Любовники

Глава девятнадцатая

Точно не знаю, что я ожидала увидеть, но внутрь всё равно заходила с опаской. Оглядывалась по сторонам и шла на цыпочках, чтобы не создавать лишнего шума, тем более, дети наверняка уже спят. Свет везде был потушен, лишь в прихожую освещало небольшое бра. Я осторожно сняла пальто, обувь, поставила сумку, вытащив телефон и включив беззвучный режим.

Медленно поднялась по лестнице в спальню, однако, Миши там не было. Брови как-то сами собой сошлись на переносице. И где же он? Неожиданно во мне снова проснулся тот зверь, которого я думала, что больше никогда не увижу. Ревность. Жгучая, склизкая, оставляющая после себя лишь грязь и ненависть, она снова заскользила по моим венам, когда я подумала о том, что сейчас Миша мог быть с ней.

Я проверила гостевую спальню, но там тоже никого не обнаружила. Это ещё сильнее меня разозлило. Неужели он просто уложил детей спать и уехал к ней? А его машина вообще была у дома? Даже не заметила этого. Ладно, к чёрту всё. Если он сейчас у неё, то это вопрос решенный. Даже не нужно мне ничего доказывать, мне и так ясно, что я и семья у него далеко не в списке приоритетов.

Однако я устыдилась своих мыслей, стоило мне открыть дверь в детскую. На широкой кровати Розы, обнимая её за плечи, спал Миша. А у него под боком пристроился Марк. Я покачала головой. Совсем из ума выжила. Как ты могла подумать, что он бросит детей одних? Нет, может, он и изменник, но отец он не плохой. По крайней мере, он всегда таким был. Раньше. Осторожно зашла в комнату, чтобы убрать из рук Миши книгу, а ещё накрыть детей одеялом. К счастью, никто не проснулся.

Прикрыла дверь и вернулась в спальню. Раз уж сегодня я сплю одна, то так даже лучше. Утром я смогу поговорить с Мишей в более сознательном состоянии, выслушаю его, а потом…потом посмотрим. Приняла легкий душ, облачилась в самую теплую пижаму, потому что меня после душа сотрясала мелкая дрожь, а затем — легла спать. И тогда перед сном я поняла, что дрожь была симптомом не холода, а накатывающейся на меня истерики. Уже во сне — я плакала.

Собственно, о том, что я плакала во сне, узнала утром, проснувшись на мокрой подушке. Глубоко вдохнула, потянулась и села на кровати. А потом дернулась изо всех сил! Напротив сидел Миша (и ведь не поленился специально стул принести) и смотрел на меня, сложив локти на колени и подперев ладонями подбородок.

— Доброе утро, — прошептал он.

Я смогла лишь кивнуть. И чего он на меня так смотрит? Я даже замялась в нерешительности, а со мной такое не так уж и часто происходит. Уж точно не дома перед мужем! Однако, времена меняются. Стянула с себя одеяло и поднялась на ноги, глаза болели так, будто бы в них только что цемент разгрузили. Ещё бы, всю ночь проплакать — это тебе не клубничку кушать.

— Дети ещё дома, — сказал Миша, тоже вставая, — Я думаю отвезти их к родителям, чтобы…

— Нет, — прерываю я его, — Они ещё спят? — он кивает, — Пусть спят дальше, а мне нужно в ванную.

— Мы можем поговорить?

— Да, конечно, — отвечаю я, стоя в дверях, и на секунду задумываясь, — Давай я приведу себя в порядок, мы накормим детей и пойдём в парк, хорошо? Там и поговорим.

Мишу моё спокойствие явно пугало. На самом деле, о спокойствии речи не шло, просто я ещё не до конца проснулась. Держу пари, предложить это мне было бы в разы сложнее, если бы я была бодрее. Тем не менее, Миша улыбнулся и кивнул, оставляя меня наедине с собой. Надеюсь, он пошёл завтрак готовить, а то у меня настроение не то.

Зашла в ванную, почистила зубы, умылась, наклеила патчи. Всё-таки, я от них стала немного зависима. Но надо признать, что эти штучки очень хороши, отеки убирают за считанные минуты. Ладно, не так быстро, но всё же. Я принарядилась в непривычное для себя амплуа: широкие джинсы с разорванными коленями, как сейчас можно, свитер крупкой вязки бежевого цвета под горло и смешные желтые носочки с бабочками. Да уж, совсем во все тяжкие пустилась. Вместо укладки — собрала волосы в безобразный пучок на макушке и спустилась вниз. На кухне Миша уже варил кашу для Розы.

— Разбуди их, а я приготовлю всё остальное.

Моей неожиданной сменой стиля Миша тоже был слегка удивлен. Правда, не то чтобы я такое раньше никогда не носила. Ещё как носила! На прогулках с детьми или с Мишей, когда мы проводили время только в кругу семьи, я позволяла себе столь «домашний» образ. В остальное же время — официально-деловой стиль мой всё. Я встала у плиты, следя за кашей, а сама разбила пару яиц на сковородку. Мне почему-то кусок в горло не лез, но к другим-то это не относится.

Когда Марк и Роза спустились вниз, всё уже было готово. Роза фыркала, пока ела кашу с ягодами, а вот Марк довольно уплетал яичницу с колбаской. Миша к еде не прикоснулся, гипнотизируя меня взглядом. Да-да, тебе не кажется, со мной действительно что-то не так. Но мы же не будем так просто раскрывать перед тобой карты, верно? Поэтому я улыбалась и из последних сил жевала круассан с сыром и ветчиной, запивая всё соком.

Дети обрадовались и нашей совместной прогулке. Как, однако, они радуются, когда поспят лишние пару часов. Я осталась на кухне, чтобы за всеми убрать, а Миша, по идее, должен был одеться и помочь детям, но почему-то задержался.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Марин, — окликнул он меня, стоя совсем рядом, — Что происходит?

— Давай, ты просто соберешь детей, ладно? — говорю я, не в силах терпеть его близость.

Миша явно хотел возразить, но сдержался. Ушёл наверх, а уже через минут двадцать спустился ко мне, вместе с Розой и Марком. Я в очередной раз отметила, что он — самый потрясающий мужчина из всех, что мне доводилось видеть. Джинсы, свитер, темно-коричневые туфли, — так просто, но смотрелся он идеально. Легкая небритость, всклокоченные волосы, словно ему снова двадцать с небольшим. Я покачала головой. Нам уже давно не двадцать. Осмотрела детей, достаточно ли тепло они одеты, а потом обула их и мы пошли на детскую площадку. Мы специально выбирали дом так, чтобы рядом был или небольшой парк, или детская площадка. Там всегда было удобно гулять и проводить время. В широком бежевом пальто и сапожках без каблуков я чувствовала себя…легче, что ли. Шла, не смотря себе под ноги, куталась в пальто при особенно сильных порывах ветра и пыталась дышать полной грудью.

На детской площадке дети нас тут же бросили, убежав к своим друзьям, а мы остались с Мишей наедине, в замешательстве и каком-то странном смятении. Я присела на скамью, потому что ноги вряд ли бы выдержали меня, если вдруг Миша скажет что-то…что-то не то. Миша сел рядом. Очень-очень близко. Моим первым рефлексом было дернуться из последних сил в сторону, но я вовремя опомнилась и осталась на месте. С трудом, но осталась.

— Насчёт вчерашнего, — прокашлялся он, — Ты, правда, не совсем так всё поняла.

— Объясни.

— Она приходила, чтобы поговорить, — продолжил он, глядя на меня, а вот я упорно смотрела на детей, — Хотела продолжить нашу связь, но я ей отказал! Ты мне веришь?

— А зачем ты спустился? — вместо ответа спросила я.

— Сказать охране, чтобы её больше не пускали.

Вот как. И верю ли я в это? Самое ужасное, что да, верю. Видела же, что он был каким-то недовольным. Кажется. Да и Анна выглядела не как победительница. Но, даже если допустить то, что его рассказ — правда, то, что это меняет? Наверное, ничего, да? Прошлого не исправить, а мне пришлось делать то, чего бы я никогда не совершила, если бы не обстоятельства. Я ненавидела себя за это. Я ненавидела его за это.

— Ты веришь мне? — снова спросил Миша, а я покачала головой.

— Если ты говоришь правду, то я верю тебе.

— Это правда, — почти шепотом заметил он.

— Хорошо.

Допустим, это так и есть. Я снова попалась на эту удочку. Снова ему поверила. Однако, моё решение ведь не изменилось. Не изменилось ведь? Я в отчаянии хотела закричать, но здесь — не место для моих эмоций. Именно поэтому я и решила прийти сюда. Здесь людно и много детей, так что я не пущусь в глупые разборки на повышенных тонах. Всё вокруг вынуждает меня держать себя под контролем.

— А где…где ты вчера была? Куда ты поехала?

— К Роме, — не стала врать я, — Мне нужно было с кем-то поговорить.

— Могла бы поговорить со мной.

— Как и ты. — зло рявкнула я, на секунду переводя взгляд.

Миша понял, что этого ему говорить не стоило. Как раз таки с ним я больше говорить не могла. Все разговоры с Мишей, это как игра рванёт или нет. И пока что не взрывалось. От того мне было всё страшнее и страшнее делать следующий ход.

— Марин, — снова начал Миша, — Я сделал самую большую глупость в жизни. И я понимаю, что ты не сможешь меня так легко простить. — ох, ты даже не представляешь, — Но я прошу тебя, дай мне шанс, хорошо? Самый последний шанс. Прошу тебя, хотя бы ради того, что нас связывало.

Он не сказал «ради детей». Это хорошо, ведь это был бы нечестный приём. Если бы я на такое ответила отказом, то он смело бы мог сказать, что я поступилась интересами детей, чтобы удовлетворить себя. Хорошо, что он не заставил меня этого сделать. Правда, у меня на сегодня совершенно другие планы.

— Отвезем к вечеру детей родителям? — спрашиваю я, оставляя его вопрос без ответа, — К моим, они по ним соскучились.

— Хорошо, — Миша берет меня за руку и крепко сжимает.

— А вечером…сходим поужинать, ладно?

И Миша снова кивает. Он не требует ответа на свой вопрос. Должно быть, он думает, что моё предложение о совместном ужине, это и есть ответ. Однако, всё не так просто, Миша. И мне очень странно думать о том, что ты прожил со мной так много времени, а всё ещё не изучил меня. Даже не знаю, стоит ли мне обидеться или обрадоваться. Мне так легко удалось обвести тебя вокруг пальца, что даже страшно. Неужели ты настолько ослеплен сейчас? И если да, то чем? Или, самый ужасный для меня вариант, кем?

В любом случае, мы больше не говорим, лишь сидим на месте и смотрим на детей, а Миша крепко сжимает мою руку и, похоже, не намерен её отпускать. Четно говоря, я и не против. Если на секунду закрыть глаза и позволить себе забыть о том, что совсем недавно происходило, то я снова могу почувствовать то умиротворение, что и раньше. А ведь это было всего несколько месяцев назад! И всё-таки давно мы не гуляли с детьми.

Однако стоило мне открыть глаза, как события прошедшего месяца обрушились на меня с новой силой. Зря я это все затеяла, но почему-то я упрямо продолжала повторять, что все это мне нужно. Я должна попрощаться с этой жизнью, чтобы начать новую. Если смогу вообще это сделать. Казалось бы, в моей жизни не будет только Миши, но, сколько всего привычного мне, оборвется. Даже не хотела об этом думать.

Тем не менее, всё хорошее рано или поздно заканчивается. Как и эта прогулка. Дети без особого энтузиазма восприняли новость о том, что вечером они поедут к бабушке с дедушкой, но спорить не стали. Видимо, они слишком обрадовались прогулке, чтобы расстраиваться из-за такой ерунды.

До вечера мы с Мишей были в состоянии…как на мине. Когда ты не можешь пошевелиться, чтобы она не сработала под тобой и не убила всех, кто рядом и тебя самого. Общались друг с другом очень осторожно, в какой-то момент я поняла, что Миша боится даже прикоснуться ко мне. Максимум — это взять мою ладонь в руки. Он ко мне так трепетно относился только в начале наших отношений. Боже, уже вечность прошла и я отвыкла от всего этого. Однако настал тот момент, когда Мише пора отвозить детей к родителям.

— Ты поедешь? — спрашивает он меня, после того, как собрал сумки для детей.

— Нет, я ещё не готова. — я специально не готовилась, но об этом я умолчу, — Поезжай, а я буду ждать тебя в ресторане.

— Доберешься сама?

— Вызову такси, — отвечаю я, — А обратно на твоей машине приедем.

Он кивнул и даже улыбнулся. Да, милый, я планирую сюда вернуться. Однако, ты очень зря расслабился.