«Цигун и жизнь» («Цигун и спорт»)-05 (2003)

Атлас китайского цигун

Сюй Гунбао

_{(Продолжение. Начало см. 2002, № 6; 2003, № 1,2,4)}

«Прямота»

Этот принцип относится к телу («прямота» тела) и к мыслям («прямота» мыслей). Тело человека представляет собой идеальную естественную симметричную конструкцию. В своей повседневной деятельности человек вынужден постоянно в той или иной степени нарушать эту симметрию. Восстановление симметричности тела также является важным способом развития скрытых возможностей организма и, соответственно, укрепления здоровья. Это также один из аспектов принятого в цигун понятия «возвращение прежде небесного». «Прямота» тела на всех его участках — это важнейшее требование, предъявляемое к идеальной фигуре. Только «прямота» тела позволяет добиваться единства «левого» и «правого», «верхнего» и «нижнего», «внутреннего» и «внешнего», только «прямота» может обеспечить условия для дальнейшего «цигун-регулирования» тела.

«Прямота» (правильность) мыслей является следующим за «прямотой» тела требованием, реализуемым на основе последнего. Под «прямотой» мыслей понимается «рациональность мыслительной деятельности». Это значит, что во время занятий надо сохранять ровное настроение, не «дезорганизовывать» дух-шэнь, не растрачивать ци, а в повседневной жизни быть искренним, не допускать нечистых помыслов, избавляться от всего, что обременяет душу, преодолевать все психологические препятствия.

«Прямота» является программным принципом всех школ цигун, направленным на повышение степени упорядочения тела.

«Покой»

Погруженность в «состояние покоя» является особым защитным психофизиологическим состоянием, которое позволяет устранить все внешние помехи, не допустить ненужных растрат, обеспечить полноценный отдых головному мозгу и создать рациональный механизм экономии энергии.

На основе «покоя» происходит накапливание ци, ее концентрация и циркуляция. «Покой» также является одним из способов овладения закономерностями динамики организма и внешнего мира. Все школы цигун рассматривают «покой», статические методики в качестве метода создания фундамента для более полного и глубокого понимания мира благодаря устранению всех препятствий, связанных с влиянием перцепции.

Подчеркивание важности «покоя» отнюдь не означает отрицания движения. «Покой» приводит к движению, является углубленным видом движения, беспрерывно возобновляющимся «внутренним движением». «Взаимная поддержка покоя и движения» является своего рода ключом к соединению инь и ян.

«Расслабление»

Значительная часть болезней человека является результатом «напряжения». Следовательно, «расслабление» призвано рассеять «напряжение», восстановить нарушенные функциональные связи в организме.

Требование «расслабления» предъявляется не только к внешним частям тела, но и к внутренним органам. Однако «расслабление» не должно превращаться в «расхлябанность», в «рассеянность». Надо стремиться и к психологическому расслаблению — только так можно добиться полного «расслабления».

Принцип «расслабления» проявляется во всех аспектах занятий цигун: дыхание должно быть равномерным, непрерывным, тонким, глубоким и продолжительным; движения должны быть плавными, в меру «открытыми» и «закрытыми», с «выпрямлениями» после «сгибаний»; мысли должны «и не сближаться с объектом, и не отходить от него», «как будто они есть, а как будто нет».

«Расслабление» может ассоциировать с таким образом: «В пустых горах нет ни души, только водные потоки и распускающиеся цветы».

«Дыхание»

Под «дыханием» в цигун понимается «регулирование вдохов и выдохов».

Это один из трех видов «регулирования» («регулирование тела», «регулирование дыхания» и «регулирование сердца»), занимающий важное место в процессе занятий цигун.

В цигун существует много разных способов дыхания, например: «последовательное дыхание», абдоминальное дыхание, «дыхание через кожу», «дыхание черепахи», «дыхание с подсчетом дыхательных циклов», «дыхание с прислушиванием». Абдоминальное дыхание сопровождается выпячиванием живота на вдохе и его втягиванием на выдохе — это прямое абдоминальное дыхание. Существует и обратное абдоминальное дыхание, когда на вдохе живот втягивается, а на выдохе выпячивается. При «дыхании через кожу» надо представить, что открываются все поры на теле, через которые и устанавливается перетекание ци извне внутрь, и наоборот. «Дыхание черепахи» означает имитацию того, как дышит черепаха. Названия последних двух видов дыхания говорят сами за себя.

Общий принцип «регулирования дыхания» формулируется так: «бесшумно и без задержки», «без спешки и без замедления», «выдох непрерывный, вдох тонкий», «как будто дышишь, а как будто нет».

«Пустота»

Под «пустотой» понимается устранение точек напряжения. Вхождение в состояние «совершенствования естества и жизни» невозможно, если на теле остается хоть одна точка напряжения, если хоть малейшая мысль держит в напряжении ваше сознание. «Беспредельность рождает Великий предел», затем возникают «два вида», «четыре образа», «восемь триграмм» и, наконец, все сущее. «Пустота», по сути, есть своего рода «беспредельное» состояние тела человека, а поэтому она является ключом к углубленному совершенствованию. Скромность в желаниях, пустота и отсутствие всего — вот откуда приходит «истинная ци».

Когда во время занятий человек входит в состояние «пустоты», он обретает возможность отбросить грубую силу и грязные мысли, вернуться к чистому естественному состоянию.

_{(Продолжение следует)}

Даосская эзотерика и восточная мистика

Нань Хуайцзинь

_{(Продолжение. Начало см. 2002, № 5; 2003, № 1–4)}

«У кого бирюзовые глаза и квадратный зрачок, тот святой»

При упоминании о «трех меридианах» часто говорят об их цвете. В связи с этим многие недоуменно спрашивают, можно ли увидеть эти меридианы при анатомическом препарировании тела. Если их можно увидеть, значит, это что-то вроде нервных волокон или какой-то орган. В таком случае почему же говорят, что они «не имеют формы»?

Действительно, при препарировании тела «три меридиана» увидеть никак нельзя. Когда речь идет об их цвете, имеется в виду цвет, который способны наблюдать некоторые цигунисты «внутренним зрением». Когда «пробивается» меридиан чжунмай, у него появляется голубое свечение. Даосы говорят: «У кого бирюзовые глаза и квадратный зрачок, тот святой». Это означает, что когда совершенствование идет успешно, все каналы становятся проходимыми, глаза у человека голубыми, зрачки неподвижными и «сильными». Это изречение, конечно же, не предполагает наличия изначально «прочищенных» энергетических каналов у людей белой расы с голубыми глазами, поскольку даосизм является продуктом китайской культуры.

Шестьдесят четыре гексаграммы «Книги перемен» и «семь колес»

При упоминании о «семи колесах» (чакрах) обычно говорилось о количестве меридианов (сосудов) на каждом из них. Так, «колесо сердца» имеет восемь меридианов, «колесо горла» — в 2 раза больше, то есть 16, «колесо великой радости» («колесо макушки») — еще в 2 раза больше — 32, а «колесо пупка» имеет 64 меридиана. Эти меридианы зонтообразно исходят из меридиана чжунмай, как показано на схеме «четырех колес трех меридианов» (рис. 1).

Если сравнить количество меридианов, а точнее, нарастание их количества с восьми до шестидесяти четырех, с парадигмой превращения восьми триграмм в шестьдесят четыре гексаграммы, то можно увидеть, что и там, и там действует один и тот же принцип.

В «Книге перемен» описаны явления космического порядка, а «семь колес» показывают, что человеческое тело — это своего рода малый космос.

Если сложить 8 меридианов «колеса сердца», 16 меридианов «колеса горла», 32 меридиана «колеса макушки» и 64 меридиана «колеса пупка», то в сумме получается 120 меридианов, которые, будучи наложенными на четыре основных типа болезней — «болезни земли, воды, огня и ветра», — дают общую картину всех возможных видов заболеваний человека и мест их возникновения.

Что такое кровь?

Мы, живущие в XXI в., то и дело слышим о повышенном кровяном давлении, об анализах крови, о сахаре в кропи, о малокровии и о многих других вещах, связанных с кровью.

Один молодой человек пришел на прием к старому специалисту в области китайской медицины и в душе посмеялся над ним, услышав от врача, что кровь пациента «не чиста». Он сделал для себя вывод, что китайская медицина слишком «ненаучна», поскольку как можно говорить о том, «чистая» кровь или нет без анализа.

На самом же деле проблема состоит в том, что современный человек воспринимает понятие «кровь» слишком поверхностно, представляя ее в виде чего-то красного, находящегося в кровеносных сосудах.

В древней же китайской медицинской литературе подлинное содержание понятия «кровь» трактовалось очень широко.

Словом «сюэ» (которое мы переводим как «кровь») обозначались различные виды жидкостей, содержащиеся в теле человека. Кроме «сюэ», находящейся в кровеносных сосудах, это и продукты органов внутренней секреции (гормоны), и другие химические соединения. Поэтому вывод «кровь не чистая», если он делается врачом китайской медицины, скорее всего, означает, что у пациента нарушен гормональный статус.

Чтобы двигаться в глубь китайской традиционной медицины, надо хорошо понимать, что означает в ней то или иное понятие, а в данном случае слово «кровь».

Восемь «чудесных» меридианов и двенадцать меридианов

В чем важность восьми «чудесных» меридианов?

Если рассуждать с позиций даосского опыта, то хорошая проходимость этих меридианов позволяет войти в особое состояние высочайшего уровня, которое определяется следующей формулой: «Если семя наполнено, не думаешь о распутстве; если ци наполнена, не думаешь о пище; если дух-шэнь наполнен, не думаешь о сне».

Как можно добиться проходимости восьми «чудесных» меридианов?

Об этом в форме образного сравнения рассказано в трактате «Нэйцзин» и в даосской канонической литературе, посвященной «искусству чудесной пилюли». Ци может начать перетекать в восемь «чудесных» меридианов только тогда, когда уже наполнены двенадцать основных меридианов. Это происходит точно так же, как и в природе, когда протоки и каналы начинают наполняться водой в том случае, если наполнено основное русло реки или водохранилище. Тогда возникает следующий вопрос: как добиться наполненности двенадцати основных меридианов Эта цель достигается путем правильной организации и успешного осуществления процесса самосовершенствования.

«Питающийся ци обретает долголетие»

Во многих даосских трактатах, как и в конфуцианских источниках, говорится: «Питающийся ци обретает долголетие» Даосы говорят так: «Питающийся мясом становится смелым и диким; питающийся зерном становится прозорливым и слабым; не питающийся ничем имеет ясный дух и обретает долголетие».

Но не есть совсем нереально! Ведь прежде, чем мы достигнем долголетия, мы просто умрем от голода.

На самом деле вопрос стоит не так категорично. Задача состоит не в том, чтобы вообще ничего не есть, а в том, чтобы есть как можно меньше. В СМИ периодически появляются так называемые научные сообщения об открытиях западной медицины в области продления жизни. Первое, что надо делать, говорят западные медики, это меньше есть, а после тридцати лет резко сократить потребление жиров и углеводов. Даосы говорили то же самое еще тысячу лет назад.

Вместе с тем, правило «есть меньше или не есть» на самом деле не такое простое, как кажется. Если пытаться следовать ему без учета принципов функционирования энергетических каналов, все может закончиться печально. В даосской трактовке этого вопроса есть еще одна сторона — важное значение меридианов, по которым циркулирует ци.

Около десяти лет назад я ради интереса поставил на себе эксперимент: не принимал пищу в течение двадцати восьми дней, а только пил чай и периодически съедал по одному банану. Оказалось, что самыми критическими являются третий и четвертый дни.

На третий день, когда, кажется, иссякают все силы, надо обязательно лечь. В этот момент важно сохранять хладнокровие, обязательно воспользоваться поддержкой какой-нибудь методики цигун, чтобы наполнить желудок ци, которая не позволит появиться язвам на стенках желудка.

Через четыре дня голова становится ясной, наблюдается психологический подъем и появляются признаки «бирюзовых глаз».

Тем не менее, на протяжении всех двадцати восьми дней меня не покидало вошедшее в привычку желание поесть.

Китайцы, придерживающиеся старого образа жизни, иногда ставят ножки кровати на панцири четырех живых черепах, что, согласно поверью, может принести счастье в виде долголетия, свойственного «чудесной черепахе». Если присмотреться к тому, как эти черепахи десятилетиями ничего не едят и не пьют, а только вытягивают шею, чтобы «набрать ци» (возможно, они в это время заглатывают также находящихся в воздухе насекомых и микроорганизмы), можно понять, что у «чудесной черепахи» происходит самопроизвольное прочищение меридиана жэньмай. «Чудесная черепаха», которая, как говорят, может прожить тысячу лет, является яркой иллюстрацией утверждения: «питающийся ци обретает долголетие».

Нельзя ограничиваться рамками «восьми триграмм»

Еде находятся меридианы жэньмай и думай, входящие в состав восьми «чудесных» меридианов? Упоминания об этих двух меридианах можно встретить и в современных китайских романах, однако впервые в истории китайской культуры сведения о них появились в трактатах «Нэйцзин» и «Чжуан-цзы». В последнем из источников упоминается только меридиан думай.

Согласно теории даосизма, меридианы думай и жэньмай соответствуют субстанциям инь и ян. Констатируя этот факт, мы должны отбросить довлеющую над нами концепцию «восьми триграмм» и, отталкиваясь от этого, поискать другие научные пути, поскольку взаимосвязь между меридианами, по которым циркулирует ци, и «восемью триграммами», скорее, была натяжкой, сделанной в период между эпохами Тап и Суп. Если китайская медицина будет по-прежнему стоять на месте, продолжая вертеться вокруг теории «восьми триграмм», ее будущее окажется под большим вопросом. Дело в том, что для изучающих медицину современных людей весьма непросто постичь все образно-математические тонкости «Книги перемен», тем более, их связь с медициной, и однозначно сказать, что правильно, а что нет, становится весьма затруднительным.

Восемь меридианов подобны звездному небу

Одного взгляда на схему восьми «чудесных» меридианов достаточно, чтобы заметить, что она напоминает карту звездного неба. Не зря даосы считают человека микрокосмом. Однако теория китайской медицины и теория даосизма по этому вопросу имеют некоторые расхождения.

Меридианы думай (задний) и жэньмай (передний) берут начало в точке хуэйинь и достигают точки байхуэй. Если действительно существует возможность с помощью акупунктуры, цигун и массажа обеспечить общую проходимость и связь восьми «чудесных» меридианов, то мы, несомненно, имеем дело с настоящим сокровищем в области знаний о жизни человека, которое способно открыть новую эру в медицине.

Меридиан думай «управляет» ци и влияет на функционирование всей системы спинно-мозговых нервов. Меридиан жэньмай «управляет» кровью.

При лечении мужских болезней главная роль принадлежит меридиану думай, а при лечении женских и детских болезней — меридиану жэньмай.

Роль защитника от внешнего воздействия играет меридиан чжунмай (срединный).

Меридиан даймай опоясывает тело на уровне живота. Он важен для женщин, поскольку имеет отношение ко всем гинекологическим заболеваниям.

Меридианы янцяо и иньцяо, янвэй и иньвэй отвечают за верхнюю и нижнюю части тела, функционирование левых и правых конечностей и являются перекрещивающимися.

Инь-янская смена времен и циркуляция ци

Речь пойдет о методе акупунктуры на основе принципа «небесных стволов» и «земных ветвей».

Однако сейчас использование этого метода достаточно проблематично, поскольку любая ошибка чревата серьезными последствиями.

Первый вопрос, который возникает, не произошло ли отклонений в сроках наступления двадцати четырех сезонов года[1].

Когда только устанавливался используемый сейчас календарь, время наступления каждого из двадцати четырех сезонов было определено очень точно.

История китайского летоисчисления и китайской астрономии насчитывает много веков. Однако в связи с отклонениями, вызываемыми изменением орбит небесных тел и положения светил, необходимо регулярно корректировать сроки двадцати четырех сезонов. Этого не делалось уже несколько столетий, и сезоны должны были бы заметно сдвинуться. Если же использовать в качестве критерия неверные сроки сезонов, то получится наложение одной ошибки на другую.

Когда в Древнем Египте строили пирамиды, в них оставляли маленькое отверстие, точно ориентированное на Полярную звезду. Сейчас в это отверстие Полярная звезда не видна. Оказывается, она переместилась несколько в сторону.

На самом деле мы и представить себе не можем, какие значительные перемены произошли с небесными телами, и, если немедленно не скорректировать календарь и продолжать пользоваться методами акупунктуры, следуя неправильным срокам наступления сезонов, это вскоре превратится в серьезную проблему.

Второе, что необходимо отметить, это проблема «открытия точек» с использованием «небесных стволов» и «земных ветвей». Надо внимательнейшим образом изучить вопрос о том, можно ли для всех больных подряд производить вычисления, применяя одни и те же принципы «стволов и ветвей». Дело в том, что формулы, по которым производятся вычисления, выведены на основе астрологических знаний эпохи Тан (VII–X вв.). Год, месяц, день и час, по которым определяется судьба мужчины или женщины, человека пожилого и юного, строго индивидуальны. В соответствии с принципами «Нэйцзин» и частично астрологии, период заболевания каждого человека, периоды ухудшения состояния и ремиссии тоже имеют вполне определенные значения. Положим, что этот принцип правильный. Тогда для диагностирования меридианов и открытия точек у человека необходимо прежде разобраться в астрологии. Возможно ли параллельно заниматься изучением медицины и астрологии? Есть ли в этом необходимость? Или все обстоит не совсем так, как мы привыкли считать? Это вопросы, которые действительно требуют серьезного изучения.

Третье, корректно ли опираться только на «небесные стволы» с привлечением «земных ветвей» и не учитывать «временные ветви», правильно ли вообще не принимать во внимание отношения между двадцатью четырьмя сезонами, игнорировать местонахождение пациента, не интересоваться его возрастом. И здесь не обойтись без глубоких исследований.

Сейчас люди по всему миру выражают удивление по поводу высокого уровня развития медицины и акупунктуры в КНР. Но для меня совершенно очевидно, что все эти вновь появляющиеся материалы еще недостаточно научны и вызывают много вопросов. А происходит это потому, что мы зачастую обобщаем имеющие тысячелетнюю историю медицинские принципы и лечебную практику, придавая им вид конкретных и систематизированных правил и норм, не пытаясь при этом сопоставить их с новыми открытиями в области физиологии и естествознания.

«Цзы, у, мао, ю»

Чтобы «пробить» меридианы жэньмай и думай, по даосской методике надо начинать с «сидения в покое», используя закономерности двенадцати «страж», соответствующих ци-меридианам и «восьми триграммам» (рис. 2 — схема меридианов жэньмай и думай). Место «цзы» обозначает точку хуэйинь, или исходный пункт обоих меридианов. Вверху меридианы встречаются в точке байхуэй, обозначенной «у».

Циклический знак «мао» указывает на место расположения позвоночника, а знак «ю» — на даньтянь.

Так называемая идея «цзы, у, мао, ю» предложена даосской школой специально для укрепления и «пробивания» ци-меридианов с целью борьбы со старением и «возвращения в детство».

Впоследствии кто-то зациклился на важности «сидения в соответствии с четырьмя стражами». Конечно, если заниматься «сидением» в периоды «цзы, у, мао, ю», ничего плохого не будет, даже может быть положительный эффект, но уже совсем подругой причине.

У даосов существует еще одно высказывание, связанное с «сидением в покое»: «Стражи цзы и у согревают и питают, стражи мао и ю омывают и купают». Поэтому некоторые приверженцы метода «сидения в покое» ежедневно в периоды мао и ю, следуя буквальному смыслу высказывания, обязательно идут мыться, упуская из виду, что знаки «цзы, у, мао и к» являются обозначениями природных закономерностей, заложенных в методе «сидения», а не только указывают на определенное время.

«Цзы» — циклический знак жизни

Если посмотреть на схему, то можно легко понять, насколько велико значение места «цзы». Знаком «цзы» отмечен «дворец рождения энергии источника жизни», узел истоков ци-меридианов. Поэтому принято говорить, что циклический знак «цзы» «живой».

Поскольку даосы считают, что тело человека представляет собой маленькую вселенную и все сущее всегда имеет свой Великий предел, следовательно, в этой микрокосмической системе человеческого тела вполне автономно происходит ее «самофункционирование», которое, хотя и довольно тесно связано с законами функционирования природы, однако обладает своими собственными силами.

С точки зрения календаря, «цзы» символизирует одиннадцатый месяц и обозначается гексаграммой с одной «народившейся» ян-чертой.

Если говорить о жизни человека, то ян символизирует «энергию солнца», в период активности которой как раз и наступает «время цзы». У человека это время необязательно совпадает с фиксированным «периодом цзы», наступающим в соответствии с законом природы. Это только начало функционирования собственного микрокосма человека.

Малютка-мальчик спит в колыбели, когда он уже почти проснулся, но еще находится в дреме, вдруг подымается его детородный орган. У этого младенца еще нет полового влечения, просто наступил момент возбуждения его ян-энергии. Это «время цзы» его собственного организма.

Один из важных принципов даосского самосовершенствования состоит в том, чтобы уметь использовать импульс, возникающий с приходом периода знака «цзы» для увеличения янской энергии. В это время следует пребывать в «состоянии покоя», медитации.

Акупунктура и «время цзы»

В акупунктуре, как и в точечном массаже, важную роль играют «открытие» и «закрытие» ци-меридианов. Эти процессы тоже происходят в соответствии со сменой двадцати четырех сезонов, что подтверждается достаточно старой теорией.

Но ранее мы уже отмечали, что на протяжении длительного времени в эту теорию не вносилось никаких поправок и отклонения в положении светил вызывают большие сомнения в достоверности сроков двадцати четырех сезонов, которые не менялись на протяжении столетий. Необходимо убедиться в том, не возникнет ли негативных последствий от применения акупунктуры в соответствии с «небесными корнями» и «земными ветвями» двадцати четырех сезонов года или от нарушения принципа соответствия климатическим условиям.

Если предположить, что временное пренебрежение законами двадцати четырех сезонов еще допустимо, то важность учета времен года не подлежит сомнению. Влияние изменений метеоусловий весной, летом, осенью и зимой не учитывать никак нельзя.

Новое осмысление истин, связанных с «временем цзы» каждого человека и с восемью «чудесными» меридианами, выработка новых принципов акупунктуры, возможно, являются действительно важной и полной глубокого смысла задачей.

_{(Продолжение следует)}

В очередной раз о конфуцианстве, даосизме и буддизме

Лу Цзиньсун

Иногда, читая статьи о трех учениях — конфуцианстве, даосизме и буддизме, — поражаешься широте и глубине повествования, тому, как хорошо автор владеет предметом, как он умело излагает свои мысли Вроде бы все прекрасно, но по прочтении все же остается ощущение, что чего то не хватает. Прочтешь еще раз такой материал и поймешь, что автор забыл о главном, что вроде все правильно, но не совсем по теме.

В действительности пафос всех трех течений мысли — конфуцианства, даосизма и буддизма, — если отвлечься от их религиозного содержания, заключается в ответе на известный вопрос: в чем же смысл человеческой жизни? Упорный поиск ответа на этот вопрос велся в рамках всех трех религиозно-философских систем. Лао-цзы пришел к выводу о том, что главное — «быть в стороне от страстей и увлечений», что можно признать полным отрицанием реальной действительности. Конфуций, наоборот, сделал заключение о том, что как раз с действительности и надо начинать. Лишь один Будда не высказал своего мнения. Если же попытаться выжать из него хоть какой-нибудь ответ, то это будут всего два слова: «Это невыразимо». Это молчание, или, точнее, отсутствие ответа, тоже своего рода ответ. Конфуцианство целиком устремлено к жизни человека, исповедует материальную действительность, говорит об эпохе «мира и порядка», является учением «вхождения в мир сей». Даосизм ориентирован на природу, исповедует идеалистический материализм, устремлен к исследованию естественного мира, является своего рода экспериментом, учением «ухода от мира». Оба идейных течения — конфуцианство и даосизм — вначале были близки к религиозным началам, но сами по себе религиями не являлись. В религии их превратили последующие поколения Буддизм же уникален тем, что как бы включает в себя черты конфуцианства и даосизма, одновременно не являясь ни тем, ни другим. Если мы говорим, что конфуцианство и даосизм являются идеологиями жизни и космоса, то буддизм размышляет об истинах «человеческого космоса». Более того, эти истины буддизм предлагает человеку постичь и испытать самому. Формирование буддизма происходило при активной роли субъекта и было направлено на избавление всего живого от страданий: сначала уйти от мира, чтобы достичь совершенства, затем вернуться в мир, чтобы снасти его.

Конфуцианцы проповедовали «три устоя и пять незыблемых правил» (абсолютная власть государя над подданными, отца над сыном, мужа над женой; основные нормы взаимоотношений между государем и министром, отцом и сыном, младшим и старшим братом, мужем и женой, между друзьями), а также принципы гуманности, справедливости, «ритуала», мудрости и веры. Они стремились «с помощью истины воспитать народ», исповедовали философию «городов и сел», подобно своему святому отцу-основателю ездили по городам и весям, обучая власть имущих анализировать то, что происходит под этим небом, правильно управлять страной, держать народ в покое и повиновении. В то же время они стремились, используя свой дар красноречия, завоевать симпатии правителей и занять хоть какой-нибудь государственный пост. Это был конфуцианский путь совершенствования и «достижения небес еще в этой жизни», то есть достижения такого состояния, когда «тело становится совершенномудрым, а слова добродетельными». Несомненно, что конфуцианские принципы играли положительную роль в деле управления страной и шли на пользу народу. Когда в стране начиналась смута, когда начинали колебаться основы государственного строя, когда власть оказывалась в руках человека, пренебрегающего мудростью и добродетелью, конфуцианцы прятались в горных лесах и, забывая о всяких «ритуалах», начинали поносить своего учителя. Самое удивительное, что, когда положение императора укреплялось, они, как ни в чем не бывало, начинали вновь поднимать на щит идеи Конфуция и Мэн-цзы, а наиболее выдающиеся последователи Конфуция вновь приглашались ко двору для выработки политической идеологии и оказания помощи в управлении страной и народом. В такие периоды конфуцианцы бывали глубоко признательны своему Учителю за его прозорливость, за его действительно высокое и чистое искусство совершенствования, оставленное своим последователям

Лао-цзы выступал за «чистоту, покой и недеяние», Чжуан-цзы пропагандировал блаженство и радостную жизнь, что позволяло в этой жизни, в этом мире оставаться бесстрастным и свободным. Учение Лао-цзы и Чжуан-цзы проповедует «плавный дрейф по воле волн», необходимость прислушиваться к природе. Они как бы говорят, что человек не должен срывать плод, а должен положить под дерево шапку и ждать, когда созревший плод упадет туда сам. Человек же может в ожидании, когда это произойдет, немного вздремнуть в сторонке, или, как это называется, «попестовать ци». Даосы говорят о «возвращении к простому и истинному», предлагают «философию полей». В более поздние периоды даосизм значительно расширил свои границы, стал более универсальным, вобрал в себя и «пестование ци», и боевые методики; и фармацевтику и правила половой жизни; и «золотую пилюлю», и «изначальный дух»; и «восемь триграмм» с «пятью первоэлементами», и явления звездного неба; и фэншуй, и заклинания колдунов, — стал похож на раскидистое дерево с пышной кроной, в листве которого прячутся сотни самых разных птиц. Даосизм привлек к себе и самые широкие социальные слои: от императоров до простолюдинов. А со своим внушительным списком «небесных духов» он в народной среде вообще приобрел вид мистических верований, что уже никак не вяжется с учением Лао-цзы и Чжуан-цзы. Оба мыслителя сторонились славы и почестей, хотели быть ближе к природе, а оказались в роли отцов-основателей даосизма, что, по крайней мере, странно. Позже даосы добрались и до Хуан-ди, поскольку сумели усмотреть идеи дао и в трактате «Нэйцзин».

Конфуцианство требует активного отношения к человеческой жизни, возведя в абсолют «ритуал» и «справедливость», необходимость во всем следовать установленному порядку. Даосы, как назло, не верят в эти догматы, они громко призывают обратиться лицом к природе. Лао-цзы не зря говорил: «Придерживающиеся ритуалов тем самым поклоняются ничего не значащим вещам, не замечая главного». Он подшучивал над Конфуцием так: «Совершенномудрый не умирает, а разбойник никогда не останавливается». Лао-цзы высмеивал ложное, с его точки зрения, истины конфуцианства, почитание «ритуала» и «справедливости», стремление конфуцианцев спасти мир, заняв высокие чиновничьи посты. Конфуций же как будто не замечал этих нападок и говорил своим ученикам: «Я сегодня видел Лао-цзы. Это настоящий дракон[2]». Тем самым Конфуций демонстрировал широту души, которую так высоко оценили потомки.

Встреча Лао-цзы и Конфуция

Даосизм похож на детскую забаву, а конфуцианство, скорее, на серьезную работу. Буддизм же находится где-то посередине. Он как бы показывает человеческую жизнь, отраженную в зеркале мудрости, а в конце разбивает это зеркало. Буддизм требует, чтобы человек терпел трудности и переносил несчастья, которые являются залогом радости будущей жизни, которые помогают спасти мир через душевную скорбь. Если говорить о карме, то каждое возжигание благовония у буддистов является семенем, брошенным на ниву будущей счастливой жизни, вне зависимости оттого, сделано это осознанно, добровольно, импульсивно или намеренно.

Что касается отношения к людям, то Конфуций говорил, что «их надо учить через гуманность, справедливость, разумность и управлять ими через закон». Лао-цзы и Чжуан-цзы, вероятно, интересовались людьми не так сильно, как природой. И первый, и второй, похоже, не знали чувства любви. Будда же благодаря своей широкой душе умудрился уместить в своем сердце все живое. Для Будды все живые существа равны, ко всем он относится одинаково, всех стремится спасти от бед и несчастий. Часто люди, когда терпели неудачи в самых разных сферах: на чиновничьем поприще, в любви, на поле боя и в торговле, искали убежище, уединяясь в горах, порывали с миром. Однако мы не можем на этом основании делать вывод, что буддизм учит уходить от общества, от реальной жизни.

О половой жизни Конфуций высказался прямо и однозначно: «Пища и секс — естество человека». Лао-цзы и Чжуан-цзы не высказывались по этому вопросу, однако некоторые даосы последующих поколений возвели половые отношения в ранг искусства, которому надо упорно учиться, если хочешь обрести дао долголетия. Одновременно в даосизме считается, что, «будучи женой императора, нельзя заниматься развратом». Это близко тому, что говорил Конфуций: «Благородный муж силен в половой жизни, но не развратничает». В буддизме секс является первейшей запретной заповедью. Здесь мы имеем в виду общие запреты, распространяющиеся на всех монахов. В действительности же дело обстоит следующим образом. Монахи, включая буддийских и даосских, а также конфуцианцев, в своем самосовершенствовании достигают такого уровня, при котором их сердце становится спокойным, как водная гладь в безветренную погоду, а душа — чистой и прозрачной. В таком состоянии в их сознании не может появиться и намека на какие-либо посторонние мысли, а поэтому им не нужны и никакие запреты. Однако запреты ограничивают естественные желания простых монахов, и, когда их накал становится особенно силен, некоторые несознательные монахи и монахини не удерживаются и вкушают запретного плода. Существует немало историй о том, как не выдержавшие испытаний запретами монахи убегали из монастырей и основывали свои обители и школы.

Можно провести еще одно сравнение трех учений, например, о проблеме удовлетворения чувства голода. Конфуций открывал рестораны, Шакьямуни — столовые с мучными блюдами, Лао-цзы — чайные, где можно было поесть также риса и лапши. У каждого из трех учений есть свои преимущества, и каждый волен отдавать свои симпатии любому из них. Каждое из учений, когда создавалось, ставило свои собственные цели, имело вполне определенные установки, поэтому взаимные нападки сторонников конфуцианства, буддизма и даосизма являются вполне объяснимыми.

Задача, которая стоит перед нами, людьми, занимающимися научными проблемами человеческого организма, или гуманологии, состоит в том, чтобы найти пути построения современного «отеля» науки и высоких технологий, вписав в него, по возможности, «ресторанчики», «чайные» и «закусочные» всех трех учений. Их ценность заключается в том, что эти три вида заведений имеют уже более, чем двухтысячелетнюю историю, и «технологии» их построения могут быть с пользой позаимствованы. Единственное, что мы не можем принять и допустить, это то, что «работники» всех трех типов заведений не очень заботились о соблюдении санитарных норм и правил гигиены. Поэтому мы должны использовать выборочный подход: взять то, что полезно, и отбросить все ненужное.

Если говорить применительно к гуманологии, то конфуцианство (особенно в эпоху Сун) достаточно много вобрало в себя из учений Лао-цзы и Чжуан-цзы, а даосизм, помимо сложных методов «выплавления золотой пилюли» в условиях монастырей, выработал также различные виды боевых искусств и методик, имеющих, тем не менее, свой собственный колорит: «искоренение жестокости и сохранение добра, уничтожение богатых и помощь бедным». Что же касается буддизма, то он все это время был сосредоточен на вопросах самоконтроля за жизненными процессами в организме человека. Это касается и эзотерических, и открытых направлений буддизма, особенно чань-буддизма. Естественно, что в рамках буддизма развивались и боевые методики. Несмотря на глубину и обширность накопленных гуманологией знаний, ей еще есть что позаимствовать в сущностных глубинах буддизма.