Измена. Осколки нашей любви

Глава 22

— Этого более чем достаточно, — я поправила уголок брендового пакета, в душе замирая от восторга, который так и не смогла в себе придушить.

Поймала себя в отражении зеркала на выходе из магазина и поморщилась — рыжая копна волос топорщится во все стороны, но лицо — лицо довольного ребёнка, которому в преддверии праздников купили дорогую игрушку.

Муратов отвёз меня в один из лучших специализированных магазинов и буквально настоял на том, чтобы оплатить покупку.

— Я не принимаю ваших возражений, — пресёк он любые мои попытки отказаться. — Я не настолько богат, чтобы экономить на качестве. Если вам так претит тот факт, что я оплатил ваш инструментарий, оставите всё это в коттедже после завершения работы. Такой вариант вас устроит?

Я молча кивнула. Смела с полок всё необходимое, чтобы поскорее покончить с неожиданной поездкой, и мы вернулись в коттедж.

На обратном пути родственник продолжил расспрашивать о Лёшке. Будто вдруг очнулся от летаргии и вспомнил, что у него есть приёмный племянник. Которому по сути-то он совершенно и не обязан был уделять хоть какое-то внимание.

Я не стала устраивать встречный допрос, хоть внимание Муратова и виделось мне подозрительным.

Он ведь всегда держался на расстоянии. Всегда был немногословен в общении, всячески давая понять, что ему на меня наплевать. Так было с самого начала. С самого дня нашей с Егором свадьбы, где мы с его братом, собственно, и познакомились.

Алекс, так уж вышло, попал с корабля на бал. Он несколько лет провёл за границей по делам собственной фирмы — на родине его ничто не держало, и как рассказывал Егор, его брат с удовольствием мотался по всему миру.

До знакомства я надеялась, мы станем друзьями. После знакомства отчётливо поняла — этого никогда не случится.

Может, он всё же чувствовал вину за тот первый разговор в коттедже, из-за которого я узнала о покупке Егора, и теперь пытался как-то эту вину заглушить?

Я скосила взгляд на своего спутника, распахнувшего передо мной дверь в коттедж, и поёжилась.

Да нет уж, легче поверить, что проснётся совесть у моего мужа и он покается в том, что натворил, чем его брат раскается в чём-то и повинится передо мной.

Но эти размышления отошли на второй план. В конце концов мне предстояла работа.

Мы снова оказались на втором этаже за столом, устланным эскизами, и я заставила себя настроиться на конструктив.

— Хорошо. Теперь давайте наконец разберёмся, что мне предстоит изобразить на этих ваших панно. Вы говорили, у вас есть примеры?..

Муратов кивает. Вынимает из кармана брюк телефон, несколько раз что-то в нём пролистывает, кладёт устройство передо мной на стопку эскизов, которые уже точно в работе не пригодятся.

О…

Я замираю, рассматривая варианты.

Чувственно. Смело. И очень красиво. Игра света и тени завораживает.

На снимках — фрагменты женского тела, но без подробностей, безо всякой вульгарности и провокации. Тут бал правит эстетика. Волнующая линия талии, крутой изгиб бедра, грациозный поворот шеи. Лицо незнакомки, как и всё сокровенное, остаётся в тени, но умело будит воображение.

Я борюсь с желанием прочистить горло.

— Вы… у вас отличный вкус.

Поднимаю на него взгляд и зарабатываю кривую усмешку:

— Почту за комплимент. Но все похвалы — фотографу. Я здесь ни при чём.

В мыслях мелькает молнией: должно быть, это снимки его очередной пассии. Хочет сделать подарок. В чём-то даже оригинально. И наверняка ей польстит. Фотографии замечательные.

Но сейчас я стараюсь смотреть на исходный материал исключительно глазами профессионала:

— Оставляем чёрно-белую гамму?

— Почти. Хочу внести в пару изображений яркий акцент.

— Там, где волосы? — догадываюсь я. — Разумнее всего будет сделать их в цвете.

— Согласен.

— Цвет? — интересуюсь я.

Муратов смотрит на меня, но не в глаза, а поверх. Будто собрался беседовать с моей макушкой.

— Вы сами бы что предложили?

Я почему-то на мгновение замялась.

— Ну… если яркий акцент, то, — не сдерживаюсь и заправляю за ухо свою огненную прядь. — В целом вариантов немного.

Идиотка, господи, да скажи ты уже!

— Я вас внимательно слушаю.

— Можно… ну, можно сделать их рыжими.

Муратов не отрывает взгляда от моих волос, и мне очень хочется сгрести их в охапку, стянуть в тугой узел, чтобы и не отсвечивали.

— Делайте, — он кивает. — Делайте рыжими.