очень печально, мальчик... А я ведь о тебе беспокоюсь... Вот, даже поесть принес... Эй, кто там, входи!

В комнатку вошел, неловко щурясь, лакей, в парадной ливрее. Он держал в руках поднос с серебряным блюдом и с большим кувшином. Лакей осторожно поставил поднос на грязный пол и замер рядом, не решаясь поднять глаза на барона. Должно быть, он решил, что пан Лещинский и его захочет оставить в этой темной и мрачной конурке.

Но барон махнул ему рукой, и лакей немедля растворился за дверью.

— Это форель, — пояснил барон, словно Стефан не разобрался бы и сам. — Надеюсь, тебе понравится. Ешь, пей вино, отсыпайся. Мне сейчас не до тебя... Труна с телом твоего отца пока что запаздывает, я решил, что тебе надо присутствовать на похоронах. Тебя приведут в приличный вид, пусть соседи поглядят, что ты в добром здравии. А уж я буду рядом, подержу кинжал у твоей печенки, так что и не дернешься. А ночью... А той же ночью я зарою тебя в одну могилу с твоим батюшкой. Если будешь послушным — зарою мертвым, а если нет, то живым. Как тебе моя мысль, нравится?

Винсент стоял все это время в сторонке, прижавшись к стене. И, услыхав подобную речь, он содрогнулся от ужаса. Этот барон истинное чудовище... Мальчик увидел, как мертвенная бледность заливает лицо Стефана и присел рядом с ним, пытаясь поддержать. А Стефан крепко сжал зубы, чтобы сдержать стон.

— Ну, не буду вам мешать, — рассмеялся барон. — Вам есть о чем поговорить. Последние часы на этом свете, как-никак.

Он походя пнул сапогом Стефана и вышел. Дверь захлопнулась, обдав мальчишек серой пылью.

И Стефан, и Винс долго не могли прийти в себя после этого визита. Лишь спустя четверть часа Винс принялся кормить Стефана рыбкой. Он отщипывал по кусочку, тщательно выбирая косточки, и подавал в рот другу.

— Теперь моя очередь заботиться о тебе, — грустно сказал Винс.

— Ты сам-то ешь, а то все мне скормишь, — обеспокоенно ответил Стефан.

— Мне не хочется...

— Ешь давай, кто знает, когда еще барон нас угостить решит. И вина налей, оно кровь восстанавливает, а то ты весь синий, аж светишься.

— Стефан, я не понял, кто о ком заботится? — засмеялся Винс. — Сейчас твоя очередь болеть, вот и слушайся.

Но вина он все же налил в кружки, выпил немного сам и напоил Стефана.

Когда от рыбы остался лишь костяк, Винс вернулся к прерванному приходом барона разговору:

— Ты говорил, что мы сможем убежать. Обьясни, как это возможно?

Стефан приподнялся на локтях, пытаясь улечься поудобней.

— Я скажу, только попозже... Что-то у меня голова закружилась... Я немного посплю... Ты только не уходи никуда.

Винс хохотнул, оценив шутку:

— Ну как же, куда я денусь! Все-все, спи, я покараулю, чтобы тебя никто не сьел случайно.

Стефан уснул, а Винс сидел подле него, с ласковой нежностью поглаживая его ладонь...