Крысиный бег lll

Глава 23. Не делай так

Первое, что хотелось сделать, как только мы развернулись от ворот и двинулись в сторону поместья — это прибить Янку. Просто за то, что позволяет себе думать обо мне, как об идиоте. И говорить со мной как с идиотом. Я похож на того, кто распустит сопли, слюни и потечёт при виде старой знакомой? Я похож на того, кто поверит в её извинения? Бля! Я настолько часто прикидывался дурачком, что люди стали в это верить. Это хорошо, когда так о тебе думают противники, враги. Когда они недооценивают тебя. Но когда так думает кто-то из своих… Это очень херово!

Да ещё и это тело… Вот как так? Умом я всё понимаю, а естественные реакции организма контролировать не всегда удаётся. Страх, гнев, злость, ненависть, любовь, желание — всё, за что отвечают гормоны, приходится контролировать с особой тщательностью. Сраное молодое тело! Разум ведь должен преобладать, но нет. Уж точно не у молодых!

Хотя, в последнее время я почти взял над ним контроль, почти полностью подчинил себе все эти сраные гормональные колебания. Только неожиданное появление Николь выбило меня чуточку из колеи, вывело из себя. Я злился на неё. Так злился, что аж скулы от злости сводило! Сраный гормон злости! Есть вообще такой, или это моя естественная реакция?

— Ян. Одна просьба. — Тихо проговорил я, и меня услышал только Патрик и Яна. — Если ты считаешь меня полным идиотом, давай разбежимся сразу. Ты своей дорогой, я своей.

— Я не считаю... — Девушка нахмурилась, а Патрик слева от меня только хмыкнул.

Ну вот, даже пацан с этим не согласен.

— Зачем тогда говоришь очевидные вещи? — Всё так же, едва слышно спросил я.

— Прости.

— Зачем ставишь меня в такое положение?

— Прости.

— Зачем вздумала угрожать мне?

— Прости…

— Я ведь не давал повода никогда в себе сомневаться… Или давал? Назови хоть один?

Она задумалась. Всерьёз задумалась. Даже нахмурила свой лоб.

Может я зря на неё наехал. Она сопливая девятнадцатилетняя девчонка. Она боится, переживает, волнуется. Она боится, чтобы я не наделал глупостей. Она ещё помнит того Майка, который жил с ней по соседству и красил волосы в розовый цвет…

Но всё равно! Могла высказать мне это всё с глазу на глаз! Эх, Майки! Похоже, ты и правда идиот… Я ведь ни разу с ней не говорил, давая ей всё додумывать самой. Ничего не объяснял, не раскрывался. Да уж… Моё упущение. Нужно это исправлять. Хоть как-то.

Мы остановились перед домом барона, и тройка моих парней замерла у нас за спинами, чувствуя, командир не в духе, лучше держать дистанцию.

— Вспомнила? — Прервал я наше молчание.

— Нет. — Яна тяжело вздохнула.

— Если я не говорю вслух очевидные вещи, — решил я пояснить ей самые простые истины, — это не значит, что я их не понимаю. Если я не нападаю и не убиваю налево и направо, тому есть причины. Если я оставляю кого-то в живых, значит и этому есть объяснение.

— Мы бы не справились с ними?

Снова Патрик громко хмыкнул. Он то наверняка почувствовал и количество, и мощь окружавшей нас маленькой армии Одарённых.

— Да. То, что они ушли и дали нам передышку, это хорошо. Нам нужно или укрепиться, или сделать ноги. Лучше второе.

— Значит блондиночка и правда на нашей стороне?

— Вот этого я не говорил. — Я мотнул головой. — Её игра мне пока непонятна. И ей точно нельзя верить. Но ты это и так знаешь. — Я посмотрел на Яну, и она отвела от меня глаза. — Не делай так больше. Не сомневайся в моих решениях и действиях. Когда я не буду знать, что делать — я спрошу. Если я не спрашиваю — значит, я знаю.

— Я поняла. Прости. — Яна сердито посмотрела на улыбающегося Патрика и незаметно показала ему сжатый кулак.

Бля! Дети! Ей богу, дети… И с этими детьми мне нужно как-то выиграть эту маленькую войнушку. Бля!

— И перестать извиняться. Не люблю я эти приторные извинения.

— Пра… Поняла. Не буду.

Надеюсь. Надеюсь, этого хватит для начала. А дальше уже начну работать с ней, сближаться, делиться планами и мыслями. Она неплохая девчонка. Нужно держать её ближе к себе и не отталкивать.

— Майки... — Яна помялась.

— Да, Ян? Появились новые вопросы?

Девушка поморщила носик и кивнула:

— Угу. Не злись, но я должна спросить.

— Я не злюсь. И не злился… по пустякам. Если это вопрос, а не претензия, я с удовольствием отвечу.

— Не претензия. — Она хмыкнула. — Я быстро учусь — претензий больше не будет. Ты не думал надеть ошейник на блондиночку и притащить её сюда? Поговорили бы с ней нормально, с пристрастием, но без рукоприкладства и отпустили бы. Я подозреваю, ты в силах это сделать. Даже тройка твоих волчат сможет это провернуть. Может дашь им команду?

— Думал... — Кивнул я. — Не смогут они. Да и я тоже вряд ли смогу.

— Хм... Почему? — Яна искренне удивилась.

— Николь... Она очень сильна. От неё прям фонило силой и мощью. Никогда не думал, что её уровень так высок.

— Выше моего? — Ревниво осведомилась девушка.

— Нет. Вы практически одинаковые. Но... — Я задумался. — Есть что-то ещё... Не знаю пока. Что-то не так. Такое ощущение, что у неё припрятан козырь в рукаве. Я сомневаюсь, что справлюсь с ней.

— С её отцом ты справился, а он наверняка был сильнее дочери. С твоей скоростью... — Осторожно произнесла она последнее замечание.

Мы всё ещё не поговорили о тех способностях, которыми наделил её и парней Узор Шавки. Нам пора сближаться и открываться друг другу. Как только выберемся из этой передряги, займусь этим.

— Ты права и неправа одновременно. Макар Орлов был сильнее — да. Но я подловил его. Был всего один шанс... Мне просто повезло тогда с ним, он расслабился, думал что самый сильный и умный. Прям как ты сейчас.

— Я так не думаю. — Фыркнула Яна.

— Ну конечно!

Мы зашли в дом, поднялись по ступеням на второй этаж, нашли Соню и Гришу, мило беседовавших о чём-то в гостиной, и присоединились к ним.

— Ну что? Всех убили? — Самодовольно и ничуть не сомневаясь в силах своего господина, поинтересовался Григорий.

— Нет, Гриш. Никого не убили.

— Вообще? — Барон заметно расстроился.

— Вообще.

— Херово.

— Нам нужно валить отсюда. — Почти торжественно объявил я. — Сегодня или завтра они подкопят силы и пойдут на штурм. А может и не подкопят, даже теми силами, которые у них есть, они могут попытаться. И я совсем не уверен, что мы справимся.

— Я никуда не пойду, это мой дом. — Григорий насупился и отвернулся от меня к окну.

— Гриш. Тебя я в последнюю очередь спрошу.

— Я тоже никуда не пойду. — В унисон своему законному мужу, произнесла баронесса София.

— А я её... их не оставлю. — Высказал своё бестолковое мнение и Патрик.

Что за детский сад?

— А ты, Ян? — С подозрением спросил я у девушки.

— А я что? — Она пожала плечами и улыбнулась. — Я — как ты скажешь.

Ну хоть что-то. Хоть у кого-то из этой компашки есть здравый смысл. Ладно. Раз у нас демократия — мнение большинства всё равно ничего не значит, и будет так, как я решу, то нужно хоть оглядеться, в какую сторону бежать...

Только как? Взор я до сих пор не рискну использовать, тут куча менталов бегает. Погоди, а если спросить у моего карманного ментала...

— Гриш. А помнишь я сидел у тебя в подвале…Ты… Бля как объяснить… Я гулял в астральной форме, и…

— Так это был ты? — Воскликнул Григорий, подскочил со своего места и хлопнул себя по лбу. — Охереть! Как? Я думал это чей-то шпион. Майки, я думал боготворить тебя ещё сильнее невозможно! Но я был не прав, Господин!

— А что происходит? Объясните мне кто-нибудь. — Подала голос Соня.

— Считается, что мысле-форма, или астральная, как назвал её Майк, это одна из ступеней ментала. Одиннадцатая ступень, если быть точным... Это очень круто. — Гриша покачал головой и сел на своё место обратно.

— Ну не так уж и круто. Я чуть не сдох тогда. — Я растерянно вздохнул. Не думал, что наши Узоры похожи на силы Одарённых. Хотя, почему и нет? — Я хотел спросить, как ты меня нашел и как атаковал, и можно ли как-то закрыться от этого? Можно поставить какую-то защиту?

— Можно, конечно. Это же мысле-форма! Всё зависит от твоего воображения и силы Дара. Но раз у тебя хватило силы на сам форму, на защиту, хоть на самую примитивную, точно хватит. — Григорий снова поднялся, не сиделось ему на месте, и стал расхаживать по комнате. — Представь себя не голым и беззащитным, а создай образ рыцаря в доспехах, или представь вокруг себя защитную сферу. Ты в прошлый раз голяком расхаживал, я ещё и удивился, подумал — псих какой-то.

— А сражаться можно в такой форме? С овеществлёнными формами.

— Хм… Ты так спрашиваешь, словно это есть во всех книжках и учебниках. Как будто этому учат в школах. Или как будто у нас такие как ты расхаживают по улицам взад-вперёд.

— Ян. — Обратился я к девушке. — Ты ничего не слышала об этом?

— Всё на уровне теорий. — Она пожала плечами. — Гришка прав, об этом если кто и знает, не распространяется.

— Ладно. Тогда я на разведку. Гриша, охранять! — Отдал я приказ, словно своему цепному псу. — Ян, тоже присмотри за моим тельцем, пока я прогуляюсь по другим слоям реальности…

— Бля! — Благоговейно прошептал Григорий. — Как охуенно звучит…

— Гриш, держись от меня в паре метров, а то ещё обкончаешь с ног до головы, ты как-то чересчур перевозбуждён.

— Ну есть такое, да. — Не стал спорить он. — Я понял, Господин! Никаких окончаний на Господина! — Барон покосился в сторону Яны. — Если что, я на неё разверну ствол.

— Только попробуй, извращенец! — Тут же среагировала Яна. — Я тебе твой обугленный стручок потом в зад засуну.

— Эх! — Притворно вздохнул Гриша. — А ведь было время, когда ты сама меня просила…

— Всё, хватит. Сосредоточьтесь. Я ухожу.

Я прикрыл глаза и коснулся Взора. Слушать их трёп времени не было. Вышел из своего тела буднично и просто, словно проделывал это тысячу раз. Сразу ощутил лёгкость и невесомость, сразу ушёл весь груз земных проблем. Обманчивое чувство…

Гриша довольно сидел рядом с моим телом и поглядывал на Яну. Янка подошла к окну, выглядывала наружу, но периодически поглядывала на моё тело и на Гришу. Соня с Патриком о чём-то беседовали.

Чуть не забыл! Мысленно прикрыл свои глаза и сосредоточился на своей форме. Седой старик в сером балахоне до пят, длинная седая борода до пояса, пронзительно голубые глаза, широкие плечи, тяжёлая трость и защитная полупрозрачная сфера — именно так я реши представить себя со стороны.

Надеюсь, у меня всё вышло. По крайней мере, прозрачная сфера мерцала вокруг меня и дарила ощущение защиты и покоя. А в руке была толстая деревянная трость. Значит, и внешний вид тоже должен был поменяться. Если меня увидят, пусть думают, что я суровый, древний и опытный ментал, а не сопливый восемнадцатилетний пацан. Кстати, интересно. Я выглядел на восемнадцать или сорок лет? Кем я себя сейчас ощущал? Наверное, всё-таки Майком, причём, уже давно. Удивительно, как быстро я к этому привык.

Я оттолкнулся и поплыл вверх, свозь крышу. Три, пять, десять метров — и я парю высоко над землёй. Красиво здесь! Вот только никуда мы не сбежим. Это было понятно, едва я оглянулся вокруг.

Пять человеческих аур парили в равном удалении друг от друга, прямо по периметру забора вокруг поместья Гриши. Пять аур… Хотя нет, не аур. Я пригляделся. Это люди… Одарённые на своих магических крыльях. Точно такие крылья я когда-то видел у Николь.

Все пятеро, словно ангелы и демоны, охраняли наше поместье, или следили, чтобы мы никуда не сбежали. Девушка с лёгкими крыльями, словно сотканными из прозрачных облаков. Парень с крыльями из яркого, обжигающего пламени. Женщина с крыльями, словно у чёрного ворона. И ещё двое мужчин, с абсолютно прозрачными, едва заметными крыльями за спинами. Интересно, какой у них Дар? Хотя, теперь уже это не так важно.

Но меня они, кажется, не заметили. А вот это уже интереснее… Я оттолкнулся от места, на котором висел, и легко поплыл в сторону женщины с чёрными крыльями. Подлетел к ней ближе, покрутился, и только через несколько секунд она что-то почувствовала. Закрутила головой, повела носом и зашевелила ноздрями, словно к чему-то принюхиваясь. А она хороша! Почти сумела меня учуять.

Я завис перед ней, замахнулся и воткнул свою невесомую трость женщине в живот! Её лицо исказила гримаса боли, а рот открылся, словно на секунду у неё перехватило дыхание. Два взмаха руками, панические взмахи крыльями и она соскальзывает с моей трости и начинает пикировать вниз. Уже практически у земли, она сумела взять контроль над собой и плавно приземлилась. А через секунду я почувствовал, как в мою защиту, в мою сферу забарабанили с трёх сторон, словно тяжёлыми молотами.

Кажется, меня обнаружили и принялись атаковать. Вот только я даже не знаю, кто и откуда. Мне катастрофически не хватает знаний. Ещё секунду, и моя сфера начала трещать. Громкие стуки становились всё сильнее и настойчивее, а трещины разбегались по моей сфере с катастрофически быстрым темпом. Бля! Погулял. Пора делать ноги. Всё что нужно, я узнал — атаковать в мысле-форме можно пока тебя не обнаружат, и отсюда нам уйти не дадут.

Назад, в своё тело, я вернулся быстро. Сил придавала трещавшая по швам защитная сфера, и страх получить непонятно от кого. Вот Гришка разочаруется в своём господине…

— Гриш! — Открыл я глаза и напугал барона своим резким выкриком.

— А?! Тю, бля!

— Какого хера они меня атакуют, а я их не вижу?

— Они же слабее. Без мысле-форм. Это девятая, максимум десятая ступень. Только и могут, что почувствовать тебя, напасть сырой силой и прогнать, ну или немного контузить. Это не смертельно.

— Но больно же! — Не согласился я с ним. — И почему, если они слабее?

— Гуртом и батьку легче бить. — Гриша пожал плечами. — Я тебе могу посоветовать почаще пользоваться своей мысле-формой. Чем чаще, тем сильнее она будет становиться. Ты, поди, и десяти раз её ещё не использовал. Слабая она у тебя.

— Только три раза. — Согласился я.

— Ну вот, я об этом же. Проведи в ней сотню часов, привыкни, сроднись с ней. Это же Дар, он по-другому не развивается. Но всё-равно, — Гриша помотал головой, — мысле-форма в твоём возрасте… Это очень необычно и круто!

— Майки! — Прервал словоблудие Гриши голос Яны. — Узнал что-то?

— Узнал. В воздухе дежурит пятёрка Одарённых. По лесу разбросаны ещё два десятка. Я почувствовал их очень ясно, они не сильно скрываются. Не думаю, что мы выберемся.

— Двадцать один в лесу. — Поправил меня Патрик. — Всего двадцать шесть одарённых, я промониторил окрестности. И около сотни обычных разумов. Но это может быть и обычные люди, грибники, охотники, пастухи. Хотя бы часть из них.

— Значит, твоя подружка обманула. — Хмыкнула Яна и тут же поправилась: — Или её не послушались. Кто она такая, в конце концов! Что делать будем, Майки?

— Уходим в глухую оборону. — Вздохнул я. — Здесь мы на своей территории, сможем дать отпор. Уничтожим эту группу, потом точно нужно валить. За нашим парнем, — кивнул я в сторону Патрика, — нешуточная охота идёт.

— Драка. Драка это хорошо. Люблю подраться! — Гриша кровожадно потёр руки. — Майки, а если там будут симпатичные цыпочки, можно мне парочку взять себе? Я буду с ними очень нежен, а они в ответ расскажут нам, кто их послал и зачем. Ну пожалуйста! — Взмолился мой ручной озабоченный маньяк.

— Вряд ли они что-то знают. — Я помотал головой и, увидев умоляющий взгляд Гриши, сжалился: — Ладно, там посмотрим. Может и разрешу…

Остаток дня прошёл в подготовке. Сотня бойцов барона строили в доме баррикады, возводили препятствия, ловушки. Все двери и окна забили ставнями и досками, перед домом выложили стену из мешков с песком, словно ожидая стрельбу или серьёзную технику. Хотя, от Одарённых можно было ждать чего угодно, а защищаться от сотни солдат, сопровождающих их и наверняка вооружённых огнестрелом, тоже как-то было нужно. И ближе к вечеру наступило затишье. Мы подготовились, как могли, а отряд противника не спешил нас штурмовать.

Ближе к десяти мы поужинали и разошлись по своим комнатам. На нашем этаже дежурил посменно десяток бойцов, а остальные ребята барона расположились внизу. В эту ночь все спали в одном доме. Никто не покидал предела защищённого здания, и даже охрану с периметра решено было снять. Они всё равно бессмысленно погибли бы первыми и ничем нам не помогли бы.

Ночь предстояла долгая, тоскливая и наверняка трудная. Скорее всего, нападение нужно ждать к утру, когда все устанут от напряжения, расслабятся и потеряют бдительность. Я предложил всем нашим ночевать в одной комнате, но моё предложение понимания не нашло. Все только фыркнули мне в ответ и разбрелись по отдельным спальням. Можно было приказать, но я просто махнул на них рукой. У нас три человека, которые почувствуют приближение врагов, так что смысла в этом было мало. А тройка моих парней оккупировала соседнюю со мной комнату, так что за них я был спокоен, как и они за меня.

Я зашёл к себе, успел принять душ, переоделся в чистую одежду и, не разуваясь, упал на свою кровать. Хрен знает когда в следующий раз у меня получится помыться, так что брезговать таким шансом я не стал. Только моя голова коснулась подушки, я повалился в короткий сон.

Странный сон. В нём была Маша, Николь… Словно во сне я коснулся Взора и отправился искать девушек. Зачем их искать? Особенно Машу… Маша давно мертва…

Разбудило меня лёгкое касание. Так и нападение проспать недолго. На кровати рядом со мной в задумчивой позе сидела Яна, слегка надув губки и смотря в сторону закрытого ставнями окна. Тусклый свет ночника освещал её профиль, делая её лицо немного старше, но и заметно симпатичнее, хотя, она и так была красавицей. Несколько лишних лет ей точно пойдут на пользу, её лицо станет ещё более женственнее.

— Проснулся? — Хмыкнула девушка.

— Я и не спал. Медитировал.

— Ясно. — Она помолчала. — Майки, я вот что думаю. — Сова молчание. — Мы ведь можем не пережить эту ночь…

— Не всё так плохо. У нас неплохие шансы. — Принялся я её успокаивать. — Плюс, мы всё-таки в защите, а это заведомо выигрышная позиция…

— Кстати о позициях. Раз намёков ты не понимаешь... — Яна тяжело вздохнула. — Давай без вот этого всего. Разговоры, заигрывания, кокетство. Я пришла к тебе с одной цель — расслабиться перед боем. Давай просто займёмся этим и всё! Дважды я предлагать не буду, ты же знаешь.

Бля! А где намёки то были? Вот раньше да, были. Но точно не сейчас.

— Сейчас пришла расслабиться? — На всякий случай уточнил я. — Когда мы ждём нападение в любой момент?

— А когда ещё? Мы ведь можем не пережить эту ночь, а я не хочу умереть… Ну, ты понял кем…

— Да понял я.

— Тем более, Патрик предупредит в случае опасности. Я попросила его подежурить пару часов. Он предупредит заранее, как только на нас пойдут. Так что, пока он не бьёт тревогу, мы в безопасности.

— Удивлён твоей предусмотрительности. — Хмыкнул я.

Она фыркнула мне в ответ.

— Я просто не могу сидеть и пялиться в потолок в своей комнате. Ты тут спишь, и даже ни о чём не думаешь. А я там извелась вся.

Яна встала, быстро стянула свои кожаные штаны, расстегнула молнию на жакете и освободила свои покачнувшиеся, налитые сочные груди, соски на которых прямо на глазах становились торчком. И небрежно сняла трусики, оставшись только в тонком золотом браслетике на щиколотке.

— Только одна просьба… Не входи в меня глубоко…

— В смысле? — Не понял я.

— Я хочу сохранить… Ну бля! Что непонятного то?

— Сохранить свою нетронутость? Для будущего мужа? — Такую херню я ещё ни разу не слышал. — А нахера ты себя бережешь, если думаешь что мы не переживём эту ночь.

— Я сказала «можем не пережить». Разница есть. Мне же ещё замуж выходить...

— Ты говорила, что не хочешь замуж.

— Бля, Майки! Ты будешь искать нестыковки в моих словах или мы, наконец, займёмся делом? Или я зря тут голая перед тобой трясу добром?

— Добро у тебя и правда шикарное. — Согласился я и кивнул в сторону отсутствующего чёрного треугольника внизу её живота. — А когда ты успела выбриться наголо там?

— Бля! Серьёзно? Тебя это сейчас беспокоит?

— На конкурсе голых писек и упругих сисек ты заняла бы первое место…

— Ну и дурак! Ещё одна подобная шутка, и я уйду!

— Ладно. Но я не шутил, ты правда великолепна.

Как же это глупо! На нас могут напасть в любой момент, а мы тут устроили хер знает что. Хотя ладно, Патрик на стрёме. Он неплохо так прокачал свой дар по обнаружению людей на расстоянии.

— Твоя очередь. Раздевайся! — Скомандовала голая девушка. — Давай, посмотрим, что за легенды о тебе по нашему городку ходят.

— Легенды? — Встрепенулся я.

— Легенды. — Подтвердила она.

— Какие легенды? Можно подробнее?

— Давай потом, а? Раздевайся уже.

Не люблю, когда надо мной командуют. Но Янке точно сложно отказать, тем более, когда она в таком виде. Я послушно подскочил с кровати, скинул одежду и стал рядом с ней. Она растерянно сглотнула слюну и тихо произнесла:

— Только на глубину головки. Не глубже.

— Да, конечно. — Согласился я и так же тихо пробормотал: — Для начала, а там как пойдёт.

— Майки!

Ну… Не так я конечно хотел с ней сблизиться. Но этот вариант, кстати, тоже неплох. В чём-то он даже лучше…

Яна покорно легла на мою кровать, раздвинула ножки и поманила меня к себе пальчиком. Взяла мой член в руки, раздвинула головкой свои половые губки, смочила её, и вставила, целуя его словно своими настоящими губами и не отпуская.

— Только на глубину головки, ты понял? Глубже не входи!

— Ты всё ещё серьёзно? Не шутишь? — Удивился я, улыбнулся и покачал головой.

— Вполне. Не хочу потерять девственность раньше времени.

— Ну да. Только эта девственность чисто условно. Морально ты её потеряешь, мужско член в тебе побывает, и ты получишь свой оргазм от него.

— Это ещё посмотрим, насчет оргазма. А насчёт моральности, не переживай. Ты здесь не первый. Ты ж не думаешь, что ты мой первый мужчина?

— Да ты шлюха-девственница, Ян!

— Заткнись!

Я протолкнул головку внутрь, и она вздрогнула, а затем закрыла глаза и упёрлась в меня руками, не пуская глубже. Ладно, попробуем так…

Она лежала на кровати, расставив ножки в стороны, смотрела мне в лицо, закусив нижнюю губку, и контролировала каждое моё движение. Мне жутко хотелось войти больше, глубже, сильнее, но она не давала, упираясь руками в мою грудь и живот. Как она держит себя в руках?

Моя головка ныряла и выныривала, иногда чуточку глубже, иногда меньше. Это была какая-то пытка!

Я прекратил двигаться, замер. Одну руку положил на её роскошную идеальную грудь, и принялся ласкать и дразнить сосок, а пальчиками второй руки начал поглаживать её горошину клитора, не вынимая головку. Через минуту её щелка начала сжиматься, пытаясь вытолкать меня изнутри. Яна закрыла глаза, застонала, свела коленки вместе, и соскользнула с меня.

— Ещё! — Произнесла она через минуту, отдышавшись…

Первый раз я кончил минут через десять, когда не смог уже сдерживаться от вида её белых ляжек, плоского живота и идеальной груди, вытащив член и обкончав ей всё лоно, лепесточки, лобок и даже животик. Яна подскочила, с кровати, мотнула своим чёрным длинным хвостом, вильнула своей задницей, и убежала в душ.

Вернулась через пять минут и по-деловому поинтересовалась:

— Ещё раз сможешь? Или поработай язычком, если не можешь.

Блядь! Ох и вредная девчонка! А ведь зря она так дразнится и провоцирует меня.

— Смогу. Ложись! — Хмыкнул я.

Она снова легла на спину, раздвинула ноги и с хитрым прищуром улыбнулась мне. Не, так не пойдёт. Я перевернул её на живот и поставил раком.

— Только не глубже головки! — Донеслось до меня.

— Да я помню! Помню… Сколько у тебя было партнёров, Ян? У тебя ведь были парни? И прям ни разу никто не ослушался? Удивительно…

Девушка хмыкнула, но не ответила. А я приставил к её губкам член, поводил между ними и нажал…

Первая кровь проступила и Яна задрожала от оргазма. Она действительно была девственницей. Мой член был в ней на всю длину, во всю глубину. Я честно держался минут тридцать, но потом и я, и она… Мы оба потеряли контроль. Почему-то я в этом ничуть не сомневался. Не сомневался, чем всё закончится.

— Блядь! — Проворчала недовольно Яна. — Я думала, ты разумный, а не как все мои бывшие. У тех была голубая мечта «продырявить», как они говорили, девственницу.

Она лежала со мной рядом на кровати, и мы оба смотрели в потолок, тяжело дыша.

— У меня такой мечты не было. — Ответил я, не поворачивая головы. — Я разумный… В основном. Но ты бы видела себя со стороны. Как тут сдержаться. Ты просто умопомрачительная красотка…

— Спасибо!

— …и так мягко сжимаешь член. И стонешь, кончаешь. Я чувствую каждое твоё содрогание на мне.

— Пошляк!

— Да ты и сама, мне кажется, потеряла контроль. Вначале так бодро сдерживала меня, а потом поплыла. Не знаю, как ты до сих пор оставалась девственницей.

— Бля. Да я знаю. — Призналась она и прикрыла глаза руками. — Просто, так вдруг захотелось почувствовать тебя в себе, а внутренний голос шептал мне на ушко: «Хочешь ещё приятнее, хочешь получить настоящее удовольствие, хочешь, он войдёт в тебя до самого сокровенного, хочешь? Не сопротивляйся, пусти его! Просто расслабься и дай ему войти в тебя!»

— Вообще-то, это я шептал! — Признался я. Какую я только херню не нёс ей на ухо — самому было стыдно. Но в тот момент почему-то казалось очень уместным, и мне казалось, ей это нравилось, как я уговариваю её.

— Скотина ты, Майки! Я так и знала!

— А потом ты словно потеряла сознание… Стоило мне только войти в тебя глубже.

— Может на секундочку…Мне кажется, я действительно вырубилась. Это было так приятно.

— Ян. Можно один нескромный вопрос?

— Нескромный? После всего, что тут было?

— Сколько раз ты кончила?

— Ну… Раз тридцать наверное. А что?

— За один раз?

— Ну как за один. Каждый раз, когда ты входил в меня сзади до конца, меня словно прошивало от пяток до макушки, и меня накрывала волна оргазма. Раз за разом. Я думала, это не закончится. Ты входишь, замираешь на секунду, щекочешь меня изнутри, и я просто взрываюсь.

— Значит, мне не показалось. Ты каждый раз сжимала меня в себе, твоя попка тряслась и всё тело сотрясалось в спазмах. Несколько раз, как мне кажется, ты отключалась.

— Ага! Было такое. Я только очнусь, и тут снова меня накрывает, и я снова теряюсь. Это так круто!

— Никогда не встречал такую.

— Какую?

— Кончающую по тридцать раз за раз. — Хмыкнул я.

— А разве не у всех так? — Яна искренне удивилась.

— Поверь. Далеко не у всех.

— Хм. Теперь ты как порядочный мужчина должен жениться. — Она привстала на локте, положила на меня свою тяжёлую грудь, посмотрела в моё лицо и улыбнулась.

— Ещё чего! — Фыркнул я. — На шлюхе-девственнице?

— Эй! — Она наигранно возмутилась. — Я уже не девственница!

— Тогда иди сюда, наконец, потрахаемся нормально.

— Я думала мы уже…

— Нет. Это были цветочки. Скажи, у тебя сегодня безопасные дни?

— Нет, но я заранее приняла средство.

— Заранее? То есть, ты всё предусмотрела?

— Нет. Не знаю. Наверное. Просто перестраховалась.

— Тогда иди сюда. — Я сгрёб её в охапку, и она рассмеялась. — Я сейчас наполню тебя под завязку!

— Наполнишь? Чем? Любовью?

— И любовью тоже. — Я прижал девушку к себе и впервые поцеловал её в мягкие горячие губы. Если это наш последний день, то лучше его провести так. — Я смотрю, ты не сильно расстроена из-за своей безвозвратной потери.

— Да ну её! Сколько уже можно носиться с ней! Эй! — Яна притворно возмутилась и застонала. — Поаккуратнее там, я же впервые это делаю… Так глубоко, по крайней мере.

— Так сколько у тебя было партнёров?

Она замолчала, я думал, уже не ответит, но она ответила:

— Тебе полную статистику?

— В каком смысле?

— Ну, мальчики, девочки, как, куда?

— Да, нет. Просто интересно, сколько ты мальчиков развела на секс без полного проникновения. А что, настолько всё запущенно?

— Блядь! Нет, конечно. Просто, один раз я попробовала с девчонкой… Мне не очень зашло. И у меня было два парня. С первым мы встречались полгода. Он постоянно пытался уговорить меня попробовать с чёрного входа. Но я ему не доверяла. Слишком он был резкий и горячий, мог случайно промазать и войти не туда. Так что, у нас были только поцелуи… Я его даже туда не пускала, на полшишки, как тебя. Он бы точно не сдержался и взял меня.

— Можно подумать, я сдержался. — Я хмыкнул.

— Тут не твоя вина… — Наконец, признала она. — Не только твоя.

— А второй?

— Со вторым мы встречались целый год. Но у нас был только… только пальчиками шалили в общем. Всё, удовлетворила я твоё любопытство?

— Что, даже на полшишки не давала ему?

— Нет. — Ехидно ответила Яна.

— Так я у тебя первый? Ты мне врала, насчет других мужчин!

— В каком-то смысле.

— Получается, что в прямом смысле. — Задумчиво пробормотал я. — А строила из себя…

— Да пошёл ты!

— Бля! Ян, прости. Если бы я знал, я был бы более романтичным и нежным.

— Заткнись, а! Это тебя всё равно ни к чему не обязывает.

— Обязывает. С меня цветок и шоколадка в следующий раз.

— Ты так уверен, что будет следующий? — Она капризно надула губки.

— Ты мне скажи.

— Ладно. Но хотя бы букет, а не цветок.

— Договорились. Повторим?

— Опять? У меня там вообще-то травма. Нужно хотя бы пару дней, чтобы зажило всё.

— Прости. Я как-то не подумал об этом. На пол шишечки?

— На три четверти. — Согласилась она и улыбнулась. — Я только в душ схожу. Кстати, можешь сходить со мной…

В душе мне пришлось поддерживать её. Она действительно на несколько секунд теряла сознание примерно каждый десятый оргазм. Наверное, они шли по нарастающей. Я сжимал её роскошную задницу, целовал груди, она прыгала на мне и с каждым разом стонала всё громче и громче, пока не обвисала на мне, достигнув кульминации.

— Бля! На нас нападают, а они вон чем занимаются! Эх! — Гриша бесцеремонно просунул голову к нам в душ в самый разгар, или вернее на пике Янкиного очередного оргазма. — А ведь на твоём месте должен был быть я. Испортил такую девку!

Он завистливо поцокал языком и окинул обнажённую Яну взглядом.

— Гриш, угомонись. — Шикнул я на него. — И исчезни.

— Да шучу я, шучу. Я же рад за тебя, даже не знаю почему. Прям как будто сам её откупорил. Ну и как она?

— Блядь, Гриша!

— Бля, Майки. — Гриша возмущённо покачал головой и пролез в душ целиком. — Ну как ты её так держишь, девочке ведь неудобно, она сейчас соскользнёт с тебя и упадёт на пол.

— Не упадёт, я держу.

— Хочешь, я подержу её, пока ты её приходуешь. — Любезно предложил барон.

Яна открыла свои огненные глаза и в гневе прорычала, выговаривая каждое слово:

— Пошёл! Вон! Отсюда!

— Всё, всё. Я же хотел как лучше… И это, вы же помните, зачем я приходил? На нас там нападают, вообще-то… Патрик бьёт тревогу.

— Блядь! — Выругалась Яна. — Зашла на пять минут, называется. Это всё ты виноват, Майки!

— Да знаю. — Согласился я. — Всегда и во всём виноват Майки.

Я снял нанизанную на мой член девушку, опустил её на пол, развернул в сторону двери и хлопнул по заднице.

— Беги, одевайся. У нас скоро бой.

Никого из Одарённых я не ощущал. А значит, они ещё достаточно далеко. Быстро выбежал из душа, обтёрся, оделся, и наткнулся взглядом на взъерошенную, но одетую и готовую к бою Яну.

— Ты как? В порядке?

— В порядке, Майки! — Девушка улыбнулась мне, крутанулась вокруг себя и быстрым шагом вышла из моей комнаты.

Через секунду я вышел за ней следом, а ещё через пять минут, все мысли о нашем с Яной приключении вылетели из моей головы. Со всех сторон на нас полезли нападающие. Пока только на первом этаже. Но Одарённых я по-прежнему не ощущал. И это было немного странно.

Звуки боя с первого этажа доносились даже сюда, на второй. Кажется, наших, вернее людей барона сминали, и делали это очень быстро. Я рванул вниз. Пока нет Одарённых, я немного помогу там.

Я успел как раз вовремя. Наши парни прогибались под чужим натиском. И хотя количество было примерно одинаковым, противник явно превосходил в умении, экипировке и тактике. Парней закидывали слеповыми и боевыми гранатами, и после этого лезли на штурм. Раненых среди обороняющихся было очень много.

Я ускорился, рванул вдоль периметра, ломая руки, ноги и шеи нападавшим, калеча и выводя их из строя, и преодолев половину намеченной дистанции, почувствовал приближение основных сил. Ещё две секунды бега, добил первую волну и рванул обратно. Ребят, без обид. Помог чем мог, дальше сами. Я к противнику на голову выше. Они наверняка зайдут сверху, чтобы не топтаться внизу…

Первым двум Одарённым, пролезшим сквозь раскуроченные ставни, я просто свернул шеи, не сильно заморачиваясь и задумываясь. Этих в живых оставлять было нельзя, даже раненые они могут доставить неприятности.

Крыша в нескольких местах треснула, и на наши головы посыпался сразу десяток Одарённых. Четверо спереди и шестеро сзади меня. В широком длинном коридоре я смотрелся очень невзрачно сразу против десятка серьёзных противников. Не думаю, что справлюсь с ними. Где мои парни, где Яна?

Не успел я подумать, как к четвёрке врагов метнулись три тёмные тени, и там завязалась драка. Если одарённые успели поставить щиты, они продержатся и даже получат шанс победить, а если нет…

Я обернулся к шестёрке противников, которых ничуть не смутило, что мне пришли на помощь. Ещё бы, их всё ещё шестеро против одного… Против двух. Из боковой комнаты медленно вышла Яна. В её руке полыхал огненный меч, глаза горели огнём, а за плечами полыхало два огромных огненных крыла, обугливая стены и всё, до чего они прикасались.

Яна вышла в коридор, стала между мной и шестёркой Одарённых, расправила свои крылья в полную силу, и огненной молнией рванула в их сторону, вонзаясь в ряды людей и обжигая их своим пламенем.

— Хорошая девочка. Сильная! — Раздался за моей спиной спокойный голос.

— Думаю, она справится. — Донёсся до меня второй.

Я обернулся и посмотрел на двух мужчин. Я их уже видел, это они висели в воздухе с прозрачными, почти невидимыми крыльями.

Едва я узнал их, как в мою голову вонзилась тысяча игл. Огненных, раскалённых, мощных. Я упал на колени и обхватил голову руками, из моей глотки вырвался тяжёлый стон. Охереть! Вот ты и отбегался, Майки!

Я забыл, как ускоряться. Я забыл, как сопротивляться. Я забыл, как встать на ноги, как стоять и как сражаться. На секунду или на три, но этого хватило. Один из них шагнул ко мне, в его руке мелькнул прозрачный, словно из куска хрусталя, клинок, и мою грудь обжигает холодом, а затем огнём. Ещё два удара крест-накрест, противный хруст в моей груди, и он брезгливо отступает от меня на шаг.

— Вот и всё. — Говорит первый.

— Пойдём. — Произносит второй. — Этот уже не жилец. Расправимся с девчонкой и займёмся поиском пацана.

Давление на мою голову прекратилось, и я упал на пол, заливаясь своей собственной кровью. Через меня переступил сначала один, затем второй. Они даже поленились меня обойти, твари.

С крыши, в отверстия в потолке снова посыпались люди. Три, пять восемь… Они спрыгнули, осмотрелись, и рассредоточились по этажу в поисках жертв.

Воздух потяжелел. По полу и стенам пробежал морозный иней, моя горячая кровь на полу превратилась в замерзшую лужицу. Двигаться, передвигаться стало гораздо сложнее, словно холодный воздух сковывал движение.

Я видел, как мои парни заметались, но слишком медленно. Двое Одарённых накинулись на них, и стали оттеснять в дальний угол. Это плохо, это очень плохо. Узор на моей груди полыхал чёрным, он всё ещё жил, его уничтожить гораздо сложнее, чем меня. Кости и грудные мышцы срастались, но очень медленно. Слишком глубоко мне разворотили грудь. Я даже видел, или думал что видел, своё бьющееся сердце. Сука!

Блядь! Где Гриша? Из него тот ещё боец, у него совсем не тот Дар… Надеюсь, он спрятал мальца и Соню. Это лучшее, что он мог сделать и что я приказал ему исполнить, едва началась атака на поместье.

Яна… Я обернулся. Девушка стояла на коленях перед моими недавними противниками. Сзади неё валялось шесть обугленных, обезглавленных трупов — она справилась. А вот с этими двумя справиться не смогла. Её тусклые, поникшие огненные крылья, выглядели жалко. Один из двух ублюдков приставил к её горлу свой меч и что-то спрашивал у неё, но девушка молчала.

Короткий замах, один из мужчин опускает свой клинок на её крыло и то осыпается пеплом. Яна кричит, воет от боли! Я не знал, что крылья это часть её… Ещё замах, и второе крыло отделяется от девушки и Яна падает без сознания. Надеюсь, без сознания. Твари!

Они стоят над ней и о чём-то перешёптываются. Один из них ставит свою ногу в тяжёлом армейском ботинке, упираясь глубоким протектором в лицо Яны, и задумчиво поворачивает её голову вбок. Замахивается, целясь в обнажённую беззащитную шею, и…

Мне насрать! Пусть моё сердце вывалится из моей долбаной груди, я выращу новое. Или сдохну. Но умереть девчонке не дам. Слишком много моих любимых погибает за меня, из-за меня. Я ускоряюсь, срываюсь с места и бегу вперёд. Каких-то пятнадцать метров я преодолеваю за долю секунды.

Они медленно оборачиваются, словно что-то почувствовав. Кривятся, усмехаются, удивленно смотрят на мою развороченную грудь и на бьющееся в ней сердце. Мою голову снова сдавливают тиски и вонзаются иглы, но я отмахиваюсь от них. Куда там голове! Эта боль кажется такой смешной, по сравнению с болью в груди, с болью за Янку, что я просто отмахиваюсь от неё.

Я вытаскиваю свой чёрный клинок из-за пояса, и вонзаю его первому в переносицу, тому, который поставил свой ботинок на лицо девушки. Моей девушки! Выдёргиваю клинок, и аккуратно разрубаю голову второго точно на две одинаковые половинки. Успеваю увидеть его испуганное и удивлённое лицо, и бью его ногой в грудь, отшвыривая этот ошмёток говна в стену. На, сука! Тварь!

Сзади меня стихает шум битвы. Я опускаюсь на пол рядом с Яной, и оборачиваюсь. Она медленно приподнимает голову, открывает глаза и смотрит на меня, не осознавая, что произошло.

— Всё нормально, Ян. — Говорю я, сам понимая, что это нихера не нормально.

В нашу сторону движется шесть озлобленных и окровавленных Одарённых.

Я медленно поднимаюсь, смотрю на свою почти закрывшуюся рану и ухмыляюсь. Ну теперь поиграем...

Первые двое умирают быстро, за ними ещё один, а потом я словно упираюсь в твёрдую стену. Я не могу пройти ни вперёд, ни назад. Словно меня заперли в прозрачном кубе. Бля! Их всего трое. Я чуть-чуть не успел…

Я слаб. Я слишком слаб для Одарённых. У меня так мало Узоров. Хотя… Может и не слаб. Я хмыкаю и смотрю на трупы под своими ногами, на два трупа возле Яны, на шесть за ней. Невозможно быть самым-самым. В чём-то хорош я, в чём-то Яна, в чём-то тот же Патрик. Из нас вышла бы хорошая команда, если бы нам дали время вырасти, развиться, усовершенствоваться. Не дали, суки!

Что дальше? Невидимые стены сожмутся, раздавив меня в мясо? Или мы в патовой ситуации? Или они чего-то ждут? Тройка одарённых о чём-то шепчется. Затем они растерянно оборачиваются, и я слышу их испуганные вскрики.

Брызги крови летят в разные стороны, словно с той стороны кто-то работает бензопилой. Тройка последних моих врагов падает на пол, и я чувствую, меня больше ничего не сдерживает.

— Привет, Майки. Рад меня видеть?

— Николь! — Я совсем не удивлён. — Что ты тут делаешь?

Николь в белом плаще, в белых облегающих штанах и белой блузке. Словно пришла не на войну, а на званый ужин. Её золотистые волосы струятся по её плечам, за спиной у неё стоит парочка молчаливых, но грозных Одарённых. Их я раньше не видел. Личная гвардия? Скорее всего.

— Пришла спасти твою бестолковую тушку. Это же надо, чуть не умер, защищая какого-то незнакомого пацана. Майки, Майки…

Я без сил опускаюсь на пол. Ужасно хочется пить, я потерял очень много крови. Не пойму, опасаться её или благодарить за наше чудесное спасение.

— Ты грубиян, Майки! — Капризно говорит блондинка и осторожно проходит мимо меня, боясь испачкаться.

— Почему это?

— Я тебя спасла, а от тебя ни слова благодарности. Мир?

Мир… Забавно. Когда-то давно она точно так же спрашивала меня…

— Спасибо, Николь. Буду должен.

Она осторожно подходит к Яне, наклоняется, щупает пульс под бледной кожей девушки и удовлетворённо кивает. Затем незаметным, быстрым движением достаёт ошейник и накидывает его на тонкую девичью шею.

— Красивая девочка. Я люблю таких, возьму её себе. — Удовлетворённо произносит Николь и выпрямляет спинку.

Со стороны Янки доносится тихое шипение и ругань.

— Шалава! — Это самое безобидное, что я сумел разобрать.

— Майки. Нам нужно поговорить…

Я рыпнулся, но застрял на месте, словно муха попавшая в желе. Снова! Да что же это такое сегодня со мной! Все пытаются меня обездвижить.

— Ты победил, Майки! В этой битве. Ты герой, ты спас пацана, ну и твоя девчонка тоже будет жить. — Николь подошла ко мне ближе и улыбнулась. — Из нападавших никто не выжил. Теперь капитан Корнеев не скоро отправит новых людей сюда. Вернее, это теперь ему без надобности. Я отправила ему сообщение, что парнишка сдох, и нам не удалось взять его живым. Мне не жалко соврать ради тебя. Так что выдохни, всё хорошо. Ты всех защитил. Знаешь, для чего я это делаю?

— Для чего?

— Чтобы ты спал спокойно, мой любимый и уважаемый недруг. Видишь, я честен с тобой и справедлив.

Я снова дёрнулся. Попытался.

Тяжёлый удар в грудь отшвырнул меня назад и приложил о каменную стену, чуть не расквасив как мотылька о лобовое стекло авто. Крепкие у Гриши стены! Я всё ещё не мог пошевелиться, что-то, вернее кто-то из подручных Николь меня крепко держал.

Холодок успел пробежать по спине, Николь на ускорении приблизилась, выхватила мой черный клинок из моей руки и проткнула мне печень, пришпилив к стенке как бабочку. Сука! Скорость. Скорость всего лишь чуть ниже моей. Примерно, как у моих Шавок, может, чуточку ниже.

— Не рыпайся, Майки! Будет только больнее.

За её спиной выросли белые полупрозрачные крылья. Белый, горящий холодом, взгляд уставился на меня. Прозрачный белый меч, сотканный из воздуха два раза полоснул меня по конечностям, отсекая и прижигая сразу мои раны, чтобы я не сдох от кровопотери.

— Прости, это временная мера. Ручки потом прирастут обратно, ты же знаешь. Это, чтобы всё обошлось без эксцессов, как в прошлый раз. В этот раз я буду предельно осторожен. Я не дурак, Майки.

— Ты говоришь о себе в мужском роде… — Заметил я.

— Заткнись… — Николь изучающе уставилась на моё пришпиленное к стене тельце. — Где тут у тебя есть свободное место?

Она разорвала одежду на моём боку, внимательно присмотрелась, достала откуда-то маленький нож и принялась рисовать Узор на моем теле. Сука! Якорь для Перерождения. Она хочет переродиться в моём теле?

— Нахера тебе якорь на мне?

— О! Я вижу ты покопался в моих записях... И как тебе? Что-то понял?

— Много чего, Макар...

— Наконец ты понял. — Лицо Николь довольно улыбнулось мне. — Давно догадался?

— Не знаю, может и давно... — Вздохнул я и отвернулся в сторону. — Не хотел верить до последнего, что ты мог так поступить с дочерью. Заставлял себя не верить и отгонял эту мысль от себя. Я любил её, Макар.

— Я тоже, Майки. Я тоже её любил. А ты её убил!

— Я?

— Ты! — Твёрдо произнёс Макар в теле своей дочери, то ли пытаясь убедить себя, то ли действительно обвиняя меня. — Не уничтожь ты мою прежнюю оболочку, Николь была бы жива.

— Сука ты! И как давно ты в ней? Как быстро работает перерождение?

— Секунда в секунду. — Макар пожал плечами, не отрываясь от работы. — Так что давно, сразу после гибели моего прошлого тела. Готово!

Он приложил руку к якорю на моём теле, и активировал его, влив немного своей силы.

— И что теперь? — С горечь в голосе произнёс я, и посмотрел в лицо, которое так недавно принадлежало Николь. — Думаешь, я теперь не смогу тебя убить, только потому, что ты можешь переродиться во мне?

А ведь могу, на самом деле. Просто спалю Узор и всё, сделаю его бесполезным. Он это должен знать. Тогда что он задумал?

Макар/Николь выпрямился, усмехнулся и лёгким движением перерезал себе глотку своим полупрозрачным клинком. Где-то под его одеждой полыхнул Узор Перерождения, а на моём боку ярко засиял Узор, выполняющий функцию якоря для Перерождения Макара.

«Сука!» — Это была моя последняя мысль, прежде чем моё сознание погасло…