Из истории Боспора

Эпиграфические документы царского черепичного завода в Пантикапее[269] Б.Н. Граков

Мне уже не первый раз достается на долю говорить, хотя бы только частично, об одной из групп греческого археологического материала, обычно мало привлекающего исследовательское внимание. Многочисленные керамические клейма на тех или иных сосудах, на кирпичах и черепицах редко, можно сказать, почти никогда не являются непосредственно объектом исследования: их издают, по большей части в транскрипции, и очень редко рассматривают как свидетеля пестрых взаимоотношений античного мира. Да и на самом деле, немногие отваживаются на то, чтобы перерывать в наших музеях пыльные груды этого материала. А между тем эти однообразные памятники таят в себе целую массу данных: торговые связи, система государственного контроля над производством и торговлей, данные о составе рабочей силы, сведения об обширности керамических мастерских и разнообразии объектов производства в них, наконец, верный материал для датировки совместно находимых памятников. Может быть, когда-нибудь удастся, наконец, обратить внимание наших антиквоведов в массе на этот драгоценнейший материал.

Если это не удивительно для дореволюционного времени, когда археолог-классик интересовался больше всего богатыми формами античного искусства, то странно, как до сего времени большинство советских археологов игнорирует этот источник. Это особенно показательно для наших центральных музеев, где при экспонировании античного материала сплошь и рядом ищут показателей торговых связей и в то же время оставляют втуне этот несомненный их документ.

Предметом моей статьи являются клейма на черепицах, свидетельствующие о наличии в Пантикапее в течение какого-то небольшого промежутка времени царского завода кровельных черепиц. Широкое развитие гончарного производства на Боспоре не нуждается в особой документации. О нем свидетельствуют как посуда местной фабрикации, так и находимые от поры до времени на территории царства, в его различных пунктах, остатки керамических мастерских разного назначения. Что касается черепичных мастерских, то я не первый подхожу к этой теме. Царские имена в клеймах не могли не привлечь соответствующего внимания эпиграфистов, потрудившихся над памятниками Боспорского царства. Начиная с Беккера и др. и кончая Е.М. Придиком[270] и особенно Шкорпилом[271], — исследователи охотно издавали эти клейма, но с полною ясностью вопрос об этом поставил Шкорпил и по ряду данных положительно мог установить, что в эллинистическую эпоху где-то, вероятнее всего, как он считал, на территории самого Пантикапея, находился царский завод кровельных черепиц. Он не успел, однако, решить этого вопроса вполне. Моею сегодняшнею задачею является пересмотреть вновь эти эпиграфические документы со стороны их хронологии и содержания. Вопросы технические и технологические, связанные с этими черепицами, подвергнуты рассмотрению В.Ф. Гайдукевичем в Ленинграде; он имеет для этого целый ряд совершенно недоступных мне данных.

Уже с тридцатых годов прошлого столетия сдал известен соответствующий материал; к нашему времени он исчисляется не одним десятком памятников. Интересна территория его распространения: она ограничивается Керченским и Таманским полуостровами. Городищенская часть Митридата и пантикапейские некрополи, некоторые из городищ более мелких и прилегающие к ним некрополи, городища и некрополи Тамани, особенно Фанагория, носят на себе этот материал. На городищах — это остаток перекрытия зданий, гробницы целиком иногда сложены из черепиц. Лишь клейменые черепицы, и то не всегда, позволяют судить о борьбе местного производства с импортным. Прежде считалось, что черепица не импортировалась и не экспортировалась[272].

Громадный вес отдельных плит (пантикапейских до 29 кг), казалось, должен был служить для этого препятствием. Но теперь на этот вопрос отвечать отрицательно уже нельзя: действительно, отчеты Делосского храма говорят об импорте сирской черепицы, синопские черепицы шли в соседние города Малой Азии и всего Евксинского Понта, Гераклея Понтийская вывозила черепицу в Ольвию, Херсонес и на Киммерийский Боспор, ниже мы увидим, что Боспор, хотя и в очень малой степени, также, может быть, вывозил продукцию своих мастерских за пределы царства. Собственно же продукция царского завода, как видно по территории распространения клейм, распространялась главным образом на собственную территорию.

Где находился царский завод? Однообразие глины, подмеченное Шкорпилом, однообразие типа, наконец, тот несомненный факт, что клейма, находимые и на Керченском и на Таманском полуостровах, все без исключения сделаны одними и теми же штемпелями, все это определенно указывает на наличие одного завода. Он мог находиться и на том и на другом берегу пролива. Шкорпил априорно решил вопрос в пользу Пантикапея, конечно, считаясь со значением этого центра в жизни и царства, и самих царей. Есть, впрочем, более положительное основание для того же самого решения вопроса: большинство клейм царского завода встречается в Пантикапее, причем только немногие из них встречаются в пределах Тамани.

Хронологическое приурочение этой группы черепичных клейм не встречает существенных затруднений. Главными основаниями для него являются: набор царских имен, алфавит клейм и, наконец, некоторые общие исторические соображения. Поэтому нам придется со всем возможным вниманием остановиться на разборе состава царских имен в клеймах.

Мы встречаем имена Спартока, Перисада, Евмела, Игиэнонта, наконец Притана. Первые два имени, как всем известно, неоднократно засвидетельствованы для царей классической и эллинистической эпох на Боспоре. Есть ли у нас данные для их отнесения к тому или иному из царей? Для решения этого мы должны возможно внимательнее присмотреться к внешности, формулам и содержанию клейм.

Клейма накладывались на солены и калиптеры обычных эллинистических типов, причем у соленов их накладывали сверху у края нижнего конца плиты, у калиптеров — на одной из внешних боковых поверхностей. Клейма эти имеют продолговатую подпрямоугольную форму и весьма различны по размерам, колеблясь от 4 до 8 см в длину. Известно, что по клеймам на амфорах и черепицах разных мест производства можно установить приготовление штемпелей из металла, может быть, камня и нередко из дерева. Для боспорских штемпелей приходится предположить наличие скорее всего именно последнего материала. За это говорят нечеткие очертания рамки клейма, в большей или меньшей степени округленные его углы, не вполне гладкая поверхность, чуждая металлическому и каменному штемпелям, и, наконец, широкие, плоские черты букв и их невысокий рельеф. Формула надписи состоит из родительного падежа имени или его сокращения, иногда имен два, первое — царское, а второе — какого-то другого лица, о его значении я скажу ниже; имя царя не сопровождается титулом, за исключением Игиэнонта, при котором в первой строке всегда значится-титул, «άρχοντος», и одного неполного клейма с Таманского полуострова из сборов Харко, которое едва ли может быть прочтено иначе, как Σπα[ρτόκου] βασιλέ[ως][273]. Пользуясь всеми данными для датировки, которыми мы располагаем, можно разделить клейма на три следующие хронологические группы:

I группа[274]. Формула надписи состоит из одной строки с сокращенным царским именем или из двух строк (в первой — царское имя, во второй — другого лица) с сокращенными именами. Сокращение включает 1, 2, 3 слога, но никогда не касается падежного суффикса. Иногда сокращение закончено знаком, сходным с лунарною сигмою.

Алфавит их всегда имеет Σ с скошенными чертами, она то вытянута и имеет вид зигзага с одинаковыми углами и серединою почти на уровне концов буквы, то уже сходна с Μ. П всегда имеет вторую ножку до ⅓-½, первой. Только в клеймах одного штемпеля, где имя Перисада сопровождается именем Гермократа, вторая черта почти равна первой и слегка утолщена на концах. Обычно буквы средней ширины; в именах Сатира сжаты и вытянуты и только в имени Спартака сильно расширены. Такой смешанный характер начертаний, при твердости форм Σ и П, характерен для последних двух десятилетий IV и двух первых десятилетий III века. Если присоединить сюда обычай сокращения имен и знак для сокращений, то все эти черты не будут противоречить тому же.

Рассматривая состав имен, мы увидим следующее. Имя Σάτορος, встречаемое в сокращениях Σατ и Σατυρ, последнее со знаком (, отличается иногда узкими высокими буквами; имя Перисада (только он и встречается с другим именем, иногда с именем Притана) в сокращениях Παιρισα, Παιρι, Παιρισαδ, часто со знаком (, обычно имеет средние или смешанные начертания. Притан, в сокращениях Πρυτα, Πρυταν, Πρυτανι, иногда со знаком (, имеет те же формы. К царю Эвмелу могут быть отнесены только клейма с сокращенном Ευμη. Полные клейма с этим именем, встречаемые в Пантикапее, имеют начертания букв II в. до н. э., так что их приходится относить к какому-то другому лицу.

Наконец, Спарток в сокращении Σπαρ обычно не имеет знака (, и буквы этих надписей всегда растянуты в ширину, т. е. характерны для самого начала III в. Сопоставляя эти данные датировки с именами царей Боспора и их последовательным царствованием, можно установить следующее. Перисаду клейм соответствует Перисад I, царствовавший с 347 по 309 гг. Алфавит его клейм носит смешанный характер с преобладанием переходных форм 4-й четверти века; то, что в его клеймах встречается имя его второго сына, Притана, согласуется с алфавитом. Приходится предположить, что клеймение черепиц, может быть и самая выработка их на царском заводе возникла в последние 15–10 лет царствования Перисада I. Клейма Сатира, Притана и Евмела имеют те же черты алфавита. Клейм с первыми двумя именами очень мало, Евмела также. Следует отметить, что это вполне совпадает с длительностью их царствований. Первые оба погибли в первый же год царствования (309), третий процарствовал едва 5–6 лет (с 309-8 по 303). Развитой характер почерка III в. в клеймах Спартока, при старых начертаниях буквы П, и сокращения, а также их обилие вполне подходят ко времени царствования Спартока IV, т. е. к эпохе с 303 по 284 г. до н. э.

II группа[275] царских имен очень малочисленна. В нее входят имена архонта Игиэнонта, всегда с титулом, Перисада полностью и Спартока (последний один раз с титулом βασιλέως). Клейма с титулами двухстрочные. Имена не знают сокращений и ставятся в родительном падеже. Внешность клейм — прежняя. Алфавит отличается широкими буквами, обычным заметным расширением черт на концах. Сигма имеет слабое отклонение верхней и нижней черт от горизонтали; иногда они почти горизонтальные, что нарушается их утолщениями. П имеет одну ножку короче, но иногда ее верхняя черта заходит за края буквы, А имеет горизонтальную черту, то прямую, то изогнутую вниз. Впрочем, у Перисада это неизвестно. В целом формы апексов, начертание и формы букв вполне вяжутся с нашими сведениями как об общем греческом алфавите, так и о боспорском в частности. Все черты алфавита, отмеченные выше, появляются, кроме А, в Боспоре после 284 г., с воцарением Перисада II. Нет сомнения, что ему именно принадлежат клейма с этим именем. Буквы начертаний надписей Спартока вычурнее и чаще апицированы, чем буквы клейм Перисада II, и таким образом они могут относиться к Спартоку V, но никак не к IV, о котором говорилось выше. Шрифт Игиэнонта имеет преимущественно А, сигму с почти горизонтальными чертами, апицирован сильнее надписей Спартока и Перисада. Он, таким образом, должен следовать за ними обоими. У нас нет точных сведений о времени царствования Спартока V и Игиэнонта, между ними должен стоять еще Левкон II, как и Спарток, сын того же Перисада II. Имя Левкона сохранилось только на одной не опубликованной Шкорпилом черепице. Об эпохе архонта Игиэнонта судить пробовал ряд нумизматов, но только покойный Шкорпил обстоятельно и всесторонне рассмотрел этот вопрос и пришел, как мне кажется, к правильному выводу: он считал, что Игиэнонт правил после 251 г., так как его статеры подражают Лизимаховым и близки им по весу. Мы склонны считать возможным точнее определить время правления Игиэнонта по палеографическим данным. Обилие А и Σ с горизонтальными чертами показывает срок после 250 г., а отсутствие украшений типа ласточкина хвоста и поперечной черты, господствующие в керамическом алфавите (по Шухгардту[276]) с 220 года и обычные с того же времени в шрифте лапидарных надписей (Ларфельд[277]), заставляют поместить его в этот промежуток времени. Однако царствование его не могло быть сколько-нибудь продолжительным: этому порукой малое количество монет с его именем и наличие всего двух штемпелей в его довольно многочисленных клеймах (около 40).

III достаточно самостоятельную группу того же завода составляют клейма с надписью βασιλική или βασιλικός. Первая, как справедливо думали Беккер, Стефани и Придик[278], должна подразумевать слово κεραμίς или πλίνϑος; под вторым обычно разумели κέραμος (Придик[279]); но просмотр соответствующих клейм убедил меня в том, что здесь должно иметься в виду другое слово. Форма «βασιλικός» встречается только на калиптерах. Отсюда совершенно очевидно, что под этим словом скрывался термин ό καλυπτήρ, известный с V в. (у Аристофана и Дионисия Галикарнасского). Таким образом, раскрывается, хотя бы отчасти, и боспорская строительная терминология, в которой различие рода в клейме с достаточной ясностью указывает на разницу в терминах и на отсутствие в пантикапейской практике для черепицы термина ό σωλήν.

Штемпеля С надписями βασιλικός И βασιλική, несомненно, начинаются еще в III в. На некоторых из них[280] господствуют нормальные очертания букв и апицирование в виде утолщений III в. Нет ничего такого, что могло бы сильно уточнить дату. Впрочем, четкое разделение верхней и нижней частей беты, появление наряду с утолщениями поперечных черт и, наконец, нормальной Σ[281] говорит за появление этой группы после 220 г.; наконец, в ней появляются А и Σ с теми же украшениями, что, как показывает пергамская находка, датируемая 220–180 гг., свойственно керамическому алфавиту на рубеже III и II вв. Эти признаки клейм группы βασιλική, вместе с отсутствием в них царских имен, позволяют думать о их появлении после архонтства Игиэнонта и говорят за то, что эти клейма проходят во II в., но, по-видимому, неглубоко.

Как особенность одного из штемпелей этой группы, отметим единственную здесь эмблему: под βασιλική, под чертою мы видим лежащий трезубец вправо и перед ним плывущего вправо дельфина[282]. Клеймо по шрифту относится к концу III или, может быть, ко II в.

История царской титулатуры на Боспоре кое в чем нам помогает. Обычно в IV и начале III в. титул Спартокидов «ἄρχών Βοσπόρου καί Θευδοσίας καί βασιλεύων Σινδῶν κτλ». Здесь точно различается архонт над греками и царь над варварами. Спарток IV (303–284) смешивает оба эти титула, называя себя то «ἄρχων καί βασιλεύων», то «ἄρχών», то «βασιλεύς». Латышев справедливо отмечает[283], что в это время, по-видимому, уже утратилось сознание разницы. Афиняне[284] именуют его царем; Перисада II тем же именем величают родосцы[285], но и он именуется иногда архонтом Боспора и Феодосии[286] и царем синдов. Игиэнонт воскрешает на монетах и черепицах титул архонта[287]. Только неясный II век, где мы знаем по крайней мере, трех Перисадов, именует этих владык царями (βασιλείς) на монетах, в надписи в честь Диофанта[288]. Можно думать, что какое-то изменение положения завода в хозяйстве боспорских царей привело к исчезновению этих имен в клеймах и замене их термином, выражающим титул и власть.

Могло бы возникнуть сомнение в том, что клейма без титулатуры — не клейма царей; но монеты, надписи и источники рисуют нам эти имена как царские, а совпадение клейм со временем царей очевидно: не нужно было отмечать титул, если само имя говорило за себя. В IV в. подобным же образом опускалась магистратура астинома в синопских клеймах (заменяясь έπί), родосцы очень часто выпускали слово ίερεύς в своих клеймах.

Можно было бы предположить, как это сделал Нильссон[289], что царские имена на боспорских клеймах обозначали покрытие этими черепицами царских зданий. Но такое предположение опровергается фактом распространения черепиц с царскими клеймами в различных городах царства и тем, что нередко черепичные гробницы рядового населения делались из черепиц, клейменных царскою печатью.

Было ли изготовление черепиц привилегиею царя? Нет. Наряду с царскими штемпелями встречаются имена частных лиц (Горгиппа, Аполлония, Метродора, Сатириона, Панфера, Астида и др.). Некоторые из них (Горгипп, Метродор) могли быть царскими родственниками[290]. Таким образом, установив наличие царского завода наряду с частными мастерскими, мы открываем часть внутреннего хозяйства Боспорских царей. Нам известно из ряда афинских, родосских и др. надписей и источников, что хлебная торговля в значительной степени находилась в руках боспорских царей, что богатство царей должно было быть значительным, раз Евмел мог отменить все подати[291]. Черепичный завод — одна из статей царского дохода на Боспоре.

Что побудило царей взять в свои руки производство черепицы? Крупным импортером черепицы со второй половины V в. на Боспоре была Синопа[292]. Может быть, доходность этой торговли привела к открытию в Пантикапее царского завода. Но если Синопа вывозила свою черепицу на все берега Черного моря, то круг экспорта царской черепицы из Пантикапея был строго ограничен пределами царства и притом, судя по местам находок, пределами греческих городов. Впрочем, был и небольшой внешний экспорт, едва ли являвшийся правилом: так, например, в Пергаме были найдены два клейма βασιλική, насколько можно судить по приведенным рисункам[293], тех же штемпелей, что и пантикапейские.

Как управлялись царские мастерские, и кто на них работал? Прямого ответа мы дать не сможем, но вероятный вывод по некоторым данным получить возможно. В некоторых клеймах (Перисада I) после имени находится второе имя: Гермократа, Гипподама[294] и Притана. Кто были эти лица? Если бы не имя Притана, сына Перисада I и позднее царя и владельца завода, то о состоянии этих лиц можно было бы судить разно. Но это обстоятельство, как и тот факт, что Гиппо[дам] имел свою мастерскую (есть его отдельные штемпеля), указывает ясно, что лица эти не просто гончары, а управители завода. В более позднее время боспорские цари имели сложный штат чиновников, и общих и своих частных (напр., ό επί τής αύλής). К ним, таким образом, прибавился еще один. После Перисада I обычай именовать в клеймах смотрителя завода исчез. Только один раз[295] в клейме III группы, судя по шрифту, относящемуся ко II в. до н. э., после слова «βασιλική» во второй строке читается «Διά Νουμηνί(ου)». Здесь, может быть, вновь упомянуто то же должностное лицо.

Кто являлся рабочей силой на этом заводе, решить с полною определенностью трудно. Большие мастерские амфор, пифосов и черепиц (то и другое, как показывают клейма других центров производства, часто производились в одних и тех же έργαστήρια), несомненно, пользовались рабским трудом в эпоху эллинизма. Анализ собственных имен гончаров в родосских клеймах[296], возможно Херсонеса[297], Гераклеи Понтийской[298] и Синопы[299] демонстрирует это с полной очевидностью. В то же самое время в Аттике, как видно из надписи о ремонте Элевзинского храма IV в. до н. э.[300], производством черепиц и других строительных материалов занимались метеки из вольноотпущенников, пользовавшиеся трудом рабов. Производство в их мастерских достигало весьма значительных размеров (один из заводчиков поставил на храм 5000 черепиц). Диодор[301] сообщает о том, что в хозяйстве боспорских царей Сатира II и Евмела было значительное число рабов, что позволяет предполагать применение рабской силы и на черепичном царском заводе.