Когда мальчики становятся мужчинами

Доминанта

ЧанСоб вернулся назад и в коридоре встретил ХенЩика. Тот стоял с отстраненным взглядом, опершись на стену и о чем-то думая. Парень подошел к другу. Неловкость возобладала над ним и, ссутулив плечи, он перебарывал её не меньше минуты, прежде чем заговорить.

— Я хотел сказать тебе…

— Не стоит, — оборвал его тот, глядя в прежнюю точку. — я не хочу говорить с тобой.

Он оторвался от гладкой бежевой стены и, собравшись уходить, остановился.

— Ведь это были твои слова, что она старая, отвратительная, ужасная и ты ненавидишь таких. Почему тогда, ЧанСоб? Объясни, почему?

Юноша замялся пуще прежнего. Что он должен ответить, когда сам до конца не разобрался в себе и своих чувствах? Как он мог разложить вслух метаморфозу ДжеНы, ставшей для него красивой и желанной?

— Я не знаю, — понуро повесил голову он и ХенЩик двинулся дальше, не оборачиваясь.

Молодой человек прошел в зал, где никто пока что не спохватился его, а значит, он бы мог подольше просидеть с мадам Ю в машине… но нет, не только из-за того, что его могли потерять он унес оттуда ноги. ДжеНа пугала своим напором. Он понимал, сколько она всего повидала и какой у неё опыт и… ему было стыдно. За то, что он мог не оправдать её надежд, что он был не знаток во всех этих вещах, и это разочарование могло привести к тому, что она остынет и прекратит гоняться за ним. А ещё она могла прекратить за ним гоняться просто потому, что он ответит ей взаимностью. Она добьётся своего и исчезнет. Разве было такое, чтобы богачи, желавшие получить себе на ночь начинающего артиста, влюбились в него и стали с ним встречаться? Да вряд ли. Это не сказка, а жизненное бытие.

ЧанСоб огляделся вокруг, ища компанию, хоть какую-нибудь. СоХен уже не было. Ещё бы, он и сам не мог найти общего языка с ДжеНой и старался бежать оттуда, где была она, до сегодняшнего дня. С людьми, которые ей не нравились она была невыносима. Да и он не подарок. Как они вообще умудряются провести хоть пару минут вместе? Однажды они точно друг друга удавят.

У стола стоял МинХек, беззаботно глядящий на толпу, словно не принадлежа ей. Увидев товарища, он кивнул ему и ЧанСоб, ухватившись хоть за эту возможность поговорить с кем-либо, подошел к согруппнику.

— Чего такой хмурый? — легкомысленно улыбнулся МинХек. — Опять напился?

— Вообще не пил, — парень взял пустой бокал и опять налил туда газированной воды. — не хочу больше рисковать, а то влипну снова…

— Влипают в кое-что неприятное, — подмигнул друг. — а в авантюры впутываются.

— Не надо мне и этого, — ЧанСоб отпил, поморщившись от пузырей, ударивших в нос. — ни впутываться, ни спутываться!

— Понимаю, всё-таки она дама ХенЩика, так что, неловко получилось, наверное, — МинХек посмотрел на приятеля, но тот не стал ничего отрицать или подтверждать, только бессодержательно качнув головой. — А я вот спутался с ХаЁль. Четыре раза за ночь…

Многозначительно посмотрев на друга, МинХек гордо расправил плечи и, довольный собой и готовый на новые подвиги, пошел в сторону именинника, болтавшего с Пыниэлем. ЧанСоб злобно воззрился на его спину. Четыре раза, значит? Тоже мне, орел полетел! Кто не может четыре раза? И больше можно… наверное. Молодой человек почесал затылок. Настроение было нулевое, а стало минусовое. Обычно в мужских компаниях все хвалились своими достижениями. Да и у них изредка случались подобные шуточки и выпендреж в общежитие. Чаще всех хвалился МинХек, потом ХенЩик. Иногда ЧанСобу тоже хотелось вставить слово, но так долго было нечего сказать, что он уже и думать забыл о возможном превосходстве. И тут опять! Когда-нибудь он, наконец, заткнет их за пояс! Хоть раз. Хоть в чем-то. Секс-символом коллектива был не он, лидером был не он, лучшим танцором был не он, и рэпером он тоже не был. Что-то же должно стать его коньком! Осталось только лишиться пресловутой невидимой и неощутимой мужской девственности, о чем ДжеНа никогда не должна узнать.

ЧанСоб читал мангу, лежа на своей кровати, когда в комнату вошел ЫнКван и окликнул его. Юноша обернулся на зов, пальцем заложив страницы.

— Тебя там мистер Пак спрашивает, — сообщив весть, лидер тут же исчез по своим делам. Парень неохотно поднялся и поплелся в холл, где его уже ждал, не присаживаясь, менеджер.

— Ну, наконец-то! Чего ты такой медлительный?! — он подхватил его под руку и поволок в сторону выхода. — Иди, она тебя ждет, давай-давай!

— Могу я хотя бы причесаться или одеться поприличнее? — упирался ногами ЧанСоб, но мужчина не дал ему обратного хода.

— Что ты как барышня! Некогда, иди! — он выпихнул его за дверь, сопровождая. Молодой человек успел только глянуть на своё отражение в стекле и поправить челку. — Скажем, что тебя хотели попробовать на сольный проект, но дело не срослось, запомнил?

ЧанСоб кивнул, перестав мешать себя понукать, и спустился на улицу. Менеджер указал ему в сторону перекрестка, толкая в спину.

— Её машина за углом, найдешь, — господин Пак повелительно на него посмотрел, тряхнув за плечи. — и без шуток! Попытки бегства будут караться отсутствием зарплаты.

— Она Вам что, платит за сводничество? — презрительной мимикой выразил своё мнение по этому поводу парень. — Это так меркантильно с Вашей стороны!

— Я предпочитаю заслужить благодарность, а не вызвать гнев, — мужчина пошел обратно в помещение. — Иди!

ЧанСоб выдохнул и, оглядевшись, побрел по тротуару туда, куда ему указали. То, как это всё обставлялось, по-прежнему его не вдохновляло. Доминирование мадам Ю просто выводило из себя! Она не может быть обычной женщиной и как-то по-другому себя проявлять? Хотя — как? Строить отношения без осведомленности администрации не возможно, и если бы она была никем без всего, то её бы к нему вообще не подпустили. А так, пользуясь положением и задавая тон, ДжеНа имеет право первенствовать не только между ними, но и со служащими агентства. Какие-то плюсы в этом были.

Молодой человек вышел из-за угла и безошибочно выделил из ряда припарковавшихся автомобилей фиолетовую иномарку, блестящую, как аметист. Тонировка не позволяла заглянуть внутрь, а оттуда всё было видно, поэтому пассажирская дверца тут же распахнулась. ЧанСоб завершил свой путь и плюхнулся на предложенное место. В этот раз он даже не успел с собой захватить кепку или рюкзак. Хоть что-нибудь!

— Привет, — улыбнулась женщина, снимая солнечные очки.

— Привет, — тут же отвел глаза к лобовому стеклу он.

— Отдохнул от меня за два дня? Как у тебя дела? — она проворно дотянулась до его щеки и поцеловала её.

— ХенЩик со мной не разговаривает, МинХек, мне кажется, что-то подозревает, а мистер Пак организовывает моё похищение без зазрения совести, куда может быть лучше? — вжал голову в плечи парень.

— Не сгущай краски, — ДжеНа положила ладонь на его колено. — ХенЩик отойдет, о наших отношениях ты и сам рано или поздно согласишься рассказать, а это не похищение, а свидание.

— К свиданию готовятся, о нем предупреждают заранее и, желательно, захватывают с собой документы и бумажник, чтобы мою личность хотя бы опознали в крайнем случае, — ощетинился ЧанСоб, никак не в силах перебороть эту реакцию на встречи с мадам Ю.

— Тебе ничего это не пригодится, — ДжеНа слегка сжала пальцы на его брючине. — я тебя не собираюсь повреждать. Разве что самую каплю…

Она опять наклонилась к нему и начала целовать и гладить, настойчиво, требовательно, дерзко. ЧанСоб, будто очнувшись от наваждения, резво перехватил эти руки и, сняв с себя, переместил женщину на её водительское сиденье, навалившись сверху. Поцелуй вновь перешел под его власть. Он не позволит брать главенство мадам Ю и в этой сфере! Пусть она денежнее, влиятельнее и умелее, мужчина всё-таки он! Задохнувшись от собственной прыти, ЧанСоб оторвался, чтобы отдышаться и сел обратно. ДжеНа восторженно на него покосилась.

— Может, ко мне? — провела она пальцем по контуру его уха.

— Нет, — покачал головой юноша. — у нас съемки. Ехать на них через полчаса.

— Что ж, — женщина опечалено вздохнула. — тогда предлагаю вот что; если ты хочешь, чтобы тебя предупреждали о свиданиях, то ты должен дать мне свой номер телефона, потому что мне самой задолбалось обращаться к мистеру Паку!

— О, так тебя реально чем-то задолбать? — хитро улыбнулся ЧанСоб. — дай пару рецептов, хочу попробовать.

— Не дождешься, — кокетливо усмехнулась ДжеНа. — даже если ты доведешь меня до кипения, я всё равно не задолбаюсь соблазнять тебя.

— А когда соблазнишь? — бросил он на неё взгляд, стараясь не делать его затравленным. В общем-то, он таковым уже и не мог быть, потому что в их коварной игре он стал добровольцем. Но ответ на этот вопрос стал для него самым важным, потому что близость, которую он сам возжелал получить, отодвигалась, если мадам Ю решит, что этого с неё вполне достаточно.

— Боюсь, когда я тебя соблазню… — будто извиняясь, опустила она лицо вниз и погрустнела. Душа ЧанСоба повисла на тонкой нити, которая вот-вот оборвется. Если она скажет, что ей нужна от него лишь одна ночь, он найдет в себе силы уйти сейчас, стереть её из памяти, воспротивиться ей, менеджеру, директору и сохранить себя, не сломленным и не совращенным. — я тебя вообще затрахаю.

Сердце вновь застучало, продолжив биться. Как же она его напугала!

— А может я тебя? — амбициозно вздернул нос ЧанСоб.

— Умоляю, — ДжеНа опять прильнула к его груди. — хотя бы начни!

— Ну, — опомнился он, ударив хлыстом по своей браваде. — только не сегодня, правда. Никак.

Мадам Ю положила голову ему на плечо, обессилев и сдавшись на этот раз.

— А ты серьёзно сказал тогда, уходя, об отношениях? — тихо поинтересовалась она. Юноша вспомнил слова, которые бросил ей. Серьёзно ли он это? А что ему ещё оставалось, если он не хотел быть брошенным после того, как всё между ними произойдет. Что ещё могло дать ему хоть какие-то гарантии, что она не сорвется с насиженного места и не полетит покорять новые края и страны? Он еле слышно, проклиная себя за слабость, вымолвил «да». Женщина выпрямилась. Глаза её марш-броском захватили его глаза и оккупировали мысли. — И как же ты хочешь завести со мной отношения, если боишься, что о них узнают твои друзья?

— А дело не в них, — пошел на пролом ЧанСоб, энергетически завися от этих двух черных озер. Ему так не хотелось никуда уходить, отрываться! Но надо. Надо! — ты сначала огласи о них в своем окружении, а потом уже меня позорь. По-моему, так будет честно.

— Позорь? — ДжеНа шлепнула его по руке. — Ты всё ещё считаешь постыдным находиться со мной?

— Ты не увиливай, — он взял её руку и коварно приподнял одну бровь. — ты среди своих знакомых согласна признать, что у тебя завелся двадцати однолетний парень?

— У меня и моложе был любовник, — прыснула мадам Ю, крутанув зрачками насмешливо.

— То был любовник, — ЧанСоб стиснул зубы и, взяв ДжеНу за подбородок, заставил не отводить взгляд. — а я говорю об официальном молодом человеке!

Женщина сглотнула слюну. Намерения юноши не заставили в них усомниться. Но кому ей было его представлять? Лучшие подруги всё знали, коллеги были только на работе частью её жизни, подчиненным она не собиралась давать поводов для сплетен, знакомые её уровня сами сторонились экстравагантной персоны.

— Ты хочешь этого? — ледяной интонацией уточнила она.

— Да, хочу, — упрямо и решительно отчеканил ЧанСоб.

— Что ж, — ДжеНа взяла его руку и, отведя от своего лица, поднесла её к своей груди. — я выйду с тобой на светскую вечеринку. Смотри, сам себя не почувствуй неуютно. Я позвоню тебе, и договоримся конкретнее. Ты же даёшь мне номер?

— Ах, да, записывай, — опомнился парень. Мадам Ю взяла айфон со специальной выемки для телефонов на передней панели и занесла новый контакт в список.

— И тогда… — ЧанСобу показалось, что он впервые довел ДжеНу до того, что она уже почувствовала неловкость. Только он не до конца понял от чего: от вынужденности многократного повторения или от наконец-то дошедшей до неё пошлости происходящего? — мы с тобой станем любовниками?

— Вот тогда и посмотрим! — хмыкнул молодой человек и поспешил ретироваться, отодвинув ладонь с её груди. Ещё пара минут, и он бы был согласен на всё без всяких условий.