Корея сражается

ВСТРЕЧА НА ДОРОГЕ

Ким Кван Су не собирался воевать. Он был мирным земледельцем. Он лучше всех в деревне Зеленая Гора пахал мягкую красноватую землю, выращивая яркую зеленую рисовую рассаду на поле своего старого отца. Он считался отличным охотником и прошлой зимой подарил черноглазой соседке Цу Дза десять отборных беличьих шкурок. Дробинки попали белкам точно в глаз, и голубоватые шкурки нигде не были попорчены.

Ким Кван Су строил неподалеку от отцовского дома собственное жилье. Еще весной он взял долгосрочную ссуду в Государственном банке и возвел стены уютного домика, где они собирались жить вдвоем с Цу Дза. А его молодая невеста ткала яркий ковер, чтобы повесить его в самой большой комнате, и плела из рисовой соломы мягкие желтые цыновки для будущего жилья.

Молодые люди решили пожениться в октябре, после праздника урожая. Цу Дза уже примеряла перед зеркалом свой свадебный убор — длинные старинные серьги, которые блестели от камешков, похожих на дрожащие росники. Ким Кван Су смотрел на букетик цветов, сделанных из пестрого шелка, который каждая невеста в Корее прикрепляет к волосам в день свадьбы, а потом представлял себе длинный стол, покрытый красной скатертью и уставленный множеством разной вкусной еды. Невеста, по обычаю, обязана была просидеть несколько часов подряд перед этим столом, символизирующим богатую, счастливую, сытую жизнь в доме будущего мужа. Лицо ее должно быть строгим. Она не смеет улыбаться в эти торжественные минуты — так учит древний обычай. А Цу Дза так звонко смеялась, примеряя убор невесты, что Ким Кван Су не мог, как ни старался, представить себе ее грустной и сосредоточенной за красным столом.

— Это старый, плохой обычай — грустить! — весело говорила Цу Дза своему жениху. — А мы будем смеяться на на шей свадьбе.

…Вспоминая этот ласковый вечер, последний мирный вечер, Ким Кван Су глухо застонал и теснее прижался лицом к мягкой, прохладной земле. Сюда, в самую чащу леса, он забился, как раненый зверь, выслушав страшный рассказ своего односельчанина, партизана, пришедшего в расположение их части. Бородатый седой человек говорил обступившим его солдатам, что американцы несколько дней тому назад ворвались в деревню Зеленая Гора, что они искали партизан и подвергли крестьян жестоким пыткам, желая выведать, где находится партизанский штаб. Но в деревушке не нашлось ни одного предателя. Тогда американские звери согнали крестьян в школу, облили здание со всех сторон бензином и подожгли. Когда школа запылала и оттуда донеслись крики заживо горящих людей, американцы захохотали. Потом они подожгли деревню и ушли.

Старый партизан обвел глазами солдат и, увидев бледное лицо Ким Кван Су, прочитал мучительный вопрос в его глазах.

— Там были твои отец и мать, Ким, — сказал старик негромко.

— А Цу Дза, дочка Киль Ги Чена? — почти крикнул Ким Кван Су и шагнул вперед.

— Пять самых красивых девушек американцы увели с собой, — глухо ответил старик. — Среди них были Цу Дза и ее подруга, моя внучка Ли Ден Сук, та, что пела, как соловей… Вчера мы нашли их истерзанные тела в лесу.

Ким Кван Су, шатаясь, поднялся с земли. Он умылся в ручье и пригладил волосы. Он был солдат, он защищал мир и свою страну, он не имел права сейчас думать только о себе, о своих близких. И поэтому, когда он вернулся в часть, друзья не могли ничего прочитать на его бесстрастном лице. Оно только слегка осунулось, и глаза горели каким-то сухим блеском. Вечером командир вызвал его к себе. Ким Кван Су получил задание пойти в соседний батальон и принести оттуда несколько противотанковых гранат.

Благополучно добравшись до места, он подвесил к поясу гранаты и тронулся в обратный путь. Когда он собирался пересечь шоссейную дорогу, внезапно послышался грохот танков. Притаившись за кустом, Ким Кван Су ждал.

На дороге появилось три тяжелых американских танка. Первый раз в жизни молодой крестьянин видел перед собой стальные чудовища. Но не страх владел им в эти мгновения, не желание укрыться и глубже спрятать голову в спасительные кусты. Нет! В эти минуты он вспомнил все: черное пепелище на месте родной деревни, окровавленное тело невесты… В его ушах звучали крики заживо горящих людей. И он, забыв приказ командира, забыв все на свете, рванулся вперед и метнул одну гранату в первый танк, затем, отбежав немного, — в последний. Обе машины вспыхнули, задымились, а второй танк, очутившийся в середине между пылающими машинами, заметался, пытаясь уйти в сторону. Но горящие заживо американские бандиты, предполагая, что имеют дело с крупным отрядом корейских войск, обезумели и тоже стали метаться по шоссе. Все это произошло буквально в несколько секунд, и вот уже два горящих танка сжали между собой третий, и тот тоже запылал.

Тогда Ким Кван Су кинулся вперед через кусты, чтобы выйти к своим и принести им последнюю оставшуюся гранату. Но на повороте навстречу ему выскочил американский «виллис». И Ким Кван Су, ни секунды не задумываясь, метнул в него последнюю гранату.

Когда рассеялся дым, он кинулся к опрокинувшейся машине и вынул из карманов двух убитых офицеров документы. Шофер был слегка оглушен, но жив. Он протянул вверх руки и глазами указал на сиденье, бормоча что-то непонятное. Держа автомат наизготовку, Ким Кван Су посмотрел туда, куда указывал шофер. Там, аккуратно завернутые, лежали американские военные знамена. Когда Ким Кван Су брал эти знамена, шофер вдруг выпрямился, метнул нож и попал Киму прямо в грудь. Ким пошатнулся, но успел дать короткую очередь, и шофер скатился под откос.

Почти час Ким Кван Су, окровавленный, задыхающийся, лежал без сознания на дороге. Наконец он пришел в себя и пополз…

Прошло много часов, прежде чем он добрался до своей части. Шатаясь, держась руками за стены, он вошел в командирскую палатку и отдал честь своему начальнику.

— Я не выполнил задания, — сказал он через силу. — Я не донес гранаты до места. Я использовал их по пути…

В части уже знали о том, что случилось на дороге. Разведчики, услышавшие взрывы и прибежавшие к месту поединка Ким Кван Су с танками, успели даже поймать двух уцелевших американских танкистов.

Они сейчас как раз сидели в палатке и через переводчика отвечали на вопросы. Американцы объясняли, что на них напало много корейцев, которые устроили побоище на дороге.

Тогда глаза Ким Кван Су блеснули. Он шагнул вперед, забыв, что находится в палатке начальника.

— Скажите этим трусливым негодяям, что там, на дороге, был только один кореец, — и Ким Кван Су ткнул себя в грудь кулаком, — но он сражается за свою родину, за свою мать, за свою невесту. Скажите им еще, что так будет сражаться каждый кореец. Пусть они поймут это, грязные воры, забравшиеся в чужой дом!..

Потом он вышел из палатки и лег прямо на сырую землю, потому что сильно-сильно устал.

К ЧИТАТЕЛЯМ

Отзывы об этой книге просим присылать

по адресу: Москва 47, ул. Горького, 43,

Дом детской книги.