Любовь, Конец Света и глупости всякие

Резюме

В просторном офисе, похожем на гигантскую прозрачную капсулу, типичную среди сотен тех, что занимают этажи совсем недавно отстроенных небоскребов, царила непривычная атмосфера. Обычно наполненное гамом деловитых голосов, стуком полутора сотен клавиатур и нескончаемой трелью телефонов помещение было пустынным и тихим. Только кондиционеры, вмонтированные в потолки, зудели себе монотонно, то вгоняя в пот, то остужая до синевы на пальцах одинокую фигуру, ссутулившуюся на вертящемся стуле перед тремя мониторами. На двух полагалось следить за «важным процессом», выполняемым отлаженной компьютерной программой. Программе участие людей в этом процессе не требовалось — так, по крайней мере, считали компьютерщики. Но главный менеджер офиса думал иначе: одним из его основных принципов было «доверяй, но проверяй» — всех и всегда. Программам он особо не доверял, и уж тем более не доверял компьютерщикам, полагая, что важный процесс необходимо контролировать «вручную» (глазами то есть), двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, включая общественные праздники. Нанятые специально для этой работы три «живых оператора» несли вахту по графику. В ночь на Новый год дежурство выпало Нелиде.

На широком столе запел мобильник. Нелида вздрогнула, оторвалась от просмотра на третьем экране своей почты и смахнула телефон нечаянным резким движением. Он отлетел в сторону на полтора метра, упал в корзину с мусором и продолжал звонить. Когда же она извлекла его из-под набора использованных контактных линз, пустых стаканчиков «Старбакса» и упаковки с недоеденным кусочком пиццы, звонок прекратился. Обратный номер не обозначился. Нелида вернулась к столу и открыла следующее письмо. Оно было от мамы.

Жил был лузер. Жирный. Руки у него были нескладные — всё он бил и ронял.

«Не в бровь, а в глаз, — усмехнулась Нелида, — Варвара-краса-кудрявы-волоса еще одну сказку на день рождения придумала. Как раз про меня».

Танцевать не умел. Девушки его не любили. На работе его не ценили — чего он хорошего ни придумывал, немедленно его идеи кто-нибудь присваивал, а ему, как максимум, почетную грамоту давали, сколько он ни доказывал свое авторство. Милиционеры его все время на улице останавливали для проверки документов. Машину водить научился, но права ему не дали. Электричество у него все время отключалось, компьютеры ломались, водопроводные краны текли, кофе убегал — ну просто ужас какой-то. Так он извелся весь, что из жирного стал тощим, но судьба его не изменилась.

Мобильный зазвонил снова. Сквозь грохот стереоколонок, свистулек, вопли «Happy New Year, dude![59]» в ухо прорвался наконец нетрезвый голос:

— Ну, чего там, как?

— Всё окей, босс. В Багдаде все спокойно, — ответила Нелида, подумав, что, пожалуй, лишь отпетым лузерам свойственно работать в ночь на Новый год, да еще накануне собственного дня рождения. Закончив телефонный разговор, который из-за шума в трубке занял чуть дольше привычных двух минут, она вернулась к письму.

И тогда он задумал поехать в Индию. Предположение возникло, что это у него карма такая и надо в Индии найти буддиста какого-нибудь, чтобы сказал, что делать. Но ничего не вышло — у него загранпаспорт украли, а заодно и деньги, которые он на поездку занял.

«Слава богу, у меня еще до кражи паспорта не дошло дело», — нахмурилась Нелида, вспомнив, как у нее совсем недавно стащили кошелек.

Ну не жизнь, а кошмар. И лузер решил в речке утопиться.

В том кошельке была приличная сумма, чтобы уплатить ренту лендлорду[60], он почему-то брал только наличными, ни чеков, ни банковских переводов не признавал. Деньги она сняла в банке со счета, пришла в кафе, повесила на спинку стула сумку и свое пальто, но оглянуться не успела, как сумка исчезла, хотя пальто осталось на том же месте. Хозяин кафе лишь руками развел и полицию вызывать не стал. Сказал, что такое у них не впервой и посетителям не следует оставлять где ни попадя сумок и кошельков. И предложил Нелиде сходить в полицию, получить «свидетельство о преступлении» — так ей быстрее кредитные карточки восстановят, которые тоже украли, конечно. И денег с нее не взял за обед, да ей все равно нечем было расплачиваться.

Признаться отцу, с чего бы это вдруг за декабрь резко сократился баланс на ее счету, Нелида стеснялась и потому решила сама всю пропавшую сумму возместить, найдя работу в свободное от учебы время. Сперва в зоопарк хотела устроиться или в ветлечебницу — она же с самого детства мечтала работать с животными. Но в зоопарке вакансий не было, а в ветлечебнице администраторша недоверчиво покосились — уж не пришла ли высокая девица соблазнять их молодого доктора? И сдержанно предложила «позвонить через месяц, а еще лучше — через год-полтора». «Ну что ж, лузеру, как бедному Ванюшке, везде камушки», — Нелида не удивилась и попробовала попытать счастья в каком-нибудь офисе. Это ей удалось легко — у работников Сити как раз начался сезон рождественских отпусков, почти везде требовалась замена.

Работка ей подвернулась — не бей лежачего, только поглядывать на мониторы да отвечать на телефонные звонки, но Нелида больших преимуществ в том не находила. Рассчитывала, если честно, на что-нибудь поинтереснее — все же навыки были кое-какие, в том числе компьютерные, хотелось бы их на практике применить. Но выбора не оказалось, и она смирилась, решив, что интересное лузерам предлагать не должны. С ночными дежурствами у нее проблем, к счастью, не возникло: иногда даже любила не спать до утра — то в интернете висела, то к занятиям в колледже готовилась.

Но вдруг сон его сморил, он шмякнулся на скамейку в скверике и вырубился, можно сказать.

И снится ему, что рядом садится огромный негр с кривым носом и говорит хрипло: «Привет, я твоя жена».

Лузер чуть не проснулся с перепугу, а негр говорит:

— Без паники! Никакого гомосексуализма, честное слово. Просто во всех предыдущих перерождениях я был женщиной, так что нормально все, а в этом перерождении тебе жены не положено, но я не мог тебе не помочь, уж больно хорошо по привычке к тебе отношусь.

«Уж не знаю, кем в предыдущем перерождении был этот негр, но я-то как была, скорее всего, лузером, так им и осталась», — нахмурилась Нелида.

— А я кто был? — спрашивает лузер.

— Ты много кем был и почти достиг совершенства, это у тебя последнее испытание — невезением. Не справишься, так и будешь мучиться жизнь за жизнью, а справишься — все будет отлично.

— Как же тут справиться, когда так потрясающе не везет?

— Да справишься, главное было предупредить тебя. Ты сейчас соберешься, я знаю.

Негр посмотрел на лузера нежным взглядом, по-женски, и растаял в воздухе.

Ну, лузер задумался... Он как во сне задумался, так задумчивый и проснулся.

«Легко сказать — себя переубедить! — хмыкнула Нелида. — А как вообще лузеры себя переубеждать-то должны?» Любую проблему она привыкла рассматривать всесторонне и подходила к этому издалека. Самым логичным казалось начать с пересмотра жизненного опыта, лучше всего в форме письменного резюме, чтоб по нему потом определять симптомы возможных провалов в будущем. Нелида любила анализировать.

Профессиональное резюме, или, как его называли в Англии, — «си-ви[61]», у Нелиды, конечно же, было, без него в Лондоне ни на какую работу в офис не примут, даже на ту, что «не бей лежачего». Но в том «си-ви» лишь тезисно перечислялись полученные ею за время учебы в школе и в колледже знания, аттестаты, дипломы олимпиад, компьютерные навыки и круг интересов. Профессионального опыта у нее еще не было — работа «живым оператором» была началом карьеры. Анализировать свои неудачи на основе того резюме было бессмысленно, и Нелида решила составить другое, что-то вроде краткой автобиографии. Она открыла новый текстовый файл и бойко застучала длинными пальцами по клавиатуре.

РЕЗЮМЕ

Нелида была хорошей девочкой, училась на пятерки, получала призовые места на олимпиадах по зоологии и ботанике, окончила школу с золотой медалью.

«Что-то я не из той оперы сразу запела — все это и так уже есть в си-ви, и вообще как мне это поможет проанализировать ситуацию с лузерством?» — задумалась Нелида. Самое первое предложение утверждало, что она вовсе не лузер даже — сколько людей школу с золотой медалью оканчивают? В конце предложения напрашивался противительный союз — так называются в грамматике слова типа «но» или «однако», раз уж взялась перечислять моменты неудач.

«С чего начать? — растерялась Нелида, — с завала экзамена в институт?» Правильнее было бы начать с дошкольного возраста, когда мама впервые собралась отвезти ее в гости к бабушке, чтобы показать, какой она прекрасный ребенок, и строго-настрого велела, чтобы она своей бабушке понравилась. Нелида так разнервничалась, что у нее поднялась температура и ее все время рвало на пол, бабушка только со шваброй бегала — подтирать.

«В детстве у Нелиды часто портилось самочувствие, когда взрослые отдавали ей суровые приказания», — впечатала она и вспомнила, как была приглашена на день рождения к какому-то крайне замечательному ребенку, и никто ей там ничего не приказывал, наоборот, даже все взрослые были милы до чрезвычайности. Однако Нелида умудрилась прямо там заболеть коклюшем и перезаразить всех гостей.

А в другой раз она пошла одна, без взрослых, гулять во двор с флажком и с какой-то стати засунула его в рот. А один мальчишка взял да по флажку стукнул и проткнул ей горло. Мало того, что было больно, так ведь Нелиду пришлось еще и в больницу везти, накладывать швы, она там все залила кровью. Мама с папой чуть с ума не сошли.

«Для своих родителей Нелида была полным разочарованием», — записала она, сняла очки и потерла руками глаза, на которые вдруг навернулись слезы. С самого что ни на есть малолетства папа учил ее на пианино играть — он сам увлекался музыкой, даже играл на трубе, но в музыкальную школу Нелиду не приняли, потому что не сумела повторить ритм, который настучали карандашом по столу. На самом деле ей просто ритм не понравился и не захотелось его повторять, а слух у нее был всегда исключительный. А потом ее, хоть и учили английскому, отдали в самую обычную школу — мама была уверена, что собеседования в спецшколе дочь не пройдет.

«А еще я была подлецом», — вспомнила Нелида, но записывать этого не стала, слезы продолжали капать из глаз и падали на клавиатуру. Когда ее отпускали во двор, предполагалось, что она будет играть с девочками. А однажды все дети во дворе передрались. В процессе сопутствующей беготни мальчики залезли на крышу сарая, и, увлекшись погоней, Нелида забралась за ними вслед. И тут девочки ей закричали, чтобы она им кого-нибудь скинула с крыши. Нелида ответила: «Да вы что! Они же меня тогда тоже скинут, лучше я теперь с ними буду дружить, и на крыше мне нравится». Ну, и девочки обозвали ее подлецом и больше играть с ней не хотели.

На самом деле с самого раннего детства Нелиде казалось, что неприятности происходили с ней не просто так. Вот ведь все были дети как дети — мальчики с синяками, девочки с бантиками, а Нелида весьма отличалась и от тех, и от других. Когда, провожая в первый класс, мама на голову дочки прицепила большой белый бант, Нелида его тут же сдернула, взъерошила волосы и заявила: «Я и так необыкновенно хороша!» В ее голове давно зрела довольно высокая самооценка и иногда прорывалась наружу. В глубине души Нелида всегда знала, что она особенная, но никому этого не говорила. Ей казалось, что даже несчастные случаи, происходившие будто бы по ее вине, словно специально кем-то задуманы, чтобы к ней всеобщее внимание привлечь, а в самый ответственный момент рядом с нею возникнет кто-то большой и сильный и обязательно ее спасет. Но все неприятности достигали своей кульминации, и никто рядом с нею не возникал, словно джинн или старик Хоттабыч, и не внушал остальным, что она замечательная, умная, храбрая и вообще герой, с которым хотят дружить все мальчики и все девочки, делиться конфетами и забивать свое место в паре, перекрикивая друг друга: «Чур, я с Нелидой!»

Нелида взрослела, неудачи лились на ее голову, как нескончаемый дождь, никто волшебный с нею рядом не возникал, но она все равно верила в чье-то тайное покровительство. Даже когда экзамен заваливала в институт, почти что была уверена, что один из экзаменаторов тот самый покровитель и есть. Ожидала, что он вот-вот изобразит притворное удивление и задаст какой-нибудь каверзный вопрос, из программы пятого курса. И Нелида сразила бы всю комиссию наповал самым блестящим ответом за всю историю поступлений в тот вуз, и ее сразу зачислили бы в аспирантуру. А через год, максимум два, была бы она уже кандидатом наук или даже доктором. Но нет, экзаменаторы удивились, конечно, хотя без притворства, и не стали задерживать, поставили «неуд» куда положено, бровью не повели.

А вся эта история с Англией — Нелида согласилась поехать туда в первую очередь потому, что на нее перестал обращать внимание Владик, вместе с которым они возились когда-то в живом уголке с хомяками. В девятом классе ее угораздило в него втрескаться по уши, но Владик продолжал видеть в ней «дружбана», а после школы поступил в медицинский и забыл о ней, кажется. Нелида страдала. Вся надежда была на «тайного покровителя»: ведь он мог предстать перед Владиком накануне ее вылета в Англию и сказать, что она покидает страну навсегда. Вот бы Владик тогда осознал, что любил ее все эти годы, и примчался бы в аэропорт, и порвал бы ее билет в клочья, и… И потом они стали бы жить вместе долго и счастливо. Но никто, кроме родителей, ее провожать не пришел, и никто, кроме мамы, лететь в Англию не отговаривал.

Страдания по Владику в Лондоне незаметно прошли, и Нелиде давно уже нравился один однокурсник. Даже на линди хоп она записалась скорее всего потому, что он был отличный танцор, а у Нелиды, как ей самой казалось, «обе ноги были левые». Заодно и сценическую боязнь хотелось побороть. Надеялась, что, как только научится хорошо танцевать, пригласит какого-нибудь мальчика из танцевальной группы на вечеринку в свой колледж и, конечно, сразит того однокурсника наповал. Но из всех «мальчиков» в группе внимание на нее обращал лишь старый и неприятный учитель, и хоть он и танцевал лучше всех, прийти в его сопровождении на студенческую вечеринку было все равно, что об стенку убиться головой.

Слезы то высыхали, то капали снова, — Нелида взглянула на часы: время приближалось к утру. Вот как, значит, начался день рождения — в ощущении себя полнейшим лузером, и даже эклеров у нее нету для утешения. Она закрыла лицо руками — хорошо, что хоть в офисе никого не было, можно было от души нареветься.

— Плакса-вакса-гуталин, на носу горячий блин! — услышала она вдруг знакомую с детства считалку. Голос звучал как будто в голове, но не был ее собственным «внутренним» голосом. Чужим он ей тоже не показался, как ни странно. — Чего ж ты не дочитала Варварину сказку?

— Ага, не дочитала, увлеклась составлением резюме, — согласилась Нелида, почему-то нисколько не удивившись. Она надела очки и посмотрела на светящийся монитор, но тут же почувствовала резкую боль в глазах, а буквы на экране зарябили так, что их невозможно стало читать. Она наклонила лицо ближе к экрану, потом отстранилась подальше — ощущения не менялись, ей явно мешали очки. Нелида сняла их и взглянула на монитор еще раз — все буквы обозначились ясно и четко.

«По сравнению с тем, что я могу жизнь за жизнью так и прожить неудачником, — думал он, — теперешнее мое невезение — это полная ерунда... Но справиться с этим я не могу, я же пробовал. Значит, главное — не психовать... Ну, не везет и не везет, фигня какая...»

И пошел лузер домой. По дороге его обрызгала грязью с ног до головы машина, в подъезде на него с лестницы упала старушка с ведром мусора в руках, как вошел в квартиру, сразу вешалка свалилась со стены, а он себе улыбается: «Вот прикольно как...» Поверил он почему-то тому сну.

Пришел на работу, и там ему сразу девушки грубить начали по привычке, но он думает: «А смешно, в этой жизни мне жены не положено, значит, могу за всеми девушками ухаживать, и ни одна в загс меня не потащит, эх, развернусь!» И с той минуты все время всем подряд девушкам комплименты говорил...

Когда очередную его идею начальник присвоил, он ничего не стал доказывать, а только сообщил:

— Да конечно, пожалуйста, сколько угодно, у меня фантазия богатая, еще придумаю...

Начальник на него посмотрел с любопытством и сказал:

— Похоже, ты наконец-то повзрослел, можно тебе и зарплату повысить...

В общем, все его невезение как-то так незаметно и кончилось...

Он сначала думал, что сразу и помрет, раз задачу свою выполнил и с невезением справился, особенно после того, как того негра из сна на улице встретил и негр ему подмигнул, но ничего трагического не случилось. Так бывший лузер и дожил спокойно, весело и легкомысленно до глубокой старости.

— Хорошая сказка, — улыбнулась Нелида. Она уже явно ощущала присутствие еще кого-то, даже как будто слышала постороннее дыхание, но не могла уловить, где именно, поэтому разговаривала вслух, надеясь, что ее собеседник как-то раскроется.

— У твоей мамы талант, и у тебя он тоже есть, — ответил голос. — С днем рождения, кстати. Двадцать один — дата серьезная, по английским обычаям ты совершеннолетняя.

И тут Нелида поняла, что пришел момент, которого она с глубоким волнением ждала с малых лет: у нее действительно есть покровитель, он сейчас здесь и, судя по тому, как звучит его голос, сидит внутри неё.

— Спасибо за поздравление, раз уж вы знаете про мой день рождения, значит, мы с вами уже знакомы? Но я в этом пока не уверена, не вижу вас почему-то. Скажите, пожалуйста, кто вы?

Наступила пауза. Нелида каждой клеточкой ощутила, как какое-то существо внутри смутилось, заволновалось, чуть ли ни зашаркало ногой по полу — ее, Нелидиной, ногой! И наконец произнесло:

— Я — твой отец.