Глава 12 Мертвый корабль

Поднятые по тревоге беглецы сбежались в командный отсек, прильнули кто к иллюминатору, кто к обзорным компьютерным дисплеям, однако, как ни старались, не могли обнаружить на покатых бортах ни одного опознавательного знака.

— Я бы сказал, что все это оч-чень странно, — пробормотал Эйнштейн, пожевав губами. Наморщив лоб, он следил за показаниями приборов сканирования, и удивление проступало на старческом лице.

— В чем дело? — спросил Фишка.

— Корабль пуст! Они переглянулись.

— Не может быть! — подал голос Сайрус Экс. Разумеется, он предпочел наблюдать за приближающимся таинственным аппаратом через иллюминатор, и теперь вынужден был кричать остальным через командный отсек. — Как же он очутился в открытом космосе?

— Наверное, им управляют роботы, — предположила Лина.

— Приборы должны были зарегистрировать хоть какое-то движение внутри судна, — сказал он, — но такое впечатление, будто там все вымерло.

— А вдруг произошла авария, и экипажу нужна наша помощь? — проговорил Мэтью, взлохматив рыжие вихры. — Ведь кто-то должен был включить сигнал SOS!..

— Молодой человек, — сказал Сол так, что слышать его мог только Мэт. — Не слишком ли много аварий и странностей за последнее время? Метеорит взрывается, капсула с Зеброй, теперь этот мертвый корабль. Мы же в открытом космосе, а не в Замке страха… Я бы, знаете, предпочел, чтобы это были космокопы…

— Может, нам лучше удрать?.. — сказал Фишка.

Поль и Зебра, стоявшие поодаль, прислушивались к разговору. При словах Фишки Зебра метнула выразительный взгляд на своего приятеля, и Поль немедленно выступил вперед.

— Мы обязаны разобраться, — заявил он. — Надо пойти на стыковку с судном и обследовать его. Кроме того, — прибавил Поль, прищурив глаза и тонко улыбаясь, — если этот корабль бесхозен, можно было бы воспользоваться им. Сколько нам еще болтаться в межгалактическом пространстве на этой старой ассенизационной посудине? Того и гляди, она развалиться, и что мы будем делать?..

— Все-таки это оч-чень, оч-чень странно, — повторил Эйнштейн.

— Я согласна с Полем, — вдруг решительно произнесла Лина. — Если корабль терпит бедствие, было бы преступлением равнодушно пройти мимо… — Она сбилась и смолкла, потому что вспомнила, что как раз и летит в компании с беглыми преступниками.

От Мэта не ускользнуло замешательство девушки, он все понял и вспыхнул до корня волос.

— Хватит разговоров! — по-юношески пылко вскричал он, спеша опровергнуть Линино умозаключение. — Пора действовать.

Эйнштейн вновь покачал головой, но спорить не стал.

Он проделал несколько манипуляций над пультом управления, и мусоровоз начал медленно разворачиваться к таинственному судну стыковочным бортом.

— Эх, был бы у нас хоть малюсенький бластер, — сказал Сайрус. — Все было бы спокойнее…

Путешественники напряженно наблюдали, как черная громадина, надвинувшись, закрыла собой звездное небо. Послышался глухой удар. Слабый толчок.

— Готово, — сообщил Эйнштейн, отерев со лба бисеринки пота. — А теперь попрошу минуту внимания. Все должны быть предельно осторожны. Обследовать корабль отправятся трое: Мэтью, Поль и я. Необходимо держаться вместе и не упускать друг друга из виду, чтобы успеть в случае надобности прийти на помощь… — Эйнштейн вдруг удивленно огляделся по сторонам, отыскивая кого-то, и спросил: — Кстати, а где же Зебра?..

В этот момент раздался лязг металла, и одновременно на пульте вспыхнули красные сигнальные табло «ОПАСНОСТЬ».

— Расстыковывайтесь! — закричал Сайрус, но было поздно: из глубины коридора послышался топот десятков ног, и в командный отсек ввалились существа в глянцевых черных комбинезонах.

— Не двигаться! — прозвучал зычный бас.

— Вот так фишка, — сказал Мэт.

Секундное остолбенение первым нарушил Сайрус. Он двумя кулаками сразу заехал в шлемы непрошеным гостям и расколол бронированное стекло на мелкие кусочки.

Мэт запустил в нападавшего креслом, но тот увернулся.

Лина вцепилась зубами в глянцевую руку. Черный комбинезон взвыл и отпустил ее.

Соломон стучал по пульту, чтобы закрыть наглухо командный отсек. Но пульт его не слушал.

А Сайрус уже молотил о стену третьего, норовя расплющить его в лепешку. Мэт и Лина общими усилиями свалили на пол одного из нападавших и отбрыкивались ногами от еще двоих.

И только Поль вжался в угол, наблюдая за неравной битвой.

Сайрусу удалось уложить еще четверых, но силы были неравны. Черные комбинезоны заполнили командный отсек, словно муравьи, скрутили сопротивлявшихся Сайруса, Лину и Мэта. Соломону, с недоумением разглядывавшему вынутую из компьютера сайнекс-дискету, надели наручники. А Поля просто ухватили за шиворот.

— Добро пожаловать на R-P-20! — Перед ошеломленными беглецами предстала Зебра. — И, пожалуйста, без глупостей.

Сайрус рванулся было к ней, но комбинезоны крепко держали его…

Одно это название — команда R-P-20 — наводило ужас на обитателей ближнего и даже дальнего космоса. Потому что за непонятной аббревиатурой скрывалось страшное слово — пираты.

Они нападали на одиночные корабли и целые космические экспедиции, и мало кому удавалось выйти из их лап живыми и невредимыми.

Не единожды армейские силы Объединенных галактик устраивали в космосе крупномасштабные облавы, но команда R-P-20 всегда ускользала из расставленных сетей.

Поговаривали, будто у космических пиратов имеются отличные осведомители и налаженная система информационного обеспечения, чьи щупальца проникли даже за закрытые двери Службы Безопасности солнечной системы.

Как бы то ни было, удача сопутствовала команде R-P-20.

В последнее время космические пираты стали вести себя довольно странно. Их более не интересовали грузы, оборудование и даже запасы воды и пищи, — казалось бы, самое ценное; все чаще они бросали разграбленные суда в открытом космосе, не беря на себя труд демонтировать главный компьютер. Добычей становился… экипаж.

Дело в том, что команда R-P-20 вошла в сговор с верхушкой чахнущей цивилизации россайев, обитающих на окраине 72-й галактической системы «бис». Россайи щедро обеспечивали пиратов пищей, производили ремонт пиратских звездолетов, в случае необходимости предоставляли надежное укрытие. Взамен же они требовали свежий генный материал, который был им остро необходим для поддержания собственной жизнеспособности. И этим генным материалом становились космические путешественники.

Такая участь ожидала теперь наших героев.

— Как же я мог так легко попасться!.. — горько вздохнул Сол Эйнштейн, когда его конвоировали по нескончаемо длинному извилистому коридору пиратского корабля. Пленному не разрешили даже прихватить с собою зубную щетку, но, по счастью, не стали вырывать из рук грозно шипевшего Хеопса.

Кот, прижавшись к груди хозяина, поглядывал теперь по сторонам, и его узкие желтоватые зрачки метали искры.

Наконец Сола подвели к глухому тяжелому люку и втолкнули в низенький отсек с двумя продольными возвышениями, как видно, выполняющими роль кроватей.

Иллюминаторов не было, лишь из отверстия в потолке лился слабый рассеянный свет.

Хеопс спрыгнул с рук на пол и, принюхиваясь, прошелся вдоль стен.

— Как сказал бы мой почтенный папа, дела плохи до желудочной колики. Что ты думаешь, Хеопс, куда они дели остальных?..

Будто услыхав этот вопрос, люк с лязгом отворился, и в отсек впихнули нового пленника. Это был Поль.

— Выпустите! — заорал Поль, — вы не имеете права, это нарушение межгалактической конвенции!..

— Успокойтесь, друг мой, — сказал Сол, положив ему руку на плечо, — вы ведь всегда были реалистом. На этом судне никого не волнуют межгалактические конвенции. Мы в плену у космических пиратов.

— Что-о-о?! — весьма натурально удивился Поль. — Но почему же мы не увидели их?

— Кто-то зарядил в компьютер вирусную сайнекс-дискету, — вздохнул Сол. — Я обнаружил ее, когда было уже поздно.

— Ах, какие негодяи! — возмутился Поль.

Люк приоткрылся, и оба разом обернулись.

— Старик, — прозвучал из глубины темного коридора металлический голос, — выходи.

— По-моему, надо прощаться, — печально улыбнулся Эйнштейн. — Мы можем никогда больше не встретиться.

— Нет! — вскричал Поль. — Они не посмеют вас тронуть!

— Посмотрим. — Сол присел на корточки и погладил мурлыкающего кота. — Будь умницей.

Хеопс, казалось, не хотел отпускать хозяина в одиночку. Выпустив когти, он вцепился в рукав Эйнштейна и просительно-жалобно заглядывал ему в глаза.

— Ладно, — согласился Сол, — пойдем вместе, если ты так настаиваешь..

Конвоир не стал возражать.

Немного спустя Эйнштейна ввели в просторный округлый зал, противоположную стену которого занимал огромный дисплей мощного компьютера.

Сол успел отметить про себя, что с такой штуковиной, должно быть, нестрашно отправляться в самые дальние и опасные космические путешествия: разделенный на сектора экран выдавал подробнейшую информацию обо всем, что происходило в космосе в радиусе двадцати мальесов, включая сканирование попадающих в поле зрения звездолетов и естественных объектов, от планет до крошечных метеоритов.

Под экраном располагался пульт управления, и спиной к вошедшему стоял высокий человек. У него были широкие покатые плечи и бычья шея.

— Доставлено! — глухо рапортовал конвоир и исчез за дверью.

Человек не обернулся. Он вообще не делал ни единого движения, и Сол уже усомнился, а живой ли он, в самом деле, как вдруг прозвучал низкий, с хрипотцой голос.

— Ну, вот и опять встретились, — услыхал Эйнштейн. — Я же говорил: гора с горой не сходятся, а вот человек с человеком обязательно сойдутся, даже если того не желают. А?

Старик вглядывался в коротко стриженый затылок говорившего и никак не мог взять в толк, где же он уже слышал этот хриплый голос.

Внезапно мозг его пронзило давнее воспоминание, и Сол буквально задохнулся от пришедшей на ум догадки.

— Вы?! — только и в силах был проговорить он. Человек медленно обернулся. На Эйнштейна смотрели стальные глаза. Тяжелые брови срослись на переносице, а низкий лоб прорезал глубокий поперечный шрам, — от носа к самой линии волос. Выдающаяся вперед нижняя челюсть, казалось, не двигалась, когда человек заговорил. Слуга Крамера! Это он тогда присутствовал во время беседы ученика и учителя. И он же потом арестовывал Сола после очередного путешествия по времени.

— Этого не может быть! — воскликнул Эйнштейн. — Ведь вы — агент СБ СС!

— Я знал, что вы узнаете меня. Это приятно.

— Не узнать вас невозможно, — согласился Сол, — а вот насчет приятности я могу поспорить.

— Теперь и я узнаю вас, — усмехнулся человек. — Помнится, вы всегда славились строптивостью характера. Присаживайтесь, и давайте пообщаемся. Как старые добрые знакомые. Капитан корабля принимает дорогого гостя.

— Капитан? — вскинул бровь Эйнштейн. — Я вижу, вы сделали карьеру.

— Каждому свое. Если вы имеете в виду мою прежнею службу, то да — я бросил ее.

Обменявшись репликами, они уселись в стоявшие друг против друга кресла: капитан — расслаблено, по-хозяйски, Сол — скромно, на самый краешек.

— Чем вас потчевать?

— Краткостью.

— Что ж, — хлопнул в ладоши пират, — к делу. У меня к вам есть конкретное предложение о сотрудничестве. Полагаю, это в ваших интересах. Еще по тем временам, когда я служил в СБ СС, помню, что вы владели неким секретом, который давал возможность проникать сквозь пространство и время… Или — только сквозь время?

Лицо Эйнштейна оставалось непроницаемым. Он слушал, время от времени погружая пальцы в пушистую шерсть Хеопса, и, казалось, думал о своем.

— Да-да, конечно, именно время, — не дождавшись ответа, продолжил капитан. — Хорошее было изобретение. Честно признаюсь, доставили вы нам тогда хлопот. Согласитесь, непорядок, если кто попало взламывает замки времени и разгуливает туда-сюда по эпохам, будто по собственному садику. А?

Сол молчал.

— Все пытались исправить историю? Убирали негодяев — Нерона, Иуду, Гитлера, Пол Пота, — и думали, мир станет лучше? Ха-ха-ха… На их место всегда становились другие негодяи, ведь верно?

Сол не ответил, хотя это была истинная правда. Ничего у него тогда не получилось.

— Вовремя мы вас поймали… А?

Во взгляде пирата промелькнуло нетерпение, впрочем, весьма мимолетное. Овладев собой, он с прежней учтивой интонацией произнес:

— Оставим прошлое. Как бы то ни было, я очень обрадовался, когда узнал, какой гость пожаловал на мой корабль. Впереди у нас большие свершения… если, конечно, мы сможем найти общий язык.

— А если нет? — наконец-то заговорил Сол. Лицо капитана приняло печальное выражение.

— О, это будет очень, очень грустно. Боюсь, что в этом случае вашей участи никто не позавидует. Поверьте, я не хотел бы, чтобы ваши дни закончились в обиталище россайев…

— Вот оно что? — пробормотал Эйнштейн. — Я не слышал об этой цивилизации до тех пор, пока мы не столкнулись со странным бакеном.

— Сработало, — самодовольно улыбнулся капитан. — Этот бакен прилепился к вам, как вошь к солдату. С той самой поры вы у нас были на крючке.

— А метеорит?

— Мы его взорвали. Не терять же вас из-за такой нелепой случайности.

— И Зебра?

— Ха-ха-ха! — Радости капитана не было предела.

— А кто же такие эти россайи?

— О, это несчастные существа. Их цивилизация настолько стара, что уже не в силах сама поддерживать собственную жизнь. Я поставляю им свежий генный материал, согласитесь, делаю доброе дело. Но буду очень огорчен, если этим материалом станете вы.

— А что произойдет с моими спутниками?

— Ну, их судьба — дело решенное. Подумайте лучше о себе. Владея секретом времени, мы с вами сможем творить чудеса!

— Не сомневаюсь.

— Напрасно иронизируете. Вы провели полторы сотни лет в тюремном заточении, на свалке, безо всяких надежд на перемену участи. Я предоставляю вам шанс, не сглупите на сей раз!..

Казалось, слова пирата заставили Эйнштейна серьезно задуматься. Лиловые глаза его заволокло туманом, а лицо сморщилось, подсобралось, будто мордочка диковинного зверька. Хеопс, уловив настроение хозяина, притих на руках и сидел, не шелохнувшись.

Капитан ждал, буравя собеседника взглядом.

— Разговор серьезный, — промолвил наконец Сол, подымая голову. — Я должен все взвесить. Дайте мне время на размышление.

— Сутки. Только одни сутки в вашем распоряжении, — сказал пират, подымаясь. — Мы направляемся в 72-ю галактическую систему «бис», и, боюсь, россайи не станут дожидаться вашего вердикта. Надеюсь, — добавил он перед прощанием, — у вас достанет разума, чтобы принять верное решение.

Сол усмехнулся и покинул командный отсек пиратского судна. Конвоир неотступной тенью сопровождал его до самого люка темницы.

— Ну? — нетерпеливо встрепенулся Поль при появлении старика. — Надо соглашаться, — сказал он, когда рассказ о разговоре с капитаном подошел к концу, — в этом ваш единственный путь к спасению.

— А что будет с Мэтом, Линой, Сайрусом… да с вами что будет, Поль?!..

— Ах, Соломон, я давно просил вас, еще когда был вашим учеником: живите умнее. Если б вы меня послушались, то не летели бы мы в этой консервной банке навстречу своей смерти, а нормально прогуливались по времени и не знали б никаких хлопот.

— Странно, — грустно усмехнулся Эйнштейн, — вы — второй человек, который сегодня намекает мне на недостаток ума.

— Да не ума, Соломон, а элементарной практичности! Вы должны воспользоваться предложением капитана, ну, а с нами, — притворно вздохнул Поль, — с нами будь что будет.

Хеопс, который, казалось, внимательно слушал спор между хозяином и его давним знакомым, зевнул и поудобнее устроился на коленях Эйнштейна.

— Вот и правильно, — одобрил тот. — Мудрое животное. Последуем же и мы его примеру. Спать-спать, — замахал руками Сол, видя, что Поль собирается настаивать на продолжении разговора, — утро вечера мудренее, а там, глядишь, и выход найдется. Таки, да…

Поль был вынужден подчиниться. Его точила досада и злость на несговорчивого старика.

Всю ночь он ворочался на неудобном ложе, но так и не смог заснуть.

Ему было жизненно важно заставить Эйнштейна сказать «да», ибо от этого теперь зависела его собственная судьба.

Что до прочих, то их участь сейчас менее всего волновала красавца.


Мэтью очнулся в кромешной темноте. Он лежал на холодном металлическом полу. Приподнявшись, Фишка с трудом расправил затекшие члены и осторожно пощупал огромную шишку на лбу.

Он припомнил, что его вели по извилистому коридору, а затем втолкнули в глухой люк. Споткнувшись, Мэтью грохнулся оземь, в голове зазвенело, и он потерял сознание.

Теперь он пытался сообразить, где же находится.

Ощупью он двинулся вдоль шершавых стен и вскоре определил, что помещение это весьма небольшое и узкое. У противоположной от люка стены Мэт обнаружил возвышение, которое вполне могло бы послужить для узника ложем.

— М-да, — вслух произнес Мэтью, — попал я в заморочку!

Он с досадой хлопнул ладонью по стене… и вдруг услышал слабое поскребывание.

Лина! Конечно же, это могла быть только она. Влюбленное сердце не обманет. Она рядом и нуждается в его утешении.

Кровь прилила к голове. Прижавшись ухом к холодной поверхности, Мэт попытался разобрать звуки ее нежного голоса.

Увы, разделяющее их пространство было слишком плотным. Лишь слабые стуки доносились до напряженного слуха Фишки. Но это был голос любви! Да, в такие минуты все чувства обостряются. Тщательно скрываемое, оно теперь прорвалось наружу.

«Лина, я люблю тебя!»

Тук-тук!., тук-тук-тук… тук-тук! — радировал Мэт костяшками пальцев. Ему казалось жизненно важным именно сейчас, в тяжелую минуту рассказать Лине о своем всепоглощающем чувстве. Он верил: она поймет!

Тук-тук… тук-тук… тук-тук!.. — отзывались из соседнего отсека. «И я люблю тебя!» Ничего нежнее этих звуков не существовало в мире.

Фишка был счастлив, любимая поняла его, более того, она ответила взаимностью!


… По щетинистой щеке Сайруса Экса катилась слеза, но мужественный лесоруб не стеснялся ее.

Сердце его пело соловьем.

Пусть он узник, пусть жизнь его в лапах космических пиратов, а будущее туманно, — но Лина была рядом, и это главное.

Он слышал трепетный стук из-за стены своей темницы, и отвечал таким же стуком, вкладывая в него всю любовь и нежность, на какие только был способен.

— Лина, девочка моя, — благодарно шептал он, — как же я не замечал, почему не угадал твоей любви?!. О! какое счастье!

Тук-тук-тук!


— Любимая! Ненаглядная моя! — откликался по ту сторону стены счастливый Мэтью. — Я так тебя чувствую!

Загрузка...