Интересно жить на свете

ПРЕСТИЖ Комедия в одном действии

Е л ш и н а Л ю б о в ь — председатель сельсовета, 36 лет.

Е л ш и н П а н к р а т — ее муж, председатель колхоза «Земля-кормилица», 40 лет.

Ф а ф а н о в Е л и з а р — двоюродный брат Елшина, 52 года.

А л е в т и н а — жена Фафанова, лет на двадцать моложе его.

Д о д и к — студент строительного института.

А л е н а }

Г р а н я } — девушки из кружка «Романтики».

Наши дни. Большое село Марьины Озерки. Лето.

Закрытая веранда в добротном крестьянском доме. Ступеньки ведут в палисадник. За сценой калитка, сельская улица.

На веранде мебели мало, но много цветов и вьющихся растений. Радио.

Вечереет. Л ю б а Е л ш и н а накрывает стол к чаю.

Входит П а н к р а т.

П а н к р а т (с веселой иронией). А где наш великий зодчий?

Л ю б а ш а. Елизар? Из Переяславца не приезжал. Третьи сутки.

П а н к р а т. Все знакомится с древнерусской архитектурой.

Л ю б а ш а. А ты чего задержался?

П а н к р а т (садясь за стол). Налей-ка мне чайку, Любаша. (Усмехаясь.) Новое дело! Явились ко мне две юные девы. Романтики! Оказывается, у нас в Доме культуры кружок такой задействовал.

Л ю б а ш а. Ну как же. Они и ко мне, в сельсовет, приходили.

П а н к р а т. Ух настырные! Понимаешь, они видели макет комплекса соцкультбыта, который будем мы строить, так им он не понравился. И то не так, и это не эдак. Ищут — как думаешь — что? Красоту! За красоту борются… (Посмеиваясь.) Надо же!

Л ю б а ш а. Я-то в таких делах не очень разбираюсь. А молодежь наша красоту-то понимает получше нас с тобой.

П а н к р а т (неодобрительно). Ну, как сказать…

Л ю б а ш а. Комплекс наш, мыслю я, должен стать гордостью района. Правильно?

П а н к р а т. Правильно.

Л ю б а ш а. Значит, верно — красота требуется.

П а н к р а т. Так-то так. Да о чем теперь говорить? Проект утвержден во всех инстанциях. И (подчеркивая) наш первый в районе лично одобрил его.

Л ю б а ш а (с долей иронии). Лично? Первый? Одобрил?

П а н к р а т (явно задет). Ну да… сам товарищ Загоруйко. И внес свои поправки. Очень, так сказать, по существу. Конкретные. Целенаправленные. (Отставил стакан.) Вообще-то незачем было выставлять макет в Доме культуры. Наше дело с тобой — экономика, производство, овощи! А по части как, что, чего строить — это…

Л ю б а ш а. Но ты сам говорил: пусть селяне выскажутся. И строить-то будем методом народной стройки.

П а н к р а т (сердится). Но проект, повторяю, уже утвержден, и… чего ты вдруг прицепилась?

Л ю б а ш а. Да вижу — в хлопотах ты начальству потрафить.

П а н к р а т. А что в этом плохого? Товарищ Загоруйко постоянно уделяет нашему колхозу особое внимание.

Л ю б а ш а. Смотри — угодишь раз, угодишь два, а там, глядишь, и в угодники святые попадешь.

П а н к р а т. А ты что ж предлагаешь? Новгородское вече? Начать вдруг нынче обсуждать проект комплекса?

Л ю б а ш а. Поздно, конечно. (Живо.) А вот почему ты не попросил Елизара — такого специалиста — посмотреть проект?

П а н к р а т. Двоюродный мой брат приехал сюда отдыхать. Дай человеку сделать физкультзарядку.

Л ю б а ш а (смеясь). Ладно, зарядим твоего двоюродного. (Деловито.) Что у тебя с горторгом? Договорились?

П а н к р а т (очень довольный переменой темы). А как же. Завтра подписываем договор. Парники — магазин. Через два часа огурец с грядки — на столе у хозяйки в городе! Лихо!

Л ю б а ш а. Давно пора. А то возим овощи с одной базы на другую, пока не примут. Как это в спорте-то называется?

П а н к р а т. Марафон.

Л ю б а ш а. Ты — молодчина, Панкрат! (С улыбкой.) Теперь меня можешь похвалить. По настоянию нашего сельсовета молокозавод обязали немедля открыть сепараторный пункт для приема молока от селян. А за закрытие — кое-кому загривок причесали. (Другим тоном.) А знаешь, Панкрат, я порой тоже в тупик попадаю: кто передо мной сидит — председатель колхоза или мужик родной?..

П а н к р а т (шутливо). Горькая наша доля!

Появляется Ф а ф а н о в. На голове — соломенная шляпа с широкими полями, рубашка с украинской вышивкой, в руке трость. Он в прекрасном расположении духа.

Ф а ф а н о в. Мир честной компании!

П а н к р а т. А-а, явился! И кто ж ты, поведай нам: созидатель будущего или все старину прихорашиваешь?

Ф а ф а н о в. Ладно, ладно подначивать. (В тон Панкрату.) Чтой-то про тебя, огородника, я в газетах ничего не читывал. А вот о моей архитектуре студенты дипломные работы пишут. Вот так-то.

П а н к р а т. Куда уж нам, лапотникам.

Ф а ф а н о в. Чайком побалуете? (Назидательно, брату.) В лаптях — Ломоносовым мог бы стать.

Л ю б а ш а. Для тебя, Елизар, индийский заварила.

Ф а ф а н о в (подмигивая брату). Слыхал — для меня! Не ревнуешь? Я ведь когда-то был первым парнем на деревне.

П а н к р а т. Известно. (В сторону Любаши.) И к кому когда-то, в былое время, сватался — тоже знаем.

Ф а ф а н о в. А что? Я и теперь (молодцевато) гусар!

П а н к р а т. Малость уцененный.

Ф а ф а н о в. Но, но… Вы про меня в газетах читали?

П а н к р а т. Почитывали. Все действительно. И не зря тебя сегодня в деревне академиком зовут. Гордятся люди своим земляком.

Ф а ф а н о в (самодовольно). Тружусь… в меру сил своих. Правда, не академик, но престижем обладаю. Простой крестьянский сын. Родился здесь, пацаном, босой, бегал по травушке росистой. Подпаском был, свиней пас. А вот — эва! Какой высоты достиг! Избирают в президиумы. (Вздохнув.) Сажусь… Спасибо, Любаша, чаек у тебя отменный. (Встал из-за стола.) Да-а… Так вот, други мои, строил я, строил, росписи богатейшие сотворял и… решил: а не поставить ли мне свой собственный дом в Озерках, а?..

П а н к р а т. Это новость!

Л ю б а ш а. А молчал. Супруга пожелала?

Ф а ф а н о в. При чем супруга? Моя идея. Да вот, можете, полюбоваться. (Показывает план.) Эскиз моего будущего домика. Художественную сторону разработал самолично. А петушок на крыше — это подсказ жены. Она у меня художница по тканям.

Л ю б а ш а. Да это ж прямо… терем!

П а н к р а т (поглаживая подбородок). М-да-а… Хоромы барские. Для крестьянского сына?

Ф а ф а н о в. Ну до хоромов-то далековато. Просто хотелось нечто такое… в духе северорусском, поморском, как бы навеянное Кижами… Крылечко нравится?

Л ю б а ш а. На такое крылечко сам царь Салтан должно что выходил?

П а н к р а т. Что ж, Елизар, жизнь свою решил в селе родном скоротать?

Л ю б а ш а. Жена-то, молодка, в деревне не соскучится?

Ф а ф а н о в. Мы на лето будем приезжать. Случится — зимой завернем.

П а н к р а т. Средства-то на домину подсчитал?

Ф а ф а н о в. Подсчитал. Финансы у меня романсов не поют. А деньгу заработал честным трудом. За проекты. За реставрацию. Три бывших церкви превратил в исторические памятники старины. Премии.

П а н к р а т. Богатей. Дом-то собираешься где ставить?

Ф а ф а н о в. Местечко, э-э… облюбовал. Полянку над речкой Журавкой. Напротив обрыва.

П а н к р а т. Погоди, браток!.. (Переглядывается с Любашей.) Это место у нас уже имеет свое назначение.

Ф а ф а н о в. Какое?

Л ю б а ш а. Там мы поставим мемориал. Павшим воинам-односельчанам. Тем, кто отдал жизни свои в борьбе с гитлеровцами. Кто спас человечество. Плиту из мрамора с золотыми именами. А родственники павших героев посадят вокруг деревья.

Ф а ф а н о в (озадачен, не сразу). Разве? Не знал. (Помолчав.) А я, когда в Переяславце был, взял записку из райисполкома. Товарищ Листопад просит сельсовет предоставить мне как раз этот участок. (Передает записку Любаше.)

Л ю б а ш а. Зачем? Обратился бы сразу ко мне. Земельный участок тебе подыскали б. (Возвращает записку.)

Ф а ф а н о в. Жаль, жаль. Получилось недоразумение. (Нерешительно.) Только вот не знаю… для такого сооружения, как мемориал, полянка это не очень подходит. (Поясняя.) Я — с точки зрения архитектора.

Л ю б а ш а (строго). Место это сход выбрал. А как народ порешил — так тому и быть. Понятно?

Ф а ф а н о в (помрачнел, поджал губы). Да вроде бы…

З а т е м н е н и е.

Через неделю. Та же веранда. Ф а ф а н о в с книгой. Голос со стороны палисадника: «Разрешите?»

Ф а ф а н о в (громко). Кто там? Входите!

Появляется молодой человек в джинсах, в ярко раскрашенной рубашке, в очках. Это — Д о д и к.

Д о д и к. Простите, вы — академик?

Ф а ф а н о в (насмешливо). Никак нет, молодой человек.

Д о д и к. Здешние жители вас так величают.

Ф а ф а н о в. Ну они… как почитают, так и величают.

Д о д и к (вкрадчиво). Быть может, они пророчествуют?

Ф а ф а н о в (вскинув глаза на пришедшего). Гм! А что? Не лишено, не лишено!..

Д о д и к. Я из Киева. Вот записочка. Алевтина Николаевна меня рекомендует.

Ф а ф а н о в. Моя жена? Интересно! (Прочел записку.) Эдуард? (Покашлял.) Ну, присядьте, Эдуард.

Д о д и к. Собираетесь строиться?

Ф а ф а н о в. Собираюсь. Задержка была с участком, но теперь можно уже приступать.

Д о д и к. Хозспособом? Могу быть полезен.

Ф а ф а н о в. Шабашите?

Д о д и к. Шабашу. В свободное, конечно, от науки время.

Ф а ф а н о в. Студент?

Д о д и к. Архитектурно-строительного. Обуреваем желанием посмотреть на белый свет. А для этого тысчонка-другая кармана не продырявит.

Ф а ф а н о в. Логично. А как же с наукой? Чьи лавры покоя не дают? Растрелли или Баженова?

Д о д и к. Исповедально? Оба — не мои модели. Чтоб грызть гранит науки — нужен клык носорога.

Ф а ф а н о в (смеясь). Не лишено…

Д о д и к. Меня зовут Додик. Работал в студенческих строительных отрядах. Опыт — многолетний. На «ТУ-154» облетел с ребятами необозримое пространство.

Ф а ф а н о в. Много ль вас?

Д о д и к. Великолепная восьмерка. Вольные стрелки. Отзывы? (Протягивает пачку бумаг.) Весьма довольны: председатели колхозов, директора совхозов, частные застройщики-интеллектуалы.

Ф а ф а н о в (отстраняя бумаги). Нет, нет, если вас прислала ко мне (озаряясь), мое счастье…

Д о д и к (легкий наклон головы). Сэнкью. А работаем мы с петухов и до полуночи, когда Джульетта выходила на балкон.

Ф а ф а н о в (вздохнув). Эх, юные годы… Ау! Ау!.. Куда, куда вы удалились? (Пауза.) Ну, что ж, добрые молодцы, потренируйте свою мощную мускулатуру. Я дам чертежи моей будущей хижины. (Идет в соседнюю комнату, возвращается с чертежами.) Завтра придешь, скажешь — за что возьметесь. И ваши расценки.

Д о д и к (взглянул на чертежи). О-о! Застывшая музыка! Это — Римский-Корсаков.

Ф а ф а н о в (очень довольный). Правда? Не лишено!.. Но… зачем нам кооперироваться с гениями? (Деловито.) Дело вот еще в чем. Нет у меня стройматериалов. Хлопочу. Посему разговор наш — предварительный.

Д о д и к. Один поэт-классик написал: «Сам бог не сумел бы создать ничего, не будь у него матерьяльца»… А я могу вам помочь. Цемент, битум, металл, глазурованную плитку.

Ф а ф а н о в. А фигурный кирпич?..

Д о д и к. Будет фигурный.

Ф а ф а н о в (строго). Но если это окольным путем — то… (Грозит пальцем.)

Д о д и к (с укором). Профе-е-ссор! Что за мысли? Исповедально — у меня большие связи в «Облпромремстройреставрации». Длинное название? Зато короткое расстояние до базы.

Ф а ф а н о в (мечтательно). Эмаль бы синюю.

Д о д и к (с фарфоровой легкостью). Да хоть «синюю птицу»! (Поднял руку.) Виват! До завтра, товарищ академик! (Забрав чертежи, уходит.)

Пауза.

Ф а ф а н о в (усмехнулся). «Исповедально»!.. Как вам нравится? Откуда только Алевтина его выкопала?

З а т е м н е н и е.

Прошло две недели. Та же веранда. За столом П а н к р а т Е л ш и н. Пришел пообедать. С улицы доносится шум подъехавших грузовых машин. Длительная пауза.

Вбегает Ф а ф а н о в, крайне возбужденный.

Ф а ф а н о в (с порога). Люба! А, Панкрат, ты дома… Слушай, что происходит? Что за чертовщина?..

П а н к р а т. Садись-ка обедать. Какая чертовщина?

Ф а ф а н о в. Какой, к лешему, обед?.. Где Любаша?..

П а н к р а т. А что?

Ф а ф а н о в. Привезли сейчас мне из Переяславца фигурный кирпич, а машины… въехали в колхозный двор… Слышишь?

П а н к р а т (разливает щи в тарелки). Слышу.

Ф а ф а н о в. Я — к шоферам. Вы что, не знаете, где мой участок?.. А они мне тычут под нос накладные. В них — колхозу «Земля-кормилица»…

П а н к р а т. Ешь. Щи знаменитые. Разберемся.

Ф а ф а н о в (ударяя кулаком по столу). Что ты мне темнишь, враг тебя возьми?! Я кирпич выцарапал, и вдруг — нате…

П а н к р а т (спокойно). Ты, братец, не дымись. Выцарапал не ты…

Ф а ф а н о в. Ну, эти… мои строители…

П а н к р а т. Так вот, пока ты ездил в Астафьево на охоту, произошло одно происшествие.

Ф а ф а н о в. Происшествие?!

П а н к р а т. Твоего Додика в Переяславце задержали.

Ф а ф а н о в. Как? Задержали?! Кто?!

П а н к р а т. Известные органы. Кирпич был получен незаконно.

Ф а ф а н о в. Этого еще недоставало!..

П а н к р а т. Короче — студент твой оказался порядочным пройдохой. Ну, и пригласили его в соответствующее место. Бери ложку, щи остынут.

Ф а ф а н о в (вскипает). Ах, негодяй! Нет, ты только подумай!.. «Вольный стрелок», а?!

П а н к р а т. А изъятые стройматериалы по ходатайству райисполкома передали колхозу. На стройку комплекса.

Ф а ф а н о в (ершится). Вот это мило!.. (Швырнул ложку.) Это каким же таким манером? Кто ходатайствовал перед райисполкомом?..

П а н к р а т. Сельсовет.

Ф а ф а н о в. Та-ак! А начистоту? Твоя звонила в райком?

П а н к р а т. Нет, Любаша сама ездила в район. Охотников-то на фигурный кирпич объявилось множество.

Фафанов сник. Долгая пауза.

Ф а ф а н о в (насмешливо). Да-а, Панкрат, сочувствую я тебе. На дому… народный контроль!.. (С ехидцей.) Страдалец. Бедолага.

П а н к р а т (смеется). Скажет же такое! Ох, чудной ты мужик. Да я судьбу свою благословляю, что встретил такую женщину.

Ф а ф а н о в. Инструктора в юбке?

П а н к р а т. Ты сам виноват. Мы ведь советовали не связываться с шабашниками, да еще нечистыми на руку. А ты… криво дерево, да яблоки сладки.

Ф а ф а н о в (после молчания). Не говори. Срамота. Стыдоба. На днях жена приезжает… Что я ей скажу?.. (Помолчав.) Слушай, двоюродный мой, ты — миллионер, помоги материалами. Хоть малость.

П а н к р а т. Не могу, Елизар. В данное время не могу. (Шутливо.) Вот ежели только в обмен.

Ф а ф а н о в (быстро). Давай! Согласен! На что?!

П а н к р а т. На невест. Дефицит их у нас в селе. Ты мне дюжину девушек, душенек-подруженек, а я тебе — шифера, горбыля, мраморную крошку. Лады?

Ф а ф а н о в. Пошел ты… Нашел время балагурить.

П а н к р а т. Да не кручинься. Гляди, какое мы в Озерках строительство затеваем. Как архитектор ты нам великую услугу можешь оказать. Мы уполномочим тебя наблюдать за стройкой. Идет? (Положил руку на плечо брату.) Ну, чего обиделся?

Ф а ф а н о в (сдвинул брови). Чего? Вы тот участок, что я просил, отвели мне? Материалы — отобрали? А теперь я должен еще перед вами выпендриваться? Дудки!

П а н к р а т. Твоя воля.

З а т е м н е н и е.

Через неделю. Та же веранда. Ф а ф а н о в в кресле слушает радиотрансляцию — музыку. После нее — новости.

Голос диктора: «Продолжаем передавать новости по району. В колхозе имени Чапаева заботятся о молодых колхозниках, призванных на военную службу. Бухгалтерия заводит особый счет, начисляя каждому воину по двадцать рублей в месяц. Когда демобилизуется и вернется — у него будут сбережения…»

Ф а ф а н о в. А что? Дело!

Голос диктора: «В совхозе «Майское утро» для уборки лука, огурцов, помидоров применяется широкозахватная площадка. Создана она местными умельцами на базе списанной дождевальной установки».

Эге, объявились доморощенные Эдисоны…

Голос диктора: «Чужаки-леваки» — так называлась заметка в районной газете. Речь шла о приезжающих к нам из разных мест шабашниках. Среди них нашлись такие, которые готовы были снабдить своего заказчика дефицитным строительным материалом. А доставали они материалы незаконным путем с базы «Сельхозстроя»…

(Всполошился.) Что?.. Что такое?!

Голос диктора: «Так, в Малых Озерках очень культурные — в кавычках — шабашники подрядились на работу со своим кирпичом к одному архитектору, приехавшему из Киева в родное село…»

(Ошеломлен.) Да это ж про меня?!

Голоса диктора: «Их старшой — некий гражданин Замчевский был задержан в Переяславце органами ОБХСС с краденым фигурным кирпичом…»

(Схватившись за голову.) Черт! Дьявол!.. Так и есть!..

Голос диктора: «Этот случай, как сказала на сессии сельсовета депутат Елшина, должен послужить хорошим предостережением для некоторых руководителей хозяйств, частенько и охотно пользующихся услугами шабашников-чужаков. Что же касается «Сельхозстроя», то следствием возбуждено…»

(С яростью выключает радио.) Опозорили!! Осрамили! Меня! Меня!.. На всю округу!.. (Кричит.) Кто в доме?! Люба! Панкрат!..

Появляется Л ю б а ш а.

Л ю б а ш а (спокойно). Что случилось?

Ф а ф а н о в. Слышала? (Кивнул на радио.)

Л ю б а ш а. Музыку-то?

Ф а ф а н о в (взвиваясь). Какая, к чертям, музыка?! Твоя работа, Любушка-голубушка?! Ты выступала?..

Л ю б а ш а. На сессии? Я.

Ф а ф а н о в (в гневе). Ты же меня опозорила!

Л ю б а ш а. Да что ты, Елизар Петрович? Тебя никто не обвиняет. Можно только посочувствовать.

Ф а ф а н о в (зло). «Посочувствовать»?.. Думаешь, в селе не догадались, какого архитектора охмурили шабашники? Фафанов купил ворованный кирпич, глазурованную плитку?! Но я-то ведь не знал. Да если дойдет до Киева…

Л ю б а ш а. Но ведь такое со всяким может случиться.

Ф а ф а н о в (упрямо, в запале). Подорвала ты мой престиж! Посмешищем сделала… Язык у тебя что помело!..

Л ю б а ш а. А вот грубить так — не след.

Ф а ф а н о в. Чудо-юдо родственнички!.. Всё!.. Хватит! Земно кланяюсь! Ухожу от вас прочь… Где мой чемодан?.. (Ринулся в соседние комнаты, возвращается с чемоданом в руке, кричит.) Компрометации не потерплю!!

Л ю б а ш а (пытаясь его остановить). Ну куда, куда?!

Ф а ф а н о в (отталкивает Любашу). Дорогу! (На пороге обернувшись, неожиданно.) Чао!.. (Исчезает.)

Л ю б а ш а. Вот распетушился. Слов каких-то иноземных набрался. «Чау»? С большим приветом, что ли?..

З а т е м н е н и е.

Веранда в доме Елшиных затемняется или отделяется занавесью. На переднем плане сцены небольшая походная (или туристская) палатка. Скамеечка. Ведро с водой.

Раннее утро.

Ф а ф а н о в, умывшись, голый по пояс, растирает тело полотенцем. За прошедшую неделю он тут отрастил бородку.

Ф а ф а н о в (крякает от удовольствия). Ох, хорошо-о!.. Родниковая водичка. Ух, ох, ох!.. (Кончив растираться, прислушивается.) Коростель кричит? Нет, не коростель. Дрозд? Не время. Касатка?.. Кочет? (Жалобно.) Эх, Фафанов, прохиндей, забыл ты песни леса… Пичугу отличить не можешь. (Сел на скамеечку.) А надо признать — участок мне отвели отменный. Красотища! (Напевает.) «Скажите, девушки, подружке вашей…»

Появляются две девушки — Г р а н я и А л е н а. Они чем-то похожи друг на дружку. Может быть, прической или одеждой.

Г р а н я (робко). Извините нас, пожалуйста…

А л е н а. Мы так рано…

Ф а ф а н о в (удивлен). Девушки? Ко мне? Уно моменто! (Скрылся в палатке.)

Г р а н я (подруге). Говори ты.

А л е н а. Лучше ты, у тебя складнее.

Из палатки возвращается Ф а ф а н о в. Надел рубаху, сандалеты.

Ф а ф а н о в (дружелюбно). Откуда это вы?

Г р а н я (с улыбкой). Из комсомольской песни.

Ф а ф а н о в. Гм! Не лишено! А все же?

Г р а н я. Я — Граня Леушина.

А л е н а. А я — Груздева Алена.

Ф а ф а н о в. Ко мне зачем?

Г р а н я. У нас, знаете, в Доме культуры кружок образовался «Романтики». Нас пока семнадцать человек.

А л е н а. Из Озерков, из совхоза, из Мележей, с завода, из лесничества…

Ф а ф а н о в. Романтики в деревне? Ска-а-жите… нечто новенькое. И чем же вы занимаетесь?

Г р а н я (на высокой ноте). Мы — энтузиасты родного края! И боремся за красоту! (После паузы.) Вам понятно?

Ф а ф а н о в (улыбнулся). Да не очень. С кем боретесь-то, красавицы?

А л е н а. Ой, со многими, со многими. Ведь красота украшает нашу жизнь. Она, ну, как сказать… (Запнулась.)

Г р а н я. Нравственная сила нашего общества. (С нежностью.) И ее мы должны оберегать.

Ф а ф а н о в (поглаживая бороду). Так, так. (Пристально.) От кого, от чего?

А л е н а. От всякой пошлости. От дурного вкуса.

Ф а ф а н о в (не сразу). Задача у вас серьезная.

Г р а н я. Есть у нас еще задача: мы изучаем историю родных мест, наших деревень. (Гордо.) Вы знаете, какие у нас с вами земляки есть? Три Героя Советского Союза!

Ф а ф а н о в (не сразу). Стыжусь, не знал.

А л е н а. Мы провели велопробег по местам, где они сражались. Нашли в лесах стоянки партизан, занесли на карту бывшие землянки, колодцы, коновязь…

Г р а н я. Представляете? Это же все святые места.

Ф а ф а н о в (тихо). Святые. Святые. А… правду вы говорите?

А л е н а (обидчиво). Товарищ академик…

Ф а ф а н о в. Опять «академик»! Да я только архитектор, ну, довольно известный. А вы, значит, патриоты? (Искренне.) Приятная встреча. Только… ко мне-то зачем пожаловали?

Г р а н я. Опять же насчет красоты.

А л е н а. Вы видали макет будущего комплекса в Озерках?

Ф а ф а н о в (смущенно). Не удосужился. А что?

Г р а н я. Наши ребята, в общем, молодежь из кружка…

Ф а ф а н о в (прерывая, добродушно). Романтики?

Г р а н я. Смеетесь?

Ф а ф а н о в. Ну, ну, что они?

Г р а н я. Посмотрели проект и… загрустили.

А л е н а. Сказать прямо — не понравился он нам.

Ф а ф а н о в (с интересом). А почему?

А л е н а. Очень как-то все казенно. Стоят коробки строений, и все однотипные.

Ф а ф а н о в. Не усекаю, при чем я?

А л е н а (очень учтиво). А вы, товарищ ака… то есть человек просто известный, можете встреть в это дело.

Ф а ф а н о в. Встреть?

А л е н а. И вас послушают.

Ф а ф а н о в. Гм! Забавно. А вы деятелям сельским говорили?

Г р а н я. Сама Елшина вроде бы с нами согласна, а товарищ Елшин… (Замялась.)

А л е н а. Он сказал, вы — романтики и будьте романтиками. Мечтайте! Ловите манну с небес! А в чужие дела — житейские — нос не суйте!

Г р а н я. И вот что еще — мемориал. Нам кажется, что памятник павшим героям нужно поставить на самом видном месте.

А л е н а. Видится он нам в начале будущего комплекса. Почему бы строителям не учесть этого?

Г р а н я. Конечно, если вы скажете, что мемориал входить в комплекс не должен, мы ошибаемся.

Ф а ф а н о в (задумался). Не лишено! Пожалуй, вы не зря меня растревожили.

Г р а н я. Ой, простите нас…

Ф а ф а н о в (строго). Ойкать нечего. (Царственно.) Вашу жалобу я рассмотрю. (Прошелся по сцене.) Однако проект, насколько я понимаю, уже утвержден, и тут, и тут… (Разводит руками.) «Полюбил я тебя, черноокую, за твои голубые глаза…» (Вдруг совсем по-школьному.) Нет, нет, ребята, — нос кверху! (И серьезно.) Дело вы затеяли, други мои, полезное. Максим Горький сказал бы — «анафемски полезное»! Да, да. Так что… заглядывайте.

Девушки, довольные, удаляются.

(Прохаживается взад и вперед. Остановился.) Мемориал в системе комплекса? Но место избрано сходом. Очень все спорно. Но мысль — оригинальная! Весьма. И вообще… я — строитель и не знаю, что тут сооружают, в моей деревне. Что за несуразица?.. Нет, нет, нет!.. Проектик этот мы проштудируем. Да-с! И со всех точек зрения. (Оперным басом.) Ямщик, подавай ло-о-шадей!..

З а т е м н е н и е.

Снова веранда. За столом супруги Е л ш и н ы.

Л ю б а ш а. Когда его жена приезжает?

П а н к р а т. Сегодня.

Л ю б а ш а. Что мы ей скажем?

П а н к р а т. Малость повздорили. Елизар полез в бутылку. Ударился в амбицию. Как мы его ни уговаривали — он от нас сбежал. Живет ныне в палатке.

Л ю б а ш а. Нехорошо получилось. Что он тебе сказал?

П а н к р а т. «Прекрасно себя чувствую. Пока дом не построю — будем с Алевтиной жить в палатке». А меня — по адресу…

Л ю б а ш а. Ясно, ясно.

П а н к р а т. Да мы сегодня помиримся, поверь мне. Но ты правильно поступила — отпор всяким проходимцам следовало дать.

Л ю б а ш а (смеясь). Как предколхоза говоришь?

П а н к р а т. Как муж!

Со стороны сельской улицы слышен шум подъехавшей машины. Мощные гудки.

Л ю б а ш а. Кажется, она! Встречай.

Панкрат и Люба уходят. Пауза. За сценой оживление, возгласы. Затем со стороны палисадника на веранду поднимаются А л е в т и н а, Л ю б а ш а и П а н к р а т.

Вот сюда, милости просим.

А л е в т и н а. Панкрат, голубчик, последите за чемоданами.

П а н к р а т. Не беспокойтесь, родственница. Все, как есть, тут. (Проносит через веранду два чемодана, потом еще два.)

Л ю б а ш а. Как доехали? Хорошо? Сейчас приберу в вашей комнате.

А л е в т и н а (осматривается). Сколько цветов у вас… Прелесть! Да вы, пожалуйста, со мной без церемоний. Я очень люблю деревню. Частушки, гармошку. Пахнет сеном над лугами. А где же мой подарок судьбы?

Л ю б а ш а (зовет). Панкрат!

Появляется П а н к р а т.

П а н к р а т. Где Елизар-то?.. (Издалека.) Да вы понимаете, Алевтина Николаевна…

А л е в т и н а. Нет, нет, никаких «вы»! Где Елизарий?

П а н к р а т. Так вот, Алевтина Николаевна, понимаешь… неприятность у нас небольшая…

А л е в т и н а (тревожно). Что случилось?

П а н к р а т. Да чуток мы с братом повздорили… Он и — взбрык! И… в общем и целом… живет он в настоящее время на своем участке.

А л е в т и н а. Как, дом уже выстроен?

П а н к р а т. Н-нет, он в палатке, такой спортивной, обитает. Стал он как бы… отшельником.

А л е в т и н а. В палатке?! Да он что?! А дом?

П а н к р а т. Дом закладывается. Помаленьку.

А л е в т и н а (грозно). Что-о?! И моего петушка на крыше нет?..

Входит Ф а ф а н о в. Он с бородой, в русской цветной рубахе, в сандалетах на босу ногу.

Ф а ф а н о в (весело). Приветушко! Прибыла?

А л е в т и н а (в испуге). Кто это?

Ф а ф а н о в. Я, рыбка, я.

А л е в т и н а. Господи, на кого ты похож?

Ф а ф а н о в. На великого писателя земли русской — Льва Николаевича. (К Елшиным, строго.) Но я — не Толстой, и посему всепрощения вам от меня не будет.

П а н к р а т. Да брось ты корчить из себя… Пошумел, почудил, и будя.

А л е в т и н а. Ты что здесь вытворяешь? Что за выкидоны? Сейчас же мирись! Или ты воображаешь, что я буду жить с тобой в шалаше?

Ф а ф а н о в (независимо). Ничего не воображаю. Что с милым рай и в шалаше — это дети грудные знают.

А л е в т и н а. Я жена именитого архитектора!.. Сию минуту я уезжаю!

Л ю б а ш а. Да мы вас не отпустим. У нас будете до тех пор, пока терем свой не отстроите.

Ф а ф а н о в. Тинуша, ягодка, ты не представляешь себе, до чего здорово жить в шалаше, на природе. Через неделю ты станешь поднимать… штанги тяжеловесов!

Л ю б а ш а. Пойдемте, Алевтина, умойтесь с дороги. А желаете, у нас ванна имеется. (Уходит.)

А л е в т и н а (мужу, уходя). Бороду — сбрить! Никаких Львов Толстых! Опорки сбросить, надеть мокасины! (Без перехода.) Совсем от рук отбился. (Уходит.)

Ф а ф а н о в (вслед). Ладно, ладно, я с тобой еще поговорю — я тебе за этого Додика…

П а н к р а т. Ну полно, полно. Садись-ка. Мириться будем?

Ф а ф а н о в. Не желаю. (Усаживается в кресло-качалку.) А вот разговор у меня к тебе будет. И очень серьезный.

П а н к р а т. Будь ласка.

Ф а ф а н о в. Я детально изучил проект вашего комплекса. (Поправляясь.) Нашего. Да, именно нашего. Трижды ездил в Переяславец. Я здесь родился…

П а н к р а т. Это известно.

Ф а ф а н о в. И я не могу — слышишь! — прав не имею допустить, чтоб в Озерках, в моем родном селе, воздвигали черт-те что…

П а н к р а т. Погоди, погоди. При чем тут твоя родословная?

Ф а ф а н о в. А при том, что у каждого человека есть свой корень жизни. Мой — глубоко здесь! Кто ты — без корня? Перекати-поле.

П а н к р а т. Так ведь я просил тебя посмотреть макет, а ты отмахнулся.

Ф а ф а н о в. Что было — проехало. Короче (воинственно) — я бы с этих проектировщиков стружку снял!..

П а н к р а т. Чем же они тебе не угодили?

Ф а ф а н о в. Вот ты послушай. Возьмем архитектуру. Вся она холодноватая. Нет своеобразных, оригинальных решений. Нет своего «выражения лица». Дом быта… точная копия с районного. Будущую спортивную школу издали можно принять за… Дом для престарелых. Страсть как уныло. Хоть бы фасад был повеселее.

П а н к р а т. Дальше!

Ф а ф а н о в. Вот профилакторий смотрится хорошо. Ничего не скажешь. И полечиться смогут колхозники, и отдохнуть.

П а н к р а т. Значит, есть за что и похвалить?

Ф а ф а н о в. А строго оценивая, с вышки сегодняшнего дня — проект надо переделать.

П а н к р а т. Это невозможно.

Ф а ф а н о в (продолжая). Ведь какому сооружению быть пониже, какому повыше, какому построже — диктуется окружением. Сейчас же пространственное решение да и художественная выразительность оставляют желать лучшего. Пойми, никакие дорогостоящие материалы не смогут скрыть шаблонную стереотипность. Повторяю — стереотипность. Пресно, вяло, а должно быть, если хочешь знать, — благоуханно!.. В этом вся соль!

П а н к р а т (не сразу). Не знаю, о чем ты говоришь. Проект утвержден. Во всех инстанциях. Не спорю, возможно, ты прав. Ты — архитектор. Но что бы ты ни говорил… (значительно) проект понравился, и очень, нашему первому. Понятно?

Ф а ф а н о в. Понятно. И он внес самолично поправки?

П а н к р а т (удивлен). Откуда ты знаешь?

Ф а ф а н о в. Да я беседовал целых три часа с твоим первым.

П а н к р а т (недоверчиво). Ей-богу?

Ф а ф а н о в (насмешливо). Мне тебе — члену партии — побожиться? А если все руководство в районе согласилось с моим мнением? М-м? Что скажешь?

П а н к р а т (растерянно). И… что ж теперь делать?

Ф а ф а н о в. По личной просьбе товарища Загоруйко проект буду делать заново.

П а н к р а т. Ты? Ну, ежели так… в добрый час! (Вспомнив.) Да, скажи-ка мне: к тебе не приходили эти… из этого… кружка «Романтиков»?

Ф а ф а н о в. Приходили.

П а н к р а т. Вот неугомонные! Я же им сказал…

Ф а ф а н о в (прерывая). А знаешь, они внесли, кажется, ценное предложение — включить мемориал героям-односельчанам в систему комплекса. И Загоруйко ухватился за это. Это будет величественно. Пилон ввысь из чароита!.. Достойный апофеоз!..

Появляются Л ю б а ш а и А л е в т и н а. Обе переоделись, на них нарядные платья.

(Жене.) Стало быть, в шалаше жить не будем, моя дорогая?

А л е в т и н а. Уйди с глаз моих! Где петушок на крыше?

Ф а ф а н о в. Увы! Петушок… взмыл в облака. (Жест.)

А л е в т и н а. Взмылить тебя следует. Да уж бог тебя простит. За церкви.

Ф а ф а н о в. Э, как сказать.

П а н к р а т. А у меня к тебе, Алевтина Николаевна, просьба имеется.

А л е в т и н а. Какая?

П а н к р а т. Не хватает у нас невест. Механизаторы, помоложе, грозятся в город податься. А у тебя, наверно, в Киеве много девушек знакомых?

А л е в т и н а. Имеются. (Чуть шаловливо.) А что у вас припасено для невест?

П а н к р а т. У нас, в селе, условия жизни скоро станут впритык к городским и даже поболе.

А л е в т и н а. «Поболе»? Это что ж такое?

П а н к р а т. Любаша, не разъяснишь?

Л ю б а ш а (завораживающе). Раздолья такого нигде не увидишь. Березовые рощи, луга в росе… Косогоры, буераки. Старицы речные, а то и болотины с водяными. Журавли. Червонные закаты… Что еще? Кукушки, совы, соловьи… Парное молоко.

П а н к р а т. Гостей, Любаша, соловьями не кормят. (Принюхивается.) Чую — в доме пироги?..

Л ю б а ш а. А как же. Угадала к приезду гостьи. (Радушно.) Прошу всех к столу!

Все дружно занимают места за столом.

П а н к р а т. За что чарку подымем? Может, за твой престиж, Елизарушка? Нынче ты восстановил его, кажется.

Ф а ф а н о в. Ну вот еще. За мой… За престиж надо в широком смысле. За престиж хлебороба, за профессию земледельца, за Малые Озерки!.. Чтоб добрая слава о них понеслась за далекие дали.

Л ю б а ш а. Вот верно! Только б добавить — и за красоту жизни нашей.

Застольная песня.

З а н а в е с.