Летописи еврейского народа

Разрушение Храма поставило перед евреями необ­ходимость пересмотра религиозной доктрины и практики — ведь Храм был центром, средоточием, воплощением веры иудейского народа. Надо сказать, что дорога для такого пересмотра была уже частично проложена. На протяжении почти ста лет до того, как был разрушен Храм, все большее влияние среди населения приобретал постепенно формировавший­ся своеобразный «класс» светских знатоков религиоз­ного закона. Хотя наследственное духовенство по-прежнему пользовалось огромным авторитетом, эти знатоки, называемые раввинами, или равви (учи­тель), играли все большую роль в религиозной жиз­ни народа.

Вот как описывает легенда перемещение центра религиозной жизни от Храма и духовного водитель­ства его духовенства к раввинам и их духовному учению: во время осады Иерусалима римлянами один из великих раввинов, Йоханан бен-Заккаи, тайком, в гробу, был вынесен из города и предстал перед Веспасианом, чтобы говорить с ним, и тот, пора­женный его смелостью и мудростью, даровал ему право учредить школу в маленьком иудейском при­граничном городке Ябне. Дальновидный раввин по­нял, что перед евреями открылась возможность со­хранить религиозную традицию, даже если Иеруса­лим и его Храм, как и политический суверенитет евреев, перестанут существовать. Центральной рели­гиозной обязанностью и фокусом религиозного об­разования народа могло стать изучение Торы и на­копившегося вокруг нее устного предания. Так был заложен фундамент того, что еврейская культура со­средоточилась на интеллектуальных видах деятельно­сти.

Бен-Заккаи учил, что даже и сама храмовая служ­ба может быть заменена чем-то другим, ибо еще древние пророки утверждали, что служение сердца более угодно Богу, чем принесение в жертву живот­ных. Молитвенные служения, возможно, существо­вавшие еще до разрушения Храма, теперь были упо­рядочены и объявлены обязательными для всех. Си­нагоги, игравшие во времена Храма в иудейской религиозной практике второстепенную роль, теперь стали центрами богослужений и религиозного про­свещения, а не просто местом собраний. Итак, хотя поколение, пережившее разрушение Храма, было глубоко травмировано, основы для плавного перехо­да к новой практике были заложены уже давно.

К тому же разрушение Храма вовсе не означало для евреев конец жизни в Палестине. Да, многие из них погибли или попали в плен, многие бежали, но это были по большей части представители высших сословий и духовенства. Массовых гонений в тот раз не было. Наказанием евреям стал особый налог, на­званный йзсиз Дидакик, в две драхмы ежегодно, вносимых в римскую казну, вместо полшекеля, тра­диционно уплачиваемого каждым евреем на содержа­ние собственного Храма. Налог этот касался только евреев и исходил от Римской империи, вызывая глубокое недовольство. Со временем, впрочем, он стал вполне посильным для большинства иудеев.

Но римское правление было весьма суровым, и еврейские беспорядки то и дело вспыхивали в раз­ных концах империи. В 117 г. восстали евреи в Сире­не, важном римском портовом городе на террито­рии современной Ливии. Вскоре за тем поднялись и евреи в Александрии; в ответ на это римляне унич­тожили знаменитую своей величиной синагогу (она была так велика, что приходилось нанимать специ­альные команды хористов, служившие в качестве живых усилителей, чтобы доносить до слуха собрав­шихся слова писаний и проповеди). Даже в самой Палестине произошло восстание при губернаторе Кветусе.

Кульминацией этой серии мятежей явилось вос­стание под предводительством Бар-Кохбы, повлек­шее за собой суровые последствия для евреев. Импе­ратор Адриан, большой любитель древностей и зна­ток архитектуры, правивший в 117—138 гг., задумал перестроить Иерусалим и сделать его римским горо­дом. Он должен был называться Элия Капитолина и быть посвященным Юпитеру. У евреев эти замыслы вызвали негодование; поднявшийся мятеж нашел поддержку у многих известных раввинов, включая высокочтимого равви Акибу, который, похоже, даже собирал средства для него в соседних странах. Бар-Кохба (о его происхождении и о том, каким обра­зом он стал предводителем восстания, ничего не известно) провозгласил независимость Иудеи и вы­пустил монету с надписью «Второй год свободы Израиля». Он держался по всем статьям как правитель евреев и руководитель повстанческого войска. Восста­ние продолжалось три года (132—135) и окончилось поражением. Остатки войска Бар-Кохбы были запер­ты в Вефавре и вырезаны подчистую.

Если евреям казалось, что сожжением Храма в 70 г. они были достаточно наказаны, то теперь, шестьде­сят пять лет спустя, они почувствовали на себе всю суровость римского возмездия. Еврейское население Иудеи было согнано со своих мест и заменено но­выми переселенцами-неевреями. Приток пленных ев­реев на римский рынок работорговли был так ве­лик, что даже цены упали. Евреям был запрещен въезд в Иерусалим, называвшийся теперь Элия Ка­питолина. Адриан объявил вне закона многие иудей­ские обычаи, в том числе публичные чтения Торы (этот запрет, впрочем, строго соблюдался только в Галилее) и обрезание. Он изменил даже географи­ческое название Иудеи на Сирио-Палестину.

Раввинистическое предание сохранило ряд расска­зов о раввинах, принявших мученичество за соблю­дение религиозных законов и преподавание Торы. Наиболее известный из них — рассказ о мучениче­стве Акибы, с которого заживо содрали кожу желез­ными гребнями. Многие ученые бежали, пополнив вместе с другими общины в диаспоре. Иудеи навод­нили Рим, где доныне сохранились в катакомбах их тайные захоронения; они пополняли собой уже сушествовавшие тогда небольшие еврейские поселения в Галии и Испании, дошли даже до Рейнских земель. В Малой Азии, поближе к Иудее, еврейские общины также численно росли.

КНИГИ РАВВИНОВ

Большинство наиболее значительных книг раввинистического иудаизма — включая первый обзор раввинистического закона, Мишну, принадлежащую перу патриарха равви Иуды (в 200 г.) — были написаны в период, о котором рассказывается в этой главе. Мишна разделена на шесть частей и состоит из коротких параграфов, что облегчает запоминание. В ней гово­рится о законах сельскохозяйственного производства, праздни­ках, браке, гражданском кодексе, ритуале Храма и ритуальной чистоте. В Мишну также входит трактат общего религиозного характера — о важности изучения Торы и раввинистической традиции, равно как и о нравственном поведении и хороших манерах. Этот трактат известен ныне как «Главы из отцов» и содержит знаменитый афоризм Гиллеля: «Если я не за себя, кто за меня? И если не сейчас, когда?»

Мишна кратко формулирует закон на каждый случай, порой приводя разнящиеся между собой мнения, но редко объясняет причину принятия того или иного правила. Поиски библейского, или логического, обоснования каждого правила, определение точных границ и процедур применения мишнаитских правил — все это составляло предмет обсуждений в среде древних рав­винов и их учеников. В V в. эти дискуссии были собраны в книги под названием Талмуд. Один такой сборник был собран в Тивериаде — это палестинский Талмуд; другой — в Ираке, и это вавилонский Талмуд.

Другие книги периода, описанного в этой главе, содержат сокращенные варианты проповедей, произнесенных раввинами на темы библейских текстов. Проповеди эти, называемые мид­рашим, собраны в таких книгах, как «Рабба Бытия» — сборник проповедей на темы книги Бытия. Эти книги важны для пони­мания религиозной мысли раввинов; их до сих пор штудируют раввины в поисках материала для своих проповедей. Отдельные мидрашим разбросаны также и по всему Талмуду. Мидрашим зачастую содержат колоритные варианты библейских историй, преданий, народных сказок. Самое знаменитое собрание мидра­шим, называемое «хаггада», читают вслух в традиционных еврей­ских семьях каждый год в пасхальный седер. Первая часть этой книги содержит древние проповеди на стихи из Библии, имею­щие отношение к египетскому рабству евреев и избавлению от него.

Однако суровые меры, предпринятые Адрианом, недолго сохраняли полную силу. Позже в том же веке между Римом и евреями был достигнут компромисс. Отправление иудейской религии было снова разре­шено, и правительство даже санкционировало уч­реждение центральной раввинистической власти в лице патриарха и центрального суда, называемого Синедрионом. Оба этих института уже существовали в разных формах во времена Храма. Официальные посты теперь занимали исключительно раввины, осу­ществлявшие в соответствии с предоставляемыми им римлянами полномочиями широкий круг админист­ративных и юридических функций. Патриарх, наде­ленный значительной властью, назначал как равви­нов (часто выступавших и в качестве судей), так и учителей и имел право собирать налог не только в Палестине, но и по всей римской диаспоре. Посколь­ку он представлял собой центральную иудейскую ре­лигиозную власть, помимо прочего каждый год ус­танавливал для всех этих общин религиозный кален­дарь. Так как в Иудее почти не осталось евреев, а Иерусалим все еще был для них закрыт, центр ев­рейской жизни переместился на север, в галилейс­кий город Тивериаду.

Основой этого компромисса послужило молчали­вое соглашение о том, что евреи могут исповедовать свою религию и отправлять религиозные предписа­ния, а также иметь ограниченную автономию, если они будут контролировать своих экстремистов и не допускать восстаний. В обмен на послушание евреев освобождали от службы в римской армии и от явки в суд по субботам.

Наделенные такими полномочиями раввины ос­тавили неизгладимый след на всей жизни и религии евреев. В конце II в. патриарх равви Иуда выпустил свод законов, охватывающих все аспекты раввини­стической традиции, — законы, регулирующие зем­леделие, праздники, семейное, гражданское и процессуальное законодательство, законы отправления богослужений и законы о соблюдении чистоты об­ряда. Этот свод, известный под названием Мишна, стал фундаментальным руководством раввинистического иудаизма. Благодаря широко распространивше­муся влиянию патриарха и официальному статусу раввинистического иудаизма, от других подходов к иудаизму, существовавших в период Иудейского го­сударства, не осталось и следа. Мишна, сыгравшая ключевую роль в установлении раввинистического иудаизма, сохранила свое доминирующее значение для иудаизма как такового вплоть до нашего време­ни.

Как только евреи, оценив реальное положение, оставили надежды на получение суверенитета, римс­кое правление в Иудее относительно смягчилось. По­степенно с евреями стали обходиться так же, как с другими народами, населявшими империю. В 212 г. евреям наряду с большинством других обитателей империи было даровано римское гражданство. На протяжении III в. Иудея более или менее разделяла судьбы империи в целом, ее радости и горести; так, на жизни евреев отразился и экономический спад, который впоследствии будет рассматриваться как ран­ний провозвестник будущего падения империи в V в.

Между тем в Вавилоне, где жила по-прежнему самая значительная из еврейских общин вне Палести­ны, власть в 226 г. перешла к новой Персидской им­перии и династии Сасанидов. Евреи там по-прежнему процветали, если не считать трудного периода прав­ления Шапура I (241—272), когда возник конфликт с приобретшими большое влияние в это время жреца­ми Заратуштры. Но в целом ситуация оставалась бла­гоприятной: Рим находился во вражде с Сасанидами, которые вполне могли рассчитывать на евреев в своем противостоянии Римской империи, поправшей иудейский суверенитет, разрушившей Иерусалим и осквернившей Храм. Пусть вавилонские евреи лично и не пострадали и, возможно, уже не считали себя иудеями в изгнании, но связь их с палестинскими собратьями не прерывалась.

Одним из звеньев, поддерживающих эту связь, была зависимость вавилонского еврейства от религи­озных властей в Палестине. В Вавилоне изучали Тору и ее толкования согласно устному преданию, но па­лестинская школа сохраняла особое значение хотя бы потому, что патриарх, как уже упоминалось, опреде­лял ежегодный календарь религиозных праздников для всей диаспоры. Невзирая на то, что часть палестинских ученых, в том числе и учеников Акибы, бежали от преследований Адриана в Вавилон, тем самым повы­сив авторитет вавилонских школ, авторитет патриарха в религиозных делах был доминирующим и распрос­транялся даже на территории, управляемые эксилархом.

В начале III в. благодаря двум замечательным лич­ностям Вавилон сделался крупным центром развития иудаистской религиозной традиции и закона. Эти двое были Самуил, богатый вавилонский ученый, имевший добрые отношения с Шапуром I, и Рав, палестинский раввин, эмигрировавший в Вавилон в 219 г. Рав, учившийся в свое время у патриарха равви Иуды, и стал тем, кто ввел изучение Мшины в жизнь вавилонских евреев. Скоро в Вавилоне стали действо­вать две еврейские духовные школы: одна — в Суре, другая — в Пумбедите. Соперничая между собой, эти школы просуществовали до XI в.

В III в. ослабление Римской империи послужило на руку вавилонским школам: экономический спад гнал многих палестинцев на Восток. Эти переселения сокращали население, подвластное патриарху, и уве­личивали население, подвластное эксиларху. Вавилон­ские школы усиливались и приобретали все большую и большую независимость.

К концу III в. Палестина, все еще оставаясь цен­тром еврейской культуры, фактически перестала быть центром еврейского населения. Патриарх продолжал представлять центральную религиозную власть для ев­реев всего мира вплоть до падения Римской империи в V в., но еврейская культура расцветала и в Персид­ской империи — в Вавилоне под властью Сасанидов и в великих городах Римской империи — в Алексан­дрии, Антиохии, Риме.

Следующим роковым как для палестинских евреев, так и для Римской империи в целом событием стали принятие императором Константином I (царств. 306—337) христианства и провозглашение его в даль­нейшем официальной религией Римской империи. Здесь не место пересказывать сложную историю того, как христианство из никому неведомой кучки пос­ледователей Иисуса из Назарета превратилось во все­объемлющую силу мировой истории; отметим лишь два момента в этом процессе, имевших непосред­ственное отношение к истории евреев.

Первый — это тот непреложный факт, что хрис­тианство вышло из иудаизма и что в этот ранний период христианству приходилось тратить немало усилий, чтобы отстранить себя от иудаизма. Скоро оно стало воспринимать себя не просто как нацио­нальную религию небольшой римской провинции, чьих жителей разбросало по всему миру, но как ми­ровую религию, чья миссия состоит в объединении всех людей в единой вере. В этом состояло его фун­даментальное отличие от иудаизма. Правда, иудаизм тоже прозелитствовал, иногда даже весьма рьяно, пока это не было запрещено первыми христиански­ми императорами, и даже завоевывал сторонников из числа римской знати, некоторые представители которой по-настоящему обращались в иудаизм, а еще чаще становились сочувствующими, «богобоязненны­ми» (сохранились, например, сообщения о римских матронах I в., возжигавших субботние светильники). Но иудаизм представлял собой в первую очередь ре­лигию конкретного народа с собственным домом в Палестине. Этот сильный национальный элемент наряду с возрастающим пониманием себя иудаизмом как системы религиозных законов, сопровождаемых многочисленными ритуальными правилами и уста­новлениями, не делал иудаизм слишком притягатель­ным для разнонациональных масс. Отчасти и поэтому христианству, поначалу справедливо рассматривавше­муся римлянами как одной из разновидностей иудаиз­ма, приходилось дистанцироваться от материнской религии.

Второй момент касается того обстоятельства, что у римлян, хорошо знакомых с еврейской жизнью и еврейскими обычаями благодаря оккупации ими Па­лестины и присутствию евреев в Риме и других ча­стях империи, вызывали насмешливое отношение иррациональные основы иудаизма, равно как и эк­зотическая практика евреев. Римские философы и интеллектуалы критиковали еврейские религиозные обычаи за мистицизм, особым издевательствам подвергалось соблюдение Субботы. Таким образом, к IV в. уже существовала в немалом объеме антиеврейская литература на латыни и греческом, авторами которой порой бывали такие влиятельные писатели, как историк Тацит.

На протяжении III в. римские императоры пресле­довали христиан, тем самым способствуя развитию силы духа и идеологии мученичества в их среде. Рим­ляне вскоре научились различать евреев и христиан, в целом ограждая евреев от дискриминационных законов, призванных уничтожить христианство. В IV в. ситуация изменилась на противоположную, христи­анство пришло к власти, и христиане выпустили всю накопившуюся в них злость в равной мере на языч­ников и на иудеев. Один элемент, впрочем, относил­ся исключительно к иудеям, а именно спекуляция христианами на старинном антиеврейском чув­стве римлян, которое они использовали, чтобы как можно дальше дистанцировать себя от материнской религии и заодно наказать тех евреев, которые не присоединились к новой религии. Отцы христианс­кой церкви активно проповедовали ненависть к ев­реям и иудаизму. Таким образом, современный ан­тисемитизм уходит своими корнями в первые века христианства и ведет свое происхождение из Древне­го Рима.

В IV в. положение евреев в Римской империи продолжало ухудшаться: браки между евреями и хри­стианами были запрещены; только христианам раз­решалось держать рабов-христиан (что, по сути дела, разоряло еврейских землевладельцев, так как круп­ное сельскохозяйственное производство в Римской империи всецело зиждилось на рабском труде); евре­ям запрещалось занимать государственные должнос­ти; запрещалось строительство новых синагог. Институт патриарха, уже ослабленный, — последнее, что оставалось от доминирования Палестины над еврей­ской жизнью, — был упразднен в 429 г. Так появил­ся прецедент дискриминационной практики, направ­ленной против евреев. Она станет стандартом на протяжении всей средневековой истории и в опре­деленной степени будет направлять отношения меж­ду христианами и евреями в Европе вплоть до XVIII в. Эти дискриминационные правила не всегда прово­дились в жизнь, но всегда считались правильными.

ИОСИФ ФЛАВИЙ

Жизнь Иосифа Флавия охватывает время до и после раз­рушения второго Храма. Он родился в 38 г. в аристократичес­кой священнической семье, родственно связанной с династией Хасмонеев. Он был очень образованным человеком как в тра­диционных иудаистских знаниях, так и в греческом языке и греческой культуре. В возрасте двадцати пяти лет он получил назначение в Рим с дипломатической миссией, которую успешно выполнил. Рим произвел глубокое впечатление на молодого Иосифа. В 66 г., когда началась иудео-римская война, он был назначен командующим в Галилею, которая встретила это на­значение враждебно, не будучи к тому же готовой к войне. Решающей для судьбы Иосифа стала оборона Иотапаты, павшей под натиском римлян. В сопровождении сорока человек он скрылся в пещере. Они решили убить друг друга, чтобы не попасть в руки врага, однако Иосиф бежал и сдался в плен.

Римский командующий Веспасиан обошелся с пленником милостиво. Если верить самому Иосифу, этим он обязан тому, что, будучи приведенным к полководцу, предсказал, что тот скоро станет императором. Как мы уже говорили в гл. 2, Веспасиана действительно отозвали в Рим по случаю убийства императора Гальбы в 69 г., и он был в конце концов провозглашен импе­ратором Кесарии. Иосиф был освобожден и отправился в Александрию. Когда на пост командующего в Иудее был назна­чен сын Веспасиана Тит, он взял с собой Иосифа.

Иосиф попытался было стать посредником в переговорах между иудейскими повстанцами и римским командующим, но позиция его оказалась весьма шаткой: иудеи считали его пре­дателем, а римляне — шпионом. Наконец он поселился в Риме, где -император пожаловал ему римское гражданство и пенсию. Там он прожил, по крайней мере, до 100 г., ненавистный рим­ским евреям не менее, чем палестинским.

Но вряд ли Иосифа можно считать просто предателем. Да, он ассимилировался в римском обществе, но всегда сохранял привязанность к своим корням, и это внутреннее отношение отражено в его работах. Он написал четыре значительных труда по-гречески, два из которых весьма объемны. Все они посвящены еврейским делам. Первая книга — «Иудейская вой­на» — написана в защиту интересов Веспасиана и его сына и наследника на императорском престоле, Тита. Эта книга с большими подробностями описывает события иудео-римской войны, старательно подчеркивая достоинства обоих генералов-императоров. Во второй книге — «Иудейские древности» — Иосиф старается защитить евреев от презрительного отноше­ния к ним римлян, показывая, что евреи — древний народ с могучими культурными традициями. Третья книга — «Против Апиона» — еще одна попытка отразить нападки неких римс­ких антисемитов; Иосиф стремится доказать превосходство иудаизма над эллинизмом. Четвертая книга — автобиография, написанная с целью защитить себя от обвинений в том, что во время иудейской войны он был врагом Рима. Все эти труды свидетельствуют о гордости автора за свое иудейское проис­хождение и традиции; и благодаря им мы имеем бесценный — и зачастую единственный — источник информации о Древней Иудее.

Некоторые вожди христианской церкви того и бо­лее позднего времени предлагали совсем запретить иудаизм, поставив евреев перед выбором — обраще­ние или смерть, в сущности, повторяя то, что римс­кие императоры делали с христианами в III в. В Ис­пании готский король Сисебут поставил евреев перед выбором — принять крещение или покинуть коро­левство. К счастью, Августин Блаженный (354—430) нашел доводы в пользу существования евреев посреди христианского мира. Он проповедовал, что за свое упрямство евреи должны быть унижены, подавлены и сокрушены, но минимальные условия жизни им сле­дует все же предоставить, ибо их положение — поло­жение рассеянного и униженного народа — служит доказательством истинности христианской религии и ее превосходства. Более того, как носители Ветхого Завета (так христиане теперь называли еврейские свя­щенные книги), евреи играли роль свидетелей более раннего божественного откровения, которое, по вере христиан, предсказывало приход Иисуса. В доказатель­ство своей правоты Августин Блаженный цитировал стих псалма: «Не умерщвляй их, дабы не забыл народ мой» (58:12). Первоначально стих был направлен про­тив врагов иудейского царя, но Августин направил его против самих иудеев. Но и такое скупое велико­душие, характеризующее официальную церковную политику папы Григория I (590—604), в последую­щие века покажется невероятно щедрым.

В Палестине тем временем продолжалась еврейская интеллектуальная жизнь. IV век стал свидетелем важ­ного литературного события — составления палес­тинского (иногда по ошибке называемого иеруса­лимским) Талмуда — сборника академических деба­тов и толкований на Мишну. Тогда же некоторые рав­вины собрали также собрания проповедей в кратком изложении — мидраш (множественное число — мидрашим). Эти труды стали классикой раввинистической учености и изучаются по сей день. На период между IV и VII вв. пришелся расцвет литургической поэзии на древнееврейском языке, которой предсто­яло стать важным фактором еврейского литературно­го творчества в средние века. В это же время в Вави­лоне раввины составили собственный, вавилонский Талмуд. По причинам, рассмотренным в гл. 4, вави­лонский Талмуд в средние века стал считаться ос­новным Талмудом. Доныне он остается главным учеб­ником для раввинов.

В этот период в Палестине случилось несколько взрывов политической активности. Палестинские ев­реи дважды восставали — один раз в IV в. и затем в начале VII в., когда казалось, что вторжение со сто­роны более дружественной Персидской империи сможет спасти их от преследований со стороны хри­стиан. Но настоящему и долгому избавлению евреев от гонений суждено было прийти от неожиданного возвышения новой мировой силы — ислама.