Мордовские народные сказки

Дуболго Пичай

или-были муж с женой. Были у них два сына и дочь по имени Дуболго Пичай. Дочь была такой красавицей, что не найдешь на свете ни одной подобной. Но вот отец умер. Мать тоже умерла. Дуболго Пичай осталась со старшими братьями. Они очень любили ее.

Однажды один из братьев собирается на охоту, она выходит провожать его. Брат говорит ей:

— Если на твое счастье охота удачной будет, то я куплю тебе браслеты и кольца.

Вышла провожать другого брата — и он посулил подарки.

Вскоре братья поженились. Жены нм попались сварливые: каждый день ругаются с мужьями и между собою. А на золовку свою — Дуболго Пнчай — клеветали вместе, готовы были ее съесть.

Братья собираются на охоту, и то, и другое сулят своей сестре, а женам своим ничего не обещают.

Вот однажды братья поехали на охоту, а невестки решили погубить Дуболго.

— Вот что мы сделаем, — говорят они, — изведем жеребца. Приедут наши мужья домой, мы скажем: «Ваша любимая сестра Дуболго Пичай хорошее дело сделала — она чем-то отравила вашего жеребца».

И отравили жеребца.

Братья едут с охоты, везут всяких зверей и всякую птицу, а сестре — гостинцы. Жены вышли навстречу, ревут во весь голос. Каждая из них своему мужу жалуется:

— Ах, миленький муженек, что сделала ваша любимая сестричка! Она отравила вашего любимого жеребца! Она не любит ни нас, ни вас, только и помышляет какую-нибудь подлость сделать!..

— Пусть подох наш жеребец, мы купим другого, но такой умной и красивой сестры не найдешь, — ответили мужья.

Они не рассердились на Дуболго Пичай: привезенные с собой гостинцы отдали все ей. Невестки еще сильнее озлобились.

— Как-нибудь да погубим мы тебя, золовка! Перестанут любить тебя братья: они привяжут тебя к хвосту семилетнего жеребца!

Братья снова поехали на охоту. Старшая невестка взяла и извела своего грудного ребенка.

— Скажем, — говорит, — Дуболго Пичай это сделала. Тогда братья рассердятся на нее и к хвосту лошади привяжут!

Приехали братья, еще больше привезли всякой всячины с собой. Жены навстречу им вышли, плачут. Говорят своим мужьям:

— Хорошее дело сделала ваша любимая сестричка… Она извела дитя!

Братья опять не поверили своим женам.

Поехали они как-то снова на охоту, сестра вышла провожать их, а у самой слезы крупным горохом катятся. Один брат говорит:

— Если на твое счастье дорогого зверя убью, то тогда, сестрица, хороший гостинец куплю тебе.

И другой брат такое же сулит ей.

В этот день они задержались на охоте и остались ночевать в лесу. Младший брат и говорит:

— Старший братец, скажи-ка мне, отчего это сегодня у меня сердце очень ноет?

— У меня у самого сердце не на месте. Как бы чего-нибудь дурного дома не случилось!

А когда мужья уехали на охоту, жены решили так:

— Ты, сношельница, — сказала старшая младшей, — жарко-жарко баню истопи, в большом котле воску растопи. Когда воск станет жидким, как вода, скажи мне.

Младшая ее сношельница так и сделала. Дуболго Пичай пригласили в баню. Невестки стали вдруг одна ласковее другой:

— Золовушка Дуболго Пичай, стой-ка ты хорошенько: мы сами уж тебя и вымоем, и оботрем.

Младшая невестка говорит:

— Ну вот ты и вымылась, и волосы твои промылись, теперь только окатить тебя нужно. Сношельница, а сношельница! Дай-ка теплой водичкой окатим Дуболго Пичай!

Старшая невестка несет жбан. Взглянула Дуболго — вода не шелохнется. Как только невестка опрокинула на нее жбан, она тут же на лавку упала, точно подкошенная. В жбане не теплая вода была, а растопленный воск. Воск разлился по всему телу Дуболго Пичай, залил и рот, и уши.

Невестки принесли мертвую Дуболго из бани домой, убрали, обрядили и на переднюю лавку положили. Ждут мужей с охоты, всю ночь не спали: боялись. С восходом солнца мужья возвратились домой. Жены вышли им навстречу, плачут.

— Вот, — говорят, — с вашей любимой сестрой что-то сделалось, она упала и померла. Мы вас всю ночь ждали, не могли дождаться. Мы ее вымыли и обтерли, расчесали и одели, чтобы в гроб положить.

Рассказывают они это мужьям, а сами ревут. Вошли братья в избу. Смотрят — Дуболго Пичай лежит и а передней лавке под белым, как снег, холстом. Откинули с ее лица покрывало, а она на них не смотрит, не говорит. Градом покатились слезы у братьев. Сделали они ей гроб. Положили в него сестрицу свою. Отвезли ее в большой лес, где три дороги сходятся, сделали подставки, на них поставили гроб, возле гроба — наполненные пшеницей лукошки. Невестки и не знали, где схоронили их золовку.

…Жила-была старуха-вдова. У нее был сын по имени Виртян. За какое дело ни примется Виртян, все ему не везет. Только везло с гусями. Таких больших жирных гусей, как у него, не было ни у кого во всей деревне. Смотрит он — гуси его домой возвращаются постоянно с одной стороны. Куда ни отведет гусей, они опять возвращаются все с той же стороны. Думает-гадает Виртян: «Куда это ходят мои гуси? Дай-ка я за ними послежу».

На другой день он гусей не погнал, а решил так: «Пусть куда хотят, туда и идут, а я пойду за ними».

Гуси его идут, и он не отстает от них. Дошли до большой реки. Переплыли гуси на другую сторону, а Виртян тоже. Гуси остановились. Смотрит он — поляна. Посреди этой поляны три дороги сходятся. На подставках гроб стоит. По обе стороны гроба два лукошка, из которых пшеница сыплется. Не долго думая, он поднял этот гроб на плечи и пошел с ним домой. Дошел опять до большой реки и думает — Если унесет меня река, то пусть унесет. Я не расстанусь с этим гробом. Что есть силы стану плыть, но не выпущу его из рук.

Виртян вошел в реку, а вода ему только по колено. Дошел Виртян до середины. Взглянул он наверх — вода стоит стеною, взглянул вниз — вода уже высыхает.

Только он успел из реки выйти, как она снова потекла с ревом.

Виртян принес гроб домой. Мать велела раскрыть его. Когда раскрыли, оттуда понесло сладким запахом, как от душистых цветов. Холст откинули, смотрят — лежит красавица. Мать велела Виртяну выйти. После того как Виртян вышел, мать расстегнула пряжку ее рубашки, раскрыла ее по грудь. Смотрит она на девицу и думает: «Эта девица-красавица — не мертвый человек, она уснула». Стала она рот ее раскрывать. Раскрыла рот, заглянула туда — горло девицы чем-то заткнуто; смотрит — и уши заткнуты. Ковырнула она ту затычку — воск. Догадалась старушка. «Воск этот, — говорит, — надо растопить в теплой бане». Кликнула она сына.

— Поди-ка, сынок Виртян, натопи баню.

Баня истопилась. Мать велела ему гроб отнести в баню. Вынули красавицу из гроба, положили на полок. У девицы на теплом полку размякли руки и ноги. Старушка прежде скинула с нее руця²², потом и нижнюю рубашку, а ее самое положила ничком. Воск на ней стал таять. Старушка поддает пар сильнее. Смотрит — из ушей воск капает, изо рта воск капает. Старушка поддает пар еще сильнее. Девица-красавица охнула, в другой, в третий раз вздохнула. Старушка сняла ее с полка, положила на лавку, накрыла белым холстом, позвала Виртяна.

Долго сидели старушка-мать с сыном около девицы. Близко к полуночи она сама на спину повернулась. Прошло еще время — и девица открыла глаза, увидела Виртяна.

— Миленький братец! — начала было она, но остановилась: разглядела, что это не брат. Через некоторое время она снова открыла глаза, начала с ним говорить. О себе ничего не рассказала, только сказала, что ей дали имя Счастье (Уцяска). Осталась она жить у Виртяна и его матери. С тех пор Виртян за что ни возьмется, всякое дело у него спорится, и вскоре женился он на Счастье.

Однажды под окно подошли два человека. Она узнала в них своих братьев. На их одежде заплатка на заплатке. У Счастья слезы потекли. Братья поклонились ей.

— Хозяюшка-барыня, пожалей ты нас: накорми-напои…

— Войдите, войдите! Вы много дорог прошли, много людей видели. Расскажите мне, куда ходили?

Счастье накормила, напоила их, велела истопить баню. После того как они попарились и собрались было уходить, Счастье сказала:

— Куда вы на ночь глядя пойдете? Ночуйте у нас. И муж мой с охоты скоро домой вернется. Он вам обрадуется.

И странники остались.

Вскоре Виртян вернулся домой, всяких зверей и птиц привез с охоты. Поздоровался со странниками. Окончив свои дела, с ними поговорить сел. Один из них тяжело вздохнул и заговорил:

— И мы, почтенный хозяин, как ты, были счастливы, богаты. Видно, бог на нас разгневался. У нас была сестра по имени Дуболго Пичай. Мы ее любили больше всего на свете. Красивее ее мы не видели, а душа у нее была еще краше. Она, почтенный хозяин, похожа на твою жену, на Счастье… Погубили ее наши злодейки-жены. Как они извели нашу любимую сестрицу, мы до сих пор не знаем. После нее за что ни примемся, ни в чем у нас счастья нет!

И он упал на пол, как пронзенный в сердце ножом. И другой брат на пол упал. И жена Виртяна без памяти упала. А Виртян, не зная что делать, глядя на них, заплакал.

Много ли, мало ли времени прошло, они все пришли в себя, долго друг на друга смотрели. Жена Виртяна первая сказала:

— Ах, муженек мой, добрый Виртян, не браки меня. Мое имя Дуболго Пичай, я их любимая сестра.

Тогда узнали ее и братья.