Исключительно моя

Глава 34

Вадим

Сегодня выходной. Выхожу из бассейна, накидываю халат и бреду на кухню выпить кофе. Включаю аппарат, потирая, режущие, уставшие глаза.

Не спал до утра, курил, наматывал круги по двору, потом колесил по ночной трассе и только под утро удалось уснуть на пару часов, скорее от переутомления.

Сигареты и виски — это теперь моя привычная ночь. Потому что, когда она наступает, в диком, безмолвном одиночестве, обостряется чувство потери и нутро заполняет давящая, невозможная тоска. Тоске по Яне, по времени, проведенном с ней, по эмоциям, что вызывала во мне.

Когда она ушла, понимал, что будет хр*ново, но не предполагал, что на столько.

«Отпусти меня, Вадик».

Как лезвием по горлу. Именно так я тогда себя ощутил.

Словами можно крепко обнять, больно ранить и даже предать. Ее слова не ранили — убили. Неожиданно и болезненно, открывая шлюзы для хлынувшего из ран отчаяния.

Мог ли я ее удержать? Нет. Почувствовал в ней какой-то болезненный надлом и истощение.

Вспоминаю ее, сидящей за столом и любующейся видом за окном. Всегда казалась такой любящей, такой моей. Как я упустил момент, когда наши отношения дали трещину? На каком этапе я дал маху? Ведь это случилось не тогда, когда она увидела на даче Сашку, это стало лишь точкой отсчета до скорого, разнесшего меня на куски, разрыва.

Что дальше? Что у меня есть? В доме, когда Яна бывала здесь, было все также, но сейчас я отчетливо ощущаю, что тогда было все по-другому. Здесь не было пустоты, которая теперь накрывает оглушающей тишиной.

Моя красивая и отважная девочка, сколько смысла и счастья она принесла в мою жизнь. Сам не понял, как проникла в сердце и заполнила все до отказа.

Такая, как она бывает лишь однажды в жизни. Я не люблю ее, я ей болею, схожу с ума. Но топлю желания, разрывая себя в клочья, запрещая себе даже допустить мысль, вернуть ее обратно. Я не имею права испортить ей жизнь.

Днем получается совладать с собой, а вот ночами, все чаще посещает мысль помчаться к ней, забрать с собой и не выпускать из объятий, пока не согласится остаться навсегда.

Хочу ее до боли во всем теле, хочу засыпать и просыпаться с запахом ее волос на своей груди, видеть, чувствовать, жить ею. Но я в два раза старше, умнее и опытнее, именно я должен понимать, что ей будет душно со мной. Я не смогу выпустить ее за рамки своих понятий, своей ревности, своего образа жизни. Ей нужно больше, и, как бы тошно мне не было, я обязан согласиться с ее выбором. Хорошо, что она уехала. Больше не будет соблазна, попробую просто жить дальше.

Вечером, выехав с объекта, направляюсь домой. Но почти добравшись до поворота на Сосновый бор, разворачиваю машину и еду в город. Не хочу окунаться в пустоту и тягостную атмосферу дома.

Проезжая бар, в котором когда-то проводили по молодости время, решаю заглянуть. Лет десять тут не был.

Внутри все изменилось. Перепланировка, современный ремонт и новая концепция, сделали это место неузнаваемым. Встроенная в потолок светомузыка и приятный голос, поющего вживую исполнителя, окончательно убеждают меня скоротать вечер здесь, возможно, получится переключиться.

Заказываю водку, пишу Денису смс, чтобы был готов приехать и довезти меня домой на моей же машине.

— Что-то из блюд желаете? — спрашивает девушка, держа в руках блокнот и ручку.

— А какое у вас самое дорогое блюдо?

— Камчатский краб с икрой лосося в соусе из шампанского.

— Вот его и неси.

— Хорошо. Что-нибудь еще?

— Нет, спасибо.

Наливаю принесенную водку и выпиваю до дна, без закуски, просто закуриваю. Она холодная, бодрит. Задерживаю внимание на вошедшей симпатичной женщине, она стреляет в меня глазами и проходит к барной стойке. Чувствую, как оттуда спину сверлит ее взгляд. Может показалось, а может знает кто я. Я точно вижу ее впервые.

После второй рюмки, она подходит и присаживается напротив.

— Вы свободны или кого-то ждете?

— Ты не похожа на путану, что здесь делаешь одна?

— Я не путана, — обиженно дует губы, — у меня просто сегодня веский повод.

— Веский повод испортить свою репутацию?

Женщина смотрит недоуменно, похоже, рассчитывала на разговор в другом русле.

— Почему вы так считаете?

— Что может случиться такого, что уважающая себя женщина, приходит одна в подобное заведение и готова прыгнуть в постель к первому подвернувшемуся мужику?

— Я не собиралась прыгать к вам в постель.

— Да что ты? И если приглашу, не поедешь?

Она молчит и, почему-то, разглядывает мои руки.

— Меня Виктория зовут, я знаю кто вы. Мой муж работает у вас в компании. А сегодня я узнала, что он мне изменяет… И еще, я подруга Яны, мы вместе с ней работали в колледже.

Вдыхаю глубоко, переключился, блин.

— Это я ей сказала о том, что ваша соседка рассказывала про девушку, живущую на даче. Случайно. Простите, я не предполагала, что это так закончится.

— Не это стало причиной разрыва, это просто было последней каплей. Не вини себя. И знаешь что, Виктория, подруга Яны, иди домой. Ничего хорошего с тобой здесь не произойдет, да и мужу своему ничего не докажешь этим. Только славу себе заработаешь нелицеприятную, оно того не стоит. Женщина должна себя уважать в любом случае, даже если с тобой обошлись паршиво, не опускайся на этот уровень, иди дальше с достоинством. Жизнь у тебя всего одна, не трать ее на то, чтобы кому-то что-то доказывать или делать назло.

Наливаю водку и снова выпиваю, чувствуя, что начинаю пьянеть. Пару минут Виктория просто сидит и смотрит на меня, потом берет в руки свой клатч, лежащий рядом с ней на диванчике, и встает из-за стола.

— Хорошего вам вечера, господин Никольский. Мне говорили, что вы умный мужчина, рада была с вами пообщаться.

Она уходит, вижу, как за ней закрывается входная дверь.

Мне приносят мой заказ. Надламываю вилкой нежное крабовое мясо и отправляю в рот, вкусно. Наливаю еще водки. Хочется напиться, крепко, до беспамятства, выкинуть, к хр*нам из головы все и даже Яну. Просто расслабиться и побыть тем Вадимом, которым я был до встречи с ней.

— Привет, — Корнев садится напротив, откуда только взялся? — Еду мимо, а тут твоя машина стоит. Думаю, да ладно, не может быть. Но в городе не так много Ламборгини, решил остановиться и убедиться. А когда узнал твой номер, понял, что тебе хр*ново, раз тут завис. Мне тоже хр*ново, возьмешь в компанию?

— А у тебя что? Очередная любовница не дала?

— Нет таких, что мне не дают, — улыбается он, — но я все чаще замечаю, что не в этом счастье.

— Проснулся, бл*дь.

— И не говори. У Ксюхи вчера был, она сказала Янка на прошлой неделе уехала в Питер.

— Уехала.

— А что, все-таки, произошло? Ведь ничего не предвещало.

Официантка подходит к нам, интересуется, что будет заказывать Корнев.

— Рюмку и мясную нарезку принеси.

— Поняла, — удаляется девушка.

— Мне казалось, у вас все серьезно, — продолжает он.

— Мне тоже так казалось. Но жизнь все расставила по местам по своему усмотрению.

— Почему она ушла?

— Устала жить по моим правилам, стала остро реагировать на пересуды и разговоры за спиной. Я ж не святой рыцарь, Ром, ей просто стало сложно со мной.

— И ты так легко отказался?

— Хм, — усмехаюсь, водка притупила все процессы, и мысли потекли плавно и откровенно, — не легко, Рома. Это был прыжок с обрыва. И приземлился я жестко, сломав себе кости и растеряв, пока летел, способность чувствовать что-либо, кроме этой гребаной боли и пустоты.

— Любишь ее?

— Люблю… Хотя все, что я чувствую к ней, в этом слове не уместить. Это что-то сродни шизофрении. За все мои грехи, бл*дь, наказание.

— Как ты мог ее отпустить?…

— Она и так всегда подстраивалась под меня, пришло время подумать о ней.

— Отправив подальше? Ты уверен, что ей это было нужно? Знаешь чего хотят женщины от мужиков?

Поднимаю на него глаза.

— Штамп в паспорте. Не знаю, почему это для них так важно, но, бл*дь, именно это для них показатель любви. Можно вывернуться наизнанку, бредить ею, каждый день доказывать свои чувства, но поверит она тебе только тогда, когда ты это узаконишь чертовой подписью в какой-то книге, в каком-то ЗАГСе. Именно это мне назвала Ксюха одной из причин вашего разрыва.

— У нас шестнадцать лет разницы, нах*р Яне такой брак? — разливаю водку по рюмкам. — Когда ей будет сорок, посчитай, сколько будет мне. Да и взвоет она от моих ограничений, а я по-другому не смогу, я ее только сам к себе не ревную. Я бл*дь, Матвею по голове из-за нее настучал!

— А ты с ней об этом разговаривал? Или решил все за двоих?

— Хочу, чтобы она была счастлива.

— А ты? Будешь счастлив?

Подкуриваю сигарету, вдыхаю горький дым. Я слишком ее люблю, чтобы думать о своем счастье за счет отнятых у нее возможностей.

— Знаешь, — продолжает Корнев, — я ведь, раньше тоже воспринимал все по-другому. Казалось, так надоело жить в обязательствах. Ксюхины претензии, скандалы, вечные шифры, чтобы просто трахнуть подвернувшуюся телку. А когда она подала на развод и дала мне свободу, оказалось, что это все такая х*рня. Нет той эйфории, которую, казалось бы, должен испытывать человек, все время желавший свободы. Я каждый вечер провожу в ресторане, меняю баб, как перчатки, живу, как мечтал. Но все чаще хочется поехать домой к Ксюхе. Чтобы дети выбежали навстречу и кинулись на шею, чтобы жена ужином накормила, а потом лечь в свою кровать и заняться с ней сексом, а утром услышать ее: «Рома, хватит дрыхнуть, давай кофе пить»…

Но всего этого больше не будет, понимаешь? Она уже поняла, что можно жить и без меня, что конец света не наступил, что я не сделал ничего, чтобы хотя бы попытаться спасти наш брак, а значит, я не нужен ей такой. И Яна научится, а когда ты поймешь, что ты совершил ошибку, будет поздно, Вадик.

А потом я узнал, что она уехала в Москву, устроилась работать в престижное агентство, стала лицом компании, производящей эксклюзивные ювелирные украшения, и решил, что я, все-таки, все сделал правильно. Она заслуживает быть счастливой.