Мой Мир 1

Глава 16. Черный замок. Беломаха

— Хозяин, я чувствую, что с мамой что-то не так, войдите с ней в контакт, пожалуйста.

Я осторожно вошел в контакт с Беломахой и подключил к нему Кентакку. При этом я постарался сделать его незаметным для Беломахи.

Мы услышали голос:

— Беломаха. Потрудитесь объяснить, что происходит. Объекты, внедренные по Вашей методике, перестают подчиняться.

— Не знаю в чем дело, Господин Канцлер. Мне тоже не нравится ситуация.

— А вот я склонен думать, что Вы, Беломаха, ведете собственную игру. Вам давно не дает покоя мое место. Но не думаю, что Вам удастся его получить. Заковать ее!

Явно послышалась какая-то возня, а потом на Беломаху накатила боль и отчаяние, от отсутствия возможности двигаться.

— Учитывая твой ранг, Беломаха, я сам проведу допрос, вспомню молодость. Сегодняшняя ночь будет самой длинной в твоей жизни. Но и она когда-нибудь закончится, и тогда ты попросишь меня о смерти. И я ее тебе подарю. Наверное… Оттащите ее в главную пыточную и зачистите ее сторонников. Выполнять!

Послышался топот убегающих ног.

Потом в ушах Беломахи прозвучал приглушенный шепот:

— Помнишь Беломаха, как ты мне отказала 30 лет назад? А вот я помню. Ты, конечно, сейчас далеко не такая аппетитная, но я свое получу сполна, поверь. Я всегда получаю свое. К тому же у меня сейчас есть достойный ученик. Его вкусы в отношении с женщинами… ммм… как бы это сказать… экстравагантны — далеко не каждая может пережить общение с ним. Более того, я не помню таких случаев. Но ты сильная — думаю, сможешь. А я с удовольствием на это посмотрю.

— Архор, ты обезумел! У нас настоящая проблема, а тобой руководит твоя застарелая похоть!

— Нет, Беломаха — вспышка боли — Проблема у тебя.

Я отключился. Кентакка сидела с опустошенным видом.

— Архор — Канцлер Черного ордена, второе лицо. Правитель находится у Варгов, поэтому и стала возможна наша операция. Так вот, Архор — мерзейший тип, но один из самых сильных Черных. Более того, у него находятся в полном или частичном подчинении, наверное, человек 30.

— А у твоей матушки сколько?

— Было пятеро, когда я ее видела в последний раз.

— Ну ладно, по поводу Архора — страшнее кошки, зверя нет.

— Что?

— Поговорка такая. Говорит, что если мышки никогда никого не видели страшнее кошки, то и считают, что она и есть самая страшная на свете. А вот тигр, к примеру, так не считает. Ты сейчас чья?

— Ваша

— Есть сомнения в моих возможностях?

— Нет.

— А в своих?

— Пока я с Вами — нет.

— А тогда какого хрена?

Она открыла рот. Потом закрыла, не зная, что ответить. Потом взяла мою руку и поцеловала. Шевельнулся отблеск чувства того единения, которое было у реки.

— Эх, повезло твоей матушке. Считай, удачно дочку пристроила

— Быть Вашей — мой выбор.

— Не суть. Ты знаешь, куда ее повели?

— Да. Нижний уровень.

— Хорошо. Ночной сон отменяется. Готова?

— Да.

— Где лучше перелезть через стену?

— Это невозможно

Я спокойно посмотрел на нее, а «паук» в ней чуть шевельнулся. В ее глазах плеснулся ужас

— Я не спросил «как», я спросил «где»

— Пойдемте. Я покажу где надо подняться вертикально по стене, чтобы попасть прямо ко входу в подземелье.

— Оставь здесь все лишнее. Берем только ножи и плащ.

Я вырастил дупло, и мы сложили туда всю нашу амуницию, после чего его зарастил.

Затем, пользуясь тем, что уже достаточно стемнело, мы метнулись к стене. Обойдя примерно 1/3, Кентакка остановилась и прошептала:

— Здесь.

Я подошел, посмотрел. Стена метров 30 высотой, крепкая, но старая, так что даже сильно напрягаться не придется. Я подошел и, пользуясь знаниями нинзюцу, которые были во мне еще со времен моего Хлыста, о котором я, надо признаться, весьма скучал, начал подниматься.

Поднявшись метров на 5, я обернулся. Кентакка смотрела на меня широко раскрытыми глазами

— Поднимайся, ты умеешь. Жду наверху, сказал я и продолжил движение.

Минут через 5 неторопливого лазанья, я уже заглянул за стену между зубцами. По периметру стены шло охранное заклинание, но такое архаичное, что я даже улыбнулся. Ничего не стоило проделать в нем проход, не активировав. Моей ноги коснулась рука Кентакки. Я обернулся — она раскорячилась на стене прямо подо мной. Я опять выглянул. По периметру стены изнутри висели факелы с периодичностью метров в 15. Соответственно были неосвещенные зоны. Часовых я не почувствовал. Беспечная халатность — так это называется. Недалеко от того места где мы вылезли, начинался галерейный переход в отдельно стоящую башню. Наверное, в случае проблем, можно было его разрушить, тогда попадание внутрь было бы сильно затруднено. Насколько я понял, в стенах башни не было окон или дверей. Милое местечко. Я быстро перелез через стену и рванул в тень, сразу накрывшись плащом. За мной вылезла Кентакка, метнулась в ту же сторону и, встав напротив меня, стала оглядываться, ища меня глазами. Я дернул ее за штанину, и она юркнула ко мне. Плащ великолепно воспроизводил игру светотени от факелов.

— Смотри за мной, сказал я ей ментально, подстраховывай. Я позову, когда можно будет. В это время на стене послышались шаги. Я понял, что это смена караула. Шло четверо, друг за другом. Сменили того, что стоял у башни и, пройдя мимо нас, пошли дальше. Минут через 10 я выскользнул из тени и пробрался ко входу в галерею. Метрах в 15 скучал часовой. Я посмотрел — слабенький Черный из нижних чинов. Самое главное, что паука в его ауре не наблюдалось. Решил его пока не убивать, опасаясь всплеска, просто метнул в него серую молнию, погрузив в глубочайший сон. Он кулем опустился там, где стоял. Я махнул рукой и от стены отделилась Кентакка — одна из теней.

Мы с ней подошли к часовому. Она достала нож.

— Не торопись уменьшать поголовье Черных, они нам могут еще понадобиться.

Мы прошли в дверь, после чего я его разбудил. Он сел, потряс головой, а потом опять стал мерно вышагивать у порога — ни к чему нам поднимать панику раньше времени.

Мы тихо-тихо спускались по узкой темной лестнице. Я перестроил свой оптический диапазон зрения и видел в полной темноте, при этом транслировал картинку на Кентакку. По дороге было еще трое часовых. За поворотом перед каждым из них висели пассивные ловушки в виде веревок, натянутых поперек лестницы на разной высоте и привязанных к колокольчику. Разумно — если пойдет чужой, часовой либо увидит отсвет факела, либо услышит звон. И никакой магии, которую можно было бы дезактивировать. В любом случае нападение на него не пройдет незамеченным. Только на таких как я, они не рассчитывали.

Каждый часовой стоял напротив двери, ведущей внутрь башни. Видимо входы на разные уровни. И на этот раз всех часовых я оставил спящими. Через какое-то время, усыпив последнего, мы оказались у двери, ведущей в нижний коридор.

— Что там?

— Три камеры для ВИПов и элитная пыточная. Стены экранированы от магии.

— Понятно. Там еще пост?

— Да. 2 человека. Дверь открывается по условному стуку от наружного часового, который меняется каждый день.

— Разумно.

Я сел на пол и попробовал мысленно пройти сквозь дверь. Что-то типа «дальнего поиска». Действовал, естественно, в сером диапазоне. Попробовал раз — ничего, увеличил мощность — опять ничего. Стал последовательно увеличивать. Дошел, наверное, почти до моего теперешнего предала. Просто великолепная защита! Тогда я сильно разозлился и вдруг, со слышимым, видимо, только мне хлопком, защита меня пропустила. У меня создалось такое впечатление, что она сдалась. Находясь на таком уровне воздействия, я прорвался внутрь и ударил часовых. Один мгновенно упал без сознания, а другой, как сомнамбула подошел к двери, открыл ее изнутри и уже тогда упал.

Я обратно вошел в себя. Дверь была приоткрыта.

— Кто делал защиту?

— Не знаю, Замок очень древний. И она всегда здесь была. Подчинялась только старшему в этом здании Черному. В данном случае Архору.

— Очень качественная.

— Хозяин, Вы, пока ее взламывали, Вы покрылись каким-то маревом. У меня в голове от энергии звенело. За всю нашу историю ее никому не удавалось вскрыть. Старший Черный, чтобы получить к ней доступ, должен был пройти специальный ритуал.

— Я потом изучу историю Замка. Мне это интересно, но пока у нас есть другие дела.

Я тихонько приоткрыл дверь. На полу лежали тела обоих часовых. Кстати, эти Черные были значительно сильнее, чем тот, что остался наверху. Я просканировал пространство: камеры пусты, в пыточной трое. Дверь в нее, кстати, была приоткрыта.

Я заглянул внутрь: на специальном станке, растянутая за руки и ноги находилась Беломаха. Ее ноги, если она не гимнастка, были неестественно широко разведены, а между ними пыхтя, совершал соответствующие движения тазом огромный обнаженный мускулистый темнокожий человек. Недалеко, вперив взгляд в то, что происходило, сидел толстый старик с длинными сальными волосами. По его вискам катился пот, а рука была под балахоном. Через мою голову заглянула Кентакка. Я почувствовал попытку какого-то движения сзади

— Стоять! Ментально рявкнул я. Она замерла с занесенным для броска ножом рукой. Я вгляделся в ауру старика — огромная Черная туча. И на ней, как я и предполагал, был коричневый паук.

— Что ты видишь в ауре Архора?

— Там паук!

— Теперь поняла, как они действуют?

— Дааа…

Я, пользуясь тем, что Архор был занят, метнул в его голову тонкую серую молнию, мгновенно отрубив. Он начал сползать со стула. В ауре насильника паука не было. Черный, во всех смыслах, гигант, почувствовал какое-то движение сзади и стал поворачивать голову. Тогда я метнул и в него серую молнию. Он тоже стал грузно оседать. Его невероятных размеров член, весь в крови, с чмоканьем вышел из несчастной Беломахи. Видимо ее искусственно поддерживали в сознании, поскольку после отключения Архора тут же провалилась в беспамятство. Я подошел к ней, посмотрел. Ее щель была разворочена черным монстром и обильно кровоточила. Груди были в кровоподтеках, одного соска уже не было. Ее аура видимо была блокирована Архором, но теперь, потеряв свою насыщенность, слабо пульсировала. Если бы не мое вчерашнее вкачивание, она бы, скорее всего, уже умерла. Лицо Кентакки, когда она все увидела, превратилось в маску смерти. Но она без моей команды, не посмела дернуться с места.

Я блокировал Беломахе боль и внутренние кровотечения. Потом привел ее в себя. Она с трудом открыла глаза, видимо ожидая продолжения мучений. Но их не было… Потом ее взгляд сфокусировался на Кентакке.

— Дочка… Девочка моя… Я уже умерла, наверное. Я вижу тебя и у меня ничего не болит…

Потом перевела взгляд на меня:

— Юджин, это Вы? Это же Вы?

— Прекратите вести себя как умирающий лебедь, Госпожа Беломаха и возьмите себя в руки. Подумаешь, покувыркались с хорошим самцом, эка невидаль.

При этом я вкачал в нее изрядную порцию Серого, введя кулак в ее развороченное влагалище. Потом вытащил руку и обтер ее какими-то тряпками, бывшими, наверное, ее бывшей одеждой.

Кентакка смотрела на это с каменным выражением лица.

— Госпожа Беломаха, посмотрите на Архора. Вы ничего не замечаете?

Она внимательно вгляделась:

— Нет, ничего необычного

— Ладно, давайте по-другому. В нем сидит паук. Вы его видите?

Она явно напряглась, а ее аура, благодаря моей закачке, приобрела уже вполне насыщенный цвет.

— Пожалуй, есть какое-то коричневое свечение, неуверенно произнесла она.

— Запомните его. Это враг. Я хочу, чтобы вы все видели.

Затем я повернулся к Кентакке:

— Достань нож и встань сзади Архора.

— Слушаюсь, Хозяин.

Я взял в серый пузырь его паука.

— Коричневое свечение пропало, сказала Беломаха.

— Отлично, Вы хорошо все видите.

Затем я привел его в себя, заблокировав его магические функции и лишив возможности двигаться. Он тяжело открыл глаза.

— Где я? Что здесь происходит?

— Вы в нижней пыточной, подвергаете смертельной опасности свою бывшую любовь.

Он вздрогнул.

— Когда вы продались паукам?

— Вы о чем? Кто Вы?

Я не стал ничего говорить и просто ударил болью. Он дико заорал

— Мне некогда. Отвечай на вопрос.

— С неделю назад, может больше. Мне приснился паук и предложил стать еще более великим. Сказал, что я смогу контролировать Беломаху с ее жалким изобретением. Я этого захотел, и он вошел в меня.

— Понятно. Что изменилось?

— Я как бы спал, и мне было хорошо. При этом я сохранил власть над своими адептами.

— Он предлагал войти в них?

— Да. Мы хотели провести ритуал после смерти Беломахи.

— Понятно. Спасибо. Кентакка, отрежь ему голову, пожалуйста.

Ее глаза сверкнули радостью.

— Не надо!!! Я готов служить Вам! Я… его слова захлебнулись в потоке крови, брызнувшей из его перерезанного горла.

Огромный черный камень, висевший на серебряной цепи на его шее, упал и разбился в пыль. Перед моим внутренним монитором под ее звездочкой загорелось много других. Некоторые были полными, некоторые как полумесяцы.

Она перерезала примерно половину шеи и остановилась, глядя на меня. По его телу пробегали конвульсии, а дыхание с хрипом вырывалось через разрезанную трахею. Я заблокировал паука, а вот его не стал. Потом я кивнул Кентакке и она, откинув его уже безвольную голову, продолжила. Открылись артерии, кровь брызнула вверх, а несколько капель долетело до меня- и все Черные узнали, что он умер. Паук тоже умер, но его аура осталась в моей ловушке.

— Дура! Ничего нельзя поручить! Я весь перемазался! Мое лицо начало наливаться гневом.

Кентакка скорчилась от ужаса, бросила голову, которую держала за волосы и нож и кинулась ко мне. Поскольку ее руки были в крови, она, упав на колени, попыталась слизать попавшие капли языком.

Я оттолкнул ее.

— Неловкая корова. Будешь наказана.

Она продолжала стоять на коленях, дрожа крупной дрожью.

— Сколько у тебя теперь адептов, после этого? Я кивнул головой на обезглавленный труп.

— 42, хозяин. 12 полного подчинения, но без потомков и 30 частичного.

— Отлично. Поняла, почему не надо было никого убивать?

— Да, Хозяин! При этом она продолжила попытки слизнуть с меня кровь.

Я сделал шаг в сторону, чтобы Беломахе было все хорошо видно

— Хватит уже! Ссать хочу, не могу. Пока тут по твоим делам по стенам лазили, так и не поссал.

Она обтерла об себя руки от крови, потом дрожащими пальцами расстегнула мне штаны достала член, сунула его себе в рот и стала ждать, поглаживая языком головку. Я напрягся и стал ссать как конь. Послышались громкие глотки. В этот момент я обернулся к Беломахе. Ее глаза, глядя на все это, вылезли из орбит.

— А что вы удивляетесь, Госпожа Беломаха? Это мой адепт. Вы сейчас тоже, между прочим, не при виде. При этих словах я опять засунул руку в ее развороченное влагалище, вкачнув Серого. Кентакка тем временем, закрыв глаза, самозабвенно глотала мою мочу.

Когда во мне все закончилось, она, аккуратно, оголив головку, слизнула последние капельки и убрала член. При этом она осталась стоять на коленях. В этот момент я вытащил из Беломахи руку и сказал:

— Я вот что подумал: Чтобы потом не было глупостей, принесите-ка, Госпожа Беломаха, клятву полного подчинения своей дочери.

У обеих округлились глаза.

Беломаха, дрожащим голосом сказала:

— У меня есть выбор?

— Выбор есть всегда.

Тем временем начал приходить в себя огромный негр.

Я отвернулся от Беломахи и посмотрел на него

— Кентакка, этот теперь твой?

— Да, полное подчинение.

— Вот и управляй им. Но не смей его убивать, он еще будет нужен.

Она, опустив глаза, сказала:

— Слушаюсь, Хозяин.

После этого негр тяжело встал, потряс головой и оглядел комнату. Потом его взгляд сфокусировался на Кентакке. Он бухнулся перед ней на колени. Она, брезгливо его оглядев, дала ему команду, и он отправился к стене, где и застыл черным изваянием.

Тем временем сзади раздалось слабое «да»

— Что «да»?

— Я согласна на клятву. Сейчас, я чувствую, такой расклад, что те, кто не с Вами, либо умрут, либо попадут к паукам. А вот к паукам я точно не хочу.

— А Вы умна, Госпожа Беломаха. Кентакка, развяжи мать, у нее есть для тебя важное заявление.

Кентакка кинулась к матери, развязала ее и помогла слезть с пыточного стола. Потом та встала перед дочерью на колени. У нее в руках появилась толстая черная свеча, а на голове тиара с черным камнем, причем, он у нее был больше, чем у Кентакки. Далее она сказала:

— Я, Беломаха Черная, Черная волшебница Ордена Черных, приношу тебе клятву полного подчинения. Отныне я…

Тут я вмешался:

— Беломаха, после моих действий, ты опять сможешь иметь детей. Не делай глупостей.

Она кивнула и продолжила

— … и все мои будущие потомки принадлежат тебе! Ты вольна распоряжаться нами по своему усмотрению.

Кентакка посмотрела на меня. Я кивнул

— Я, Кентакка Черная, Черная волшебница Ордена Черных, принимаю твою клятву, Беломаха Черная. Отныне ты и твои будущие потомки мои.

Свеча мгновенно сгорела. Беломаха выковыряла камень и протянула дочери. Та повертела его в руках. Видимо, в теории, он должен был слиться с ее камнем, как было у Архора. Но ее камень уже был у меня.

— Положи его на ладонь

Она положила и камень тотчас же впитался. У меня на мониторе загорелась одна звезда второго уровня и 12 полных звезд 3 уровня.

— Ого, мама! Да у тебя целый гарем!

— Не осуждай меня, я же живой человек. Как мне теперь называть тебя, дочь?

— Да уж, живой…

Она замолчала, видимо рассматривая свое приобретение.

— Все самцы, как на подбор. Называй меня пока так, как привыкла, если мой Хозяин возражать не будет. А там видно будет.

Беломаха склонила голову.

Теперь у меня была целая армия Черных, а учитывая, какие это бойцы — вполне приличная сила

— Кентакка, скажи своему адепту, пусть ляжет на стол. Мне надо кое-что докончить.

Кентакка кивнула и Беломахе, и та кинулась на только что покинутое ею место. Я развел ее ноги и легко вошел в ее дыру кулаком. Когда пошел контакт, начал качать Серое. Для начала, я полностью ее забрал, включая шарик. Потом, как до того было с ее дочерью, вернул шарик и наполнил ее под завязку, при этом изучив ее. Интересная у нее была суть — она была значительно мене сильной, чем дочь, но, блин, какой «дипломат»! Такого количества интриг, подлостей, убийств и альянсов, сколько было у нее, я даже не предполагал. И да, у нее действительно была, не очень объяснимая среди Черных, любовь к дочери. Это, наверное, единственное, что я в ней еще усилил. Потом я прошелся по ее внутренним органам, подправив их и сделав ее лет на 25 моложе. Так что они с дочерью теперь даже выглядели ровесницами. Однако ее дыру я не стал уменьшать, должна же быть в женщине какая-то загадка…

— Уфф, забирай ее, сказал я, столкнув практически бесчувственную Беломаху со стола, теперь она как новая. Остальные изменения только по твоей просьбе.

Беломаха быстро приходила в себя. Осознав свою новую суть, она кинулась обнимать мне ноги. Я грубо пнул ее.

— Ты что, сука, забыла, кто твоя Хозяйка? Как ты посмела! И я ударил ее болью.

Она визжала и каталась по полу. Пыталась разорвать свою кожу, чтобы вытолкнуть тот огонь, который выжигал ее изнутри. Мы с Кентаккой спокойно смотрели на это, а глаза негра, стоящего в углу, просто вылезли из орбит.

Через 15 минут она сорвала голос и только хрипела, стуча пятками о пол.

Кентакка опустилась передо мной на колени:

— Хозяин, думаю, она все поняла.

Я не обратил на слова Кентакки никакого внимания, продолжая смотреть на Беломахины мучения и в моих глазах плескалась смерть. Я вспоминал ее путь наверх — это то малое, что она должна была испытать, если в мире существует хоть капля справедливости. Все звезды на моем мониторе померкли и стали слабо и испуганно пульсировать. Кентакка только взглянула на меня и покрылась холодным потом. Еще через полчаса я прекратил экзекуцию.

— Ты что-то сказала?

— Ничего, Хозяин. Я только что чуть не допустила ошибку. Простите.

— Хорошо. А теперь идите наверх и завершите начатое. Я хочу полной лояльности королевской ветви Черного клана. У нас еще будет проблема с вашим главным, я чувствую. Из башни всех увести, никого не пускать, пока я не выйду. В структуре управления разберешься сама. Думаю, имеет смысл поставить руководить ее, уж в этом она лучше многих разбирается. Идите.

Кентакка молча кивнула негру, тот взвалил все еще находящуюся без сознания Беломаху на плечо, и все тихо вышли.