Глава 29

Або Казуа толкнул вращающуюся дверь модного ресторана «Крааль» и вошел в зал. Навстречу посетителю тут же устремился метрдотель:

— Ваш столик сервирован, господин адвокат, — расплылся явно не в дежурной улыбке.

— Отлично! — щелкнул пальцами вошедший. — Столик, надеюсь, тот же, в углу?

— Как заказывали!

— Тогда вели без промедления подать бокал бананового пива!

— Будет сделано! — кивнул головой распорядитель и крикнул в сторону барной стойки:

— Банановое пиво на столик номер шесть!

И спохватившись, уточнил:

— Одно, господин адвокат?!

— Пока да. Господина Иноси задержал телефонный звонок.

Спустя пятнадцять минут появился Гед Иносси:

— Пусть бы первое уже подали! Что ж ты не распорядился? — дружески хлопнул по плечу своего заместителя.

— Мы же заказали уху из макрели и консервированной лососины, которую нужно вкушать с пылу с жару!

— Ты знаешь, запамятовал! Клиент совсем голову заморочил.

— Что там срочного стряслось?

— Сейчас расскажу. Только сначала дай сигнал ребятам, чтобы шустрее подавали. В зале что-то никого не видно.

— Сейчас! — младший по возрасту и должности встал и направился в сторону кухни. Не успел дойти до двери, как из нее появился официант с большим медным подносом, уставленным маленькими тарелочками.

— Уже когда ты был в дверях, — объяснил глава «Иноси и партнеры», — позвонил наш недавний знакомый.

— Кто?

— Клод Вилкау.

— Парень из «Фетиша», который консультировался у нас по поводу увода денег в тень и при этом пунцовел, как красная девица?

— Он самый!

— А теперь ему что понадобились? Или предложенная схема столь сильно понравилось, что хочет расширить сферу ее применения.

— Не угадал! Да и вообще, я убежден: подобный случай в его практике — единичный. Чересчур он законопослушный.

— По-моему, тезис «один раз — не считается» порочен в своей сути. Примените его в отношении невесты, утратившей девственность, и поинтересуйтесь мнением жениха. Все сразу встанет на свои места.

— И все же я в данном случае точки зрения не меняю.

— Но что-то ведь толкнуло Вилкау на нарушение закона. Если бы хотел и дальше сохранять бизнесовую «девственность» во взаимоотношениях с государством, на такой бы шаг не пошел.

— Думаю, попал в безвыходную ситуацию. Впрочем, ты сегодня с ним не беседовал.

— Ну, и что вам сегодня поведал клиент?

— Самое странное, что ничего конкретного…

— Может, подловили налоговики и теперь нужна квалифицированная защита?

— Нет! Вилкау интересовало, как он выразился, закрытое завещание. Я ему объяснил: оное составляется в вольной форме, содержание его известно лишь автору, нам оно поступает в запечатанном конверте. Свидетели и нотариус заверяют факт передачи документа — и точка. На том бы и остановились. Однако в ходе обсуждения некоторых деталей, коего не избежать, мне показалось, что клиент, спрашивая об одном, подразумевает совсем другое.

— Что вы хотите сказать?

— То, что я в итоге оказался прав.

— А именно?

— Вилкау не нужно завещание…

— Вот так поворот! А зачем же он звонил?

— Парень просто запутался в юридических аспектах. Выяснилось, что он желал бы оставить в нашей конторе некий документ, который мы должны предать гласности в случае его насильственной смерти.

— Ого! — потер переносицу Казуа.

— Ни больше, ни меньше! В то же время Вилкау думал, что эта процедура называется составлением закрытого завещания. Пришлось объяснить разницу между тем и другим.

— Усек?

— А как же! Парень он башковитый. Из намеков и полунамеков я понял следующее. У него имеется некое письмо. Оно напрямую связано с проблемой наличных денег, по которой мы его консультировали. И, если я правильно догадался, обладание тем письмом будто бы не только чревато крупными неприятностями, но даже грозит смертью. Более того, парень подозревает, что уже состоялись неудачные покушения.

— Почему же он не обратится в полицию?

— Это уже, дорогой, не наше дело. Наверное, тому есть основания. Хотя бы факт увода денег в тень.

— Ну, и на чем вы с ним остановились?

— Еще раз объяснил ему все юридические тонкости процедуры. И пригласил в офис. В любое удобное для него время.

— Интересно, кто же ему угрожает?

— Меньше всего жажду это знать! Хочу умереть своей смертью.

Спустя пять минут партнеры заходили в офис. Начисто забыв о Клоде Вилкау — одном из сотен своих клиентов.

Но это отнюдь не означало, что о нем забыли другие…


Загрузка...