Дэвид Моулз Городской Солдат

Эта динамичная история разворачивается в условиях войны между космическими цивилизациями будущего, где люди чтят и любят действительно существующих богов, которые зачастую оказываются недостойны ни почитания, ни любви.

Дэвид Моулз публиковал свои произведения в «Asimov’s Science Fiction», «The Magazine of Fantasy & Science Fiction», «Engineering Infinity», «Polyphony», «Strange Horizons», «Lady Churchill’s Rosebud Wristlet», «Say», «Flytrap» и других. Совместно с Джеем Лэйком он издал в 2004 году антологию «Звездный цеппелин. Приключенческие рассказы» («All-Star Zeppelin Adventure Stories»), хорошо принятую читателями, а в 2006-м оригинальную антологию «Двадцать эпических историй» («Twenty Epiсs») совместно с Сьюзан Мэри Гроппи. «Финистерра» («Finisterra») удостоилась премии Теодора Старджона за лучший фантастический рассказ года.

ИСИН 12: 709 13" N:10 18" / 34821.1.9 10:24:5:19.21

Цветное неподвижное изображение, снятое ландшафтной стационарной камерой, запад парка Гуланнабиштюдинам.

Футбольное поле на вершине холма, сетка почти новая, но кирпичи на площадке неровные, из щелей между ними торчат пучки травы. По одну сторону от сетки мужчина и девочка. Полый ротанговый мяч взлетает над головой девочки и почти достигает верхней точки траектории; удерживаясь на мыске босой правой ноги и подняв левое колено, девочка глядит на мужчину.

Мужчина смотрит в сторону.

Сопоставление с храмовыми записями позволяет идентифицировать мужчину как Ишмениненсину Ниннадийиншуми, двадцати восьми лет, храмового солдата 219-й пехотной тактической роты, сержанта третьего класса, а девочку – как его дочь Маратиршитим девяти лет.

Увеличение отражения в роговице левого глаза мужчины подтверждает, что он смотрит на шестидесятилоктевое изображение Гулы, Владычицы Исина, проецируемое над каналом Карумишбийра.

Сравнение отражения с записями церемоний Шествия Зерна предполагает задержку передачи приблизительно в три грана.

I Шествие Зерна

В момент взрыва Иш смотрел вниз, на канал, где шла прямая трансляция кульминации Шествия со ступеней храма. Он видел, как богиня вдруг замерла; с ее вечно юного лица сошла благосклонная улыбка, а темные глаза округлились от удивления и, возможно, испуга и обратились – Иш навсегда это запомнил – прямо на него. Губы приоткрылись, словно она хотела что-то сказать Ишу.

И вдруг весь восток засиял ярче, чем Дом Владычицы в полдень. Раздался глухой, пробирающий до костей рокот, наподобие грома, и много позже Иш думал, как странно, что у такого исключительного события такой обыденный звук, но в тот момент его мысли были заняты лишь тем, какой он громкий. А звук все нарастал, становился сильнее, громыхал громче артиллерийского огня, громче ракетных залпов, громче всего, что Иш когда-либо слышал. Земля содрогнулась. Проекция стала бледнеть, задрожала и пропала, горячий ветер обдал холм, сорвал сеть со стоек, сбил с ног Мару, подхватил ее мяч и понес его над крышами на запад.

В десяти лигах, в храмовом квартале, очень яркая точка поднялась по дуге к ослепительному оку Дома Владычицы – траектория искривлялась из-за сильно вращающейся системы координат города, но привычная к этому часть сознания Иша откорректировала ее до прямой. Однако тут Мара заплакала, жена Иша, Тара, и вся его родня с воплями кинулись бежать, бросив решетку для гриля и складные кресла, а столб коричневого дыма, багровый снизу и грозно распухающий вверху, стал расти над храмом богини, который Иш, как городской солдат, присягал защищать, поэтому он уже не думал о геометрии и физике силы Кориолиса. А думал Иш – точнее, осознавал с тошнотворной ясностью, – что самый важный момент его жизни только что настал и минул, а он его пропустил.

34821.1.14 10:9:2:5.67

Аннотированное изображение города Исина, составленное на КРС «Независимость»[4] на станции Гавгамела, Вавилон, переданное по ОТ в архивы Расширения Содружества, в Уризене. Временная метка с учетом погрешности скорости света в 13 часов 51 минуту.

Через пять дней после атаки спектр излучения на месте взрыва изменился с яркого красно-оранжевого на инфракрасный. На остывание потребуется много времени. За поврежденным городом, как кровь по воде, тянется шлейф мусора и обломков, в котором смешалось все, от металла до водяного пара. Сама сопоставимая по размеру с планетной градосфера Исина структурно представляется неповрежденной, утечка азота и кислорода, которая последовала бы в случае утраты первичной атмосферы, не зарегистрирована.

Вдали от эпицентра удара множество микроволновых приемников, покрывающих поверхность города, как чешуя, по-прежнему колеблются, поворачиваясь по направлению силовых лучей со сверхпроводящего кольца Нинагаля, поглощающего энергию из огромной черной дыры под названием Тиамат, массой в три тысячи солнц, вокруг которой вращаются все города Вавилона. Пространство вокруг Исина заполнено кораблями: местными орбиталыциками, зерновыми контейнерами с электромагнитными ускорителями, что идут по медленным транспортным орбитам, доставляя мясо и зерно из Исина в более урбанизированные города, движущимися по лучу пассажирскими перевозчиками сообщением Исин – Лагаш, Исин – Ниппур, Исин – Вавилон – Борсиппа и с остальными городами, однако ни массового бегства, ни эвакуации не наблюдается.

Стратеги Расширения в Уризене и Ахании, миссионеры на борту «Освобождения» и «Независимости», а также те, кто живет под прикрытием среди обитателей городов, могли вздохнуть с облегчением и убедиться, что, каков бы ни был вред, нанесенный населению городов Вавилона, геноцида, по крайней мере, не случилось.

На борту КРС «Мятеж», уходящего из Вавилона к Зоа, одной из планет Содружества, со скоростью в четыре десятых световой и стабильным ускорением, добросовестные наблюдатели из тех, кто предпочел не оставаться, а работать над следующим этапом вторжения в Вавилон, получив эти добрые вести, отметили не без цинизма: надеемся, это их взбодрит.

II Люди, отдающие приказы

Иш вел свою команду по улице без названия в районе Имтагарбейлти, которая сейчас превратилась в трясину без названия. Весь квартал к северо- западу от храмового комплекса был по колено залит солоноватой водой, прибывавшей через разрушенную волноотбойную стену и из разбитых акведуков. Иш видел за воротами затопленные сады, где плавали детские игрушки и поломанная мебель, как будто их бросили в воду специально, чтобы искажать и коробить отражение небес, а в окнах с вырванными ставнями и выбитыми взрывной волной стеклами в комнатах без потолков, словно на снимках, застыла обычная жизнь в момент своего конца.

За прошедшие после Шествия Зерна пять дней Иш спал всего десять или двенадцать часов. Большая часть двести девятнадцатой погибла в храме, как и весь сплоченный контингент Исина, стоявший вдоль пути Шествия, облаченный в длинную голубую форму и золотые доспехи для безвоздушного пространства, – просто они или еще не обзавелись женами, или не поддались уговорам своих жен отправиться на пикник с родней, или же не воспользовались полномочиями младшего офицера и не продлили тем самым свою жизнь, когда у других и вовсе не было такой возможности. Множество храмовых солдат были мертвы, и в первые три дня Иш, став обычным добровольцем с лопатой, боролся с пожарами, насыпал заграждения из песка и расчищал завалы. На четвертый день выжившие жрецы и храмовое военное руководство объединили людей в подобие организованных групп, и теперь Иш возглавлял набранный наспех маленький отряд, состоявший, кроме него, из трех солдат различных подразделений, и выполнял задачу картирования зоны затопления – для чего, Иш понятия не имел, да и не интересовался. Им выдали оружие, но Иш конфисковал у подчиненных весь боезапас, оставив только одну обойму себе.

– Там тело? – вдруг спросил один солдат.

Иш не помнил, как его зовут. Это был служащий инженерной компании с нашивкой в виде стилизованной корзины на плече.

Иш глянул туда, куда тот показывал. За разбитым окном виднелась кушетка, на которую было что-то свалено – может, и человек.

– Ждите здесь, – бросил Иш.

– Мы не должны заходить внутрь, – сказал другой, разведчик с пухлым атласом и блокнотом, когда Иш полез через ворота. – Нам надо только отметить дома для гражданских.

– Кто сказал? – спросил служащий.

– Командование, – ответил разведчик.

– Нет больше командования, – внезапно вмешался четвертый. Это был артиллерист, вдвое старше Иша, грузный и хмурый. Он заговорил впервые за весь день. – Владычицы больше нет. Командования нет. Офицеров нет. Есть только люди, отдающие приказы.

Служащий и разведчик посмотрели на Иша, а он промолчал и перевалился через ворота.

«Владычицы больше нет». Слова, сказанные артиллеристом, или почти такие же уже несколько дней крутились на границе сознания Иша и выскакивали, стоило ему лишь немного ослабить бдительность. «Гула, Владычица Исина, мертва». Всякий раз, как Иш вспоминал Шествие, он как будто впервые это осознавал, и земля уходила из-под ног, а горе и стыд наваливались неподъемной ношей. Но затолкнуть это понимание поглубже с каждым разом получалось все хуже, и мир, в котором еще можно было дышать, думать и чувствовать, все больше съеживался. Иш старался сильнее загружать себя, чтобы не спать, потому что, закрывая глаза, видел перед собой молящее лицо Владычицы.

Он влез в дом через окно.

Внутри лежал скрюченный труп древнего старика; на нем была только грязная белая набедренная повязка, почти такая же по цвету, как волосы на голове, подбородке и узкой груди. Костлявые руки сжимали икону с изображением Владычицы Гулы, дешевенький керамический рельеф, окрашенный промышленным способом, и краска не совсем совпадала с выпуклым изображением. Одежда Владычицы скорее синяя, чем пурпурная, а геральдический пес у ее ног зеленоватый, а не желтый; такую вещицу можно было купить в любой заштатной питейной. Уголок отбит, и Владычица осталась без правого плеча и почти без лица, только один глаз виднелся между стариковскими пальцами. Иш протянул руку, чтобы взять иконку, но пальцы старика вдруг сжались сильнее, веки дрогнули, и с губ сорвался слабый вздох.

Иш убрал руку. Глаз богини смотрел на него с укором.

– Все в порядке, – мрачно сказал он. – Все в порядке, дедушка.

ВАВИЛОН 1:1 5" N:1 16" / 34821.1.14 7:15

ВЛАДЫКА НИНУРТА КЛЯНЕТСЯ ОТОМСТИТЬ ЗА ВЛАДЫЧИЦУ ИСИНА

ПОЛИЦИЯ ЗАЩИЩАЕТ КОЧЕВНИКОВ. ЧТУЩИХ ЗАКОН

БЕЗЗАКОНИЕ В СИППАРЕ

Заголовки храмовой газеты «Мардукнасир», город Вавилон

ВАВИЛОН 4:142 113" S:4 12" / 34821.1.15 1:3

БЕССМЫСЛЕННАЯ ОПЕРАЦИЯ ВОЗМЕЗДИЯ

БЕЗЗАКОННЫЕ РАСПРАВЫ В ВАВИЛОНЕ: ЖЕРТВЫ – ИММИГРАНТЫ

СИППАР БУНТУЕТ

Заголовки радикальной газеты «Ийншушакий», город Вавилон

ГИШ, НИППУР, СИППАР (РАЗЛИЧНЫЕ РАЙОНЫ) / 34821.1.15

ИХ МОЖНО УБИТЬ

Граффити, распространенные в рабочих и рабских кварталах после удара кочевников по Исину

III Кинетический проникатель

Вернувшись домой, Тара обнаружила на скамье во дворике Иша, склонившегося над разбитой иконой, а рядом с ним плошку с клеем, зажимы и эластичные ленты из ее стола. Когда они переехали в этот дом вскоре после рождения Мары, то договорились, что одну комнату первого этажа превратят в мастерскую для Иша, но он так редко и так недолго бывал дома, что они этого так и не сделали. Теперь Тара хранила там садовый инвентарь.

Проектор во дворе показывал какие-то храмовые новости. Демонстрировали сложную подвижную схему оружия кочевников: «кинетический проникатель», как назвал его исследователь («Подходит для какой-нибудь штуки из секс-шопа или с пилорамы», – подумала Тара), ударил во внешнюю оболочку города, пронзая железо, лед и камень, и разорвался, подняв раскаленный фонтан, на ступенях у самых ног Владычицы.

Тара выключила проектор.

Иш поднял глаза.

– Ты вернулась, – произнес он.

– С языка снял, – сказала Тара. Она села рядом с ним на скамейку и посмотрела на икону. – Что это?

– Дал один старик, – ответил Иш. – Ну вот. – Он последний раз обернул керамическую вещицу эластичной лентой и положил ее рядом с плошкой с клеем. – Будет держать.

* * *

Отбитый уголок он нашел на полу рядом с кроватью старика. По приказанию Иша подчиненные прекратили бессмысленную экспедицию по картированию и доставили старика в пункт помощи, где наседали на врачей, пока один наконец не занялся им.

Там, в медицинской палатке, старик сунул оба куска иконы в руки Иша, чуть задержав их в трясущихся пальцах.

– Благослови тебя Владычица, – прохрипел он.

Артиллерист за плечом Иша горько усмехнулся, но промолчал. И хорошо. Может, он и прав, пусть нет ни командования, ни контингента, а сам Иш, наверное, уже больше не сержант, а просто человек, отдающий приказы. Но Иш был и остается солдатом Владычицы, солдатом города Исин, и если у него нет законного приказа, значит, ответственность он будет брать на себя.

Хорошо, что артиллерист промолчал, потому что, если бы он снова сказал «Владычицы больше нет», Иш бы его пристрелил, он в этом не сомневался.

Расстегнув молнию на клапане левого нагрудного кармана комбинезона, он сунул туда оба осколка. Потом застегнул карман и впервые за прошедшие пять дней отправился домой.

* * *

– Раз ты вернулся. – сказала Тара. – то поговорил бы с Марой. Ее мучают дурные сны. Из-за Шествия Зерна. Боится, что кочевники могут взорвать ее школу.

– Могут, – подтвердил Иш.

– Утешил. – Тара выпрямилась, взяла его рукой за подбородок и повернула лицом к себе. – Когда ты спал последний раз?

Иш высвободился.

– Я таблетки пью.

Тара вздохнула.

– Когда ты принял последнюю таблетку?

– Вчера, – ответил Иш. – Нет. Позавчера.

– Пошли спать, – сказала Тара.

Она встала, но Иш не двинулся. Он смотрел на икону. Неприятное выражение скользнуло по лицу Тары, но он этого не заметил.

– Пошли спать, – повторила она и взяла его под локоть.

Иш уступил и позволил увести себя вверх по лестнице.

* * *

Ночью они занимались любовью. Ни ему, ни ей это не доставило радости, как, впрочем, уже давно. Но в этот раз было еще хуже. Потом Тара заснула.

Когда она проснулась, Иш уже оделся и запихивал одежду в свой вещмешок.

– Ты куда? – спросила она.

– В Лагаш.

– Что?

Тара села. Иш на нее не смотрел.

– Владыка Нинурта снаряжает экспедицию, – сказал он.

– Экспедицию, – машинально повторила Тара.

– Чтобы найти кочевников, убивших Владычицу.

– И что потом? – спросила Тара.

Иш не ответил. Из ящика он достал личную печать – цилиндр с изображением Владычицы с геральдическим псом, именем Иша и регистрационным храмовым номером – и надел на шею.

Тара отвернулась.

– Наверное, я никогда не знала тебя по-настоящему, – проговорила она. – Но я всегда понимала, что не смогу соперничать с богиней. Когда я за тебя вышла, то сказала друзьям: «По крайней мере, он не будет бегать за другими юбками». – Она невесело рассмеялась. – А теперь ее нет, но ты все равно куда-то бежишь.

Она подняла глаза. Иш уже ушел.

* * *

Снаружи, под низким небом, было жарко и безветренно. Ни дуновения. Весь сектор засыпала тонкая серая пыль – Иш слышал, что люди называли ее «пепел Владычицы». Он шел к железнодорожной станции со своим вещмешком, и его парашютные ботинки оставляли отпечатки в пыли.

Экспрессом он добрался к подножию ближайшей опоры, откуда, благодаря солдатскому удостоверению, несколько подъемников поочередно доставили его к южному полярному доку. Когда синий и белый цвета обитаемой зоны города уступили черному полированному металлу южной полусферы, Иш поглядел на безмятежные облака и моря, кольцом охватывающие экватор города, и подумал, что все это так привычно, словно он, как обычно, приступил к службе после отпуска.

Как просто и успокоительно было бы делать вид, что так и есть: притворяться, что Шествие Зерна благополучно завершилось, Владычица, как всегда, благословила урожай, ее изваяния вернулись в святилища, а танцы, музыка и веселье не прекращались с наступления сумерек, когда Дом Владычицы неярко светится, до самого рассвета, когда он начинает сиять.

Но Ишу не хотелось так себя утешать.

34821.6.29 5:23:5:12.102

Выдержка из доклада, подготовленного жрецами-астрономами Ура под руководством Шамаша, Владыки Сиппара, по запросу Нинурты, Владыки Лагаша.

Изотопный анализ обнаруженных фрагментов проникателя показывает, что оружие кочевников изготовлено в Апсу, вблизи пояса скопления космических обломков, и предположительно оттуда же и было использовано. Астрономические данные, относящиеся как к ближайшим звездам шарового скопления Вавилона, так и к удаленным звездам Старой Галактики, изучаются на предмет подозрительных окклюзий и сверяются с записями передвижения судов, чтобы исключить зарегистрированные корабли кочевников. За период в сто тридцать два года зафиксировано пятнадцать аномальных окклюзий, одиннадцать из которых привязаны к нанесенной на карты точечной массе Синкаламайди-541. Представлена предполагаемая область нахождения преступников. совершивших нападение во время Шествия Зерна.

IV Преданный пес

С глухим стуком платформу Иша установили на трек. Затем включилась катапульта Шарура. и сила, превышающая центробежную силу Исина сначала в два. потом в три, пять, восемь, тринадцать, двадцать раз, вдавила Иша в капсулу: еще миг – и он полетел.

В наушнике голос корабля произнес:

– Первая рота, разброс завершен.

На приборной панели, залитая в кусок резины, была закреплена икона Гулы. Иш подумал, благословила бы она это.

Голос Нинурты добавил для одного лишь Иша:

– Доброй охоты, преданный пес.

* * *

В Лагаше Ишу предложили стать городским солдатом, что давало ему возможность побороться за место в элитном подразделении Нинурты Крылатые Львы. Иш отказался, приняв сочувствие этих воинственных людей воинственного города за презрение. По сравнению с другими вавилонскими городами Исин был малонаселен – среди его полей, парков и садов обитало около пятидесяти миллиардов, но даже для этого количества его контингент был очень скромен. Если бы военные чины Ашшура или статистики Вавилона-Борсиппы, ведя учет защитников городов, забыли посчитать солдат Владычицы Гулы, этого могли бы и не заметить. То, что подчиненным Нинурты казалось великодушием по отношению к скорбящему служителю супруги их хозяина, Иш принял за насмешку чванливых вояк над парнем из захолустья. И для примирения потребовалось вмешательство самого бога. Это случилось после того, как Иш, выйдя из себя, сломал об колено табличку вербовщика и опрокинул его стол.

– Ты любил ее. преданный пес.

Иш развернулся посмотреть, кто это говорит, и впервые в жизни увидел бога во плоти.

Владыка Лагаша был высок, ростом по меньшей мере в пять локтей – выше любого человека. Но что-то в самом его облике, в сложении тела, закованного в медного цвета панцирь, ясно говорило: это бог, и само его присутствие все делает презренным – и вербовочную контору, и Крылатых Львов, готовых уже схватить Иша, а сейчас простершихся ниц на ковре, и обломки стола, и самого Иша. Как и у Владычицы Гулы, темноглазое лицо Нинурты было лишено возраста; однако то, что в ней Ишу представлялось детской безмятежностью, сохранившейся у взрослого, у ее супруга больше походило на преждевременную зрелость, вековую мудрость на лице, не тронутом морщинами.

Иш вытянулся в струнку.

– Владыка, – сказал он и отдал честь, как старшему офицеру.

Распростертые на полу Крылатые Львы негодующе зароптали. Бог не обратил на это внимания.

– Ты любил ее, – повторил он и, протянув руку к цилиндрической печати на шее Иша, повертел ее, внимательно разглядел изображение пса, прочитал имя и номер.

– Нет, Владыка Нинурта, – сказал Иш.

Бог перевел взгляд с печати на лицо Иша.

– Нет? – переспросил он, и голос его прозвучал угрожающе. Он сжал цилиндр в кулаке.

Иш выдержал взгляд бога.

– Я по-прежнему ее люблю, – сказал он.

Иш был готов к тому, что возненавидит Владыку Лагаша, супруга Владычицы Исина. Когда он представлял себе бога и богиню вместе, в нем все переворачивалось, и он гнал от себя эти мысли; и когда он прочитал, что бог возвестил свое намерение найти кочевников, убивших «его» богиню, губы Иша поневоле искривила презрительная ухмылка. Если Владыка Лагаша сейчас пожелает сорвать с него печать, он будет сопротивляться и умрет.

Но бог разжал кулак и, еще раз глянув на цилиндр, отпустил его.

И, когда глаза бога встретились с глазами Иша, в них была боль не меньшая, чем его собственная.

– Я тоже, – произнес Нинурта.

Он повернулся к своим солдатам:

– Вольно! – И, когда они поднялись на ноги, добавил, указывая на Иша: – Ишмениненсина Ниннадийиншуми – солдат города Исина. Им он и останется. Он ваш брат. Все солдаты Владычицы Гулы – ваши братья. Относитесь к ним соответственно.

А Ишу сказал:

– Мы вместе найдем этих кочевников, преданный пес.

– С радостью, – ответил Иш. – Владыка.

По лицу Нинурты скользнула улыбка, и Иш вдруг понял, за что Владычица Исина могла любить Владыку Лагаша.

* * *

Большую часть года охотники закалялись, тренировались, развивались и претерпевали различные усовершенствования: жрецы-инженеры, служившие Нинагалю, владыке Аккада, и жрецы-врачи, прежде служившие Владычице Гуле, укрепляли их сердца и кости, чтобы они могли выдерживать ускорения и перегрузки, способные убить обычного человека, изменяли их нервную систему и обмен веществ, чтобы они сражались быстрее, эффективнее и дольше любого смертного, уступая в этом лишь богам.

Точечная масса, где, как предполагали урские жрецы-астрономы, охотники могли бы обнаружить лагерь кочевников, находилась глубоко в Апсу, обширном скоплении льда, кусков породы и планетного вещества, которое отделяло Вавилон от ближайших звезд. Состав Апсу был известен, Син и Шамаш давным-давно нанесли на карты все, вплоть до малейших обломков, и обладавшие этим знанием могли вычислить след кочевников.

Объект, на который указывали сведения об оружии кочевников, был одним из самых крупных в ближайших областях Апсу. Сверхплотное ядро гигантской звезды, потерявшей большую часть массы задолго до Потопа, представляло собой переродившуюся, медленно остывающую сферу едва ли в лигу диаметром. Боги давно уже ориентировали ее так, чтобы потоки излучения от ее бешено вращавшихся магнитных полей не достигали городов, и пустили ее по такой орбите, чтобы она не влияла на Вавилон собственной гравитацией и не могла воздействовать на траектории движения комет и планетезималей, тем самым представляя угрозу для Вавилона.

Охотники добрались туда за двести дней.

Огромный корабль Шарур, Булава Нинурты, сам по себе бог, был по поверхности Лагаша отбуксирован к экватору города, загружен топливом, вооружен, укомплектован охотниками с оружием и снаряжением и запущен.

Он медленно отчалил и, только достаточно удалившись от города, раскрыл паруса, и во всех городах Вавилона будто тень прошла между землей и сияющими домами богов, поскольку вся энергия кольца Нинагаля была брошена, чтобы вывести Шарур на орбиту. Потом Булава Нинурты сложил крылья, как готовящийся пикировать орел, и стал падать, набирая скорость. Черный круг горизонта событий Тиамат рос, пока не поглотил полнеба, пока солдаты, размещенные вплотную друг к другу в своих капсулах в центральном отсеке корабля, не потеряли сознание, пока даже феноменально крепкая конструкция Шарура не затрещала от перегрузки, пока они не приблизились к Тиамат настолько, что пространство-время закрутилось водоворотом вокруг нее. Кольцо Нинагаля промелькнуло в одно мгновение, и лишь Владыка Нинурта и сам корабль были в сознании и заметили это. Шарур бросился вперед, используя для рывка крошечную частицу невообразимого вращательного момента черной дыры.

Тиамат сразу осталась позади, а они понеслись прочь.

ВАВИЛОН 1:1 5" N:1 16" / 34822.7.18 7:15

ВСЕ ГОРОДА МОЛЯТСЯ ЗА ВЛАДЫКУ ЛАГАША ПОЛИЦИЯ РАЗЫСКИВАЕТ АГЕНТОВ КОЧЕВНИКОВ В ВАВИЛОНЕ ВЛАДЫКА ШАМАШ ПРОСИТ ВЛАДЫКУ АНШАРА ВОССТАНОВИТЬ ПОРЯДОК

Заголовки храмовой газеты «Мардукнашир», город Вавилон

ВАВИЛОН 4:142 113" S:4 12" / 34822.7.16 1:3

ОКО ЗА ОКО

ШОВИНИСТСКАЯ «ОХОТА НА ВЕДЬМ»

АШШУР ГОТОВИТСЯ ЗАХВАТИТЬ СИППАР

Заголовки в радикальной газете «Ийншушакийи», Вавилон

V Машины

В Лагаше был проработан десяток вариантов того, с чем могут встретиться охотники: поселения размером с город, флотилии кораблей-таранов, карликовые планеты, пронизанные ледяными туннелями, как старое бревно – термитными ходами. Когда города сражались друг с другом, территория и оружие были известны. Доспехи для безвоздушного пространства, которые Иш носил, когда состоял в Пехотной тактической, не слишком отличались от тех, что надевали солдаты Лагаша, Ашшура или Аккада, хотя в этих часто воюющих городах снаряжение обычно было новее и имелось в большем количестве. Оружие, которым пользовалась тактическая пехота, было достаточно грозным как для кораблей, так и для других космических войск, в распоряжении солдат внутренних войск находились авиация, артиллерия и даже термоядерные бомбы, хотя никто уже тысячу лет не применял их в городах. Но ничего подобного оружию кочевников прежде не существовало – ничего, что могло бы повредить саму конструкцию города. Поэтому никто не мог предполагать, что их ждет, когда они все же обнаружат место расположения нападавших.

Иш видел суда кочевников в доке Исина. Корабли-тараны, не превышающие по размеру баржу, способные обогнать военный корабль и приблизиться к скорости света; корабли на ионной тяге, почти полностью состоявшие из запаса топлива и с таким крошечным жилым пространством, что напоминали обитаемые кометы; хрупкие световые парусники, чьи зеркала в Вавилоне оказывались практически бесполезными, – все они были непохожи друг на друга. Иш полагал, что только сумасшедшим в голову может прийти мысль провести всю свою жизнь в контейнере под давлением, в десяти триллионах лиг от места, которое называешь домом. Немного наберется таких людей, да еще способных все время поддерживать корабль в рабочем состоянии. Не говоря уж о том, что все люди, жившие на каких-то случайных объектах, крутящихся вокруг звезды, вместо того чтобы поселиться в городе, представлялись Ишу ненормальными.

Правда, тут он был несправедлив. Потому что большинство людей, которых в Вавилоне называли кочевниками, родились далеко, на планетах или еще где-то, где нет ни городов, ни богов, потому и выбор у них был, как у улитки, прилепившейся к камню, то есть – никакого. Настоящий выбор на самом деле появлялся лишь у безумцев, и только они могли добраться до Вавилона.

По сравнению с ними, думал Иш, те кочевники, которых он сейчас преследовал, эти убийцы, скрывающиеся во тьме, просты и почти понятны. Богов у них нет, города строить они не умеют и знают об этом, потому и бесятся от злости и разрушают все, чего сами иметь не могут. Такие мотивы Ишу были ясны.

Боги и города боролись за первенство, за влияние, за списание долгов. Войн на уничтожение они не вели. Но именно такую войну развязали кочевники, когда напали во время Шествия Зерна, и Иша снарядили именно для уничтожения.

* * *

– Вот, – прозвучал голос Шарура у него в ухе. – Вот их оружие.

В рентгеновском спектре Синкаламайди-541 был одним из самых ярких объектов на небе, но для человеческого зрения, даже усиленного настолько, как зрение Иша усилили в Лагаше, даже здесь, менее чем в полумиллионе лиг от цели, тот видимый свет, что он испускал, остывая, делал его лишь необычно яркой звездой, мерцающей при вращении. Даже увеличенный острейшими глазами Шарура, это был всего лишь диск; однако Иш заметил, что на нем виднелся как будто дефект – темная линия, пересекавшая светящуюся поверхность.

На дисплее собственный свет мертвой звезды затемнил черный диск коронографа, а отраженный свет от нее, а также звезд ближайшего скопления и Старой Галактики был многократно усилен. Вокруг Синкаламайди-541 вращалась узкая лента чистого углерода, не более тысячи лиг в поперечнике, ориентированная так, чтобы поглощать энергию магнитного поля погасшей звезды, словно пародия на кольцо Нинагаля.

– Кольцевой ускоритель, – сказал корабль. – Грубо, но эффективно.

– Для такой «грубости» они должны быть весьма умелы, – произнес Нинурта. – Итак, пращу мы нашли. Где же пращник?

* * *

Когда сразу после выхода из храмового приюта Иша зачислили в армию, его обучали как стрелка. Потом, когда он прошел отбор в пехотно-тактическую школу, его тренировали как оператора доспехов для открытого космоса. Но то, что он делал сейчас, управляя платформой, выброшенной, как консервная банка, по электромагнитному рельсу, не было похоже ни на то, ни на другое, хотя расчет расхода топлива, скорости, мощности и тепла напоминал расчет для доспеха для безвоздушного пространства. Но Иш больше не в тактической пехоте, и поверхности здесь никакой нет, и нет городов с их слабым тяготением и сильным вращением, только скорость, темнота и где-то во тьме – цель.

Ни малейшего представления о том, что находится в распоряжении кочевников, они не имели, но Иш надеялся избежать встречи с любым оружием, каково бы оно ни было. Короткие волны корпус его платформы поглощал, а длинные рассеивал или пропускал. Сторона, обращенная по направлению к оружию кочевников, была охлаждена до температуры среднего микроволнового космического фона. Платформа передвигалась на фотонной тяге, излучая тонкий, как лазер, коллимированный пучок. Может случиться, что какая-то из платформ перекроет звезду или ее толкающий луч соприкоснется с глыбой льда или наткнется на какой-нибудь сенсор кочевников, и тогда их обнаружат, однако не скоро и не всех сразу.

Они настигнут кочевников намного раньше.

* * *

– Третья рота, стрелять по кольцу! – приказал Нинурта. – Выманим их оттуда.

Катапульты Шарура запускали платформы под углами так, чтобы часть энергии запуска пошла на замедление самого корабля, а часть – на расхождение платформ расширяющимся конусом, который к этому моменту в широкой своей части уже достиг тысячи лиг в поперечнике. Сейчас, когда они все еще находились под углом к курсу Шарура к мертвой звезде, на платформах заработали автономные двигатели.

Ниже Иша – условно, конечно – и левее мигание индикаторов указывало, что платформы все еще удаляются друг от друга, при этом выстраиваясь вдоль орбиты погасшей звезды. Когда они отошли от Шарура еще на тысячу лиг, отделились орудия, и их собственные двигатели включились, метнув их с такой силой, воздействия которой даже физиологически измененные тела охотников не выдержали бы. Иш видел их как яркие точки даже невооруженным глазом.

Время шло. Вспышки, обозначавшие орудия третьей роты, одна задругой гасли, когда заканчивалось топливо. Когда они были в трехстах тысячах лиг от кольца, открыли огонь самые дальнобойные орудия: пучки антипротонов, мюонные ускорители, гамма-лучевые лазеры на ядерном распаде.

Прежде чем бомбардировка достигла кольца – то есть задолго до того, как минули тридцать или сорок гранов, необходимых, чтобы орудия поразили цель и свет попадания или промаха вернулся к Шаруру и платформам, – пространство между кольцом и третьей ротой залил огонь. Иш видел только вспышки взрывов – сначала ослепительно-белые, потом переходящие в ультрафиолет. Чудовищный толчок вдруг потряс его платформу, диагностические экраны залил красный свет, и рука Иша судорожно сжала гашетку. Последовала серия более слабых толчков – это орудия отделились от его платформы, а затем жуткий скрежещущий звук, как будто одно из них застряло в куче покореженного металла и керамических обломков. Платформа закувыркалась. Примерно половина двигателей системы управления полетом, судя по всему, работала. Иш запустил их попарно и настраивал гироскопы, пока кувырки не сменились медленным вращением, в процессе которого застрявшее орудие, грохотавшее и бившее по корпусу, наконец отвалилось.

– Машины, машины! – услышал Иш голос Нинурты. – Трусы! Где же люди?

И сразу после этого сработало то самое оружие, чем бы оно ни было.

34822.7.16 4:24:6:20-5:23:10:13

Динамическое изображение, записанное с частотой 24 кадра в секунду в течение 117 минут 15 секунд камерой со стабилизацией вращения, на базе «Кир», переданное через QТ на КРС «Освобождение» на станцию Гавгамела и далее в архивы Расширения Содружества в Уризене.

С переднего края ускорительного кольца представляется, будто само кольцо и масса, которая питает его, поднимаются в столбе света.

На протяжении десяти миллионов километров по орбите нейтронной звезды тьма вспыхивает детонацией бомб антиматерии, термоядерными взрывами, кинетическими импульсами дипольных отражателей кольца, поражающими корабли, снаряды, дистанционные орудия, уничтожающими людей. По скоплению космических обломков, напичканному, как минное поле, различными защитами, снуют и лавируют боевые роботы, готовые поразить все, что движется. На стороне Расширения Содружества тысячелетний опыт, который можно использовать, а в самом Содружестве – население в сотни миллиардов, способное поставлять миссионеров-добровольцев, усердных программистов, генералов-энтузиастов. Многие виды вавилонского оружия нейтрализованы, многие вавилонские корабли уничтожены. Другие в результате принудительного ускорения приблизились к скорости убегания и отброшены на гиперболические орбиты, уводящие их с поля битвы навсегда.

Но защитники кольца сражаются со дна глубокой гравитационной шахты, их ресурсы ограничены, почти всё, что им удалось аккумулировать, вложено в само кольцо; а у вавилонян собственные, почти неисчерпаемые источники и совокупное население в сто раз больше, чем у Содружества, более сплоченное и воинственное. И у них есть Нинурта.

Нинурта, охотник Аннунаки, бог, убивший семиголовую гидру, тот, кто прикончил человека-быка в море и шестиголового горного барана, победил демона-птицу Анзу и отнял у него Таблицы Судеб.

Шарур, Булава Нинурты, могучий, как акула среди мелкой рыбешки, сияющий, как солнце, разгоняется все сильнее, умножая неотвратимое притяжение нейтронной звезды мощью своих гигантских двигателей. Тонкие иглы лазеров нащупывают путь среди космических осколков, и все дальше продвигается сияние Шарура, и больно смотреть на корпус корабля, раскаленный до десятков тысяч градусов. Нечто похожее на поток светлячков несется ему навстречу, включаются фильтры камеры, небо темнеет, а вокруг корабля, как новые созвездия, разрываются боеголовки, вспыхивают и гаснут в полной тишине, а Шарур продолжает свой натиск.

Он заполняет собой почти все поле зрения.

Впереди что-то нечеткое, оно проносится мимо камеры и исчезает.

Изображение гаснет.

Передача прекращается.

VI Уцелевшие орудия

В контрольной капсуле было холодно. Поглотитель тепла оставался раскрыт, а моторы, которые должны его сворачивать, видимо, отказали. Но Иша это не особо волновало. В атмосферном генераторе, похоже, появилась течь, но и это его не трогало.

Для него битва закончилась. Даже без специальных расчетов Иш понимал, что топлива не хватит, чтобы вернуться. Погасшая звезда немного искривляла его курс, но тоже недостаточно. Он летел во тьму.

Уцелевшие орудия Иша по-прежнему беспорядочно палили в сторону кольца и потеряли уже половину скорости, с которой удалялись от него, но в них тоже почти не осталось топлива, и вскоре они полетят в темноту вслед за Ишем.

Он видел, как Шарур мощно вклинился в битву. Когда случилось роковое, между Ишем и взрывом оказалась погасшая звезда, но последствия он видел ясно: вспышка по всему спектру, от длинноволнового радиодиапазона до жесткого рентгеновского излучения, интенсивности достаточной, чтобы осветить все поле битвы; возможно даже, ее увидели в городах.

Еще одно божество погибло.

Затем была россыпь вторичных взрывов по всему скоплению осколков: это превращались в плазму орудия, платформы и бойцы кочевников в сиянии смерти Нинурты. И все. А затем медленно начало разваливаться кольцо.

Иш подумал, сколько платформ уцелели, когда их отбросило, как и его, и теперь неспешно погружались в Апсу. Потому что все, что оказалось на стороне удара, было уничтожено.

Огоньки орудий погасли.

Склеенная иконка по-прежнему была там, где он ее приладил. Иш один за другим отключил все дисплеи, пока фонарик на его шлеме не остался единственным источником света, и устроился так, чтобы луч попадал только на иконку. Взгляд Владычицы больше не казался ему укоризненным, скорее, внимательным, как будто она ждала, что же Иш станет делать дальше.

Фонарик замигал и погас.

ВАВИЛОН 2:78 233" S:2 54" / 34822.10.6 5:18:4

Запись полицейского допроса, подозреваемый 34822.10.6.502155, он же Аджабели Хузалатум Тараэмпсу, он же Либурнадиша Илиявилимраби Апсуумаша, он же «Черный». Подозревается в подрывной деятельности, терроризме, фальсификации храмовых записей, отсутствии регистрации иностранного подданного. Допрос ведет следователь второго ранга Набунаид Бабилишейр Рабишила.

Рабишила: Твоего народа больше нет. Оружие ваше уничтожено. Ты можешь все нам рассказать.

Подозреваемый: Цель была достигнута.

Рабишила: Какая же?

Подозреваемый: Дать вам надежду.

Рабишила: Что ты подразумеваешь под «надеждой»?

Подозреваемый: Теперь люди сражаются с богами в Гише и Сиппаре.

Рабишила: Это лишь горстка умалишенных с преступными побуждениями. Владыка Аншар их уничтожит.

Подозреваемый: А вы думаете, они последние? Двое богов уже погибли. Погибли от рук смертных. И что бы солдаты Аншара ни сделали в Сиппаре. этого уже не изменишь. Моя участь мне тоже безразлична.

Рабишила: Ты безумен.

Подозреваемый: Я говорю серьезно. Придет день – не при моей жизни, да и не при вашей, – но он придет, день, когда все вы станете свободными.

VII Городской солдат

Спустя несколько месяцев Ища подобрал корабль «Упекха». что в переводе значило «Бесстрастие», который принадлежал обособленной кочевой цивилизации с самоназванием Братство, расположенной в семнадцати световых годах от Вавилона. Корабль из класса ионных ракет на топливе из антиматерии, длиной в четверть лиги и диаметром в два раза больше, мог достичь скорости в две десятых световой, но развивал ее очень медленно. Пятнадцать лет он провел в доке Вавилона-Борсиппы, стартовал оттуда месяца за четыре до Шествия Зерна и сейчас направлялся к звезде, которую в Братстве называли Метта. На древнем священном языке монахов и монахинь Братства имя звезды означало «доброта».

* * *

Когда монахи с «Упекха» взяли Иша на борт, он был почти мертв. Его сердце не билось уже несколько недель, а вместо собственного кровообращения работала система жизнеобеспечения платформы, поставлявшая остатки кислорода в мозг, накачанный криопротекторами и охлажденный почти до температуры кипения азота. Спасательная команда должна была с максимальной быстротой извлечь его из капсулы и подключить к своей системе жизнеобеспечения. Причем те военные усовершенствования, которыми тело Иша наделили в Лагаше, лишь усложняли задачу; однако они справились. Спустя некоторое время он вернулся к жизни.

Иш так до конца и не понял, что привело «Упекха» в Вавилон. Большинство монахов и монахинь прекрасно говорили на вавилонском – некоторые даже родились в городах, – но их идеи и представления были настолько чужды Ишу, что почти не имели для него смысла; правда, он не особо-то и стремился разобраться. Богов у них не было, и молились они – насколько уразумел Иш – своим предкам или учителям своих учителей. Они сказали, что ищут кого-то по имени Татхагата, что в переводе на вавилонский, как пояснила одна из монахинь, означало «тот, кто обрел истину». Этот Татхагата умер много лет назад на планете из системы звезды Метта, и почему монахам и монахиням потребовалось искать его в Вавилоне, Иш уяснить никак не мог, как, впрочем, и многого другого.

– Но его мы не нашли, – сказала монахиня. – А нашли тебя.

Они находились в центральном отсеке «Упекха», где Иш, проведший раннее детство на ферме, пытался освоить особенности садоводства в космосе. Монахи не требовали, чтобы он работал, но ему было неловко бездельничать. К тому же это всяко лучше, чем оставаться наедине со своими мыслями.

– И что вы со мной сделаете? – спросил Иш.

Монахиня – имя которой, Аррахасампада, переводилось как «та, что всегда на страже», – посмотрела на него очень странно и сказала:

– Ничего.

– А вы не боитесь, что я… ну, могу что-нибудь натворить? Сломать что-то или кого-нибудь ранить?

– А ты можешь? – спросила Аррахасампада.

Иш задумался. Повстречавшись с экипажем «Упекха» на поле боя, он уничтожил бы их без колебания. В Апсу у него не было сомнений. Он ждал возможности убить кочевников, повинных в трагедии на Шествии Зерна, с чувством, основу которого составляла жажда мести, кровожадности как таковой он почти не ощущал. Но эти кочевники – другие, и по отношению к ним он ничего подобного не испытывал.

Исходя из того, где и в каком состоянии братья и сестры обнаружили Иша, они могли бы догадаться, кто он и откуда здесь взялся. Но, похоже, они в это не вникали. С Ишем обходились по-доброму, однако он подозревал, что точно так же монахи обращались бы и с раненой собакой.

Эта мысль, несколько унизительная, странным образом приносила и облегчение. Экипаж «Упекха» не знал, кем Иш был прежде, что и почему он сделал. Поэтому и о его провале они тоже не знали.

* * *

Врач, пожилой монах, которого Иш называл доктор Сам – его непроизносимое для Иша имя означало «тот, кто ведет уравновешенную жизнь», – объявил, что Иш может покинуть изолятор. Аррахасампада и доктор помогли Ишу обставить каюту растениями из сада и небогатыми излишками мебели на борту, проявив поразившее Иша внимание к его вкусу и пристрастиям. В итоге его жилище, конечно, не стало похожим на вавилонское, но все-таки чувствовалось, что оно принадлежит Ишу, а не чужеземцу.

Аррахасампада спросила его о разбитой иконке, залитой в резиновый блок, и Иш попытался объяснить.

Монахиня и доктор Сам замолчали и надолго задумались.

* * *

Дней восемь или десять Иш их не видел. Но однажды, вернувшись усталым и запыленным из сада, он застал их в ожидании около его каюты. У Аррахасампады в руках был пакет с апельсинами, а доктор держал большой ящик, видимо, сделанный из лакированного дерева.

Иш впустил их, а сам прошел в дальнюю часть каюты умыться и переодеться. Когда он вернулся, они раскрыли ящик, оказавшийся чем-то вроде иконостаса или киота, наподобие тех, какие монахи и монахини используют, чтобы чтить предков. Но там, где должен был размещаться свиток с именами, обнаружилась ниша, как раз подходящая по размеру для его иконы.

Иш уже не понимал, кто он. Конечно, по-прежнему городской солдат и навсегда им останется, но что это теперь означало? Прежде он жаждал возмездия, да и сейчас его хотел, но как-то отстраненно. Придут другие, например Крылатые Львы, чтобы отомстить за Владыку Лагаша, или дети, выросшие после Шествия Зерна. Может, среди них будет и Мара, но Иш надеялся, что этого не случится. Сам Иш уже испытал в Апсу жажду мести в полной мере, на большее он не был способен.

Он взглянул на икону на стене. Кто он? Тара сказала: «Я никогда по-настоящему тебя не знала». Хотя на самом деле знала. Иш любит умершую женщину и всегда будет любить. И для этой любви не имели значения ни смерть Владычицы, ни его собственная. Как и то, что умершая была богиней.

Иш взял иконку и поместил ее в нишу. Доктор Сам показал ему, куда положить апельсин, как установить в чаше благовонные палочки и как запустить небольшой индукционный нагреватель. Потом они сели на колени и вместе в молчании созерцали лик Владычицы Исина.

– Расскажешь нам о ней? – спросила Аррахасампада.

Загрузка...