Множественные убийства: природа и причины

7.1. Общие сведения

Прежде чем перейти к научному анализу собственно условий, способствующих совершению множественных убийств, позволю отдельно рассмотреть, что представляют собой условия вообще.

По общему правилу условиями называют те факты (явления, обстоятельства), которые не порождают иные факты, поскольку не обладают генетическими способностями, а лишь создают благоприятную среду для действия причин. Поэтому роль условий в объяснении преступности и преступного поведения очень велика, так как причина может объективно существовать, но не сможет реализоваться из-за отсутствия необходимых условий. Криминологи еще справедливо утверждают, что некоторые обстоятельства могут выступать в роли причин, но в иных ситуациях — условий.

Мне хотелось бы обратить внимание на то, что некоторые условия действуют на уровне общего, а иные — единичного. Иными словами, есть факторы (явления, обстоятельства), которые (применительно к объекту нашего исследования) в целом порождают множественные и массовые убийства, например войны и революции, давая выход самым разрушительным и отвратительным инстинктам и влечениям. Наряду с ними есть такие, которые функционируют лишь на уровне индивидуального поведения, например состояние опьянения. Причиной убийства нетрезвое состояние не может быть, им или ими выступают другие личностные особенности, о некоторых из них говорилось уже выше. Опьянение делает возможным крайне агрессивное поведение.

Предметом профилактического воздействия должны быть и причины, и условия. Здесь исследованы не все условия, а только те, которые, по моему мнению, являются главными.

7.2. Алкоголизм и наркомания, алкогольное и наркотическое опьянение

Я не буду здесь писать о распространенности алкоголизма — всем известно, что это одна из сложнейших и болезненных проблем России. Масштабы наркомании немного уже.

Об алкоголизме, его социальном и медицинских аспектах написаны тысячи книг; нельзя назвать безуспешными и лечение алкоголизма. Однако явление остается, поскольку остается порождающая его причина — это в первую очередь социальная среда, влияние социальных условий жизни. Об этом говорят результаты исследований многих авторов, в том числе наркологов.

Известный русский психиатр С. С. Корсаков, длительное время изучавший проблемы алкоголизма, также высказал идею о том, что влечение к алкоголю у людей находится в прямой зависимости от того, в какой мере условия их жизни обеспечивают положительную социальную стимуляцию. При отсутствии такой стимуляции неизбежно возникает потребность в алкоголе, в наркотиках. Поэтому эффективная борьба с алкоголизмом невозможна без обеспечения людям таких условий жизни, которые положительно стимулировали бы их нервную систему.

Общественные опросы, проведенные под руководством Г. Г. Заиграева среди нескольких тысяч рабочих на более чем двух десятках промышленных предприятий, показали: у лиц, занятых на работах с тяжелыми и вредными условиями труда, интенсивность алкогольного потребления и проявлений пьянства в 2,5 раза превышает средние показатели, при этом наиболее частым мотивом потребления выступает снятие физической усталости. Среди рабочих, не удовлетворенных условиями трудовой деятельности (содержанием и организацией труда, размерами заработной платы), в том числе и морально-психологической обстановкой в коллективе, частота потребления спиртных напитков и проявлений пьянства в среднем в 1,3-1,5 раза выше, чем у других рабочих. В ходе этих исследований было установлено, что в условиях современного производства, интенсивной урбанизации, огромной концентрации людей, быстрого роста темпов и напряженности жизни, изменений привычных стереотипов и ценностных ориентаций резко возрастает нагрузка на психику человека, увеличиваются затраты его физической и умственной энергии. Все это создает объективные предпосылки для обращения к алкоголю как к средству разрешения возникающих проблем.

Неумение адаптироваться к постоянно меняющимся экономическим и социальным условиям жизни в ряде случаев также приводит к увлечению алкоголем. При этом источником психологического дискомфорта может быть не только действие разнообразных неблагоприятных факторов, но и слишком бедная стимулами, скучная, однообразная среда[65].

Однако если допустить, что в некой стране будут созданы идеальные социальные условия для жизни, будет ди это гарантией полною искоренения алкоголизма и наркомании? Думается, что даже при такой нереальной социальной ситуации названные явлении все-таки останутся, хотя и не в столь широких, как сейчас, социальных масштабах. Дело в том, что всегда и везде будут люди и группы людей, неудовлетворенные своим социальным положением, а поэтому готовые реагировать на него опьянением с помощью спиртных напитков и наркотиков.

Уже давно известен эйфорический эффект потребления спиртного или наркотиков — уход от действительности, снятие барьеров отчужденности, раскованность, веселье и возможность повторения всего этого по собственному желанию. Но наряду с этим алкогольное или наркотическое опьянение снимает нравственные запреты, вызывает злобу, стремление покарать реального, а чаще мнимого обидчика, актуализирует застаревшие переживания, аффекты и обиды, которые вновь очень бурно переживаются; в состоянии опьянения, алкогольного или наркотического, весь мир, а не только один человек, может восприниматься в качестве враждебного и поэтому подлежащего уничтожению или сопротивлению ему путем активной защиты, т. е. агрессии.

Человек прибегает к наркотикам, алкоголю или иному одурманивающему средству не только тогда, когда испытывает потребность уйти от психотравмирующих ситуаций и страдает от собственной психологической неуравновешенности, но и когда он тяготится слишком длительным ровным и монотонным течением своей жизни. В этом случае он тогда испытывает неудовлетворенность теми однообразными впечатлениями и переживаниями, которые ему изо дня в день предоставляет будничная действительность и которые не дают нищи его природным запросам, возможностям и силам. Вследствие этого человек нуждается в том, что чтобы время от времени поднять себя над обычным уровнем, получить смену психических состояний и обеспечить себе требуемый жизненный ритм.

Общесоциальных и индивидуальных причин алкоголизма достаточно много. А. В. Немцов к числу вторых относит: непереносимость житейских затруднений, провоцирующих раздражительность иди пониженное настроение: чувство неполноценности, неуверенность в себе, незрелость личности, проявляющуюся в эгоцентризме, потребности внешнего поощрения, в нереалистичности планов; примитивность, обусловленная исходно интеллектуальной недостаточностью или пороками воспитания и образования. Все это может вызывать затруднения социализации и, как следствие, потребность в алкоголе как в способе адаптации, хотя и очень несовершенной. Говоря о психологической типологии пьяниц, нельзя забывать про социальные факторы, которые могут влиять на проявление и реализацию психологических свойств[66].

Немцов правильно отмечает, что у постсоветского общества есть свой специфический вклад в потребность спиртного: развал СССР, перестройка и рыночные реформы разрушили привычное мировоззрение, лишили большую часть людей последних социальных иллюзий. Вместе с тем скоротечность перемен мешает сложиться новому мировоззрению, которое само по себе очень консервативно. К этому прибавились динамизм социально-политических условий, нестабильность и непривычная бедность бытовой жизни многих миллионов людей рядом с вызывающим раздражение скороспелым богатством немногих[67].

Многие люди, оставаясь такими же бедными, как и при советской власти, лишились могучего Отца — советского государства, которое решало большинство их проблем от рождения до смерти. Они утратили привычный распорядок жизни, а немалая часть вместе с ним и работу, которая хотя и давала лишь минимальный достаток, создавала иллюзию причастности к жизни. Практически полное непонимание причин собственного жизненного неблагополучия — отсюда озлобленность, иногда крайняя, бессознательное стремление видеть причины в непосредственно воспринимаемых объектах, в людях своего микроокружения. Озлобленность порождает уход от психотравмирующей жизни, в том числе путем пьянства или приема наркотиков, в вербальную и физическую агрессию в отношении «виновников» своих неудач и провалов. Агрессор не отдает себе отчет в том, что «виновный» тоже представляет собой такую, как и он, жертву. Здесь для действующего субъекта главное — выпустить злобу, которая накапливалась у него много лет, возможно, даже с детства. Я заметил, что даже при разбойных нападениях, которые заканчивались убийством жертвы (или жертв), насилие очень часто было избыточным, оно не встречало сопротивления.

Исследуя роль алкоголизма, наркомании, наркотического и алкогольного опьянения как условий, способствующих совершению множественных убийств, необходимо сказать о психоаналитическом толковании алкоголизма и наркомании как бессознательном саморазрушении и стремлении к смерти, как хроническом самоубийстве, орудием которого выбран алкоголь или наркотики. Это отношение к своей смерти нередко проявляется и без психоанализа в виде прямых высказываний алкоголиков и наркоманов об их равнодушии к собственной судьбе и досрочной гибели. К тому же нередко алкоголики и наркоманы кончают жизнь самоубийством. Однажды я в исправительной колонии беседовал с осужденным за убийство любовницы к длительному сроку лишения свободы. В прошлом он был алкоголиком, но в колонии в результате лечения, а еще больше невозможности получить доступ к спиртному, вылечился, во всяком случае так диагностировали врачи, хотя и условно. Он сказал мне, что благодарен судьбе за то, что оказался в колонии, а то его давно бы уже не было в живых.

Если алкоголик или наркоман, желая того или нет, приближается к смерти, она, бесспорно, становится ему близкой, а очень часто еще и желанной. Такое отношение к ней значительно облегчает совершение убийств: если собственная жизнь обесценена, то обесценивается жизнь и других людей. Разумеется, это не универсальное правило, а то, что встречается достаточно часто.

Роль алкоголизма в совершении убийств вообще и множественных в частности заключается в том, что их совершению способствует алкогольное опьянение. Убийства совершаются, конечно, и в наркотическом опьянении, но необходимо иметь в виду не только наркоманию, но и наркотизм, т. е. незаконный оборот наркотиков, психотропных веществ либо их частей. Наркотизм уже давно представляет собой развитую преступную индустрию с огромными доходами и острой конкуренцией между различными бандами, участвующими в этом бизнесе. Вот эта конкуренция толкает их на уничтожение противников, равно как и тех, кто может помешать их криминальному бизнесу. Это, собственно, и есть организованная преступная деятельность, ее прямым следствием является увеличение наркотизации населения, ее доходы служат почвой для развития и постоянного воспроизводства организованной преступности.

7.3. Недостатки и упущения в деятельности по борьбе с организованной преступностью

Как я пытался показать выше, организованная преступность представляет собой весьма сложное явление и несет в себе прямую угрозу безопасности и ценностям общества. Повторю, что организованные преступные сообщества могут совершать множественные убийства чаще всего в следующих случаях:

• когда их члены совершают разбойные нападения, превращаясь, но существу, в банду;

• когда такие преступные образования расправляются со своими соперниками (конкурентами) или теми, кто отказывается им подчиняться, как это было в ноябре 2010 г. в станице Кущевской Краснодарского края. В этом случае превращение в банду вполне закономерно.

Между тем в деятельности по борьбе с организованной преступностью в нашей стране имеются серьезные недостатки и упущения. Прежде всего они имеются в самой организации этой деятельности: я имею в виду отсутствие в структуре органов внутренних дел соответствующей службы, которая занималась бы только работой по предупреждению преступлений, совершаемых организованными преступными сообществами, по раскрытию и расследованию таких преступлений, изобличению виновных. Это весьма своеобразная деятельность, поскольку своеобразной и специфической является сама организованная преступная активность. Поэтому должностные лица правоохранительных органов, занятые в соответствующей сфере, должны обладать особыми навыками, знаниям и умениями. Однако их этому никто не обучает, обязанности по борьбе с организованной преступностью сейчас возложены на аппараты уголовного розыска.

Поэтому получается, что борьба с карманными кражами или уличными бандами приравнивается к работе по разоблачению преступных групп, действующих заодно и в одной связке с продажными чиновниками и политиками. Но ведь организованная преступность представляет собой характеристику особого качественного состояния и преступности, и общества в целом. Организованная преступность определенным образом сцепляет отдельные преступления, давая новые качественные образования, новую целостность по сравнению с другими видами преступности. Это не просто групповая преступность, это групповая преступность с обязательными признаками организованности, даже высокой организованности. Организованная преступность не сводима только к общеуголовной преступности или только к беловоротничковой — это сплав данных видов преступности плюс преступности политической и бизнес-элиты.

К сказанному следует добавить, что число зарегистрированных преступлений, совершенных организованными преступными формированиями, ежегодно составляет 42-45 тыс. При этом надо учитывать их очень высокий уровень латентности. По подсчетам специалистов, в России сейчас не менее 100 тыс. организованных преступников, из которых около 25 тыс. находятся в местах лишения свободы, и около 60 тыс. организованных преступных групп, из которых крупных — от 100 до 120.

Другая очень болезненная проблема — уязвимость со стороны гангстеров свидетелей и потерпевших, а также судей, следователей, экспертов, оперативных работников, иных сотрудников правоохранительных органов. Под уязвимостью я понимаю угрозы, исходящие от мафиозных групп, и угрозы, приведенные в исполнение. От этого напрямую зависят успехи в разоблачении конкретных преступных сообществ и противодействие организованной преступности в целом.

Таким образом, обеспечение безопасности участников уголовного правосудия является одним из важнейших условий эффективности борьбы с преступностью организованных сообществ. Нужно отмстить, что такие же проблемы возникают и в других странах, где актуальна борьба с мафией. В Италии, например, погибло немало сотрудников правоохранительных органов, прежде чем удалось достичь первых успехов в преодолении организованной преступности.

В целом с сожалением можно констатировать, что в России еще не сложилась надежная система обеспечения безопасности участников уголовного правосудия. Впрочем, далеко не всегда нужно угрожать участникам правосудия или даже убивать их: очень часто гораздо проще их купить. Сращивание правоохранительных органов с преступниками — широко известный факт, и сращивание, конечно, происходит на базе коррупции, подкупа сотрудников этих органов. Последние могут брать взятки у любых преступников, но самые большие возможности у организованных сообществ, поскольку они самые богатые.

Многие исследователи склонны считать, что коррупция в правоохранительных органах является одной их главных причин неэффективности их деятельности. С этим мнением следует согласиться, уточнив, что наиболее опасны коррупционные связи с организованной преступностью, поскольку они угрожают самим основам общества и государства. Если же в число преступных сообществ включать и террористические формирования с их возможностями захвата средств массового уничтожения, то при наличии их коррумпированных связей в политических сферах и правоохранительных органах они представляют прямую угрозу цивилизации в целом независимо от государственных границ.

7.4. Ненадлежащее реагирование на конфликты в семейно-бытовой сфере со стороны правоохранительных органов и общественных организаций

Здесь надо иметь в виду конфликты трех основных видов, которые возникают в указанной сфере и могут заканчиваться множественным и убийствами:

1) между членами семьи;

2) между соседями;

3) между знакомыми, которые не являются ни членами семьи, ни соседями, но распивают вместе спиртные напитки.

Разумеется, конфликты могут быть смешанными, когда, например, в них вовлечены и члены семьи, и соседи, и посторонние.

Преступное насилие в семье и быту и его наиболее крайняя форма — убийство — распространены во всех слоях общества неравномерно. Они получают значительное распространение в отдельных регионах, где складывается тяжелая экономическая и нравственная ситуация, социальный разлад, где высока миграция населения, а также в тех слоях общества, которые отличаются низким уровнем культуры и материального достатка, где хамство, грубость и насилие носят повседневный характер, где культивируется пьянство и употребление спиртных напитков начинается с 12-13 лет, с этого же возраста вступают в сексуальные контакты и т. д., одним словом, в тех слоях, которые «поставляют» наибольшее количество преступников, проституток, бродяг и попрошаек, других маргинальных личностей.

Грубое насилие в семье обычно длится годами, о нем знают очень многие — соседи, знакомые, родственники, сотрудники правоохранительных органов, представители общественных организаций и т. д. Но тем не менее далеко не всегда можно избежать убийств одного иди нескольких человек. Для этою есть ряд причин:

• полиция, прокуратура и суд часто достаточно активны в выявлении и пресечении конфликтов, а иногда просто не принимают никаких мер;

• конфликтующие стороны невозможно развести территориально (например, нельзя предоставить другое жилье мужу или жене);

• не выявляются, даже при участии профессиональных психологов (психотерапевтов), подлинные причины конфликтов между соседями или в семье, между супругами или между супругами и детьми;

• не принимаются действенные меры в отношении тех конфликтов, причины которых стали известны;

• отсутствует специальный нормативный акт, который регламентировал бы вопросы борьбы с насилием, в первую очередь с убийствами, в семье — в частности, предусматривал бы порядок выявления и постановки на учет лиц, систематически нарушающих общепринятые правила поведения в семье, а также потенциальных жертв, которые своими действиями, часто аморальными и даже противоправными, способствуют созданию криминогенных ситуаций.

Такой акт также должен предусматривать планирование и осуществление профилактических мероприятий, контроль за их исполнением, а также участие различных служб и общественных организаций в профилактической деятельности.

В сравнительно небольшом количестве городов и иных населенных пунктах имеются специальные службы помощи семье. Эти службы должны состоять из психологов, врачей, психотерапевтов, юристов, социальных работников и организовываться в каждом или почти каждом городе, районе города или на селе.

Отсутствует общая тактика и методика проведения основной профилактической меры — беседы, а также иных предупредительных мероприятий, не предусмотрены варианты использования возможностей трудовых коллективов и иных общественных формирований на данном участке деятельности, а также церкви. Вопросы профилактики указанной группы преступлений далеко не всегда включаются в программу обучения сотрудников органов внутренних дел. Не организовано обучение и представителей общественных организаций с учетом их возможностей и квалификации. Разумеется, это особенно актуально в отношении тех, кто участвует в профилактике правонарушений в быту.

7.5. Недостаточная психиатрическая помощь лицам, которые могут совершить множественные убийства

Выше уже упоминалось о том, что среди виновных в множественных убийствах немало тех, у кого имеются психические расстройства в рамках вменяемости, — таких лиц свыше 70%.

Правовое регулирование психиатрической помощи населению оставляет желать лучшего. Необходимо прежде всего более четко определить основания и пределы психиатрического вмешательства со стороны правоохранительных органов и медицинских учреждений, их взаимодействие. Например, психиатрическое освидетельствование возможно при наличии подозрения на острое психическое расстройство или при необходимости активного лечения у врача-психиатра. Однако в некоторых случаях такая необходимость возникает, когда психическое нарушение не требует активного лечения (например, при олигофрении), но имеются проявления антиобщественного характера. Существенная проблема возникает и с психиатрическим наблюдением за несовершеннолетними вследствие непринятия мер родителями.

Я полагаю, что если существует реальная угроза совершения противоправных действий со стороны одного из членов семьи, имеющего психические расстройства, аномалии или патологию влечения (парафилии), то он может быть подвергнут принудительному лечению. Если человек не хочет лечиться от гриппа — это его дело, но если он, имея патологию психики, отказывается принимать медицинскую помощь, хотя склонен к социально опасному поведению, то думается, было бы оправданно принятие принудительных медицинских превентивных мер. Такие принудительные меры должны быть осуществлены и в отношении лиц, которые отбывают наказание за насильственные преступления, при наличии психических расстройств либо парафилий, которые уже сыграли криминогенную роль в их преступном поведении. Необходимо думать о правах не только преступников и опасных для людей психически больных, но и тех, кто может стать их жертвами.

Указанные проблемы еще не нашли детального отражения в соответствующем законе, регулирующем оказание психиатрической помощи. Кроме того, в данном законе, на мой взгляд, нужно шире регламентировать механизм взаимодействия медицинских учреждений и правоохранительных органов, особенно органов внутренних дел. С целью предотвращения нарушений прав человека с чьей бы то ни было стороны данный закон должен четко обозначить субъектов этих отношений и соответственно регламентировать их права и обязанности.

Наличие психических аномалий является одним из важных криминогенных факторов. Разумеется, сами психические аномалии непосредственно не определяют совершение убийств членов семьи и не могут выступать в качестве мотивов преступлений. Между тем они способствуют нарушению регуляции поведения личности, затрудняют ее ориентировку в субъективно сложной ситуации, в которой трудно разобраться даже относительно здоровому человеку. У лиц с психическими аномалиями выражены эмоциональная неустойчивость, неуравновешенность, существенно снижены возможности самоконтроля и социальной адаптации.

В этой связи наличие психических аномалий существенно затрудняет усвоение субъектом нравственных и правовых норм, препятствует адекватному восприятию и оценке складывающихся жизненных ситуаций, отражаясь на способах их разрешения, и в конечном счете оказывает значительное влияние на формирование мотивов и само преступное повеление. В местах лишения свободы психические аномалии препятствуют эффективному воспитательному воздействию на осужденных. Преступники, у которых имеются расстройства психической деятельности, представляют собой особый тип личности с характерными для него поведением и образом жизни. Поэтому есть основания утверждать, что к специальным мерам предупреждения рассматриваемых преступлений вполне может быть отнесена целенаправленная работа с контингентом лиц, имеющих психические аномалии.

Еще не выработан эффективный механизм взаимодействия органов здравоохранения и органов внутренних дел, который может быть представлен в виде организации согласованных учетов лиц, имеющих психические аномалии, взаимообмена информацией по ним, согласованных совместных мероприятий, соответствующих профилю деятельности каждого органа, направленных на индивидуальное воздействие на конкретную личность, регулярного подведения итогов такого взаимодействия в рабочих контактах.

Недооценивается крайне необходимое участие в индивидуально-профилактической работе с осужденными в местах лишения свободы врачей-психиатров. Особенно это касается несовершеннолетних в местах лишения свободы и осужденных в исправительных учреждениях строгого и особого режимов, где доля аномальных личностей особенно велика.

Трудности, возникающие в индивидуальной профилактике, имеют объективную основу. Прежде всего это объясняется тем, что в органах внутренних дел крайне недостаточно специалистов, которые на высоком профессиональном уровне, с использованием психологических знаний и методов могли бы осуществить индивидуально-профилактическое воздействие. В этой связи целесообразно ввести их в штаты врачей-психиатров и психологов, которые могли бы заниматься не только освидетельствованием лиц, представляющих интерес для органов внутренних дел, но и наблюдением за ними, динамикой их поведения и, в случае необходимости, его коррегированием. Более того, такие специалисты могли бы оказать действенную помощь и в раскрытии преступлений.