Глава 15

— Ну что, готовы?

— Готовы.

— Тогда не тяните, приступайте. Показывайте нам своего супермена, — поторопил майор Проскурин, поглядывая на часы. — Готов ваш супермен?

— Готов, — не очень уверенно сказал один из инструктора — Насколько это было возможно — готов.

Инструкторы заметно нервничали. Инструкторам предстояло докладывать результаты своих почти четырехнедельных усилий. Которых было не так чтобы очень...

— Ну что вы мнетесь, как барышня перед потенциальным женихом? Скажите хоть что-нибудь, наконец.

— К сожалению, исправить характерные для курсанта дефекты за такое короткое время нам не удалось.

— Какие дефекты?

— Вялую реакцию, почти полное отсутствие мышечной массы, повышенную чувствительность к физической боли...

— Кричит?

— Кричит.

— И глаза зажмуривает?

— Зажмуривает. Конечно, уже меньше, но зажмуривает.

— Он хоть чему-нибудь научился?

— Вообще-то многому научился.

— Тогда показывайте.

— Начинать с шестого упражнения?

— С какого хотите, с такого и начинайте, — махнул рукой майор Проскурин. — Только быстрее начинайте!

Старший инструктор отдал соответствующие команды. В тир в сопровождении инструктора по стрелковому делу вышел Иван Иванович. С большим черным «дипломатом» в руке:

— Упражнение номер шесть! — громко объявил инструктор. — Приступить к исполнению.

Иван Иванович положил «дипломат» на колено, открыл замок, распахнул створки. В «дипломате», в специальных углублениях лежали части винтовки. Иван Иванович вытащил чёрный вороненый ствол, воткнул его в специальный паз, повернул до щелчка, пристегнул приклад, прикрутил оптически прицел...

Движения его были уверенные, быстрые и четкие. Словно он собирал эту винтовку десятки раз. На самом деле он собирал эту винтовку сотни раз. Потому что десятков для него оказалось мало.

— Готово!

— Не готово, а сборку закончил.

— Сборку закончил!

— Сорок пять секунд, — доложил инструктор время.

— Это хорошо или плохо? — спросил майор.

— Для данного типа оружия вполне прилично.

— Дальше, — разрешил майор.

Иван Иванович воткнул в винтовку магазин, мягко передернул затвор, припал глазом к окуляру прицела, очень медленно и плавно обрисовал стволом винтовки справа налево и сверху вниз восьмерку и на несколько секунд замер, уперев оружие в предполагаемого противника. Самым последним жестом Иван Иванович прихлопнул по ложе винтовки ладонью и, подняв руку, показал согнутые кольцом большой и указательный пальцы.

— Упражнение закончил!

— Что это он? — удивился нерегламентированному при изготовке оружия жесту майор.

— Это как бы сказать, — слегка замялся инструктор, — это у нас так всегда старший лейтенант Митрохин делает. Когда заканчивает сборку.

— Зачем делает?

— Да так, выпендривается. Он боевик западный смотрел. Там один снайпер после выстрела...

— А при чем здесь старший лейтенант Митрохин?

— Старший лейтенант Митрохин при обучении курсанта выполнял роль наглядного пособия... Ну, в смысле курсант копировал действия Митрохина, который выполнял упражнение номер шесть.

— И вот это тоже? — показал майор согнутые кольцом пальцы.

— Так получилось...

— Ладно, поехали дальше.

Дальше гражданин Иванов Иван Иванович «срисованными» с других бойцов жестами вытаскивал из заплечной кобуры пистолеты. Разбирал-собирал пистолеты. Взводил пистолеты. Выцеливал предполагаемого противника. Менял обоймы. Убирал пистолеты обратно в кобуру. Затем собирал, разбирал, заряжал, взводил, изготовлял к стрельбе более тяжелое вооружение — карабины, автоматы, пистолеты-пулеметы...

В целом убедительно разбирал и изготовлял к стрельбе. Вот только иногда забывал снять с предохранителя.

— В принципе ничего, — оценил манипуляции курсанта майор. — А со стрельбой как?

— Гораздо лучше, чем раньше, — доложил инструктор. — Но все равно плохо.

— Очень плохо?

— Нет, просто плохо.

«Просто плохо» было значительным, в деле обучения Ивана Ивановича снайперскому делу, прогрессом.

— Покажите.

Ивану Ивановичу передали автоматический пистолет с полностью снаряженным магазином.

— Приготовиться к стрельбе!

Иван Иванович выдвинулся к барьеру, развернулся боком, для большего упора отставил назад ногу, медленно поднял вверх, зафиксировал правую руку, задержал дыхание и плавно, как учили, нажал на спусковой крючок.

— С предохранителя сними! — чуть не плача, напомнил инструктор.

— Ах, ну да...

Выстрел!

Выстрел...

— Есть! — радостно сообщил инструктор. — Есть попадание в мишень!

— Чему вы его еще научили?

— Упражнению номер восемнадцать. Стрельба с двух рук с приближением к объекту.

Это было именно то упражнение, которое так любил и так удачно применял Иванов в реальных боевых условиях.

— Правда, должен предупредить, что упражнение еще недостаточно отработано...

— Не надо предупреждать. Показывайте номер восемнадцать...

Иванову вручили два пистолета, подвели к огневому рубежу и открыли барьер.

— Время!

Выставив вперед пистолеты, прыгая из стороны в сторону, покачиваясь корпусом и стреляя на ходу, Иванов побежал к мишеням. Бежал он очень эффектно. Потону что в точности так, как в этом же тире, сутками напролет, бегали перед ним бойцы спецназа.

Пистолеты клацнули затворами.

— Ну? — спросил майор.

Инструктор, осматривавший результаты стрельбы через подзорную трубу, покачал головой.

— Плохо учите! — недовольно сказал майор.

— Но он...

— Ладно. Пошли дальше. В спортзал пошли. Многочисленные инструкторы, понурив головы, потянулись к выходу из тира.

В спортзале Иванова поставили на татами и выпустили нескольких спарринг-партнеров.

— Упражнения от номера семь до номера девятнадцать. А потом двадцать второе. Начали!

Бойцы в кимоно подбегали к Иванову и, изобразив замах, падали под разящими ударами в переносицу, горло и пах. Согнувшихся от боли противников Иванов «добивал» ударом ребра ладони в основание черепа. Его удары были точны и красивы. Уже через пару минут Иванов был буквально завален телами поверженных им врагов.

Но все же двое недобитых нападавших исхитрились выбраться из кучи, выхватить и направить на Иванова пистолеты.

— Стоять! Руки вверх! — заорали они.

— Стою! — сказал Иванов. И поднял руки. Но когда к нему подошел один из бойцов, резко сдвинулся с траектории выстрела, ударил его в голень, перехватив за дуло, вырвал пистолет и произвел выстрел во второго нападавшего.

— Это было двадцать второе, — похвастался инструктор.

— Эффектно, — оценил майор Проскурин. — Очень эффектно! А как насчет действенности ударов?

— Но вы же приказывали в первую очередь обращать внимание на их техническое исполнение.

— Но он хоть сможет постоять за себя?

— В драке с хулиганами — да. С профессионалами — нет. Мы уже докладывали, что у него недостаточная мышечная масса и повышенная чувствительность к физической боли...

— Это я слышал...

Вечером майор Проскурин докладывал итоги проверки генералу Трофимову.

— В целом результаты неплохие. Можно даже сказать, что результаты превзошли наши худшие ожидания. Иванов достаточно уверенно чувствует себя в обращении с оружием, неплох в спарринге.

— Пистолеты из рук при выстреле больше не роняет? — перебил генерал.

— Не роняет. И вообще, к «железу» более-менее привык. Снаряжает оружие и изготавливается к стрельбе очень профессионально. Даже некоторые специфические жесты перенял.

— Какие?

Майор продемонстрировал собранные в кольцо пальцы.

— Это что, из кино, что ли? — спросил генерал.

— Так точно. Из какого-то западного боевика.

— Супермен значит?

— На первый взгляд — да.

— А на второй? Если вдруг кто-нибудь на него второй раз взглянет? Так сказать, надумает копнуть поглубже.

— Поглубже не рекомендуется.

— Кем не рекомендуется? Тобой?

— В принципе не рекомендуется...

— А ведь копнут. Непременно копнут. Рано или поздно — копнут. И тогда... он у тебя хоть в мишени-то попадает?

— Иногда.

— Что значит «иногда»?

— Иногда — это значит изредка, товарищ генерал. Но ведь задача делать из него снайпера не ставилась...

— Может, его еще поднатаскать? Недели две.

— Инструкторы утверждают, что дело не во времени. Что он не обучаем в принципе. Говорят, есть такие люди, которые не способны к стрельбе. Ну как лишенные слуха — к музыке.

— Не повезло нам с «объектом».

— Так точно!

— Давай так, майор, натаскивать его все-таки пусть продолжают. Как тех зайцев. А ты пока подумай, как можно ему подмочь. Ну чтобы его легенду поддержать. Чтобы ни со второго, ни с третьего взгляда... Понял меня?

— Никак нет. Не вполне. Как можно поддержать его легенду, если он не способен ни к рукопашному бою, ни к стрельбе? Если любой профессионал, когда дойдет до дела...

— Не знаю как! Это твои проблемы — придумать «как» Придумать и доложить начальству. Мне доложить! И как можно скорее доложить! Обязательно доложить. Потому что нам с тобой, Степан Степанович, хода назад нет. Слишком много на этого Иванова завязано. Ну просто все на него завязано! Нельзя нам его потерять! Никак нельзя...

Загрузка...