Лазутчик и крот

Глава 2. Колыбель мира

На длинном песчаном берегу идет битва… Под порывами ветра трепещет стяг. Ящерица с пятью хвостами. Большой ратник в кольчуге умело орудует топором. Его отряд всеми силами пытается сдержать натиск. На них наседают со всех сторон. Лодка за лодкой прибывают к берегу. Мечники, лучники, копьеносцы… Кого там только нет. Натиск сдерживают пятеро, во главе с большим ратником в кольчуге. На них нападают десятки. Звуки мечей… Свист стрел… Их остается четверо… Трое… Вдвоем они отбивают все атаки. Враг трусливо бежит к лодкам…

— Не стоит преследовать их мой друг, — говорит большой ратник в кольчуге.

— Ненавижу этот стяг, — друг срубает мечом древко и топчет знамя с пятью хвостами.

К первым сумеркам лодки уходят за горизонт.

— Послал своих псов за нами.

— Не думаю, что все так просто, мой друг, — говорит большой ратник в кольчуге. Он выкапывает из песка сундук и открывает его.

— Что ты делаешь?

— Забираю эликсир.

— Я не понимаю… Мы же собирались отнести его вождям Странного леса.

— Ты же знаешь, лучше меня, что они с нами сделают.

— Но забирать эликсир себе... также нельзя…

— Ты забыл, что кинжал больше не у нас? Такое они точно не простят…

— И куда ты пойдешь?

— Куда и намеревался. В Странный лес.

— Без одобрения вождей?

— Забудь про вождей, я собрался в совсем другую сторону Странного леса.

— Ты говоришь про… — настораживается друг. — Даже если тебя обуяли… Ты рехнулся?.. Ты забыл, что бывает… Да и как ты туда попадешь?!

— Она мне поможет, — ратник в кольчуге показывает на высокие камыши. Из-за них выходит колдунья в черных чешуйчатых доспехах, ее темные волосы развеваются на ветру, а глаза горят фиолетовым пламенем. В руках у нее огненное копье. Оно тоже принимает фиолетовый оттенок.

— Да как ты мог?! — вскакивает с песка друг ратника. Его глаза ищут меч. Но все тщетно. Клинок в руках ратника. Он подходит к своему другу и кладет левую ладонь ему на плечо, затем резко вонзает меч ему прямо в живот. Сквозь хрипы вырывается:

— Ты... меня предал...

— Все предают, мой друг, — тихим голосом говорит ратник. — Все предают ради себя, но я предал… Ради высшего существа…

— Ты будешь проклят навеки… — постепенно хрипы сменяются тишиной.

— Разве это большая плата, за вечность? — спрашивает ратник у колдуньи. Она молчит. Фиолетовое пламя в ее глазах, сменяется багровыми молниями. Колдунья разворачивается и скрывается в камышах. Он идет за ней...

На юге Бирюзового моря, примерно в неделе хода от Прибрежья, находится остров, чьи скалы разрушены невиданной силой. Невероятную красную, серую, черную, а порой неестественную фиолетовую окраску, некогда придал песку, обрушившимся валунам и всем прочим породам, вулкан, грозно возвышающийся по центру.

Неизвестно когда случилось прошлое извержение. Было это тысячу, а может и две тысячи лет назад? Был ли остров заселен в далеком прошлом? На это ответов у нынешних жителей острова Вулкана нет. Если даже и были здесь какие-то поселенцы, а может и великие цивилизации, все они сейчас погребены под плотным слоем пепла и огромными грудами скал.

Вероятно некогда, остров был цельной вулканической громадой. От нее в центре осталась возвышающаяся на две тысячи метров гора. Жерло неестественно велико и вполне вместит небольшой городок. Сам вулкан, хоть и считается потухшим, но множественные термальные источники у северного подножья, говорят об обратном.

За южным склоном раскинулись невероятные сады и пахоты, местные вулканические минералы оказались хороши для сельского хозяйства и привлекают на остров целые стаи птиц на зимовку. Этому способствует и погода. Несмотря на солнце палящее круглый год, постоянные ветра не только спасают от зноя, но и раз в месяц приносят с собой дожди, льющие по трое суток без остановки. Мясо местной домашней скотины и птиц, ценится во всех уголках света. Животные питающиеся растениями с южного склона вырастают очень быстро и приносят владельцам хозяйства огромные деньги. Недостатка в продовольствие и воде на острове нет, хотя местные крестьяне живут относительно бедно. Землю давно поделили самые богатые жители между собой.

Все богачи живут в Верхнем городе. Он раскинулся на горе возвышающейся на северо-западе, прямо над Бирюзовым морем. А что это за город! Никакое Перепутье, которое тамошние богачи кличут верхом градостроительства с ним не сравнится.

Поднявшись ко второй вершине острова и оглянувшись на юг открывается вид на вулкан. Только отсюда можно понять насколько он огромен. Если перевести взгляд на юго-запад, вдали виднеются постройки Нижнего города. С такой высоты они сливаются с земляным ландшафтом, так как большая часть возводилась из местного камня и не облицована. А если кто-то и красит дома то той же местной краской, оттенком которой называется сепия. Порт едва различим и плавно переходит в пейзаж Бирюзового моря, тянущийся до горизонта.

На входе в город есть ровный участок переходящий в скальные пещеры, на нем расположено кладбище. Там множество мраморных мавзолеев в которых захоронены самые богатые жители.

Поднимаясь выше, по дороге между обрывом и городской стеной, встречаются святилища посвященные различным богам, завезенным в разное время с других земель. Каждый алтарь сияет неестественными оттенками, на солнце они переливаются и заставляют щуриться всех прохожих взглянувших на них. Стена сделанная из местного камня, покрашена в бурый цвет, и выглядит устрашающе объемной для врага решившего начать штурм города. Но толщина ее обманчива, на входе видно, что заложен всего один кирпич длиной с ладонь. Дверные ставни ворот сделаны из красного дерева. По центру каждой, изнутри врезана фигура куницы из темного серебра, а по контуру они обрамлены широкой полоской из золота. Ворота всегда открыты нараспашку. Ежедневно с утра до вечера, батраки с Нижнего города тащат через них телеги с продуктами и водой. Дорога шириной до пяти метров, аккуратно вымощенная из плит и мелких камней, тянется по склонам от самого порта.

Сразу после входа, по правую руку расположен храм. Почти ровную крышу подпирают мраморные колонны. С каждой стороны свой причудливый орнамент инкрустированный драгоценными камнями. Внутри храм разделен на три части огромными стенами. Здесь горожане оставляют дары главному пантеону богов в виде золотых статуй. Так как к единым верованиям прийти не смогли, было решено его разделить. Все святилище охраняется смотрителями за порядком.

После храма расположилась рыночная площадь и склады. Каждая палатка торговца обшита как на подбор, все стараются использовать только дорогие и экзотические ткани, пуская пыль в глаза самым богатым жителям Верхнего города. Без таких уловок их не привлечешь.

В центре выстроена галерея с двумя рядами колонн. Всюду стоят мраморные скамейки. Эта часть рынка место деловых встреч.

Склады представляют собой яркие двухэтажные здания, облицованные огненно-красным кирпичом, который переливается на солнце невероятными оттенками.

К северу от рынка раскинулся открытый каменный театр. Его круглые трибуны стоят всего в сотне метров от края скалы.

Дальше рыночной площади въезд телег запрещен. Вся дорога сужается и с плит и камней переходит на мрамор. Вход для жителей Нижнего города в остальные кварталы не желателен, законами это не запрещено, к тому же официальных блюстителей порядка там почти нет. Но богачи нанимают частных стражей, которые очень косо смотрят на чужаков, а порой могут и отделать палками не понравившегося путника.

Есть одно исключение. Помимо мраморной дороги, есть еще один проход в самые богатые кварталы. Нужно идти с рынка на север, минуя театр. Верхний город не полностью опоясан стеной, она возведена лишь до обрыва, с крайней части которого, сливаются канализационные нечистоты. Там же сделана небольшая дорожка для водоносов, которые без перерыва снабжают самую богатую часть города водой. Работка не самая безопасная, каждый месяц какой-нибудь водонос поскальзывается и падает вниз, разбиваясь о прибрежные скалы. Но платят за нее очень хорошо.

Богатейшие кварталы находятся на самой вершине горы. Они расположились на небольшом пяточке на востоке, не более нескольких сотен метров в округе. Оттуда открывается вид и на вулкан, и на порт, и на разноцветные пляжи острова. Дома там очень дорогие, богачи называют их виллами, но ввиду малого пространства на вершине, по размеру они достаточно скромны.

Помимо вилл, есть еще здание администрации и суд, а также дом любви. В этот бордель принимают на работу, только самых красивых проституток Нижнего города.

Самое великолепное здание — четырехэтажный дворец.

На самой верхней точке скалы расположена сторожевая башня.

Все постройки окрашены в невероятные цвета специальными красками, которые придают им божественный блеск и невероятные оттенки. Особенно это касается дворца. Когда смотришь на Верхний город со стороны порта, есть ощущение, что вся вершина заполнена рядом огромных драгоценных камней переливающихся на солнце.

Но если вы думаете, что на острове всем заправляют местные богачи, то это не так. Не они все это построили.

Еще сорок лет назад город выглядел совсем по-другому, как заштатная деревенька с безвкусными и вычурными виллами на холме. Но одним осенним утром, к причалам Нижнего города прибыл изумительный корабль. Нос и верхушки его мачт были произведениями искусства, от вырезанной по дереву причудливой рыбы, до настороженных серебряных куниц. Он пришвартовался к самому большому причалу. С портом у жителей острова Вулкана никогда не было проблем. Он находится у южного подножья скалы Верхнего города. Все причалы получились в ходе естественного формирования местного рельефа на западе острова, жителям оставалось только приспособить деревянные настилы поверху, для удобства в перемещение груза и швартовки. Больших волн с запада не бывает, вся гавань спокойная. По деревянным причалам и прошел сорок лет назад человек в шелковом белом одеянии с головы до ног.

Он поднялся с небольшой свитой по пыльной дороге на вершину Верхнего города и держал речь перед местными землевладельцами:

— Кто угодно вам скажет, что я не воин. Это правда. Все мои мысли занимает искусство. Что касается вас, я слышал от своих предков, что вы перебрались на самый прекрасный остров, который только можно себе представить. Позволю себе заявить, что искусство выше ваших землевладельческих дрязг и накопительства. А то, что вы здесь построили, ужаснет даже самого непривередливого скота из болотистой Вязи. Возможно ваши предки сошли оттуда. И чтобы вы не смели и дальше уродовать этот остров, я нарекаю себя его владыкой и Царем.

Его звали Аэстет. Богачам пришлось подчиниться, так как их предки, прибыли с тех же краев, что и он сам. Его род был очень известен. Если бы Аэстет не принадлежал к нему, жители Верхнего города тут же бы схватили его и сбросили со скалы в море. Но страх перед его родством был выше.

Между Аэстетом и местной знатью был заключен договор, что все земли для хозяйства и выпаса скота остаются при богачах, но они обязываются платить одну десятую от своих прибылей. Все остальное будет принадлежать Аэстету. Он стал перестраивать весь Верхний город. На это у него ушло тридцать лет. Особенно помогло ему, что в первый же год его правления, один из ныряльщиков, по имени Болпир, обнаружил подводные пещеры с драгоценными камнями.

Все северное побережье Острова Вулкана покрыто пляжами с красными, серыми и фиолетовыми песками. Спуск в море там очень скользок, от застывшей некогда лавы. Ныряльщики собиравшие ракушки, не отваживались погружаться глубоко. Первым кто решился, был молодой человек, по имени Болпир. Он обнаружил подводные пещеры, которые вывели его к целым россыпям алмазов. А так как тайн хранить он не умел и язык его был очень развязен, слухи об этом быстро дошли до Аэстета. С тех пор Царь острова Вулкана объявил, что каждый ныряльщик доставший драгоценный камень, получит двадцатую часть от вырученной суммы. С тех пор этим ремеслом, занялось большое количество ныряльщиков. Но все они тонули, кроме Болпира. Тогда Аэстет решил организовать школу, где Болпир будет делиться своим мастерством. Даже несмотря на это, ремесло ныряльщика за драгоценными камнями, считается одним из самых опасных во всем мире. Со временем предприятие обогатило Аэстета и остров Вулкана. За выручку удалось наполнить казну золотыми и серебряными монетами, договориться о доставке мрамора и других прекрасных материалов со Скалистых островов. Болпир через несколько лет стал главным советником Царя.

— Ты закончил свою писанину Тнак?

— Подожди Демих, его Утонченность просил завершить краткую Историю острова до конца недели.

— Идем, нет времени, сегодня мы должны открыть парилку в нижнем дворце.

Они в спешке покинули небольшой домик в котором поселился Тнак — уютное одноэтажное жилище из белого мрамора.

Домик располагался недалеко от нижнего дворца — сооружения необыкновенной архитектуры. Окруженный стеной из красного облицовочного кирпича, периметр которой едва укладывался в две тысячи метров, а высоту вряд ли смог бы преодолеть своим прыжком и черный ягуар. За стеной открывался фасад в виде четырех гигантских арок. А по центру крыши была развернута круглая башня с большим куполом. Жилые комнаты располагались в помещениях за двумя крайними арками. Там было четыре этажа, с потолками под четыре метра каждый. Одна из центральных арок вела в залы для пиршеств с примыкавшей к ним огромной кухней. Вторая арка приводила во внутреннею галерею с множеством фресок и скульптур. Все полы центральных помещений были собраны из великолепных мозаик. Лучшие мастера трудились над этим дворцом. И вот спустя десять лет, он был готов к открытию.

Главной особенностью, которая отличала как постройки Верхнего города, так и Нижний дворец Аэстета, был невероятный переливающийся блеск, придающий всей отделке волшебное свечение. Мрамор, был словно не мрамор, а живой материал, меняющий форму. Отделочный кирпич выглядел подобно ярким рубинам. Краска нанесенная на стены принимала разные оттенки, в зависимости от того откуда ты смотрел.

Но все это казалось только внешним эффектом и могло быть обыкновенной иллюзией, если бы не волшебные мозаики. Картины на них и впрямь двигались, вот птица парит над жерлом вулкана, косуля поедает ягоды в саду, даже солнце уходит за горизонт и делает соседние мраморные кубики черными, чтобы через мгновение снова начался восход и мозаика невероятным образом осветила все вокруг. Это приводило в изумление, но только не Демиха, ибо он был архитектором этого волшебства. Самая главная магия скрывалась, под полами. Секретный вход в подземное помещение был в галерее под гигантской статуей великана Атлета. За ней был рулевой механизм, с правильным поворотом которого, статуя сдвигалась и на полу открывался лестничный спуск.

Пройдя вниз по ступенькам, Демих и Тнак попали в Парилку. Огромное помещение с тремя небольшими фонтанами, расположенными вдоль, один выше другого и соединенные между собой. К ним со стороны гигантской скальной породы под наклоном подходила система труб. Вода в фонтанах была на грани кипения. Все помещение было заполнено паром. От самого верхнего фонтана на уровне потолка отходила система тоненьких труб уходящая в разные стороны. Внизу располагался гигантский бассейн. Вода сливавшаяся с верхнего фонтана, смешивалась в бассейне с водами из более холодных источников.

Демих надел перчатки, достал из своей сумки иголку и небольшой глиняный сосуд. Он проткнул горлышко и обратился к Тнаку:

— Подсади меня, только осторожно.

Демих забравшись на плечи товарища перевернул сосуд и с помощью раствора закрепил его на потолке прямо над верхним фонтаном. После этого Тнак аккуратно спустил его вниз. Через минуту первая капля из закрепленного сосуда смешалась с термальными водами спускавшимися с вулканической скалы. Вода в верхнем фонтане и бассейне заиграла небольшими вспышками и молниями, через мгновение успокоившись и обретя неестественный фиолетовый окрас.

— Этого хватит на месяц, — уверенно произнес Демих.

— Ради двигающихся картинок?

— Не только, с бассейна можно делать облицовку… Десять лет работы.

— Ты хочешь сказать развлечений, с перемежающимся отдыхом.

— Без этого никуда.

— Хотя мозаики все равно завораживают.

— Особенно дураков, хотя если видишь их впервые, можешь испытать удивление.

Демих достал из сумки литровый кувшин и зачерпнул воду из самого нижнего фонтана.

Затем он выплеснул большую часть, оставив термальной воды на самом дне.

Он закрыл кувшин пробкой и передал Тнаку со словами:

— Заполнишь Цветьем и дашь настояться до ночи — получишь прекрасное Пойло. Пей самую маленькую чарку, которая только есть. Остальное отложишь в хранение. На год одного глотка должно хватить.

— Спасибо тебе, но у меня еще много Пойла про запас.

— Лишним не будет. Смотри на меня, за десять лет ни одной новой седины. Чувствую себя просто замечательно. Пойду-ка прогуляюсь ночью во дворец любви.

— Так ты же напротив него выкупил себе виллу.

— Догадайся зачем? Хочешь пойдем со мной, познакомлю тебя с моими птичками.

— Нет, сегодня Аэстет перевозит в нижний дворец детей, просил остаться нас Лисой присмотреть за ними.

— Им что нянек не хватит, и что за имя Лиса?

— Ты с ней еще не знаком? Она дочь Арты, недавно переехала с Перепутья.

— Да слышал я от него, про его милую дочурку. Все уши прожжужал. Она и вправду такая милая?

— Милее всех прочих.

— Так ты значит на нее запал. Вот те на.

Тнак смутился. Сверху послышался голос солдафона «Наверх черти! Я кому сказал!»

Демих поднялся по ступенькам и спросил:

— Ты чего орешь? Здесь свои.

Тнак последовал за ним. Солдафон задвинул статую с помощью механизма. Он бросил строгий взгляд сменившийся улыбкой и сказал:

— Свои значит.

— А мы как раз о твоей дочери беседовали, хочу вот с ней тоже познакомиться.

Арта похлопал Демиха по плечу. Будучи начальником охраны Царя, он не вселял с виду страх, хотя строгость в его взгляде отмечал каждый. Человек приближающийся к пятидесяти годам, высокого роста, покрытый сединой и редкими залысинами, он был всегда гладко выбрит и аккуратно стрижен. Его форма представляла собой красный пояс поверх синего хитона и легкую кожаную кирасу красного цвета, парадно отделанную драгоценными камнями. Сам Арта такую вычурность не любил, но это были требования царя и он к ним за пятнадцать лет службы привык. Аэстет ему доверял больше всех остальных. Только его он посвятил в разработку тайных фонтанов, которую вел Демих. Даже Болпир не удостоился такой чести. И тем удивительнее, зная что Арта был выходцем из города Квинка, который лежал на реке Квинка вокруг болотистой гавани, на самом западе Прибрежья.

Сами по себе жители Квинки были не слишком воинственными. Но ровно до того как возвышались над обычными горожанами. Издревле пробившегося на самый верх в Квинке именовали Властелином, но власть у него обычно оставалась не долго. В конце концов после череды междоусобиц, заговоров и смен правителей, самые влиятельные жители решили, что отныне будут именовать своего главу Четвертинником и власть ему будет принадлежать не вся. Большая часть полномочий распределялась среди дворян. Но в Квинке таковыми обычно нарекали тех, кто сколачивал состояние интригами, обманами и мошенничеством. В городе постоянно продолжались распри между сторонниками и противниками, того или иного дворянина. Единственной отдушиной были их мечты о великой Квинке. Дело в том, что в центральном Прибрежье процветал на протяжении веков город с названием Перепутье. Его жители были дельцами, торговцами и мздоимцами. Они никогда не были готовы воевать за свой город и предпочитали откупаться от врагов или платить наемникам, которые бросали их при первых же трудностях. О богатстве жителей ходили легенды, это всегда привлекало владык, полководцев и царей других земель. И вот уже на протяжении трехсот лет Перепутье переходило из рук в руки каждые десять-пятндацать лет. Так вот в Квинке помнили, что когда-то два столетия назад им удалось захватить и удерживать Перепутье в течение тридцати лет подряд. То время они называли великой Квинкой. И не важно, что прошло уже много времени, а последние сто лет они отгребали от всех подряд. Даже пираты угрожали уничтожить их город.

Но шестнадцать лет назад у Квинки снова появилась возможность, сделать себя великой. В то время, у всех соперников начались кровавые и серьезные распри. В итоге гарнизон Перепутья практически опустел от захватчиков. Тут же в Квинке была собрана армия из всякого сброда. Им даже не пришлось осаждать желанный город. Гарнизон Перепутья сам открыл ворота, договорившись с новым Четвертинником, что они примут участие в грабеже. Но весь этот сброд не удержал бы город, если бы не солдафон Арта. Он не был ни стратегом, ни великим мечником, ни тем более полководцем и тактиком. Он был командующим службы провизии, снабжения и тыла. Его не прельщал грабеж Перепутья. Он единственный кто при захвате, озаботился обновлением гарнизона и его снабжением. И когда после двух недель грабежа и кутежа, к гавани города подошли на двух старых кораблях разрозненные отряды каких-то разбойников, из местности под названием Вязь, обновленный гарнизон смог дать им отпор.

Все войско Квинки восхищалось Артой. Но дворяне и Четвертинник были в бешенстве от такой славы обычного солдафона. Они с помощью интриг и сговора, смогли изгнать Арту. Более всего ему грустно было прощаться с его дочерью Лисой. Жена Арты напротив была рада, как и все ее родственники. Она была из рода дворян, которые ненавидели славу ее мужа, сильнее всех.

После долгих скитаний Арта нашел себе работу в качестве начальника караула на мраморных копях одного из Скалистых островов. Там он и познакомился с Аэстетом. Царь острова Вулкана, в то время был в ссоре с владельцем этой мраморной добычи. Обновление Верхнего города не требовало отлагательств. Аэстет лично приехал на Скалистый остров и пытался подкупить начальника охраны, чтобы вывести как можно больше мрамора в обход. Арта не согласился, даже когда ему предложили тридцать драгоценных камней, килограмм серебра и сотню золотых монет. На это состояние можно было вполне себе купить огромную виллу с целым хозяйством в самых зажиточных районах любого города, а на сдачу приобрести еще огромный корабль. Аэстет удивился такой честности и несколько месяцев спустя примирившись с владельцем мраморных копей, смог переманить к себе и Арту, который сразу же был удостоен должности начальника царской охраны.

— Вас к себе зовет его Утонченность, — строгим тоном заявил солдафон.

— Он уже здесь? — спросил Демих.

— Только что осмотрел залы и вышел во внутренний двор.

Все трое устремились в противоположный от арочного входа конец галереи. Выйдя во внутренний дворик, перед ними открылся прекрасный сад. Все растения были высажены по кругу, большинство деревьев были весьма экзотичными, от них шли очень приятные запахи.

В середине сада стояла мраморная скамейка, поверх которой лежали мягкие подушки разных цветов.

Вдруг из-за кустарника поднялся человек невысокого роста лет шестидесяти, с очень ровной, выстриженной бородкой, усами и аккуратной короткой стрижкой. Его худощавое тело закрывала фиолетовая туника, по среди которой были вшиты озолоченные полосы и мелкие изумруды.

— Что вы предпочитаете: пение или свиное жаркое? — Арта хотел было ответить первым, но человек в фиолетовой тунике его прервал:

— Твой ответ я знаю, особенно перед обедом, а вот что касается наших гостей… Возможно — это люди, у которых есть вкус, утонченность и понимание граничащее с волшебством. Моя жена хочет поставить посреди этого прекрасного сада, большой мраморный стол. Ее так и тянет ко всему, что нелепо. Я горю желанием завести сюда певчих птиц, думаю как их здесь удержать.

— Очень разумная идея, ваша Утонченность, — заметил Демих.

— А что думаете вы, мой молодой друг?

— Ваша утонченность, прослушивание хорошего пения положительно влияет на все органы, в том числе и на желудок.

— Ушлые и изворотливые. Но на компромиссы я не пойду. Устрою певчий сад, поставлю статуи и никаких столов, — уверенно произнес Аэстет, подошел к Демиху и глядя ему прямо в глаза медленно проговорил: — Надо быть справедливым — хотя бы раз. Не знаю как вы это делаете, но мозаика вновь ожила. Хорошо было бы построить новые фонтаны в саду. Что ты на это скажешь?

— Ваша утонченность, главное соблюдать правила, слишком большое количество фонтанов опасно для вашего дворца. И к тому же воды из бассейна, можно использовать только для мрамора, прочих камней и металлов. Ни в коем случае нельзя опылять ими сад, животных или принимать в пищу.

— Возникает вопрос: полагаю их можно использовать и как яд?

— Не быст… не самый эффективный, ваша утонченность, — запинаясь проговорил Демих.

— Такие мысли дорогой мой друг, это очень прискорбно, — Аэстет резко перевел взгляд на Арту. — Не правда ли?

Солдафон укоризненно посмотрел на гостей. В воздухе повисла угрожающая пауза.

— Прошу вас не усматривать в том, что я говорю какую-то подозрительность мой друг Демих. Есть нечто которое вы безусловно от меня скрываете, но ваши заслуги пока держат вас на плаву. Мозаики прекрасны! — договорив, Аэстет прошел к входу в галерею, откуда напомнил Тнаку: — А вас молодой человек, я жду сегодня вечером в правом крыле. Лиса тоже здесь будет. Присмотрите за детьми, точнее за няньками. Поблагодарим за все жертвы, которые они приносят денно и нощно ради блага этих маленьких сорванцов.

Арта последовал за Царем, не забыв напомнить оставшимся в саду гостям, чтобы они здесь долго не задерживались.

У Демиха взмокла вся туника. Тнак тоже вспотел, выйдя за стены дворца он снял прилипшую к груди рубаху и подвернул свои темные шелковые штаны до колен. К тунике он никак не мог привыкнуть. Ее на острове насаждал Аэстет. В детстве он высмотрел этот наряд на каком-то праздничном представлении острова Брани.

— Ты думаешь что новые фонтаны могут разрушить дворец? — на ходу спросил Тнак.

— С чего бы это вдруг? Но если выполнять каждую прихоть Аэстета, скоро фонтанами будет заставлен весь остров.

— А как насчет моей идеи поставить фонтан и открыть госпиталь на южном склоне? Я уже присмотрел землю.

— И какие болезни ты собрался лечить? Островная лихорадка пропала пять лет назад. Квинковский понос мучает только богачей с запада Прибрежья, учитывая их кулинарные изыски из жаб. Даже Перепутьевский жар пошел на спад и приходил всего раз за последние четыре года.

— Но есть более редкие болезни, — настаивал Тнак.

— Исключено. Чтобы построить фонтан для лечения болезней, нам понадобится совсем другая пропорция Цветья и Термалки. К тому же ты слышал как Аэстет давит на меня. Раскрой я ему секрет победы над старостью, останемся без наших запасов. Я еще не вывел лучшую смесь для Пойла. Дыши полной грудью и наслаждайся жизнью, а болезнями займешься потом.

Они медленным шагом вернулись к мраморному домику Тнака.

Вход в дом находился с юго-восточной стороны. Тнак открыл деревянную дверь ключом. Два помещения, следующие за прихожей, сообщались узким коридором. Слева была глухая кладовая. Справа маленькая спальня с небольшим квадратным отверстием на улицу. Просторная гостиная, была освещена через большое окно с двумя бронзовыми рамами и листами матового стекла, выходящего к дороге. Такая конструкция встречалась только в самых богатых виллах и дворцах. Посередине помещения стояла деревянная скамья, смягчавшаяся толстыми одеялами. Около окна был пристроен рабочий стол и плетенное кресло. Его окружали табуреты заполненные листами различных бумаг и принадлежностями для письма. С противоположной стороны от окна стояла тонкая глинобитная перегородка, которая отделяла гостиную от самодельной кладовой. Перед ней был обеденный стол. Стены были украшены росписью, на которой были изображены блюда из рыб.

Тнак сперва открыл окно. В комнате стало чуть ярче. Он зашел за самодельную перегородку откуда достал наполненный кувшин. Добавив в него термальную воду, он тут же закрыл крышку. Внутри кувшина послышались раскаты глухого треска. Тнак взболтнул его несколько раз, после чего звук прекратился. Поставив кувшин за перегородку, он сел на скамью. Демих наблюдая за ним стоял около окна. Наконец он начал тираду:

— Я тебе много раз говорил, что пойло, нужно прятать тщательнее...

Тнак ему не возражал, пропустив большую часть упреков мимо ушей. После, он поднялся со скамьи, достал из кладовой напротив спальни черствый хлеб, вяленую говядину, овощи и бутылку легкого вина. Они отобедали, после чего Демих отбыл в свою недавно приобретенную виллу в Верхнем городе.

Солнце уже скрылось за горизонтом. Рыночная площадь заполнилась молодежью. Сонм молодых красавиц и добрых молодцев. Глядя на то, как они бегают друг за другом, Демих зашагал медленной походкой в сторону Дома Любви.

Дабы продемонстрировать свои наряды и положение богачи начали заполнять театр. Сегодня было особенное представление, выступала первая труппа, обученная в школах учрежденных Аэстетом. Объявить открытие должен был сам Царь. Но его задерживала Царевна, выбиравшая подходящий наряд в своей комнате в Нижнем дворце. Тнак и Лиса уже были на месте, они стояли около окна. Аэстет сидел на роскошном диване посреди большой комнаты расписанной картинами прекрасных девиц, ловящих рыбу на берегу моря. Белобрысая нянька еле усадила детей напротив него. Их было четверо, три девочки и один мальчик от трех до восьми лет. Все были не просто сорванцами, а настоящими избалованными разбойниками, выдиравшими клоки волос со своих воспитателей. Слушались они только Аэстета и с недавних пор Лису.

О ней стоит рассказать отдельно. Арта называл ее своей милой дочуркой. Но даже в красивой внешности этой настоящей рыжей бестии проглядывались черты ее бурного нрава. Она была двадцати лет отроду, среднего роста, чуть ниже Тнака. С очень привлекательной фигурой и грудью которой позавидовали бы самые желанные жрицы дома любви.

Она собирала свои длинные волосы в один большой пучок, подчеркивая, что всегда готова броситься в драку. Обычно Лису можно было увидеть одетой по моде малолетних разбойников Квинки. Это была Яркая рубаха с коротким воротом и грубые суконные штаны серого цвета, которые принято носить у пиратов. Но сейчас она была одета в аккуратное красное платье, ибо в ее привычном одеянии вход во дворец Царя был закрыт.

Она с раннего детства участвовала во всех проделках и мелких преступлениях своих сводных братьев из Квинки. Лиса была единственным ребенком Арты. Он женился на ее матери когда той было за тридцать и у нее было три ребенка от разных отцов. Даже для семейств Квинковских дворян это было огромное пятно на репутации. После пары лет, страсть к жене охладела, но в своей дочери он души не чаял и когда Арту изгнали, он был в глубочайшей печали, оставляя Лису в таком злачном городе. Он старался при любом удобном случае участвовать в судьбе своей дочери, отправлял ей деньги из жалования, которые впрочем оседали в дорогих тавернах Квинки растраченные ее матерью или в карманах братьев подсевших на болотное зелье, самый сильнодействующий дурман всего Прибрежья.

В конце концов до Арты дошли слухи о том, что Лиса вступила в банду малолетних разбойников. Он был готов ехать в Квинку несмотря на возможный смертный приговор. Но Аэстет с которым он поделился своими невзгодами, пообещал все уладить. Никто не знает каким образом ему это удалось, но в итоге Лиса оказалась в одной из самых известных школ искусств в Перепутье. Хотя ей нравилось пение и ее прельщали практические навыки, получаемые от обучения актерской игре, но больше всего ее душа лежала к показательному бою. В большей степени, этот вид искусства сложился в Прибрежье, как приложение к театральным представлениям. Для них использовали различные затупленные копья, бутафорские мечи и стрелы со срезанными наконечниками. Постепенно многие старые ветераны взялись за плату обучать молодых актеров реальным навыкам боя, которые приводили в восторг публику. По началу у большинства матерых воинов эти представления вызывали презрение, а у пиратов и разбойников громкий смех. Но с течением времени отношение стало меняться. Самые талантливые из актеров, которым скорее место было не в театре, а в реальном бою, достигли невероятного мастерства. После этого показательный бой перенесся на подпольные арены и велся до смерти. Со временем он распространился по всему Прибрежью. Конечно Лиса не участвовала в подпольных боях, но орудовать копьем и луком научилась не хуже других.

Наконец-то приехав к отцу на Вулканический остров, она даже сумела продемонстрировать свои навыки. Зная нрав своей дочери, Арта решил сблизиться с ней обучив ее бою. Сам он был довольно средним мечником и копьеносцем, но какого же было его удивление, когда Лиса одолела его в тренировочной схватке всего за минуту. На самом деле он гордился своей дочерью, хоть и не показал вида.

Поймав на мгновение спокойствие своих детей, а также общее молчание среди Тнака, Лисы и няньки, Аэстет проговорил вопросы, задавая их будто самому себе:

— Вы знаете что происхождение Вулканического острова восходит к самым далеким временам? А вы разве не знали почему всех людей пришедших с запада называют сошедшими с пальцев великанов?

Миф о происхождении острова Вулкана

Сразу после зарождения мира люди селились только далеко на западе и на востоке.

Прибрежье тогда тянулось на юг и по всему берегу лежало на уровне с Полуостровом. В те времена, там обитали самые настоящие гиганты. Они были настолько сильны что поднимали скалы и соревновались, кто сможет закинуть их дальше. Так со временем на севере и на западе образовались целые гряды труднопроходимых гор. Самого сильного из великанов звали Атлет.

Бирюзовое море в те времена начиналось намного южнее, а Вулканический остров был огромным континентом раскаленной земли. Жили в этих огненных краях хищные, но разумные волки. Атлет видя их страдания от невыносимой жары, решил им помочь. «Возможно — это самые несчастные среди Хищников,» — думал он. Великан принес на плечах самую большую гору покрытую ледником и поставил посреди южного континента. Спустя месяц ледник растаял и потушил раскаленную поверхность. Через год континент превратился в райский уголок. Волки были благодарны и предложили Атлету жить с ними, в награду за его услугу.

Он согласился, но с тем условием, что он возьмет с собой и всех прочих великанов. Хищники предупредили, что в таком случае, его сородичи тоже должны будут оказать им услугу.

По началу великаны насторожились, так как не доверяли волкам. К тому же они знали насколько Атлет наивен и в житейских вопросах ничего не смыслит. Но прекрасный песчаный берег и успокаивающие волны Бирюзового моря в конце концов расслабили их.

Однажды они сняли всех караульных со своего лагеря и устроили большой праздник. К ночи все уснули под приятный шум небольшого прибоя.

Атлет проснулся с первыми лучами солнца. Он обнаружил вместо своих братьев и сестер великанов, одни обглоданные кости. Тогда разъяренный гигант с криками начал искать волков, наконец он наткнулся на вожака. Тот на все его вопли и угрозы ответил:

— Мы договаривались об услуге от твоих братьев и сестер. Видишь ли несмотря на то, что мы разумны, помни мы хищники. Ты помог нам когда мы спасались от огня. В ту пору нами двигал инстинкт смерти. Но затем мы оголодали и нами двигали совсем другие желания и несмотря на это, тебя мы оставили в живых. Услуга за услугу.

Атлет в ярости схватил вожака за хвост и начал бить его со всех своих сил оземь. Тогда прибежали другие волки и стали рвать плоть великана. Он в ярости раскидал всю стаю и поднялся на самую высокую гору, которую некогда сам установил. Атлет стал бить по ней что есть мощи. Весь остров трясло с каждым новым ударом. По центру вершины образовалось маленькое жерло. Все раскаленные подземные реки устремились вверх.

Взрыв был такой мощи что самая большая гора в мире разлетелась на тысячи кусков. Весь южный континент распался на несколько островов, а огромная волна смыла половину Прибрежья.

Сам Атлет и хищные волки до сих пор погребены где-то под пеплом вулкана.

— Мы можем идти, — из просторного коридора послышался женский голос. Аэстет поднялся, поцеловал детей и последовал за своей женой. Маленьких сорванцов клонило в сон. Белобрысая нянька воспользовалось моментом и повела их вниз в детскую спальню дворца.

Тнак и Лиса остались вдвоем. Они вышли на балкон, все небо было покрыто звездами и планетами. Толстой полоской раскинулась посередине Звездная река.

— Очень занимательная история, но не очень правдивая. Остров Вулкана построили другим способом.

— Построили? — удивилась Лиса.

— Большой секрет, но может я когда-нибудь тебе об этом расскажу.

Лиса взяла Тнака за руку, больше не говоря друг другу ни слова, они любовались прекрасным звездным небом.