Игрушка для чудовища

Точно, вот и всплеск воды послышался. Гаденыш. А у себя не мог помыться? И вообще, какого черта? На часах всего лишь три.

Спать хотелось безумно. Однако, как я не укладывалась, как не взбивала подушку, уснуть больше не смогла. Вздохнула и приняла сидячее положение. И тут же зашипела. Запекло в попе, ужасно запекло. Будто перца красного насыпали. Поспешно поднявшись, я с радостью отметила, что в доме стало гораздо теплее, но все же завернулась в простыню.

Ох, как долго не решалась войти в ванную. Неприятный осадок остался после столь горячей ночи. Признаваться, что мне было хорошо, не хотелось даже себе, а уж Кавьяру тем более.

Все же, собравшись с духом, распахнула дверь и прошлепала по кафельной плитке, остановившись у раковины. Такое расстояние было вполне безопасным.

Клио не открыл глаза, просто лежал, свесив руки с бортиков, а я принялась с самозабвением наблюдать, как в неясном освещении, исходящем от свечей, с его волос на груди медленно скатываются капельки воды. Да, кстати, откуда этот романтизм? С какого перепугу Кавьяр зажег свечи?

— Почему не спишь? — поинтересовался грек, и я заморгала, отрываясь от своего абсолютно бесполезного и идиотского занятия.

— Кто-то слишком громко ныряет, — солгала, изображая обиженную.

— Я сижу в этой позе уже сорок минут и почти ни разу не шелохнулся, — рассуждал грек, все так же с закрытыми глазами. — Ты спала, размазав слюни по подушке, даже тогда, когда наполнялась ванна. Так что…

— Все-все, ясно, — перебила я устало, не желая начинать спор. — Просто пошутила.

— Ха-ха, — таким вот фальшивым образом Клио прокомментировал мой юмор и неожиданно распахнул глаза, одарив меня тяжелым взглядом — все как всегда, в общем-то.

Однако неприятное чувство засело в груди и стремительно испортило настроение. Что это за чертовщина такая? Кажется, к гневу Кавьяра я уже давно привыкла. Почему тогда так напрягаюсь от его необычного спокойствия? Наверняка потому, что ярость и ненависть мне все же ближе.

— Как чувствуешь себя, мелкая? - Ого, фамильярности пошли! — Зад болит? Я так старался, что сухожилие на ноге потянул.

— Следовательно, я должна тебе спасибо сказать? Так, что ли?

— Могла бы проявить капельку уважения. Мне дорогого стоило довести тебя до пика. Ты вся такая зажатая, что секс с тобой превращается в соревнование. А в спорте я агрессивен.

Клио сам себе улыбнулся, словно шутку старую вспомнил. Я по-прежнему стояла на месте, переминаясь с ноги на ногу.

— Полезай сюда, — поманил рукой.

Небрежный жест в совокупности с пристальным взглядом и традиционно наглая ухмылка.

— Места маловато, — последняя попытка отвертеться.

Клио не церемонился. Быстро встал, залив пол водой, вылез из ванной и, приблизившись, вцепился в мою руку.

— Вот так, — пробормотал он, взвалив меня на плечо и словно дрова бросил в воду.

Пока я там отплевывалась и кашляла, наглотавшись пены, грек устроился сзади и сказал:

— Тебе смелости не хватает. Нет, серьезно. Ты настолько пугливая, что порой кажется, вот-вот отключишься. Давно такой стала? После детдома?

Вздрогнула. Зацепил больную тему. Вот не хотелось мне вспоминать некоторые моменты той жизни, но каждый раз именно они и выплывали наружу. Как ни странно, Клио молчал, усердно натирая мне спину губкой. Я едва могла терпеть боль. Следы от ремня остались глубокие. Может, почувствовал, что я занервничала?

А может, просто обдумывал следующий каверзный вопрос. Я не прогадала, потому что Кавьяр спросил:

— Что, Летти, много дерьма нахлебалась в детстве? — какое-то странно извращенное удовольствие прозвучало в его голосе, и мне стало чертовски обидно.

Вот прямо как дура наступила на одни и те же грабли. Сплошные разочарования.

Ну не станет Кавьяр нормальным. Он просто невыносимая мразь.

— Так что? Почему молчишь?

— Не, ну, сука, нахуя ты настроение портишь, а? Обязательно лезть в душу? Трахай, пока член работает, от этого мне никуда не деться, но в прошлом моем не копайся…

— Утихомирься, — сталь в его голосе грозила опасностью. — Разоралась, маленькая дрянь.

И опустив руки мне на плечи, надавил, погружая в воду с головой. Вынырнула и локтем заехала греку по прессу. Он судорожно выдохнул и снова «утопил» меня, на этот раз удерживая под водой. Когда легкие начали гореть, я изо всех сил вонзила ногти в руку Кавьяра.

Он отпустил, расхохотавшись, и как только я вынырнула, принялся брызгать на меня водой, поднимая жуткий шум. Несколько свечей погасло. Стало темнее.

Озлобленно шикнула и, повернувшись к Клио, уставилась на него с непониманием.

— Что за хрень? Совсем тронулся? — выпалила озадаченно.

Кавьяр притих, но улыбаться не перестал. Сидели молча и таращились друг на друга несколько минут.

— Выметайся, — внезапная перемена в настроении Клио не очень-то удивила, и я поспешно выбралась из ванной.

Укутавшись в простыню, вернулась в комнату.

Гадко-то как на душе. Все встало с ног на голову. После того срыва в мозгах Клио как будто перемкнуло. Нет, он не изменился в корне, но поведение его сильно напрягало. Кавьяр словно ждал чего-то или проверял меня. В общем, не знаю, как это объяснить, но он вел себя неестественно. Раскусить грека было просто нереально — абсолютно непробиваемый и постоянно напряженный, что позволяло ему быть начеку двадцать четыре часа в сутки.

Подозревая, что Кавьяр еще долго будет наслаждаться уединением, я быстро оделась и вышла из спальни. В коридоре горел приглушенный свет.

Вот, значит, где этот долбанный выключатель. Прямо на стене у лестницы. И почему я не заметила его?..

Первый этаж оказался погруженным во мрак. Лишь полоска света падала на пол в холле, пробиваясь сквозь тонкую занавеску небольшого окошка, расположенного справа от входной двери. Видимо, Клио оставил фонарь включенным.

Я осторожно выглянула в окно. Так и есть. Обнаружив источник света, тихонько покинула холл и отправилась исследовать остальные комнаты первого этажа. Отыскала кухню — она находилась слева от лестницы, сразу после гостиной. Дальше обнаружила большую спальню и ванную комнату, которая поражала своей роскошью. Прямо джакузи — такая огромная и светлая. Видимо, именно эту спальню занял Кавьяр. Кровать была смята, на полу валялся его свитер.

Выйдя из комнаты, поплелась дальше и натолкнулась на низенькую дверь, которую сразу и не заметила. Такая же была в особняке, и вела она там в тот самый подвал. А эта напомнила мне каморку юного волшебника из известной в современном мире серии книг.

Дверь оказалась незапертой. Удивительно даже. Осторожно вошла внутрь и чисто наугад пошарила рукой в воздухе. Интуиция не подвела. Дернув за цепочку, зажгла свет и прямо почувствовала себя очередной жертвой маньяка. В принципе, так и было. По сути, Клио и являлся больным на голову садистом со своими темненькими секретами.

Помещение оказалось не настолько маленьким, каким могло показаться вначале. И, на первый взгляд, ничего особенного в нем не было. Всякий хлам и слои пыли. Но мое внимание привлекла небольшая картонная коробка, которую я обнаружила на полу у двери. В ней оказалась стопка старых потертых снимков, среди которых в большей степени преобладали семейные фотографии. Клио был похож на мать.

Если вначале мне казалось, что он смахивает на своего папашу, то на фото с первого взгляда узнала миссис Кавьяр. Прямо одно лицо с сыном. Но меня крайне смутил сам снимок. На нем женщина, почти раздетая, лежала на широкой кровати в окружении голых мужиков.

Озадаченно я пялилась на фотографию, как вдруг наверху послышались шаги. Погасив свет, быстро прикрыла дверь и затаилась.

— Летти, — позвал Кавьяр усталым, но властным голосом. — Опять в прятки играешь?

Черт, мне конец.

Грек спустился на первый этаж и направился в гостиную. У меня было не больше минуты, чтобы выйти из этой каморки. И пришлось ею воспользоваться. Выскользнув за дверь, тихонько юркнула в сторону кухни и, приоткрыв холодильник, дрожащими руками надорвала первую попавшуюся упаковку, и напихала полный рот творога. Хорошо, хоть не за лоток с фаршем взялась.

— Летти? — немного удивленный тон за спиной.

Обернулась и, сделав виноватый вид, пожала плечами. Говорить-то не могла.

— Проголодалась?

— Угу…

— Обязательно жрать целую пачку?

Покраснела и поежилась от ледяного воздуха — за спиной открытый холодильник.

— Про… профти… — прошепелявила, роняя куски творога на пол.

— Доедай уже, — отмахнулся Клио и терпеливо дождался, когда я закончу.

Но проходя мимо той злосчастной двери, притормозил. Я напряглась всем телом. Если войдет — мне крышка. На полу явно остались мои следы. Выдохнула, потому что Кавьяр пошел дальше. Не ясно было, догадался ли он, что я вновь заглянула в его «запретную зону». Впрочем, если грек все понял, скоро я об этом узнаю.

========== Глава 13 ==========

Until your heartbeat hurts no more

Until you feel no pain at all

Don’t let go til I reach for you

They say the best way out is through

Пока твоему сердцу не больно,

Пока ты вообще не чувствуешь боли,

Не отпускай её, пока я не приду.

Говорят, это наилучший выход.

Hurts ©

Когда человек кого-то ненавидит, то здесь все понятно и объяснимо. Но если вдруг к ненависти начинает примешиваться жалость — дело дрянь. Тогда все летит псу под хвост, и в голове образуется полнейшая путаница, потому что не представляется возможным просто взять и определиться — ненавидишь ты или все же сочувствуешь?

Так случилось и со мной. Трое суток мы проторчали вдали от цивилизации, и только к вечеру четвертого дня приехал Хавьер, а спустя час пожаловал и Марио. На протяжении всего этого времени моя голова лопалась от бесконечного диалога, который я вела сама с собой, мысленно, конечно, пытаясь разобраться, в какой момент Кавьяр переменился.

Напряженная обстановка не разрядилась с приездом доктора, а я на это очень надеялась. Напротив, все пропахло безысходностью. Косые и многозначительные взгляды, которые Марио бросал на меня, жутко бесили. Но уйти к себе Кавьяр не позволил, велев сидеть тихо и не мешать их беседе.

Долго и нудно Хавьер рассказывал о делах в особняке, но информация была настолько неинтересной, что я просто невыносимо захотела спать. Подавляя зевки, таращилась в окно, с ногами взобравшись на огромный диван и пыталась унять ужасное першение в горле. Ангина, мать ее, все же не желала отвязываться, и я чувствовала, как болезнь брала свое, нещадно поднимая температуру моего тела. К тому же стресс помогал. Ну, после такой-то ночи. И не важно, что разрядка все же была, физиология есть физиология. Меня отнюдь не привлекали мужики, подобные Клио.

Я не о внешности, конечно. Грубость, жестокость, надменность — это все то, что ненавижу больше всего. Каким бы внимательным ни казался Кавьяр в постели, мое мнение о нем не изменится. Все эти слезливые истории его прошлого лишь на некоторое время позволили мне расслабиться и посочувствовать греку. Однако впредь я буду начеку. Мало ли что он выкинет? Потом собирай себя по частям. Не доверяю я ему, совсем не доверяю.

— Стивен прислал Вам письмо, хозяин, — донеслось до моего слуха.

И почему это я вздрогнула? Посмотрела на Клио и тут же поняла, что он заметил мою реакцию на слова охранника. Грек нахмурился, одарив Хавьера тяжелым взглядом, и тот, несомненно, все понял. Только вот я ни черта не понимала.

Что-то крутят-мутят, умники. Дело явно касается меня… Ну, по крайней мере, частично точно.

— Опять угрожает? — осторожный вопрос Кавьяра, а мою сонливость как рукой сняло.

Навострила уши и притихла.

— Думаю, ты должен понимать, что он не остановится, — вступил в диалог Марио, до этого задумчиво почесывающий свой щетинистый подбородок. — Сплошные угрозы и намеки на то, что ты должен вернуть одну крайне важную вещь. Иначе Стивен «настучит» на тебя и займет твое место в «Черном кресте». Понимаешь, о чем я?

— «Отдать вещь», — фыркнул грек, поднявшись из-за стола и, сунув руки в карманы брюк, взглянул на меня.

Я же по-прежнему делала вид, что скучаю и хочу спать, и вообще «мне все это не интересно».

Однако кого взялась обманывать? Вот дура.

Кавьяр поманил меня пальцем.

— Иди сюда.

Послушно поплелась к столу.

— Вот возьми, займись делом, — грек протянул мне вынутый из кармана носовой платок.

Непонимающе вытаращилась и пожала плечами, мол, не ясно, что требуется от меня. Вполне красноречивым взглядом Клио указал на свои черные «оксфорды» и, заметив, как лицо мое пошло пятнами от гнева и унижения, широко улыбнулся.

— Давай, малышка, принимайся за работу.

Спиной чувствовала обжигающий взгляд Марио, а Хавьер и без того мысленно меня расстреливал или расчленял, это уж смотря какая у него фантазия. По глазам его серым все было яснее ясного. Я с самого начала увидела всю ту боль и злобу, что охранник держал в себе, как только он вошел в дом.

— Летти, выполняй! — властный тон грека вывел из себя еще больше, но показывать это нельзя было.

Поэтому, усевшись на полу, с наигранным рвением принялась натирать и без того сверкающие туфли Кавьяра. В глубине души понимала — таким способом Клио пытался показать, что я его вещь, и пользоваться этой вещью кроме него никто не будет.

Только все равно до конца мотивы Кавьяра мне были не ясны. Зачем он устраивает это представление перед доктором и Хавьером? Что хочет этим сказать? И без того же понятно, что на меня и внимания-то не обратят, не говоря уже о проявлении заботы. Хотя… Что это там грек говорил о чувствах Марио?..

— Значит, ответь Стиву, Хавьер, чтобы он больше «быков» своих не присылал. Я уже предупреждал его… На этот раз рот его поганый закрою быстро и очень болезненно, — проговорил Клио и как будто случайно задел меня коленом, отходя в сторону.

Злая и красная, словно рак, сидела на полу посреди комнаты и тихо ненавидела всех присутствующих. Первым отозвался Мар:

— Давай помогу, — он подался в мою сторону, но Кавьяр перехватил его руку, протянутую мне, и, видимо, неслабо сжал, поскольку док жутко покраснел.

— Не смей, — ровный тон и четко очерченный профиль недвусмысленно намекнули мне, что грек очень недоволен происходящим.

Кашлянула. Не нарочно. Само вырвалось. А дальше уже и невозможно было сдерживаться. Пыталась прочистить горло, но все тщетно.

— Она больна, забыл? — удивил испанец напором. — Дай ее осмотреть.

Считанные секунды Кавьяр колебался, но затем отпустил запястье Марио, и тот приблизился ко мне. Помощь его я проигнорировала и даже оттолкнула, когда доктор попытался все же усадить меня на диван.

— Можно не здесь? — огрызнулась, имея в виду осмотр дока, за который он сразу же и принялся.

— Здесь! — рявкнул грек и добавил немного спокойнее: — И нигде больше. Выпиши ей что нужно и выметайся.

— В смысле? — не понял испанец и обернулся на Кавьяра. — Мне уехать?

Клио буравил доктора взглядом и наконец на что-то решившись, едва заметно улыбнулся.

— Пожалуй, останься, — вынес он вердикт. — Так даже веселее.

Что подразумевалось под этим «веселее» в полной мере пришлось ощутить спустя неделю, когда Клио вдруг объявил, что должен ненадолго уехать. От его лукавого взгляда и холодной улыбки в груди сразу же зародилось нехорошее предчувствие. То, что грек задумал очередную гадость, было более чем ясно. Он нарочно оставил меня на съедение Хавьеру и Марио. Только каждый из этих двоих наверняка будет «тянуть одеяло на себя». Хави пожелает моей смерти, а док, вероятно, начнет домогаться. Однако следовало не упускать и такого момента: охранник уважает своего хозяина, соответственно, может и не выполнить свои замыслы. Но вот насчет Марио я так уверена не была.

Вечер наступил незаметно, а грек, засранец этот, так и не вернулся. Мне становилось не по себе. Доктор вполне старательно игнорировал меня, отсиживаясь у телевизора и бездумно переключая каналы. А Хавьер гремел посудой на кухне, и спустя некоторое время по дому поплыл потрясающий запах кофе.

Сама не знаю, как я оказалась на крыльце, и даже неловко стало — снова сравнила себя с преданным псом. Возможно, и не осознавала, что на самом деле жду возвращения Кавьяра, но точно могла сказать, что его присутствие здесь было крайне необходимо. И не видела бы его самодовольной рожи, но вот только страшно мне было находиться в одном помещении с доктором и охранником. Не понимала почему, но даже испанец больше не внушал доверия, хотя, по сути, я его и предала. Вернее, подставила.

Стоило только подумать о Марио, как он тут же, словно из воздуха, материализовался.

— Вот держи, — протянул большую кружку с горячим напитком.

Вздохнула, но не отказалась, потому что сильно озябла, да и устала я от молчания. Вокруг тьма, а за спиной лишь один фонарь, от которого толку-то… Если бы не высокая изгородь, можно было бы полюбоваться на… На что? Сплошная пустота и грозный шум воды. Когда же я, наконец, доберусь до моря, а? Тоскливо же…

— Напрасно ждешь. Он, вероятно, с девочками «зависает», — пояснил доктор, опускаясь рядом. — Да и заболеть можешь… Опять.

Громко цокнув, перевела взгляд на испанца. Ну, вот ничуточки мне не нравится. Вот совсем нисколько. Слишком смазливое лицо. Я таких никогда не любила.

Ой, а подобных Кавьяру, значит, просто боготворила? Вообще, не обо мне. В принципе, судя по моей тяге к одиночеству, не напрасно в колледже называли лесбиянкой. А что? С парнями не встречалась, кроме того единственного раза с потерей девственности, но о том случае никто и не узнал, потому что паренек тот, кажется, под кайфом был. Мерзость. Неужто я на это пошла?

Алкоголь, мать его, и юность, а в целом — гремучая смесь, попахивающая неумелой пошлятиной. Вот только контролировать две эти вещи я уж точно никогда не умела. Гормоны «били» по мозгам, а алкоголь вызывал желание выглядеть развратной. Именно поэтому в тот вечер, когда грек привез меня сюда, отказалась пить водку. Ну ее на хрен. Проблем потом не оберешься.

— Твое молчание слишком красноречиво, — не дал ответить Марио.

— Не умничай, ладно. Я вовсе не жду Кавьяра. Просто сдохни мой похититель раньше времени, кто же тогда мной займется?

— Интересно узнать, что означает твое «раньше времени»?

Ох, какой ты сегодня тупой, док…

— Это значит, что я не успею засадить его за все, мягко говоря… А нет, скажу, как привыкла, за весь тот долбоебизм, который он себе позволил, — улыбнулась широко и искренне. Наверное, искренне.

— А вот мне кажется, что причина твоего нервного напряжения немного иная, — не переставал глумиться док.

Нервного напряжения? Что-то как-то не очень прозвучало. Будто на секс намекнул. Посмотрела на Марио.

Да ладно! И вправду о сексе речь идет.

— Головой стукнулся? — вырвалось немного агрессивнее, чем хотелось. — Думаешь, я страдаю от недостатка кавьяровского внимания? — Кивнул. — Тогда иди на хуй, ладно?

Испанец совершенно неожиданно расхохотался.

— Заметил одну закономерность, — проговорил он, успокоившись. — Ты материшься, когда твои чувства задевают. Или в душу лезут. А? Каково это, Летти, неприятно?

Вот и подошло время объяснений.

— Так я уважал тебя и жалел, — сетовал док. — А сейчас ну вообще не понимаю, как к тебе относиться? Верить-не верить? Запутался абсолютно.

— Знаешь, что я тебе скажу, Марио, — поднялась, чтобы хоть как-то увеличить расстояние между нами. — Ты такой же, как и Кавьяр. Просто завуалированно преподносишь себя. Молодца! Отлично получается, вот только жаль, наверное, но меня ты «не надул». Мимо. Мой мозг не настолько четко работает, чтобы разбираться в тонкостях твоей душевной организации, но со своей фальшивой заботливостью ты реально промахнулся.

Испанец вскочил, и мне вновь стало немного не по себе. Он-то выше меня и сильнее. К тому же док неслабо разозлился после моих высказываний.

— Не надо так со мной, — отчеканил Марио, прищурив карие очи. — Никто и никогда в этом доме не будет ценить тебя так, как это делаю я. Запомни, Клио не изменится. Он сломлен и…

Жаркую речь, — как назло на самом интересном, — оборвал визг тормозов, раздавшийся за воротами. Громкий и пронзительный звук клаксона разрезал вечернюю тишину. Впрочем, в этой местности не имело значения: ночь сейчас или день — все равно полное одиночество не давало повода забеспокоиться о несуществующих соседях или прохожих.

Хавьер пронесся мимо нас так стремительно, что почти сбил меня с ног, но Марио, ухватив за рукав, пригвоздил к месту. Вырвалась из его рук и уставилась на въезжающую во двор машину. Что-то было не так. Я сразу это почувствовала. Поняла по тому, как внедорожник рывками притормозил и заглох, наконец. По тому, как из него долго не выходил Кавьяр.

И не вышел бы, наверное, если бы не Хави, примчавшийся на помощь.

— Летти, уйди, — раздалось за спиной, и я не сразу сообразила, что спускаюсь по лестнице.

Марио потянул меня за свитер.

— Иди в дом.

А Хавьер в это время вытащил из внедорожника грека, который почему-то не реагировал на действия охранника. Хотя тот уже хлестал его по щекам. Голова Клио откинулась назад, и в этом положении он и повис на руках Хавьера.

— Мертв?.. — хриплый голос принадлежал мне, что очень удивило.

Доктор, ринувшийся к охраннику, помог взвалить Кавьяра на плечо Хави и повернулся ко мне.

Крови, кстати, я не заметила. Что за хрень?

— Эй, он что, сдох? — вырвалось у меня, и от ярости даже кулаки сжались.

А с чего это мне так обидно? Отлично же, значит, теперь Марио отправит меня домой.

Но все же страх холодил сердце. Не хотелось мне находиться в одном доме с трупом. Да к тому же, с чьим.

— А ты только этого и ждешь, сука, — прошипел охранник, обжигая своей ненавистью, и понес грека в дом.

Непонимающе вытаращилась на Марио. Тот развел руками, вздохнул и пояснил:

— Перепил.

Перепил? Вот так просто взял и перепил? Вдрызг и за руль?

— Ну, блядь, мудак. Лучше бы ты…

И замолчала, потому что и не знала, чего такого «хорошего» пожелать Кавьяру.

Думаю, он сам себе уже всего пожелал. Завтра головы от подушки не оторвет. И к лучшему. Всю неделю ко мне не прикасался, хорошо бы и дальше продолжить в том же духе.

Но на этом «прекрасный» вечер не закончился. Спустя полчаса после возвращения Кавьяра в доме раздался телефонный звонок. Марио с Хавьером, которые «пасли» меня в гостиной, как-то странно переглянулись. Назойливый звук начал раздражать.

— Мне, что ли, подойти? — приподняла бровь, глядя то на одного зависшего идиота, то на второго. — Или, быть может, оторвете задницы от дивана и ответите уже кто-нибудь?

Хави что-то промычал, видимо, ругательство в мой адрес, а доктор наконец-то снял трубку.

Он молчал. Ничего не сказал, просто слушал. Один раз только покосился в мою сторону и вновь взгляд отвел. Мне это показалось подозрительным. Что же происходит?

Может, ночью пробраться в каморку под лестницей и покопаться в той коробке? Вдруг найду что-нибудь интересное. Хотя, похоже, теперь Хавьер с меня глаз не спустит.

— Это не твое дело… — проговорил Марио после долгого молчания. — Все, чего ты добиваешься — бесполезно. Клио раскусил задумку «Черного креста». И если ты попытаешься выжить его, лишь раззадоришь… Мой тебе совет — завязывай с угрозами и перестрелками. Твои псы не получат Клио… Нет… Заткнись, Стив… Нет, это ты послушай, — испанец предстал передо мной в ином свете. Никогда прежде не видела его таким агрессивным и властным. — Место в «Кресте» закреплено за Клио, и все девочки, которые поступали в Таиланд, были не младше восемнадцати лет…

Вы посмотрите, какое оправдание нашлось для грека!

— А ты, педофил законченный, и тринадцатилетними не брезгуешь. Да еще слушок прошел, что и мальчиками не прочь побаловаться…

Мои глаза полезли на лоб. Не могу назвать себя закоренелым гомофобом, однако не нравятся мне такие люди. Ну, раз уж созданы мы природой гетеросексуальными, то все иное — это неправильно, что ли. Если у мужика отсутствует простой животный инстинкт и тяга к оплодотворению как можно большего количества самок, вероятно, он реально болен. Может, это с психикой связано? Я как-то не эксперт в подобных делах. Но, во всяком случае, могу точно заявить, геи — это не мое.

Так и с этим разговором — стало немного не по себе. Марио злился и продолжал пререкаться с неким Стивом. Я в это время тихонько встала и выскользнула за дверь. Охранник проигнорировал меня, потому что был занят подслушиванием беседы.

Но не успела пройти и пары шагов, как тут же столкнулась с Кавьяром. Он как раз сидел на нижней ступеньке лестницы, свесив руки с коленей и опустив голову. Нужно было пройти мимо, но как это сделать, чтобы не привлечь внимания грека? Лестница-то не слишком широкая.

Осторожно, стараясь ступать как можно тише, приблизилась к «статуе Кавьяра» и только ногу приподняла, чтобы на ступеньку поставить, как тут же Клио ожил и пригвоздил меня к месту мутноватым взглядом.

— Убегаешь, мелкая? — скривил он губы в ухмылке. — А я за тобой пришел.

Вот меньше всего в жизни мне хотелось услышать эти слова от Кавьяра, сказанные тоном серийного убийцы. Да и смотрел он не менее “нежно”…

Похоже, душ принял. Хотя и выглядел усталым, но все же мог шевелиться и даже говорить, причем не запинаясь, как это бывает у человека, злоупотребившего алкоголем.

К тому же рубашка его темно-синяя наполовину расстегнутая, которая отчетливо обрисовывала контуры сильных плеч, казалось, была надета наспех. С влажных взъерошенных волос капала вода, впитываясь в ткань воротничка, а на груди уже образовывалось мокрое пятно.

— Что пялишься? — пробормотал грек, вытянув ноги, и похлопал себя по карманам черных брюк.

Прижавшись спиной к стене, я затаив дыхание таращилась на Клио, как будто впервые увидела. Он скрестил босые ступни и, почему-то тихо посмеиваясь, провел рукой по волосам, затем тряхнул головой.

Воображение тут же выдало ассоциацию: Кавьяр — мокрый тигр.

Что за хрень? Это вообще мой мозг? Тогда что он там себе думает? С трудом удержалась от едкого комментария. Я всегда так делаю, — в смысле, язвлю, — когда меня цепляет за живое нечто нежелательное.

А грек тем временем нашел все-таки сигареты и, прикуривая, поглядел на меня. С прищуром своим фирменным.

— Летти, ты язык проглотила?

Похоже на то.

Кавьяр хмыкнул и, откинувшись назад, облокотился о ступеньку. Запрокинул голову и выпустил струйку дыма.

И в этот момент я все поняла. Это желание. Просто животный магнетизм Кавьяра рано или поздно должен был подействовать на меня. Я человек и женщина, вообще-то. Так что ничего удивительного. За побоями не могла толком разглядеть внешних данных грека. Ну, красив и все. А теперь стало ясно, что не просто красив, а опасен. Нет, не в смысле «мое сердце разбито, потому что я влюблена во врага», а как раз, наоборот, ненависть с новой силой обуяла меня, и неожиданное открытие лишь добавило уверенности в этом.

Я презирала Кавьяра и все, что с ним связано. Никогда в жизни не смогу простить подобного обращения. Моя память слишком хороша, чтобы позволить забыть все те ужасные картины. Однако была и обратная сторона медали: сердце предательски обрывалось от присутствия грека. Моя голова буквально лопалась от противоречивых выводов, а душа металась, будто закованная в кандалы. И в самой глубине подсознания тоненький голосок доказывал мне, что не имею я желания освобождаться от этих оков. Но как же мучили меня эти противоречия…

Видимо, выражение лица моего в момент этих размышлений претерпело некоторые метаморфозы: из испуганного превратившись в надменное.

Эх, в надменное. В моем-то положении…

— Слушай, — вновь заговорил Клио, все это время наблюдавший за мной. — Мне кажется, или ты что-то для себя решила? У тебя прямо глаза загорелись… Ммм… Так возбуждающе сверкают.

— Это не то возбуждение, о котором думаешь ты, — выдавила, отлепившись от стены.

— А может, ты, наконец, осознала, что хочешь меня? Или это уже влюбленность?

Раздалось за спиной, поскольку я успела дойти до середины лестницы. Остановилась и обернулась. Грек почувствовал мой взгляд и, поднявшись, уставился на меня с интересом.

— Я не отношусь к людям романтизирующим насилие. И если ты поднял на меня свою поганую руку, значит, всю жизнь будешь находиться в списке самых отвратительных людей в мире. Понял?

— Смотри-ка, и без матерщины обошлась, — ткнул в мою сторону сигаретой, зажатой между пальцами.

Непонимающе покачала головой.

— Ты что вообще пил, а? — спросила, искренне удивляясь. — Соображаешь слишком хорошо.

— Да, что не дает тебе возможности свалить отсюда. Так ведь, Летти? — перепрыгивая через несколько ступеней, грек со спортивной легкостью поднялся ко мне. — Я очень быстро трезвею… А ты меня удивила…

— Чем же? — отодвинулась. От запаха алкоголя затошнило.

Клио хищно улыбнулся.

— Думал, выйду из душа, а тебя уже нет. А Хавьеру было приказано не обращать на тебя внимания…

Урод, мать его. Ничего больше не скажешь. Опять играет.

Не ответив, развернулась и пошла дальше.

— Как считаешь, я больше на мать похож или на отца, а, мелкая?

Остолбенела. Просто шелохнуться боялась. Он знает, что я была в той комнате под лестницей. Он знает об этом…

Тихо приблизился и, встав за спиной, произнес хрипловатым голосом:

— Спускайся вниз. Ты помнишь, где моя спальня.

Несколько капель упало мне на обнаженное плечо, — растянутый джемпер позволял, — и я невольно вздрогнула, как будто это ледяные губы грека коснулись кожи.

Боже, разве можно так сильно ненавидеть человека?..

Бездумно пялилась в стену. Просто лежала на боку и не думала ни о чем. Противно было и жутко тоскливо на душе. Грубые действия Кавьяра принесли мне очередную тонну боли. К тому же израненная ремнем спина не позволяла забыть о случившемся, а грек добавлял новую порцию отвратительного чувства одиночества.

Почему меня до сих пор не вытащили? Да потому, что Робби не добрался до Чикаго. Или не захотел? А быть может, и вовсе постарался забыть всю эту историю?

А мучитель спал за спиной. Как ни в чем не бывало глубоко дышал и почти не ворочался. Лишь пару раз вздрогнул и вновь затих. Могла уйти, но знала, что этот отморозок, проснувшись, обязательно меня накажет. Так что терпеливо слушала его ненавистное дыхание.

— Лена… — внезапно позвал Кавьяр.

Я насторожилась, не торопясь отзываться.

Еще несколько раз Клио позвал, вероятнее всего, сестру и вновь умолк.

Хм. Это странно. Странно осознавать, что у этого жестокого извращенца есть сердце. Он во сне зовет умершего близкого человека, значит, переживает из-за этого гораздо сильнее, чем хочет показать. Вот уж не знаю, то ли это влияние Кавьяра, то ли царящая атмосфера хаоса и постоянного стресса, но я злорадствовала. Да, именно так. Мне не было жаль грека в широком смысле этого понятия. Просто обычное человеческое сочувствие, которое просыпалось во мне, даже если случайный упившийся до беспамятства придурок, встретившийся по пути домой, спотыкался и падал лицом в асфальт. Казалось бы, сам виноват, не хрен так пить, но вроде бы и жаль его. Так грохнулся мощно.

Да и вообще осуждать других глупо. Мы ведь не знаем, какого черта этот мужик перепил. Может, у него умер кто, а он пытается заглушить душевную боль? А что, если о болезни смертельной узнал?..

В общем, много разных факторов, которые могли бы оказаться вполне приемлемым оправданием для этого человека.

Так и с Клио. Вот он спит — вроде беспомощный и спокойный. Но лицо все равно хмурое, как будто грек и во сне решает свои проблемы. И что-то мне подсказывало — поднимись я сейчас, он тут же проснется.

К слову, я перевернулась на другой бок, чтобы получше рассмотреть Кавьяра. Нет, не полюбоваться, отнюдь. Насмотрелась на его необычное и набившее оскомину лицо вдоволь. Даже с закрытыми глазами узнаю.

А запах его парфюма или, быть может, лосьона, такой ненавязчивый и запоминающийся, окончательно въелся в мою кожу и волосы. Казалось, что даже на языке ощущается его вкус, будто я облизывала Кавьяра во время недавнего интима.

Хотя, напротив, это он изучал мое костлявое тело и покусывал кожу, оставляя следы своих зубов. Интересно, если так и дальше будет продолжаться, то возможно ли, что все оставленные греком раны, в конце концов, загноятся, и я умру? Вряд ли, конечно. Но как же задолбало это бесконечное жжение, причем во всем теле. Словно пчелы покусали.

Убить Кавьяра, что ли? Вроде бы крепко спит. Угу, крепко, конечно. Я только замахнусь, а он уже прихлопнет меня. Да и чем замахиваться-то?..

Может, нос ему сломать и преподнести все так, будто это случайность? Не поверит. К тому же он у Клио и так сломан был, видимо. Прямо действительно — греческий профиль. Однако это, как бы мне ни хотелось признавать, лишь добавляло шарма Кавьяру.

Тьфу ты, блядь. Лучше отвернусь, а то во снах своих увижу этого придурка.

Такой громкий и неожиданный звук сотового разорвал ночную тишину, и грек мгновенно принял сидячее положение, схватив телефон с тумбочки.

— Привет, Кассандра, — хрипловатый голос Клио и едва слышный смех из трубки. — Что стряслось?.. Неужели?.. Хорошо, приезжай. Ты же знаешь, я всегда тебе рад… До завтра, дорогая.

Я сидела рядом и выжидающе смотрела на Кавьяра. Он выглядел более чем мрачным, и это немного напрягало. Кто эта Кассандра? И чего она хочет? Почему Клио так разозлился?..

Резко повернувшись, грек абсолютно неожиданно прошипел:

— Пошла отсюда.

Ну, опешила я просто, а не решила повыебываться. Однако у Клио было другое мнение. Не дал ни секунды на размышление. Замахнулся и изо всей дури пропечатал по лицу.

Даже несмотря на то что это была пощечина, грохнулась на пол. Но не позволила себе остаться в лежачем положении и немедленно встала. Кожа щеки прямо пульсировала. Не могла поднять глаза на Кавьяра. Так обидно было, что боялась, как бы мне не наброситься на него и рожу не расцарапать.

Однако, когда молчание затянулось, все же взглянула на грека. Он сидел на кровати, полуголый и отрешенный и, глядя прямо перед собой, даже не моргал. Паршиво как-то выглядел. Будто жизнь на глазах рушилась.

Во мне что-то щелкнуло уже в который раз, и вновь пришло осознание того, что в Кавьяра корнями вросла жестокость и абсолютное чувство безнаказанности. Мерзкое ощущение, когда тебя сначала пытаются приласкать, потом вновь унижают. И так происходит раз за разом.

Надоело, до чертиков надоело это обжигающее чувство в груди. Чувство, которое лишний раз напоминает о лютой ненависти к греку и ко всем тем, кто с ним хоть как-то связан.

— Уйди, Летти… — уже спокойно произнес Кавьяр.

На этот раз быстро забрала свою одежду и направилась к двери.

— Стой, — вдруг окликнул он и, спрыгнув с кровати, приблизился.

Прижимая к груди джемпер и джинсы, стояла спиной к греку. А он некоторое время молчал, затем сказал:

— Иди, надень что-нибудь полегче и возвращайся. Я позову Марио.

— Зачем это? — поинтересовалась, так и не обернувшись.

— Затем, что у тебя раны ни черта не заживают, — немного повысил голос Клио.

Все же посмотрела на грека.

— Нахер нужно, Кавьяр! — выпалила гневно. — Еще и заботливого будешь изображать? Не баловал добротой, не хуй начинать.

Сжал мое запястье. Больно так, а глаза загорелись прямо.

— Марш в комнату. И немедленно возвращайся обратно. Не хватало, чтобы ты тут заживо сгнила.

Открыла было рот…

— И лучше заткнись, — предупреждение, кстати, очень вовремя подоспело. — Пошла быстро.

Вспышка гнева мгновенно потухла, оставляя внутри выжженное презрением и болью огромное поле.

Клио прищурился. Он все понял.

— Это хорошо, что я вызываю в тебе такие сильные переживания. Значит, двигаюсь в правильном направлении. Умница, Летти, — потрепал меня по волосам, но без нежности, а, наоборот, с некоторой долей насмешки. — Скоро поймешь, как скучно жила до меня.

— Ты совсем не соображаешь? — искренне удивилась. — Мне неважно, что ты там себе придумал и какова твоя задумка. Пора бы догадаться или почувствовать, как на самом деле я к тебе отношусь. Ты ослеп, что ли?

Правая рука Кавьяра со звуком уперлась в дверной косяк. Он исподлобья оглядел меня и как-то невыносимо отвратительно оскалился.

— Поверь, у меня нет на твой счет никаких планов, — сквозь стиснутые зубы. — Выбей эту дурь из своей башки…

Больно ткнул пальцем мне в лоб.

— Что ты о себе возомнила? Думаешь, мое сердце замирает при виде тебя, или что там за хрень принято говорить в этих случаях? Я таких шлюшек, как ты, вмиг на место ставлю. Не смей даже мыслей подобных допускать. Запомни этот разговор.

Прилепившись спиной к двери, я настойчиво пыталась разобраться в такой выразительной и в то же время непонятной мимике грека. Он вроде бы злился, но глаза такие пустые были, как если бы из его вполне здорового тела душу вынули.

— Я ни разу не позволила себе думать о тебе, Клио, как о человеке, — ответила спокойно, хотя и начала бояться возможного гнева.

Но Кавьяр отодвинулся.

— Вот и правильно, потому что, если бы ты вдруг решила меня пожалеть, моему терпению пришел бы конец, — кивнул на дверь. — Иди. И вот еще. Если узнаю, что тебя и Марио что-то связывает…

Взгляд его сказал сам за себя, поэтому Клио и не стал заканчивать фразу.

— Поверь, это предпоследний человек, с которым я хотела бы заводить отношения.

— Предпоследний? — темная бровь взметнулась вверх.

— Ох, да ладно, Кавьяр… Неужели не догадываешься, кто последний.

Грек ухмыльнулся.

— Проваливай, сучка. И поживее возвращайся. Раны неприятно выглядят. Нужно обработать.

Подумал немного и добавил:

— Сто раз пожалел, что позволил тебя спасти. Меньше было бы проблем, откинься ты от антибиотиков.

С такой серьезностью было сказано, что даже не по себе стало.

— Гондон! — яростно прошептала уже в коридоре и кулаки стиснула.

— Кхм… Не мешало бы одеться, — голос доктора откуда-то справа.

Дернулась и повернулась, прикрываясь шмотками.

— Не фиг шариться по дому ночью.

И пошлепала к лестнице, сверкая в полумраке коридора пятой точкой.

========== Глава 14 ==========

When I’m gone

You will find someone new

And he won’t lie or torture you

And you won’t cry for what you’ve lost at all

Когда я уйду,

Ты найдёшь кого-то другого.

Он не будет лгать и мучить,

И ты совсем не будешь плакать о том, что потеряла…

Hurts ©

Кассандра, или как ее нежно называл Кавьяр — Касси, заявилась в коттедж около десяти утра. С какого-то перепугу грек потащил меня за собой, бросив на ходу, что нужно встретить гостью.

Надо так надо, а я-то зачем? Или это из области «вот-посмотрите-какая-у меня-преданная-собачка»?

Однако стоило девушке возникнуть на пороге дома, как все мои мрачные мысли разом улетучились, а вместо них пришел страх и непонимание.

Она медленной и плавной походкой прошествовала в холл и, невзирая на простой наряд в виде джинсов и толстовки, с королевской надменностью встала в самом центре помещения. По мне скользнул ее не менее неприятный, чем у Клио, взгляд, и Кассандра отвернулась. А когда девушка улыбнулась греку, я наконец осознала, что она чертовски сильно похожа на Елену.

Да, такое бывает — двоюродные брат и сестра могут походить друг на друга больше, чем родные.

Тот же тонкий стан, что и у Елены, те же темные глаза и волосы — волнистые и длинные.

Как странно, но Кавьяр прямо в лице изменился, когда встретился с сестрой взглядом. Побледнел немного и быстро отвел глаза, словно и вовсе не желал смотреть на Кассандру.

Теперь ясно, почему прошлой ночью я получила пощечину. Грек как раз переваривал слова Касси о приезде, а мне досталось — «под горячую руку» и «чтобы не прохлаждалась».

Хм. А приятно осознавать, что и у Клио есть слабые места, и одно из них нагрянуло с неожиданным визитом.

— А здесь все так же несовременно, — произнесла девушка певучим голосом и повернулась к Марио, который вышел из гостиной. — О, привет, Мар!

Доктор, судя по выражению лица, тоже был не очень рад приезду Кассандры.

Еще один человек, которого все ненавидят. Похоже, Касси немало достается от Кавьяра после смерти Елены. Если с родной сестрой Клио произошло нечто ужасное, то вполне естественно, что двоюродная — лишь болезненное напоминание.

— Ты надолго? — вместо приветствия проговорил Марио.

Девушка картинно закатила глаза и надула губы.

— Такая невоспитанность… Фу…

Она взглянула на Клио и черт-черт-черт!

Надо же, это похоть! Касси хочет своего брата. Понятно, что, по крайней мере, для этой страны подобные отношения считаются нормой. Но вот для моей русской неизвращенной души — просто «тошниловка».

— Милый, как ты? Все еще не можешь оправиться после…

— Касси, — оборвал грек, покосившись в мою сторону, — не здесь.

Девушка, наконец, осознала, что кроме мужчин в холле нахожусь еще и я. Так долго и пристально меня рассматривала, а затем поморщилась и вновь повернулась к Кавьяру.

— Клио, дорогой, это твой новый выбор? — показалось, что ее сейчас стошнит. Сука напыщенная. — Она же тощая, как килька.

— Ты хотела сказать, мелкая? — вырвалось у меня.

Кассандра уничтожающе спокойно и холодно улыбнулась.

— Еще и не дрессированная.

— У нее грудь красивая, — Кавьяр таким тоном сказал, будто о товаре отзывался.

Девушка передернула плечами и, нервным жестом откинув назад непослушные локоны, приблизилась к греку.

— Мне жаль Елену, — томно произнесла она, и совсем не сочувствуя.

Фальшью от этой дамочки несло за версту. Клио колебался лишь долю секунды, а затем обнял Кассандру. Довольно эмоционально вышло и прямо со страстью.

Отвернулась и тут же натолкнулась на взгляд Марио. Он ухмылялся, а проходя мимо, шепнул:

— Вот теперь для тебя настал настоящий ад.

Что это означало, несложно было догадаться. Кассандра к вечеру того же дня принялась использовать меня по полной программе. Единственное, что радовало, так это абсолютное отсутствие сексуального интереса по отношению ко мне.

Она своих похотливых глазищ не сводила со спины Клио, его ягодиц и выпуклости в области паха. Эта озабоченная шлюшка пугала своим напором и властностью. И что-то мне подсказывало, что Елена была совершенно другой. Хотя, хрен их разберешь. Может, они здесь все пришибленные на голову? Но то, что у них проблемы с сексуальными аспектами личности — тут к гадалке не ходи.

К семи часам я с ног валилась от усталости. Ведьма-Касси заставила меня перемыть полы во всем доме, который после этого стал казаться просто огромным. Вынудила сварить двадцать пять порций кофе, сначала на песке, затем на углях. Видимо, все дома грека снабжены специальными плитами, и, наверное, они все тут кофеманы.

Далее сестра Клио усадила меня рядом с собой на диване в гостиной, а сама улеглась, положив босые ноги мне на колени. Пришлось массировать ее ступни. Красивые, между прочим…

А в девять вечера Кавьяр вдруг вспомнил о том, что я его игрушка, и потащил меня за собой в спальню.

Ну не хочу я сейчас, Кавьяр! Кости ломит после заданий твоей придурошной сестрицы.

— Сиди тихо, — приказал он, подталкивая меня к креслу. — Не высовывайся, поняла? Касси иногда перегибает палку.

Что имел в виду грек, я не сообразила, но послушно и не без удовольствия уселась. Откинулась на спинку и, вскрикнув от боли, выпрямилась.

— Говорю же, тихо сиди. Сейчас вернусь.

Кавьяр досадливо покачал головой и вышел. А вернулся уже спустя несколько минут. В руках он нес бутылку с антисептиком, бинт, ватные дики и, что это, тампоны?

Ну, не четырнадцать мне лет, чтобы краснеть от нормальных физиологических процессов женского организма. Но все же покраснела до корней волос. Просто видеть предметы личной гигиены для женщин в руках, нет-нет, не мужчины, а Кавьяра — было безумно неприятно и неловко. А все потому, что это слишком личное, а грек вот так просто протянул мне пачку и застыл в ожидании.

Я медленно поднялась и, осторожно обернувшись, посмотрела на кресло, на котором естественно остались следы крови. И кстати, не только на самом сиденье, но и по спинке тянулись коротенькие темные полоски.

Озадаченная увиденным, покосилась на грека. Он усмехнулся.

— Не переживай, дразнить не буду. Пережил тот возраст, — пошутил Клио совсем не злобно. — Иди, приведи себя в порядок. Джемпер осторожно снимай, рана кровоточит.

Ах, вот, значит, почему Кавьяр притащил меня в свое логово.

— Марио не может, что ли, обработать? — проворчала недовольно, забирая из рук грека его спортивные брюки и футболку, и даже трусы-боксеры.

И сразу же почувствовала, как Клио напрягся.

— Это принципиально для тебя? — суровым тоном спросил.

Съежилась.

— Что ты, просто поинтересовалась.

Не встретив сопротивления, Кавьяр тут же «обтух» и махнул рукой в сторону ванной.

— Переодевайся.

Покончив с этим занятием, вернулась в комнату, где грек ждал меня, в пальцах правой руки зажав мокрый ватный диск, а в левой — бутылку с антисептиком. Резкий запах мгновенно распространился по помещению, заставляя невольно морщиться. Прямо больничным духом повеяло.

В общем, обработал мои раны грек и убрал всю использованную вату, а меня заставил сидеть на месте с задранной на спине футболкой.

— Все, теперь готово, — провозгласил Кавьяр, отойдя в сторону. — Пластырем заклеил, а то майка прилипнет.

Сказать спасибо язык не поворачивался, хотя и следовало бы поблагодарить. Однако возмущенный внутренний голос напомнил о причине, по которой эти раны появились. Так что я упорно молчала.

— Ладно, — вздохнул Клио, наблюдая за мной внимательно. — Раз уж ты не знаешь о банальной вежливости, здесь я бессилен.

— Не думала, что услышу нечто подобное от тебя, — пробормотала себе под нос, но Кавьяр хмыкнул, давая понять, что прекрасно меня расслышал.

Но ничего не ответив, пошел к двери.

— Эй, а мне что делать? — вскочила я. — Там твоя чокнутая сестрица только и ждет моего возвращения. Если… Если ты…

— Что, Летти? — бросил грек раздраженно, а я мялась, не зная, как произнести то, что так не хотелось произносить.

— Ну… Ты это… Короче, ты же вроде меня куп… приобрел, значит, другие не могут мной пользоваться? Или как?

Несколько секунд Кавьяр таращился на меня недоуменно. Затем подался в мою сторону и, прищурившись, проговорил:

— Кто это сказал? Что за бред?

На этот раз в недоумении была уже я.

— Ай-я-яй, Лена, — с тихой злостью и презрением грек пригрозил пальцем, — какое малодушие. Вначале ненавидишь меня и грязью поливаешь, а стоило только почувствовать опасность, как тут же за моей спиной пытаешься спрятаться. В который раз поражаешь меня феноменальной способностью к адаптации в непривычной для тебя среде. Просто потрясающе… Хм…

Клио как будто задумался, но это было притворством. Он не скрывал своей неприязни и насмешки.

— Мой ответ… — посмотрел прямо в глаза. — Да, тобой может пользоваться кто угодно. И на этот раз я не имею в виду секс. Если сам захочу групповушки, тогда другое дело. А так… Наслаждайся обществом Касси. Поймешь, что я все это время щадил тебя невероятно.

Громко хлопнул дверью. Так громко, что жалобно затрещал деревянный косяк. Показалось даже — побелка осыпалась. Зачем-то голову подняла и оглядела идеально-белоснежный потолок. Действительно, просто показалось. Все на месте, ни пятнышка.

А вот о себе ничего подобного сказать не могла.

После слов грека стало противно. И не потому, что он, таким образом, осознанно или намеренно, — скорее, второе, — указывал мне на место под солнцем, то есть на кучу дерьма, в которую я угодила по его же вине. Нет, противно было из-за жгучего чувства стыда, затопившего меня изнутри. Получалось так, будто мое существование и смысла-то не имело. В принципе, с этими выводами я была категорически не согласна и если не так давно пыталась себя убить, то теперь и в мыслях подобного варианта не рассматривала.

Упрямства мне не занимать, но вот только физической силой природа обделила, а это означало, что шансов на выживание крайне мало. Прямо до слез мало…

Очнулась от дремоты из-за громких голосов.

Тут же высунулась за дверь. Ругались в холле, поэтому из-за неплохой акустики слышно было каждое слово. Но видит бог, лучше бы я оглохла в тот момент…

— Что тебе наобещал Стивен? — почти прокричала Кассандра.

— Тише, господи… — недовольный голос Марио.

— Не затыкай меня, док! Посмотри на его рожу самодовольную, — видимо, в адрес Клио. — Он же понимает, что его уничтожат, стоит только отказаться от места в «Кресте».

— Все не так плохо, — спокойный ответ Кавьяра. — Не драматизируй. Я встречусь с Тейлором…

Мои руки похолодели, и как-то сами собой ноги подкосились. Опустилась на пол, не веря собственным ушам.

— Он убьет тебя, Клио, — уже страдальчески пропищала Кассандра. — Из-за этой похотливой затеи все в организации принялись рассматривать твою жизнь под микроскопом. Ты это понимаешь? Девчонка Тейлора лишь глупая ошибка, а ты повелся на уговоры Стива? Он мразь похлеще главы «Черного Креста». Команда Миротворцев уже накопала достаточно, чтобы его засадить на долгий срок, так что просто оставь все это.

Наступила тишина. А в моей голове все гудело, звенело и верещало. Как? Как мой отчим может быть связан с Кавьяром и организацией, занимающейся торговлей людьми? Это что, шутка такая?

Сука, ну и досталось же мне из-за “папули”…

— Касси, послушай, — вздохнул Клио. — Летти — то самое звено, связующее меня с Тейлором. Пока я не отпустил девчонку, мне ничего не угрожает и…

— Боже, да он сам ее и заложил! — внезапный вопль Марио заставил всех умолкнуть, а меня, напротив, вскочить так быстро, словно ошпарилась.

— Что? — не поняла сестра грека. — Как это сам? Клио, разве не ты ее похитил?

— Спектакль, — такой будничный тон Кавьяра, что во рту от злости пересохло. — Кто ж знал, что она такая бойкая?.. Да я бы раньше избавился от Летти, но вот теперь рад, что все же не сделал этого. Она — мой козырь.

— Меня вообще кто-нибудь слышит? — это доктор.

— Мар, не психуй, — оборвал грек грубо. — Свои чувства засунь в жопу! Нашел на кого глаз положить. Других, что ли, нет?

— Еще ни одной наложнице от тебя так не доставалось. Летти-то в чем виновата? - Ого, а Марио вновь удивил своим красноречием!

— Заткнись, пока не поздно…

— Эй-эй, все, — прокричала Кассандра. — Уймитесь! Не можете девочку поделить?

— На фиг она мне сдалась? — а вот это обидно прозвучало из уст Кавьяра.

Раз так — отпустил бы, что ли? Хотя и не представляю, как буду жить на свободе после всего случившегося.

— Марио, что значит, Стив заложил Лену? — не унималась девушка. — За долг?

— За долги, — поправил доктор. — Пусть сам расскажет…

Послышались шаги, и где-то хлопнула дверь. Док ушел, похоже.

Дрожа всем телом, прижималась к стене, желая услышать самое главное, за что меня продал отчим, к которому я относилась, пусть не как к родному отцу, но хотя бы уважала искренне и ценила за заботу.

Неприятный привкус горечи в пересохшем горле — разочарование и обида. Вот так, наверное, и рушатся надежды. Вот такое на вкус предательство.

— Он охренительно проигрался в казино, — будто издалека зазвучал голос Клио. — Это около пяти лет назад было. Тогда и раздался звонок из «Черного Креста». Мне пояснили, что есть один чикагский азартный игрок, которого самое время прибрать к рукам. Я занялся Стивом вплотную. А он оказался весьма сообразительным. Причем радовался новой работенке безумно. Однако с казино не завязал. А платить было не чем. Я одолжил ему больше, чем нужно было. В итоге Тейлор предложил забрать не деньги, а Летти… В целом, я был не против. Короче, дерьмовая история вышла…

Грек шумно выдохнул.

— Она не должна быть здесь. Но убивать ее не стоит. Пока не стоит. Если Тейлор не успокоится, я сдам его полиции. У меня кое-что на него есть…

— Клио, боже, ты себя-то послушай, — сказала Касси грустно. — Эта девчонка абсолютно не играет роли. Теперь не играет. Какой из нее козырь, объясни? Какая польза?

Молчание затянулось, и я уж думала, что Кавьяр и правда решал, полезна я или нет, как вдруг его голос вновь разорвал напряженную тишину.

— Да кому она нужна? — вынес вердикт. — Будто собака бездомная. Никто не знает о ее существовании. Кроме Стива, конечно. Пусть себе болтается. Может, пожалею — продам кому…

На одеревенелых ногах вернулась к креслу и тяжело в него опустилась, словно весила около центнера. От такого неожиданного открытия, да и от количества полученной информации голова нещадно трещала и пульсировала. Мне на какой-то миг даже показалось, что я вижу какие-то тени в углу.

От холодного липкого страха вспотели ладони и, протянув руку к лампе, погасила свет. Испугалась темноты, вновь щелкнула выключателем и взвизгнула, потому что в дверном проеме стоял Кавьяр. Прямо знает, когда появиться, чтобы эффектнее вышло.

Затрясла головой, словно китайский болванчик, и выпрямилась в кресле.

Грек нахмурился, следя за моими неестественными телодвижениями.

— Перестань! — вырвалось само собой, даже не сразу поняла, что этот сдавленный голос принадлежит мне.

Опустила голову.

— Перестань, Клио!

— Что перестать? — почти выкрикнул Кавьяр удивленно. — Я еще и с места не двинулся…

Немного очнулась, истерика отошла на задний план.

— Не смотри на меня так, пожалуйста, — попросила тихо и взглянула на грека. — Клио, я боюсь тебя.

Признание далось легко, и от его искренности Кавьяр немного опешил или даже растерялся. Черты лица грека немного смягчились, и он все же вошел в комнату. Прикрыл за собой дверь — нарочито медленно, будто размышляя над чем-то. Так и остался стоять, взявшись за дверную ручку, и не обернулся.

— Ты слышала? — поинтересовался спокойно. — Все, о чем мы говорили?

— Это ведь правда? — вопросом на вопрос.

— Да, — короткое и холодное.

Наконец, оторвался от двери и приблизился, встав напротив меня. Задрала голову, чтобы видеть его лицо — непроницаемое и равнодушное.

— Клио, — позвала тихонько, как будто мне мало того, что он так пялится. — Зачем я тебе? Раз уж все так сложилось, то…

Не договорила, потому что Кавьяр присел на корточки и сжал руками подлокотники моего кресла.

Выражение лица стало мягким, но в совокупности с буравящим и жестким взглядом смотрелось как-то странно.

— Ты будешь здесь столько, сколько я захочу, понимаешь? — тон взрослого дяденьки, беседующего с маленьким непослушным ребенком. — Не начинай этот пустой разговор… Мне жаль… Черт, Летти, мне нисколько не жаль, что твой отчим оказался куском дерьма, потому что изначально было ясно, что и ты отравишь мое существование. Поэтому просто проплачься, если желаешь, и не говори об этом больше никогда.

Клио выпрямился.

— Уходи. От тебя все равно сейчас толку мало. Если понадобится что-нибудь из женского, обращайся лично ко мне. Прислуги здесь нет, а Марио немного не в себе… Иди уже.

Я моргнула, словно смахивая с глаз пелену, и послушно покинула спальню грека.

Может, это и ненормально, но окружающая обстановка стала казаться другой. Пока я медленно тащилась вверх по лестнице, из гостиной выглянули Марио и Кассандра.

Насмешливый взгляд девицы поднял в душе, причем совершенно неожиданно, волну ярости. Не осознавая, что делаю, — а силы-то в злости удваиваются, — вихрем пронеслась вниз и, подлетев к изумленной Кассандре, прямо с разбегу врезала ногой в живот. Всегда боялась бить кулаком — вывихнуть руку можно. А здесь такой удар отличный вышел. И мне не больно, и сука эта сложилась пополам.

На ее крик из комнаты выбежал Кавьяр и, оценив обстановку, перевел взгляд на меня.

И вот в этот момент в голове пронеслось: “Беги! Беги, Летти, немедленно!”

И я рванула к выходу, позади себя опрокинув тумбочку с вазой, — таким способом преградила путь греку, ринувшемуся вслед. Даже и мысли не допускала, что будет потом. Просто выскочила из дома, почти скатилась с крыльца и…

Ворота были распахнуты, потому что Хавьер, который, видимо, куда-то отлучался, как раз въезжал во двор.

Он не заметил меня. Было темно, а фары он уже погасил. Я, будто косуля до смерти напуганная, неслась в неизвестном направлении, но все же, похоже, — если по запаху судить, — в сторону воды.

Оглянувшись, поняла, что Клио больше не преследует меня, и остановилась. Легкие разрывались от напряжения, в горле першило, а ноги дрожали.

Прошла совсем немного, когда оказалась у самого края обрыва. Ветер мягко играл в пожухлой невысокой траве, а соленый запах приятно обволакивал и заставлял до рези в глазах всматриваться в черную бездну пролива.

А где-то позади, довольно далеко, светились окна ненавистного дома, ставшего местом, которое отныне будет ассоциироваться с самым неприятным в жизни открытием. Не то чтобы мое сердце было разбито из-за информации, касающейся Стива, просто так невыносимо сильно захотелось помочь Ханне. Рассказать ей, с кем она живет. Уговорить ее бросить этого урода.

Но находясь здесь, на такую роскошь не приходилось надеяться. В общем, все как всегда — дерьмово и непредсказуемо. А Кассандра получила по заслугам. Тварь невыносимая и, да, я должна согласиться с греком — он чуточку получше, но лишь в некоторых моментах…

Шаги сзади раздались внезапно. Или это я задумалась и не услышала, как Кавьяр приблизился? А чтобы догадаться, что это именно он, много ума не требовалось. Нет, не флюиды его мрачные почувствовала — всего лишь запах парфюма.

— Летти, — проговорил грек сурово, — не нужно.

Не понимая, о чем это он говорит, оглянулась.

Темное небо устилало покрывало из звезд, а ощутимый ветер, — как это обычно бывает вблизи больших водоемов, — усердно разгонял тяжелые тучи, открывая обзор бледному неполному диску уже убывающей луны.

По напряженной позе Клио поняла, что он имел в виду, и решила подыграть, абсолютно не догадываясь, к чему это приведет.

— Хватит, — покачала головой, лихорадочно вспоминая, что там обычно говорят самоубийцы. — Не могу больше. Пожалуйста, уйди. Мне нужно побыть одной…

Похоже, ошибочка. Грек как будто чуть-чуть расслабился и руки на груди скрестил.

— Зачем на Касси набросилась?.. Нет, я, конечно, понимаю, что это вполне нормальная реакция на стресс. Но почему она?

Хмыкнула, едва ли не плюнув в самодовольное лицо Кавьяра.

— Я не принадлежу ей, правильно? Тогда какого хрена эта дура использует меня как…

— Подожди, — оборвал Клио, выставив вперед правую руку. — Хочешь сказать, задело то, что я отдал тебя в чье-то распоряжение?

Сделала незаметный шаг назад. Больше Кавьяра боялась, чем пропасти за спиной.

— Стой на месте, — отчеканил, — и на вопрос отвечай.

Подумала немного.

— Да в целом мне насрать, Клио, — не солгала. — Серьезно. Ты так меня задолбал, еще и родственники твои гребаные… А тут и новости такие неожиданные. Хотя бы потише говорили.

— Предпочитаешь в неведении жить? Я знал, что ты нас слышишь, — вздохнул и головой покачал. — Поверь, изо всех сил пытаюсь отыскать тебе оправдание… И психованная ты не по годам… Сколько тебе? Двадцать четыре?

— Двадцать пять…

— Вот видишь? А ведешь себя как истеричка малолетняя. На сестру мою накинулась, Марио не слабо так подставила. А брат Хави?.. К тому же эти твои идиотские попытки покончить с собой просто смешны… Ну, какого черта ты сюда понеслась? Все равно ведь бежать некуда.

Молчала, как говорится, «в тряпочку». А что сказать, если даже не хочется и рта раскрывать? Просто заговори я в такой момент, грек понял бы, что мои слова — чистейшей воды фальшь. Ну не все произнесенное, конечно, но бросаться вниз в отчаянном порыве точно не собиралась.

Кавьяр продолжал говорить, когда я вдруг заметила, что этот плут осторожно продвигается ко мне. Оглянуться не могла, боясь, что умру со страху, поняв, как близка к падению.

Все произошло слишком быстро, чтобы можно было хотя бы на секунду задуматься. В какой-то момент Клио сорвался с места, а я, и без того напряженная, нервно вскрикнула и отскочила в сторону.

Тишина оглушила. Абсолютно не соображая, что случилось, я просто стояла на краю и смотрела туда, где только что исчез грек.

Постепенно до моего мозга дошел смысл произошедшего. Как-то болезненно сжалось горло, и тоска навалилась на плечи. Еще один человек погиб из-за меня…

Стоп, Летти. Человек? Кавьяр — человек?..

Шмыгнув носом, огляделась. Очень хотелось придумать, как поступить? Что делать и куда идти?

Боже, я свободна! Нет-нет, рано радоваться. Есть еще Хавьер, которого гибель хозяина вполне может подтолкнуть к убийству. Моему убийству. И черт знает, как Марио отреагирует на безвременную кончину Клио?

Клио?..

— Клио… — почему-то повторила вслух, словно не веря в такой исход.

Нужно было убедиться. Только вот что я хотела увидеть в непроглядной тьме, царящей внизу? Однако все-таки легла на землю и на животе подползла к самому краю.

— Блядь, Кавьяр! — проорала подозрительно бодренько, глядя на грека, висящего двумя метрами ниже.

Вернее, он стоял, прижавшись всем телом к скале, и если бы не его белоснежная футболка хрен бы я его заметила.

— Ты живой? — не могу сказать, что произнесла это слишком радостно, но и не особо огорченно.

Все-таки меня не прельщала сложившаяся ситуация — стать жертвой Хави не хотелось до жути.

— Помоги, — прорычал грек.

Слышать нечто подобное от Клио было верхом удовольствия, но, признаться, мне все же было немного страшно за него. Но разобраться в своих чувствах решила позже. Пока нужно было сделать правильный выбор. Но как бы не хотелось оставить Кавьяра здесь одного, я должна была помочь ему. Совесть же замучает, если помрет по моей вине.

Но что-то неприятное так душило, что, застыв на месте, продолжала таращиться на грека. Неужели это обида? Так вовремя. Замечательно.

— Лена, — вновь громкий рык.

Он осторожно поднял голову. Лица видно не было, просто заметила, как зашевелился.

Представляю, как мышцы Клио затекли…

— Оставишь меня? — поинтересовался слишком насмешливо для своего положения.

— Ладно, Кавьяр, я ведь не мразь, в отличие от тебя, — вздохнула, приподнялась, и, уже стаскивая свою, — вернее, хозяйскую, — футболку, прикинула на глаз расстояние.

— Не хватит, — цокнула и стащила «тренники».

А вот узлы вязать я умела. Этого не отнять. В детдоме и не такому научишься.

Соорудив веревку, бросила сие творение Клио и вот тут задумалась: а не сорвусь ли я сама? Он-то взрослый крепкий мужик, а я — всего лишь тощая девица.

В общем, об этом и сообщила Кавьяру, а он обматерил меня в три этажа и вцепился в импровизированную веревку.

— Сядь и упрись ногами в валун, — скомандовал грек. — Мне лишь на полметра нужно подняться, дальше сам дотянусь.

Так, хорошо, ногами вот в этот валун и…

— Твою ж ма-а-ать! — заорала во все горло от невыносимой боли в запястьях, на которые был намотан конец «тренников». — Руки вырвешь!

Внезапно стало легко, и я довольно ощутимо приложилась затылком о землю. Пока лежала и стонала, потирая ушибленное место, показался Клио и растянулся рядом. Он тяжело дышал и тупо таращился в небо.

— Эй, неплохо смотришься в моих трусах… Боже, как ты меня достала, — признался грек, глупо хихикая. — Просто сил нет.

— С удовольствием покину эту страну, — огрызнулась, все еще злясь на себя из-за проявления такой доброты.

На кой-черт я тебя спасла?

— А если бы отпустила?.. — вдруг поинтересовалась.

Кавьяр приподнялся на локтях и посмотрел на меня с улыбкой.

— Ты бы этого не сделала.

Ну, ни фига себе самонадеянность!

— Уверен?

— Абсолютно, — кивнул.

Встала, отряхиваясь и озираясь в поисках одежды.

— Ты охуел? — почти прокричала. — Выбросил мои шмотки?

Клио недовольно цокнул и тоже поднялся. Быстрым движением стянул футболку и отдал мне. Отвела взгляд от накаченной груди грека, покрытой темными волосками.

— Если этого тебе достаточно, оденься и пошли домой. Лично мне хватило этой прогулки.

На обратном пути поняла, что с греком что-то не так. Плелась чуть позади, и широкие плечи Кавьяра постоянно мелькали перед глазами. Но все же что-то было не так.

— Эй, ты чего? — ткнула пальцем в спину Клио. — Болит что?

— Отстань, — отмахнулся этот горделивый придурок и даже не обернулся.

Настойчивость — мое второе имя. А еще любопытная идиотка, мелкая назойливая дура и, пожалуй, глупая спасительница своего же мучителя.

— Что насчет Кодекса Чести, Клио? — не унимался мой язык. — Теперь ты у меня в долгу…

Грек остановился слишком внезапно, поэтому я тут же налетела на него.

— Предупреждать нужно… — проворчала, не поднимая глаз.

— Слушай сюда, — опять этот тон, сплошной лед. - То, что ты сделала, думаю, сама себе объяснить не можешь. Поэтому просто прими как должное, но не жди, что я за это брошусь к твоим ногам. Ну, ушла бы ты и что? Хавьер тебя мгновенно отыскал бы. Ни денег, ни связей, в таком виде убогом. Понимаешь, о чем я?

Кивнула молча. Еще бы не понять.

— Вот и хорошо. Значит, заткнись и иди за мной.

Вновь потащилась за греком, все больше убеждаясь, что он поранился, а еще, что Клио неописуемый козел. Даже спасибо не сказал за свое невероятное спасение.

— И кстати, — бросил он через плечо. — И без тебя выбрался бы. Не раз там ползал.

В сердцах ткнула «фак» в спину Кавьяра. Он тихо засмеялся, как будто знал, что я это сделала.

— Не лопни от злости.

— Пошел ты…

И тут Клио зашипел, наклонился и на землю присел.

— Что такое? — заглянула в его лицо.

Он ногу правую сжал и на руку свою посмотрел. Кровь, которая быстро пропитывала джинсы.

— Не, ну что за нафиг? Может, хватит уже, а? — развела руками. — До дома я тебя не дотащу… Когда пораниться успел?

— Когда при твоей помощи вниз сиганул, — бросил довольно грубо и попытался встать. — Пошли. Перелома нет. Так что дойдем.

И весь оставшийся путь грек висел на мне. Ноги подгибались, а пот застилал глаза. Только холодный ветер, налетающий порывами, несказанно радовал. Однако зад мой достаточно замерз, чтобы я начала серьезно переживать о собственном здоровье.

— Это все разговоры ваши виноваты, — ворчала, задыхаясь от усталости. — Обсуждали бы мою никчемную жизнь в другом месте, ничего этого не случилось бы.

Почувствовала, что Кавьяр смотрит на меня, и задрала голову.

Вот дебил, улыбается!

— Ты, мелкая, порой такая смешная, что даже и бить не хочется.

— Ну спасибо, — вскинула бровь.

Меня жутко смутила такая широкая мальчишеская улыбка и какой-то необычный добрый взгляд.

Крайности — это то, во что грек просто обожает бросаться. А мне от этого только страшнее становится.

Комментарий к Глава 14

Огромное спасибо за подарок одной из моих читательниц - Аккадиец!!! Мне очень приятно, честное слово )

========== Глава 15 ==========

And in a sea of scars the first cut is the deepest,

No matter where you are, I’ll always think of you…

В море шрамов первая рана — самая глубокая,

Неважно, где ты, я всегда буду думать о тебе…

Hurts ©

Я крепко спала. Прямо без задних ног, как говорится. И вот этот настойчивый и жутко противный визг ну никак не вписывался в мои планы. Пробуждаться я не собиралась, поэтому, накрыв голову подушкой, сладко причмокнула, не собираясь вставать.

Вашу мать, заткните кто-нибудь эту стерву!

Да, по утрам я была сущей ведьмой, но это, признаться, меня ничуть не беспокоило, потому что в любое другое время — сама доброта и отзывчивость. Однако до тех пор, пока мне не удастся покинуть эту гребаную страну, буду оставаться невыносимой сучкой и грубиянкой.

А Кассандра продолжала визжать. Вернее, повизгивать… Эм… Постанывать?..

Приподняла подушку, недоуменно моргая, почесала коленку, зевнула и перекатилась на спину. Глядя в потолок, принялась мысленно подыскивать варианты возможного занятия для Касси, — посмотрела на часы, — в восемь утра.

Но ничего путного не выходило. Только одна догадка закралась в душу и, когда сестра грека вновь вскрикнула, а затем последовал грохот, я вскочила.

Дрожащими руками (какого черта меня колотит?) натянула джинсы, майку и выглянула из спальни.

Звук доносился откуда-то снизу. Спустилась на первый этаж и притормозила, размышляя, а правильно ли поступаю? Если она с Марио…

Да ладно тебе, серьезно? Сама знаешь, что Касси трахается с Кавьяром. По идее должна бы взыграть моя гордость или еще чего, но на деле — любопытство, смешанное с некоторой долей ревностной обиды, подтолкнуло меня к кухне. Собственно, оттуда и доносились недвусмысленные звуки, бьющихся друг о друга тел.

Ох, как же мне противно стало, но все же приблизилась к приоткрытой двери. Краешком подсознания понимала, что эта надменная стерва кричит нарочно. Наверняка догадывалась, что услышу…

Кассандра лежала животом на столе с задранным шелковым халатом, а Клио, - да, это был все же он, — немного приспустив штаны, наяривал ее сзади.

Ну и что я должна была делать или ощутить? Опустошение. Думаю, примерно так себя чувствует ребенок, обделенный вниманием. Меня слишком засосало в эти ненормальные отношения, а чтобы осознать плачевность ситуации пришлось увидеть вот этот грубый «перепихон». Совершенно точно подмечено было доктором: я привыкла к греку и прочно «подсела» на игру под названием «Доебись до Кавьяра».

Если подумать, и дня не проходило без того, чтобы я самолично не находила повода прицепиться, нагрубить, обозвать Клио. А он и рад стараться — тут же стек в руки и давай наказывать меня.

Поэтому, стоя прислонившись к косяку, продолжала таращиться на парочку безудержных любовников и, черт меня подери, почувствовала, как предательски тянет низ живота.

Все то время, когда грек принуждал меня к сексу, жуткая злость душила и не давала расслабиться окончательно. Но теперь все было по-другому. Похоть — это, похоже, как раз то, что меня сгубит.

Не в силах оторвать взгляда от стройного тела Кавьяра, мяла край футболки и мечтала, чтобы меня не заметили…

Клио вспотел и быстрым движением стянул «борцовку», обнажив рельефные бицепсы, развитые мышцы груди и идеальные кубики пресса. Судорожно сглотнув, впервые за все время захотелось всплакнуть не от боли, а от желания. Чертовски мучительно смотреть на такое действо со стороны. И плевать как-то стало на родство этих двоих и на все, в целом, было плевать.

Но когда грек потянул Кассандру за волосы, а она, закрыв глаза, громко застонала, меня совсем замутило. Прямо почувствовала, как заколотилось сердце в груди и во рту вдруг пересохло.

Бусинки пота скатывались по груди Клио, а волосы на его висках слиплись. Длинные пальцы Кавьяра стискивали бедра Касси, обещая оставить следы. А его приоткрытые чувственные губы неожиданно дрогнули, изогнувшись в кривоватой улыбке.

Наши глаза встретились.

Я бы не успела спрятаться, поэтому остолбенела вначале, а затем опустилась на пол.

Темные глаза прожигали насквозь. Ком в горле застрял, казалось, навсегда. Нисколько не смутившись (а чего же я ожидала?), Клио вонзался в обессилившее тело Кассандры и ни на секунду не отводил от меня пристального взора.

Отвернулась я, потому что стало стыдно, да так, что глаза защипало. Не из-за того, что подсматривала за этими извращенцами, а из-за Кавьяра, который, мало того что «поймал меня с поличным», так еще и взглядом намекал на то, какой я ненужный хлам.

Боже, убейте меня кто-нибудь на месте, чтобы неповадно было. На хрен вообще сюда пришла? Да что уж теперь.

Грек затих.

Боком к ним сидела, обхватив колени, и не хотела поворачиваться. Бесила Кассандра. И мне известно было, что она сейчас ой как наслаждается моей злостью. Поэтому пришлось натянуть маску безразличия, вздохнуть тихонько и встать.

— Вы закончили? — поинтересовалась, и очень даже неплохо вышло.

Клио преспокойно вытерся салфеткой и, натянув штаны, взглянул на меня.

— Да, конечно. Можешь войти. — Урод, одним словом, а глаза невинные сделал.

— Прости, Летти, мы тебя разбудили? — пропела сучка-Кассандра.

Здесь врать не стоило, поэтому:

— Да, но я не в обиде.

— Какая ты добрая сегодня, — хохотнула сестрица грека. — Сама себя, что ль, удовлетворила?

Я закатила глаза и приблизилась к холодильнику.

— Вот как раз за бананом пришла, — получилось грубовато.

Что за хрень? Почему в холодильнике вместо еды черная дыра?..

— Летти… — издалека. — Летти, я сейчас разозлюсь.

Медленно открыла глаза. Несколько секунд лежала молча и таращилась на Кавьяра, склонившегося надо мной.

— Это призыв, маленькая шлюшка? — вскинул темную бровь и отодвинулся, бросая красноречивый взгляд на мои разведенные в стороны ноги.

Охренеть, твою мать!

Вскочила, сообразив, что более реалистичного сна в жизни не видела. Так сильно мне еще не приходилось краснеть. Даже уши запылали.

Грек покачал головой, сверкая белозубой улыбкой, и проговорил:

— Надо же, я так жестоко ошибался на твой счет. Досадно даже.

Опустила голову, пытаясь спрятать взгляд.

— И как тебе?

— Что? — не поняла я.

— Понравилось хотя бы?

Издевка в голосе Клио лишь усугубила мое состояние.

— Отстань, — проворчала, отвернувшись.

Кавьяр многозначительно хмыкнул.

— Быстро одевайся. Съездим в одно место.

— Куда?

— Летти, меньше вопросов — больше действий. Живо.

Покосилась на Кавьяра. Слишком бодренько выглядит после вчерашней травмы. Железный человек, что ли?

Спустя полтора долгих часа до меня дошло, что мы вернулись в Касабланку. А когда Клио притормозил у салона красоты, посмотрела на него ошеломленно.

— Зачем? — спросила недоуменно. — Мало того раза?

Грек подался ко мне всем корпусом и пояснил:

— Нафиг не уперлись твои колючие ноги. Мне женщина нужна, а не дикобраз. Да и волосы надо все же покороче обрезать, — отвернулся. — Не люблю длинные.

Ага, как же! А у Елены как раз-таки «коса до пояса» была. Не любит он.

Но вообще это было подвигом для Кавьяра — пытался отдалить меня от образа погибшей сестры. Значит, вероятно, и мстить за весь род бабский перестанет.

— Может, у тебя хреново с памятью, но на днях ты мне тампоны приносил. Не думаю, что я готова к…

— Готова. Здесь все свои, — подумал немного и добавил, окинув внимательным взглядом. — Не думай, что я из-за этого к тебе не притронусь. Поверь, мне нисколько не противно.

И вот не сомневалась в правдивости его речей. С вымученной улыбкой вошла в здание вслед за Клио. И тут же к нам почти подбежала высокая, я бы даже сказала очень высокая, женщина-африканка.

— Мистер Кавьяр, — пролепетала она на безупречном английском. — Мы рады видеть Вас в нашей скромной обители. Как поживаете?

— Прекрасно, спасибо, Ева, — оглянулся на меня и вновь на темнокожую уставился. — Преврати-ка мне вот эту невзрачную особу в яркую женщину. Или хотя бы в нечто подобное.

— Какие-то предпочтения имеются, мистер Кавьяр? Быть может, сделаем ей другую стрижку?

Эта Ева и бровью не повела, когда Клио за шиворот вытолкал меня вперед, выставив на всеобщее обозрение, словно я экспонат музейный.

— Волосы покороче, цвет… — задумчиво коснулся пальцами своих губ, разглядывая мои космы. — Пожалуй, цвет оставим. Так, косметические процедуры. Маникюры, педикюры, эпиляции, депиляции и все прочее. Ты понимаешь меня, Ева?

— Конечно, мистер Кавьяр, — подобострастное выражение лица и улыбка во все тридцать два.

— Буду здесь, — отчеканил грек и направился к моложавому мужчине, который пялился на меня как на кусок дерьма.

Голос Евы вывел меня из задумчивости.

— Иди за мной…

Что после этих слов началось и в жизни не описать. Полный кошмар. Мне столько доставили боли и невыносимого смущения, когда обрабатывали воском область бикини, что захотелось с воплями выскочить из этого стерильного помещения и броситься к ногам Кавьяра, лишь бы он прекратил эти издевательства.

Нет, у меня не было все запущено, однако восковыми полосками никогда пользоваться не решалась. А здесь вот уложили, музыку погромче врубили и понеслась. Во время очередного моего истерического вопля в кабинет заглянул Клио. Постоял рядом, глядя насмешливо и с нескрываемым удовольствием, оценил работу и, кивнув, направился к двери.

— Козел! — выкрикнула ему вслед.

Девушка, которая с невозмутимым видом выдирала волосы на моей правой ноге, ошеломленно застыла.

Кавьяр удивил, рассмеявшись искренне, и пожал плечами, сунув руки в карманы:

— Овен, — ответил он и вышел.

— Заметно, блядь!

Но это уже, видимо, не достигло ушей грека.

После всех этих экзекуций меня немало порадовали руки азиатки, принявшейся мягко, но настойчиво массировать икры ног и ступни. Я прямо постанывать от удовольствия начала, а волна блаженства накрыла с головой. В полудреме слушала звучавшие по радио хиты и довольно улыбалась. Однако противная тянущая боль внизу живота немного отвлекала, и от этого я начала раздражаться.

— Вижу, ты оценила все достоинства здешних массажисток, — вот твой голос, Кавьяр, никак не вписывается в мои фантазии.

Но вообще Клио вовремя подоспел, меня воспоминания как раз уносили в тот самый сон, который видела этой ночью. А думать об этом не хотелось, поэтому, распахнув глаза, я уставилась на грека, стоящего по правую руку от меня.

— Заканчивай, — бросил Кавьяр в сторону азиатки, и та, поправив полотенце, которое покоилось на моих бедрах, поспешно покинула кабинет.

Собственно, почему кабинет? Потому что белые стены и такого же цвета простыни, салфетки и множество полотенец ассоциировались с больницей. Правда, это место напоминало, скорее, частную клинику, нежели наши родные больничные палаты.

— Как самочувствие? — Клио присел на стол, грубовато подвинув мой зад. — У нас еще много всего впереди.

— Мне кажется, или ты собираешься обрить меня на лысо? — поинтересовалась, скрестив руки на груди.

Не хотелось лежать, выставив все свои прелести напоказ. Ну и что с того, что грек давно все исследовал? Это не дает мне права превращаться в распутную девку.

Кавьяр естественно понял мой жест и, оценив гладкость ног, проведя по колену ладонью, удовлетворенно кивнул.

— Нет, на голове волосы оставим, — хохотнул и в глаза заглянул.

Отвела взгляд, потому что сон свой идиотский вспомнила. Просто реакция на происходящее в этом сне бесила невыносимо. Да, эротику никто не отменял. Пусть даже в виде сновидений. Но, черт подери, как же мне было стыдно. Выходило так, что я думала о парочке грек/Кассандра, как о любовниках где-то на подсознательном уровне. Природу не обманешь, как не старайся…

А может, хрен с ней, с порядочностью, а? Все равно после извращений Клио ее не осталось. Так почему бы тогда не прекратить свои, как выразился Кавьяр, психи и не насладиться процессом, собственно, ради обоюдного спокойствия. Кавьяр-то вроде ничего, когда не злится, конечно.

Каждый раз, уходя в себя, забывала, что рядом находится Клио. Вот и сейчас все произошло как обычно. Грек, внимательно наблюдавший за моим лицом, и я — задумчивая дура с мечтательным видом.

— Полдня ждал этого момента, — озадачил Клио откровенным взглядом.

Впрочем, он всегда так смотрел. Почти всегда.

— Эм… Да? — растерянно поерзала на месте, прикидывая, что сделает грек в следующее мгновение. — А о чем это ты говоришь?

Наклонившись, Кавьяр уперся руками в стол по обе стороны от моей головы, лишив возможности ускользнуть. В принципе, ничего подобного я и не собиралась делать. Все равно бесполезно.

Странно, надо сказать, смотрелся Клио в своем черном джемпере и такого же цвета брюках среди этого «снежного королевства», где от кристальной белизны резало глаза.

Яркий свет люминесцентной лампы падал так, что над головой грека образовалось некое подобие нимба. Едва сдержала истерический смешок.

Парадоксально. Такой гад с символом святости — просто верх черного юмора.

Зато волосы темно-русые его блестели как у кинозвезды, что вызвало у меня завистливый вздох.

— Хотелось бы услышать подробности твоего замечательного сна. Весьма любопытно, от чего такая холодная девица настолько сильно возбудилась? — взглядом просто пришил, а брови так насупил, что отказаться от признания означало бы навлечь на себя беду.

Сглотнула, — во рту почему-то пересохло, — и выпалила как на духу:

— Ты Кассандру трахал…

Клио немного подумал, выискивая во мне признаки лжи, и растянул губы в улыбке. Вот честное слово, не понравилось мне то, как зрачки его расширились. Как будто картина, которую он представил, действительно пробудила в нем желание.

— Фу, мерзость, — озвучила свои мысли и отвернулась.

Грек движением руки вернул меня на место, заставив смотреть на него.

— Летти, — сказал Кавьяр уже серьезно. Нет, я бы даже сказала, холодно. — Мне нравится моя сестра, и переспать с ней… Хм… Неплохая идея. Но только с твоим участием. Поэтому если Касси не уедет в ближайшее время, этот сон станет явью.

Меня бросило в жар от того, что нарисовало воображение. Чего-чего, но секса с этой полоумной мне точно не хотелось.

— Ты ведь шутишь, правда? — жалобно прозвучало.

Кавьяр отодвинулся, развел мои руки в стороны и, припав к обнаженной груди, мягко укусил за сосок, и потянул губами.

Вся кровь прилила к ногам. Действия Клио оказались очень даже приятными. Но, не позволив себе и пискнуть, я лишь зубы стиснула и напряглась всем телом.

Кавьяр поцеловал вторую грудь и поднял на меня глаза.

— Это не шутка, Летти. — Возбужден, как пить дать. Очи потемневшие засверкали, а голос ниже зазвучал.

Зрелище приятное для женского самолюбия, если бы не внутренний голос, который прокурорским тоном упрямо зачитывал факты: избиение, унижение.

Да, все это никогда уже не даст покоя. Так и буду злобно огрызаться в ответ на слова Кавьяра, а он снова и снова будет наказывать.

— Есть идея, — так резко произнес, что я дернулась.

Грек поднялся и отошел к двери, встав ко мне боком. Я наконец приняла сидячее положение. Голова немного кружилась. Все же тело мое как-никак реагировало на умелые ласки, с этим ничего нельзя было поделать.

— Пожалуй, бить тебя больше не буду. — Вот это сюрприз! — Но ты должна тоже кое-что пообещать…

Ну, а как же без личной выгоды обойтись? Сейчас как загнет.

Повернул голову и пристально так посмотрел.

— Будешь соблюдать условие?

— Смотря какое, — пожала плечами.

Удивился и хмыкнул.

— Принимай, или все останется как прежде.

— Можно уточнить один момент? — приподнялась, сменив положение, и ноги под себя поджала, большим полотенцем прикрываясь.

Заинтересованное выражение лица Клио сообщало о том, что я достучалась до него хотя бы ненадолго. Он полностью повернулся ко мне и прислонился спиной к стене. Руки на груди скрестил и взгляд исподлобья.

— Давай, — согласно кивнул.

— Все это время ты меня метелил только ради развлечения, так что ли? Или на то были более веские причины?.. Нет, это, конечно, не мое дело. Но не кажется ли тебе, что бить слабейшего — это признак полного бессилия? Как будто злость на мне вымещал…

Кавьяр слушал внимательно и даже бровью не повел, когда я закончила. Видимо, именно этих вопросов и ожидал.

— Хорошо, — наконец вздохнул он, отлепившись от стены. — Я тебя услышал. Так что насчет условия?

Это-просто-пиздец. Иначе и не скажешь. Настоящий твердолобый баран, к тому же псих-одиночка.

— Как же мне тебе верить, если ты даже правду ни разу не рассказал? — с горечью ответила я и сползла с массажного стола.

Клио приблизился.

— Не забывай, кем являешься, — ткнул пальцем в мой лоб, нервно дернула головой. — Плевать, будешь ты мне верить или нет. Это твое дело. А насчет побоев… Да, я такой, и никто уже не изменит. Знаю, что можно было и без этого обойтись, но ты вела себя как сучка бешеная. Проучить угрозами не получалось. Так что, либо ты сейчас принимаешь мое условие, либо я не побрезгую новыми видами извращений.

Блядь, когда же это закончится? Одно и то же обсуждаем. Так задолбало.

— Ты о компромиссах слышал когда-нибудь? — это было лишним, но поздно поняла.

Грек схватил за горло, одним движением на стол усадил и в волосы на затылке вцепился. Руку правую на подбородок перевел и грубо приподнял, при этом за космы мои еще не остриженные потянув. Зашипела от боли, но глаз не отвела от гневного лица Клио. Упрямо наблюдала за пульсирующей веной, выступившей на лбу.

— В моем доме нет компромиссов, — сталь в голосе и пропасть в глазах. — Есть только безропотное подчинение и беспрекословное послушание. Думаешь, появилась ты, и все вмиг встанет на свои места? И жизнь сразу превратится в сказку? Нет, Летти, ты ничего не значишь. Просто очередная наложница. Живи с этой мыслью и не суйся в мои дела. Мне неважно, что творится в твоей душе. Оставь это для себя. И хотя бы один раз выполни мое указание без лишних слов.

Кивнуть не было возможности. Железные руки Клио пригвоздили к месту. В области затылка саднило. Тихонечко поерзала задом по столу. Кавьяр отпустил, но вместо того, чтобы отойти, окинул взглядом мою недвусмысленную позу, — колени разведены в стороны, а грек стоит между ними, — и по щеке легонько шлепнул, процедив сквозь стиснутые зубы:

— Отодрать бы тебя прямо здесь, чтобы неделю сидеть не смогла. Да вот, к сожалению, времени нет.

И отошел назад, натягивая на лицо непроницаемую маску равнодушия.

Перевести дух удалось только после того, как Кавьяр позволил одеться и отвел к парикмахеру. Стилист усадил меня в кресло перед зеркалом, а Клио устроился рядом и, листая журнал, с непринужденным видом сообщил:

— Будешь делать в постели все, что я скажу, причем не споря со мной. Тогда и руку на тебя больше не подниму.

Поймал мой косой взгляд.

— Обещаю.

Кажется, искренне сказал. Может, и правда прекратит избивать?

Уже глядя, как в зеркальном отражении Кавьяр направился к дивану, заметила, что он слегка прихрамывает.

Но только в машине осмелилась спросить:

— Нога болит?

Клио промолчал, завел мотор, осторожно выехал с парковочного места и только, оказавшись за городом, ответил:

— У Марио золотые руки.

Я уж и забыть успела о своем вопросе, поэтому не сразу поняла, о чем Клио говорит. К тому же прическа новая смущала немного, и я заинтересованно рассматривала себя в стеклянном отражении. А за окном было темно.

— Значит, несерьезно поранился, — пожала плечами, не поворачиваясь к греку.

Видела, как он взглянул на меня и усмехнулся.

— Ты — сама доброта.

— Да, когда сплю.

— Любуешься? — сменил тему Кавьяр.

Мне страсть как не хотелось смотреть в его сторону, подмечать детали, чего раньше я не делала, и на руки его таращиться, которыми он умело и непринужденно вел машину.

Понятно, что вся эта хрень навалилась на меня из-за возбуждения. Так что особо не расстраивалась.

И, да, я любовалась.

— Вроде симпатично, — призналась тихо и коснулась рукой волос, остриженных под «боб», длина которых едва прикрывала шею.

— Стильно, удобно и тебе идет, — перечислил достоинства нового образа Клио. — Бровям человеческий вид придали. Теперь хотя бы на женщину похожа.

— Вообще-то, — оторвалась от своего отражения, — до встречи с тобой с моей внешностью все было в полном порядке.

— Да что ты, а я было подумал, что в леди тебя превратило мое присутствие. Эх, одни разочарования. — Притворщик хренов.

Все шуточки свои кавьяровские «отмачивает».

— Такое ощущение, Летти, что ты меня страстно желаешь, — выдал неожиданно.

Поспешила отвернуться, чем только доказала правильность его догадок.

— Молчишь? — не унимался. — Вот и к тебе подход нашелся. Кто ж откажется от хорошего секса? Даже твой внутренний железный стержень задребезжал.

— Что за метафоры, Клио? — фыркнула я. — Прямо удивительно, как это ты все в лоб не высказал?

— Решил поиграть с тобой, ты ведь это любишь. Постоянно вынюхиваешь мои слабые места. Вот и я хочу поковыряться в тебе.

Так недвусмысленно прозвучало, что от нервного напряжения пришлось губы сжать. А быть может, это мой мозг, затуманенный какой-то непонятной эйфорией, начал фокусничать.

Кавьяр закурил. Я почти в стекло влипла. Но не потому, что тоже захотелось затянуться, а как раз по причине полного отвращения к этому занятию. Удивительно, но вырвались эти слова как-то неосознанно:

— Открой окно, тошнит прямо.

Стекло с водительской стороны опустилось с тихим жужжанием.

— Отлично, — кивнул Клио. — От этой привычки мы избавились.

— Не мы, а я. Ты как дымил, так и дымишь по-прежнему.

Кавьяр тихо рассмеялся. Но неожиданно сказал:

— Послушай, Летти, не надо считать меня абсолютным дерьмом. — С чего это вдруг? — Елена умерла два года назад. Но вспоминать о том вечере не хотелось бы, поэтому принимай все мои припадки как нечто, тебя не касающееся.

— Чудно, Кавьяр! Теперь мне стало легче. Значит, трахая меня, ты представляешь…

— Замолчи!

Ох, я сама охренела от подобного предположения. Не мог же Клио изнасиловать свою сестру. Покосилась на грека. Или мог?

— Я ее любил, — признался почти шепотом.

— Любил как?

Одарил тяжелым взглядом.

— Как брат сестру. Ты что, идиотка? Не понимаешь?

— Понимаю… Просто подумала…

— Нет, неправильно подумала…

— Ладно-ладно, успокойся.

— Умолкни. Просто умолкни, наконец.

Эх, Кавьяр, темная история, видимо, за твоими плечами. Очень темная. Разжег ты, засранец, мое любопытство.

— Сейчас сверну вот за тот холм, — ровный тон Клио заставил меня взглянуть на него с удивлением. — И выпрыгиваем, поняла?

— Что?

— Блядь, Летти, мозги включи. За нами хвост. Сейчас обгонят и расстреляют к чертовой матери… Прыгай!

Благо, что пока слушала грека, успела ремень безопасности отстегнуть.

Я выскочила из машины. Скорость была небольшая, но все равно шарахнулась правым бедром о землю неслабо. Хотя мне и не впервой было. При первой встрече с Кавьяром нечто подобное уже приходилось совершать.

Притаилась в высокой траве и попросила небеса, чтобы рядом не оказалось ни одной ползучей твари. Уж лучше в лапы к преследователям попасть, чем ощутить холодное прикосновение к обнаженной коже. Ну, ладно, я преувеличивала. Одежды на мне хватало: джинсы, футболка, джемпер, а поверх него ветровка. Туфли спортивные на ногах. Все как положено. Так что глупо было бояться, но страх засел глубоко. Здесь одной маленькой змейкой не отделаешься. Коль уж приползет, так сразу “гремучая”… Или они не водятся в этой местности? Фиг их знает. Лекции Марио уже выветрились из головы.

Внезапно поняла, что стало очень тихо. Но вначале по дороге пронесся автомобиль. Затем неимоверный грохот последовал, скрежет, и яркая вспышка осветила окрестности. От взрыва уши заложило. Я сжалась на земле, свернувшись калачиком, и обхватила голову руками.

Мать вашу, как страшно-то! Это не фильмы голливудские смотреть. Здесь все по-настоящему. Только не понятно было, какого черта произошел взрыв. Вероятно, машина на воздух взлетела, но чья? И вообще, где Кавьяр?

Осторожно высунувшись из травы, вгляделась в пылающую груду металла, некогда бывшую автомобилем.

Да, жаль, хороший внедорожник был. Удобный. А теперь пешком придется идти.

Но для начала необходимо было отыскать грека. Мало ли, «коньки решил отбросить», что тогда мне делать?

Так досадно стало. Ведь, по сути, моя жизнь напрямую зависела от Клио. Все эти его разборки могли навлечь беду и на мою голову. То есть огрести могла и я. Кроме этого, Кавьяр сделал все для того, чтобы мне не удалось вернуться к нормальной жизни. Гибель мою организовал и психику подпортил.

А теперь еще и найти его не могу.

Не знаю, к счастью или сожалению, но он сам меня отыскал. Сзади подкрался и, зажав мне рот ладонью, поволок подальше от «кострища».

— Сядь, — приказал, отпуская, а сам пригнулся и долго таращился на дорогу, которая теперь была на достаточно большом от нас расстоянии. — Хм. Сработало. Кажется, в живых никто не остался.

И повернулся ко мне.

— Не ранена?

— Заботишься? — огрызнулась.

— Нет, не хочу на плечах тебя тащить.

Закатила глаза.

— Ты неисправимый романтик, Клио. И походу, смотришь на мир сквозь розовые очки. Как можно, зная, что на тебя охотятся, ездить без охраны? — возмущением буквально плевалась, а грек рядом опустился и, сорвав длинную травинку, долго ее покусывал.

— Ну? — не удержалась я.

Кавьяр даже не взглянул на меня.

— Что дальше?

Наконец, «Его Величество Грек» взгляд свой на меня перевел.

— Пойдем домой, — пояснил беззаботно и улыбнулся, а глаза по-прежнему серьезными оставались.

— А позвонить Хавьеру не хочешь?

— Телефон в машине остался. Хави нас по пути подберет. Я написал ему сообщение, выезжая из Касабланки. Так что рано или поздно нас хватятся. Пошли, мелкая. Времени много для того, чтобы насладиться обществом друг друга.

Я поднялась и двинулась вслед за Кавьяром. Вначале шли какими-то тропками. Затем, сделав крюк, вернулись на шоссе.

Уже около получаса плелись по дороге, когда мне вдруг захотелось поболтать. Что на меня нашло?

— Клио, — позвала тихонько и даже за рукав его куртки потянула.

— Чего тебе? — вроде в настроении, если по голосу судить.

— А ты правду сказал насчет Касси? Ну… Хочешь ее?

Тут же поняла, как сглупила, когда натолкнулась на насмешливый взгляд грека.

— Конечно, тебе я редко не лгу, мелкая, — щелкнул меня по носу и так по-хозяйски руку на плечи положил. — Но сейчас скажу честно. Думаешь, такую истеричку, как она, многие хотят?

Что-то в тоне Кавьяра указывало на его неприязнь к сестре. Просто почувствовала, как в этих словах засквозило презрением.

— Конечно, групповой секс меня крайне возбуждает, но только не с участием Кассандры, — продолжил Клио, прижимая меня к себе.

Такой прямо дружеский жест, а я и не против была. Очень уж меня согревал жар тела Кавьяра. Даже через его кожаную куртку. Он заметил, как мою щуплую фигурку приковало к нему, и рассмеялся.

— Так и льнешь, мелкая. Даже опасаться начинаю, а не всадишь ли нож под ребра, — проговорил Кавьяр, потрепав меня по волосам. — Ласки тебе не хватает. Это заметно очень. Бью тебя, пинаю, а ты все равно со мной сближаешься. Ну-ну-ну… Не смотри волчонком. Правду ведь говорю. Разве нет?

Многозначительно промолчала, но отодвинуться даже не подумала. Все-таки надо и мне выгоду извлекать из своего идиотского положения. Так и плелась рядом с греком, немного сгибаясь под тяжестью его руки. Но это мне от усталости казалось. На самом деле, Кавьяр почти волочил меня на себе, крепко обхватив за плечи.

— Все, — сказала я и резко остановилась, в какой-то момент осознав, что ноги свинцом налились.

А еще и есть хотелось ужасно. С самого утра ни маковой крошки во рту. Ой, нет, в салоне грек во время педикюра принес большую свежую булочку и чашку кофе. Но провалилась такая еда в мой желудок, словно в пропасть.

— Не могу больше, честное слово, Клио. Все тело ломит. Давай отдохнем немного.

Кавьяр долго рассматривал меня, чему способствовала светлая ночь. Прямо как по заказу — нигде ни тучки.

Тишина, даже ветра не было.

— Ладно, — грек свернул с дороги, и, пройдя метров двести, мы наконец-то остановились.

Кавьяр прислушался, огляделся и только тогда опустился на траву. Растянувшись, подложил руки под голову и на меня взглянул.

— Что стоишь? Уже отдохнула?

— А… Нет, задумалась просто, — и прилегла рядом.

Мысли мои немного поплясывали. Пыталась переварить очередное нападение и вспомнила о придурках, убивших француза-болтуна. А записку-то я так и не подложила. Вот же задница. Ну, если это они сегодня нас преследовали, то можно «забить». Думаю, живых в той ситуации точно не осталось. О, кстати…

— Как ты машину взорвал? — поинтересовалась, таращась в небо.

— Никак. Случайность, — хмыкнул грек. — Просто удачно перевернулась. К тому же в дерево врезалась. И бум!.. Красиво.

— Вы, мужчины, как дети, ей богу, — цокнула языком.

Кавьяр перекатился набок. Подперев голову рукой, уставился на меня.

— Вот что мне интересно, Летти, ты когда-нибудь любила?

Слышать нечто подобное от Кавьяра — полная неожиданность. Покосилась на него недоверчиво.

— Ты серьезно?

— Более чем. Давай, рассказывай, как это было?

— Тебе зачем? — фыркнула. — Хочешь нащупать слабые места?

Клио хохотнул.

— Вообще-то, уже нащупал. И даже тебе об одном из них поведал.

Многозначительно изогнул бровь.

— Ой, не надо думать, что теперь я буду шелковой и послушной. Это сложно. Особенно с тем… С тем…

«Кого ненавидишь» как-то застряло в горле. Вот со мной всегда так — стоит человеку стать немного добрее, как я тут же забываю о своей неприязни. Что за характер дебильный?

Пока разбиралась со своим внезапно онемевшим языком, Клио незаметно придвинулся. Я поздновато это поняла. А когда все же почувствовала его горячее тело справа от себя, дернулась, но грек прижал меня к земле, навалившись сверху.

— Эй, ты же не собираешься…

— Собираюсь, — кивнул, и ни доли иронии в голосе не услышала.

Нет, скажите, что он шутит. Я ведь не могу сейчас…

— Не думай об этом. — У меня все на лбу написано, что ли? — Нужно снять стресс, не находишь?

Предательское долбанное тело, не реагируй!

Плевать ему, телу, на доводы рассудка, вон сердце как заколотилось. А низ живота тяжестью налился.

— Видишь? — Клио наклонился и выдохнул на ухо. — Дыхание сбилось, значит, ты не против.

Слишком ты просвещенный в этих делах, Кавьяр, мне это совсем не нравится.

Приподнялся и стащил свою куртку, следом и джемпер. Затем за мою одежду принялся, а я просто пялилась на него так, как будто впервые увидела. Надо же, как меняет человека простая гуманность и осторожность. Ни намека на грубость в действиях грека. Сама сдержанность прямо. Ясное дело, он утешения во мне искал. Это чувствовалось. Столько событий навалилось за последний месяц, что вполне нормально было желать поддержки.

Сняв все лишнее, Кавьяр прилег рядом. Я дрожала, и не совсем было понятно от чего больше: от холода или желания.

— Вытащишь его?

Вылупилась на Клио, не сообразив, что он имеет в виду. Постучал пальцем по моему животу чуть пониже пупка.

— О… — выдохнула. — Тампон?

Кивнул с улыбкой извращенца.

— Надеюсь, запасной имеется?

— Да, — бросила, отвернувшись, про себя радуясь, что Кавьяр не видит моего пылающего лица, и встала.

— Я, вообще-то, не разрешал уйти, — сплошная насмешка.

Даже не оглянулась на него и спряталась в траве. Покончив с неприятным занятием, вернулась, нервно озираясь.

— Нас тут зверье дикое не сожрет?

— Тут нет. До города рукой подать.

— Это должно что-то означать?

Кавьяр нетерпеливо притянул меня за руку.

— Перестань.

Стало очень даже понятно, что на нас реально могут напасть. Но греку же на все насрать. Любитель острых ощущений, хренов.

Все мысли покинули голову, как только Клио принялся шарить руками по моему телу, то периодически останавливаясь на сосках, то скользя пальцами по внутренней стороне бедер.

Он мягко покусывал кожу на шее, одновременно устраиваясь у меня между ног.

— Раздвинь, — приказал, потому что я инстинктивно сжалась.

Грек приподнял меня и переложил на куртку. Стало лучше, не так холодно в спину.

Дышал он глубоко и, приоткрыв губы, на секунду замер, стоя на локтях. А затем попросил хрипловатым голосом.

— Направь меня.

Даже не колебалась и, вцепившись рукой в его член, почти сама насадилась, от чего Клио рыкнул то ли от удовольствия, то ли от злости. Схватил за волосы на затылке в том месте, где и так саднило, и, запрокинув мою голову, принялся резко вонзаться в меня. Было божественно хорошо. Просто разрывало от наслаждения на части. Так никогда не было. Ни с кем. И даже с самим Кавьяром ничего подобного не происходило ни разу.

Клио отпустил мои волосы, и я, обхватив его за плечи, приподнялась вместе с ним. Грек отодвинулся немного и «прилип» к моим губам. Это лишь раззадорило нас обоих. Кавьяр упал на меня, и движения его стали еще более настойчивыми и быстрыми. Присосался к моей шее, кусая на этот раз гораздо ощутимее. Я вскрикнула от боли. Хотя было терпимо, но все же неприятно. Кавьяр оторвался от пораненного места и впился в губы. Почувствовала привкус крови во рту. Засранец, отметину свою поставил.

Внезапно Клио замедлился. Посмотрела ему в глаза.

— Не останавливайся… — пробормотала, чуть не плача.

Он слабо улыбнулся и, встав на колени, приподнял мои бедра. Вот этого мне было не вынести. Громко застонала, а Кавьяр продолжил истязаться над моим пылающим изнутри телом. И когда, наконец, я ощутила, как волнами накрывает оргазм, закричала, абсолютно не стыдясь. Грек уперся руками в землю и еще несколько секунд с особым остервенением долбился, а затем притих, кончив в меня.

Обуяла такая слабость, будто на мне воду возили.

Кавьяр, отдышавшись, поднялся и, порывшись в карманах своих брюк, достал носовой платок. Молча вытерся, все еще шумно дыша, и посмотрел на меня.

— Жива?

— Похоже на то.

— Отлично. Пора уносить ноги. Мало ли, кто пожалует, — усмехнулся Клио, одеваясь.

Тут же вскочила, хватая свои шмотки.

Я потом подумаю над тем, что произошло. Пока с меня хватит. Устала.

— Боюсь, сейчас нас и правда сожрут, — пробормотала я, услышав какие-то шорохи.

Кавьяр достал из куртки пистолет. Не удивил. Так и знала, что с оружием разгуливает.

Проверил обойму.

— Не думаю. Но уходить точно пора. Кстати, — хмыкнул грек. — Спасибо за взаимность.

Озадаченно покосилась на Клио.

Это он за секс благодарит, что ли? Такой странный.

========== Глава 16 ==========

Take me as I am

I’ll never be the other man.

Принимай меня, как есть,

Я никогда не стану другим!

Hurts ©

Тьма рассеивалась, и вдали небо приняло розоватый окрас, словно чья-то неуверенная рука сделала неряшливый мазок огромной кистью. Природа оживала, наполняясь звуками и утренними запахами. Ветер принес солоноватый привкус моря…

За нами не приехали. Едва переставляя ноги, я тащилась за Кавьяром, который стал хромать еще сильнее. По каменному выражению его лица было понятно, насколько ему больно. Но Клио молчал и упрямо волочил меня за руку. Просто отставала сильно, поэтому грек и вцепился в ладонь смертельной хваткой.

— Уже близко… — заверил Клио, поймав мой жалобный взгляд. — Да не смотри так. Не могу ничем помочь.

А я и не прошу, вообще-то.

Казалось, ноги стерлись до колена — настолько горели и ныли, что губы, не переставая, кусала. А на грека больше не смотрела. Не хотелось выглядеть жалкой на его «геройском» фоне.

— Ну, ладно, — внезапно остановился и, уперев руки в бока, огляделся. — Давай посидим немного.

Покосилась на высокую траву, обступившую дорогу с обеих сторон, и как представила, на кого можем натолкнуться, нервно затрясла головой.

— Все нормально. Я не устала, — солгала и неуверенно потопталась на месте.

Клио разглядывал меня изучающе. Затем усмехнулся и, посмотрев себе под ноги, как будто задумался.

А я тем временем осторожно скользила взглядом по его лицу, силясь понять, что не так.

Очень усталым казался Кавьяр. Синяки под глазами, глаза мутноватые и плечи сильнее ссутулил.

А впрочем, он всегда так ходит: расслабленно или, вернее, «вразвалочку», и плечами так покачивает, будто все тяготы мира на них тащит. Хотя это не то сравнение. Правильнее предположить по манерам Клио, что ему, напротив, немножечко насрать на окружающих и ведет он себя так, словно все обязаны подчиняться его приказам.

Не раз замечала, что Кавьяр отлично владеет своим телом. Как будто работал над этим годами. Ну, или спортом занимался…

Ах, да, кикбоксинг… Как я могла забыть?..

— Если бы я тебя отпустил. — Охренеть-не встать, ошарашил так! — Что бы ты делала на свободе?

Эти глаза напротив… Прямо как в той старой песне. Темные, глубокие и такие непроницаемые.

Поежилась и даже руки скрестила на груди — защитная реакция.

— Ну… Наверное, первым делом к Ханне поехала. Она имеет право знать, что я жива…

Молчание. Даже не моргнул. Жуть, но в этот момент Клио стал выглядеть старше. Сколько ему? Вроде тридцать два. А чувство такое, словно не меньше сорока. Это о чем думать нужно, чтобы так осунуться? Не о смерти ли сестры?..

— Смерть — это страшно… — будто в голове моей поковырялся.

Неожиданно наваждение испарилось, и Кавьяр вновь стал самим собой, а именно — засранцем с садистскими наклонностями и странноватым юмором.

Окинув меня взглядом, за щеку легонько ущипнул.

— Испугалась?

— Не очень, — вздохнула и добавила: — Да, Клио, все больше убеждаюсь, что у тебя «не все дома».

И медленно поплелась дальше. Кавьяр быстро поравнялся со мной.

— Любишь свою Ханну? — Задолбало его любопытство.

Остановилась резко.

— Давай не будем о родных рассказывать.

Наклонился.

— А давай я сам решу.

Фраза грека повисла в воздухе, потому что где-то впереди послышался гул мощного двигателя. Так громко ревел мотор, что сомнений не было — это Хавьер за нами примчался. Только поздновато как-то.

— Угу, чудесно, — нахмурился Кавьяр, сунув руки в карманы брюк. — Наконец-то.

Автомобиль с визгом притормозил и, развернувшись, остановился.

— Мистер Кавьяр! — пробасил охранник, когда мы забрались во внедорожник: я на заднее сиденье, Клио — рядом с водительским местом. — Вас ожидает Филипп. Он… Эм… Плоховато выглядит.

Мое сердце оборвалось. И, как будто почувствовав это, грек всем корпусом повернулся и в меня взглядом насмешливо-злобным вонзился. Взаимопонимания как и не бывало. Расслабились и хватит. Теперь, видимо, мне действительно пришел конец.

Филипп, тот бандит с ястребиным лицом, ждал послание, которое я должна была подсунуть под куст. И как поняла, он остался жив после прошедшей ночи. Да еще и в коттедж заявился. Сомнений не было — вся ситуация будет обрисована так, что вина окажется на мне.

Сука, надо же было родиться такой неудачницей…

А Кавьяр нижнюю губу закусил, затем пальцы наподобие пистолета сложил.

— Пиф… — «пристрелил» меня, озвучив воображаемый выстрел и широко, но очень хищно улыбнулся. — Тебя больше нет, Летти.

Прозвучало как страшное пророчество, но паниковать я себе не позволила. Отвернулась и в окно уставилась. Кавьяр еще несколько секунд рассматривал меня и наконец-то вернулся в нормальное положение.

Уже въезжая во двор коттеджа, заметила, как дрожат мои руки.

— Почему молчишь? — поинтересовался Клио, шагая в сторону дома немного позади меня.

Чувствовала его напряженное состояние.

— Нужно что-то сказать? — даже не оглянулась.

Грек за локоть схватил, когда на крыльцо поднялись, и заставил остановиться. Хавьер прошел мимо с невозмутимым видом и скрылся в доме.

— Если сейчас узнаю о тебе что-то нелицеприятное, — отчеканил каждое слово, взглядом прожигая во мне дыру. — Пеняй на себя. Боюсь, моей ярости предела не будет.

Была бы собачкой, честное слово, уписалась бы прямо на месте. И это не шутка, отнюдь. Мне так хреново стало. Эта тяжелая мрачная энергетика Кавьяра просто несказанно сильно била по мозгам. Захотелось завыть и сбежать куда подальше.

Но грек настойчивым и грубым движением подтолкнул меня к двери.

— Клио, — раздался знакомый голос «ястреба», как только мы вошли в коттедж.

Он ждал в холле, сидя на пуфике и прижимая к окровавленному лбу пакет со льдом.

— А я вот решил заглянуть, поздороваться, — Филипп скользнул по мне хитрым взглядом, — и поговорить о случившемся.

— Меня удивляет, как ты осмелился сюда прийти? — ледяная глыба в виде Кавьяра пугала, и «ястреб» заметно нервничал.

— Я знал, что меня не убьют. Ведь твой отец крепко держится за место в политике. А узнай журналисты об убийстве одного из агентов «Черного креста», произошедшее в этом доме… Ну, ты и сам понимаешь… — бандит поднялся, немного пошатываясь. — Можем поболтать?

Как это, интересно, журналисты смогут узнать о том, что творится в коттедже грека? Походу, Филипп не соображает ничего…

— О чем поболтать? — спросил Клио.

— О ней? — «ястреб» на меня пальцем указал.

Я рядом с греком стояла, поэтому увидела, как вздрогнули его ноздри, и знакомая кривоватая ухмылка появилась на лице. Плохой знак. Это точно знала. Клио всегда именно так начинал «заводиться».

Перед тем как направиться в сторону гостиной, Кавьяр на меня пристально посмотрел и одним только взглядом рассказал, что со мной будет. Но не могла не предположить, что это ход, такой хитроумный, ради моего запугивания.