Крылья Мальгуса. Ступень Четвертая. Часть вторая

Глава 31

Совет опять проходил на высшем уровне. То есть император, Ефремов, я и Постников. Ефремову император рассказал если не все касающееся Накреха, то почти все. В его версия я выглядел воспитанником волхва, обученным для борьбы с такими вселенцами. И что-то в его словах заставило меня задуматься, а не было ли это так, на самом деле. Рассказ Ефремова так впечатлил, что генерал разом усох и растерял свою важность, с которой ранее общался со мной. Но способность думать осталась при нем.

— Как вообще получилось, что эту тварь больше никто не видел? — спросил Ефремов. — Они же его выгружать где-то должны были.

— Скорее всего, место не слишком оживленное, как и то, откуда его забирали, — заметил Постников. — То, что напротив оказался жилой дом, да еще и с работающими камерами, можно посчитать удачей.

— Мальцевы о них не знали. Они требуют все камеры подключать в общую сеть. Так-то логично — зачем тратиться на то, что можно получить бесплатно. Но в этом случае прокол бывшего Новикова налицо.

— Возможно, поставили недавно, включить не успели? — предположил Постников. — Но это не отменяет того факта, что кто-то из последователей Накреха имеет доступ к общей сети Мальцева.

— Или кто-то под управлением Моруса имеет такой доступ, — дополнил я предположение.

Ситуация полнейшей неопределенности знатно бесила. Мы не знали даже, выжил ли Накрех, а теперь к этому добавился еще и выявленный и пропавший Морус. Чего стоило тому же Мальцеву позвонить мне, как только обнаружились неучтенные дома в новиковском ведомстве? Но нет, захотел информации — получил проблемы.

— Или так, — согласился император. — В любом случае стоит проверить тех, кто имеет туда доступ.

— Вряд ли мы таким образом найдем подозреваемого, — скептически сказал Постников. — В списке его наверняка нет. Уж об этом Новиков озаботился. Кому он мог дать доступ, мы узнать не можем.

— Скорее всего, можем, — кашлянул я. — Для этого нужно провести ритуал с Глазьевым, который примет часть памяти от тела.

— Часть? — уточнил император.

— Накрех мог заблокировать доступ ко всей или части памяти, — пояснил я. — Это нормальная практика, если не хочешь, чтобы память стала доступна менталистам при жизни или некромантам после смерти. Но если память не заблокирована, Глазьев будет в курсе всего, что знал Накрех. В этом теле, разумеется.

Ефремов скривился, как будто я предложил не рабочую идею, а что-то неприличное.

— Тогда у нас будет два Накреха вместо одного, — заметил он. — Или один вместо нуля, если тот, первый, благополучно сдох. Ты сам-то понимаешь, что предложил, Ярослав? Дать Глазьеву в руки такое оружие — это дурость. Он родного отца не пожалел. Прикинь, что он сделает со знаниями древнего мага? Нет, конечно, его можно будет потом ликвидировать. Так сказать, превентивно.

— Как я понимаю, с высокой вероятность, Глазьеву не достанутся те воспоминания, которые нужны нам, — заметил император. — Зато он по уши окажется в секретах Мальцевых.

— Их он рассказать не сможет, — ответил я. — Клятва, связанная с физическим телом, не даст. Но я понял вашу мысль. Можем не получить нужного, зато заполучить проблемы в будущем.

— Это не та технология, которой нужно давать возможность расползтись, — кивнул император. — Нужно прикинуть, что мы можем сделать по выявлению.

— Проверить всех, кто был хоть как-то связан с Новиковым, на влияние Моруса, — предложил я. — Сделать это просто, у меня есть артефакт. Сразу хочу сказать, что в доме Мальцевых таких нет.

— Я бы там всех проверил на Накреха, — неожиданно сказал Постников. — У Новикова была слишком довольная физиономия, когда умирал. Возможно, он как-то усовершенствовал свое переселение и может вселяться по метке?

— Тогда бы следа на Глазьеве не было, — задумался я. — Но ты прав, стоит проверить, потому что возможность такая в клане у Новикова была, а клятва должна была пропустить, так как такое вселение теоретически клан усиливает.

— Что еще мы можем сделать? — спросил Ефремов. — Покупку большого аквариума отследить не удалось.

— Возможно, он самодельный? — предположил Постников. — Сплавить и усилить стекло могу даже я. Отследить продажу стекла почти нереально.

По записям было видно, что вскоре аквариум Морусу станет тесным, если уже не стал — после трех-то сожранных магов. Я был уверен, что носильщики тоже там, в нем, а значит, Морусу скоро понадобится новая жилплощадь, побольше. Если он не делится почкованием. Последнее пугало особенно сильно.

Где сейчас Морус, не удалось установить даже приблизительно. Машины Новикова не было ни на одной из записей камер за последнюю неделю. Конечно, можно было смотреть и дальше, но с таким же результатом — стоило Накреху наконец добраться до тела с магией, как он начал использовать все возможности по сохранению своих действий в тайне. С учетом того, что жил он здесь долго и разбирался в технологиях этого мира, просчеты он допустил вряд ли.

— Нужно усилить защиту дворца, — предложил я. — Поставить сигнал на Моруса и его производных, поставить сигнал на Накреха. То же самое сделать с артефактами для Императорской гвардии, и обязать всех заинтересованных лиц постоянно носить это при себе. Таким образом, мы сводим к минимуму возможность Накреха подобраться к императору.

— Проверяем все покупки больших кусков стекла, — предложил Ефремов.

— Могут сварить аквариум и из мелких, — заметил я. — Если принять за аксиому то, что аквариум самодельный, для того, кто его будет варить, нет разницы, под каким углом сваривать пласты стекла. Но я и в конторах по продаже аквариумов поставил бы сигнальный артефакт, потому что сила и умения мага, у которого сейчас Морус, неизвестны.

Заморочить продавцов с помощью Моруса ему по силам точно, так что контроль не повредит.

— Еще можно предположить, что Морус сводит с ума своего владельца, — заметил император. — И отслеживать появляющиеся странности и стремление к уединению у сильных магов. Ярослав, когда ты сможешь заняться охранной системой дворца?

Я задумался. Вносить правки в текущую версию охраны — это делать ее неповоротливой и глючной. Нужна была новая, с полным удалением старой. Но оставлять дворец без охранной системы даже на несколько часов было нельзя. Значит, нужно создавать второй контур и активировать его одновременно с отключением существующего.

— Неделю, не меньше, — прикинул я. — Пару дней на расчет схемы и дней пять на артефакты и создание нового контура.

— Так много? — император был неприятно удивлен.

— Большой объем, Иван Михайлович, — пояснил я. — Мне нужно сделать расчеты и проверить, заказать необходимые материалы для артефактов и их собрать до установки. Собрать систему на месте и протестировать. Рядом с работающем контуром это занимает намного больше времени. Его нужно менять полностью, но отключать сразу нельзя.

— То есть уходим в глухую оборону, — недовольно сказал Ефремов. — Мне это не нравится.

— Мне тоже. Но если противник не виден, то стреляя вслепую, с высокой вероятностью в него не попадешь. Нам нужен всего один прокол, чтобы могли получить хотя бы направление.

— Камер бы нам еще таких, которые через иллюзии видят, — намекнул Ефремов. — Хотя бы на главные перекрестки, а Елисеев?

— При всем желании я не могу разорваться, — отрезал я. — Раньше бы их поставить. Да чего уж теперь…

Совещание проходило во дворце императора, поэтому сразу после него я прошелся по периметру дворцового комплекса в компании Ефремова и Постникова. В паре мест укрепил, поставил сигналки и прикинул объем работ. Он был огромен. Впору рассчитывать на памятник при жизни. Утешало лишь то, что таким образом я и свою безопасность усиливаю. Потому что проникший во дворец Накрех поставит крест не только на мне, но и на моем клане.

— Список того, что нужно для артефактов, пришли, — говорил Ефремов, делающий вид, что он участвует в инспекции охранной системы. — Все найдем, все выдадим. Если нужны накопители, только свистни. Только займись побыстрее, Елисеев. Ситуация, конечно, та еще…

Ситуация, когда безопасность всей страны зависела от подростка, мне тоже казалась той еще фантасмагорией. Даже с учетом моего прошлого возраста я был всего лишь учеником, и к настоящему времени не восстановил все, что мне было доступно раньше. Но похоже, в этом мире я был самым умелым магом. Разумеется, если не считать Накреха. Считать его не хотелось. Хотелось, чтобы он сдох раз и навсегда. Но пока казалось, что могу лопнуть я, потому что взваленная ноша с каждым днем все росла и росла, и передать я мог лишь малую ее часть.

В машине я откинулась на спинку сиденья и прикрыл глаза. Не хотелось ни думать, ни говорить с кем-то. Дома я тоже прошел сразу к себе, запер дверь и плюхнулся на кровать. Напряжение дня никак не желало отпускать. Я все время прокручивал в голове события и думал, что мог сделать, чтобы не допустить выстрела Глазьева. Разве что превентивно задержать Новикова? Как же он хорошо шифровался, сволочь…

Расслабиться мне не дали. Пришел вызов. Причем парня, который меня вызывал, я точно видел впервые. И это было, мягко говоря, неприятно. После столь тяжелого дня меня бы не удивило появление Накреха, желающего позлорадствовать над нашим провалом.

— Привет, — сказал вызывающий. — Мальгус, мне нужно пройти ритуал Ступеней. Второй. Первый я худо-бедно сам освоил. Но дался он мне тяжело. Второй я сам не потяну.

— Айлинг? — неверяще уточнил я.

— А ты кого ждал? — удивился он.

— Ты жив?

— Разумеется. Иначе как бы я мог с тобой сейчас разговаривать? У тебя мозги перестали работать или как?

— Какого черта, Айлинг? — взорвался я. — Я тебя похоронил. Знаешь, как это было больно?

На меня словно нахлынуло отчаяние тех дней, когда я потерял самого близкого на тот момент человека. А он оказался жив и пришел только тогда, когда что-то понадобилось ему.

— Знаю, — невозмутимо ответил он. — Сам через это проходил. Мальгус, так было нужно.

— Кому нужно?

— В первую очередь тебе, — усмехнулся он. Было странно видеть знакомые гримасы на незнакомом лице. — Ты понял, что остался один, и развернулся.

— Это все вынужденно. — В душе боролись злость и радость на то, что я вновь могу слышать голос учителя, и пусть внешность он намеренно поменял, давая понять, что возврата к прошлому общению учитель-ученик не будет, но интонации и общий стиль разговора никуда не делись. — Так получилось, что я отвечаю за большое количество людей, хотя я этого не хотел. Я бы предпочел маленькую артефактную мастерскую.

Айлинг знакомо и очень обидно рассмеялся.

— Мальгус, ты бы никогда не удовлетворился маленькой мастерской. Тебе нужен размах. Ты его себе создаешь. А для этого тебе просто надо было понять, что ученичество тебя больше не ограничивает. — Он нахмурился и недовольно продолжил: — Хотя пара лет тебе бы лишней не была. Но вернемся к моей просьбе, о помощи целителя при ритуале.

Это было сказано так, что в голове словно что-то щелкнуло и детали мозаики начали быстро встраиваться на свои места. Планы Айлинга словно потеряли для меня непрозрачность, и теперь я видел все, что лежало в их основе.

— Нет, — спокойно ответил я и даже улыбнулся прямо в вытянувшуюся физиономию. — Мое слово — нет.

— Эй, Мальгус, ты обнаглел? — возмутился Айлинг. — Кто тебе помог и с ритуалом, и с целителями? Должна быть элементарная благодарность с твоей стороны.

— Видишь ли, дорогой бывший наставник, как сказал не так давно небезызвестный тебе Дамиан, старого доброго Мальгуса больше нет, зато есть Ярослав Елисеев, который должен беспокоиться о своем клане. Поэтому ритуалы Ступеней — только для моих соклановцев.

Айлинг захохотал.

— Мальгус, ты серьезно рассчитываешь, что я пойду под твое начало?

Я пожал плечами.

— Мне не помешал бы хороший специалист, — заметил я. — У меня открытая война с вселенцем из нашего старого мира и куча дыр в руководстве.

— И не рассчитывай, — резко бросил он. — Больше никакого руководства. И никакого обучения. После того как я закончу здесь все, что должен, остаток жизни я хочу пожить для себя, другой с большой вероятностью у нас с тобой не будет.

— Почему?

— Не любит воронка перерождений лоскутные души. Можем не пройти.

Оговорка про то, что он должен здесь что-то сделать, была слишком выразительной, чтобы я ее проигнорировал.

— Айлинг, я фактически сейчас занимаюсь тем, что должен был делать ты, — заметил я. — Потому что Накрех — это твоя цель и твоя война.

— Положим, теперь не только моя, — сказал он, забавно поиграв бровями.

— Я догадался, что у вас там целая организация была по предотвращению его возвращения. То есть вы его упустили, а я должен расхлебывать?

— Эй, полегче! — возмутился он. — Когда его упустили, я вообще еще не родился. А что касается, твоя это война или моя, то вот что я тебе скажу. Не должны такие знания гулять бесконтрольно по мирам. Мы, как сознательные маги, в мире которых это началось, обязаны поставить заслон.

— Возможно, — согласился я. — Но это не делает вашу войну моей.

— Мальгус, эта война и так уже твоя, — усмехнулся он. — Не справишься — потеряешь все, что имеешь. И я сейчас не только о материальной стороне, но и о людях, которые тебя окружают. Ценности — ерунда, их можно набрать новых, а вот с людьми такой финт не пройдет.

Я это прекрасно понимал. И то, что в оставленном мной мире у меня не было близких за редким исключением, тоже понимал.

— И все же. Ты отправил меня сюда вместо себя.

— Мальгус, вообще-то по плану ты должен был остаться там, — напомнил он. — Но вышло так, что я сейчас здесь, как и ты, а значит, у тебя передо мной долг.

Слова о долге звучали странно, при условии что он вот только что говорил, что мы с ним можем больше не возродиться.

— Ты мог мне запретить ехать, — напомнил я. — Тогда бы Дамиану не удалось обвинить меня в том, что сделал он.

— Дамиан бы до тебя все равно добрался. Ты был для него как бельмо на глазу — император всегда ставил тебя в пример сыну. Дамиан тебя ненавидел. Так что я только дал возможность тебе пройти путь талантливого артефактора полностью.

И добавил бонусом технологии, до которых я бы в своем мире не добрался и которые мне дали по приказу императора, теперь уже Дамиана. Бонус был хорош, но выбор сделали за меня.

— Уничтожив остальные мои жизни?

— Если ты проживешь в этом теле достаточно долго, куски души врастут друг в друга и она станет цельной для воронки перерождений. И вообще, если бы я тебе об этом рассказал, чтобы ты выбрал? — спросил он с хитрым прищуром, рассчитывая после моего ответа воскликнуть: «Тогда какая разница?»

— Откуда мне знать, что было бы? Ни ты, ни я уже не совсем те, что были, — напомнил я.

— Не осталось у тебя уважения к учителю, — загрустил он.

— Который сыграл меня втемную? Сделал лабораторной мышью?

— Я был плохим учителем? — вкрадчиво спросил он.

— Я не уверен, что помню все, — усмехнулся я. — Поэтому не могу сказать ни да ни нет. Одно ясно — я был хорошим учеником. И я знаю одно: если есть у кого-то из нас долг перед вторым, то только у тебя передо мной. Потому что Накрехом и Морусом сейчас занимаюсь я, а не ты.

— Каким еще Морусом? — сварливо спросил Айлинг.

— Ты даже этого не знаешь? — удивился я. — А ведь ты отправлялся сюда во всеоружии для борьбы с Накрехом. Мог бы хотя бы поделиться знаниями.

— Я не хотел тебя вообще привлекать. Ты сам вляпался, — ответил Айлинг недовольно. — Я решил, что Накрех сосредоточит на тебе свое внимание и его будет куда проще поймать, следя за тобой.

Черты его поплыли, возвращаясь к привычному мне облику. Наверняка решил, что так сможет опять взять меня под контроль. Наивный — для меня Айлинг мертв, а тот, кто сейчас на его месте, мне неизвестен. И вляпался я не сам — меня в любом случае бы привлекли, когда я оказался бы в теле Дамиана. Именно это нужно было Айлингу и его группе. Получается, что ритуал Серого меня спас от того, чтобы стать марионеткой в чужих руках.

— Так что там за Морус такой? — оторвал меня от размышлений Айлинг.

Пришлось пояснить, с иллюзиями и полным рассказом о способностях твари.

— Однако, — сказал Айлинг. — А я-то думал, почему не могу напасть на его след. Но кто знал, что Накрех окажется таким идиотом? Выдрать часть себя — на это мало кто пойдет.

— То есть Накрех может восстановиться из Моруса?

— Слепок там есть, — подтвердил Айлинг. — Но эта часть достаточно независима от своего создателя, чтобы играть свою партию.