Из записей

Д. Хармс и А. Введенский

Под некоторыми стихотворениями или рассказами Хармса его же рукой написано: «хорошо», «плохо», «очень плохо», «отвратительно». Если автор находит свой рассказ не только «очень плохим», но даже «отвратительным», он уничтожает его. Даниил Иванович сохраняет. Почему?

Перебирая бумаги Хармса, я нашел среди них записи расходов, перечни продуктов, которые надо купить. Но если расходы уже сделаны, продукты куплены, зачем сохранять эти записи?

Еще пример: на клочке бумаги рукой Л. Липавского написано: «сегодня собираемся у Я. (то есть у меня. Я.Д.) Введенский знает, сообщите Олейникову». Д.И. сохраняет и эту записку. Зачем?

Мне кажется, у Д.И. было, может, полуосознанное ощущение ответственности за каждое соверше́нное дело и за каждое слово, записанное или сказанное, хотя бы мысленно: «за каждое праздное слово дадите ответ на суде». Введенского характеризует другое высказывание: «Бодрствуйте, ибо не знаете, когда придет Хозяин дома». То есть живите всегда сейчас[31], так как прошлого уже нет, а будущего еще нет: поэтому думайте не о прошлом, которого уже нет, и не о будущем, которого еще нет, а о настоящем — о сейчас, за которое вы отвечаете, то есть несете ответственность за то, что сейчас совершаете. Это видно и из его стихотворений и прямо сказано в «Серой тетради»: о времени и мгновении. Поэтому же, я думаю, так мало сохранилось его вещей: его интересовала только последняя написанная им вещь, предыдущие же он или отдавал тому, кто их просил, забывая взять назад, или просто терял.

В записных книжках Д.И. есть перечни стихов Введенского до <19>31 или <19>32 года. В начале <19>34 года Введенский передал мне папку со своими стихами и «Серой тетрадью». Там нет и 1/10 части того, что упоминается в записных книжках Д.И. Наиболее позднее из стихотворений, переданных мне Введенским, — «Ковер Гортензия»[32]; оно написано в конце 1933 года. За <19>34–<19>35 год не сохранилось ни одного стихотворения, они уничтожены были второй женой Введенского — она сама об этом рассказывает всем, кто интересуется вещами Введенского.

В <19>36 (или в самом конце <19>35 года), <19>37, <19>38 написаны были «Некоторое количество разговоров», «Потец» и «Елка»[33]. Что было написано после <19>38 года, кроме «Элегии» и «Где»? Во всяком случае, одна большая вещь была написана, Введенский читал ее Л. Липавскому и затем Т.Н. Глебовой[34], где я ее и слышал. Но ни у Т.Н., ни у меня ее нет. В середине августа 1941 года он <Введенский> и Д.И. почти в один и тот же день, а может, и точно в один и тот же день, исчезли: А.И. — в Харькове, Д.И. — в Ленинграде.

8 II 1979