Избранные романы: Трудный путь. Волшебный час. Просто, как смерть. Чудо в Андах

Одиночка, привыкший путешествовать налегке, Джек Ричер всегда готов послужить — словом и делом — справедливости. Когда таинственный мистер Лейн нанимает его найти похищенную жену и дочь, Ричер быстро уясняет, что отработка «ключей» в его обычной манере не даст результатов. Чтобы вернуть заложников, ему придется избрать трудный путь.

Одиночка, привыкший путешествовать налегке, Джек Ричер всегда готов послужить — словом и делом — справедливости. Когда таинственный мистер Лейн нанимает его найти похищенную жену и дочь, Ричер быстро уясняет, что отработка «ключей» в его обычной манере не даст результатов. Чтобы вернуть заложников, ему придется избрать трудный путь.

Глава первая

Джек Ричер заказал двойной эспрессо в пластиковом стаканчике и еще до того, как принесли кофе, увидел, как навсегда изменилась жизнь человека. Не то чтобы официант был медлительным, просто событие произошло очень быстро. Настолько быстро, что Ричер даже не понял, что он видит. Обычная городская сценка, повторяющаяся миллиард раз на дню, — мужчина открыл машину, сел и уехал. Все.

Эспрессо был почти идеален, так что Ричер вернулся в то же кафе ровно через сутки. Два вечера в одном и том же месте — для Ричера это было необычно, но он решил, что ради отличного кофе стоит изменить правилу. Кафе находилось в Нью-Йорке, на западной стороне Шестой авеню, в центре квартала между Бликер-стрит и Хаустон-стрит, на первом этаже невзрачного четырехэтажного здания. Тусклый свет внутри заведения освещал барную стойку и помятую хромированную кофеварку, длинную и горячую, похожую на паровоз. Снаружи на тротуаре под низким брезентовым тентом стояли в ряд металлические столики. Ричер сел за тот же последний столик на тот же стул, что и накануне вечером. Так ему было удобно: за спиной — стена кафе, слева открывался вид на восток, противоположную часть тротуара и авеню. Летом в Нью-Йорке ему нравилось сидеть на улице, особенно поздними вечерами, нравились электрическая темнота, горячий грязный воздух, гудки автомобилей и людские толпы. Одинокому человеку это помогало чувствовать себя причастным и обособленным одновременно.

Ричера обслуживал тот же официант, что и накануне, и он заказал ему такой же двойной эспрессо в пластиковом стаканчике. Он заплатил сразу, как официант принес заказ, а сдачу оставил на столике. Так он мог уйти, когда ему вздумается, не обидев официанта. Ричер всегда организовывал мельчайшие детали своей жизни так, чтобы иметь возможность исчезнуть в мгновение ока. У него не было собственности, и он путешествовал налегке. Ричер был крупным мужчиной, но держался очень незаметно и почти не оставлял за собой следов.

Он неторопливо пил кофе и наблюдал за ехавшими на север такси. Увидел несколько стаек молодых людей, направлявшихся в клубы, увидел, как синий немецкий автомобиль припарковался в конце квартала, увидел, как из него вышел ладный мужчина в сером костюме, проскользнул между двумя столиками, направился в глубь кафе к группе официантов и стал их расспрашивать.

Мужчина был среднего роста, слишком крепким, чтобы его можно было назвать худощавым, и слишком стройным, чтобы его можно было назвать мощным. Седые на висках волосы были подстрижены коротко и аккуратно. Он стоял, перекатываясь с пятки на носок, и, когда говорил, его рот почти не двигался, но глаза неутомимо стреляли влево и вправо. Ричер предположил, что мужчине около сорока и дожить до этих лет ему помогло постоянное чуткое восприятие всего, что происходит вокруг. Такой же взгляд он видел у ветеранов элитных подразделений пехоты, выживших в длинных переходах через джунгли.

Официант, обслуживавший Ричера, повернулся и показал на Ричера пальцем. Ладный мужчина в сером костюме посмотрел в его сторону. Ричер посмотрел на него в окно через плечо. Было видно, как человек в костюме сказал официанту «спасибо». Потом он вышел на тротуар и направился к столику Ричера. Ричер позволил ему постоять, затем принял решение и утвердительным, а не вопросительным тоном произнес:

— Да.

— Что — да? — спросил мужчина.

— Да все, что угодно. Да, я хорошо провожу вечер, да, можете ко мне подсесть, да, можете задать вопрос.

Мужчина сел.

— Действительно, вопрос у меня есть.

— Знаю. О вчерашнем вечере.

— Откуда вы узнали?

Мужчина говорил низким голосом с легким и по-британски четким акцентом.

— На меня указал официант, — объяснил Ричер. — А единственное, что отличает меня от других посетителей, — это то, что я был здесь вчера, а они — нет.

— Вчера вечером вы видели машину?

— Вчера вечером я видел много машин.

— «Мерседес-бенц». Он был припаркован вон там.

Мужчина показал на пустующую обочину рядом с гидрантом на противоположной стороне улицы.

Ричер ответил:

— Серебристый, четырехдверный, С-420, с нью-йоркским номерным знаком КОБ. Грязный, с истертыми шинами и царапинами на обоих бамперах.

— Вы видели, как он уехал?

Ричер кивнул:

— Незадолго до без четверти двенадцать в «мерседес» сел мужчина и укатил.

— Нет, должно быть, он сел ближе к полуночи.

— Возможно, — согласился Ричер. — Могло быть и так.

— Вы рассмотрели водителя?

— Я же сказал, что видел, как он сел и уехал.

Мужчина встал.

— Мне нужно, чтобы вы поехали со мной.

— Куда?

— Поговорить с моим боссом.

— А кто ваш босс?

— Его фамилия Лейн.

— Насколько я понимаю, вы не коп, — заметил Ричер. — Вы не американец, вы англичанин. А в нью-йоркской полиции дела все же не настолько плохи.

— Большинство из нас американцы, — ответил англичанин, — но вы правы, мы не копы. Мы частные лица.

— Какого рода?

— Такого, что оценят потраченное вами время, если вы дадите нам описание уехавшего на машине.

— Как оценят?

— Деньгами. А что, существует другой способ?

— Множество. Думаю, я останусь здесь.

— Это очень серьезно.

— Насколько?

Мужчина снова сел.

— Не могу вам ответить. Для мистера Лейна жизненно важно, чтобы никто ничего не знал. По очень серьезной причине.

— Как вас зовут? — спросил Ричер.

Мужчина засунул большой палец в нагрудный карман пиджака, вытащил визитку и протянул через стол. Наверху было написано: «Консультанты по обеспечению безопасности».

— КОБ, как на номерном знаке. — Ричер улыбнулся. — Вы консультанты по безопасности — и позволили угнать вашу машину?

— Машина нас не волнует, — ответил мужчина.

Ниже на визитке стояло имя — «Джон Грегори».

Под именем — «Британская армия, в отставке». Далее шла должность — «Исполнительный вице-президент».

— Давно в отставке? — спросил Ричер.

— Из британской армии? — уточнил Грегори. — Семь лет.

— Какая часть?

— СВП — Специальный военно-воздушный полк.

— До сих пор не утратили выправку.

— Вы тоже. Как давно вы вышли в отставку?

— Семь лет назад.

— Какая часть?

— В основном СКР — Служба криминальных расследований армии США.

Грегори с интересом взглянул на Ричера.

— Следователь?

— В основном.

— Чин?

— Майор, — ответил Ричер. — Выше не дослужился.

— Проблемы с карьерой?

— Было дело.

— Как вас зовут?

— Ричер.

— Вам нужна работа?

— Нет, не нужна.

— Я был сержантом, — сообщил Грегори.

Ричер кивнул.

— Я догадался. Обычно ребята из СВП — сержанты.

— Так вы поедете со мной поговорить с мистером Лейном?

— Вроде многовато шума вокруг угнанной машины.

— Дело не в машине.

— Так в чем же?

— Речь идет о жизни и смерти, — ответил Грегори. — Сейчас скорее о смерти, чем о жизни.

Ричер заглянул в стакан — там оставалось миллиметра на три густой пены с гущей — и поставил его на столик.

— Хорошо, — согласился он. — Поехали.

Длинный немецкий автомобиль оказался новым БМВ-7 с номерным знаком КОБ. Грегори открыл машину с пульта, и Ричер сел на переднее пассажирское сиденье. Грегори достал серебристый сотовый телефон и доложил:

— Еду со свидетелем.

Он повел машину на север по Шестой авеню, через Мидтаун к 57-й улице, проехал два квартала на запад, повернул на север, миновал площадь Колумба, выехал к Сентрал-парк-Вест на 72-ю улицу и остановился перед зданием «Дакота», где жил и был застрелен Джон Леннон.

— Неплохая берлога, — заметил Ричер.

Они вылезли из машины одновременно, из темноты вышел мужчина в сером костюме, сел в машину и отогнал ее. Грегори провел Ричера к лифтам. Вестибюли и коридоры были такими же темными и роскошными, как фасад здания.

— Видели когда-нибудь Йоко? — поинтересовался Ричер.

— Нет, — ответил Грегори.

Они вышли на пятом этаже, и дверь в квартиру открылась — должно быть, из вестибюля уже позвонили. Тяжелая дубовая дверь отливала медом, и упавший в коридор теплый свет тоже был медовым. Маленькая квадратная прихожая предшествовала большой квадратной гостиной. Стены в гостиной были желтые, там стояли два низких торшера, удобные кресла и диваны и было прохладно. В комнате находились шестеро мужчин, причем все стояли и молчали. Трое были в таких же, как у Грегори, серых костюмах, остальные в черных джинсах и черных куртках. Ричер сразу понял, что все они бывшие военные. Все они сохранили выправку.

Все шестеро повернулись и посмотрели на Ричера, а потом пятеро посмотрели на шестого, который, как догадался Ричер, и являлся мистером Лейном, боссом, и был на полпоколения старше своих людей. На нем был серый костюм. Его седые волосы были очень коротко подстрижены. Он был стройным, чуть выше среднего роста. На его бледном лице отражалось сильное волнение. Он стоял абсолютно прямо, застыв от напряжения и касаясь кончиками пальцев крышки стола, на котором находились телефон и фотография в рамке.

— Это свидетель, — доложил Грегори. — Он видел водителя.

Оценивающе глядя на Ричера, стоявший у стола мужчина двинулся ему навстречу.

— Эдвард Лейн, — представился он и протянул руку. — Рад познакомиться.

Лейн говорил с американским акцентом. Ричер тоже представился и пожал ему руку.

— Расскажите, что вы видели, — попросил Лейн.

— Я видел, как мужчина сел в машину и уехал.

— Мне нужны подробности.

— Ричер раньше служил в СКР армии США, — заметил Грегори. — Описал «бенц» в мельчайших деталях.

— Где вы были? — спросил Лейн.

— В кафе. Машина стояла чуть на север и на восток от меня, на другой стороне Шестой авеню. Возможно, под углом в двадцать градусов и метрах в двадцати семи от меня.

— Почему вы на нее смотрели?

— Она была плохо припаркована, мне показалось, что она стоит на пожарном кране.

— Так и было, — подтвердил Лейн. — Что потом?

— Потом, пробравшись между машинами на дороге, к ней подошел мужчина. Он двигался под углом от меня, поэтому я в основном видел его спину.

— Потом?

— Он вставил ключ в дверцу, сел и поехал.

— Очевидно, на север, туда уходит Шестая авеню. Он оборачивался?

— Я этого не видел.

— Можете его описать?

— Синие джинсы, синяя рубашка, синяя бейсбольная кепка, белые спортивные туфли — одежда старая и удобная. Рост средний, вес средний.

— Возраст?

— Лица не видел, но двигался он не как мальчишка. Ему по крайней мере лет тридцать. Может, сорок.

— Как именно он двигался?

— Сосредоточенно. И плечо держал так, будто, как мне показалось, уже вытянул руку с ключом.

— Откуда он появился?

— Приблизительно из-за моего плеча.

— Узнаете его, если снова увидите?

— Только по одежде, походке и осанке.

— Если он пересекал авеню, то должен был посмотреть на юг, в сторону приближающихся машин. Так что вы должны были увидеть правую сторону его лица. А когда он сел за руль, левую.

— Белый, без растительности на лице, — сообщил Ричер.

— Этого недостаточно.

— Разве у вас нет страховки?

— Дело не в машине.

— Машина была пустая.

— Нет.

— Что же в ней было?

— Спасибо, мистер Ричер, — поблагодарил Лейн. — Вы очень помогли.

Он повернулся и пошел к столу с телефоном и фотографией. Встав рядом, он снова прикоснулся кончиками пальцев к полированной столешнице рядом с телефонным аппаратом, словно его пальцы могли уловить входящий звонок еще до электронного импульса, вызывающего сигнал.

— Вам нужна помощь, верно? — спросил Ричер.

— Помощники у меня есть, — ответил Лейн и обвел рукой комнату. — «Морские львы», «Дельта», морская разведка, «Зеленые береты», СВП. Лучшие в мире.

— Вам нужна помощь другого рода. Разумеется, эти ребята могут начать войну против того, кто угнал вашу машину. Но сначала его надо найти.

Лейн не ответил.

— Что было в машине?

— Расскажите мне о вашей службе, — попросил Лейн.

— Она давно закончилась. Это — основное.

— До кого дослужились?

— До майора армейской СКР.

— Следователь?

— В основном.

— Хороший?

— Вполне.

— Служили в 110-м спецподразделении?

— Какое-то время. А вы?

— Рейнджеры и «Дельта». Начинал во Вьетнаме, закончил в Заливе. Ушел в отставку в звании полковника.

— Что было в машине?

Лейн отвел взгляд, а потом, словно приняв решение, снова посмотрел на Ричера и сказал:

— Вы должны мне кое-что пообещать.

— Что?

— Никакой полиции.

Ричер пожал плечами:

— Хорошо.

— Скажите это.

— Никакой полиции.

— Никакого ФБР, никого, — предупредил Лейн. — Этим занимаемся мы. Поняли? Нарушите слово, прикажу выколоть вам глаза.

— Мое слово — крепкое, — заметил Ричер.

— Скажите, что понимаете, что я сделаю, если вы его нарушите.

Ричер обвел взглядом комнату и все учел — висевшее в воздухе отчаяние и то, что все эти шесть прошедших огонь и воду ветеранов спецвойск, преисполненные верности команде и враждебной подозрительности к чужаку, смотрели на него.

— Прикажете выколоть мне глаза, — произнес он.

Лейн взял со стола фотографию в рамке и прижал к груди, так что Ричеру показалось, что на него смотрят двое: сверху — встревоженный Лейн, а ниже, из-за стекла, — женщина потрясающей классической красоты. Темные волосы, зеленые глаза, высокие скулы и бутон рта были сфотографированы со знанием дела и напечатаны профессионалом.

— Это моя жена, — сказал Лейн.

Ричер молча кивнул.

— Ее зовут Кейт, — продолжил Лейн. — Вчера утром Кейт пропала. Днем мне позвонили похитители. Потребовали деньги. В машине были деньги, и вы видели, как один из похитителей забирал выкуп.

Все молчали.

— Они обещали освободить ее. Прошли уже сутки, а они не позвонили, — сообщил Лейн.

Эдвард Лейн протянул фотографию в рамке словно подношение, и Ричер подошел к нему, взял фото и повернул к свету. Кейт Лейн была прекрасна, ее красота завораживала. Она была моложе мужа лет, может, на двадцать, из чего следовало, что ей тридцать с небольшим. На снимке она смотрела на что- то за рамкой, ее взгляд лучился любовью, а губы, казалось, готовы были расцвести в улыбке.

— Моя Мона Лиза, — сказал Лейн. — Я всегда так думаю об этой фотографии.

Ричер вернул снимок Лейну.

— Фотография недавняя?

Лейн поставил снимок на место.

— Сделана меньше года назад.

— Почему никакой полиции?

— Никакой полиции, — повторил Лейн. — Вы можете сделать то же, что и копы.

— Не могу, — возразил Ричер. — У меня нет их возможностей.

— Вы можете начать.

— Сколько денег они запросили?

— Миллион долларов наличными.

— И эти деньги были в машине? Миллион баксов?

— В багажнике, в кожаной сумке.

— Ясно, — сказал Ричер. — Они перезвонят. Давайте все присядем и начнем сначала. Расскажите о вчерашнем дне.

Лейн сел и начал рассказывать. Ричер устроился в углу дивана, Грегори сел рядом. Остальные разбрелись по комнате.

— Кейт вышла в десять утра. Думаю, она поехала в «Блумингдейл», — сказал Лейн.

— Думаете?

— Я предоставляю ей некоторую свободу действий.

— Она была одна?

— С ней была ее дочь.

— Дочь?

— У нее восьмилетняя дочь от первого брака, Джейд.

— Она живет с вами?

Лейн кивнул.

— И где Джейд сейчас?

— Пропала, ясное дело.

— Значит, это двойное похищение?

Лейн снова кивнул:

— Тройное. Шофер тоже не вернулся.

— Что же вы не упомянули об этом раньше?

— Какое это имеет значение? Один человек или три?

— Кто вел машину?

— Мужчина по имени Тейлор. Британец, раньше служил в СВП. Хороший человек.

— Что случилось с машиной?

— Пропала.

— Кейт часто бывала в «Блумингдейле»?

Лейн отрицательно помотал головой:

— Прогнозируемой схемы не существует. Я меняю водителей, меняю маршруты.

— Почему? У вас много врагов?

— Хватает. Моя работа плодит врагов.

— Вы должны рассказать мне, в чем суть вашей работы.

— Почему вы уверены, что похитители должны позвонить?

— Я дойду до этого, — пообещал Ричер. — Расскажите мне о первом разговоре. Слово в слово.

— Позвонили в четыре часа дня. Разговор вышел практически таким, как и следовало ожидать. Знаете, у нас ваша жена и ваша дочь.

— Голос?

— Измененный с помощью одной из этих электронных штучек. Металлический, как у робота в кино. Я спросил, чего они хотят. Они ответили — миллион баксов. Я попросил дать трубку Кейт. Они минуту помолчали и дали. — Лейн закрыл глаза. — Понимаете, она сказала — помоги мне. — Он открыл глаза. — Потом трубку снова взял тот, с измененным голосом, и я согласился отдать деньги. Без колебаний. Тот сообщил, что перезвонит через час и даст указания.

— И перезвонил?

Лейн кивнул:

— В пять. Мне было велено ждать шесть часов, положить деньги в багажник «мерседеса», который вы видели, пригнать его в Виллидж и припарковать на том пятачке ровно без двадцати двенадцать. Водитель должен был закрыть машину, пойти и опустить ключи в почтовую щель на парадной двери условленного здания на юго-западном углу Спринг-стрит и Западного Бродвея, а затем пойти по Западному Бродвею на юг. Кто-то пойдет следом и заберет ключи. Если водитель остановится или даже обернется, Кейт убьют.

— Кто вел машину?

— Грегори.

— Я точно следовал указаниям, — сказал Грегори.

— Сколько пришлось пройти?

— Шесть кварталов.

— Что это за здание с почтовой щелью?

— Заброшенное, — ответил Грегори. — Во всяком случае, оно пустовало.

— Насколько профессионален был Тейлор? Вы знали его в Британии?

Грегори кивнул:

— Тейлор был настоящим профессионалом.

— Ясно. Вот некоторые очевидные предварительные заключения. Первое — Тейлор уже мертв. Похитители явно в какой- то степени знали, кто вы такой, следовательно, мы должны допустить, что они знали, что собой представлял Тейлор. Они бы не оставили его в живых, слишком опасно.

— Почему вы считаете, что они меня знают? — спросил Лейн.

— Они попросили конкретную машину, — объяснил Ричер. — И допускали, что у вас может быть под рукой миллион долларов наличными. Они потребовали деньги после закрытия банков и велели передать до открытия. Мало кто даже из очень богатых людей смог бы выполнить эти условия.

Все молчали.

— Похитителей трое, — продолжал Ричер. — Один сторожил Кейт и Джейд, второй следил за Грегори, пока тот шел на юг по Западному Бродвею, и был на сотовой связи с третьим, который ждал, чтобы забрать ключи.

Все молчали.

— И базируются они, как минимум, километрах в трехстах от города, на севере штата, — сказал Ричер. — Допустим, первые шаги они предприняли до одиннадцати часов вчерашнего утра. Но они не звонили пять с лишним часов, потому что ехали на машине. Затем в пять они сообщили указания по передаче выкупа, назначенной через шесть с лишним часов, потому что двоим из них предстояло покрыть всю дорогу обратно.

— Почему на севере? — спросил Лейн. — Они могут находиться где угодно.

— Не на юге и не на западе, — возразил Ричер. — Тогда бы они потребовали припарковать машину с выкупом южнее Канал-стрит, чтобы ехать прямо к туннелю Холланд. Не на востоке на Лонг-Айленде, тогда бы они велели оставить ее у туннеля Мидтаун. Нет, они выбрали северное направление, Шестую авеню. Значит, речь идет о мосте Джорджа Вашингтона, или о Генри-Хадсон-паркуэй и Сомил-Ривер-паркуэй, или о мосте Трайборо и автостраде Мейджор-Диген. В конце концов, вероятно, они выехали на Транзитку. Возможно, они прячутся в горах Катскилл, вероятно, на ферме. Разумеется, где-нибудь с большим гаражом или сараем.

— Почему?

— Они только что заполучили ваш «мерседес-бенц», а незадолго до этого угнали машину, на которой Тейлор вез вчера вашу жену. Им нужно место, чтобы прятать машины.

— Тейлор вел «ягуар».

— Вот оно что. Теперь их база должна выглядеть как стоянка для роскошных автомобилей.

— Почему вы так уверены, что они перезвонят?

— Такова человеческая натура. Сейчас они ругают себя — попросили миллион долларов наличными, и вы, ни секунды не колеблясь, его выдали. Вам следовало торговаться. Теперь же они думают: черт побери, нужно было просить больше. Так что они собираются потребовать новую порцию.

Все молчали.

— Пять миллионов, — сказал Ричер. — Столько они запросят в следующий раз.

— Кейт жива?

— Сейчас — да. Она для них золотое дно. Вы правильно поступили, что в первый раз попросили послушать ее голос. Так вы установили правильную схему. Проблема возникнет после последнего выкупа.

Глава вторая

Телефон позвонил ровно в час ночи. Лейн сорвал с рычага трубку и ответил:

— Да.

Ричер слышал доносившийся из трубки измененный голос. Лейн сказал:

— Позовите к телефону Кейт.

После паузы раздался хриплый, полный ужаса женский голос. Он произнес всего одно слово и сорвался на пронзительный крик. Крик сменился тишиной, Лейн зажмурился, и электронный механический голос пролаял шесть коротких слов.

— Хорошо, хорошо, — согласился Лейн, и Ричер услышал, что связь прекратилась.

Лейн сидел молча и отрывисто дышал.

— Пять миллионов долларов, — наконец произнес он. — Как вы догадались?

— Очевидный следующий шаг. Один, пять, десять, двадцать — так мыслят люди.

— Вы прямо ясновидец. Беру вас в штат. Двадцать пять штук в месяц, как всем этим ребятам.

— Это не будет продолжаться месяц, — заметил Ричер.

— Я согласился заплатить, — сообщил Лейн. — Я не мог торговаться, ей причиняли боль.

— Указания позже? — спросил Грегори.

— Через час, — ответил Лейн.

Мужчины рассредоточились по комнате. Лейн смотрел в пространство.

— Нам нужно поговорить, — тихо сказал Ричер.

— Оʼкей, — рассеянно согласился Лейн. — Пойдемте в кабинет.

Он вывел Ричера из гостиной и провел через кухню в комнату для прислуги в глубине квартиры. Комната была обустроена как кабинет — письменный стол, компьютер, факс, телефоны.

— Расскажите о «Консультантах по обеспечению безопасности», — попросил Ричер.

Лейн сел за письменный стол.

— Рассказывать особенно нечего. Мы просто группа бывших военных, старающихся найти себе дело. В основном работаем телохранителями, обеспечиваем корпоративную безопасность. Все в таком духе.

На столе стояли две фотографии в рамках. Одна — уменьшенная копия великолепного снимка из гостиной, вторая — фотография другой женщины примерно такого же возраста, блондинки, а не темноволосой, как Кейт, и с голубыми глазами вместо зеленых, но такой же красавицы.

— Вы меня не убедили, мистер Лейн. Телохранители не зарабатывают по двадцать пять штук в месяц.

— У меня конфиденциальный бизнес.

— Нет, если вы хотите вернуть жену и дочь.

Молчание.

— «Ягуар», «мерседес», БМВ, квартира в «Дакоте», плюс море наличных под рукой, плюс полдюжины сотрудников с зарплатой по двадцать пять штук в месяц. Все вместе — большие деньги, — заметил Ричер.

— Все законно.

— Кроме того, что вы не хотите привлекать копов.

Лейн взглянул на снимок белокурой женщины и возразил:

— Не в этом дело.

Ричер проследил за его взглядом и спросил:

— Кто она?

— Энн, моя первая жена.

— И что?

— Знаете, я уже прошел через все это раньше. Пять лет назад. Энн точно так же похитили, но тогда я действовал, как положено, и позвал копов. Копы позвали ФБР.

— И что случилось?

— Ее тело нашли через месяц в Нью-Джерси.

Ричер промолчал.

— Поэтому в этот раз никакой полиции, — объяснил Лейн.

Долгое время они сидели молча, потом Ричер предупредил:

— Прошло пятьдесят пять минут, вы должны быть готовы к следующему звонку.

— У вас нет часов, — заметил Лейн.

— Я всегда знаю, сколько времени.

Ричер прошел за Лейном назад в гостиную. Он догадался, что тот хочет отвечать на звонок в кругу своих людей. Возможно, ему нужны были их ободрение или поддержка.

Телефон зазвонил точно вовремя, в два часа ночи. Лейн поднял трубку, и Ричер услышал слабый механический голос. Лейн сказал:

— Дайте трубку Кейт, — но, должно быть, получил отказ, потому что потом попросил: — Пожалуйста, не трогайте ее. — Минуту он слушал, произнес: — Хорошо, — и повесил трубку.

— В семь утра. То же место, та же процедура. Голубой БМВ, только один человек.

— Я поеду, — вызвался Грегори.

— Мы все должны быть на месте, — сказал один из мужчин, невысокий смуглый американец с тусклым и безжизненным, как у акулы-молота, взглядом. — Через десять минут мы бы выяснили, где она. Могу это обещать.

— Видимо, они знают нас и узнают тебя, — возразил Лейн.

— Я могу пойти, — предложил Ричер. — Меня не узнают.

— Примем решение через час, — сказал Лейн и направился к себе в спальню.

Пошел отсчитывать деньги, подумал Ричер. Ему было интересно, как выглядят пять миллионов наличными.

— Сколько у него денег? — спросил Ричер.

— Очень много, — ответил Грегори.

— Он лишился шести миллионов за два дня.

Мужчина с акульим взглядом ухмыльнулся и заметил:

— Мы вернем их назад, можете не сомневаться. А они пожалеют, что на свет родились.

Ричер посмотрел в его пустые глаза и поверил каждому слову. Мужчина резко протянул руку и представился:

— Картер Грум.

Остальные четверо по очереди негромко назвали свои имена и пожали Ричеру руку. Он попытался увязать имена с приметами внешности. Грегори он уже знал. Мужчину с большим шрамом над глазом звали Аддисон, самого низкорослого, латиноса, звали Перес, самого высокого — Ковальски, а темнокожего — Бёрк.

— Лейн сказал мне, что вы работаете телохранителями и занимаетесь обеспечением корпоративной безопасности, — сказал Ричер.

Все внезапно замолчали, ответа не последовало.

— Я полагаю, что все вы, ребята, служили не на передовой. Выполняли спецзадания. Так что, думаю, мистер Лейн занимается чем-то совершенно другим.

— Например? — спросил Грегори.

— Поставляет наемников.

Грум отрицательно помотал головой.

— Неправильный выбор слов, приятель. Мы — частная военная корпорация. Легальная. Работаем на Пентагон, как делали всегда, как и вы в свое время делали.

— Сколько у вас человек? — спросил Ричер. — Только те, что здесь?

Грум снова помотал головой:

— Мы — команда А. Есть еще электронная картотека, где полно бойцов команды Б. Мы в Ирак отправили сто человек.

— Так вы там были, в Ираке?

— И в Колумбии, и в Панаме, и в Афганистане.

— Пентагон платит чеком, — заметил Ричер. — Но складывается впечатление, что тут прорва наличности. Африка?

Никто не ответил.

— Что бы там ни было, меня это не касается, — продолжил Ричер. — Мне нужно знать только одно — где последнюю пару недель была миссис Лейн.

— Какое это имеет значение? — поинтересовался Ковальски.

— За ней следили. Не думаю, что плохие парни по чистой случайности околачивались у «Блумингдейла».

— Миссис Лейн с Джейд была в Хамптонсе, — сообщил Грегори. — Они провели там большую часть лета и вернулись три дня назад.

— Там, в Хамптонсе, случалось что-нибудь необычное?

— Однажды объявилась какая-то женщина, — ответил Грегори.

— Что за женщина?

— Обычная. Толстая, крупная, лет сорока, с длинными волосами на прямой пробор. Миссис Лейн повела ее погулять на пляж, потом женщина уехала.

— Видели эту женщину раньше?

Грегори отрицательно помотал головой.

— Чем занимались миссис Лейн и Джейд после возвращения в город?

— Не думаю, что они успели начать чем-либо заниматься.

— Нет, один раз она выходила, — возразил Грум. — Я имею в виду миссис Лейн. Одна. Я отвозил ее в «Стейплз».

— Канцелярский магазин? Что она там купила?

— Ничего, — ответил Грум. — Я прождал двадцать минут у тротуара, а она ничего не вынесла.

— Странное место для рассматривания прилавков. А туда она что-нибудь приносила? — спросил Грегори. — Может, она хотела что-то вернуть.

— Сумочка при ней имелась, — сказал Грум. — Так что это возможно.

Он посмотрел за плечо Ричера. Эдвард Лейн втащил большой кожаный мешок. Вот как выглядят пять миллионов долларов, подумал Ричер. Лейн опустил мешок на пол.

— Мне нужно посмотреть фотографию Джейд, — попросил Ричер.

— В спальне, — ответил Лейн.

Ричер проследовал за ним. Потолок и стены спальни были выкрашены кремовой краской, там было спокойно, как в монастыре, и тихо, как в могиле. В спальне стояли огромная кровать вишневого дерева, такие же прикроватные столики с каждой стороны, шкаф и стол со стулом перед ним. На столе — портретная фотография в рамке, на ней — двое. Справа — Кейт Лейн. Снимок оказался тем же, что и в гостиной, но тот был обрезан, чтобы убрать объект ее обожания — дочь Джейд. Джейд на этой фотографии было, возможно, лет семь. У нее были длинные, слегка волнистые и гладкие, как шелк, темные волосы, зеленые глаза и фарфоровая кожа.

— Можно взять? — спросил Ричер.

Лейн кивнул. Ричер взял фотографию и поднес поближе к глазам. Фотограф точно и четко передал связь между матерью и дочерью. Фотография была потрясающей, хоть и не такого качества, как снимок в гостиной. Возможно, бюджет Лейна не распространялся на качественную печать фотографий, когда дело касалось падчерицы.

— Отличный снимок, — заметил Ричер, поставил фотографию обратно на стол и спросил: — Не возражаете, если я посмотрю, что в столе?

Лейн пожал плечами, и Ричер начал с нижних ящиков. Левый был заполнен коробочками с канцелярскими принадлежностями, правый — папками и скоросшивателями, имевшими отношение исключительно к учебе Джейд, которая ходила в частную школу. Все чеки были оплачены с личного счета Кейт Лейн. В верхнем ящике лежали ручки, карандаши, конверты, марки, чековая книжка и чеки по оплатам с кредитной карты. Ничего существенного. Никаких недавних приобретений. Например, из «Стейплз».

В центральном верхнем ящике лежали только два американских паспорта — Кейт и Джейд.

— Кто отец Джейд? — спросил Ричер.

— Он умер, — ответил Лейн. — От рака желудка, когда Джейд было три года.

— Кем он был?

— Владельцем ювелирного магазина. После его смерти Кейт год им управляла. До этого она работала моделью. Там, в магазине, я с ней и познакомился. Часы покупал.

— У нее есть родственники?

— Ни с кем никогда не встречался.

Ричер задвинул центральный ящик.

— Что было на Кейт, когда она поехала в магазин? — спросил он.

— Точно не скажу, — ответил Лейн. — Мы все ушли раньше. Кроме Тейлора.

— Можно осмотреть комнату Джейд? — попросил Ричер.

Оформленная целиком в светло-пастельных тонах, комната Джейд была полна детских игрушек — мохнатых мишек, китайских кукол, игр. Там стояли низкая кровать, низкий столик, на котором лежали рисунки, сделанные цветными восковыми мелками на дешевой бумаге, и стульчик.

Ни малейшей зацепки для военного полицейского.

— Я закончил. Прошу извинить за вторжение.

Он пошел вслед за Лейном обратно в гостиную.

— Время принимать решение, — объявил Лейн. — Мы допускаем, что кто-нибудь видел, как Ричер сегодня вечером входил в здание? Или нет?

— Я никого не видел, — сообщил Грегори. — Думаю, это очень маловероятно. Круглосуточное наблюдение требует много людей.

— Согласен, — сказал Лейн. — Так что, думаю, Ричер должен быть в семь на улице. И мы должны попытаться установить собственное маленькое наблюдение.

Ричер кивнул:

— Я буду наблюдать за фасадом здания на Спринг-стрит.

— Только наблюдение. Никакого вмешательства.

— Не волнуйтесь.

— Они будут там рано, — сказал Лейн.

— Не волнуйтесь, — повторил Ричер. — Я отправляюсь прямо сейчас.

— А вы не хотите узнать, за каким именно зданием вам нужно будет следить?

— Мне этого знать не нужно, — ответил Ричер. — Я увижу, где Грегори оставит ключи.

Он покинул квартиру, спустился на лифте, вышел из здания и направился к станции метро на углу 72-й улицы и Бродвея.

Наблюдавшая за зданием женщина увидела, как он вышел. Раньше она видела, как он приехал с Грегори. Она посмотрела на часы и зафиксировала время.

Ричер проехал одиннадцать остановок на юг до Хаустон-стрит и пошел к Верик-стрит. Было начало четвертого, на три часа сорок минут раньше условленного времени. Неторопливой походкой человека, который знает, куда идет, но не слишком туда торопится, он прошел несколько кварталов. Проходя мимо Спринг-стрит, он хорошо видел ее юго-западный угол. Там стояло узкое здание с тяжелым фасадом и тускло-красной, высоко расположенной дверью. К ней вели три ступени. Окна верхнего этажа были грязны и затянуты изнутри какой-то темной тканью. Единственное окно на первом этаже было заклеено выцветшими строительными лицензиями. В двери имелась почтовая щель.

Ричер обошел квартал, снова направился на юг по Западному Бродвею и нашел дверной проем на восточной стороне тротуара. Он лег на спину, откинув голову вбок, как сонный пьяный, но из-под полуопущенных век следил за тускло-красной дверью метрах в двадцати от него.

Часы в голове у Ричера показали, что время близится к шести. Внизу, в кирпично-железных ущельях Сохо, было еще темно, но небо уже светлело. Ночь выдалась теплой, и Ричеру было вполне удобно. Пока возле красной двери никто не появлялся, но первые прохожие уже сновали по тротуарам. На него никто не смотрел, он был всего лишь мужчиной в дверном проеме.

Ричер прикинул, что тот, кто должен прийти, скоро появится. Они явно не были дураками и проверили, нет ли копов на крышах, в окнах и припаркованных машинах. Но Ричера никогда не принимали за копа. В переодетом копе всегда чувствуется какая-то фальшь, а Ричер был настоящим.

Часов у него не было, но когда он увидел Грегори, то прикинул, что сейчас уже восемь-девять минут восьмого. Именно столько времени требовалось, чтобы дойти сюда от гидранта на Шестой авеню. Он остановился у тускло-красной двери и поднялся по трем ступеням. Ричер увидел, как Грегори открыл заслонку почтовой щели, пропихнул в нее ключи и пошел восвояси. Увидел, как он повернул направо на Западный Бродвей.

Ричер не сводил глаз с красной двери и ждал. Через три минуты, решил он. Пять миллионов баксов — очень много денег. Как только один сообщит, что Грегори удалился на безопасное расстояние, второй войдет в дверь.

Одна минута. Две. Три.

Ничего не случилось.

Из-под полуприкрытых век Ричер смотрел на дверь так пристально, что она в мельчайших подробностях запечатлелась у него в памяти.

Шесть минут. Восемь. Девять. Ничего не случилось.

Ричер спросил себя: «Они меня видели?» И сам себе ответил: «Конечно. Ребята, которым удалось поиметь ветерана СВП, должны были тщательно проверить улицу. Но были ли они встревожены? Нет». Люди в дверных проемах воспринимаются как мусорные баки или почтовые ящики.

Так что же, черт возьми, происходило?

Девятнадцать минут.

Двадцать — и Ричер сдался. Он быстро миновал шесть кварталов и дошел до края тротуара, где стоял гидрант. Там было пусто. БМВ исчез.

Ричер пошел назад на Спринг-стрит. Грегори он нашел на тротуаре у тускло-красной двери.

— Ну? — спросил тот.

— Ничего. Никто не появлялся, машина исчезла.

— Как такое могло случиться?

— Тут есть черный ход, — ответил Ричер. — Ничего лучше я предположить не могу.

— Нужно проверить. Мистер Лейн захочет знать все.

Через два здания на запад они обнаружили проход за воротами с цепью. Над воротами на шесть метров возвышался монолитный железный щит.

Ричер отступил и посмотрел налево и направо. Справа от нужного здания был кондитерский магазин. В глубине магазина горел свет. Ричер сложил ладони пригоршней, прижал к стеклу и увидел суетящуюся внутри неясную фигурку. Он громко постучал в дверь. Фигурка обернулась. Это была женщина — невысокая, темноволосая, молодая, усталая. Она открыла дверь, но не сняла толстую стальную цепочку.

— Мы из отдела здравоохранения, — сообщил Ричер.

— Не похоже, — возразила женщина. И была права. Убедительно Ричер выглядел в роли бродяги в дверном проеме, а не в роли чиновника. Ричер кивнул на Грегори в изящном сером костюме.

— Из отдела — вот он, а я — с ним.

— Меня только что проверяли, — сказала женщина.

— Мы по поводу соседнего дома, — объяснил Ричер.

— А что там?

— Крысы. Я их истребляю. К нам поступили сигналы.

Женщина успокоилась.

— У вас есть ключи от ворот в проулок? — спросил ее Грегори.

Женщина кивнула.

— Но вы можете пройти моим черным ходом.

Она провела их в глубь помещения, насыщенного запахом какао. Передняя часть магазина была отведена под торговый зал, а в задней части размещалась пекарня — разогретые духовки, чаны с расплавленным шоколадом. Дверь черного хода оказалась в конце выложенного кафелем коридора. Ричер и Грегори вышли в проулок между кирпичными домами. Он шел через квартал с востока на запад и имел единственный выход с закрытыми воротами на Томпсон-стрит с одного конца, а с другого — тупиковый проход под прямым углом к воротам на Спринг-стрит, которые они уже видели.

Единственное окно на первом этаже и задняя дверь, закрытая на надежный крепкий засов.

Ричер развернулся и направился к кухне.

— Вы видели кого-нибудь из соседнего дома? — спросил он.

— Никого, — ответила кондитерша. — Дом стоит пустой.

— Вы здесь бываете каждый день?

— С полвосьмого утра. Первым делом зажигаю духовки и выключаю их в десять вечера. Ухожу в половине двенадцатого. По мне можно часы сверять.

— Семь дней в неделю?

— Маленький бизнес, мы никогда не отдыхаем.

Ричер кивнул.

— Кто владелец соседнего дома?

— Понятия не имею. Посмотрите разрешения на строительство на переднем окне.

— Спасибо, — поблагодарил Ричер.

— Хотите шоколада?

— При исполнении не употребляю.

Они с Грегори осмотрели окно на фасаде. К стеклу были приклеены десятки разрешений, и все они оказались давно просроченными. Грегори достал маленький серебристый сотовый телефон и сфотографировал их.

Ровно в половине девятого Грегори и Ричер вошли в холл «Дакоты». Наблюдавшая за зданием женщина отметила время.

Плохие новости привели Эдварда Лейна в бешенство. Ричер видел, что тот с трудом держит себя в руках.

— Выводы? — спросил он.

— Пересматриваю свои, — ответил Ричер. — Возможно, похитителей не трое. Возможно, их двое. Один — с Кейт и Джейд, второй приезжает в город. Ему на самом деле не нужно следить за тем, как Грегори уходит по Западному Бродвею, потому что он в любом случае пользуется задней дверью.

— Рискованно. Безопаснее находиться на улице.

Ричер отрицательно помотал головой.

— Они хорошо подготовились. Соседка бывает в магазине с полвосьмого утра до полдвенадцатого ночи. Семь утра сегодня — она еще не пришла, одиннадцать сорок в первый вечер — уже ушла. Одиннадцать сорок — странный выбор. Должна была иметься какая-то причина.

Эдвард Лейн промолчал.

Ричер продолжил:

— А может, похититель всего один. Действует сам по себе. Это возможно, если он держит Кейт и Джейд на севере взаперти. И возможно, он и не появлялся в переулке, а был на самом деле в самом здании.

Лейн мерил шагами комнату. Казалось, ему внезапно пришла в голову одна мысль. Ричер этого ожидал. Сейчас скажет, подумал он.

— Может, похитителей четверо. И вы, возможно, четвертый. Возможно, поэтому-то вы и сидели в том кафе в первый вечер. Подстраховывали дружка.

Ричер ничего не сказал.

— Именно вы решили следить за парадной дверью сегодня утром, — продолжал Лейн, — потому что знали, что там ничего не произойдет. Вы должны были следить за машиной. И вы знали, что они запросят пять миллионов. Вы — один из них.

— Два вопроса. Зачем мне было возвращаться в это кафе на следующий вечер? Тогда ничего не происходило. И если я из похитителей, зачем мне было говорить Грегори, что я вообще что-то видел?

— Потому что вы хотели проникнуть к нам, чтобы вести по ложному следу.

Ричер посмотрел на фотографию Кейт Лейн.

— Жаль, — заметил он. — Ваша жена — красивая женщина, мистер Лейн, и у нее чудесная дочка. Если вы хотите их вернуть, то помочь вам могу только я. Как я уже говорил, ваши ребята могут начать войну. Но они не следователи.

Все молчали.

— Вы знаете, где я живу? — спросил Ричер.

— Смог бы узнать, — ответил Лейн.

— Не смогли бы, я на самом деле нигде не живу. Так что, если я решу отсюда уйти, вы меня больше никогда не увидите.

Лейн не ответил.

— Так же, как не увидите больше и Кейт.

Все молчали.

— Я здесь не для того, чтобы вести вас по ложному следу. Если бы я этого хотел, то описал бы вам сегодня утром двух придуманных типов. Но я этого не сделал. Я вернулся и сказал вам, что мне жаль, что я вас пока не вывел на след. Потому что мне действительно жаль.

Все молчали. Лейн вздохнул и произнес:

— Извините. Простите меня, пожалуйста. Это все стресс.

— Я не обижаюсь, — ответил Ричер.

— Миллион долларов за жену, — сказал Лейн.

— Мне? — спросил Ричер. — Сумма несколько увеличилась. Несколько часов назад было двадцать пять штук.

— Вы согласны? — спросил Лейн.

— Поговорим о вознаграждении потом, — ответил Ричер. — Если у меня получится.

— Если?

— Пока что я далеко не все знаю. Успех зависит от того, насколько мы сможем все затянуть.

— Они еще перезвонят?

— Думаю, да.

Лейн пошел к себе в кабинет, а пятеро его людей отправились завтракать. Ричер остался в гостиной, Грегори тоже.

— Вы сможете ее вернуть? — спросил Грегори.

— Не знаю. Обычно такие истории хорошо не заканчиваются. Похищение людей — жестокий бизнес.

— Вы думаете, что они действительно были в здании, когда я бросил в почтовую щель ключи?

— Возможно.

— Оʼкей. Тогда как насчет того, что там и находится их база? Что они — там, а не на севере штата?

— Это был бы блестящий двойной блеф, — заметил Ричер. — Позвоните по тем номерам и, если получится, договоритесь, чтобы кто-нибудь встретил нас с ключом. Но на углу Томпсон- стрит, чтобы не маячить у дома. На всякий случай.

Ричер оставил Грегори на диване звонить по сотовому и пошел через кухню в кабинет Лейна. Тот сидел за столом и смотрел на стоявшие перед ним фотографии обеих жен.

— ФБР нашло тех, кто похитил Энн? — спросил Ричер.

Лейн отрицательно помотал головой.

— Но вы вычислили их позже.

— Это стало моей главной задачей. Кто мог сотворить такое? Сначала я даже не мог представить. Но было ясно, что кто-то все-таки это сделал, и я перебрал все возможные варианты. Тогда вышло, что в похищении могли быть замешаны все на свете. Это было выше моего понимания.

— Вы меня удивляете. Вы вращаетесь в мире, где подчас бывает, что людей берут в заложники и похищают.

— Но это случилось дома. Прямо здесь, в Нью-Йорке. И похитили мою жену, не меня и не кого-то из моих людей.

— Но вы нашли похитителей.

— Разве?

Ричер кивнул:

— Вы не спрашиваете, не думаю ли я, что это могли быть те же люди. Значит, вы наверняка знаете, что нет.

Лейн промолчал.

— Как вы их нашли?

— Кое-кто, кто знал кое-кого, слышал один разговор.

— Что стало с похитителями?

— Давайте остановимся на том, что я уверен — это не те же люди, что сейчас.

— Вы еще какой-нибудь разговор недавно слышали?

— Ни слова.

— Конкуренты?

— У меня их нет. И даже если б и были, на такое бы не пошли. Это равносильно самоубийству.

Ричер ничего не сказал.

— Они еще позвонят? — спросил Лейн.

— Думаю, да.

— Сколько они запросят?

— Десять миллионов, — ответил Ричер.

— Две сумки, — прикинул Лейн.

Человек готов потерять семнадцать миллионов долларов и даже глазом не моргнет, подумал Ричер.

— Когда они позвонят? — спросил Лейн.

— Время на дорогу плюс время на обсуждение. В конце дня, в начале вечера, не раньше.

Раздался тихий стук в дверь, и Грегори заглянул в комнату.

— У меня есть то, что нам нужно, — сказал он, обращаясь к Ричеру, а не к Лейну. — Насчет здания на Спринг-стрит. Владелец — разорившийся застройщик. Один из людей его адвоката встретит нас там через час. Я сказал, что мы заинтересованы в покупке этого дома.

— Хорошая работа, — заметил Ричер.

Глава третья

Юридическая фирма разорившегося застройщика прислала хилого помощника адвоката лет тридцати. Грегори дал ему визитную карточку КОБ и представил Ричера как подрядчика, который должен решить, что к чему.

— Тут кто-нибудь живет? — спросил Грегори.

— Сейчас никто не живет, — ответил помощник. — Вода, электроэнергия, газ отключены, канализация перекрыта. Есть и другая причина, по которой тут жить невозможно.

Он открыл замок на воротах со стороны Томпсон-стрит, и все трое направились к задней двери здания.

— Подождите, — сказал Грегори. Обернувшись к Ричеру, он прошептал: — Если они здесь, мы сможем прикончить обоих прямо сейчас.

Ричер кивнул, поднял глаза и осмотрел окна. Стекла были черными от грязи, за ними виднелись плотно задернутые пыльные шторы. С улицы доносился шум.

— Почему вы так уверены, что в здании никого нет? — спросил Ричер помощника.

— Сейчас покажу.

Он вставил ключ в замок, толкнул дверь, открыл ее и поднял руку, придержав Грегори и Ричера, чтобы они не шли сразу за ним, потому что причина, по которой жить тут было невозможно, заключалась в отсутствии перекрытий между этажами. За распахнутой задней дверью зияла четырехметровая яма.

— Видите? Вряд ли тут можно жить, правда?

Сбоку от задней двери вниз вела приставная лестница. Проворный человек мог схватиться за дверную раму, раскачаться, встать на нее и слезть вниз. Потом этот человек мог пробраться к передней части здания и поднять то, что упало с пятиметровой высоты через почтовую щель.

Ловкач также мог ждать внизу и поймать то, что бросили в щель.

— У кого еще есть ключи от здания? — спросил Ричер.

— Да у каждого второго, наверное, — ответил помощник адвоката. — Здание пустовало почти двадцать лет.

— Нам этот дом не подходит, — сообщил Грегори. — Мы искали такой, чтобы можно было сразу въезжать.

— Мы могли бы уступить в цене, — предложил менеджер.

— Доллар, — заявил Грегори. — Больше я бы не дал за такую дыру.

— Даром с вами время потратил, — заметил помощник.

Он захлопнул дверь, закрыл на ключ и, не сказав ни слова, направился в проулок. Ричер и Грегори дошли с ним до Томпсон-стрит. Помощник адвоката снова закрыл ворота на ключ и пошел на юг.

— Значит, это не их база, — заключил Грегори. — В другой раз нужно следить за проулком.

— Думаю, да.

Через тридцать шесть минут мужчины вернулись в «Дакоту», и наблюдавшая за зданием женщина сделала очередную запись в своем журнале.

Ричер немного подремал на диване, проснулся и обнаружил, что в гостиной были только он сам и Картер Грум, парень с акульими глазами. Тот сидел в кресле и ничего не делал.

— Сторожите? — спросил Ричер.

— Вы не то чтобы пленник, — ответил Грум. — Вам светит миллион баксов.

— Вы часто возили миссис Лейн?

— Все возили, и я возил.

— Когда Джейд была с ней, как они рассаживались?

— Миссис Лейн — впереди, девочка — сзади.

— Где раньше служили?

— В морской разведке. Старшим сержантом.

— Как бы вы организовали похищение у «Блумингдейла»?

— Четко провернуть дело можно одним только способом. Все действия должны быть произведены в машине, еще до того, как они выйдут. «Блуминг» — на восточной стороне Лексингтон-авеню, которая идет к центру. Значит, Тейлор должен был сделать левый поворот, остановиться напротив главного входа и припарковаться во втором ряду. Сразу после этого похититель должен был открыть заднюю дверь, сесть рядом с девочкой — та пристегнута ремнем на сиденье позади матери — и приставить ей к виску револьвер. С этой секунды все в его руках. С улицы ничего не видно, и Тейлор исполняет его приказы. Что еще ему остается?

— А потом?

— Потом похититель приказывает Тейлору куда-то медленно ехать, стреляет ему в позвоночник через сиденье и заставляет миссис Лейн выкинуть его из машины. Затем он приказывает ей вести машину, а сам остается сзади, с девочкой.

Ричер кивнул:

— Я так себе это и представляю.

— Плохо дело с Тейлором, — заметил Грум. — Его тело пока не нашли.

— Надеетесь на лучшее?

Грум отрицательно помотал головой:

— Это означает лишь то, что труп там, где никто не ходит.

— Каким человеком был Тейлор?

— Вне службы мягким, хорошо ладил с девочкой. Миссис Лейн, похоже, относилась к нему хорошо. Он принадлежал к ближнему кругу и вообще был хорошим парнем. Я из внешнего круга, для меня работа — это все. В простых житейских ситуациях я теряюсь и не боюсь в этом признаться. Вне действия я — никто. Некоторые ребята умудряются ориентироваться и в том, и в другом.

— Где вы были пять лет назад?

— Спрашиваете из-за Энн? Нет, я пришел сюда уже после.

Было без четверти пять вечера, когда Лейн вернулся в гостиную. Остальные потянулись за ним. После похищения прошло уже около пятидесяти четырех часов. Для преступления такого рода это было невероятно долгим сроком. Большинство подобных историй по тем или другим причинам заканчиваются меньше чем за сутки.

Снова началось дежурство у телефона. Лейн встал у стола, остальные рассредоточились по комнате и тоже уставились на телефон.

Женщина, наблюдавшая за зданием из квартиры на другой стороне улицы, сняла трубку и набрала номер. Женщину звали Патриция Джозеф, для немногих друзей — Патти, и звонила она детективу Бруэру из ПУНа.

— На месте действия появился новый персонаж, — сообщила она.

Бруэр не спросил, кто звонит, в этом не было необходимости.

— Кто?

— Имени пока не знаю.

— Как выглядит?

— Очень высокий, мощного телосложения, выглядит как настоящий головорез. Лет под сорок или чуть за сорок. Волосы светлые, короткие, глаза голубые. На нем зеленая рубашка и брюки из хлопчатобумажного твила. Появился прошлой ночью.

— Один из них? — спросил Бруэр.

— Одет иначе и намного крупнее остальных. Но ведет себя так же. Почти наверняка бывший военный.

— Ясно. Хорошая работа. Что-нибудь еще?

— Да. Я вот уже пару дней не видела ни жены, ни дочери.

В гостиной в башне «Дакота» телефон, по оценке Ричера, прозвонил ровно в пять. Лейн схватил трубку и сказал:

— Дайте Кейт.

Повисла долгая пауза. Затем послышался громкий и отчетливый женский голос. Взвинченный. Лейн закрыл глаза, и снова зазвучал электронный голос. Лейн слушал, его лицо подергивалось от волнения. Разговор прекратился.

Лейн положил трубку.

— Требуют еще денег, — сообщил он. — Инструкции через час.

— Может, мне отправиться туда сейчас, — предложил Ричер. — На случай, если они изменят временной интервал.

Но Лейн уже отрицательно мотал головой:

— Они сказали, что полностью меняют порядок действий.

— Миссис Лейн в порядке? — спросил Грегори.

— У нее был очень испуганный голос, — ответил Лейн.

— Что можно сказать о голосе похитителя? — спросил Ричер. — Говорил американец или иностранец?

— Американец, — ответил Лейн. — Мне так кажется. — Он закрыл глаза и сосредоточился. — Да, американец. Не употреблял чудных или необычных слов, говорил обычно.

— Сколько потребовали? Десять? — спросил Ричер.

— Четыре с половиной, — ответил Лейн. — В сумке.

Оставшиеся пятьдесят пять минут Ричер ломал голову над странным требованием. Несообразная сумма. Один, пять, четыре с половиной. В итоге получалось десять с половиной миллионов долларов. Полная бессмыслица.

Телефон зазвонил точно в назначенное время — в шесть вечера. Лейн взял трубку и стал молча слушать. Указания заняли менее двух минут.

— Последняя часть выкупа, — сообщил Лейн. — После этого все закончится. Они обещали ее вернуть.

Слишком быстро, подумал Ричер. Не будет этого.

— Через час один человек уезжает отсюда с деньгами на черном БМВ и едет по улицам. У него будет мой сотовый, по которому ему сообщат место назначения. С этой минуты он не должен разъединяться, чтобы они знали, что он не разговаривает с кем-то еще. Он приедет к месту и увидит там припаркованный «ягуар». Тот, на котором Тейлор вез Кейт. Он должен положить деньги на заднее сиденье и уехать.

— У них есть номер вашего сотового? — спросил Ричер.

— Кейт наверняка им его сообщила.

— Хотите, поеду я, — предложил Грегори.

— Нет, — отказался Лейн. — Ты мне нужен здесь.

— Я поеду, — вызвался чернокожий парень, Бёрк.

Лейн кивнул и сказал:

— Спасибо.

— И что? Как мы ее заберем? — спросил Ричер.

— Пересчитав деньги, они позвонят еще раз. Они их пересчитают вручную. Это займет немало времени.

Ричер кивнул. Если деньги в сотенных купюрах, у них будет сорок пять тысяч банкнот. Если они смогут каждую минуту отсчитывать по сотне купюр, подсчет займет четыреста пятьдесят минут, то есть семь с половиной часов. Плюс время на дорогу. Впереди долгая ночь, подумал он.

— Бёрк и Ричер со мной в кабинет, — распорядился Лейн.

В кабинете он снял маленький серебристый «Самсунг» с подзарядки и дал его Бёрку, а затем вышел.

— Пошел за деньгами, — заметил Бёрк.

Ричер кивнул и посмотрел на фотографии на столе. У Энн Лейн были длинные светлые волосы на прямой пробор, как у модели или актрисы, ясные наивные глаза и невинная улыбка.

— У них с Энн вроде не было детей? — спросил Ричер.

— Не было, и слава богу, — ответил Бёрк.

С раздутой сумкой в руках неуклюже вошел Лейн. Опустив ее на пол, он сел за стол.

— Сколько осталось? — спросил он.

— Сорок минут, — ответил Ричер.

— Идите ждать туда, — сказал Лейн. — Оставьте меня.

Бёрк поднял сумку, вынес в коридор и поставил у двери. Ричер сел и начал отсчитывать минуты. Бёрк мерил шагами гостиную, Картер Грум барабанил пальцами по спинке стула. Рядом с ним спокойно сидел Грегори. Рядом с Грегори — Перес, рядом с Пересом — Аддисон со шрамом на лице, а рядом с ним самый высокий — Ковальски.

Ричер взглянул на фотографию Кейт Лейн у телефона и ощутил легкий озноб. За последние три дня она не была к гибели ближе, чем сейчас, и он это знал. Впрочем, подумал он, все остальные тоже.

— Пора, — наконец сказал Бёрк. — Я пошел.

— Отнесу вам сумку, — сказал Ричер.

Они спустились на лифте. Автомобиль БМВ уже ждал, на этот раз — черный. Бёрк открыл заднюю дверь.

— Поставьте сумку на заднее сиденье, — попросил он.

— Я еду с вами, — сказал Ричер. — Вы не хуже моего знаете, что в этой истории не будет прелестной маленькой сценки на пропускном пункте Чарли в Берлине. Она не выйдет к нам из тумана с отважной улыбкой, ведя Джейд за руку. Так что придется действовать на опережение.

— Что вы собираетесь предпринять?

— После того как вы переложите сумку, я вылезу за следующим углом, пойду, запутав следы, туда, откуда приехали, и увижу то, что удастся.

— Лейн меня убьет.

— Ему не нужно об этом знать.

— Лейн вас прикончит, если вы все завалите.

— Рискую я.

— Рискует Кейт.

— Вы еще рассчитываете на сцену у пункта Чарли?

Бёрк молчал. Десять секунд. Пятнадцать.

— Залезайте, — решился он.

Бёрк поставил сотовый телефон Лейна в ячейку на приборной панели БМВ, и Ричер влез на четвереньках между задним сиденьем и спинками передних.

— Постарайтесь, чтоб не очень трясло, — попросил он.

— Нам нельзя разговаривать, — предупредил Бёрк. — Видите? — Он показал на маленькую черную кнопку рядом с солнцезащитным козырьком. — Микрофон для сотовой связи.

— Я услышу их по колонкам?

— По целому десятку, — пообещал Бёрк.

— Где мы сейчас? — спросил Ричер.

— На Пятьдесят седьмой улице. Машин невпроворот. Собираюсь выбраться на Вест-сайдское шоссе и поехать на юг. Мне кажется, они назначат нам место где-нибудь в центре. «Ягуар» рискованно парковать на улице где-то еще.

— Кем раньше служили? — поинтересовался Ричер.

— В «Дельте».

— Как бы вы провернули похищение у «Блумингдейла»?

— Быстро и грубо, внутри машины, как только Тейлор остановился.

— То же самое сказал Грум.

— Грум умен для морпеха. Согласны?

— Согласен. Но почему вы поджидали бы миссис Лейн именно там?

— Это ее любимый магазин, она там все покупает.

— Но кто мог об этом знать?

Бёрк помолчал и заметил:

— Хороший вопрос.

Зазвонил телефон.

— Молчите, — велел Бёрк и нажал на кнопку ответа.

— Добрый вечер, — произнес голос.

Голос был так сильно изменен, что не было ни малейшей возможности узнать его снова без электронного аппарата.

— С кем говорю? — спросил голос. — Назовитесь.

— Бёрк.

— Кто с вами в машине?

— Никого.

Ричер предположил, что на том конце к трубке мог быть присоединен детектор лжи, но бойцов «Дельты» учили обманывать аппараты похитрее тех, что можно было приобрести на Мэдисон-авеню. После секундной паузы голос спокойно спросил:

— Мистер Бёрк, где вы находитесь?

— На Пятьдесят седьмой улице, еду на запад.

— Заворачивайте на Вест-Сайд и направляйтесь на юг.

— Дайте мне время, движение просто ужасное.

— Не кладите трубку, — приказал голос.

Искаженный звук дыхания наполнил машину. Дыхание было медленным и глубоким. Не волнуется, подумал Ричер.

— Я уже на Сорок второй, — доложил Бёрк.

— Не сворачивайте. Держитесь того же направления, и все.

Американец, подумал Ричер. Не амбал, в голосе ощущалась какая-то легкость.

— Подъезжаю к Двадцать четвертой, — сообщил Бёрк.

Возвращаемся в Гринич-Виллидж, предположил Ричер.

— Где вы сейчас? — спросил голос.

— На Перри-стрит, — ответил Бёрк.

— Двигайтесь прямо. Держите связь.

— Я на Мортон-стрит, — сказал Бёрк.

— Через три квартала сверните налево на Хаустон-стрит.

Знает Нью-Йорк, решил Ричер. Знает, что Хаустон-стрит в трех кварталах на юг от Мортон-стрит, и знает, что произносить следует Хаустон, а не Хьюстон, как произносят в Техасе.

Ричер почувствовал, что машина замедлила ход.

— Еду на восток по Хаустон-стрит, — доложил Бёрк.

— Продолжайте, — велел голос.

— Подъезжаю к Шестой авеню, — сказал Бёрк.

— Сверните на нее.

Бёрк повернул налево.

— Езжайте по правой полосе. Через полквартала справа увидите цель — зеленый «ягуар».

Ричер подумал: «На том же месте, у того же чертового гидранта?»

Голос сказал:

— Остановитесь и переложите сумку.

Ричер почувствовал толчок при парковке и услышал щелчок включения аварийной сигнализации. Открылась дверца Бёрка, через десять секунд открылась дверца рядом с головой Ричера. Бёрк наклонился и взял сумку. Дверца захлопнулась. Ричер услышал, как открылась и потом закрылась дверца «ягуара». Откуда-то снаружи донесся слабый щелчок. Десять секунд спустя Бёрк вернулся на место.

— Переложил. Деньги в «ягуаре», — сообщил он.

— До свидания, — попрощался голос, и телефон отключился.

— Поехали, — сказал Ричер. — Поверните направо.

Бёрк повернул за угол, метров пятнадцать набирал скорость и резко нажал на тормоза. Ричер нащупал ручку, выбрался из машины и быстро пошел обратно к углу.

На Шестой авеню Ричер свернул налево с видом идущего домой человека. Он смешался с толпой, что умел делать на удивление хорошо, при том что всегда оказывался на голову выше всех остальных. Он смотрел прямо перед собой и четко держал зеленый «ягуар» в поле периферийного зрения.

И тут в двух метрах от водительской дверцы Ричер увидел мужчину.

Того же самого, что в первый вечер. Тот же рост, та же повадка, та же одежда. Белый, слегка загорелый, тонкое лицо, чисто выбрит, рот крепко сжат, так что зубы не видны. На вид лет сорока. Спокоен, собран, сосредоточен. Мужчина открыл дверцу, скользнул на сиденье, включил зажигание, оглянулся через плечо на поток машин, аккуратно встроился в ряд и поехал на север. На все про все у него ушло шесть секунд.

Ричер огляделся. Ни одного такси. Пришлось идти. Нужно было избавиться от ярости и досады. Он двинулся по Шестой авеню на север быстрым шагом. Встречные шарахались от него как от прокаженного.

Двадцать минут и двадцать кварталов спустя он увидел на противоположной стороне магазин «Стейплз», в витринах которого пестрели объявления о сниженных ценах на товары для офисов. Ричер не знал, в какой из многих «Стейплзов» Картер Грум возил Кейт Лейн, но рассудил, что во всех торговых точках одной сети один и тот же выбор товаров. Он пересек авеню, вошел в магазин, миновал загончик с тележками для покупателей и попал в торговый зал. Слева шли кассы, справа находился центр копирования с мощными фотокопировальными установками и ксероксами. Прямо выстроились ряды полок до потолка с узкими проходами между ними. И рядов, и проходов было около двадцати. Полки ломились от разного рода товаров, их было столько, что голова шла кругом.

Он хоть убей не мог догадаться, за какой вещью приезжала сюда Кейт Лейн. Рассеянно постояв перед ксероксом размерами с барабанную сушилку и посмотрев, как тот выплевывает копии, Ричер вышел наружу.

Еще через двадцать минут он был в Брайант-парке и жевал купленный с лотка хот-дог. Пройдя тридцать два квартала на север, он оказался в Центральном парке, прямо напротив «Дакоты». И застыл на месте, лицом к лицу столкнувшись с Энн Лейн, первой женой Эдварда Лейна.

Энн Лейн поспешила его заверить, что он ошибается:

— Я всего лишь сестра Энн. Мы очень похожи.

— Простите, что я на вас так уставился, — сказал Ричер. — И еще — я очень вам сочувствую.

— Спасибо, — ответила женщина. — Я моложе ее на шесть лет. То есть мне теперь ровно столько, сколько было Энн на фотографии у Лейна.

— Вы ее точная копия.

— Стараюсь. Через меня и она вроде как живая. Ведь я тогда не сумела спасти ее от смерти.

— А могли бы? И как?

— Нам нужно поговорить. Кстати, меня зовут Патти Джозеф.

— Джек Ричер.

— Идемте. Придется сделать крюк, чтоб обойти «Дакоту».

Она повела его через парк на юг, к выходу на 66-ю улицу. Потом назад на север. Так они очутились в холле дома № 115 на Сентрал-парк-Вест.

— Добро пожаловать в «Маджестик», — сказала Патти.

Она жила на седьмом этаже. Окно ее гостиной выходило прямехонько на парадное «Дакоты». У окна стоял стул. На подоконнике лежали блокнот и ручка, а также фотоаппарат «Никон» с выдвижным объективом и бинокль «Лейка» 10 на 42.

— Вы работаете на Лейна? — спросила она.

— Нет.

— Вы знали Лейна по армии?

— Нет.

Патти Джозеф улыбнулась:

— Так я и думала. А то бы вы с ним не якшались. Я так и сказала Бруэру — вы не из их команды. Таких крупных мужчин не берут в спецподразделения.

— Я служил в военной полиции. Кто такой Бруэр?

— Он из ПУНа — Полицейского управления Нью-Йорка. — Патти показала на блокнот: — Я для него записываю.

— Ведете наблюдение за Лейном? Для полиции?

— Нет, в основном для себя. Но результаты сообщаю полиции.

— Зачем?

— Затем, что надежда не умирает.

— Надежда на что?

— На то, что он допустит промах и оставит улики.

Ричер посмотрел в блокнот. Последняя запись гласила: «20.14. Бёрк вернулся в том же черном БМВ, номерной знак КОБ-23. Один, без сумки. Вошел в ЖКД».

— ЖКД? — спросил Ричер.

— Жилой комплекс «Дакота». Официальное название.

— Видели Йоко Оно?

— Много раз.

— Откуда вам известна фамилия Бёрка?

— Бёрк служил у Лейна еще при Энн.

— Зачем вы мне все это показываете?

— Я решила: буду отслеживать новеньких и предупреждать.

— О чем?

— О том, что Лейн за человек. О том, что он сделал.

— А что он сделал?

— Пойду заварю кофе.

Патти нырнула в кухоньку и занялась кофеваркой. Скоро Ричер ощутил аромат и решил не уходить — кофе того стоил.

— Черный, без сахара, да? — спросила Патти из кухни.

— Как вы догадались?

— Интуиция подсказала.

Мне моя сейчас тоже подсказывает, и хорошо бы знать, что именно, подумал Ричер.

— Давайте по существу, — сказал он.

— Хорошо. Пять лет назад Энн никто не похищал. Ее убил Лейн. — Патти принесла Ричеру кружку черного кофе и села на стул у окна. — Сестра не отличалась покладистостью. А для Эдварда Лейна брак был вроде военного противостояния, и это ее достало. Чем чаще она взбрыкивала, тем жестче Лейн требовал подчинения. По-моему, он балансирует на грани безумия. Форменный психопат.

— Кем она была до замужества?

— Моделью, как и вторая его жена.

— Что произошло?

— Они на пару сумели угробить свою совместную жизнь. Она потребовала развода, и тут я ее поддержала — для нее это был лучший выход. Но Энн захотела стребовать с Лейна все, что можно. Содержания, разделения совместного счета. Я ее уговаривала: плюнь на все и уноси ноги. Но она внесла на совместный счет свои деньги, и Лейн их частично вложил в одно дело. Энн потребовала вернуть ее долю. Лейну это грозило прилюдным унижением. Поэтому он устроил липовое похищение и избавился от Энн.

— Этим делом занималась полиция, — заметил Ричер, — да и ФБР тоже.

Патти горько улыбнулась:

— Он очень убедительно все обставил.

— Кто, по-вашему, были исполнители?

— На нынешнюю команду А я не думаю. Но и людей из команды Б он вряд ли стал бы привлекать.

— Так все-таки кто?

— Все-таки из команды А, но их уже нет. А было двое. Некий Хобарт и некий Найт. Вскоре после гибели Энн отряд Лейна отправился за океан. Двое не вернулись. Именно эта пара.

— Простое совпадение. Или нет?

— Я считаю, это его рук дело.

Ричер промолчал.

— Ну, конечно, — заметила Патти, — у младшей сестрицы поехала крыша. Вы ведь это подумали?

Ричер внимательно на нее посмотрел: не похоже. Блондинка, волосы длинные и прямые, как у Энн на фотографии. Большие голубые глаза, нос пуговкой, россыпь веснушек.

— Как, по-вашему, развивались события? — спросил он.

— В тот день Найт отвез ее в магазин и не дождался назад. Не успели понять, что к чему, как через четыре часа раздался звонок. Стандартные требования: в полицию не сообщать, заплатить выкуп.

— Сколько потребовали?

— Сто кусков.

— Но Лейн все же обратился в полицию.

— Только чтоб себя обезопасить. Фэбээровцы прослушали звонки и устроили засаду на месте передачи выкупа. Потом Лейн утверждал, что они дали себя застукать, но это липа. Агенты ждали, но никто не появился — потому что так было задумано. Деньги увезли обратно. Спектакль. Лейн разыграл его как по нотам, вернулся домой и заявил, что у полиции никаких сомнений, ФБР ему верит, а Энн убили похитители.

— Где в это время находился второй? Хобарт?

— Он не работал. Сказал, что был в Филадельфии. Но он, ясное дело, поджидал Энн в магазине.

— Вы тогда обращались в полицию?

— Меня даже не выслушали. Незадолго до того рухнули башни-близнецы, так что дел у полиции было невпроворот.

— А этот ваш нынешний коп, Бруэр?

— Со мною он возится, но, боюсь, совсем не занимается этим делом.

— У вас имеются против Лейна хоть какие-нибудь улики?

— Никаких. Только интуиция и общий расклад.

— Общий расклад?

— Знаете, для чего на самом деле предназначена частная военная корпорация? По своей сути?

— По сути своей ее задача — помогать Пентагону обходить надзор Конгресса.

— Именно! Их бойцы совсем не обязательно лучше регулярных солдат, а зачастую и хуже. Но их нанимают в обход закона. Вот и все.

— Чего же вы, по-вашему, не сделали, чтобы спасти сестру?

— Не вытащила ее из той истории, пусть без гроша, но зато живой.

— И чего вы от меня хотите?

— Хочу, чтобы вы просто ушли от Лейна. Для собственной же вашей безопасности. Не пачкайте руки о грязное дело.

Молчание.

— К тому же, — добавила Патти, — он очень опасен.

— Буду осторожен, — сказал Ричер. — Я всегда осторожен. Но я уйду от него, когда сочту нужным.

На это Патти Джозеф ничего не сказала.

— Мне хотелось бы встретиться с этим Бруэром, — попросил Ричер. — Если он коп, а не пустое место, то он поддерживает связи со следователями по этому делу и с агентами ФБР.

— Обычно он приходит сюда после того, как я ему звоню и докладываю обстановку.

— Вы говорили, что он не занимается этим делом.

— Он просто навещает меня после дежурства.

— Когда у него заканчивается дежурство? — спросил Ричер.

— В полночь. Не думайте, между нами нет ничего такого, — сказала Патти, словно прочитав мысли Ричера. — Он одинокий, я одинокая, только и всего.

Ричер промолчал.

— Поглядывайте на мое окно. Если Бруэр у меня, свет будет гореть. Если нет — не будет.

Глава четвертая

Выйдя на улицу, Ричер на всякий случай обогнул квартал по часовой стрелке. Стоял конец лета, вечер был дивный. Время — ровно без четверти десять. Из парка доносилась музыка, а в Бронксе или на стадионе Ши шел бейсбольный матч. Ричер вошел в вестибюль «Дакоты».

Портье позвонил наверх и пропустил его в лифт. Грегори ждал его в коридоре.

— Мы думали, вы нас бросили, — сказал он.

— Нет, выходил прогуляться, — ответил Ричер. — Были новости?

— Слишком рано.

Он провел Ричера в квартиру. Эдвард Лейн сидел в кресле перед телефоном. Место на диване рядом пустовало, подушка была примята. Тут только что сидел Грегори, догадался Ричер. Дальше сидел Бёрк. Затем Аддисон, Перес и Ковальски. Грум стоял лицом к двери, подпирая спиной стену и всем своим видом давая понять, что он при деле.

— Когда позвонят? — спросил Лейн.

Хороший вопрос, подумал Ричер. Или вы сами им позвоните? И дадите команду на уничтожение. Но Лейну он ответил:

— Не раньше восьми утра.

Лейн глянул на наручные часы:

— Через десять часов.

— Да, — сказал Ричер.

— Я все сделал, как было велено, — заметил Лейн.

Все промолчали.

Часа через полтора Лейн посмотрел на Ричера и сказал:

— Захотите поесть — на кухне найдется.

Есть Ричеру не хотелось, но хотелось убраться из гостиной. Словно все они собрались у смертного ложа.

— Спасибо, — сказал он и пошел на кухню.

На кухонном столе стояли немытые тарелки и открытые коробки с едой из китайского ресторанчика. К еде он не притронулся, уселся на табуретку и посмотрел направо. Дверь в кабинет была открыта.

Он прислушался. Никого. Вошел. Письменный стол, факс, телефоны, картотеки, полки.

Начал он с полок.

Телефонные книги, руководства по стрелковому оружию, однотомная история Аргентины и атлас мира. Имелась также вращающаяся картотека. На карточках были указаны фамилии, телефонные номера и коды ВП. Военной специальности. Ричер поискал под буквой «Г» Картера Грума. Не нашел. Затем под «Б» — Бёрка. И этого не было. Очевидно, тут хранились данные о кандидатах в команду Б. Некоторые карточки были помечены УВБ или ПБВ: «Убит в бою», «Пропал без вести».

Ричер пошевелил «мышку». Диалоговое окно запросило пароль. Ричер попробовал «Кейт». Доступ закрыт. Он попробовал 05ЛейнЭ — полковник Эдвард Лейн. Доступ закрыт. Он отказался от дальнейших попыток.

И перешел к картотекам.

Их было четыре, и каждая занимала два ящика. Без этикеток, незапертые. Он вытащил первый ящик. Две рейки, к ним подвешены шесть разделителей из тонкого желтого картона. В каждом файле по кипе бумаг. Финансовые документы.

Ричер задвинул ящик и вытащил другой — нижний слева. Такие же желтые разделители. Но между ними стояли разбухшие пластиковые футляры вроде тех, что вкладывают в бардачки новых автомобилей. Инструкции по эксплуатации, гарантийные сертификаты, техпаспорта. В одних футлярах лежали ключи «зажигание-двери», в других — ключи запасные и дистанционные электронные. Документы об оплате проезда.

Ричер задвинул ящик. Обернулся. В дверях стоял Бёрк и молча за ним наблюдал.

Наконец Бёрк нарушил молчание:

— Пойду прогуляюсь.

— Я с вами, — сказал Ричер.

Бёрк пожал плечами и вышел из кухни, Ричер следом за ним. Они молча спустились на лифте, вышли на улицу и направились на восток, в сторону Центрального парка. Ричер посмотрел на окно Патти Джозеф. Темное. Значит, она одна.

— Вот вы тогда задали вопрос, — произнес Бёрк.

— Какой?

— Кто знал, что миссис Лейн нравится «Блумингдейл»?

— Ну и что?

— Думаю, тут не обошлось без своих, — сказал Бёрк.

Черный как уголь, миниатюрный, он ростом и статью напоминал игрока второй базы из высшей лиги былых времен.

— Что случилось после гибели Энн?

— С похитителями? Не скажу.

— Они признались?

— Нет.

Впереди вырисовывались очертания парка — безлюдного, погруженного во мрак. Музыка уже не играла.

— Куда мы идем? — спросил Ричер.

— Не имеет значения. Просто мне захотелось поговорить.

— О наводчике из своих?

— Да.

— Кто же он, по-вашему?

— Не представляю, — сказал Бёрк и повернул на юг.

— Но кто получил наводку? — спросил Ричер. — Не кто навел, ответ на первый вопрос мне кажется много важнее. Еще мне кажется, что именно это вы мне и хотели сказать.

Бёрк не ответил и продолжал идти.

— Я думал, вы хотите поговорить, — сказал Ричер. — А говорить особенно не о чем. Вы чуть не силком вытащили меня на улицу, и вовсе не затем, чтобы я подышал свежим воздухом и размялся.

Бёрк хранил молчание.

— Хотите, чтоб я сыграл с вами в «двадцать вопросов»?

— Может, так было бы всего удобнее.

— По-вашему, все дело в деньгах?

— Нет, — ответил Бёрк. — В лучшем случае только полдела.

— Вторая половина — наказание?

— Верно.

— Кто-то хотел поквитаться с Лейном?

— Да. И не один.

— Двое?

— Да.

— За что поквитаться?

— Как может один человек поступить с другим так, что хуже уже не бывает?

— Смотря кто и с кем, — ответил Ричер.

— Точно. Мы кто такие?

Ричер подумал и сказал:

— Бойцы специальных подразделений.

— Точно. Чего мы никогда не делаем?

— Не бросаем убитых в бою.

Бёрк промолчал.

— А Лейн бросил. И не одно — два тела.

Бёрк остановился у северного изгиба площади Колумба.

— Что вы хотите сказать? — спросил Ричер. — Кто-то возник непонятно откуда, чтобы за них рассчитаться?

Бёрк не ответил. Ричер пристально на него посмотрел:

— Вы бросили парней живыми?

— Не я, — сказал Бёрк. — И не мы. Бросил Лейн.

— Хобарта и Найта, — сказал Ричер.

— Вы знаете их фамилии. Откуда? В тех картотеках о них нет ни слова. Как и в компьютере. Их стерли.

— Что с ними случилось?

— Их ранило — если верить Лейну. Они были на передовых наблюдательных пунктах, мы услышали перестрелку из стрелкового оружия. Лейн к ним пробрался, вернулся и сказал, что их тяжело ранили и они не могут передвигаться. Сказал, что нам их не вытащить — положим много людей. Приказал немедленно отходить. Мы их бросили.

— Что, по-вашему, с ними произошло?

— Мы решили, что их захватили. После чего, опять же решили мы, им оставалось жить полторы-две минуты.

— Почему вы после этого не ушли от Лейна?

— Я подчиняюсь приказам, а решают пусть офицеры. Так всегда было и будет. Таковы правила.

— Он знает, что они вернулись? Я о Лейне.

— Вы меня плохо слушали, — ответил Бёрк. — Никто не знает, вернулись они или нет. Никому не известно, живы ли они вообще. Я только строю догадки.

— Кто мог вступить с ними в контакт? Из ближнего окружения Лейна?

— Не знаю.

— Кто они были?

— Морпехи.

— Как Картер Грум?

— Ага. Как Картер Грум, — ответил Бёрк.

Ричер промолчал.

— Морпехи удавятся, а такого не сделают, — сказал Бёрк. — Ни за что не бросят своих.

— Тогда почему он не ушел от Лейна?

— По той же причине, что и я. «Приказ не обсуждать, но сразу исполнять»[1].

— На действительной службе, может, и так, — возразил Ричер, — но вовсе не обязательно в полудурочной частной лавочке.

— Выбирайте выражения, приятель. Я даю вам шанс зашибить миллион монет. Найдете Хобарта с Найтом — значит, найдете и Кейт с Джейд.

— Мне не нужно выбирать выражения, — сказал Ричер. — Раз вы до сих пор держитесь казарменных правил, то и я для вас до сих пор старший по званию. Могу говорить что хочу, а ваше дело — стоять, слушать и отдавать честь.

Бёрк развернулся и пошел назад. Ричер его нагнал и пошел рядом. Больше они не обменялись ни словом. Через десять минут они свернули на 72-ю улицу. Ричер поднял глаза. В окне у Патти Джозеф горел яркий свет.

— Вы возвращайтесь, а я еще пройдусь, — сказал Ричер.

— Зачем?

— Хочу обдумать, что вы рассказали. Еще один вопрос. Лейн и Кейт хорошо ладят?

— Они до сих пор муж и жена.

— Что вы хотите сказать?

— Только то, что они хорошо ладят.

— Так же, как он ладил с Энн?

Бёрк утвердительно кивнул:

— Вроде не хуже.

— До скорого, — сказал Ричер.

Он дождался, пока Бёрк вошел в «Дакоту», а затем направился в противоположную от дома Патти Джозеф сторону.

Швейцар в «Маджестике» позвонил наверх, и через три минуты Ричер уже пожимал руку полицейскому Бруэру. Патти Джозеф готовила кофе на кухне. Она переоделась по случаю в строгий брючный костюм темных тонов. Из кухни она появилась с двумя кружками кофе, одной для Бруэра, другой для Ричера, и сказала:

— Оставлю вас, мальчики, одних. Может, вам лучше поговорить без меня. А я пойду погуляю. Мне безопасно появляться на улице разве что ночью.

Она вышла, тревожно оглянувшись, будто опасалась за судьбу своей мебели. Ричер пригляделся к Бруэру. Типичнейший нью-йоркский детектив, ну, может, чуть выше ростом, чуть полнее, чуть неухоженней, чуть энергичней, и волосы чуть длиннее. Лет примерно пятидесяти, ранняя седина.

— Что у вас за интерес в этом деле? — спросил он.

— Лейн хочет меня нанять, — ответил Ричер. — Патти мне все рассказала. Вот мне и хочется знать, во что я могу вляпаться.

— Чем вы занимаетесь?

— Служил в армии, — ответил Ричер.

— Не хотите говорить, и не надо. У нас свободная страна, — заметил Бруэр и уселся на диван.

Ричер прислонился к стене и сказал:

— В свое время я тоже был полицейским. Военным.

Бруэр пожал плечами и заявил:

— Что ж, могу вам уделить пять минут.

— Тогда по существу. Что произошло пять лет тому назад?

— Этого вам никто в ПУНе не сможет сказать. Если речь шла о похищении, то им занималось ФБР, похищения относятся к государственным преступлениям. Если же это было простое убийство, то им занималась полиция Нью-Джерси, поскольку тело нашли по ту сторону моста Джорджа Вашингтона. Так что мы этим делом фактически не занимались.

— Зачем же тогда вы здесь?

— Программа связей с населением. Малышке тяжело, ей требуется сочувствие. К тому же она хорошенькая и готовит отличный кофе.

— У ваших ребят должны храниться копии документов.

Бруэр утвердительно кивнул:

— Файл имеется. Но наверняка известно только одно — Энн Лейн умерла пять лет назад в штате Нью-Джерси. Ее нашли через месяц, тело успело разложиться, но идентификация по зубам дала однозначный результат. Это была она.

— Причина смерти?

— Смертельный выстрел в затылок из крупнокалиберного пистолета, вероятно, девятки. Она лежала на земле, грызуны основательно пошуровали в пулевом отверстии. Но, по всей вероятности, стреляли из девятки, прикрыв чем-то дуло.

— На месте преступления нашли еще что-нибудь?

— Игральную карту. Убитой засунули сзади за воротник тройку бубен. Экспертиза ни черта не дала, никто не объяснил, что это значит.

— Как вы считаете, — спросил Ричер, — это было похищение или убийство?

Бруэр зевнул.

— Услыхав цокот копыт, ждешь, что появится лошадь, а не зебра. Мужик сообщает, что похитили его жену, и ты принимаешь это на веру. К тому же звонки от похитителей и сумка с наличными — все настоящее.

— И все же?

Бруэр помолчал, затем произнес:

— Патти, похоже, умеет убеждать. Ее версия, нужно признать, не менее вероятна.

— Что вам говорит интуиция?

— Я не знаю и не могу понять почему. Я, бывает, и ошибаюсь, но всегда знаю.

— Как вы к этому относитесь?

— Никак. Мертвое дело вне нашей юрисдикции. — Бруэр отхлебнул кофе и снова спросил: — А у вас-то что за интерес в этом деле?

— Я же сказал.

— Так я и поверил. Вы себе на уме, — возразил Бруэр. — Кстати, Патти мне кое о чем сообщила. Она вот уже пару дней не видела ни новой миссис Лейн, ни ее дочки.

Ричер оставил его слова без ответа.

— Может, она чего упустила, а вы ищете параллели с прошлым.

Ричер промолчал.

— Вы были военполом, — продолжил Бруэр, — не строевым. Так что я задаюсь вопросом, зачем Лейну понадобилось вас нанимать.

Снова молчание. Полицейские обменялись долгими твердыми взглядами.

— Ну, как знаете, — произнес Бруэр.

Ричер допил кофе и встал.

— Что вы делаете с поступающими от Патти сведениями? — спросил он.

— Передаю, кому они интересны.

— Кому именно?

— Частному детективу. Женщине. Миловидной к тому же.

— Разве ПУН работает теперь с частными детективами?

— До увольнения она служила в ФБР. Возглавляла расследование по делу Энн Лейн.

— Патти в курсе?

Бруэр отрицательно помотал головой:

— Лучше, чтобы она не знала.

— Как фамилия детектива?

— Я уж думал, вы так и не спросите.

Ричер ушел из квартиры Патти с двумя визитными карточками — Бруэра и другой, очень изящной. На ней было выгравировано «Лорен Полинг», под этим стояло «Частный следователь», еще ниже — «Специальный агент в отставке, Федеральное бюро расследований». Внизу были указаны адрес в деловой части города, номера стационарного и сотового телефонов и электронная почта. Вполне профессионально.

Карточку Бруэра Ричер выбросил в урну, а визитку Полинг засунул в носок. Было около часа ночи. На Коламбус-авеню он заметил полицейскую машину и подумал: копы. Нужное слово трепыхалось в памяти, как попавшая в водоворот веточка, зацепившаяся за что-то на берегу. Он закрыл глаза и попытался поймать слово за хвост, но оно опять ускользнуло. Ричер вошел в вестибюль «Дакоты». Ночной портье позвонил наверх. На пятом этаже Грегори встретил Ричера в коридоре. Ричер прошел за ним в квартиру.

— Пока ничего, — сообщил ему Грегори, — но у нас в запасе еще, может, семь часов.

Все по-прежнему были в гостиной.

— Мне нужно поспать три или четыре часа, — сказал Ричер.

— Ступайте в комнату Джейд, — распорядился Лейн.

Ричер кивнул и направился в детскую.

Он снял с постели подушку, простыню и стеганое одеяло и начал устраиваться на полу. Отодвинул в сторону кукол и плюшевых мишек. Все мишки были новенькие, с иголочки, а кукол, похоже, ни разу не брали в руки. Ричер подвинул стол, чтобы освободить место, со стола посыпались на пол бумаги. Рисунки цветными восковыми мелками на дешевом ватмане. Деревья — ярко-зеленые леденцы на коричневых палочках, за ними большой серый дом. Вероятно, «Дакота». На другом листе красовались три фигуры-палочки, две большие, одна маленькая. Вероятно, семья. Мама, дочка, отчим. Мама и дочка улыбались, а Лейн был нарисован с черными дырочками во рту, словно ему выбили добрую половину зубов. Третий рисунок изображал низко летящий самолет с тремя иллюминаторами на фюзеляже, в каждом — по лицу. На последнем рисунке снова фигурировала семья, но в удвоенном виде: два Лейна, две Кейт, две Джейд.

Ричер собрал рисунки и аккуратно сложил на столе. Поставил свой внутренний будильник на пять утра. Закрыл глаза, глубоко вздохнул и погрузился в сон.

Он проснулся по своему будильнику — ровно в пять. Проснулся таким же усталым. На кухне он застал Картера Грума у большой кофеварки «Крупе».

— Осталось ждать три часа, — сообщил тот.

Вошел Бёрк. Этот ничего не сказал и повел себя так, словно накануне вечером ничего не произошло. Грум налил три кружки кофе, взял одну и вышел. Бёрк взял другую и тоже ушел. Ричер выпил свою, присев на кухонный стол.

Пришло время разбудить спецагента в отставке Лорен Полинг телефонным звонком.

Проходя через гостиную, Ричер на миг задержался. Лейн сидел все в том же кресле. Притворялся он или нет, но весь его вид говорил о бесконечном терпении. Грегори, Перес и Ковальски спали на диванах. Аддисон не спал, но выглядел вялым. Грум и Бёрк прихлебывали кофе.

— Пошел позавтракать, — сказал Ричер.

Он сразу свернул на 72-ю и направился к Бродвею. Следом никто не вышел. Он нашел телефон-автомат и набрал номер сотового Полинг.

— Слушаю.

Голос хрипловатый, но не сонный.

— Вы не слышали совсем недавно такую фамилию — Ричер? — спросил он.

— А что, должна была слышать? — ответила Полинг вопросом на вопрос.

— Пожалейте наше время, просто скажите «да». Патти, сестра Энн Лейн, сообщила ее копу Бруэру, а он — вам.

— Да. Вчера поздно вечером.

— А мне нужно повидаться с вами с утра пораньше.

— Так вы Ричер?

— Да. Скажем, через полчаса у вас в офисе?

— Адрес знаете?

— Бруэр дал мне вашу визитку.

— Через полчаса, — согласилась Полинг.

Через полчаса Ричер стоял на тротуаре 41-й Западной улицы со стаканчиком кофе в одной руке и пончиком в другой и смотрел на Лорен Полинг, которая шла навстречу.

Элегантная женщина лет под пятьдесят. Бруэр назвал ее миловидной — и не соврал. Она было довольно высокой и носила длинную узкую юбку, черные чулки и черные туфли на каблуке. На шее — нитка крупного искусственного жемчуга. Светлые золотистые волосы ниспадали на плечи крупными локонами. Искорки смеха в зеленых улыбчивых глазах.

— Джек Ричер, если не ошибаюсь, — произнесла она.

Ричер сунул пончик в рот, вытер пальцы о светлые брюки и пожал ей руку. Подождал, пока она открыла парадное. Проследил, как в холле она отключила сигнализацию, нажав на щите кнопки. Правша, отметил он. Средний палец, указательный, безымянный, указательный, причем кисть руки почти не двигалась. Вероятно, 8461, подумал Ричер. Сдуру или занята своими мыслями, а то бы не позволила подглядеть.

Ричер поднялся за ней на второй этаж. Она открыла дверь офиса. Две комнаты: приемная, за ней кабинет с письменным столом и двумя стульями для посетителей. Не повернуться, но отделка интерьера хорошая. Будь офис чуть просторнее, он мог бы принадлежать адвокату или хирургу-косметологу.

— Я говорила с Бруэром, — сообщила она. — Позвонила ему домой после вашего звонка. Его интересуют ваши мотивы. — Голос у Лорен Полинг был хрипловатый и низкий. — Поэтому меня они тоже интересуют.

Ричер сел. Полинг протиснулась между стеной и торцом стола и тоже села.

— Я всего лишь ищу информацию, — сказал Ричер.

— Зачем?

— Посмотрим, как пойдет разговор, тогда, может, я вам и отвечу.

— Бруэр сказал, что вы служили в военной полиции.

— Это было давно.

— Все равно вы должны знать, что вам не следует со мной разговаривать.

— Почему?

— Сами подумайте. Если Эдвард Лейн не убивал первую жену, то кто, черт возьми, это сделал? Я, кто же еще. Из-за моего промаха.

— Промахи бывают у каждого, — возразил Ричер.

Полинг согласно кивнула:

— Все дело в ее сестре. Сидит безвылазно в своей ведьмовской клетушке, как моя нечистая совесть.

— Я с ней встречался.

— Она не дает мне покоя.

— Расскажите о тройке бубен, — попросил Ричер.

— Мы пришли к выводу, что она не имела смысла. В какой- то книге, фильме или где-то еще убийцы подбрасывали игральные карты-«визитки». Поэтому мы тогда основательно вникли в эту проблему. В базах данных, однако, тройки не фигурировали. Да и бубны упоминались раз-два и обчелся. Мы поручили изучить вопрос самым великим интеллектуалам, но и это ничего не дало. Поэтому мы решили, что тройку подбросили, чтоб пустить нас по ложному следу. Нам требовалось узнать, кому это было выгодно.

— Вы тогда проработали Лейна?

Полинг утвердительно кивнула:

— Проработали, и очень тщательно, и его, и всех его людей. Выясняли — кто его хорошо знал? Кто знал, что у него большие деньги? Кто знал даже то, что Лейн женат?

— И?

— Лейн — малосимпатичная личность. Балансирует на грани безумия. У него психопатическая потребность командовать.

— Патти Джонс говорит то же самое.

— Она права.

— Я вам вот что скажу, — заметил Ричер, — у его людей тоже не все дома. У них психопатическая потребность подчиняться. Они на гражданке, но крепко держатся за старые военные правила. Как напуганный малыш за свое одеяльце.

— Пентагон выдавал информацию скрепя сердце. Но мы обратили внимание на две вещи. Большинство из них много раз побывали за границей, но на всю их братию приходится куда меньше наград, чем можно было бы ожидать. И большинство опять же демобилизовались на общих основаниях. Ни одного почетного увольнения, включая самого Лейна.

Ричер кивнул:

— Это, возможно, объясняет, почему они так преданы Лейну. Кто еще станет платить им двадцать пять кусков в месяц?

— Они столько получают? Лейн столько вам предложил?

Ричер не ответил.

— Для чего он вас нанял?

— Мы еще не закончили с информацией.

— Энн Лейн была убита пять лет назад на пустыре у платной Нью-джерсийской автострады. Никаких других твердых фактов у нас нет и не будет.

— Но что вам говорит интуиция?

— А вам?

Ричер пожал плечами.

— Я услышал от Бруэра одну фразу. Он сказал, что не знает — и все тут, и это ему непонятно, потому как он, бывает, и ошибается, но всегда знает. Со мной точно так же. Я всегда знаю. А на этот раз не знаю.

— По-моему, это было настоящее похищение, — сказала Полинг. — Просто я провалила расследование.

— Каким образом?

— Не знаю.

— Так, может, было не похищение, а хитрая постановка?

— Куда вы клоните, Ричер?

Он посмотрел на нее и произнес:

— То, что случилось тогда, происходит по новой.

Лорен Полинг подалась вперед и попросила:

— Расскажите.

И Ричер ей все рассказал, начиная с первого пластикового стаканчика эспрессо и уехавшего в «мерсе» неизвестного и кончая зеленым «ягуаром» перед тем же самым гидрантом.

— Если и это постановка, то невероятно хитрая, — заметила Полинг.

— У меня такое же чувство, — согласился Ричер. — Но если все это разыграно, я не представляю, кто это делает. Лейну понадобились бы те, кому он доверяет, а его люди все налицо.

— Они между собой ладили, Лейн и его жена?

— Все в один голос говорят — да.

— Значит, это настоящее похищение.

Ричер кивнул:

— Во всей истории просматривается внутренняя последовательность. Само похищение не могло состояться без наводки изнутри — когда и куда поедет Кейт с Джейд. И похитителям было точно известно, какие у него машины.

— Что еще?

— То, что не дает мне покоя. Касательно полиции. Я попросил Лейна дословно пересказать первый телефонный разговор. Он пересказал. Преступники даже не упомянули про полицию. Стало быть, они в курсе той истории пятилетней давности. Во всяком случае, они знали, что Лейн не обратится в полицию.

— Значит, и то похищение не было липовым.

— Не обязательно. Нынешние похитители могли всего лишь учесть постановку, которую Лейн тогда устроил на публику. Но одна вещь не ложится у меня ни в один из возможных сценариев — сам момент похищения. Успех мог обеспечить только один подлый ход, разыгранный внутри автомобиля, как только он остановился. С этим все согласны. Но загвоздка в том, что «Блумингдейл» занимает целый квартал, и никто бы не мог предсказать, у какого именно входа со стороны Лексингтон-авеню Тейлор остановит «ягуар». Если б они не знали этого точно, весь их план развалился бы в тот же миг.

— Что вы хотите сказать?

— То, что во всей истории с похищением, будь оно настоящее или липовое, что-то не так. А именно: я не могу ухватить, что произошло на самом деле.

— Что же вы намерены делать?

— Пойти трудным путем.

— Каким именно?

— Так мы говорили на службе, когда расследование зависало. То есть начать сначала, перепроверить все-все-все, заново проработать детали.

— Я могу вам помочь?

— Мне нужно разузнать о двух парнях, их фамилии Хобарт и Найт.

Полинг кивнула:

— Когда похитили Энн, Найт был за рулем, а Хобарт находился в Филадельфии. Оба погибли за границей.

— Может, и не погибли. Их бросили ранеными, но еще живыми. Мне нужно знать, какова могла быть их судьба.

— Думаете, они живы? Думаете, вернулись?

— Я не знаю, что думать. Но по крайней мере одному из людей Лейна не спалось в эту ночь.

— Представьте себе, я допрашивала Хобарта с Найтом пять лет назад, когда вела расследование.

— Кто-нибудь из них похож на мужчину, которого я видел?

— Среднего роста, средняя фигура, заурядная внешность? Оба похожи. Что вы собираетесь предпринять?

— Собираюсь вернуться в «Дакоту». Может, нам позвонят, и все кончится. Но, скорее всего, звонка не будет.

— Ровно через три часа, — сказала Полинг, — позвоните мне на сотовый.

Глава пятая

В «Дакоту» Ричер вернулся в семь часов, когда рассвет уступил место ясному утру. Небо было интенсивно-голубым. Ричеру не понадобилось спрашивать о звонке — он и так понял, что звонка не было. Картина за эти часы не изменилась: Лейн в том же кресле, Грегори, Грум, Бёрк, Перес, Аддисон, Ковальски все на своих местах.

Лейн медленно повернул голову, в упор посмотрел на Ричера и спросил:

— Где, черт возьми, вас носило?

— Завтракал.

— Я вам за работу плачу.

— Вы мне вообще не платите, — возразил Ричер. — Я пока что ни цента от вас не видел.

— Вот, значит, что вас беспокоит? — спросил Лейн. — Деньги?

Ричер не ответил.

— Это легко исправить, — сказал Лейн. Он с трудом поднялся, словно неподвижно просидел все это время, как оно, вероятно, и было. — Идемте.

Ричер проследовал за ним в хозяйскую спальню. Лейн открыл дверцу стенного шкафа, ту, что поуже. За ней оказалась другая, с кодовым замком под щитком с левой стороны. Лейн принялся нажимать кнопки пальцами левой руки: указательный, безымянный, средний, средний… 3785, подумал Ричер. Сдуру или занят своими мыслями, а то бы не позволил подглядеть. Замок запищал, Лейн открыл внутреннюю дверцу. Сунул руку и дернул цепочку, включив свет. За дверцей обнаружилась камера размером примерно сто восемьдесят на девяносто сантиметров. Она была набита кубической формы кипами, плотно упакованными в толстую пленку. На пленке виднелась надпись на иностранном языке.

Язык был французским, а надпись гласила: «Banque Centrale»[2].

Доллары США. Собранные в брикеты, перевязанные, уложенные в стопки и упакованные в полиэтилен. Аккуратные денежные кубы стояли невскрытыми, только из одного через разрыв в пленке вывалились брикеты.

Лейн втащил вскрытую кипу в спальню. На пол упали два тонких брикета.

— Поднимите, — сказал Лейн, — это ваши деньги. Берите.

Ричер не шелохнулся.

Лейн поднял брикет:

— Берите.

— О деньгах поговорим, если я чего-то добьюсь, — сказал Ричер.

— Берите! — завопил Лейн и запустил брикетом в грудь Ричеру. Брикет угодил чуть ниже ключицы — плотный и на диво увесистый. Лейн поднял второй брикет и тоже бросил, попав в то же место.

— Берите! — снова завопил Лейн, наклонился, запустил руки под пленку и принялся выхватывать брикеты один за другим и метать в Ричера. Брикеты попадали тому в ноги, в живот, грудь, голову. Остервенелое слепое деньгометание, по десять тысяч долларов за раз. Настоящий шквал. Из глаз Лейна потекли слезы, он потерял над собой контроль, орал, задыхался, захлебываясь рыданиями и хватая ртом воздух:

— Берите! Берите! — Потом: — Верните ее! Верните! — Потом: — Прошу вас! Прошу!

От многочисленных попаданий у Ричера побаливало тело, но он неподвижно стоял среди усеявших пол спальни сотен тысяч долларов и думал: «Такое никому не сыграть. В этот раз без липы».

Ричер вернулся в гостиную, оставив Лейна приходить в себя. Через минуту тот появился уже спокойный и, как ни в чем не бывало, тихо сел в кресло. Просто сел и уставился на безмолвный телефон.

Он зазвонил без четверти восемь. Лейн сорвал с рычага трубку и произнес:

— Да!

Он изменился в лице. Лейн ждал другого звонка. Послушав секунд десять, он положил трубку.

— Кто звонил? — поинтересовался Грегори.

— Так, один знакомый. Утром полиция выловила в Гудзоне труп, тот плавал у лодочной станции на Семьдесят девятой. Неизвестный мужчина, белый, лет сорока. Убит одним выстрелом.

— Тейлор?

— Кто же еще, — ответил Лейн.

— Что будем делать? — спросил Грегори.

— Сейчас? Ничего. Сидим и ждем нужного звонка.

Нужного звонка так и не дождались. Без четверти десять утра решимость оставила Лейна. Он осел в кресле, запрокинул голову и уставился в потолок.

— Все кончено, — произнес он. — Ее нет. Нет?

Все промолчали.

В десять утра Лейн поднял голову с изголовья кресла и сказал:

— Ладно. — Затем повторил: — Ладно. — И продолжил: — Начинаем действовать. Ищем и уничтожаем. Грядет расплата.

Все промолчали.

— За Кейт, — сказал Лейн. — И за Тейлора.

— Я с вами, — сказал Грегори.

— До конца, — добавил Грум, и остальные согласно кивнули.

— Спасибо, — сказал Лейн.

Он подался вперед — к нему вернулась решимость, — обратился лицом к Ричеру и произнес:

— Едва ли не первое, что я услышал от вас: мои ребята могли бы начать с ними войну, но сперва их нужно найти.

Ричер утвердительно кивнул.

— Ну, так найдите мне их.

Для начала Ричер позвонил из того же автомата, каким уже пользовался. Он извлек из носка визитку и набрал номер сотового Лорен Полинг.

— На этот раз все по-настоящему, и похищенных не вернули, — сообщил он.

— Сумеете через час встретиться со мной перед ООН? — спросила она.

Ричер увидел Лорен Полинг — та ждала его на тротуаре Первой авеню. Она прекрасно выглядела, хотя была на десять лет его старше. Ричеру понравилось то, что он увидел.

— Я попросила об одолжении, — сказала она, подходя. — Мы встречаемся с офицером, который прикреплен к одному ооновскому комитету.

— По какому вопросу?

— По наемникам. Считается, что мы их не одобряем.

— Пентагон обожает наемников.

— Только тех, кто послушно выполняет его приказы. Но не жалует тех, кто устраивает несанкционированные репризы.

— В одной из таких и пропали Найт с Хогартом?

— Да. Где-то в Африке.

— Этот парень знает подробности?

— Кое-какие. У него довольно высокий чин, но он новенький. Он не будет вам представляться, да и я не сказала ему, как вас зовут. Мы так договорились.

— Оʼкей.

Зазвонил ее сотовый. Она выслушала, огляделась и сказала:

— Встреча в одном из кафе на Второй. Он туда подойдет.

Полинг провела Ричера в кабинку в глубине заведения и села так, чтобы виден был вход. Ричер устроился рядом. Он всегда садился так, чтобы за спиною была стена. Полинг помахала официантке, изобразив губами слово «кофе». И показала три пальца. Официантка принесла и со стуком поставила на столик три массивные коричневые кружки.

Ричер пригубил. Хороший кофе. Крепкий, горячий.

Он заприметил пентагоновца еще до того, как тот открыл дверь. Военный, но не обязательно боевой офицер. Возможно, всего лишь чиновник военного ведомства. Неприметная личность. Ни молодой, ни старый, волосы светлые с рыжинкой, очень короткая стрижка, синий костюм из дешевой шерстяной ткани, белая рубашка на пуговицах, галстук в полоску, ботинки, отполированные до зеркального блеска. Та же форменная одежда, хотя и не военная.

Войдя, мужчина остановился и огляделся. Он не нас ищет, подумал Ричер, а проверяет, нет ли знакомых. Если заметит — сделает вид, будто ему звонят на сотовый, и слиняет.

Но мужчину, видимо, ничто не встревожило, он прошел через зал и уселся напротив Полинг и Ричера. Тот заметил у него на лацкане черный значок в виде скрещенных пистолетов.

— У меня для вас не так чтобы много информации, — сказал мужчина. — На воюющих за границей американских наемников смотрят очень косо — и правильно делают, а уж если они воюют в Африке, то тем более. С секретными материалами на этот предмет ознакомиться крайне сложно. Все это случилось еще до меня, и я мало что знаю.

— Где это произошло? — спросил Ричер.

— Не скажу точно. В Буркина-Фасо или Мали. Обычная история. Гражданская война. Перетрусившее правительство, банда мятежников, ненадежная армия. Вот правительство и покупает себе защитников.

— В какой-нибудь из этих двух стран распространен французский?

— Как государственный язык? В обеих. А что?

— Я видел деньги. На упаковке была надпись на французском.

— Сколько там было?

— Ни вам, ни мне и половины за жизнь не заработать.

— Американские доллары?

Ричер кивнул:

— Видимо-невидимо.

— Ходили слухи, что Эдвард Лейн сбежал, прихватив деньги.

— Не всем удалось оттуда бежать.

Мужчина утвердительно кивнул:

— Вроде бы так. В конце концов мы получили надежную информацию, что там захватили двух американцев. Через год узнали фамилии — Найт и Хобарт.

— Меня удивляет, что их не прикончили.

— Мятежники победили, и те, кто служил прежнему режиму, разом оказались в большой беде. А пара американцев была вроде трофея. Так что их оставили жить. Однако обошлись с ними чудовищно жестоко.

— Дальнейшая их судьба известна?

— В общих чертах. Один умер в плену, второй, по данным Красного Креста, выбрался. Красный Крест уговорил режим сделать гуманный жест по случаю пятилетия переворота, и тот выпустил большую группу. Это было сравнительно недавно. Все. Но вскоре в иммиграционную службу обратился человек, прибывший из Африки по документам от Красного Креста. Наконец, в УДВ — Управлении по делам ветеранов — имеются данные о том, что только что прибывшее из Африки лицо получает медицинское обслуживание на дому. Характер обслуживания соответствует тропическим болезням и увечьям, о которых сообщили «Врачи без границ».

— Кто выжил? — спросил Ричер.

— Не знаю.

— Мне нужна фамилия, — сказал Ричер.

— Трудная задача, — заметил мужчина. — Мне пришлось бы сильно превысить свои полномочия, а для этого требуются очень веские основания.

Ричер многозначительно посмотрел на его лацкан и произнес:

— Десять-шестьдесят-два.

Ноль реакции.

— Ну же, не выпендривайтесь. Выручайте. Оʼкей?

По-прежнему ноль реакции.

— Я позвоню на сотовый мисс Полинг, — наконец сказал пентагоновец. — Когда — не знаю. Но выясню все, что можно.

Он выскользнул из-за столика и направился прямо к двери. Открыл, вышел, повернул направо и исчез.

— Что значит «десять-шестьдесят-два»? — спросила Полинг.

— У него на лацкане значок военной полиции. Он у них в штате. Десять-шестьдесят-два — радиокод вызова. Так угодивший в беду военпол просит товарищей о срочной помощи. Он нам поможет.

— Тогда вам, быть может, не понадобится идти трудным путем.

— Быть может. Он вроде какой-то робкий. Я бы, например, запросто влез в чужую картотеку.

— Возможно, поэтому его продвигают по службе, а вот вас не продвинули.

— Таких робких не продвигают.

— Он уже бригадный генерал, — возразила Полинг.

— Вот как? Для генерала он вроде бы молод.

— Нет, это вы вроде бы стары. Все относительно.

— Утром ребята из ПУНа выудили из реки тело неизвестного мужчины. Белого, лет сорока. Лейну сообщили по телефону, — сказал Ричер.

— Тейлор?

— Почти наверняка.

— Что теперь?

— Работаем с тем, что имеем, — ответил Ричер. — Исходим из допущения, что Найт или Хобарт — тот, кто вернулся, — имеет на Лейна большой зуб.

— С чего начнем?

— С тяжелой работы. Если мне чего понадобится от Пентагона, я не буду с ними миндальничать.

— Давайте пройдемся по всем деталям? Я в свое время была следователем. Что не вписывается в картину?

— Момент похищения. Никак не вписывается.

— Что еще?

— Все не вписывается.

— Слишком обще, — возразила Полинг. — Начните с частностей.

— Оʼкей. Я выбрался из черного БМВ, после того как Бёрк переложил сумку в «ягуар». Меня поразило, что тот тип мгновенно очутился за рулем.

— Что из этого следует?

— То, что он поджидал прямо на улице.

— Не стал бы он так рисковать. И Найта, и Хобарта Бёрк бы мигом узнал.

— Может, он прятался в парадном.

— Три раза кряду? Во всех трех случаях все было привязано к одному и тому же гидранту. Ему было бы сложно каждый раз находить новое надежное укрытие. Мне часто доводилось такое проделывать.

— Передохните, — предложил Ричер.

А сам подумал: «Надежное укрытие». И вспомнил, что подумал тогда: «На том же месте, у того же гидранта?»

Он медленно и аккуратно поставил кофейную кружку на столик, правой рукой взял Полинг за левую, поднес к губам и нежно поцеловал. Пальцы у нее были прохладные, тонкие и пахли чем-то душистым.

— Спасибо, — произнес он. — Большое спасибо.

— За что?

— Он использовал гидрант три раза кряду. Почему? Потому что почти при всяком гидранте есть на краю дороги свободное место. Но он три раза использовал один и тот же гидрант. Почему? Потому что тот ему приглянулся. Но с чего бы человеку мог приглянуться один какой-то гидрант, а не любой другой?

— С чего бы?

— Ни с чего. Просто у этого типа была выигрышная точка обзора, и она его устраивала. Ему требовалось надежное и неприметное укрытие, которое служило бы ему поздно вечером, рано утром и в час пик. Нужно съездить на Шестую авеню и вычислить, где оно находилось. Этого типа могли там видеть.

Ричер и Полинг поймали такси, доехали до Хаустон-стрит, затем свернули на запад, к Шестой авеню. Там они вышли на юго-восточном углу, оглянулись и посмотрели на прореху в небе, где не так давно возвышались башни-близнецы. Потом повернули на север.

— Покажите мне этот знаменитый гидрант, — попросила Полинг.

Они пошли на север и поравнялись с гидрантом. Он торчал в середине квартала — массивный, низкий, приземистый. Полинг около него остановилась.

— Какую бы позицию выбрал солдат? — спросила она.

— Солдату положено знать, — отбарабанил Ричер, — что удовлетворяющий требованиям наблюдательный пункт должен обеспечивать полный фронтальный обзор и быть достаточно защищенным на флангах и с тыла. Солдату положено знать, что пункт должен обеспечивать наблюдателям укрытие от посторонних глаз и защиту от непогоды. Солдату положено знать, что пункт должен обеспечивать наблюдателям нормальную вероятность беспрепятственного наблюдения в течение всего времени операции.

— Сколько времени занимала данная операция?

— Во всех трех случаях, скажем, максимум час.

— Как он действовал в первых двух?

— Наблюдал, как Грегори оставляет машину, затем следовал за ним до Спринг-стрит.

— Значит, не ждал в заброшенном доме?

— Нет, если действовал в одиночку.

— Но черным ходом он все же воспользовался?

— По крайней мере во втором случае.

— Мы твердо решили, что он действовал в одиночку?

— Выжил и вернулся только один.

— Так где же находился его наблюдательный пункт?

— Западнее этого места, — ответил Ричер. — Ему был нужен широкий обзор под не очень острым углом. С расстояния, вероятно, не более тридцати метров.

— До противоположного тротуара?

Ричер кивнул:

— Середина квартала либо чуть севернее или южнее.

— В каких пределах?

— По дуге максимум в сорок пять градусов. То есть отсюда двадцать с небольшим к северу и столько же к югу. Максимальная длина радиуса — порядка тридцати метров.

Полинг повернулась лицом к улице, развела руки под углом в сорок пять градусов и застыла, как изготовившийся к рубленому удару каратист. Определила сферу охвата. В нее попадали пять заслуживающих внимания объектов. Из них три — наиболее вероятные. Крайне северный и крайне южный объекты — они и были крайними. Левая рука Полинг указывала на цветочный магазин. За ним шло недавно облюбованное Ричером кафе, а за кафе — лавка багетчика. Затем двойная витрина магазина спиртных напитков. Правая рука упиралась в лавку народных снадобий.

— Так, цветы отбросим, — сказала Полинг, — без двадцати двенадцать ночи там закрыто.

Ричер промолчал.

— Винный магазин в это время, вероятно, еще работает, но в семь утра уж точно закрыт.

— Не мог он по целому часу торчать ни там, ни там, — заметил Ричер, — в кафе и то было бы рискованно. Три раза, да еще столько времени — его бы наверняка заприметили.

— А если он просто караулил на улице?

— Ни от посторонних глаз, ни от непогоды на улице не укрыться. Тем более три раза подряд. В этом районе его бы приняли за наркомана, если не за террориста.

— Так где же он находился?

— Чуть выше. Морскому разведчику подавай обзор без помех, а на улице всякое может случиться. Скажем, в самую неподходящую минуту перед ним припаркуется трейлер.

Лорен Полинг опять повернулась лицом к улице и развела руки, на сей раз их подняв. В сферу охвата попали те же пять зданий.

— С какой стороны он появился в первый раз? — спросила она.

— Справа от меня, то есть с южной, — ответил Ричер. — Я сидел за последним столиком, лицом на северо-восток.

— Но в последний раз, когда Бёрк переложил сумку, он должен был выйти со своего наблюдательного поста. Так?

— Когда я его заметил, он фактически был уже у машины.

— Откуда он шел?

— Почти оттуда же, что и в первый раз.

Полинг вытянула руку на юг и резанула ладонью немного левее самого северного столика. В отрезанной части дуги остались половина дома с цветочным магазином на первом этаже и большая часть здания с кафе. Над цветочным магазином было еще три этажа. Их окна — с принтерами и стопками бумаги на подоконниках — закрывали вертикальные жалюзи.

— Офисы, — определила Полинг.

Над кафе тоже было три этажа. Во всех окнах, за исключением двух, виднелись либо шторы из выцветшей индийской парчи, либо вязаные кашпо.

— Квартиры, — определила Полинг.

Между цветочным магазином и кафе в глубине портала виднелась синяя дверь. Слева от нее была утопленная в стене серебристо-серая панель с кнопками и фамилиями жильцов.

— Тому, кто вышел из этой двери, направляясь к гидранту, — заметил Ричер, — нужно было перейти улицу сперва на север, потом на восток, верно?

— Нашли, — сказала Полинг.

На серебристой панели слева от синей двери располагались колонкой шесть кнопок. На табличке перед верхней выцветшими чернилами было аккуратно выведено «Кублински». Нижняя кнопка явно имела отношение к смотрителю дома, на табличке черным маркером было небрежно написано «Комендант». Четыре таблички между верхней и нижней были пустые.

— Низкая квартплата, краткосрочная аренда, — заметила Полинг. — Временные жильцы — кроме господина или госпожи Кублински.

— Они, вероятно, перебрались во Флориду еще полвека назад, — сказал Ричер. — Попробуем вызвать коменданта?

Полинг утвердительно кивнула и нажала на кнопку пальцем с ухоженным ногтем. В ответ микрофон разразился неразборчивыми звуками.

— Федеральные агенты, — представилась Полинг.

Микрофон взорвался новым набором звуков, и через пару секунд в дверях появился высокий худой мужчина в черной вязаной шапочке.

— Я вас слушаю, — произнес он с сильным русским акцентом.

Полинг помахала визиткой, так чтобы тот успел заметить нужные слова, и сказала:

— Расскажите нам о самом последнем жильце.

— Пятая квартира. Снял неделю назад. По объявлению в «Виллидж войс».

— Нам нужно видеть его квартиру.

— Не знаю, можно ли вас пустить, — сказал комендант. — В Америке свои правила.

— Акт о внутренней безопасности, — произнес Ричер. — Патриотический акт. В Америке больше нет правил.

Мужчина пожал плечами и молча направился к лестнице в глубине дома. Ричер и Полинг последовали за ним. Ричер уловил просочившийся из кафе аромат кофе. На дверях первого этажа не было номеров — ни первого, ни второго. На первой двери, к которой они вышли, поднявшись на второй этаж, стояла цифра 4. Квартира находилась в задней части дома и окнами выходила во двор. Квартира 3 была на том же этаже в противоположном конце коридора — в передней части дома, с окнами на улицу. Квартира 5 должна была располагаться прямо над ней на третьем этаже и выходить окнами на восток, то есть на улицу.

На третьем этаже они миновали дверь в шестую квартиру и направились к пятой. Аромат кофе уступил место запаху вареных овощей, этому непременному атрибуту всех коридоров в многоквартирных домах.

— Он у себя? — спросил Ричер.

Комендант отрицательно помотал головой:

— Я видел его всего два раза. Сейчас его точно нет, я только что прошелся по всем квартирам — проверил трубы.

Он открыл замок ключом-отмычкой из связки, что носил на ремне, толкнул дверь и посторонился, пропустив их вперед.

В квартире не было никого и ничего, кроме единственного стула с высокой спинкой.

Такой предмет мебели можно увидеть на Бауэри-стрит, где агенты прямо на тротуаре распродают конфискованную обстановку ресторанов-банкротов. Стул стоял напротив окна и был чуть развернут на северо-запад.

Ричер подошел к стулу и сел. Внизу прямо перед собой он увидел гидрант на противоположной стороне Шестой авеню. Ричер встал и обвел комнату взглядом. Он увидел дверь с засовом. Увидел три несущие стены. Солдату положено знать, что удовлетворяющий требованиям наблюдательный пункт должен обеспечивать полный фронтальный обзор и быть достаточно защищенным на флангах и с тыла. Солдату положено знать, что пункт должен обеспечивать наблюдателям укрытие от посторонних глаз и защиту от непогоды. Солдату положено знать, что пункт должен обеспечивать нормальную вероятность беспрепятственного наблюдения в течение всего времени операции.

Ричер повернулся к коменданту и попросил:

— Расскажите о нанимателе.

— Он не мог говорить.

— Он что, немой?

— Не от рождения. Из-за травмы.

— Психической, от которой утратил речь?

— Нет, физической. Он все писал в блокноте. Сообщил, что получил увечье на военной службе. Но я не видел у него никаких шрамов. И еще он все время держал рот закрытым. Будто не хотел, чтоб я чего заметил. Здорово похоже на то, что я видел двадцать с лишним лет назад.

— Что именно?

— Я русский. За мои грехи меня отправили воевать в Афганистан. Однажды духи вернули нашего пленного, чтоб он стал нам уроком. Ему отрезали язык.

Комендант спустился с Полинг и Ричером в свою подвальную квартирку, извлек картотеку и достал документы на аренду пятой квартиры. Договор был подписан ровно неделю тому назад. Наниматель назвался Лероем Кларксоном. Как и следовало ожидать, имя и фамилия были явно липовыми. Кларксон и Лерой — так назывались две первые улицы, отходившие от Вест-Сайд-хайуэй севернее Хаустон-стрит, всего в нескольких кварталах от этого места.

— Вы просите новых жильцов предъявлять удостоверение личности? — поинтересовалась Полинг.

— Только если они платят чеком. Этот заплатил наличными.

Подписался новый жилец неразборчиво.

Комендант довольно подробно описал его внешность, но описание не добавило ничего нового к тому, что Ричер видел собственными глазами. Лет сорока, может, чуть старше, белый, среднего роста и веса. Синие джинсы, синяя рубашка, бейсболка, кроссовки, все поношенное, удобное.

— На какой срок он снял?

— На месяц, меньше нельзя. Потом срок можно продлить.

— Он тут больше не появится, — сказал Ричер. — Смело звоните в «Виллидж войс», пусть повторят объявление.

Ричер и Полинг вышли из синей двери и завернули в кафе выпить эспрессо.

— Значит, он был не один, — заметила Полинг, — потому что не мог разговаривать по телефону.

Ричер промолчал.

— Расскажите, какой вы слышали голос, — попросила Полинг.

— Говорил американец. Устройство неспособно исказить слова, интонации, ритмику. Говоривший не спешил. Умный тип. Не волновался, понимал, что полностью владеет ситуацией. Хорошо знает Нью-Йорк. Возможно, военный — судя по двум или трем выражениям. Спросил, как звать Бёрка, стало быть, знал о людях Лейна или проверял на детекторе лжи. Голос был чудовищно искажен, но мне показалось, что говоривший еще не стар: голос звучал легко.

— Не волновался, владеет ситуацией. Выходит, он там главный игрок, не какая-нибудь шестерка.

Ричер одобрительно кивнул:

— Верный вывод.

— Так кто же он, черт возьми?

— Если б ваш пентагоновец не сказал другого, я бы предположил, что это Хобарт и Найт работают на пару.

— Но это исключено.

— Значит, тот, кто вернулся живым, нашел себе напарника.

— И такого, которому доверяет, — уточнила Полинг, — причем нашел быстро.

Ричер бросил взгляд на гидрант и спросил:

— Дистанционный ключ берет на таком расстоянии?

— Автомобильный? Возможно. Почему вы спросили?

— После того как Бёрк переложил сумку, я услышал щелчок, словно дверцы защелкнулись. Думаю, этот тип закрыл их из комнаты. Он все видел и не хотел, чтобы деньги лежали в незапертом автомобиле хоть несколько лишних секунд.

— Разумно.

— А знаете, что совсем неразумно? В квартире сидел он, а не напарник — почему? Квартиру снял тот, кто не говорит, — почему? Всякий, кто имеет дело с немым, уж точно его запомнит. А наблюдательный пункт? Он-то для чего? Для того, чтобы держать все под контролем и руководить. Но этот тип даже не мог переговорить по сотовому.

— Он мог набрать сообщение, — возразила Полинг. — Отправить эсэмэску.

— Согласен, — сказал Ричер. — Но я все равно не понимаю, почему вести разговор с комендантом послали немого.

— Я тоже не понимаю, — призналась Полинг.

Они помолчали.

— Что теперь? — спросила Полинг.

— Предстоит попотеть. Согласны?

— Вы меня нанимаете?

— Нет, будете работать за просто так. Если мы правильно все проведем, вы узнаете, что на самом деле случилось с Энн Лейн пять лет тому назад. И кончатся ваши бессонные ночи.

— Если не выяснится, что тогда ее и вправду похитили. Тогда я, может, вообще перестану спать.

— Жизнь — игра, а то было бы скучно жить.

После затянувшегося молчания Полинг произнесла:

— Хорошо, я согласна.

— Тогда снова побеспокойте нашего советского приятеля. Раздобудьте стул. Пойдем со стулом на Бауэри-стрит и попробуем выяснить, где он был куплен. Может, покупателем был новый напарник. И может, его кто-нибудь вспомнит.

Ричер нес стул в руке, как сумку. Они с Полинг шли на восток. Южнее Хаустон-стрит Бауэри представляла собой цепочку торгующих в розницу лавочек — наподобие цепи больших магазинов в огромном торговом центре. Тут торговали и электротоварами, и подержанным офисным инвентарем, и оборудованием для кухонь больших заведений, и ресторанной мебелью.

Хорошие товары должны красоваться в витринах — такова священная заповедь розничной торговли. На Бауэри, однако, лучшее выставляли не в витринах, а на тротуаре. Стул, который нес Ричер, никак не тянул на лучшее. Поэтому они с Полинг протискивались в узкие двери и осматривали запылившиеся товары в самих лавках. На стулья они нагляделись предостаточно, причем не увидели ни одного действительно удобного.

Они нашли искомое в четвертой по счету лавке.

Снаружи были выставлены хромированные столики и стулья, внутри обретались хозяева-китайцы. На тротуаре красовались вульгарные табуреты с пухлыми сиденьями, в самой же лавке громоздились старые столы и стулья, последние в штабелях по шесть штук. На задней стене висели два стула, точные копии того, что нес Ричер.

— В самое яблочко, — заметила Полинг.

Ричер прошел со стулом к старому китайцу, сидевшему за конторкой.

— Этот стул, — Ричер поднял стул и кивнул на стену, — вы продали с неделю тому назад.

— Пять долларов, — сказал старик.

— Вы не поняли. Я не собираюсь его покупать, — объяснил Ричер. — Мне нужно знать, кто его купил.

Старик ухмыльнулся:

— Нет, я прекрасно вас понял. Вам нужна информация о покупателе. А я говорю вам, что всякая информация имеет свою цену. В данном случае — пять долларов.

— Кто купил стул неделю назад?

— Пять долларов.

— Два с половиной и стул в придачу.

— Стул вы так и так здесь оставите, вам надоело с ним таскаться.

— Оставлю в соседней лавке.

Старик в первый раз отвел взгляд от Ричера и посмотрел на стену. Ричер прочел его мысли: три стула уйдут скорее, чем пара.

— Четыре доллара и стул.

— Три и стул.

— Три с половиной и стул.

— Слушайте, хватит, — не выдержала Полинг, открыла сумочку, вынула толстый черный бумажник и извлекла десятку из пачки толщиной в полтора сантиметра: — Десять долларов и чертов стул. Поэтому как можно подробнее.

— Он не мог говорить, — сказал старик. — Рта не открывал и только сглатывал как рыба.

— Внешний вид, — потребовал Ричер.

Старик сообщил то же, что и комендант дома на Шестой авеню. Затем спросил у Полинг:

— Я вам помог?

— Возможно. Но ничего нового мы не узнали.

— Жаль, — вздохнул старик. — Оставьте стул себе.

— Мне надоело с ним таскаться, — сказал Ричер.

Старик кивнул:

— Так я и думал. Но не стесняйтесь, пожалуйста, если захотите его оставить.

Полинг увела Ричера из лавки. С тротуара он оглянулся и в последний раз увидел проклятый стул — молодой китаец поддел его на шест и повесил рядом с двумя другими.

— Трудный путь, — заметила Полинг.

— Полная бессмыслица, — произнес Ричер. — Почему по всем делам посылают безъязыкого?

— Должно быть, второй с еще большим уродством.

— Не хочу даже думать с каким.

— Лейн бросил обоих на произвол судьбы. Зачем вы ему помогаете?

— Теперь я не ему помогаю, а Кейт и малышке.

— Их нет в живых.

— Стало быть, Полинг, за них следует отомстить. Потому что они пострадали за чужую вину. Если бы Найт или Хобарт напрямую вышли на Лейна, я, может, не стал бы встревать и «болел» против Лейна. Но они этого не сделали и взялись за Кейт и Джейд. А зла злом не поправишь.

— Двойным злом и подавно.

— В данном случае поправить можно, — возразил Ричер.

— Вы даже не видели Кейт или Джейд.

— Достаточно того, что я видел их фотографии.

— Не хотела бы я вызвать ваш гнев, — сказала Полинг.

— Еще бы хотели! — парировал Ричер.

Должно быть, сотовый телефон Полинг запищал у нее в кармане, потому что она его вынула, хотя Ричер не слышал сигнала.

Она остановилась, громко — чтобы перекрыть уличный шум — назвалась и с минуту слушала. Затем поблагодарила и захлопнула крышку.

— Сведения из надежных источников. Место — Буркина- Фасо, раньше Верхняя Вольта, бывшая французская колония. Тринадцать миллионов человек населения, ВВП составляет около четверти состояния Билла Гейтса.

— Но им хватило наличности нанять отряд Лейна.

— Мой источник про это не говорил, — возразила Полинг. — Там захватили Хобарта с Найтом, однако нет данных о том, что тамошнее правительство наняло Лейна.

— Нам нужна фамилия. Попробуем действовать самостоятельно. Тот человек назвался Лероем Кларксоном. Может, потому что живет в тех местах.

— Недалеко от Кларксон- или Лерой-стрит?

— Парень зашибал хорошие деньги, до того как угодил на пять лет в африканскую каталажку. Он мог еще до Африки купить недвижимость в этом районе.

Полинг согласно кивнула:

— Заглянем в мой офис. Начнем с телефонной книги.

В справочнике по Манхэттену значилось несколько Хобартов, а Найты занимали целую страницу, но никто из них не проживал в той части западного Гринич-Виллидж, которая могла бы подсказать столь очевидный псевдоним — Лерой Кларксон.

Полинг посмотрела в других базах данных, но и там не обнаружила непонятных Хобартов или Найтов.

— Он отсутствовал целых пять лет, — предположила Полинг. — Значит, фактически просто исчез, так? Телефон отключен, коммуналка не оплачена и прочее в том же роде.

— Вероятно, но не обязательно, — возразил Ричер. — Эти ребята привыкли к внезапным отлучкам. Как правило, деньги на платежи автоматом перечисляют с их с банковского счета.

— На его счете деньги должны были закончиться.

Ричер кивнул в знак согласия, но заметил:

— Он, вероятно, снимал жилье, а владелец, что тоже вероятно, уже давно выбросил его вещи на улицу.

— Как же нам теперь быть?

— Думаю, ждать. Ждать звонка от вашего высокопоставленного приятеля.

Минуту спустя сотовый Полинг зазвонил. Она выслушала, медленно закрыла крышку и произнесла:

— Живым вернулся Хобарт.

Глава шестая

— Имя? — спросил Ричер.

— Клэй. Клэй Джеймс Хобарт.

— Адрес?

— Ждем ответа от УДВ.

— Так вернемся к телефонным справочникам.

— Я их обновляю и не держу архива, — сказала Полинг. — Данных пятилетней давности у меня наверняка нет.

— У него могут быть родные. К кому еще возвращаться?

— В справочнике семь Хобартов.

— Позвоните всем, — сказал Ричер. — Представьтесь сотрудницей УДВ и объясните, что случилась накладка с документами.

Сотовый Полинг снова запищал — у пентагоновца появилась новая информация. Полинг записала ее в желтый блокнот.

— Адрес Хобарта? — спросил Ричер.

— Еще нет. УДВ упрямится.

— Тогда что он вам сообщил?

— Что Лейн числится у Пентагона в черном списке.

— Почему?

— Знаете об операции «Правое дело»?

— Панама, — ответил Ричер. — Против Мануэля Норьеги. Пятнадцать с лишним лет назад. Я там был, хотя и недолго.

— Лейн тоже там побывал. Тогда он еще служил в армии и показал себя с лучшей стороны. Его даже произвели в полковники. Потом его в первый раз отправили за море, в Залив, а затем он уволился. В чем-то он там проштрафился, но не так чтобы очень — Пентагон нанял его по контракту как частное лицо. Его послали в Колумбию. Он взял с собой тех, кто составил потом костяк его первой команды. Им предстояло воевать с одним из кокаиновых картелей, за что он получил от нашего правительства деньги. Но, прибыв на место, он и с этого картеля взял деньги — за ликвидацию конкурента. Пентагон не очень переживал, для них что тот картель, что этот, но Лейн потерял их доверие, и больше они его не нанимали.

— Его парни говорили, что побывали в Ираке и Афганистане.

— Верно, но только по субконтракту, — уточнила Полинг. — Пентагон нанял человека, которому доверяет, а тот перепоручил Лейну часть задания. После Колумбии Лейну перепадают крохи с чужого стола. Поначалу крохи были немалые, но теперь все меньше и меньше. Нынче у него полно конкурентов. Очевидно, в тот раз в Африке он сорвал большой куш, но весь его нынешний капитал — остатки этих денег.

— В Буркина-Фасо он тоже попал по субконтракту? — спросил Ричер.

— Должно быть.

— Наше правительство имело к этому отношение?

— Не исключено. Мой чиновный знакомый, кажется, немного нервничает.

Ричер кивнул:

— Потому и помогает, верно? Не как военпол — военполу. Просто крупный чиновник хочет держать ситуацию под контролем. Снабжает нас информацией в частном порядке, чтобы мы не наломали дров и не спровоцировали публичный скандал.

Полинг промолчала. На ее сотовый опять поступил вызов. Она слушала с полминуты, записала в блокноте символ доллара, две цифры и шесть нулей и закончила разговор.

— Двадцать один миллион долларов, — объявила она. — Наличными. Вот сколько Лейн отхватил в Африке.

— Вы были правы. Немалые крохи.

Полинг кивнула:

— Весь контракт стоил сто пять миллионов, тамошнее правительство взяло деньги из главного резервного фонда.

— Понятно. Сколько будет, если двадцать одно поделить на два?

— Десять с половиной, — ответила Полинг.

— Вот именно. Выкуп за Кейт — ровно половина того, что заплатила Буркина-Фасо. Теперь в этом виден какой-то смысл. Вероятно, Лейн забрал пятьдесят процентов как свою долю. Хобарт вернулся и решил, что за свои страдания имеет право на долю Лейна.

— Разумно, — согласилась Полинг.

— Я бы все деньги потребовал, — сказал Ричер.

Сотовый Полинг зазвонил в очередной раз.

— Имеем адрес, — сказала она. — Он проживает с сестрой в доме на Хадсон-стрит. Держу пари, между Лерой и Кларксон.

— С замужней сестрой, — добавил Ричер. — А то бы ее фамилия была в телефонной книге.

— Овдовевшей. Думаю, она оставила себе фамилию мужа.

Вдовая сестра звалась Ди Мари Грациано, и ее адрес на Хадсон-стрит, разумеется, фигурировал в телефонной книге. Полинг вошла в базу данных городского налогового управления.

— Квартира со стабильной рентой. Живет в этом доме уже десять лет, — сообщила она, скопировала номер карточки социального страхования Ди Мари и скормила в другую базу данных. — Тридцати восьми лет. Доход невелик. Работает от случая к случаю. Покойный муж тоже служил в морской пехоте. Умер три года назад.

Полинг вошла в поисковую систему, напечатала в окне «Ди Мари Грациано» и щелкнула клавишей ввода. Посмотрела на результаты и увидела нечто такое, что заставило ее выйти из поисковой системы и войти в «Лексис-Нексис».

— Полюбуйтесь, — сказала Полинг. — Она судилась с правительством, со штатом и с министерством обороны.

Полинг включила принтер и передала Ричеру распечатки. В течение пяти лет Ди Мари Грациано вела настоящую войну, пытаясь выяснить судьбу брата, Клэя Джеймса Хобарта.

— Все силы на это бросила, — заметила Полинг.

— Как Патти Джозеф, — сказал Ричер. — Повесть о двух сестрах.

— В Пентагоне уже через год знали, что Хобарт жив. Знали, где он находится. Но помалкивали четыре года. Обрекли эту несчастную на муки неизвестности.

— Но что бы она смогла? Бросить все и лететь в Африку вызволять его в одиночку? Вернуть на родину, чтобы здесь его судили за убийство Энн Лейн?

— Против него не было ни единой улики.

— Что в итоге? — спросил Ричер.

— Итак, Хобарт обзавелся новым партнером, как только вернулся. Таким, кому доверяет? Человеком верным? Может, это его сестра? Мог ли голос, что вы слышали в машине, принадлежать женщине? Вы говорили про легкий голос.

— Говорил.

— Значит, похожий на женский.

— Возможно. Грегори мне сказал, что в Хэмптонсе появлялась какая-то женщина. Толстуха. Они с Кейт поговорили.

— Может, это и была Ди Мари. Может, она просила денег. Может, Кейт ее отшила, и это стало последней каплей.

— Здесь дело далеко не в деньгах.

— Из этого вовсе не вытекает, что деньги совсем ни при чем, — возразила Полинг. — На долю Ди Мари пришлось пять миллионов с хвостиком. Она могла принять их как своего рода компенсацию. За все пять лет глухого молчания.

— Возможно, — повторил Ричер.

Полинг сняла с полки адресную книгу Нью-Йорка и уточнила, где именно на Хадсон-стрит находится дом.

— Южнее Хаустон-стрит, — сказала она. — Между Вандем-стрит и Чарлтон-стрит, а не между Кларксон и Лерой. Но до них от дома четверть часа пешком.

— У них руки в крови и деньги в кармане. Полинг, они уже на Кайманах.

— Что нам остается?

— Отправиться на Хадсон-стрит и молить Бога, чтобы след не совсем остыл.

Расклад сил был не в пользу Ричера и Полинг — они были безоружны, а Полинг дважды беседовала с Хобартом после исчезновения Энн Лейн, когда обстоятельно допрашивала всех людей Лейна. Впрочем, уверенность Ричера в том, что квартира на Хадсон-стрит окажется пустой, уравновешивала невыгоды их положения.

Привратника тут не держали. Пятиэтажная жилая «коробка» была облицована тускло-красным кирпичом. У черной двери поблескивала алюминиевая панель вделанного в стену домофона. Десять черных кнопок. На табличке у номера 4л — аккуратная надпись «Грациано».

— Лифта нет, — заметила Полинг. — Центральная лестница. Длинные узкие квартиры во всю длину дома, по две на этаже. 4л — четвертый этаж, левая сторона.

Ричер нажал на кнопки всех квартир, кроме 4л, и громко, но неразборчиво произнес:

— Ключи куда-то запропастились.

Панель дважды зажужжала, и Полинг открыла дверь.

Лестница начиналась в правой части центрального вестибюля.

— Подождем, — сказал Ричер. — По меньшей мере двое жильцов обязательно высунутся узнать, кто посеял ключи.

Где-то наверху в полумраке открылась дверь. Потом закрылась. Затем открыли вторую, подождали с полминуты и с треском захлопнули.

— Оʼкей, — сказал Ричер, — можем подниматься.

Он опустил ногу на нижнюю ступеньку, и та громко скрипнула под его весом. Полинг двинулась следом.

На третьем этаже они повернули и посмотрели наверх, в полумрак четвертого этажа. Ричер стал подниматься через ступеньку, чтобы скрипа было в два раза меньше. Полинг жалась к стене — с краю ступеньки всегда скрипят тише.

Они поднялись в коридор четвертого этажа.

Дверь квартиры 4л была выкрашена в тускло-зеленый цвет. В ней, примерно на уровне груди Ричера, имелся «глазок».

Ричер прижался ухом к щели у косяка, послушал, выпрямился и прошептал:

— Там кто-то есть. — Снова нагнулся. — Прямо по курсу. Голос женский. — Он разогнулся и отступил. — Какая там планировка?

— Короткий узкий коридор, — шепотом ответила Полинг, — по крайней мере до ванной. Он, вероятно, выводит в гостиную. В задней стене слева должно быть окно в световую шахту. Направо — дверь в кухню, кухня в самом конце.

Ричер кивнул. Хуже всего, если женщина на кухне, откуда видно входную дверь. Еще хуже, если на кухонном столе у нее под рукой — заряженный револьвер.

— Ждите здесь, — сказал Ричер. — Услышите выстрелы — вызывайте «скорую». Не услышите — вбегайте следом и держитесь позади в паре метров.

Он отступил на шаг. В нем было 195 сантиметров роста и 113 килограммов веса. Он носил ботинки 46-го размера на тяжелой литой подошве, с наборным каблуком в пять слоев и высотой под три сантиметра. Каждый его ботинок весил около 800 граммов.

— Готовьтесь, — шепнул Ричер.

Он перенес вес на отставленную ногу, смерил взглядом дешевую дверь, подскочил, как прыгун в высоту, готовый установить рекорд, и ринулся вперед. Два широких шага. Правым каблуком он с разгона ударил по двери чуть выше ручки. Полетели щепки, взметнулось облачко пыли, дверь с треском распахнулась, а он все несся вперед. Еще два шага, и он оказался посреди гостиной. Лорен Полинг вбежала следом.

Планировка квартиры полностью совпала с описанием Полинг. В дверях кухни застыла грузная женщина в просторном хлопчатобумажном балахоне. Ее длинные каштановые волосы разделял посредине пробор. В руке у нее была жестянка консервированного супа.

В гостиной на потертом диване лежал мужчина.

Он был очень болен. До крайности истощен. Его потная кожа отливала лихорадочным блеском. У него не было ни зубов, ни ступней, ни кистей.

— Хобарт?! — вырвалось у Полинг.

Мужчину на диване уже ничто не могло удивить. Он повернул голову и произнес:

— Спецагент Полинг. Рад вас видеть.

Язык у него был, и говорил он нормально.

Полинг перевела взгляд на женщину:

— Вы Ди Мари Грациано?

— Да, — ответила женщина.

Полинг опять повернулась к Хобарту.

— Господи, что с вами произошло? — спросила она и в ответ услышала:

— Африка. Со мной произошла Африка.

На Хобарте были новые темно-синие, еще жестковатые джинсы и рубашка. Штанины и рукава были закатаны выше культей. Ступни и кисти были отрезаны кое-как, грубо, без натяжения кожи на раны и пластической обработки.

— Что произошло? — повторила Полинг.

— Долго рассказывать, — ответил Хобарт.

— Но нам нужно знать.

— Зачем? Что, ФБР решило наконец мне помочь?

— Я уже не служу в ФБР, — сказала Полинг.

— Так кто вы теперь?

— Частный сыщик.

Хобарт перевел взгляд на Ричера:

— А вы?

— Примерно в том же роде.

— Я собиралась разогреть суп, — сказала Ди Мари Грациано.

— Пожалуйста, разогревайте, — сказала Полинг.

Ричер прикрыл раздолбанную дверь, насколько это было возможно. Когда он вернулся в гостиную, Ди Мари была на кухне. Полинг по-прежнему не сводила глаз с лежавшего на диване.

— Что с вами произошло? — спросила она в третий раз.

— Пусть сперва поест, — подала с кухни голос Ди Мари.

Сестра Хобарта присела на диван и принялась медленно кормить брата с ложки. Тот время от времени пытался поднять отсутствующую кисть, чтобы утереть подбородок, и на лице у него всякий раз появлялось удивление, мгновенно сменявшееся удрученным выражением, словно он и сам поражался тому, как живуча память простых движений.

— Эдвард Лейн, — произнесла наконец Полинг. — Когда вы его последний раз видели?

— Тому пять лет, еще в Африке.

— Что там случилось?

— Меня взяли живым. Не повезло.

— Найта тоже? — спросил Лейн.

— И его тоже.

— Как? — спросил Ричер.

Хобарт долго молчал.

— В Буркина-Фасо шла гражданская война, — наконец начал он. — Нам предстояло оборонять город. В данном случае — столицу. Город Уагадугу. Мы называли его Угу.

— Что там происходило? — спросила Полинг.

— Боевые действия шли на северо-востоке. В полутора с небольшим километрах от границы города начинался лес. В город вели две дороги, эдакие спицы в колесе. Мы их называли Часовая дорога и Двухчасовая дорога — по расположению стрелок на циферблате ручных часов. Мятежники собирались продвигаться по Часовой. Только в джунглях они бы шли не по самой дороге, а вдоль нее. Мы бы увидели мятежников только тогда, когда они выйдут из леса на открытое пространство. Им предстояло пройти голым полем не меньше полутора километров, а у нас были тяжелые пулеметы.

— И где не заладилось?

— Мы считали, что они разделят силы и будут продвигаться двумя колоннами по обочинам Часовой. Прикинули, что километра за три до города правая колонна развернется на девяносто градусов влево и попытается обойти нас с фланга. Следовательно, примерно пять тысяч мятежников должны были пересечь Двухчасовую дорогу. Тут бы мы их и засекли.

Мы с Найтом в свое время служили в морской разведке, почему и вызвались устроить два передовых наблюдательных пункта. У Найта хорошо просматривалась Часовая дорога, у меня — Двухчасовая. По плану, если б они не попробовали обойти нас с фланга, мы бы встретили их огнем в упор. Если б все сложилось успешно, к нам присоединились бы наши главные силы. Если б мятежники стали напирать, мы с Найтом отступили бы к городу и развернули вторую линию обороны.

— В какой момент все пошло не так? — спросил Ричер.

— Я допустил две ошибки, — ответил Хобарт. Он начал задыхаться.

— У него малярия и туберкулез, — сказала сестра. — Вы его утомляете.

— Он получает лечение и уход? — спросил Ричер.

— У нас нет никаких пособий. УДВ чуть-чуть помогает, а я вожу его в больницу Святого Винсента.

— Каким образом? Как вы его спускаете вниз и поднимаете наверх?

— Сама таскаю. На спине.

— Что за ошибки? — спросил Хобарта Ричер.

— Была ложная атака. С десяток мятежников выскочили из-за деревьев в полутора километрах от Найта. Видно, рискнули — пан или пропал. Найт подпустил их поближе и скосил из пулемета. Я его не видел, вот и пополз проверить, как он там.

— И как?

— С ним все было в порядке. Добравшись до его окопа, я понял, что Двухчасовая дорога просматривается оттуда даже лучше. Ну, а в перестрелке всегда лучше иметь напарника. Так я ошибся в первый раз — перебрался в окоп к Найту.

— А во второй?

— Поверил Лейну.

— В чем именно?

— Примерно через полчаса после первой ложной атаки в нашем окопе появился Лейн. Меня он, похоже, никак не ожидал там застать. Он мне сказал, что, согласно последним данным, мы увидим, как Двухчасовую дорогу перейдут солдаты, но это будут правительственные части. Они выйдут из леса и обойдут нас, чтобы укрепить тыл. Лейн сказал, чем больше их будет, тем лучше, потому что все они наши.

— Вы их увидели?

— И не одну тысячу.

— А потом?

— Мы затаились и просидели до ночи. Тут-то пошло и поехало. Около пяти тысяч парней высыпали из леса на Часовую дорогу и поперли прямо на нас. В ту же минуту другие пять тысяч выступили из подлеска южней того места, где стрелка показывала бы четыре часа, и тоже поперли на нас. Те самые парни, которых мы видели раньше. Это были мятежники. Позже до меня дошло, что Лейн мне соврал.

— Что же было на самом деле? — спросила Полинг.

— Впоследствии я все сопоставил и понял: Лейн и его часть оставили позиции за полсуток до этого. Он, должно быть, вернулся после короткой вылазки к нам, сел в джип и дал тягу.

— Почему он так поступил? — сказал Ричер.

— Яснее ясного, — ответил Хобарт. — Лейн бросил нас, потому что хотел, чтобы мятежники прикончили Найта. Я же просто оказался не в том окопе, вот и все.

— Но почему Лейн хотел его смерти?

— Потому что Найт убил жену Лейна.

— Найт вам признался? — спросила Полинг.

Хобарт долго молчал, потом ответил:

— Признался в тысяче разных вещей. — Он горько улыбнулся. — Вам не понять. Найт четыре года был не в своем уме.

— Расскажите, как там было, — попросила Полинг.

Ди Мари Грациано поднялась со словами:

— Не желаю снова это выслушивать. Я пойду.

Полинг открыла сумочку, вынула бумажник и протянула Ди Мари пачку банкнот.

— Купите, что требуется, — сказала она. — Еды там, лекарств.

— Не люблю я благотворительности.

— Так преодолейте себя, — сказал Ричер. — Вашему брату необходимо все, что он сможет получить.

— Возьми деньги, Ди, — велел Хобарт. — Ты и себе что-нибудь непременно купи.

Ди Мари пожала плечами и взяла банкноты. Забрала ключи и ушла.

— Надо бы вызвать плотника, — заметила Полинг.

— Позвоните советскому коменданту с Шестой авеню, он наверняка подрабатывает, — предложил Ричер и обратился к Хобарту: — Вам повезло с сестрой.

— Нелегко ей приходится, — ответил тот.

— Расскажите о Найте.

С уходом сестры Хобарт, похоже, расслабился.

— Наступила одна из тех самых неповторимых минут. Я что хочу сказать: ты решил, что уже по уши в дерьме, а потом до тебя доходит, что ты даже не представлял, как глубоко в нем увяз. Сперва мы ничего не предпринимали, затем переглянулись и, как я понимаю, приняли молчаливое решение сражаться до последнего. И принялись поливать их огнем. Они валили на нас и валили, а мы их косили и косили. У нас начало барахлить оружие. Они, видимо, этого ждали. Как только учуяли, так разом рванули в атаку. Ладно, подумал я, вот и конец.

Хобарт закрыл глаза, в маленькой комнате повисло молчание.

— Ну и? — произнес Ричер.

— Они добежали до края окопа и остановились. Один из тех, кто был у них за офицера, посмотрел на нас сверху и ухмыльнулся. При свете луны его белые зубы сияли на черном лице. Мы только что уложили несколько сотен мятежников, а теперь он нас захватил.

— Что было дальше?

— Первые дни — полный бардак. Нас все время держали на цепи — тюрем у них не было. У них вообще ничего не было. Нас, правда, кормили. Через неделю они заняли Угу и посадили нас в изолятор городской тюрьмы. Мы считали, что они ведут переговоры с Вашингтоном.

Но с Вашингтоном, видимо, у них ничего не вышло, потому что нас перевели в общую камеру. Это было плохо. Арестантов набито под завязку, грязь, болезни, питьевой воды не было, и нас практически не кормили. Потом нас судили.

— Судили?

— Я так думаю. Я не понял ни слова. Нас признали виновными. Я решил, что хуже быть не может, но ошибся. Пришел мой день рождения.

— Что произошло в тот день?

— Нас — примерно дюжину заключенных — выгнали на тюремный двор и построили в шеренгу. Все мы, видимо, родились в один день. Первое, что бросилось мне в глаза, — чан с варом и пропановая горелка под ним. Вар пузырился. Потом я заметил рядом с чаном большую каменную колоду, почерневшую от крови. Верзила надзиратель схватил мачете и что-то проорал крайнему заключенному. Мой сосед по шеренге немного говорил по- английски, он мне перевел. Мы могли выбирать. Даже три раза. По случаю дня рождения каждому из нас отрубят ногу. Первый выбор — левую или правую. Второй выбор — длинные штаны или шорты. То есть рубить выше или ниже колена. Третий выбор — сунуть культю в чан или нет. Кипящий вар склеит артерии и прижжет рану. Откажешься — умрешь от потери крови. Нам выбирать.

Ричер и Полинг молчали.

— Я выбрал левую ногу, длинные штаны и согласился на вар.

На несколько минут в маленькой комнате воцарилась гробовая тишина.

Затем Хобарт произнес:

— Через год, в новый день рождения, я выбрал штаны и согласился на вар.

— С Найтом тоже так обошлись? — спросил Ричер.

Хобарт утвердительно кивнул:

— Мы считали себя друзьями, но есть вещи, которые сближают по-настоящему.

Полинг была белой как мел.

— Найт вам рассказал про Энн Лейн?

— Сказал, что застрелил ее в Нью-Джерси.

— Объяснил почему?

— Он приводил ворох разных причин. Что ни день, то новое объяснение. То она достала Лейна, и тот попросил Хобарта ее убрать. То утверждал, что действовал по заданию ЦРУ. А однажды сказал, что она была инопланетянкой.

— Он ее похитил?

— Да. Довез до магазина, но не остановился — наставил на нее револьвер и повез аж в самый Нью-Джерси. Там и убил.

— Сразу? — спросила Полинг.

— Да, сразу. Когда вы о ней услышали, ее уже сутки как не было в живых. Вы правильно вели расследование.

— Вы и в самом деле были тогда в Филадельфии? — спросил Ричер.

— Был и не знал, что в тот день сделал Найт.

— Кто изображал ее голос по телефону? — спросила Полинг. — Кто забирал выкуп?

— Найт то говорил, что пара его знакомых, то утверждал, что сам Лейн все и устроил.

— Что же все-таки стояло за убийством Энн Лейн? — сказала Полинг.

Хобарт горько улыбнулся:

— Что стояло? Поверьте, я все время задаюсь этим вопросом. Ведь ответ на него, в сущности, объясняет то, что случилось со мной. Думаю, все устроил сам Лейн, потому что Энн потребовала развод и деньги. Лейн, с его самолюбием, не мог такого стерпеть. Вот ее и прикончили по его приказу.

— Зачем Лейну было губить Найта, если тот действовал по его собственному приказу?

— Лейн перетрусил, да и не любил быть кому-то обязанным.

— Как погиб Найт? — спросил Ричер.

— В свой четвертый африканский день рождения отказался от вара. Не захотел дальше мучиться.

Десять минут спустя в коридоре запищал домофон, и Ди Мари попросила помочь с сумками. Ричер спустился и притащил на кухню целых четыре. Затем он спросил ее:

— До нас дошло, что к Кейт Лейн приезжала в Хамптонс какая-то женщина. Это были вы?

— Мы решили ей рассказать, чего можно ждать от Лейна.

— И как она к этому отнеслась?

— Выслушала. Мы гуляли по пляжу, и она слушала.

— Что конкретно вы ей рассказали?

— Я сказала, что у нас нет доказательств, но мы не сомневаемся. Она все выслушала и никак не отреагировала.

— Вы ей рассказали о брате?

— И о нем рассказала. Она и это выслушала.

— Что случилось с вашим покойным мужем?

— С Винни случился Ирак. Мина-ловушка на обочине. Мне сказали, что он погиб на месте. Но они всем так говорят.

Ричер оставил Ди Мари на кухне и вернулся в гостиную.

— Тройка бубен вам о чем-нибудь говорит? — спросил он Хобарта.

— О Найте. Он считал тройку своим счастливым числом. А в части у него было прозвище Бубна. Он любил закатиться в клуб сыграть в карты.

— На трупе Энн Лейн он оставил тройку бубен.

— Значит, все же оставил? Он мне говорил, но я не поверил.

В гостиную вошла Ди Мари.

— Мне нужно знать, где вы были и что делали четыре последних дня, — сказал Ричер.

Ответила Ди Мари. Сразу и без раздумий. Временами чуть- чуть сбиваясь, что придало ее не совсем связному изложению особую убедительность. Два первых дня Хобарт был в больнице Святого Винсента с обострением малярии. Ди Мари почти беспрерывно находилась при нем. Вторые два дня они провели в ее квартире — до той самой минуты, когда Ричер, высадив дверь, оказался посреди гостиной.

— Зачем вы расспрашиваете? — поинтересовался Хобарт.

— Вторую жену Лейна тоже похитили. Вместе с ее дочкой.

— Вы думали, это я постарался?

— Какое-то время думал. Мы получили о вас с Найтом информацию общего характера. Узнали, что были увечья. Но ничего конкретного. Потом нам рассказали о безъязыком мужчине. Мы подумали на вас.

— Безъязыком? — переспросил Хобарт. — Что ж, я бы и на это пошел.

— Вы нас простите, — сказала Полинг.

— Чего там, все выяснилось, и ладно.

— Мы вам поможем, если сумеем.

— Сперва разберитесь с женщиной и малышкой.

— Боюсь, уже поздно.

— Не скажите. Пока есть надежда, есть и жизнь. Все эти кошмарные пять лет только надежда меня и поддерживала.

Ричер и Полинг ушли, оставив Ди Мари на продавленном диване рядом с братом. Вышли на улицу и окунулись в предвечерние тени роскошного дня на исходе лета. По улице медленно и сердито ползли машины. Завывали клаксоны. Прохожие в спешке увертывались от встречных.

— Мы в тупике, — сказала Полинг.

Глава седьмая

— Что теперь? — спросила Полинг.

— Назад, на трудный путь. Мы даром потратили и силы, и время. Моя вина. Я ошибался.

— Почему?

— Видели, что было на Хобарте?

— Дешевая новая джинсовка.

— На том, кто уезжал в машине, джинсовка была не новая, я сам видел. Старая, мятая, удобная. Не могло быть, чтобы тот тип только что вернулся из Африки. Джинсы и рубашку нужно носить не один год, чтоб они так выглядели.

Полинг промолчала.

— Можете со мной распрощаться. Вы узнали все, что хотели. Энн Лейн погибла не по вашей вине. Теперь спите спокойно.

— Спокойно не выйдет. Мне не добраться до Эдварда Лейна. Свидетельство Хобарта не в счет. Конечно, заявление Найта на смертном одре имело бы силу, поскольку суд бы решил — ему не было смысла врать перед лицом смерти. Но такого заявления нет. А есть только куча бессвязных бредовых фантазий, какие он четыре года прокручивал в голове. Ну и что?

— Значит, вам придется удовлетвориться полуправдой, вот и все. И Патти Джозеф тоже. Кстати, загляну к ней и расскажу.

— Вас бы полуправда устроила?

— Меня — нет. Я не выйду из игры.

— Я тоже.

— Тогда через два часа встречаемся у Патти Джозеф. Добираемся каждый своим ходом.

— Зачем?

— Попробую подставиться, чтобы меня попытались убить.

Полинг направилась к метро, а Ричер не спеша пошел по Хадсон-стрит на север. Пересек Мортон, Барроу и Кристофер- стрит. На 10-й Западной улице он свернул и начал кружить по узким, обсаженным деревьями улочкам Гринич-Виллидж: квартал на восток, квартал на север, потом на запад и опять на север. Он дошел до начала Восьмой авеню, какое-то время двигался по ней на север, затем снова начал кружить, на этот раз по малолюдным переулкам и улицам Челси. Остановился у крыльца какого-то особняка и, наклонившись, перевязал шнурки на ботинках. Затем пошел дальше. На 23-й Западной улице он повернул на восток, потом снова на север и опять оказался на Восьмой авеню. До «Маджестика», где жила Патти Джозеф, по прямой было километра три с небольшим, а до встречи оставался еще целый час.

Полинг дожидалась Ричера в вестибюле «Маджестика», устроившись в кресле. Она привела себя в порядок и выглядела просто великолепно.

— По пути заглянула к русскому коменданту, — сообщила она, — он вечером придет починить дверь.

— Прекрасно.

— Вас не убили, — заметила она.

Ричер сел и сказал:

— Я еще раз ошибся — предположил, что у похитителей был свой человек в ближнем круге Лейна. Теперь я так не считаю. Лейн предложил мне миллион долларов. Любой из его людей посчитал бы это могучим стимулом. А я еще раньше им показал, что не полный профан. Но меня не пытались остановить. Я два часа прошатался по Манхэттену, добрую дюжину раз дал возможность себя убрать. Никто не пытался.

— Как им удалось провернуть дело без помощи своего человека?

— Совершенно не представляю.

Они отметились у портье и поднялись на седьмой этаж. Патти Джозеф встретила их в коридоре. Все чувствовали себя немного скованно: Патти пять лет считала, что Полинг не сумела спасти ее сестру. Лед между ними предстояло сломать. Однако намек на свежие новости помог Патти оттаять.

— Ну, что там у вас? — спросила она, направившись в кухню включить кофеварку.

Через десять минут Патти Джозеф была вся в слезах — от горя, от облегчения, от сознания, что наконец знает правду.

— Где сейчас Найт? — спросила она.

— Найт умер, — ответил Ричер. — Страшной смертью.

— Это хорошо. Я рада. Как поступим с Лейном?

— Там будет видно.

— Мне надо бы позвонить Бруэру.

— Бруэр нам не поможет. У нас нет доказательств. По крайней мере тех, что требуются полиции и прокуратуре.

— А вы что делаете в Нью-Йорке? — спросила Патти. — Я же вижу — все время то в «Дакоту», то из «Дакоты».

Ричер не ответил.

— Я не дурочка, — продолжала Патти. — Кейт и Джейд куда-то пропали, и через день появились вы, в машины начали таскать сумки, а вы пришли сюда порасспросить Бруэра об исчезновении предыдущей жены Эдварда Лейна.

— Так что же, по-вашему, я тут делаю? — спросил Ричер.

— По-моему, Лейн второй раз совершил то же самое.

Ричер бросил взгляд на Полинг, и та пожала плечами: мол, отчего бы не рассказать Патти, она заслужила. И Ричер рассказал все, что знал.

Когда он закончил, Патти встала, подошла к гардеробу, достала из ящика пачку фотографий и бросила Ричеру на колени. Одним из последних был снимок выходящей из «Дакоты» Ди Мари Грациано.

— Сестра Хобарта, верно? — спросила Патти. — Портье «Дакоты» сказал ей, что Кейт с дочкой в Хамптонсе, и она отправилась в Хамптонс.

— И?

— Кейт Лейн погуляла с этой странной женщиной по пляжу, и та рассказала ей невероятную историю, но что-то в этой истории помешало Кейт выбросить услышанное из головы. Может, подтолкнуло попросить у мужа объяснений. Тут уж он бы сорвался с цепи. Раз — и в его глазах Кейт становится не лучше Энн.

— Тогда бы Лейн захотел убрать заодно и Хобарта с Ди Мари.

— Сначала их нужно было найти. Вы-то их разыскали только с помощью Пентагона.

— Два вопроса, — сказал Ричер. — Если повторяется история с Энн, зачем Лейн требует от меня помощи?

— Чтобы его люди поверили.

— Второй вопрос: кто на этот раз играет роль Найта?

Патти подумала и ответила:

— Вопрос на засыпку. Все его люди на месте. — Затем добавила: — Ладно, приношу извинения. Возможно, вы правы. Из того, что похищение Энн было разыграно, не следует, что с Кейт повторилось то же самое. Не забудьте, однако, — он вас нанял искать не любимую женщину, а ценную собственность.

Ричер и Полинг молча спустились на лифте, вышли из «Маджестика» и пошли по тротуару. Ранний вечер. Движение в четыре ряда, влюбленные парочки в парке. Собаки на поводках.

— Куда теперь? — спросила Полинг.

— Вы — домой, отоспитесь, — сказал Ричер. — А я вернусь в клетку к зверям.

Полинг направилась к метро, Ричер — к «Дакоте».

Портье даже не стал звонить в квартиру, просто махнул Ричеру, чтобы тот проходил. То ли Лейн распорядился его пропускать, то ли портье запомнил его лицо.

Ричер постучался, Ковальски открыл дверь. Похоже, в квартире никого больше не было. Ричер вошел и спросил:

— Где народ?

— Пошел груши трясти.

— Какие еще груши?

— Бёрку привиделось, что нас навестили духи из прошлого.

— Найт и Хобарт? Пустое дело. Они погибли в Африке.

— А вот и нет, — возразил Ковальски. — Один знакомый знакомого нашего знакомого позвонил служащему УДВ. В Африке погиб только один.

— Который?

— Еще не знаем. Но выясним. Купить можно кого угодно, а этот, из УДВ, стоит недорого.

Они прошли в опустевшую гостиную.

— Вы их знали? — спросил Ричер. — Найта и Хобарта?

— А как же.

— Так вы на чьей стороне — их или Лейна?

— Лейн мне платит, а они нет.

Ричер направился в спальню.

— Вы куда?

— Деньги считать.

— Лейн в курсе?

— А то. Сам дал мне код.

— Дал код?

Надеюсь, подумал Ричер.

Он открыл дверцу, набрал на панели 3785. Секунда мучительного ожидания. Замок щелкнул.

Ричер открыл на себя внутреннюю дверцу и дернул цепочку выключателя. Слева — узкий проход, справа — деньги. Кипы денег, и все нетронутые, кроме одной, ополовиненной. Ее Ричер и вытащил.

— Считать умеете? — спросил он Ковальски.

— Шутите.

Ричер вернулся к сейфу и снял нетронутую верхнюю кипу. Под надписью «Banque Centrale» мелким шрифтом стояло «Gouvernement National, Ouagadougou, Burkina Faso»*. Еще ниже было указано: «Доллары США, 1 000 000». С банкнот на Ричера смотрел Бенджамин Франклин.

В сейфе лежали десять нераспечатанных кип и десять пустых оберток.

— Пятьдесят связок, — подал из спальни голос Ковальски. — В каждой по десять тысяч долларов.

Пятьсот кусков. Десять с половиной миллионов остались, десять с половиной ушли.

Ричер прошел в кабинет Лейна, Ковальски следом. Ричер огляделся: компьютер, картотеки. Их вид почему-то вызвал у него чувство тревоги. Потом ему пришла в голову новая мысль — словно бросили за шиворот льдинку.

— Какие груши они трясут? — спросил он.

— Больницы, — ответил Ковальски. — Мы прикинули — тот, кто вернулся, наверняка больной.

Молчание.

— Я опять ухожу, — сказал Ричер, — а вы оставайтесь.

Спустя три минуты он позвонил Полинг из автомата. Та ответила почти сразу.

— Хватайте такси и мчитесь к Ди Мари. Лейн со своей командой шерстит больницы. Они еще не знают, кто из двоих вернулся, но рано или поздно узнают — выйдут на Святого Винсента и купят адрес Хобарта. Встретимся у них.

Он повесил трубку и остановил такси.

*«Национальный банк, Уагадугу, Буркина-Фасо» (франц.).

Дверь на четвертом этаже по-прежнему висела открытой на покореженных петлях. В гостиной слышались голоса Полинг и Ди Мари. Ричер вошел. На Полинг были джинсы и тенниска. Хобарт сидел на диване, подпертый подушками. Вид у него был неважный, но глаза блестели.

— Ждем в гости Лейна? — спросил он.

— Возможно, — ответил Ричер. — Я этого не исключаю.

— Что будем делать?

— Опередим их. Пусть явятся в пустую квартиру.

Хобарт кивнул, хотя и без особой радости.

— Где бы вам следовало сейчас находиться? По медицинским показаниям? — спросил Ричер.

— По медицинским? Не представляю. Ди Мари вроде наводила какие-то справки.

— В Бирмингеме, штат Алабама, или в Нашвилле, Теннесси, — сказала Ди Мари. — Там при университетах большие больницы. У меня есть проспекты. Больницы хорошие.

— Сегодня нам не устроить его ни в Бирмингем, ни в Нашвилл, — заметил Ричер.

— Нам его туда вообще не устроить. Одни операции стоят двести с лишним тысяч, а протезы и того больше.

Ди Мари взяла со столика две брошюры и передала Ричеру.

— Больницы и вправду хорошие, — через минуту произнес Ричер и положил проспекты обратно.

— Хорошие, да не про нас, — сказала Ди Мари.

— Нынче будете ночевать в одном из ближних мотелей, — сказала Полинг.

Ричер вышел на площадку и заглянул в проем лестничной клетки. Все было спокойно. Он вернулся и закрыл, как сумел, входную дверь. Затем прошел налево в спальню, прокрался к окну, посмотрел на север, потом на юг. Увидел, как перед домом останавливается черный «рейндж-ровер».

Номерной знак — КОБ-19.

Ричер развернулся и поспешил в гостиную.

— Они здесь.

— Что делать? — спросила Ди Мари.

— Всем в ванную. Живо.

Ричер шагнул к дивану, взял Хобарта на руки, отнес и осторожно уложил в ванну. Ди Мари и Полинг ввалились следом.

— Здесь им вас не найти, — сказала Полинг.

— Запритесь, — приказал Ричер, — замрите и ни звука.

Он вышел в коридор. Через секунду домофон подал сигнал.

Ричер нажал на кнопку и произнес:

— Да?

— Служба УДВ по уходу за инвалидами.

Ричер ухмыльнулся и подумал: как мило.

Снова нажал на кнопку и сказал:

— Поднимайтесь.

Потом вернулся в гостиную и сел на диван, дожидаясь гостей.

Услышал скрип половиц и вычислил: трое.

Первым в гостиную вошел Перес, низенький латинос.

За ним — Аддисон, со шрамом над бровью.

И, наконец, сам Лейн.

— Откуда вы, черт возьми, тут взялись? — спросил он.

— Догадайтесь.

— Это вы высадили дверь?

— У меня не было ключа.

— Где Хобарт?

— В больнице.

— Черта лысого! Мы все проверили.

— Да не здесь. В Алабаме или Теннесси.

— Откуда вы знаете?

— Он нуждается в особом лечении. В Святом Винсенте ему посоветовали одну из специализированных клиник на юге.

Ричер указал на столик. Эдвард Лейн взял в руки два глянцевых проспекта.

— Какую именно?

— Не важно. Кейт похитил не Хобарт.

— Вы так считаете?

— Нет, знаю наверняка. У него отрезаны обе кисти и обе стопы. Он не в состоянии ходить, держать оружие и даже звонить по телефону.

Молчание.

— Его обработали в каталажке Буркина-Фасо. Тамошний новый режим решил немного развлечься.

Молчание.

— После того как вы слиняли и его бросили, — уточнил Ричер.

— Вы не знаете, как там было, — сказал Лейн.

— Зато знаю, какой он сейчас, — возразил Ричер.

— Мне все равно надо его найти, — произнес Лейн.

— Зачем?

Нет ответа. Шах и мат. Для ответа Лейну пришлось бы признаться в том, что он поручил Найту сделать пять лет тому назад.

— У меня все, — сказал Ричер. — А похитителя я вам сдам.

— Когда?

— Как только получу от вас деньги.

— Какие деньги?

— Вы обещали мне миллион.

— Если найдете мою жену. Теперь уже поздно.

— Хорошо, — согласился Ричер. — Значит, не сдам.

— Я могу выбить из вас его имя.

— Только попробуйте — я поставлю вас раком и Аддисоновой башкой загоню в задницу Переса словно гвоздь.

— Не люблю угроз.

— А кто обещал выколоть мне глаза?

— Хорошо, миллион. Когда я узнаю имя?

— Завтра, — ответил Ричер.

Лейн кивнул и сказал своим людям:

— Уходим.

— Где тут туалет? — спросил Аддисон.

Ричер не спеша поднялся и произнес:

— Отправляйтесь домой и там отливайте.

— Чего-чего?

— Для вас много чести ссать с ним в один унитаз. Вы его бросили.

— Вас там не было.

— Ваше счастье, что не было. Не то я бы вас измордовал и заставил жрать задницей землю.

Лейн шагнул вперед:

— Нам пришлось пойти на жертву, чтобы спасти отряд. Ричер посмотрел ему в глаза и сказал:

— Пожертвовать и спасти — две разные вещи. А теперь заберите отсюда этих козлов.

Повисло долгое молчание. Перес и бровью не повел, Аддисон набычился, Лейн все понял и просчитывал ситуацию.

— Имя, — сказал он. — Завтра.

— Я приду, — пообещал Ричер.

Лейн кивнул Аддисону и Пересу, и все трое ушли. Ричер подождал, пока захлопнулась дверь на улицу, и вернулся в спальню. Увидел, как «рейндж-ровер» тронулся и покатил на север, и только после этого пошел в ванную.

— Убрались, — сказал он.

Затем он перенес Хобарта на диван. Полинг, опустив взгляд, заметила:

— Мы все слышали.

— Еще чуть-чуть, и вам бы не поздоровилось, — сказал Хобарт. — Лейн не маменькиных сынков нанимает.

— Вас-то он нанял.

— А я и не маменькин сынок, я из его людей.

— Допустим, на том передовом НП были б не вы, а Перес и Аддисон. Вы бы их бросили? Да или нет?

— Ни при какой погоде. И будь я проклят, если понимаю, как они могли меня там оставить.

— Вас нужно перевезти, — сказала Полинг.

— Теперь не нужно, — возразила Ди Мари, — они не вернутся. Сейчас во всем Нью-Йорке для нас это самое безопасное место.

Запищал домофон, в микрофоне раздался голос с русским акцентом. Комендант с Шестой авеню пришел чинить дверь.

— Теперь все и вправду в порядке, — сказала Ди Мари.

Полинг заплатила коменданту, они с Ричером спустились и вышли на улицу.

Полинг молчала, держала себя без прежней приязни и даже не смотрела в сторону Ричера.

— В чем дело? — спросил он.

— Мы из ванной все слышали. Вы с Лейном договорились. Он вас купил, и теперь вы работаете на него.

— Мне хотелось его испытать, — возразил Ричер, — а работаю я на Кейт и Джейд. Все еще хочу убедиться, что нынешнее похищение — настоящее. Если нет, он бы пошел на попятный. Ему невтерпеж добраться до похитителя. Значит, похититель и в самом деле имеется.

— Я вам не верю. Лейн ведет игру. Устроил театр для своих людей и рассчитывает вас обставить.

— Он только что выяснил, что обставить меня не получится. Я нашел Хобарта раньше него.

— Но в сухом остатке для вас тут главное деньги, верно?

— Да, верно.

— Могли бы хоть возразить.

Ричер улыбнулся и продолжал идти как ни в чем не бывало.

— Зачем вам миллион? Ну, купите дом. Машину. Новую рубашку. Что дальше? Вы мне нравились. Я думала, вы не такой.

— Полинг, дайте мне шанс.

— С какой стати?

— Потому что, во-первых, я хочу оплатить ваше время. Во- вторых, отправить Хобарта в Бирмингем или Нашвилл, чтобы его там поставили на ноги. В-третьих, хочу снять ему приличную квартиру и дать денег на карманные расходы. А если чего останется, я уж точно куплю себе новую рубашку.

— Правда?

— Как на духу.

Полинг остановилась и произнесла:

— Простите.

— Прощение надо отработать.

— Как?

— Продолжайте мне помогать. Нам многое предстоит.

— Вы обещали Лейну завтра назвать похитителя.

— Лейна требовалось спровадить.

— Мы успеем до завтра?

— Почему бы и нет?

— Где начнем?

— Совершенно не представляю.

Начали в квартире Лорен Полинг. Она жила в небольшом кооперативном доме на Барроу-стрит, недалеко от 4-й Западной улицы. Квартирка, выкрашенная преимущественно в желтый цвет, излучала тепло и уют. Там имелись спальня-альков, ванная, кухонька и комната с диваном, креслом, телевизором и массой книг. Про вставленные в рамки маленькие фотографии детишек Ричер не стал и спрашивать — и без того было ясно, что это племянники и племянницы.

Он сел на диван и откинул голову на подушку спинки.

Полинг позвонила в индийский ресторанчик и заказала ужин на дом. Стрелки часов в голове у Ричера подбирались к половине десятого вечера. Темно-синее небо за окном сделалось черным, огни огромного города ярко горели.

— Попробуем-ка еще раз «мозговую атаку», — предложил Ричер.

— Оʼкей. Когда вы впервые почуяли фальшивую ноту?

Ричер закрыл глаза и вернулся к началу.

— Грегори спросил про машину, которую я видел вечером накануне. Я сказал, что она отъехала до без четверти двенадцать, а он возразил: нет, наверняка ближе к полуночи.

— Вы же не носите часов, — заметила Полинг.

— Я и без них обычно знаю точное время.

— А вторую фальшивую ноту?

— Когда садился к Грегори в синий БМВ. Что-то меня тогда насторожило, я только потом это понял.

— Но вы не знаете, что именно.

— Нет.

— Что потом?

— Потом мы приехали в «Дакоту», и с тех пор мне не дает покоя одна фотография.

— Сделаем перерыв, — сказала Полинг. — У меня есть бутылка белого вина.

— Пять лет тому назад у вас не было никаких промашек, — заметил Ричер. — Вы все сделали правильно. Следует выкроить минутку, чтобы это отметить.

Полинг достала из холодильника бутылку вина, открыла, наполнила два бокала и вернулась на диван.

— Вы из-за Энн Лейн подали в отставку? — спросил Ричер.

— Я привела другие объяснения, но по сути — из-за нее.

Ричер замолк и долго смотрел на Полинг. Она прекрасно выглядела. Ричеру, как любому нормальному мужчине, нравились женщины, но он всегда был готов найти в каждой какой- нибудь изъян. Лорин Полинг была без изъяна.

— Все равно поздравляю, — сказал он. — Спите сегодня крепко.

— Может, и не получится.

Ричер вдыхал ее аромат. Изысканные духи и мыло, чистая кожа. Волосы до ключиц. Стройная и худенькая, кроме тех частей тела, которым худоба не положена.

— Может, нам придется поработать всю ночь.

— Перемежай дело с досугом — не станешь занудой.

— Вы не зануда.

— Благодарю, — сказал он. Подался к ней и легко коснулся губами ее губ. Потом обнял ее и поцеловал по-настоящему.

— Обычно я такого не позволяю, — сказала она, однако не отстранилась. — Особенно тем, с кем работаю.

— Мы не работаем, — возразил он, — у нас перерыв.

— Не перерыв, а праздник. Мы отмечаем, что вы не Хобарт, а я не Кейт Лейн.

— Лично я отмечаю, что вы — это вы.

— Женщина старше вас, — сказала она.

Он не ответил, но улыбнулся и поцеловал ее в шею.

Она подняла руки, застыла, и он стянул с нее блузку. На ней был узенький черный бюстгальтер. Затем, в свою очередь, он поднял руки. Она встала на диване на колени и стащила с него через голову рубашку. Ее ладони с разведенными пальцами легли на его могучую грудь как маленькие морские звезды. Она скользнула руками ему до пояса и расстегнула ремень. Он расстегнул ей бюстгальтер. Поднялся, уложил на диван и поцеловал груди. Когда часы в голове Ричера показывали пять минут одиннадцатого, они с Полинг были в постели и, слившись в тесном объятии, занимались любовью с неторопливой нежностью, какой ему еще не доводилось испытывать.

Потом они вместе постояли под душем, выпили вина и вернулись в постель. Ричера уносили волны тепла и счастья.

Ричер проснулся, оттого что Полинг ладонями закрыла ему глаза.

— Сколько времени? — спросила она.

— Шесть часов сорок две минуты утра, — ответил он.

— Невероятно.

— От этого дара невелика польза, разве что сэкономишь на наручных часах.

— Если Грегори неверно указал, когда забрали первый выкуп, а ты был прав, что из этого следует?

Он открыл было рот сказать, что не знает.

Но не сказал.

Потому что вдруг понял, что из этого следует.

— У тебя есть карманный фонарик? — спросил он.

— Совсем крохотный, в сумочке.

— Переложи в карман. Сумочку оставь дома. И надень брюки.

Глава восьмая

Город побаловал их чудесным утром. Они пошли пешком, чтобы не прийти раньше времени. Шли не спеша и ровно в половине восьмого свернули на восток, на Спринг-стрит. Ричер остановился у кондитерского магазина и посмотрел сквозь стекло. На кухне горел свет, там хлопотала хозяйка.

Ричер громко постучал по стеклу, она обернулась, открыла запоры и распахнула дверь.

— Можно нам снова пройти в проулок?

— Вы и вправду крыс истребляете?

— Мы следователи, — ответила Полинг, держа наготове визитную карточку.

— А что расследуете?

— Пропали женщина и ее ребенок, — ответил Ричер.

— Думаете, они в соседнем доме? — спросила кондитерша.

— Нет. Там — никого. Обычный осмотр, — объяснил Ричер.

Полинг и Ричер вошли в магазин. Вслед за Ричером Полинг прошла в коридор и вышла через черный ход в проулок.

Задняя часть пустующего здания выглядела точно так же, как Ричер запомнил в прошлый раз. Он наклонился, снял ботинок, разбил каблуком окно первого этажа и снова обулся. Просунул руку сквозь разбитое стекло, пошарил, нащупал внутреннюю ручку двери. Он отпер дверь и осторожно вытащил руку.

— Порядок, — сказал он и открыл дверь, чтобы Полинг все хорошо увидела.

— Готова спуститься по лестнице?

— Почему я?

— Потому что если я ошибся, то, возможно, сдамся и останусь внизу насовсем.

Полинг вытянула шею и посмотрела. Повернулась спиной к зияющей шахте, Ричер взял ее за правую руку, она поставила левую ногу на лестницу и ухватилась за нее левой рукой. Отпустив руку Ричера, Полинг начала спускаться.

Ричер увидел, как луч ее фонарика пронзил тьму.

— Куда идти? — крикнула она снизу.

— К фасаду, прямо под парадную дверь.

Луч фонарика выровнялся.

Полинг добралась до фасада здания, прямо под парадную дверь.

— Посмотри на землю, — крикнул Ричер. — Что-нибудь видишь?

Луч направился вниз.

— Мусор, — ответила Полинг.

— Посмотри получше, — крикнул Ричер.

Луч фонарика прочертил наугад маленький круг, затем круг пошире — и застыл.

— Оʼкей, — крикнула Полинг. — Теперь вижу. Но откуда ты знал?

Ричер ничего не ответил. Полинг наклонилась и выпрямилась, фонарик в правой руке, а в левой — два комплекта ключей от машин: один — от «мерседеса», второй — от БМВ.

Полинг бросила Ричеру ключи. Оба комплекта были на хромированных кольцах, в обоих имелось по одному большому ключу и по дистанционному пульту. Положив их в карман, Ричер схватил Полинг за руку и рывком вытащил с лестницы в безопасный проулок.

— Вся эта канитель с почтовой щелью была только для отвода глаз, — сказал Ричер, захлопывая дверь и снова просовывая руку в дыру в стекле, чтобы закрыть замок изнутри. — У похитителя уже были ключи из картотеки в кабинете Лейна.

— Значит, ты был прав насчет времени.

Ричер кивнул.

— Похититель был в квартире над кафе и смотрел в окно. Увидев, как Грегори припарковался без двадцати двенадцать, он вышел, пересек Шестую авеню и открыл автомобиль ключом «зажигание-двери», который держал в кармане. И сделал это сразу же, много ближе к одиннадцати сорока, чем к полуночи.

— То же самое повторилось на другое утро с синим БМВ.

— То же самое, — подтвердил Ричер.

— Поэтому он требовал строго определенные машины — чтобы к ним подходили украденные ключи.

— Поэтому мне эта история и не давала покоя. Я понял, что, когда Грегори открывал машину в первый вечер, он, как любой водитель, открыл дверцы с пульта метра за три от машины. Но предыдущим вечером мужчина открыл «мерседес» ключом. У него не было пульта, только ключ «зажигание-двери». И тогда понятно, почему для последнего выкупа он использовал «ягуар». Хотел закрыть машину с противоположной стороны улицы, как только Бёрк положит в нее деньги, а дистанционный пульт у него был только от «ягуара». Он заполучил его во время самого похищения.

Полинг немного помолчала.

— Снова хочешь сказать, что ему помогал кто-то из своих?

— Мужчина без языка. Вот ответ на все вопросы.

Полинг и Ричер вернулись в ее офис еще до девяти.

— Сейчас нам нужен Бруэр, — сказал Ричер. — И Патти Джозеф.

— Бруэр еще спит, — заметила Полинг.

— Сегодня поработает с утра, потому что нам нужно точное опознание тела из Гудзона.

— Тейлора?

— Мы должны знать наверняка, что это Тейлор. Уверен, у Патти есть его фотография. Бруэр мог бы использовать ее, чтобы провести опознание.

Полинг позвонила Патти Джозеф, и та подтвердила, что у нее имеется досье с фотографиями людей Лейна. Она согласилась выбрать лучшие снимки анфас в полный рост и отложить их для Бруэра. Потом Полинг позвонила Бруэру и разбудила его. Он разозлился, но согласился забрать фотографию.

— Что теперь? — спросила Полинг. — Лейн ждет фамилию сегодня.

— Сегодня закончится в полночь, — ответил Ричер. — Мне нужно еще кое-что проверить.

— Что проверить?

— Сначала — телефонную книгу на букву «Т», ищем Тейлора.

Полинг стащила с полки «Желтые страницы Манхэттена» и раскрыла на столе.

— Инициалы? — спросила она.

— Понятия не имею. Поищи среди частных лиц в Вест-Виллидже.

Полинг нашла семь возможных адресов — 8-я Западная улица, Бэнк-стрит, Перри-стрит, Салливан-стрит, 12-я Западная, Хадсон-стрит и Уэверли-плейс.

— Начни с Хадсон-стрит, проверь адресную книгу и выясни, в каком квартале этот дом.

— Точно посередине между Кларксон-стрит и Лерой-стрит. Что из этого следует?

— Твое лучшее предположение?

— Мужчина без языка знал Тейлора? Жил с ним? Работал с ним? Убил его?

Ричер промолчал.

— Погоди, — сказала Полинг. — Тейлор и был «своим», верно? Он украл ключи. Он остановил машину у «Блумингдейла» именно там, где велел парень без языка. Тебя всегда беспокоило само похищение — оно могло получиться только так.

Ричер промолчал.

— Так что из этого следует?

— Мы прорабатываем детали и исследуем улики, идем по трудному пути. Следующий этап — визит в квартиру Тейлора.

— Сейчас?

— Почему бы и нет — вполне подходящее время.

Они двинулись пешком. Из кондиционеров на вторых этажах крупными дождинками капала конденсированная влага. Уличные торговцы шумно предлагали поддельные часы и зонты. Город бурлил. Ричер любил Нью-Йорк больше многих других мест, любил его безумную суету и анонимность.

Дом по адресу Тейлора оказался шестнадцатиэтажным кирпичным кубом с заурядным подъездом, но приличным вестибюлем. За длинной стойкой сидел мужчина.

— Подход? — спросила Полинг.

— Простой путь, прямой подход, — ответил Ричер.

Они открыли дверь подъезда и вошли. Ричер направился прямиком к стойке.

— Эта леди даст вам четыреста долларов, если вы впустите нас в квартиру мистера Тейлора, — заявил он.

Консьержи такие же люди, да и сумма была выбрана со смыслом. Достаточно крупная, чтобы сойти за хорошую наличность, и, по опыту Ричера, вызывающая непреодолимое искушение доторговаться до пяти сотен. И по его же опыту, дело было в шляпе, как только это искушение возникало.

Мужчина немного помолчал и посмотрел налево и направо. Никого не увидел и ответил:

— Оʼкей. Пошлю помощника.

А деньги сам прикарманишь, подумал Ричер.

— Пятьсот, — объявил консьерж.

— Идет, — согласился Ричер.

Полинг достала из сумочки кошелек, открыла, отсчитала пять стодолларовых купюр и пододвинула по стойке.

— Двенадцатый этаж, — сообщил консьерж. — Поверните налево и идите к последней двери по правой стороне. Помощник вас встретит.

Он показал на лифт. Ричер и Полинг подошли и нажали кнопку со стрелкой вверх.

— Ты должен мне кучу денег, — заметила Полинг, когда дверь лифта открылась.

— За мной не заржавеет, — ответил Ричер. — Нынче вечером я разбогатею.

Кабина лифта остановилась на двенадцатом этаже, и дверь отъехала в сторону. Они повернули налево, нашли последнюю дверь справа и стали ждать.

— Сколько он платит за такую квартирку? — поинтересовался Ричер.

— За аренду? — Полинг взглянула на расстояние между дверями, оценивая размеры квартиры, и предположила: — Маленькая, с двумя спальнями. Может, четыреста монет в месяц, а может, четыреста двадцать пять.

— Немало.

Звякнул подъехавший лифт, из него вышел мужчина в зеленой форме — помощник. Он подошел, открыл дверь в квартиру Тейлора и отступил.

Ричер вошел первым. Воздух в квартире был горячим и неподвижным. После прихожей величиной с телефонную будку слева находилась кухня из нержавеющей стали, справа — стенной шкаф-гардероб. Гостиная была прямо, а две соседствующие спальни располагались левее. Кухня и гостиная сверкали чистотой. Квартира была оформлена со вкусом, в современном лаконичном «мужском» стиле, мебель — строгая. На полках в алфавитном порядке стояло множество книг. Маленький телевизор, большое количество компакт-дисков.

— Очень стильно, — отметила Полинг.

Большая из спален была пустой, почти монашеской — белые стены, широкая кровать, серое постельное белье. В шкафу полно костюмов, курток, рубашек и брюк, развешенных строго по сезону и цвету.

— Поразительно, — сказала Полинг. — Хочу за этого парня замуж.

Ричер перешел во вторую спальню — маленькую, простую и неотделанную. На потолке не было лампочки. В спальне стояли только две узкие железные койки с несвежими простынями и помятыми подушками. Окно было затянуто черной тканью.

— Вот где прятали Джейд и Кейт, — сказал Ричер.

Полинг осмотрела подушки и сообщила:

— Длинные темные волосы.

Ричер вернулся в гостиную и обыскал стол. Немного личных бумаг, немного финансовых. Имя Тейлора было Грэм, он являлся подданным Соединенного Королевства и имел статус проживающего в стране иностранца. На столе стоял кнопочный телефон, на вид совсем новенький. Кнопок скоростного набора было десять, рядом с каждой имелась бумажная полоска под пластиком с инициалами.

На верхней стояла буква «Л». Лейн, догадался Ричер. Он нажал кнопку. В сером жидкокристаллическом окошке-индикаторе появился номер с кодом 212. Ричер последовательно нажал остальные девять кнопок. Три номера с кодом 212, три — 917, два — 718 и длинный номер с цифрами 01144 в начале. Цифры 212 относились к манхэттенским номерам. Вероятно, приятели, подумал Ричер. На 917 начинались сотовые номера. Возможно, телефоны тех же приятелей. Цифры 718 указывали на Бруклин, а длинный номер с кодом 01144 был британским. Возможно, телефон семьи. На полоске стоял инициал «С».

Понажимав некоторое время кнопки, Ричер закончил.

— Как ты думаешь, портье дежурят здесь круглосуточно? — спросил он.

— Сомневаюсь. Не в центральной части города. В моем доме не дежурят. Вероятно, они сидят здесь только днем.

— Этим, возможно, и объясняются отсрочки. Он не мог провести их в квартиру мимо портье. В первый день ему пришлось долго ждать, а потом он соблюдал интервалы, чтобы прослеживалась последовательность.

— И чтобы создать впечатление отдаленности.

— Так предполагал Грегори. Он был прав, а я ошибался.

— Что теперь? — спросила Полинг.

— Мне бы хотелось снова встретиться с твоим приятелем из Пентагона. Сделать ему одно предложение.

— Что мы можем ему предложить?

— Скажи ему, что мы потопим команду Лейна, если он выручит нас. Он пойдет на сделку.

— А мы это сможем?

— Раньше или позже встанет вопрос — мы или они.

Полинг начала обзванивать службы ООН, разыскивая своего знакомого. Он неохотно согласился встретиться в три часа дня в том же кафе, что и раньше.

— Время поджимает, — напомнила Полинг.

— Оно всегда поджимает. Попробуй позвонить Бруэру.

Но Бруэра на месте не оказалось, а его сотовый был отключен.

В кафе на Второй авеню они пришли заранее.

— У тебя есть теория, верно? — спросила Полинг Ричера. — Как у физика. Единая всеобъемлющая теория.

— Нет, не всеобъемлющая. Только частичная. Не хватает большой составляющей. Но для Лейна у меня уже есть фамилия.

— Какая?

— Подождем, что скажет Бруэр, — сказал Ричер.

Он помахал вчерашней официантке и заказал кофе. Кофе оказался такой же крепкий, горячий и настоящий.

Телефон Полинг зазвонил за полчаса до того, как должен был появиться пентагоновец. Она прослушала информацию и сказала, где они находятся.

— Бруэр, — сообщила она. — Наконец-то. Хочет поговорить лично, придет сюда.

— Он появится одновременно с твоим знакомым.

— Знакомому это не понравится. Не думаю, что он любит большие компании.

Но знакомый пентагоновец Полинг пришел немного раньше.

— Меня настораживает ваше предложение, — сказал он. — Я не могу потворствовать противозаконным действиям.

Будь благодарен хотя бы раз за свою убогую жизнь, подумал Ричер. Но вслух произнес:

— Понимаю вашу озабоченность, сэр. Даю вам слово, что ни один коп или прокурор в Америке не найдет в моих действиях ничего предосудительного.

Пентагоновец помолчал и спросил:

— Так что вы от меня хотите?

— Мне нужно, чтобы вы проверили имя пассажира по полетным листам самолетов, улетевших отсюда за последние двое суток.

— Военных?

— Нет, коммерческих.

— Из какого аэропорта? Каким рейсом?

— Точно не знаю. Я бы начал с аэропорта Кеннеди, проверил рейсы «Бритиш эйруэйз», «Юнайтед эйруэйз» и «Америкен эйруэйз» в Англию, в Лондон. Начал бы с позавчерашних рейсов. Не найдете там, попробуйте Ньюарк. Если и там неудача, снова проверьте рейсы из Кеннеди за вчерашнее утро.

— Оʼкей, — согласился пентагоновец и спросил: — Кого я ищу? Кого-то из команды Эдварда Лейна?

Ричер кивнул.

— Он недавно на него работал.

— Имя?

— Тейлор. Грэм Тейлор. Он подданный Соединенного Королевства.

Пентагоновец ушел, пообещав звонить на сотовый Полинг.

— Ты не нашел паспорт Тейлора у него в квартире. Значит, либо он жив, либо кто-то прикидывается им.

Ричер промолчал.

Полинг продолжила:

— Предположим, Тейлор работал в паре с безъязыким. Предположим, они из-за чего-то поссорились — или из-за того, как поступить с Кейт и Джейд, или из-за денег, или из-за того и другого. И предположим, один из них убил другого и бежал по паспорту Тейлора со всеми деньгами.

— Зачем бы ему использовать паспорт Тейлора?

— Возможно, у него нет своего. Возможно, он в розыске и не мог вылететь по собственному паспорту.

— В паспортах имеются фотографии.

— Ты похож на свою паспортную фотографию?

— Немного.

— Иногда этого достаточно, — заметила Полинг. — Вылетающих проверяют не так, как прибывающих.

Ричер поднял взгляд и увидел входящего Бруэра. Тот сел на стул, где до него сидел пентагоновец.

— Труп из реки не принадлежит мужчине на фотографии Патти. Парень на ее фото под метр восемьдесят, атлетического телосложения, а тот, кого выловили, — под метр девяносто и хилый.

— У него был язык? — спросила Полинг.

— Чего? — переспросил Бруэр.

— Мы ищем мужчину с отрезанным языком.

Бруэр посмотрел ей прямо в глаза:

— Значит, труп не ваш. При нем все, кроме пульса.

— Установили его личность? — спросил Ричер.

Бруэр кивнул.

— По отпечаткам пальцев. Он был ценным информатором ПУНа. Поставки первитина с Лонг-Айленда.

— Тогда мы ничего о нем не знаем, — сказал Ричер. — Он совершенно не связан с нашим делом.

Бруэр посмотрел на него долгим тяжелым взглядом:

— Уверены?

Ричер кивнул:

— Уверен. Сожалею, что не можем помочь.

Бруэр только пожал плечами и сказал:

— Ладно.

— Фотография, которую дала Патти, еще у вас? — спросил Ричер.

— Фотографии, — поправил Бруэр. — Она дала две.

Снимки были в обычном почтовом конверте. Бруэр положил его на стол и ушел. Ричер не стал открывать конверт.

— Что мы имеем? — спросил он.

— То же, что и всегда. Тейлора и мужчину, который не может говорить.

Ричер отрицательно помотал головой:

— Тейлор и есть мужчина, который не может говорить.

Помолчав, Полинг воскликнула:

— Не может из-за акцента.

Ричер кивнул:

— Именно. Мы говорили, что никто не исчез, но Тейлор, по определению, исчез с самого начала. И Тейлор стоял за всей этой проклятой историей. Он снял квартиру и купил стул. И не мог рисковать, открывая рот. Потому что он англичанин. Он знал, что оставит след, и кто бы ни занялся расследованием, услышал бы о сорокалетнем мужчине заурядной внешности, говорившем с английским акцентом. Его бы мгновенно вычислили, поскольку он был последним, кто видел Кейт и Джейд живыми. Он мастерски сбил со следа.

— Он сделал то же, что пять лет назад сделал Найт, — сказала Полинг. — Похищение было организовано так же. Открой конверт, проверь.

Ричер вынул фотографии изображением вниз и перевернул верхнюю.

На ней был мужчина, которого он до этого видел дважды.

Тейлор.

— Точно. Именно он садился сначала в «мерседес», а потом в «ягуар», — подтвердил Ричер и перевернул вторую фотографию.

Этот снимок был крупнее. На нем у мужчины был открыт рот, и были видны ужасные зубы.

— Вот в чем дело, — заметил Ричер, — он скрывал две улики. Английский акцент и британскую стоматологию.

— Где он сейчас? В Англии?

— Это мое предположение. Улетел домой, где чувствует себя в безопасности.

— С деньгами?

— Зарегистрировал багаж, три сумки.

— Смог пронести? Через все рентгеновские проверки?

— Почему бы и нет. Однажды эксперт мне все рассказал о бумажных деньгах. Купюры в основном состоят из льняных и хлопчатобумажных волокон. Думаю, под рентгеном они смотрятся как одежда.

Полинг взяла снимки и положила их перед собой.

— Позор, — сказал Ричер. — Я проникся к Тейлору, когда думал, что он мертв. Все отзывались о нем хорошо.

— Что ж, у тебя есть фамилия для Лейна, — сказала Полинг. — Всеобъемлющая теория. Как у физика. Не понимаю, почему ты называешь ее частичной. Все это провернул Тейлор.

— Нет, — возразил Ричер. — Звонил американец. У него был сообщник, вот почему теория только частичная.

— Лейн не согласится на полхлеба. Он не станет платить.

— Заплатит половину. Остальное — когда сообщим ему, кто был сообщником.

— Как мы это узнаем?

— Единственный надежный путь — найти Тейлора.

— В Англии?

— Если твой приятель из Пентагона подтвердит, что он туда полетел. Он мог бы проверить для нас, с кем Тейлор сидел рядом во время полета. Не исключено, что они летели вместе.

Полинг оставила пентагоновцу сообщение в голосовой почте.

— Что теперь? — спросила она.

— Подожди, пока тебе ответит приятель, потом закажи нам машину до аэропорта и билеты до Лондона, если туда улетел Тейлор. Держу пари, Лейн попросит меня полететь в Лондон, чтобы сделать предварительную работу. Потом прибудет со своей командой убивать Тейлора. Там мы и будем иметь с ними дело.

Полинг подняла глаза:

— Вот почему ты обещал, что ни один коп или прокурор в Америке не найдет в твоих действиях ничего предосудительного.

Ричер поцеловал Полинг и пошел к метро. Около пяти он добрался до «Дакоты».

Но не вошел в здание. Вместо этого он направился в Центральный парк к мемориалу Джона Леннона. Рядом с этим местом и был убит Леннон. Подобно большинству мужчин его возраста, Ричер воспринимал «Битлз» как часть собственной жизни. Их песни были ее фоном, ее звуковой дорожкой. Может, поэтому Ричер и любил англичан.

Может, поэтому и не хотел делать то, что собирался. Но сомнений не было, Тейлор был преступником.

Может, просто не было никакого удовлетворения от того, что он сдавал одного преступника другому. Но это надо было сделать. Ради Кейт. Ради Джейд. Ради Хобарта.

Ричер повернулся и вышел из парка.

Зажав фотографии Тейлора веером между большим и указательным пальцами, Эдвард Лейн задал простой вопрос:

— Почему?

— Жадность, ревность или все вместе, — ответил Ричер.

— Где он сейчас?

— Думаю, в Англии. Скоро узнаю.

— У него должен был быть сообщник. Кто?

— Об этом придется спросить у Тейлора.

— Я хочу, чтобы вы его для меня нашли.

— Я хочу получить свои деньги.

— Сейчас — десять процентов. Остальные — когда увижу Тейлора своими глазами при встрече.

— Двадцать. Или я выхожу из игры.

— Оʼкей, двадцать. Но вы улетите прямо сейчас, сегодня вечером. Мы прилетим через сутки. Семь человек. Будем в гостинице «Парк-лейн-Хилтон».

— С остальными деньгами?

— До последнего цента. Я покажу вам деньги, когда мы встретимся в отеле и вы скажете, где Тейлор. Я отдам их вам, как только его увижу.

— Согласен, — сказал Ричер.

Десять минут спустя он снова ехал в метро — с пластиковой сумкой, в которой лежали двести тысяч долларов.

Ричер встретился с Полинг в ее квартире. Он отдал ей сумку и сказал:

— Возьми, сколько я тебе должен, а остальное спрячь. Здесь достаточно, чтобы Хобарт хотя бы начал лечиться.

Полинг открыла пакет, достала несколько купюр и положила на кухонный стол. Закрыла пакет и сунула в духовку.

— У меня здесь нет сейфа, — объяснила она.

Взяв из стопки на стойке четыре банкноты, Полинг протянула их Ричеру со словами:

— Купи новую одежду. Вечером мы вылетаем в Англию.

— Твой приятель отзвонил?

Она кивнула.

— Тейлор вылетел рейсом «Бритиш эйруэйз», меньше чем через четыре часа после того, как Бёрк положил в «ягуар» деньги.

— Один?

— Вероятно. У него было место рядом с какой-то англичанкой.

— Мне не нужно четыреста долларов на одежду, — заметил Ричер.

— Нужно, если летишь со мной, — возразила Полинг.

Через полчаса Ричер занимался тем, чем не занимался никогда в жизни, — покупал одежду в универмаге. Он стоял в очереди в кассу в мужском отделе «Мейси», держа в руках серые брюки, серую куртку, черную рубашку, черный свитер с треугольным вырезом, черные носки и белые трусы на резинке. Подошла его очередь, и он расплатился. Приняв душ и переодевшись в квартире Полинг, он достал из кармана старых джинсов свой потрепанный паспорт и фотографии, сделанные Патти Джозеф, и переложил в карман новых брюк. Взял складную зубную щетку и сунул в карман новой куртки.

Глава девятая

Полинг заказала билеты в бизнес-классе на тот же рейс, которым двое суток назад улетел Тейлор.

— Как будем действовать? — спросила она.

— Найдем Тейлора, Лейн с ним разберется, а я потом разберусь с Лейном.

— Как?

— Что-нибудь придумаю.

— А что насчет остальных?

— Если решу, что команда без Лейна распадется, то остальных оставлю в покое. Но если кто-нибудь из них захочет встать на его место, разделаюсь и с ним. И так до тех пор, пока команда на самом деле не распадется.

— Будет не просто найти Тейлора, — заметила Полинг.

— У меня есть план.

— Расскажи.

— У тебя есть в Англии знакомые частные детективы? Существует такое международное братство?

— Скорее сестринская община. Есть кое-какие номера.

— Знание местных реалий всегда ключ, — сказал Ричер.

Полинг взяла у стюардессы плед и откинула спинку кресла.

Ричер немного полюбовался на спящую Полинг и тоже откинул спинку. Он любил летать.

Стюардесса разбудила Ричера, чтобы тот позавтракал.

Потом включились все табло, оповещающие о начале их приближения к аэропорту Хитроу.

Ричер прижался лбом к иллюминатору и посмотрел вниз. Он увидел Темзу, блестевшую в лучах солнца, словно полированный свинец; увидел белокаменный, недавно почищенный Тауэрский мост. Ричер вытянул шею, поискал взглядом собор Святого Павла и увидел большой купол в окружении старых петляющих улочек, увидел здание парламента и Биг-Бен.

— Нужно найти тихую гостиницу. Такую, где не смотрят паспорт. Может, в Бейсуотере, — сказал Ричер.

Он снова повернулся к иллюминатору и увидел шестиполосную автостраду, по которой медленно левосторонним порядком двигались машины. Потом забор аэропорта. Стюардесса по микрофону сообщила о прибытии в Лондон.

Полинг и Ричер заполнили карточки прибывающих, и служащий поставил печати в их паспорта. Полинг поменяла пачку долларов из Угу на фунты, и они сели на скорый поезд до вокзала Паддингтон, откуда было рукой подать до бейсуотерских гостиниц. В центр города они попали в середине дня.

В Лондоне было ясно, чисто и холодно.

Ричер нес чемодан Полинг. Они шли на юг, потом на восток, к парку «Суссекс-Гарденз». По прошлым поездкам Ричер помнил группы домов с общими стенами, объединенных в дешевые гостиницы. Полинг отвергла две первые гостиницы, которые он нашел, но, поняв, что лучше не предвидится, сдалась и согласилась на третью. Портье с радостью принял наличные. Книги записи постояльцев в гостинице не имелось. Величественная кровать была застелена зеленым стеганым покрывалом.

— Мы здесь долго не пробудем, — заметил Ричер.

— Все в порядке, — сказала Полинг.

Чемодан она распаковывать не стала. Пока она мылась, Ричер сидел на кровати. Полинг вышла из ванной, подошла к окну и посмотрела поверх крыш.

— Англия занимает территорию в двести пятьдесят тысяч квадратных километров, — сообщила она. — Откуда начнем?

— С сестринской общины, — ответил Ричер.

Полинг принесла сумочку и достала из нее маленькое устройство — электронную записную книжку. Вошла в именной указатель и нашла имя и адрес.

— Грейз-Инн-роуд, — сказала она. — Это рядом?

— Не думаю. Наверное, восточней, где адвокатские конторы. Вероятно, сможем добраться на метро.

Полинг позвонила с телефона на ночном столике. Ричер услышал конец разговора. Полинг объяснила, кто она, попросила о встрече, а потом спросила:

— В шесть вас устроит? — Сказала: — Хорошо, спасибо, — и положила трубку.

— Сестринская община подключилась, — сказал Ричер.

— Братство, — возразила Полинг. — Похоже, женщина, чьи координаты у меня имелись, продала свой бизнес.

Они пошли к станции метро. Проехав шесть остановок в набитом вагоне, без четверти шесть они вышли на Чансери-лейн. На улице было еще светло. Узкие улочки были забиты машинами — черными такси, красными автобусами, белыми фургонами, по тротуарам шли толпы прохожих.

Ричер и Полинг направились на север к Грейз-Инн-роуд и миновали мемориальную доску, сообщавшую о том, что неподалеку жил Чарлз Диккенс.

Полинг смотрела на номера на дверях и нашла нужный на красно-коричневой двери с веерообразной фрамугой. Они пробежали глазами надписи на латунных табличках на стене. На одной было написано «Розыскное бюро». Ричер толкнул дверь и обнаружил, что та открыта. Поднявшись на третий этаж, они нашли нужную дверь. Она была распахнута в квадратную комнату с письменным столом. Владельцем конторы оказался щуплый мужчина с жидкими волосами.

— Вы, должно быть, те самые американцы, — сказал он.

— Мы разыскиваем одного человека, — объяснила Полинг. — Два дня назад он прилетел из Нью-Йорка. Он англичанин, его фамилия — Тейлор.

— Дважды за один день, — заметил детектив. — Ваш мистер Тейлор — популярная личность.

— Что вы имеете в виду?

— По этому же делу звонил мужчина из Нью-Йорка. Не назвался. Я предположил, что он обзванивал все лондонские сыскные конторы.

Полинг повернулась к Ричеру и одними губами произнесла: «Лейн».

Снова повернувшись к столу, она спросила:

— Что вы ему сказали?

— Что в Великобритании шестьдесят миллионов человек и из них несколько сотен тысяч Тейлоров. Что без более подробной информации я не смогу ему помочь.

— А нам сможете?

— Зависит от того, какой дополнительной информацией вы располагаете.

— У нас есть его фотографии.

— Позже это могло бы помочь, но не в начале. Как долго мистер Тейлор находился в Америке?

— Думаю, много лет.

— Глухой номер. Я работаю с базами данных. Счета, списки избирателей, отчеты о кредитных операциях. Если ваш мистер Тейлор не жил здесь много лет, он нигде не всплывет. Мне очень жаль.

Полинг одарила Ричера взглядом, говорящим: «Великолепный план».

— У меня есть номер телефона его ближайшей родни, — сообщил Ричер.

— Мы обыскали квартиру Тейлора в Нью-Йорке и нашли стационарный телефонный аппарат с десятью запрограммированными клавишами скоростного набора, — объяснил Ричер. — Единственный английский номер был помечен буквой «С». Если родство довольно близкое, то Тейлор бы не вернулся в Англию, хотя бы не предупредив родственников.

— Что за номер? — спросил детектив.

Ричер закрыл глаза и назвал номер с начальными цифрами 01144, который запомнил на Хадсон-стрит. Детектив записал.

— Хорошо, — сказал он. — Уберем международный код и добавим вместо него ноль. Раскочегарим старый компьютер и посмотрим в обратный телефонный справочник. Вы же понимаете, что здесь мы найдем только адрес. Чтобы установить личность, там проживающую, нам придется поискать в другом месте. — Он нажал на несколько клавиш, и на экране появился адрес. — Грейндж-фарм, — прочитал он. — Это в Бишопс- Парджитере. Судя по индексу, недалеко от Нориджа.

— Бишопс-Парджитер — название города?

Детектив кивнул.

— Скорее всего — небольшой деревни в графстве Норфолк в Восточной Англии. Фермерский край, сплошная равнина, ветра, болота. Километрах в двухстах отсюда на северо-восток.

— Найдите имя.

Детектив открыл другую базу.

— Мы в списке избирателей, — сообщил он. — По этому адресу зарегистрировано два избирателя — мистер Энтони Джексон и миссис Сюзен Джексон. Вот и ваша буква «С» — Сюзен.

— Сестра, — сказала Полинг. — Замужем. Повторяется история с Хобартом.

— Теперь давайте сделаем еще одну малость. На этот раз не совсем законную, но я же среди коллег. — Он открыл новую базу данных. — Отдел труда и пенсионного обеспечения. — Он ввел имя, фамилию и адрес, а затем набрал на клавиатуре замысловатую команду. — Энтони Джексон — тридцать девять лет, его жене Сюзен Джексон — тридцать восемь. Ее девичья фамилия действительно Тейлор. У них один ребенок — дочь восьми лет с неудачным именем Мелоди.

Детектив прокрутил базу вверх.

— По-видимому, Мелоди родилась в Лондоне. — Он открыл другой сайт и сообщил: — Поземельный кадастр. — Ввел адрес и стукнул по клавише «Запуск». Изображение на мониторе сменилось. — Они купили ферму в Бишопс-Парджитере всего год назад. Значит, можно предположить, что они — горожане, стремящиеся вернуться к земле.

— Спасибо. Мы признательны вам за помощь, — поблагодарил Ричер и попросил: — Может, вы смогли бы забыть эту информацию, если вам снова позвонит тот мужчина из Нью-Йорка.

— Кто первым пришел, того я и обслужил. Мой рот на замке, — пообещал детектив.

— Спасибо, — еще раз поблагодарил Ричер. — Сколько мы вам должны?

— Нисколько. Я получил большое удовольствие. Всегда рад помочь коллегам.

На улице Полинг сказала:

— Чтобы найти номер, Лейну всего-то и надо, что осмотреть квартиру Тейлора, и тогда он будет знать столько же, сколько мы. В сети есть эти обратные справочники.

— Номера он не найдет, — заверил ее Ричер. — А если бы и нашел, не проследил бы связь. Другие у него навыки.

— Уверен?

— Не до конца. Поэтому и стер номер.

— Что теперь?

— Поедем в Бишопс-Парджитер, пора повидаться с Сюзен Джексон.

Из гостиницы Ричер и Полинг отправились пешком к Мраморной арке, чтобы найти фирму по прокату машин. У Ричера не было ни прав, ни кредитной карточки, так что он оставил Полинг заполнять анкеты и в поисках книжного магазина пошел по Оксфорд-стрит. Он нашел магазин, в котором целый стеллаж занимали автомобильные атласы Великобритании. В первых трех, которые он просмотрел, деревня Бишопс-Парджитер не была отмечена. Слишком маленькая, решил Ричер. Тут он увидел ряд карт Государственного картографического управления, снял с полки все карты Норфолка и по очереди просмотрел. Бишопс-Парджитер он нашел в четвертой. Деревушка находилась на пересечении дорог километрах в пятидесяти к юго-западу от Нориджа.

Ричер купил карту, чтобы знать местность досконально, и самый дешевый атлас для общей ориентации. Вернувшись пешком в офис проката машин, он обнаружил, что Полинг ждет его с ключами от «мини-купера».

— Наш — красный, с белой крышей. Очень классный, — сообщила Полинг.

— Тейлор, возможно, там. С сестрой, — сказал Ричер.

— Почему?

— Инстинкт — спрятаться где-нибудь на отшибе. И он был солдатом, значит, выбрал бы выгодное для обороны место. Там местность ровная, как бильярдный стол. Я только что смотрел карту. Он засек бы визитеров за десяток километров. Если у него есть ружье, он неуязвим. И если у него машина с полным приводом, у него во все стороны дороги к отступлению. Он смог бы просто удрать через поля.

— Мне это кажется вероятным, — согласилась Полинг. — Как будем действовать?

— Тейлор работал у Лейна три года, значит, никогда не видел ни тебя, ни меня. Он не будет стрелять в каждого незнакомца, который подходит к его дому.

— Мы едем прямо к нему?

Ричер кивнул:

— По крайней мере подбираемся достаточно близко, чтобы все рассмотреть.

Служащий проката выгнал «мини-купер» из гаража, Ричер сильно отодвинул спинку переднего сиденья назад и влез. Полинг села за руль и завела двигатель.

— Едем на северо-восток по шоссе M11, — сказал Ричер.

Они неуверенно продвигались по городу, пока не нашли широкую дорогу с указателем А10, которая привела их на М25. Они въехали на нее по часовой стрелке и, миновав два съезда, оказались на шоссе M11. Это шоссе вело на север и на восток — к Кембриджу, Ньюмаркету и в конце концов к Нориджу. Было девять вечера, почти стемнело.

Маленький «мини» стремительно ехал вперед. Стрелка часов в голове у Ричера приближалась к десяти.

— Не нравится мне вся эта история, — заметил он. — Тут что-то не так. Не могу отделаться от ощущения, что совершаю серьезную ошибку.

Много позже они проехали через городок под названием Фенчёрч-Сент-Мэри. Дорога стала уже, они увидели указатель — до Нориджа было шестьдесят четыре километра. Ричер развернул карты, и они стали искать поворот на Бишопс-Парджитер. Дорожные знаки были ясными и понятными, но длинные названия давали укороченными. Ричер увидел указатель на Б-пс-П-тер, но они успели проехать метров двести, когда он понял, что это означало. Полинг развернулась и поехала назад. Узкая маленькая дорога все время петляла.

— Сколько еще ехать? — спросила Полинг.

— Может, километров пятнадцать, — ответил Ричер и выглянул из окна.

— Не имеет смысла, — заключил он. — Слишком темно. Мы даже дома не увидим, не то что самих жильцов. — На карте километрах в шести были обозначены здания, одно с пометкой «общ. зав.». Он сверился со списком условных знаков: — «Общественное заведение». Паб. Может, гостиница. Нам нужен номер. Поедем искать на рассвете.

— Подходит, босс, — согласилась Полинг.

Ричер понял, что она устала. Перелет, смена часовых поясов, незнакомые дороги, столько времени за рулем.

— Извини, — сказал он. — Мы перенапряглись.

— Нет, — возразила Полинг. — Мы попали туда, куда нужно, и утром сможем продолжить.

Вскоре они увидели впереди свет. Оказалось, что это светилась вывеска паба «Герб епископа». Паб выглядел уютно.

Полинг втиснула крошку «мини» между грязным «лендровером» и раздолбанным автомобилем с закрытым кузовом и заглушила двигатель. Ричер занес чемодан Полинг внутрь. Впереди у дальней стенки виднелась отполированная до невероятного блеска гостиничная стойка из темного старого дерева. Налево была дверь с табличкой «Бар для постояльцев», которая вела, судя по всему, в пустое помещение. Направо, за лестницей, была дверь с табличкой «Паб». Ричер сквозь стекло увидел бармена, спины четырех посетителей, ссутулившихся на табуретах у стойки, и спину мужчины, сидевшего за столиком в дальнем углу.

Ричер позвонил в колокольчик. Далеко не сразу пришел бармен, румяный здоровяк лет шестидесяти.

— Нам нужен номер, — сказал Ричер.

— Номер обойдется вам в сорок фунтов. Но это с завтраком.

— Нам подходит.

— Номер с ванной? — осведомился бармен.

— Да, хорошо бы с ванной, — ответила Полинг.

Она дала ему четыре десятифунтовые купюры. Бармен вручил ей латунный ключ, дал Ричеру ручку и положил перед ним книгу регистрации постояльцев. Ричер в графе «Ф.И.О.» написал Дж. и Л. Бейсуотер. Затем поставил галочку, предпочтя адрес места работы адресу места жительства, и написал адрес стадиона «Янки» — 161-я улица, Бронкс, Нью-Йорк, США. В графе «Марка автомобиля» он нацарапал «роллс-ройс» и спросил у бармена:

— Тут можно поесть?

— Боюсь, вы немного опоздали к ужину, — ответил тот. — Но если хотите, можно приготовить сандвичи.

— Прекрасно, — согласился Ричер.

— Вы — американцы, верно? У нас их много останавливается. Приезжают посмотреть старые аэродромы, на которых размещались американские самолеты.

— Тогда меня еще не было на свете, — заметил Ричер.

Бармен глубокомысленно кивнул и пригласил:

— Проходите, выпейте. Сандвичи скоро будут готовы.

Он исчез на кухне, и Ричер вошел в паб. Пять голов повернулись в его сторону. Четверо мужчин у стойки были похожи на фермеров — красные обветренные лица, крепкие руки.

Одинокий мужчина за столиком оказался Тейлором.

Как и положено хорошему солдату, Тейлор, оценивая степень опасности, задержал взгляд на Ричере. Появление Полинг за спиной у Ричера вроде бы его успокоило, и он снова принялся за пиво. Ричер проводил Полинг к столику в противоположном от Тейлора конце зала, сел спиной к стене и увидел, что фермеры повернулись обратно к стойке.

— Следует заказать выпить, — сказал он.

— Я, пожалуй, попробую местного пива.

Ричер встал, подошел к стойке и сказал:

— Пинту самого лучшего пива для меня и полпинты для леди, — и, повернувшись к фермерам, добавил: — Джентльмены, не присоединитесь ли к нам? — Посмотрел на бармена и спросил: — Могу я и вас угостить?

Взгляды всех присутствующих устремились на Тейлора, так как только он был еще не приглашен. Тейлор поднял глаза так, словно его к этому вынудили. Ричер жестом показал, что собирается выпить, и окликнул:

— Что заказать для вас?

Тейлор посмотрел на него и ответил:

— Спасибо, но мне пора.

Четкий британский акцент. Оценивающий взгляд. Но лицо совершенно спокойное, на губах простодушная полуулыбка. Тейлор встал и направился к двери.

Бармен разлил в кружки шесть с половиной пинт лучшего горького пива и поставил их в ряд. Ричер заплатил, взял свою кружку и отнес ее Полинг. Четверо фермеров и бармен повернулись к их столику и выпили за их здоровье. Мгновенное общественное признание меньше чем за тридцать долларов, подумал Ричер, но вслух произнес:

— Надеюсь, я ненароком не обидел того парня.

— Не знаю его, — сказал один из фермеров.

— Он, верно, живет в Грейндж-фарм, — сообщил другой. — Потому как я видал, как он ехал на их «лендровере».

— А где эта Грейндж-фарм?

— Да вниз по нашей дороге. Там сейчас семья живет.

— Спросите Дейва Кемпа, — посоветовал третий фермер. — Он вам все о них расскажет.

— Кто такой Дейв Кемп? — спросил Ричер.

— В лавке, — объяснил третий. — В Бишопс-Парджитере. Там ведь и почта. Любит совать нос в чужие дела.

— Там есть паб?

— Наш паб — единственный на километры отсюда, приятель. С чего бы, как вы думаете, тут столько народу?

На это Ричер ничего не ответил.

— Они недавно на ферму приехали, — сообщил четвертый фермер. — Из Лондона. Верно, к земле потянуло.

Казалось, фермеры, по их меркам, этой информацией полностью оплатили пинту пива.

— Ты был прав, — сказала Полинг. — Тейлор на ферме.

— Но останется ли он там теперь? — спросил Ричер.

— Почему бы и нет. Твой широкий глупый американский жест выглядел весьма убедительно.

Сандвичи оказались вкусными. На домашнем хлебе с корочкой и маслом — превосходный ростбиф, сливочный соус с хреном и деревенский сыр. Полинг и Ричер съели сандвичи, допили пиво и пошли наверх в номер. Ричер поставил будильник в голове на шесть утра.

Глава десятая

В шесть часов утра из окна открылся вид на бескрайнюю туманную равнину. До самого горизонта простиралась серо- зеленая гладь. У деревьев были длинные тонкие гибкие стволы и круглые маленькие кроны, чтобы выстоять под ветрами.

Снаружи было холодно, «мини-купер» сплошь покрылся росой. Почти не разговаривая, Полинг и Ричер сели в машину.

Границы Грейндж-фарм были отмечены рвами, а не заборами. За рвами шли ровные, тщательно вспаханные поля, покрытые поздними бледно-зелеными всходами озимых. Ближе к середине земель виднелись маленькие купы деревьев и большой красивый дом из серого камня. Больше, чем представлял Ричер, и внушительнее, чем обычный фермерский дом. За домом на севере и на востоке стояли пять низких сараев — три по трем сторонам квадратного двора, два — порознь.

Дорога, по которой ехали Ричер и Полинг, шла вдоль рва по южной границе фермы. Подъездная дорога пересекала ров по короткому ровному мостику и уходила на север. Дом был метрах в восьмистах от нее. «Лендровер» был припаркован между его задней стеной и одним из отдельно стоящих сараев.

— Он все еще там, — сказал Ричер.

Полинг замедлила ход. В доме не было видно признаков жизни. Свет не горел.

Полинг остановила машину и опустила окно. Вокруг царили тишина и покой.

— Мне кажется, когда-то весь мир был таким, — заметила она.

Тут тишину разорвал выстрел. Ричер и Полинг пригнулись, потом посмотрели, не видно ли на горизонте дымка, чтобы понять, откуда стреляли.

— Охотники? — спросила Полинг.

Ричер внимательно прислушался и ничего не услышал.

— Думаю, сработал птичий отпугиватель, — сказал он. — Фермеры совсем недавно посадили озимые.

— Надеюсь, что только отпугиватель, — сказала Полинг.

— Мы вернемся. А сейчас съездим-ка в магазин к Дейву Кемпу.

Полинг снова тронулась. Бишопс-Парджитер оказался всего лишь стоявшей обособленно старинной каменной церковью и рядом домов напротив, протянувшимся метров на пятьдесят вдоль дороги. Среди них и находился магазин, торгующий всякой всячиной. Он уже был открыт: там продавались газеты.

— Прямой подход? — спросила Полинг.

— Его разновидность, — ответил Ричер.

Они вышли из машины. Дул сильный восточный ветер, и по сравнению с улицей в магазине было уютно и тепло. Внутри располагались почтовое отделение с закрытым ставнем окном, прилавок продовольственного отдела и газетный киоск в дальнем конце. За прилавком стоял пожилой мужчина.

— Вы Дейв Кемп? — осведомился Ричер.

— Он самый, — ответил тот.

— Мне посоветовали к вам обратиться. Мы здесь покупаем фермы.

— Вы американцы, верно?

— Да, мы представляем крупное сельскохозяйственное объединение в США. И можем предложить посредникам очень высокие комиссионные. Обычно мы ищем хорошие, ухоженные хозяйства, которые недавно приобрели любители. Но мы хотим купить их, пока они не пришли в упадок.

— Грейндж-фарм, — сказал Кемп. — Любители чертовы. К земле их, видишь ли, потянуло. Их ферма должна быть у вас первой на очереди. У них даже вдвоем кишка тонка такую ферму держать.

— Похоже, Грейндж-фарм — заманчивый вариант, — сказал Ричер. — Но мы слышали, что вокруг нее крутится еще какой-то тип. Его там недавно видели.

— Неужто? — спросил Кемп, возбуждаясь в предвкушении конфликта. Но он тут же и сник: — Нет, я знаю, о ком разговор. Это брат хозяйки.

— Уверены?

Кемп кивнул.

— Парень приходил сюда знакомиться. Сказал, что помотался по свету — и хватит. Послал конверт в Америку, авиапочтой. Мы с ним приятно поболтали.

— Что он отправил в Америку? — спросил Ричер.

— Он не говорил. Письмо отправил в гостиницу в Нью-Йорке, не на имя, а на номер.

— Догадались, что было внутри? — спросил Ричер.

— На ощупь похоже на тонкую книжечку, — ответил Кемп. — Страниц мало, обмотана резинкой.

— Разве он не заполнил таможенную декларацию?

— Мы оформили письмо как печатные документы. На них не заполняют.

— Спасибо, мистер Кемп, — поблагодарил Ричер.

— Как насчет комиссионных?

— Если купим ферму, вы их получите, — пообещал Ричер.

Они вернулись к ферме. Там было все так же тихо.

— Ты был очень убедителен, — заметила Полинг. — И легенда замечательно легла на вчерашний вечер. Если Кемп разболтает, Тейлор решит, что ты мошенник и хочешь побыстрее урвать куш.

— Да, врать я умею не хуже любого мошенника, — согласился Ричер. — К сожалению.

Тут он замолчал, потому что дверь фермы открылась и вышли четыре человека. Два высоких, один пониже и один совсем маленький. Вероятно, двое мужчин, женщина и ребенок.

— Они встали, — сказал Ричер.

— Я вижу только силуэты. Четыре человека. Семья Джексонов и Тейлор?

— Должно быть.

Все четверо несли на плечах какие-то длинные палки.

— Что они делают? — спросила Полинг.

— У них мотыги. Идут в поле выпалывать сорняки.

Крошечные фигурки двинулись на север, удаляясь от дороги. Смутные неясные силуэты в тумане.

— Мы увидели достаточно, — заключил Ричер. — Работа сделана. Возвращаемся в Лондон и ждем Лейна.

«Мини» влился в поток идущих в Лондон машин, которых было великое множество.

Через два часа они съехали с шоссе на бензоколонку. Ричер, несмотря на то что не был указан в документах на машину, сменил за рулем Полинг. По сравнению с тем, что они намеревались сделать, это было мелким проступком.

Поток двигался медленно, завихряясь, словно вода у стока в ванной, перед тем как быть неодолимо затянутым в город — через Сент-Джонз-Вуд, мимо Риджентс-парк, под Мраморной аркой и на Парк-лейн. Отель «Хилтон» был в южном конце улицы. Без четверти одиннадцать Полинг и Ричер оставили машину в платном гараже. Может, за час до того, как Лейн и его команда должны были появиться в гостинице.

— Хочешь, устроим себе ранний ланч? — спросила Полинг.

— Кусок не полезет в горло, — признался Ричер. — Я запутался. Чувствую себя так, будто передаю Тейлора палачу.

— Так выйди из игры.

— Не могу. Хочу поквитаться за Кейт и Джейд, и мне нужны деньги для Хобарта. К тому же мы в долгу перед твоим приятелем из Пентагона. Я должен сдать Тейлора. Но в такой ситуации я, пожалуй, обойдусь без ланча.

— Где мне находиться? — спросила Полинг.

— Сиди в холле. Веди наблюдение. Потом пойди и сними номер в какой-нибудь другой гостинице. Оставь мне записку у портье в «Хилтоне». Назовись фамилией Бейсуотер. Я отвезу Лейна в Норфолк, Лейн разберется с Тейлором, я разберусь с Лейном. Потом вернусь и заберу тебя. И мы вместе куда-нибудь отправимся.

Они поднялись по ступеням в холл. Полинг обходным путем направилась к дальним креслам, а Ричер прошел к стойке портье и встал в очередь. Над ксероксом висела латунная табличка с надписью: «По закону, некоторые документы копированию не подлежат». Например, деньги, подумал Ричер.

— Группа Эдварда Лейна уже прибыла? — спросил он, когда подошла его очередь.

Портье постучал по клавишам.

— Еще нет, сэр.

— Когда прибудут, передайте, что я жду их в холле.

— Как вас назвать, сэр?

— Тейлор, — ответил Ричер.

Он отошел от стойки и нашел укромное место. Он собирался пересчитать восемьсот тысяч долларов и не хотел свидетелей. Расположившееся в соседних креслах семейство — мать и двое детей — исподволь наблюдало за ним. Мать выглядела усталой, а дети капризничали. Прилетели ранним рейсом и ждут, когда будет готов их номер, подумал Ричер. Мать распаковала половину багажа, пытаясь развлечь детишек, — книги для раскрашивания, кукла без руки, видеоигры.

— Нарисовали бы что-нибудь из того, что вам предстоит увидеть, — предложила мать, чтобы их успокоить.

Ричер повернулся и стал смотреть на дверь.

Он увидел, как вошел Перес. За ним — Ковальски. Потом сам Эдвард Лейн. Следом Грегори, Грум, Аддисон и Бёрк. Чемоданы на колесиках, сумки. Все выглядели слегка помятыми, но собранными и настороженными. Они походили на тех, кем были на самом деле, — на группу спецназовцев, пытающихся путешествовать инкогнито.

Ричер увидел, как они зарегистрировались. Увидел, как портье передал Лейну сообщение. Увидел, как Лейн обернулся. Его взгляд заскользил по холлу и остановился на Ричере. Лейн кивнул. Семь мужчин подняли вещи и пошли через многолюдный холл. Лейн поставил на пол одну сумку и, не выпуская из рук вторую, сел напротив Ричера.

— Покажите деньги, — сказал Ричер.

— Знаете, где Тейлор?

Ричер кивнул:

— Я знаю, где он. Я видел его дважды. Вчера вечером и сегодня утром.

— Так скажите мне где.

— Сначала покажите деньги.

Лейн ничего не сказал. Ричер заметил:

— Вы обзвонили кучу частных лондонских сыщиков.

— Человек имеет право оградить себя от лишних расходов, — ответил Лейн.

— Вы узнали больше, чем я?

— Нет.

— Значит, расходы не лишние.

— Оʼкей, — согласился Лейн. Он поставил кожаную сумку на пол и расстегнул молнию. Сумка была набита деньгами.

Ричер засунул ноготь под бумажную полоску, перевязывающую одну из пачек. Полоска была тугой, следовательно, пачка — полной. В сумке было четыре одинаковых стопки по двадцать пачек в каждой. Всего восемьдесят пачек. По сотне сотенных в каждой. Восемьдесят на сто и еще раз на сто — восемьсот тысяч.

Ричер зажал край банкноты между указательным и большим пальцами и потер. Деньги были настоящими. Он ощутил тиснение, почувствовал характерный запах бумаги и чернил.

— Порядок, — сказал он и снова сел.

Лейн застегнул сумку.

— Так где он?

— Там есть гражданское население, — предупредил Ричер.

— Мы не будем стрелять, — заверил Лейн. — Пуля — слишком легкий выход для Тейлора. Мы войдем, возьмем его и вывезем, не уронив волоска ни с его, ни с чьей бы то ни было еще головы. Он расскажет нам о сообщнике и умрет долгой и мучительной смертью. Так что перестрелка мне не подходит. Не потому, что я пекусь о гражданских. А потому, что не хочу, чтобы ненароком пристрелили Тейлора.

— Оʼкей, — сказал Ричер.

— Так где же он?

Ричер ответил не сразу. Подумал о Хобарте, о Бирмингеме в Алабаме и Нашвилле в Теннесси.

— В Норфолке, — сказал он. — Есть такое графство кило- метрах в двухстах отсюда на северо-восток.

— Где в Норфолке?

— На ферме под названием Грейндж-фарм.

— Ближайший большой город?

— Ферма километрах в пятидесяти к юго-западу от Нориджа.

— Ближайший населенный пункт?

Ричер не ответил.

— Ближайший населенный пункт? — повторил Лейн.

Ричер бросил взгляд на стойку портье. «По закону, некоторые документы копированию не подлежат». В голове у него прозвучал усталый голос матери: «Нарисовали бы что-нибудь из того, что вам предстоит увидеть». Он посмотрел на куклу без руки и услышал голос Кемпа из деревенского магазина: «На ощупь похоже на тонкую книжечку».

— Ричер? — окликнул Лейн.

В голове Ричера раздался голос Лорен Полинг: «Иногда этого достаточно. Вылетающих проверяют не так, как прибывающих».

— Эй, Ричер? Какой там ближайший населенный пункт? — еще раз спросил Лейн.

Ричер вернулся к происходящему и, посмотрев Лейну прямо в глаза, ответил:

— Ближайший городок — Фенчёрч-Сент-Мэри. Будьте готовы выехать через час. Я за вами вернусь.

Он встал и пошел через холл, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не побежать. Встретился взглядом с Полинг. Вышел на тротуар.

И кинулся сломя голову к гаражу.

Машину ставил Ричер, и ключи остались у него. Он щелкнул пультом, рванул дверцу и сел. Вылетел на крошечном автомобиле из гаража. Швырнул десятифунтовую купюру контролеру у шлагбаума. Взлетел по пандусу, пересек встречный транспортный поток и резко затормозил у противоположного тротуара, увидев, что к нему спешит Полинг. Она залезла в машину, и он тронулся.

— Нужен север. Где север? — спросил он.

— Север сзади, — ответила она. — Что, черт возьми, происходит?

— Помоги выехать из города. Открой атлас. Там план города.

Полинг стала лихорадочно листать страницы.

— Обогни Гайд-парк-корнер и вернись на Парк-лейн. И, пожалуйста, расскажи, что означает вся эта чертовщина.

— Я ошибся, — ответил Ричер. — Помнишь, я тебе говорил — не могу отделаться от ощущения, что совершаю большую ошибку? Так вот, я был не прав. Не большую, а катастрофическую.

— Какую именно?

— На фотографиях в твоей квартире — племянницы и племянники, верно?

— Да, у меня их много, — ответила Полинг.

— Расскажи об их любимых игрушках. Их старых любимцах. Когда детям было по восемь лет.

— Думаю, плюшевые мишки или куклы. Те, которые остались у них с младенчества.

— Вот именно. Любимцы. Те, которые они захотели бы взять с собой в путешествие. Как у детей, которые сидели в холле недалеко от меня.

— И что?

— Как такие игрушки выглядели?

— Когда детишкам было по восемь? Все эти годы они таскали их с собой. У всех детей есть такие игрушки.

— У Джейд не было. Вот что пропало из ее комнаты.

— Ты о чем?

— О том, что, если бы Джейд похитили по дороге в «Блумингдейл», я бы нашел все ее любимые старые игрушки у нее в комнате. Но — нет.

— Что это означает?

— Джейд знала, что уезжает, и собрала вещи.

Ричер прикинул, что опережает Эдварда Лейна на пару часов. Через час Лейн поймет, что его кинули, и еще час ему потребуется, чтобы организовать погоню.

— Джейд собрала вещи? — спросила Полинг.

— И Кейт тоже, — ответил Ричер. — Взяла только одну вещь. Но самую для нее дорогую. Фотографию с дочкой.

— Но ты ее видел, — возразила Полинг. — Кейт ее не брала.

Ричер отрицательно помотал головой:

— Я видел фотокопию из «Стейплз». Очень хорошую копию, но не дотягивающую до оригинала.

— Но кто же собирает вещи перед похищением?

— Их не похитили, — объяснил Ричер. — В этом-то и дело. Их освободили.

Они проехали под Мраморной аркой, и на всем пути до Марилебон-роуд попадали на зеленый свет. Вскоре они уже ехали по северным пригородам Лондона — через Финчли и СюисКоттедж к Хендону. Шоссе M1 однозначно должно было вывести их к М25, а потом по часовой — к M11.

— Кейт поверила Ди Мари, — продолжил Ричер. — Та рассказала ей об Энн и предупредила, и Кейт ей поверила.

— Ты понимаешь, что из этого следует?

— Конечно.

— Им помог Тейлор. Он спас их, спрятал, рисковал ради них жизнью. Он не злодей, а герой.

Ричер кивнул.

— А я только что сказал Лейну, где он.

Они въехали на автостраду M1 с южного конца. Ричер прибавил газа и выжал из «мини» сто пятьдесят километров в час.

— А при чем тогда выкуп? — спросила Полинг.

— Алименты, — ответил Ричер. — Мы думали, что это половина куша из Буркина-Фасо, но, с точки зрения Кейт, это также половина их совместной собственности. Вероятно, она в свое время тоже вложила деньги. Вот, кажется, зачем Лейну нужны жены. Помимо того, что они его ценные трофеи.

— Блестящий план, — заметила Полинг. — Но они наворотили ошибок.

— Еще бы. Если действительно хочешь исчезнуть, ничего не бери. Абсолютно ничего. Взял — обречен.

— Кто помогал Тейлору? У него ведь был сообщник-американец, тот, что говорил по телефону.

— Это была сама Кейт. Они все делали вместе.

— Ты действительно сказал Лейну, где Тейлор?

— Почти. Вовремя прикусил язык и вместо Бишопс-Парджитер назвал Фенчёрч-Сент-Мэри. Но с подходящей картой он быстро разберется.

Полинг секунду молчала.

— Мы должны их предупредить. Там же еще и его сестра, и Мелоди.

— Сюзен и Мелоди в полной безопасности.

— С чего ты взял?

— Задайся вопросом, где Кейт и Джейд.

— Представления не имею.

— Имеешь, — возразил Ричер. — Ты точно знаешь, где они. Ты их видела сегодня утром.

Они свернули с шоссе в Ньюмаркете и поехали по местной дороге к Нориджу.

— Подумай о том, как развивались события, — продолжил Ричер. — Почему Кейт попросила Тейлора о помощи? Как она могла попросить кого-то из них? Они до безумия преданы Лейну.

— У них уже был роман, — предположила Полинг.

— Роман — единственное объяснение. И кое-что на него указывало. Картер Грум говорил, что Тейлор нравился Кейт и что он хорошо ладил с девочкой.

— Очевидно, визит Ди Мари послужил сигналом к действию.

Ричер кивнул.

— Кейт и Тейлор составили план и стали его воплощать. Но сначала они объяснили все Джейд.

— Ребенку трудно хранить такой секрет.

— И она кое-чем его выдала, — согласился Ричер. — Она волновалась и приводила мысли в порядок, рисуя картинки на эту тему.

— Какие картинки?

— В ее комнате я видел четыре. Кейт не хватило бдительности. На одной был большой серый дом с деревьями перед ним. Я подумал, это вид на «Дакоту» из Центрального парка. Теперь считаю, что это дом в Грейндж-фарм. Они, должно быть, показывали Джейд фотографии. Деревья она изобразила очень похоже. Как ярко-зеленые леденцы на коричневых палочках. На другом рисунке фигурировала семья. Я решил, что мужчина — Лейн, но его рот казался каким-то странным. Как будто ему выбили половину зубов. Это был Тейлор. Джейд нарисовала свою новую семью — Тейлора, Кейт и себя.

— Думаешь, Тейлор привез их в Англию на ферму?

— Им было нужно надежное убежище. На одном рисунке Джейд нарисовала трех людей в самолете, а на другом — две семьи вместе, словно те раздвоились. Я не представлял, что это означает. Но теперь предполагаю, что это были Джексон, Тейлор, Сюзен, Кейт, Мелоди и она сама. Новая увеличившаяся семья. Вечное счастье на Грейндж-фарм.

— Не получается, — возразила Полинг. — Их паспорта остались в ящике стола.

— Грубый ход, — сказал Ричер. — Оставить их на виду, словно сообщение: «Эй, мы все еще в этой стране». Что на самом деле подразумевало обратное.

— Как можно улететь без паспорта?

— Невозможно. Но ты однажды сказала, что к вылетающим особо не придираются.

— Сюзен и Мелоди, — догадалась Полинг.

— Сюзен и Мелоди прилетели в Штаты. В их паспорта проставили подлинные отметки о въезде. Они отдали их Кейт и Джейд. Тейлор летел самолетом «Бритиш эйруэйз» и сидел рядом с какой-то англичанкой. Десять баксов против одного, что имя этой пассажирки — миссис Сюзен Джексон. И еще десять баксов против одного, что рядом с ней сидела мисс Мелоди Джексон. Но на самом деле это были Кейт и Джейд Лейн.

— Но тогда Сюзен и Мелоди не смогут покинуть Штаты.

— Да, какое-то время не смогут, — согласился Ричер. — Что Тейлор отправил по почте?

— Тонкую книжечку с небольшим количеством страниц.

— Два паспорта, стянутых вместе резинкой. Отправил на гостиничный номер Сюзен в Нью-Йорке.

— Как же они вылетят без отметок о въезде?

Ричер кивнул:

— Нарушение. И как же в аэропорту Кеннеди с ними поступят? Депортируют? Так это им и нужно.

— Сестры, — сказала Полинг. — Патти Джозеф, Ди Мари Грациано, Сюзен Джексон. В этой истории все сводится к преданным сестрам.

Джон Грегори прибавил газа. Он вел взятую напрокат темно-зеленую «тойоту-лендкрузер» на семь посадочных мест. Рядом с ним сидел Лейн. Заднее сиденье занимали Ковальски, Аддисон и Грум. Бёрк и Перес устроились на откидных сиденьях. Пролетев напрямую через центр Лондона к его северо-восточным районам, они въезжали на автостраду M1 с южного конца.

На этот раз Ричер увидел указатель на Б-пс-П-тер и заблаговременно снизил скорость. Время приближалось к двум. Солнце стояло высоко в небе. Был прекрасный день позднего английского лета. Но не все было столь безоблачно.

— Что ты собираешься им сказать? — спросила Полинг.

— Что виноват. Возможно, это лучшее начало.

— А потом?

— Потом, вероятно, скажу это еще раз.

— Не казни себя. Они инсценировали похищение. Не вини себя за то, что принял его за чистую монету.

— Я должен был понять, — возразил Ричер.

Они проехали мимо «Герба епископа». Мимо рва, ограждавшего Грейндж-фарм с юга.

Ричер притормозил перед коротким ровным мостом и свернул на него открыто и неторопливо. Маленькая машина на низкой скорости не должна их насторожить. Он по крайней мере на это надеялся.

Подъездная дорога была длинной и делала две петли. Истоптанную землю развезло, она оказалась не такой ровной, как выглядела на расстоянии.

— Где люди? — удивилась Полинг. — На прополке?

— Невозможно выпалывать сорняки семь часов кряду, так и спину сломаешь.

Метрах в тридцати от дома дорога раздваивалась. На запад — нормальный подъезд к парадному входу. На восток — неухоженная тропа к сараям. Ричер свернул на восток. «Лендровера» не было, сараи были закрыты.

Ричер осторожно затормозил, вернулся задним ходом и выехал на более широкую западную дорогу. Он остановился в трех с половиной метрах от главного входа.

— Что дальше? — спросила Полинг.

— Постучимся.

Они подошли к парадной двери, сделанной из большого куска старого угольно-черного дуба. Львиная голова на двери держала в пасти висящее витое кольцо, которым следовало стучать по шляпке гвоздя. Шляпка была величиной с яблоко. Ричер ударил два раза. Резонанс напоминал звук большого барабана.

— Тейлор? Грэм Тейлор? — позвал Ричер.

Никакого ответа.

Ни звука. Только метрах в десяти послышался легкий топот маленьких ног. Ричер покосился влево и заметил, как из-за дальнего угла дома появилось и тут же исчезло детское голое колено.

— Я тебя видел. Давай выходи, — позвал Ричер. — Не бойся.

Никакого ответа.

Но потом из-за угла выглянула темноволосая головка. Бледная мордашка, большие зеленые глаза. Девочка.

— Здравствуй, — сказала Полинг. — Как тебя звать?

— Мелоди Джексон, — ответила Джейд Лейн.

— Я Лорен, — сказала Полинг. — А это Ричер.

Джейд поклонилась. По ксерокопии из «Дакоты» он ее мгновенно узнал. На ней были летнее платьице без рукавов в зеленую крепированную полоску, белые носочки и летние сандалеты на тонкой подошве.

— Мы приехали поговорить со взрослыми, — объяснила Полинг. — Не знаешь, где их найти?

— Одна нашлась, леди, — произнес женский голос, и Кейт Лейн вышла из-за другого угла. Почти такая же, как на том снимке. Темные волосы, зеленые глаза, губы бутоном. Невероятно, невозможно красивая. Рост примерно метр семьдесят пять, стройная, тонкая и гибкая как тростинка. На ней была мужская фланелевая рубашка, и выглядела она в ней потрясающе.

— Сюзен Джексон, — представилась она.

Ричер покачал головой:

— Вы не Джексон, но я все равно очень рад вас видеть. И Джейд тоже.

— Кто вы?

— Моя фамилия Ричер. Где Тейлор?

— Кто?

Ричер шагнул к Кейт и произнес:

— Кейт, у нас нет времени ломать комедию. Можно с вами поговорить? Мне бы не хотелось пугать Джейд.

— Она в курсе.

— Оʼкей. Эдвард Лейн будет здесь через час. А может, и раньше.

— Эдвард здесь? — спросила Кейт, и на лице у нее проступил неподдельный страх. — Здесь, в Англии? Так быстро?

Ричер утвердительно кивнул:

— Направляется сюда. Он мне заплатил, чтобы я разыскал Тейлора.

— Тогда зачем нас предупреждать?

— Потому что я только что высчитал, что похищения не было.

Кейт ничего не сказала.

— Где Тейлор? — повторил вопрос Ричер.

— Не здесь. Они с зятем Тони отправились в Норидж купить какую-то запчасть к экскаватору.

— Давно уехали?

— Часа два назад.

— Пойдемте-ка все в дом, — предложил Ричер.

Присутствие еще одной женщины, видимо, придало Кейт смелости. Она открыла парадную дверь и всех впустила. В фермерском доме были низкие потолки с открытыми балками и оконца с освинцованными стеклами. Кухня представляла собой большое прямоугольное помещение, где на стенах висели начищенные до зеркального блеска медные сковороды, стояли диванчики и кресла, имелась старомодная кухонная плита неимоверных размеров, а в огромном камине можно было бы устроить жилую комнату. Вокруг массивного дубового обеденного стола располагалась дюжина стульев, на отдельном сосновом столике стоял телефон и лежали стопки бумаги.

— Я считаю, Кейт, вам нужно отсюда сматываться, — сказал Ричер. — Немедленно. Вам и Джейд. А там поглядим, как развернутся события.

— Невозможно. У нас нет «лендровера».

— Поедете в нашей машине.

— Я не умею водить. Я вообще тут первый раз в жизни.

— Я вас отвезу, — сказала Полинг. — Куда захотите.

— Он знает?

— Что похищение — липа? Еще нет.

— Хорошо, — согласилась Кейт, — отвезите куда угодно.

Она схватила Джейд за руку. Ей было не до сумочки, не до пальто — только поскорее отсюда выбраться. Ричер бросил Полинг ключи от «мини» и снова вывел всех из дома.

— Постойте, — произнес он.

Он увидел на дороге в полутора километрах темно-зеленую машину, которая ехала на большой скорости. Чистая, блестящая, отливающая лаком — не то что грязная фермерская колымага.

Всего полтора километра. Полторы минуты. Времени нет.

— Всем в дом, — приказал Ричер. — Мигом.

Кейт, Джейд и Полинг бросились на второй этаж. Ричер прокрался к юго-восточному углу дома, откуда был виден мостик через канаву. Он поспел вовремя и увидел, как пикап сворачивает на подъездную дорожку. «Лендровер-дифендер», старая модель. В машине двое мужчин. Первый напоминал один из расплывчатых силуэтов, которые Ричер видел утром в тумане. Тони Джексон. Фермер. Второй был безошибочно Тейлор. Пикап — «лендровер» с Грейндж-фарм, вымытый и до блеска протертый.

Ричер побежал в кухню и крикнул наверх, что все в порядке. Потом вышел из дома. «Лендровер» дернулся и встал на полпути между задним крыльцом и сараями. Джексон и Тейлор открыли дверцы и выбрались из машины. Джексон подошел к Ричеру со словами:

— Дейв Кемп мне сказал, чего вам нужно. Ответ — нет. Продавать я не буду.

— А я и не покупаю, — сказал Ричер.

— Зачем тогда приехали?

В отличие от Тейлора Джексон был худым и подобранным. Но лицо то же, английское. Светлые волосы, чуть длиннее.

— Поговорить с Тейлором, — ответил Ричер.

Тейлор шагнул к нему и спросил:

— О чем?

— Попросить у вас прощения — и предупредить.

Тейлор замер на миг, покосился влево, потом вправо. Глаза его выдавали лихорадочную работу мысли.

— Лейн? — спросил он.

— Ехать ему, вероятно, менее часа.

— Понятно, — спокойно заметил Тейлор. Он не удивился: удивление — удел любителей, он же был профессионалом.

— Я видел вас на Шестой авеню, — сказал он Ричеру. — Когда садился в «ягуар». Тогда я не придал этому значения, но вчера вечером снова вас встретил. В пабе. Тогда я понял. Подумал, что вы подниметесь к себе в номер и позвоните Лейну. Но он, похоже, собрался сюда быстрее, чем я ожидал.

— Он был уже в самолете.

— Ему известно, что мы именно здесь?

— Более или менее. Я назвал Грейндж-фарм, но что-то удержало меня от упоминания Бишопс-Парджитер. Вместо него я назвал Фенчёрч-Сент-Мэри.

— Он отыщет нас в телефонной книге. В Фенчёрче нет Грейндж-фарм, мы самая близкая.

— Мне очень жаль, — сказал Ричер.

— Когда вы все поняли?

— Чуть позже, чем следовало.

— Что вас навело?

— Игрушки. Самые любимые Джейд взяла с собой.

Тейлор улыбнулся. Зубы плохие, но улыбка хорошая.

— Потрясающая малышка, — произнес он. — Кто вы такой, частный сыщик?

— Я служил в американской военной полиции.

— Как вас зовут?

— Ричер.

— Сколько Лейн вам заплатил?

— Миллион баксов.

Тейлор снова улыбнулся:

— Польщен. А вы мастер своего дела. Впрочем, это был лишь вопрос времени. Чем дольше не находили бы моего тела, тем больше задавались бы вопросами. Но мне казалось, что в запасе у меня, возможно, пара недель.

— У вас в запасе около шестидесяти минут.

Военный совет держали в доме, на кухне. Джейд устроилась за столом рисовать. Тейлор первым делом предложил:

— Разожжем огонь, тут холодно. И выпьем по чашке чая.

— У нас на это есть время? — спросила Полинг.

— В британской армии, — ответил Ричер, — всегда найдется время для чая.

Джексон, казалось, тоже не очень тревожился — держался уверенно и спокойно.

— Вы где в свое время служили? — спросил его Ричер.

— В Первом ПДП.

В Первом парашютно-десантном полку. Аэромобильные части. Крутые ребята.

— С Лейном шесть человек, — сообщил Ричер.

— Команда А? — спросил Тейлор. — Было семеро, пока я не вышел из игры.

— Было девять, — уточнил Ричер.

— Да, еще Хобарт и Найт. Кейт в курсе, ей рассказала сестра Хобарта.

— Это и подтолкнуло Кейт?

— Отчасти. А отчасти и другое. Хобарт не исключение. За все эти годы многих людей Лейна убили или ранили. Он им не помогает, как и семьям погибших.

— Так это для них вам понадобились деньги?

— Деньги принадлежат Кейт. Она имеет на них право. Пусть решает сама, на что их тратить. Уверен, она сделает верный выбор.

Тони Джексон разлил чай — крепкий, горячий и сладкий — в пять разномастных щербатых кружек.

— У нас на это есть время? — снова спросила Полинг.

— Ричер, — переадресовал Тейлор ее вопрос, — у нас есть время?

— Это Англия. Будь это Канзас, в магазине Дейва Кемпа можно было бы купить ружья и боеприпасы. Но мы не в Канзасе. Провезти что-нибудь такое в самолете Лейн никак не мог. Значит, он объявится безоружным.

— Но и в Англии где-нибудь можно разжиться оружием, — заметила Полинг.

— В массе мест, — согласился Ричер, кивнув, — но чтоб их найти, нужно время.

— Сколько?

— Думаю, двенадцать часов, как минимум. Если Лейн решит сначала вооружиться, то появится самое раннее завтра. К тому же он предпочитает нападать на рассвете.

— Здесь есть оружие? — спросил Ричер.

— У нас тут ферма, — ответил Джексон, — а фермеры должны быть готовы в любую минуту справиться с вредителями.

В его голосе Ричер уловил некую нотку. Некую беспощадную решимость. Ричер сравнил его и Тейлора. Одного роста, одного веса, одной английской крови, похожие внешне. Ричер встал и подошел к телефону. Старая модель. Ни запоминающего устройства, ни автоматического набора номера.

— Вы этого хотели, — обратился он к Тейлору. — Назвались Лероем Кларксоном, чтобы вывести на свою квартиру.

Тейлор промолчал.

— Вы могли бы запретить Джейд брать игрушки. Могли бы попросить Кейт оставить фотографию. Ваша сестра Сюзен могла привезти для вас паспорт Тони. Тогда бы в списке пассажиров фигурировали трое Джексонов, а не две Джексон и один Тейлор. Лети вы под чужим именем, вас было бы невозможно отследить до Англии.

Тейлор промолчал.

— В вашей квартире новый телефон, — продолжал Ричер, — вы его купили, чтобы оставить на нем номер Сюзен.

Тейлор промолчал.

— Вы поболтали с Дейвом Кемпом, а большего сплетника во всем графстве не сыщешь. Потом посидели в пабе в компании любопытных до чужих дел фермеров. Потому что хотели оставить четкий след. Потому что хотели выманить сюда Лейна.

Все молчали.

— Хотели сыграть на своем поле. И прикинули, что этот дом будет легко защищать.

Тейлор утвердительно кивнул:

— Он оказался шустрее, чем мы рассчитывали. А так все верно, мы хотели его выманить.

— Зачем?

— Помериться силами. И поставить на этом точку.

— Но к чему такая спешка?

Сидевшая у камина Кейт Лейн подняла глаза и сказала:

— Я жду ребенка.

В мягких отблесках пламени она выглядела щемяще красивой.

— Когда мы с Эдвардом начали ссориться, — продолжала она, — он обвинил меня в неверности. Тогда это было неправдой. Он сказал: если выяснит, что я ему изменяю, то покажет, как ему больно, сделав с Джейд такое, от чего мне будет еще больнее. Я не приняла его обещание всерьез. Но, узнав про Энн, Найта и Хобарта, поняла, что к нему следует отнестись со всей серьезностью. К тому времени мне было что скрывать. И мы сбежали.

— А Лейн пустился следом. — Ричер обратился к Джексону: — Вы налаживаете экскаватор с обратным ковшом, чтобы канавы копать? Нет, чтобы копать могилы. Правда?

— Вас это напрягает? — спросил Тейлор.

— Меня — нет.

— Миллион вы себе оставите?

Ричер отрицательно помотал головой и ответил:

— Нет, я собирался отдать его Хобарту.

— Вот и хорошо, — сказала Кейт, — больше наших денег пойдет на других.

— А что скажете вы, мисс Полинг? — спросил Тейлор. — Вас это напрягает?

— Должно было бы напрягать, и еще как. В свое время я дала клятву блюсти законы.

— Но?

— По-другому мне Лейна не заполучить.

— Значит, мы все заодно, — подытожил Тейлор.

Они выпили чаю, и Джексон провел Ричера в маленькие сени за кухней, где открыл стенной шкаф. Там на полках лежали четыре автоматических винтовки «Хеклер унд Кох Г36». Эту современную модель взяли на вооружение незадолго до того, как военная карьера Ричера пришла к концу. Для стрельбы использовали стандартные натовские комплекты калибра 5,56 мм. Как большинство оружия немецкого производства, винтовки выглядели очень дорогими и технически совершенными.

— Где вы их раздобыли? — спросил Ричер.

— Купил, — ответил Джексон. — У одного нечистого на руку голландского квартирмейстера.

— Патроны?

Джексон открыл другой шкаф. Ричер увидел тусклый блеск черного металла. Патронов было в избытке.

— Можно сделать по три-четыре выстрела, не больше, а то будет много шума.

— Отсюда далеко до полиции?

— Изрядно. Ближайший участок — в Норидже. Но у соседей есть телефоны.

— На сегодня можно было бы отключить птичий отпугиватель.

— Само собой, — согласился Джексон. — А потом включить на рассвете. Именно тогда мы ждем Лейна.

— Будь у меня сестра и зять, я бы хотел, чтоб они походили на вас с Сюзен.

— Мы с Тейлором старые друзья, вместе воевали в Сьерра- Леоне. Я для него готов на все.

— Вас не тревожит вся эта история? Это ваша земля, в самом прямом смысле.

— С нами все будет в порядке. Г36 бьет точно. Может, обойдемся всего одним выстрелом.

Джексон запер шкафы. Ричер подсел к Тейлору.

— Расскажите о Грегори.

— Что именно?

— За кого он будет? За Лейна или за вас?

— Думаю, за Лейна. Он всегда хотел стать офицером, но так и не дослужился. А Лейн сделал его вроде как своим лейтенантом. Какой-никакой, а статус. Кроме того, он обидится, что я не посвятил его в мою тайну.

— Он знает эти места?

Тейлор отрицательно помотал головой:

— Он лондонец, как и я.

— Чего ждать от остальных?

— В лучшем случае Грум и Бёрк будут нейтральны. Но я бы не рискнул поставить на это ферму.

— Они хорошие бойцы? Все вместе, как одна команда?

— В общем, не хуже меня. В свое время они были асами, а теперь опустились почти до среднего уровня. Перестали заниматься боевой подготовкой, а это очень важно.

— Почему вы стали одним из них?

— Из-за денег. А потом остался из-за Кейт.

Они бросили жребий, кому первыми заступать в наблюдение. Короткие соломинки вытянули Полинг и Джексон. Джексон устроился в «лендровере» позади дома, Полинг уселась в «мини» перед фасадом. Таким образом, каждый имел обзор в сто восемьдесят градусов с небольшим. Если Лейн явится по дороге, предупреждение поступит за полторы минуты, если поедет полями, времени будет чуть больше.

Нормальный уровень безопасности. Пока светло.

Глава одиннадцатая

Светло было до начала девятого. К этому времени в «лендровере» сидел Ричер, а в «мини» — Кейт. Сумерки наступили быстро, а с ними пришел вечерний туман, из-за которого видимость упала до неполных ста метров.

К половине девятого видимость настолько ухудшилась, что Ричер выбрался из «лендровера» и пошел на кухню. Из темноты возник Тейлор.

— Имеем десять часов, — сказал он. — До рассвета мы в безопасности.

— Вы уверены? — спросил Ричер.

— Вообще-то нет.

— Можно было бы отвезти Кейт и Джейд в другое место.

Тейлор отрицательно помотал головой:

— Лучше пусть остаются. Не хочу отвлекаться.

Про себя Ричер согласился с Тейлором. Отвлекаться не дело. К тому же люди Лейна, возможно, уже установили за домом скрытое наблюдение. Значит, и за дорогами тоже. В первую очередь их интересовал, конечно, Тейлор. Но если дать им возможность выяснить, что, вопреки их предположению, Сюзен и Мелоди на самом деле — Кейт и Джейд, игра пойдет совсем по- другому.

За ужином составили план. Было решено сторожить по двое и меняться через каждые пять часов. Так они продержатся до рассвета. Каждый получит по заряженной Г36. В первую смену идут Тейлор и Джексон, в полвторого ночи их сменят Ричер и Полинг. Кейт Лейн будет находиться в доме. Ночью противник может устроить разведку, и риск, что ее узнают, был слишком велик.

Ричер вымыл посуду, Тейлор и Джексон взяли винтовки и вышли наружу. Кейт пошла наверх укладывать Джейд. Полинг подбросила в камин поленьев. Через полчаса Кейт Лейн спустилась вниз. Ричер прикинул, что ее беременность стала заметной. Правда, чуть-чуть.

— С Джейд все в порядке? — спросил он.

— Сейчас заснула, но спит она плохо. Сказывается разница во времени. К тому же она немного нервничает и не может понять, почему здесь нет животных. Земледелие выше ее разумения. Она думает, что от нее прячут целое царство миленьких маленьких существ.

— Расскажите, как все было, — попросил Ричер.

— На самом деле все оказалось довольно легко. Мы подготовились загодя. Купили преобразователь голоса, сняли комнату, достали стул, раздобыли ключи от машин.

— Этим занимался в основном Тейлор, да?

— Но преобразователь пришлось покупать мне. Странно бы выглядело, если б он понадобился немому.

— Еще бы.

— Затем я скопировала фотографию в «Стейплз». Это было опасно — пришлось согласиться, чтобы в магазин меня отвез Грум. Если б я все время требовала Грэма, это бы вызвало подозрения. Но дальше все пошло как по маслу. Тем утром мы поехали в «Блумингтон», но вместо этого отправились прямо к Грэму. Затаились и выждали.

— Вы забыли упомянуть про полицию.

— Знаю, и поначалу очень переживала. Решила, что провалила операцию. Но Эдвард, похоже, не заметил. Потом стало много легче.

— Зачем вы потребовали выкуп в три захода?

— Если б потребовали все разом, это могло бы навести их на след. Мы решили — чем больше будут дергаться, тем лучше. Тогда Лейн, может, и не уловит связи.

— Думаю, уловил, но неправильно истолковал. Он начал связывать это дело с Африкой.

— Эдвард хотел владеть мной, как владеют движимым имуществом. И пообещал отыграться на Джейд, если я ему изменю. Сказал, что свяжет меня и заставит смотреть. Такие слова хочется поскорее забыть. Но я-то знала, что он на это способен. Говорят, что нельзя встревать между львицей и ее львенком. Раньше я этого не понимала. Теперь понимаю.

На кухне воцарилась тишина, какая возможна лишь в сельском доме. В камине, то вспыхивая, то угасая, плясал огонь.

— Вы не думаете здесь поселиться? — спросил Ричер.

— Надеюсь, — ответила Кейт. — У органического земледелия большое будущее. Оно и земле, и людям на пользу. Может, удастся прикупить еще земли.

— Трудно представить вас фермершей.

— Думаю, мне это будет по душе.

— Даже когда Лейн полностью исчезнет с горизонта?

— В таком случае мы, вероятно, могли бы время от времени возвращаться в Нью-Йорк. Но в «Дакоту» я больше ни ногой.

— Сестра Энн живет прямо напротив «Дакоты». Она четыре года каждый день следила за Лейном.

— Хотелось бы с ней познакомиться. И еще раз встретиться с сестрой Хобарта.

— Настоящий клуб выживших, — заметила Полинг.

Ричер подошел к окну.

— Сперва нам надо выжить, — сказал он.

Оставив в камине огонь, они тихо дремали в креслах. Когда часы в голове у Ричера показали половину второго, он похлопал Полинг по колену, встал и потянулся. Они вышли из дома в ночной мрак и холод. Ричер повернул к южному концу дома. Остановился и подождал.

Через минуту его глаза приспособились к темноте, и он различил за тяжелыми облаками слабый отблеск лунного света. Ричера невозможно было заметить на расстоянии, но ночью зрение не было главным из чувств. Слух был важнее всего.

Он сделал два шага и замер. Медленно повернулся, описав дугу в двести градусов.

Человека он бы услышал за сто метров.

Ричер во тьме. Вооружен и опасен. Непобедим.

Все пять часов он безотлучно простоял на одном и том же месте. Никто не появился. К половине седьмого утра на небе прорезалась ярко-розовая горизонтальная полоса. Серый свет медленно накатывался с востока на запад, как приливная волна.

Самое опасное время.

Тейлор и Джексон вышли из дома с третьей и четвертой винтовками в руках. Ричер занял новый пост у задней стены дома, Тейлор встал на его место у фасада. Ричер знал, что в двадцати метрах за ними Джексон и Полинг сделали то же самое.

Они продежурили весь день и часть вечера.

Лейн не появился.

Время от времени кто-нибудь из них отлучался наскоро перекусить или в туалет. Винтовки весом в три с половиной килограмма оттягивали руки, словно весили три с половиной тонны. Джексон снова включил птичий отпугиватель.

Кейт и Джейд укрывались в доме. Готовили еду и разливали по кружкам напитки. Солнце пробилось сквозь туман, днем стало тепло, но к вечеру снова похолодало.

Лейн не появился.

Джейд рисовала. Нарисовала красный «мини-купер». Нарисовала Полинг с винтовкой. Нарисовала Ричера, который получился выше дома. Нарисовала животных в сараях, хотя ей говорили, что Джексоны не держат животных.

Лейн не появился.

Джейд начала приставать к каждому по очереди, прося разрешения выйти поискать животных. Все по очереди отвечали — нельзя. Пойдя по третьему кругу, она, как заметил Ричер, сменила тактику и попросила у Тейлора разрешения выйти из дома, когда станет темно. Ричер услышал ответ — может быть. Так отвечают все родители, чтобы дети перестали канючить.

В половине девятого вечера все сбились в кучу у парадной двери, пошатываясь от усталости.

— Он берет нас измором, — сказал Тейлор.

— И поэтому может одолеть, — сказал Джексон. — Мы долго так не протянем.

— Нужно исходить из того, что он теперь при оружии, — заметила Полинг.

— Значит, нападет завтра на рассвете, — сказал Тейлор.

— Вы уверены? — спросил Ричер.

— Вообще-то нет. Может напасть в три или четыре ночи.

— Слишком темно, — возразил Джексон.

— Если они купили оружие, то могли купить и приборы ночного видения.

— Как бы вы провели операцию? — спросил Ричер Тейлора.

— Трое подходят с севера, четверо других приближаются по подъездной дороге. Двое, скажем, в машине с выключенным светом и на большой скорости, еще двое продвигаются пешим ходом по обе стороны дороги. Всего семеро. По меньшей мере трое проникнут в дом — мы не сможем им помешать. Не успеем мы и глазом моргнуть, как они захватят заложницу.

— Мы их снимем еще на подходе к дому, — сказала Полинг.

— Только если все четверо сумеют не уснуть и держаться настороже следующие восемь часов. Или тридцать два часа. — Тейлор вздохнул: — Лейну спешить некуда.

— Время его союзник, не наш, — согласился Ричер. — Теперь мы в осаде. У нас кончится съестное, и рано или поздно мы все одновременно уснем.

— Давайте сократим дозор вдвое, — предложил Тейлор. — Один человек на южной стороне, второй на северной, а двое отдыхают, но в боевой готовности.

Ричер отрицательно помотал головой:

— Нет, нам пора самим переходить в наступление. Я намерен пойти их разыскать. Где-то поблизости у них должна быть нора.

— Один? — ужаснулась Полинг. — Это же чистое безумие.

— Так и так придется идти, — возразил Ричер. — Я еще не получил деньги для Хобарта. У них мои восемьсот кусков. Не пропадать же добру.

Ричер сходил к «мини» за картой, и они прошлись по ней вместе с Джексоном. Грейндж-фарм и Бишопс-Парджитер находились, в грубом приближении, посреди широкого треугольника сельских угодий, ограниченного с востока идущим на юг шоссе Норидж — Ипсвич, а с запада — дорогой на Тетфорд. На карте были обозначены кое-какие из крупных строений. Единственным из них в весьма относительной близости к Бишопс-Парджитер и помеченным «общ. зав.» был «Герб епископа».

— Они там, как вы думаете? — спросил Ричер.

— Если они сначала остановились в Фенчёрч-Сент-Мэри, а потом нацелились на Бишопс-Парджитер, другой гостиницы у них на пути не было, — ответил Джексон. — Но ближе к Нориджу их пруд пруди.

— Мне кажется, они остановились поближе к нам, — сказал Ричер.

— Тогда, вероятно, в «Гербе епископа».

Восемь километров, подумал Ричер. Три часа туда и обратно пешим ходом. Вернусь ближе к полуночи.

— Пойду проверю, — сказал он.

Он обогнул дом, вошел в сени и взял две запасные обоймы для Г36. Нашел на кухне сумочку Полинг и забрал из нее крошку-фонарик. Сложил карту и сунул в карман. Затем в темноте возвратился к парадному входу согласовать с другими пароль. Он не хотел, чтобы его подстрелили при возвращении. Джексон предложил «Канарейки» — прозвище нориджской футбольной команды.

— Хорошая хоть команда? — спросил Ричер.

— Была хорошая. А лет двадцать с лишним назад вообще первый класс.

Я тоже, подумал Ричер.

Он снова обогнул дом и пошел на север. Затем повернул на запад, держась параллельно дороге. На небе еще не до конца погасли вечерние сумерки. Бледные звезды выглядывали из-за рваных облаков. Земля под ногами была мягкая и ухабистая. Винтовку он нес в левой руке, держа за приклад, готовый при необходимости вскинуть ее для выстрела.

По границе Грейндж-фарм проходил дренажный ров три метра шириной и около двух глубиной, со слоем грязи на дне. Ричеру пришлось соскользнуть вниз, пройти, увязая в грязи, и вскарабкаться наверх по противоположному склону.

Одолев три с небольшим километра, он очень устал. К тому же продвигался он медленнее, чем рассчитывал. Наткнувшись на тракторную колею, шедшую через поля соседней фермы, он пошел чуть быстрее. Когда колея резко свернула на север, он снова двинулся полями.

Без пяти минут одиннадцать он заметил отблеск неоновой вывески паба. Ричер продвигался севернее дороги, держась от нее на приличном расстоянии — на тот случай, если Лейн выставил наблюдателей. К гостинице он зашел с тыла, до нее оставалось метров триста пятьдесят. Он увидел квадратики резкого ярко-белого света. Окна кухонь или ванных, понял он.

И повернул на юг, взяв курс прямо на окна.

Ричер обогнул здание по часовой стрелке, избегая падающего из окон света.

Маленькие, ярко освещенные комнаты в задней части были, ясное дело, мужским и женским туалетами. Ричер завернул за угол и обнаружил, что в восточном торце строения нет окон. Он завернул за другой угол и глянул в окошко паба, находившегося восточнее входа. Те же четверо фермеров, что и два дня тому назад. Тот же бармен за стойкой.

Ричер двинулся дальше.

На стоянке были четыре машины, все не новые. Явно не из таких, какую прокатная фирма на Парк-лейн могла бы предоставить клиенту по срочному заказу.

Три других окна принадлежали бару для постояльцев.

В прошлый раз там не было ни души. На этот раз за одним столиком сидели трое мужчин: Грум, Бёрк и Ковальски. Перед ними стояли тарелки с остатками еды и три наполовину опорожненных фужера. В баре было светло, тепло и уютно.

Ричер двинулся дальше.

За следующим углом в западном торце имелось всего одно окно. Через него бар был виден с другой стороны.

Ричер отступил на четыре коротких шага. Из окон его было невозможно заметить. Он опустился на колени и бережно положил винтовку на землю прямо под западным окном. Тут ее никому не найти, разве что кто-нибудь о нее споткнется. Затем он прополз назад, поднялся и через стоянку направился к входу. Открыл дверь и вошел в вестибюль. Перед ним была конторка портье. Ричер слышал, как в пабе справа бармен негромко занимается своим делом.

Ричер развернул к себе регистрационную книгу и открыл ее. Два дня назад в ней отметились Дж. и Л. Бейсуотер. На другой вечер — три новых постояльца: К. Грум, Э. Бёрк, Л. Ковальски. Прибыли, согласно записи, в «тойоте-лендкрузер».

Никакой «тойоты-лендкрузер» на стоянке не было.

И где Лейн, Грегори, Перес и Аддисон?

Он полистал книгу назад и выяснил, что «Герб епископа» может предоставить постояльцам самое большое три комнаты. Если предположить, что эти трое получили каждый по комнате, то других селить было просто негде. Они поехали в какое-то другое место.

Ричер направился в паб. Бармен поднял на него взгляд, а фермеры приветствовали кивками.

— Вчера приезжали семь мужчин, — обратился он к бармену. — Трое здесь и остались. Куда вы направили остальных?

— Я направил их в Мастон-Манор. Там можно переночевать и позавтракать.

— Где это?

— По другую сторону Бишопс-Парджитер. Примерно в десяти километрах.

Один из фермеров повернулся вполоборота и сказал:

— Там очень мило. Пошикарнее, чем здесь. Как я понимаю, они кинули жребий и проигравших оставили тут.

Его приятели расхохотались.

Пивной юмор — он во всем мире один и тот же.

— Спасибо, — произнес Ричер и вышел в вестибюль. Остановился перед дверью в бар. Взялся за круглую ручку. Миг помедлил — и толкнул дверь.

Картер Грум сидел лицом к двери. Он поднял взгляд. Ковальски и Бёрк повернулись и уставились во все глаза. Ричер вошел и тихо закрыл за собой дверь.

— А вы не из робких, — заметил Грум.

Ричер подошел к камину и постучал по решетке носками ботинок, стряхивая с подошв грязь. Затем снял с крюка тяжелую железную кочергу и соскреб грязь с каблуков. Повесил кочергу обратно на крюк. Мужчины сидели и ждали.

— Ситуация изменилась, — заявил Ричер. Он направился к западному окну, выдвинул стул из-под ближнего столика и сел. Между ним и винтовкой было метр с четвертью расстояния и одна оконная рама.

— Каким образом? — спросил Бёрк.

— Никакого похищения не было. Все было разыграно. Кейт и Тейлор полюбили друг друга и сбежали. Вот и все. Джейд они забрали с собой. Но им пришлось устроить спектакль, потому что Лейн становится невменяемым, если дело касается его брака. Впрочем, как и ряда других вещей.

— Кейт жива? — спросил Грум. — Где она?

— Вероятно, где-нибудь в Штатах.

— Тогда почему Тейлор здесь?

— Хочет сыграть с Лейном на своем поле.

— Он получит игру.

Ричер покачал головой:

— Никуда не годный вариант. Тейлор окопался на ферме, вокруг глубокие рвы, машина там не пройдет. Вам придется переть на своих двоих. А с ним там восемь старых приятелей по СВП. Его зять служил в британских «зеленых беретах», он тоже пригласил шесть своих ребят. Они заложили по стометровому периметру противопехотные мины и в каждом окне выставили по тяжелому пулемету. У них есть приборы ночного видения и гранатометы.

— Они не рискнут пустить их в дело. Это же Англия.

— Тейлор готов пустить, уж вы мне поверьте. Только этого не понадобится, ведь половина десантников СВП — снайперы и вооружены высокоточными винтовками «Хеклер унд Кох» модели ПСГ1. Они вас всех уложат за триста метров. Конец игры.

В комнате повисло молчание. Ковальски взял со стола свой фужер и отхлебнул. Бёрк, а затем и Грум последовали его примеру. Ковальски был левшой, Бёрк и Грум — правшами.

— Так что вам лучше всего сыграть в «забудем об этом», — добавил Ричер.

— Нельзя же так просто взять и уйти, — сказал Бёрк.

— В Африке вы просто взяли и ушли, — возразил Ричер. — Бросили Хобарта с Найтом, спасая команду. Так что теперь придется вам бросить Лейна, спасая самих себя.

— Вы за Тейлора? — спросил Грум.

Ричер утвердительно кивнул и сказал:

— К тому же я хороший стрелок.

— Они столько денег украли, — не сдавался Бёрк.

— Это деньги на содержание. Энн Лейн их потребовала — и была убита. Кейт это выяснила.

— Ее похитили.

Ричер отрицательно помотал головой:

— Ее прикончил Найт по приказу Лейна, потому что Энн хотела уйти от него. Вот почему вы бросили Найта в Африке. Лейн заметал следы. А Хобартом он пожертвовал, потому что тот оказался на том же наблюдательном пункте.

— Чушь собачья.

— Я разыскал Хобарта. Найт все ему рассказал. Между делом, пока им отрезали руки да ноги.

Молчание.

Бёрк посмотрел на Грума. Грум посмотрел на Бёрка. Оба посмотрели на Ковальски. Они долго раздумывали.

— Оʼкей, — сказал Бёрк. — Пожалуй, мы выждем.

— И правильно сделаете, — сказал Ричер. Он встал и направился к двери, но у камина задержался и спросил: — Кстати, где Лейн и остальные?

Молчание. Затем Грум произнес:

— Здесь не было комнат. Они поехали в Норидж.

Ричер кивнул:

— Когда он намерен начать операцию?

— Послезавтра на рассвете.

— Что купили?

— Автоматы Мп5К. На каждого по одному плюс два запасных. Патроны, приборы ночного видения, карманные фонари и еще всякую всячину.

— Вы, конечно, ему позвоните, стоит мне уйти, да?

— Нет, — ответил Бёрк, — с такими известиями лучше ему не звонить.

— Прекрасно, — сказал Ричер. Метнулся влево и сорвал с крюка кочергу. Развернулся и со всего маху ударил Картера Грума по правому предплечью. Кость хрустнула, как разбившаяся фарфоровая тарелка. Грум открыл рот, но не успел еще закричать, как Ричер мощным ударом наотмашь сломал Ковальски левую руку. Ричер отпихнул Ковальски бедром и расплющил Бёрку правое запястье, не оставив ни одной целой косточки. Затем повернулся, подошел к камину и повесил кочергу на место.

— Для пущей уверенности, — объяснил он. — Ваши ответы меня не совсем убедили. Особенно насчет гостиницы Лейна.

Он вышел из бара и тихо закрыл за собой дверь. На его внутренних часах было ровно одиннадцать часов тридцать одна минута.

В одиннадцать тридцать две Эдвард Лейн захлопнул багажник «тойоты», в котором были уложены девять автоматов «Хеклер унд Кох МП5К», шестьдесят обойм по тридцать 9-миллиметровых патронов «парабеллум» в каждой, семь пар очков ночного видения, десять карманных фонарей, шесть рулончиков клейкой ленты и два толстых мотка веревки. Грегори завел двигатель. На заднее сиденье молча и сосредоточенно уселись Перес и Аддисон. Лейн забрался в кресло рядом с водителем, и Грегори повел машину на запад. Устав спецподразделений настоятельно рекомендовал нападение на рассвете, но отнюдь не исключал выдвижения ограниченного авангарда для наблюдения за противником.

В одиннадцать тридцать три по часам на ночном столике Джейд проснулась. Села в постели. Посидела. Встала на пол босыми ногами. Пересекла комнату и отодвинула занавеску. Снаружи было темно. А в темноте ей можно было выйти. Тейлор так сказал. Можно было заглянуть в сараи и найти животных, которых — она это знала — наверняка там держали.

В одиннадцать тридцать четыре Ричер забрал винтовку и пошел назад по дороге. Так, по его расчетам, он дойдет скорее. Он устал, но был доволен. Три пальца на курках вырублены, силы противника сведены примерно до пятидесяти семи процентов первоначальной мощности.

Он шел вперед. Один, во мраке. Непобедимый.

Это чувство исчезло, когда он, одолев подъездную дорогу к Грейндж-фарм, увидел впереди силуэт темного безмолвного дома. Пароль он успел повторить раз десять.

«Канарейки», «канарейки», «канарейки».

Ответа не было.

Глава двенадцатая

Ричер взял винтовку на изготовку. Какой смысл иметь оружие, если его нельзя мгновенно пустить в ход? Он застыл на месте. Напряженно прислушался. Ничего не услышал.

Лейн, подумал он.

Он не удивился. Удивление — удел любителей, а Ричер был профессионалом. Он просто отошел от дома. Чтобы в него труднее было целиться и чтобы увеличить угол обзора. Во всех окнах было темно, только в кухонном играл слабый отблеск. Догорает камин. Парадная дверь была закрыта. Около нее виднелся силуэт «мини-купера». Машина осела на нос.

Он подошел, наклонился к переднему бамперу и потрогал шину. Обрывки резины и длинный завиток острой колючей проволоки. Он осторожно прокрался к другой стороне. Та же картина.

Машину с передним приводом полностью вывели из строя.

Он направился к парадной двери. Она была закрыта, но не заперта. Он повернул ручку и толкнул дверь. Поднял винтовку. В доме было темно. Чувствовалось, что никого нет. Ричер заглянул в кухню. Все в точности так, как он оставил, только люди исчезли.

Он включил фонарик и сунул в левую руку между ладонью и стволом винтовки. Проверил все помещения первого этажа. Ни души.

Прокрался вверх по лестнице. Первая комната явно принадлежала Джейд. Постель была разобрана и смята. Самой девочки не было.

Второй была комната Джексонов. Там стоял туалетный столик, заваленный косметикой. Фотография девочки в рамке, не Джейд. Мелоди, предположил Ричер. На одном из ночных столиков лежал каталог экскаваторов с обратным ковшом. Джексон читает на ночь.

Джексона не было.

Следующая комната была спальней Кейт и Тейлора. Старая двуспальная кровать, дубовый ночной столик. Никаких украшений, как полагается в комнате для гостей. На комоде фотография — Кейт и Джейд. Оригинал, не копия. Без рамки.

Он двинулся дальше. И замер посреди коридора.

На полу были следы крови.

Маленькая тонкая линия длиной сантиметров в тридцать, словно плеснули краской, как если б дернулась рука. Ричер принюхался и уловил слабый запах пороха. Он посветил фонариком в конец коридора и увидел открытую дверь ванной, а за ней в задней стене на уровне груди — разбитую кафельную плитку.

Значит, хотя бы один человек ранен, подумал Ричер. Он осторожно спустился вниз и вышел в ночь.

Он обошел дом по часовой стрелке. В дальних сараях царили мрак и покой. Старый «лендровер» стоял осевший. Ричер не сомневался, что так и будет. Четыре проколотых шины. Он миновал машину и остановился у южной стены под фронтоном. Выключил фонарик и уставился в темноту.

Как это случилось?

Он полагался на Полинг, так как знал ее, и полагался на Тейлора с Джексоном, хотя и не знал их. Три профессионала. Усталые, но надежные. С точки зрения нападающих, подход к дому долог и смертельно опасен. Ричер должен был увидеть четыре изрешеченных пулями тела и остатки автомобиля.

Однако не увидел. Почему?

Их внимание отвлекли, заключил он. Ответ, как и раньше, содержали рисунки Джейд. Животные в сараях. Кейт говорила, что девочка плохо спит. Ричер представил, как это было. Джейд проснулась, возможно, около полуночи и выбежала из дома в темноту, где, как ей казалось, бояться нечего. Четверо взрослых бросились следом. Паника, поиски — и те, кто за ними наблюдал, незаметно подкрались. Тейлор, Джексон и Полинг боялись стрелять, чтобы не угодить друг в друга или в Кейт или Джейд.

Лейн узнал свою падчерицу.

И собственную жену.

Ричер вздрогнул, по телу его прошла резкая судорога. Он включил фонарик, направил луч на землю и дошел до подъездной дороги. Миновав первый изгиб, он побежал. Куда — он и сам не знал.

Перес поднял на лоб прибор ночного видения и произнес:

— Оʼкей, Ричер ушел.

Эдвард Лейн кивнул и приказал Пересу:

— Найди телефон, позвони в «Герб епископа». Скажи остальным, чтоб мотали сюда.

— Но машина у нас, — сказал Перес.

— Пусть идут пешком.

— А Ричер, знаете ли, вернется, — сказал Джексон. Он был единственным, кто мог говорить, хотя его лицо было сильно разбито там, куда пришелся удар Лейна.

— Знаю, что вернется, — сказал Лейн. — Самое плохое, что может с нами случиться, — он отмахает девять километров на восток, ничего не найдет и потопает назад. Это займет у него четыре часа. К тому времени вас не будет в живых. Он сможет посмотреть, как умрет ребенок, а затем мисс Полинг. Потом я убью его самого. Медленно.

— Вы сумасшедший, — сказал Джексон.

— Я сердитый и, по-моему, имею на это право.

Перес ушел.

Ричер пересек второй изгиб дороги. Замедлил бег. И вовсе остановился.

Выключил фонарик. Стоял и пытался сосредоточиться на последовательном образе того, что успел заметить.

В грязи отпечатались следы покрышек. Три набора следов.

Первый — старого «лендровера» Тони Джексона.

Второй — отпечатки шин «мини-купера».

Третий след — большого тяжелого автомобиля, ясные отпечатки новых с иголочки покрышек. Какие положено иметь арендованной «тойоте-лендкрузер».

Один двойной след. В одном направлении.

Лейн находился на ферме.

Лейн еще раз наотмашь ударил Джексона карманным фонарем. Джексон свалился.

Лейн подошел вплотную к Кейт и посмотрел ей в глаза. Зажег фонарь и подставил ей под подбородок, направив луч вверх, так что прекрасное лицо превратилось в жуткую карнавальную маску.

— «Пока смерть не разлучит нас», — произнес он. — Я серьезно воспринимаю эти слова.

Кейт отвернула голову. Лейн схватил ее за подбородок свободной рукой и повернул лицом к себе.

— «Всех да оставит и прилепится к одному», — произнес он. — Я и эти слова воспринял серьезно.

Кейт закрыла глаза.

Ричер дошел до конца подъездной дороги, перешел через мост и свернул к востоку на шоссе, прочь от фермы. Его фонарик продолжал гореть. Он хотел, чтобы те видели, как он уходит. Видели через ночные очки маленькую удаляющуюся призрачную фигурку.

Он прошел на восток метров двести и выключил фонарик. Свернул под прямым углом, направился косогором на север, спустился в межевой ров и пробрался по дну к противоположному склону, держа винтовку высоко над головой в одной руке. Вылез и быстро побежал точно на север.

За две минуты он одолел четыреста метров и остановился перевести дыхание. Поставил переводчик на одиночные выстрелы, прижал приклад к плечу и двинулся вперед. К сараям.

Эдвард Лейн все так же стоял лицом к лицу с Кейт.

— Полагаю, ты спала с ним не один год, — произнес он.

Кейт молчала.

— Ты, надеюсь, пользовалась презервативами. От такого парня можно подцепить что угодно.

Он ухмыльнулся — ему в голову пришла новая мысль. Шутка.

— А то, чего доброго, и забеременеть.

В ее полных ужаса глазах что-то мелькнуло.

— Ты беременна, — сказал он. — Ты и вправду беременна? Меня не обманешь.

Он положил ладонь на ее живот, и она попыталась вдавиться спиной в столб, к которому была привязана.

— Нет, это просто невероятно. Ты умрешь с ребенком от другого мужчины в утробе.

Лейн повернулся к ней спиной. Замер, снова повернулся лицом и сказал:

— Этого я не могу допустить. Будет несправедливо. Сперва мы его удалим.

Кейт закрыла глаза.

— Тебе так и так умирать, — заметил Лейн тоном самого здравомыслящего человека на свете.

Ричер знал, что они в сарае. Где еще им спрятать большую машину? Он также знал, что тут пять сараев.

Он начал с ближайшего, надеясь, что ему повезет. Не повезло. Ричер прижался ухом к щели между досками и прислушался, напрягая слух. Ни звука.

Но со вторым повезет, понадеялся он. Однако во втором сарае было так же темно и тихо, как в первом. Он двинулся во мраке к трем сараям, расположенным по периметру двора. И встал как вкопанный.

Потому что краем глаза заметил в доме свет и движение.

Лейн повернулся к Грегори и сказал:

— Нужен операционный стол. Найди что-нибудь плоское. И включи фары, я должен видеть, что делаю.

Ричер бесшумно скользнул к черному ходу. Подождал. Через дверь он услышал голос с испанским акцентом. Перес говорил по телефону. Ричер перевернул винтовку, обхватив цевье.

И стал ждать.

Через две минуты Перес вышел из дома и повернулся закрыть за собой дверь. Ричер ударил с размаху, угодив Пересу прицелом в висок. На землю тот повалился уже мертвым.

Лейн обернулся к Аддисону и приказал:

— Ступай выясни, какого черта не идет Перес.

— Там Ричер, — сказал Джексон. — Поэтому Перес и не вернулся.

— Что мне прикажете делать? — ухмыльнулся Лейн. — Выйти и его поискать? И не подумаю, потому что в эту самую минуту Ричер уже в Бишопс-Парджитере, идет мимо церкви.

Ричер сидел на корточках перед кухонной дверью, разбирая вещи, какие выронил Перес. МП5К с магазином на тридцать патронов и нейлоновым ружейным ремнем, приспособленным для ведения огня. Карманный фонарь, теперь уже сломанный. Два кухонных ножа — один простой, другой зазубренный.

Ричер сунул один нож в ботинок. Поднял автомат, повесил на левое плечо.

И направился на северо-восток к сараям.

Ричер, один в ночи. Выбравший трудный путь.

Ричер вышел в утоптанный двор. Он представлял собою квадрат со сторонами чуть больше тридцати метров. С севера, востока и юга его замыкали сараи. Все три имели высокие задвижные двери, черепичные крыши и обшитые досками стены. При свете звезд доски казались блекло-серыми.

Было невозможно сразу определить, в каком из сараев люди.

Ричер замер. Скорее всего, в северном или восточном — туда удобнее загнать машину. Медленно и бесшумно он пересек двор и очутился у ближнего левого угла северного сарая. Обогнул его по часовой стрелке.

Вышел он к правому переднему углу. Прокрался вдоль передней стены и прижал ухо к зазору между дверью и стеной. Ничего не услышал, не увидел ни лучика света.

Не здесь, подумал он.

Он повернулся и бросил взгляд на восточный сарай. Должно быть, там. До сарая оставалось шесть метров, когда его дверь скользнула в сторону и наружу вырвалась полоса яркого голубого света с метр шириной. Значит, внутри «тойота» с приводом на четыре колеса и включенными фарами. Из сарая вышел Аддисон с висящим на плече автоматом и повернулся прикрыть дверь. Оставив в ней щель сантиметров в пятнадцать, он включил карманный фонарь и направился к дому.

Ричер набрал в легкие воздуха и бесшумно и быстро заскользил следом.

Потом две фигуры растворились во мраке. Остановились. Фонарь со стуком упал на землю. Аддисон запнулся и рухнул: Ричер вспорол ему горло ножом, который выхватил из ботинка.

Аддисон еще дергался на земле, а Ричер уже шел к дому. Вооруженный автоматической винтовкой и двумя автоматами. Сначала он поднялся наверх в хозяйскую спальню. Потом задержался на кухне у камина и столика. Затем вышел из дома и направился к сараям.

Остановился он у восточного сарая. Г36 он забраковал: винтовка делала либо одиночные, либо тройные выстрелы и стреляла недостаточно быстро. Поэтому он положил Г36 на землю и вытащил обойму из автомата Переса. В ней оставалось девять патронов. Перес был у них главным убийцей, стало быть, обойма Аддисона должна быть все еще полной. Так и оказалось. Ричер вставил обойму Аддисона в автомат Переса. Заведомо полную обойму — в заведомо исправный автомат. Разумная мера для того, кто намерен пережить следующие пять минут. Он сделал глубокий вдох и выдох.

Представление начинается.

Он уселся на землю спиной к приоткрытой двери. Разложил то, что принес из дома, — ясеневый сук длиной с полметра и толщиной с детскую руку, три резиновые кольца и зеркальце в черепаховой оправе.

Зеркальце он прикрепил к суку с помощью колец. Затем лег на землю и левой рукой стал сантиметр за сантиметром продвигать сук к щели. Он манипулировал суком, пока в зеркальце не появилось четкое отражение того, что было внутри.

Отражение показало, что сарай квадратный и основательно выстроен — деревянные столбы подпирали коньковый брус и укрепляли несущие балки. Столбов было двенадцать, к пяти привязаны люди. Ричер увидел в зеркальце слева направо Тейлора, за ним Джексона, Полинг, Кейт и Джейд. Руки у всех были заведены назад, кисти связаны за столбами. Лодыжки связаны вместе, рты заклеены лентой — у всех, кроме Джексона. Но у того рот представлял собой сплошную рану.

Ранен был Тейлор. В правое предплечье. Рукав его рубашки сильно намок от крови. С Полинг на первый взгляд было все в порядке. Кейт была белой как мел и стояла с закрытыми глазами. Джейд соскользнула по столбу, ее голова свесилась вниз. Вероятно, потеряла сознание.

«Тойота» стояла слева в глубине сарая, багажником к задней стене. Ее фары горели в полную мощь.

Грегори возился с большой плоской панелью, видимо, со старой дверью. Он поставил ее вертикально и рывками передвигал по полу.

Лейн стоял лицом к двери в центре сарая, правой рукой сжимая рукоятку автомата, левой поддерживая цевье. Его палец лежал на спусковом крючке. Про Лейна говорили — балансирует на грани безумия. Давно за гранью, подумал Ричер.

Грегори доволок дверь до Лейна и спросил:

— Куда положить?

— Нужны козлы, — сказал Лейн. Он ударил Джексона в ребра носком ботинка: — У вас тут есть козлы?

— В другом сарае, — ответил тот.

— Пошлю за ними Переса с Аддисоном, когда вернутся, — бросил Лейн.

— Они не вернутся, — произнес Джексон.

— Ты меня раздражаешь, — сказал Лейн, но Ричер заметил, как тот поглядел на дверь. Понял Ричер и то, чего добивается Джексон, — пытается направить внимание Лейна за стены сарая. Пытается выиграть время.

Затем Ричер услышал, как Лейн подошел к двери и крикнул:

— Ричер, вы там?

Ричер ждал.

— Ричер? Вы там? Тогда слушайте. Через десять секунд я прострелю Джексону бедренные артерии. Он умрет от потери крови.

Ричер ждал.

— Десять, — проорал Лейн. — Девять. Восемь. — Его голос звучал глуше, по мере того как он шел в глубь сарая. Затем он повернулся лицом к двери и заорал: — Семь. Шесть. Пять.

Грегори стоял, придерживая старую дверь, чтоб не упала.

— Четыре, — проорал Лейн.

Ричер подумал, не пойти ли на риск потерять Джексона. Из пяти заложников один убитый — нормальное соотношение. В свое время он получил медаль за менее благоприятный исход.

— Три, — проорал Лейн.

Но Джексон нравился Ричеру, к тому же следовало взять в расчет Сюзен с Мелоди. Сюзен, верную сестру. Малышку Мелоди. А еще подумать о Кейт, которая мечтала о новой большой семье, чтоб всем вместе работать на ферме.

— Два, — проорал Лейн.

Ричер бросил зеркальце, вытянул, как пловец, правую руку и уцепился пальцами за край двери. Затем быстро пополз назад, увлекая дверь за собой. Он открыл ее до конца, почти на два метра, оставаясь при этом невидимым.

И стал ждать.

В сарае — молчание. Ричер знал, что Лейн вглядывается в бесконечную тьму. Знал, что тот напрягает слух, пытаясь в тишине что-то расслышать. Древнейший из атавистических страхов: там что-то есть.

Ричер услышал глухой удар — Грегори выпустил дверь. Пришло время побегать. Лейн изнутри увидел, что дверь сарая скользнула справа влево — кто-то ее потянул. Стало быть, этот кто-то находился снаружи и слева. Ричер встал, повернулся и побежал вокруг сарая против часовой стрелки. Девяносто метров, четыре поворота. У него это заняло около тридцати секунд. Спортсмен-олимпиец уложился бы в десять, но спортсмену-олимпийцу не нужно было на финише сделать точный выстрел из автомата.

Ричер по-прежнему был снаружи, но теперь справа.

В сарае — молчание. Ни шороха. Ричер расставил ноги, прислонился к стене левым плечом, поджал локоть и, повернув запястье вверх, свободно положил МП5 цевьем на ладонь. Указательный палец его правой руки уже слегка давил на спуск. Левый глаз был зажмурен, правый совмещал обе точки механического прицела. Он ждал. Услышал легкие шаги по бетонному полу. В метре с лишним по прямой и менее метра левее. Увидел тень в свете фар. Увидел со спины голову Лейна, узкую краюшку вроде молодой луны. Лейн вытянул шею, вглядываясь влево во тьму. Ричер хотел стрелять вдоль стены, чтобы пули не ушли в глубь сарая. Изменив положение автомата, он мог поставить заложников на линию огня. Нужно было дать Лейну подставиться.

И Лейн подставился. Чуть подался вперед, вытянув шею. Подался еще чуть-чуть и попал в прицел. Сперва показался правый край черепа. Затем полголовы. Наконец в прицеле оказался костный нарост на затылке. Точно по центру.

На один миг Ричеру захотелось окликнуть Лейна. Заставить его обернуться. Сказать, почему тот сейчас умрет.

Потом он подумал о поединке. Кто кого. Как диктует ритуал.

Потом он подумал о Хобарте и нажал на спуск.

Странное смазанное мурлыканье вроде стрекота швейной машинки или отдаленного тарахтения остановившегося перед светофором мотоцикла. Но полый глухой звук удара плоти и кости о бетонный пол был явственно слышен, хотя и смягчен форменной одеждой из бумажной ткани и парусины.

Надеюсь, Джейд этого не увидела, подумал Ричер.

Он ступил в открытую дверь. Грегори смотрел влево, хотя поразившие Лейна пули прилетели справа.

— Застрелите его, — сказал Джексон.

Ричер не шелохнулся.

— Застрелите, — повторил Джексон. — Не заставляйте меня объяснять, для чего предназначался этот стол.

Ричер отважился посмотреть на Тейлора. Тот утвердительно кивнул. Ричер взглянул на Полинг. Она тоже кивнула. Тогда Ричер всадил Грегори в грудь три пули.

Уборка заняла остаток ночи и почти весь следующий день. Они договорились не спать, хоть и валились с ног от усталости. Спать отправили только Джейд. Кейт ее уложила и сидела у постели, пока та спала. Девочка быстро потеряла сознание, большую часть происходившего не видела, а остального, похоже, не поняла. Ричер считал, что если в будущем у нее и появятся страхи, то она избавится от них с помощью мелков и бумаги.

Кейт выглядела так, словно побывала в аду. Она долго смотрела на тело Лейна, пока твердо не уверилась в том, что он не поднимется, не оживет, как в голливудском кино. Он был мертв — решительно, окончательно и бесповоротно. И это случилось у нее на глазах. Такая уверенность придавала силы. Она отошла от тела пружинящей походкой.

Тейлору пуля разворотила правый трицепс. Ричер, как сумел, наложил на рану повязку, использовав походную аптечку, но Тейлору все равно требовалась врачебная помощь. Он решил пару дней выждать: не следовало обращаться в травмопункт сразу после ночной заварухи.

Джексон пострадал не так уж сильно: разбитые брови, синяки на лице, рассеченная губа и пара шатающихся зубов. По его словам, в воздушном десанте ему так доставалось не раз.

Полинг была в полном порядке. Когда Ричер перерезал веревки, она сорвала ленту с губ и наградила его крепким поцелуем. Она, похоже, ни минуты не сомневалась в том, что Ричер появится и со всем разберется. Он не знал, правду она говорит или льстит ему, но на всякий случай воздержался от упоминания о том, как едва не бросил их в погоне за призраками и как, к счастью, беглый взгляд на подъездную дорогу чудом включил в его мозгу какой-то синапс.

Обыскав «тойоту», Ричер нашел брезентовую сумку Лейна. Ту самую, что видел у него в «Хилтоне» на Парк-лейн. В ней лежали восемьсот тысяч долларов. Целехонькие. Ричер отдал сумку на хранение Полинг. Затем сел на пол в двух метрах от тела Лейна и привалился спиной к столбу, к которому была привязана Кейт. Он был спокоен. Очередное ночное дело, каких было много в его долгой и полной насилия жизни. Привычное дело. Другие на его месте лихорадочно искали бы себе оправдание, но Ричер лихорадочно обдумывал, куда деть трупы.

Их закопали на поле в пять гектаров у северо-западного угла участка. Джексон разогрел экскаватор и сразу принялся за большую яму — девять метров в длину, три в ширину и столько же в глубину: вместе с телами решили закопать и машины.

Раненого Тейлора освободили от тяжелой работы. Он прочесал участок и собрал все, что сумел найти и что могло послужить вещественным доказательством. Полинг отскребла следы его крови с пола в верхнем коридоре и заменила в ванной разбитую плитку. Ричер запихал тела в «тойоту».

Яму закончили через несколько часов после рассвета. С одного конца Джексон оставил пологий ступенчатый спуск. Ричер съехал по нему в «тойоте», сделав так, что машина с ходу врезалась носом в противоположную земляную стену. Джексон отогнал экскаватор к дому, с трудом доставил «мини» к яме и скатил вниз по спуску. Тейлор бросил в яму свои находки. И Джексон начал ее закапывать.

Ричер сидел и смотрел. В водянисто-голубом небе сияло бледное солнце, высоко висели полупрозрачные облака. Дул теплый ветерок. Ричер наблюдал за работой Джексона, пока земля не накрыла машины. Тогда он поднялся и медленно пошел к дому.

Год спустя в тот же самый день поле стояло припорошенное светлой зеленью только что взошедших озимых. На соседнем поле работали Джексоны — Тони и Сюзен, и Тейлоры — Грэм и Кейт. В доме девятилетние двоюродные сестрицы Мелоди Джексон и Джейд Тейлор любовались братиком Джейд, здоровым пятимесячным малышом по имени Джек.

За пять тысяч километров на запад от Грейндж-фарм, в квартирке на Барроу-стрит, Лорен Полинг читала «Нью-Йорк тайме», прихлебывая кофе. Она пропустила заметку в основном разделе газеты о гибели трех бойцов, недавно прибывших в Ирак по частному контракту. Их фамилии были Бёрк, Грум и Ковальски. Они погибли два дня тому назад, подорвавшись в машине на мине недалеко от Багдада. Зато в разделе городских новостей она прочитала сообщение о том, что кооперативный совет жилого комплекса «Дакота» лишил одного съемщика прав на квартиру, поскольку тот не платил за проживание и коммунальные услуги двенадцать месяцев кряду. При вскрытии квартиры в стенном шкафу с кодовым замком были обнаружены более девяти миллионов долларов.

За десять тысяч километров на запад от Грейндж-фарм, в Сиэтле, штат Вашингтон, Патти Джозеф спала крепким сном в квартире жилого дома на берегу океанского залива. Десять месяцев тому назад она устроилась на новое место — редактором в один журнал — и преуспела благодаря упорству и зоркому глазу, подмечавшему все мелочи. Она встречалась с местным журналистом и была счастлива.

Далеко от Сиэтла, далеко от Нью-Йорка, далеко от Бишопс- Парджитер, в Бирмингеме, штат Алабама, Ди Мари Грациано с раннего утра пришла в больничный гимнастический зал посмотреть, как ее брат начнет ходить с помощью новых металлических тростей.

Никто не знал, где Джек Ричер. Через два часа после того, как экскаватор закончил работу, он покинул Грейндж-фарм, и с тех пор о нем не было слышно.

Ли Чайлд

Первый роман Ли Чайлда «Смертельные танцы» вышел в 1997 году и сразу стал международным бестселлером. С тех пор он публикует по роману в год, все они пользуются успехом, и во всех действует один и тот же герой- одиночка — независимый крутой бродяга Джек Ричер.

Действие романов происходит в США, и Ричер — американец с головы до ног. Британцу Ли Чайлду пришлось столкнуться с немалыми трудностями, но, по его словам, ему пригодился опыт работы на телевидении, где он много лет слушал американскую речь. Решение сделать Ричера американцем было отчасти продиктовано коммерческими соображениями — американский литературный рынок больше английского, — однако и любовь Чайлда к американским просторам сыграла свою роль.

Любителям романов о Джеке Ричере будет приятно узнать, что «Парамаунт» недавно приобрела права на экранизацию «Смертельных танцев», продюсером фильма станет Том Круз.