Моя в наказание

Глава 36

Айлин

Ресницы подрагивают. Кажется, что в небольшой комнате моментально становится жарче. Еще сильнее, когда Айдар делает шаг ближе. Останавливается за моей спиной. Не прижимается. Щекочет нервы. Ждет взгляда, я знаю.

— Я собиралась к тебе, — произношу неожиданно даже для самой себя. Встречаемся с ним глазами в отражении.

Айдар хмурится. Делает еще один шаг. Я чувствую, как к ягодицам прижимаются мужские бедра. На полупрозрачную ткань ложатся горячие руки.

Сглатываю и отталкиваюсь от мрамора. Откидываюсь спиной на твердую грудь.

— Но не собралась, — улыбаюсь вяло. Скорее всего, невпопад. В ответ же чувствую, как выдох щекочет мочку уха. К коже за ним прижимаются губы.

Большие пальцы ползут по моим бедрам и гладят выступающие тазобедренные косточки.

— Мне показалось, ты позвала.

Рот Айдара спускается ниже. Губы задевают кожу подбородка, шеи. Прижимаются к ней. Я дрожу.

Господи, да. Я снова его чувствую. Соски твердеют. От места поцелуя по телу распространяется волна желания.

— Врешь? — спрашиваю, накрывая его руки своими. Глажу длинные пальцы, выступающие разрядами молнии вены. Еду по кистям и предплечьям. Сжимаю.

Нежную, распаренную долгим горячим душем кожу дразнит легкая щетина. Хочу почувствовать ее… Везде.

Все забыть. А его — вспомнить.

— Пизжу безбожно.

Улыбаюсь. Открываю глаза и смело смотрю. Его руки меня оплетают. Уже гладят живот. Ползут выше… Он трется носом о мою скулу. Дышит. Не торопится, но сила его возбуждения сносит.

Крупные ладони сжимают полушария. Зубы царапают шею. Я откидываюсь, сильнее ее открывая. Смотрю в потолок — он крутится. Дыхание частит. Сердце вырывается.

Айдар недолго мнет мою грудь, потом едет выше. Щекочет подушечками пальцев ключицы. Поддевает бретельки. Спускает их, одновременно с этим отрываясь от моей кожи и подталкивая немного вперед.

Упираюсь руками в пьедестал. Смотрю в отражение. Я часто дышу. Зрачки — расширившиеся. Рот приоткрыт. Испытываю дикую похоть. По щелчку. Айдар хочет не меньше.

Сейчас страха нет, но потом я, скорее всего, буду жалеть. Отдалась, как… Неважно.

— Айка, — мой взгляд туманится. Уносит не туда. Айдар это замечание и зовет. Поймав его глаза — бью ненавистью. Он кривится. — Я тебя люблю.

Кривлюсь я.

Слежу, как с плеч скатываются бретельки. Дальше — он их оглаживает. Ключицы тоже. Тянется к плечу губами и целует в выступающую косточку.

— Ты очень красивая, — от тихих слов пробирает до дрожи. Сбивает с мысли. Щеки загораются. Я и хочу и не хочу это слышать. Смаргиваю. Снова встречаемся. Он спускает пеньюар с моей груди.

Оголяет ее. Такую взвешивает.

— Твою грудь обожаю. Чувственность. Отзывчивость. Целовать. Облизывать…

Слишком откровенно. Он как будто не меня раздевает, а себя. Щеки и плечи шпарит кипятком. Мужские пальцы сжимают ноющий желанием и болью сосок. Чуть прокручивают. Я захлебываюсь. Толкаюсь ягодицами во вздыбившийся член. Айдар прижимает меня к тумбе, чтобы не дергалась. И не мешала. Кружит. Гладит. Целует шею опять.

Тянет ткань еще ниже.

— Талию тонкую. Губы с первой встречи хотел попробовать. Какая ты там — посмотреть, почувствовать. В волосы влюбился. Никогда таких, как ты, не встречал.

В сухом горле застревает: «я обычная». Но и хорошо, что застревает. Я слушать хочу. Верить. Знать, что не врет и даже не преувеличивает.

— Каких «таких»?

Вместо того, чтобы оборвать — подначиваю. Айдар наощупь находит молнию и тянет кружево ниже. Я остаюсь в его руках и миниатюрных трусиках. Он гладит кожу и выцеловывает. Теперь скулу. Уголок губ. Трется носом.

— Одну такую. Мою.

Я знаю, что Магда мне обо всем соврала. У них ничего не было, но этот червяк все равно жрет. Ее ему предлагали, а он… Не за тем приехал.

А теперь пробегается по моему животу и снова сжимает грудь. До боли. Требовательно. Уже сам нетерпеливо толкается бедрами в мои ягодицы.

— Твои длинные ноги. Нежная кожа. Запах. Разный, но я всегда отчаянно ищу в нем чистую тебя. Твой характер. Сердце… — Мы заходим на самое-самое тонкое. Мне кажется, про сердце я не готова. Айдар это чувствует. — Ты хоть влажная уже или я зря стараюсь? — Шутит опасно, но сейчас мне не обидно. Я одновременно испуганна и сладко пьяна. Пошлость его слов работает прекрасно.

— Проверь, — провоцирую, а потом дрожу.

Айдар прихватывает губами мою мочку и съезжает ладонью к лобку. Гладит через кружево. Задевает голую кожу. Я нетерпеливо дергаюсь, он скользит пальцами между складок. Влажных-влажных. Как раньше.

От желания вперемешку с задвинутой поглубже неуверенностью сбивается дыхание. Я опускаю голову, чувствуя в отражении плотный, внимательный взгляд.

Двигаю ноги шире. Концентрируюсь на умелых движениях пальцев.

— Ай, — Айдар зовет, я не хочу смотреть в ответ. Но он повторяет: — Ай, — и я сдаюсь. Взгляд взлетает. — Ты не пожалеешь.

Я отдалась бы и без обещания, но оно все равно кажется уместным. Не уверена, что не пожалею, но…

Даю развернуть себя и подсадить на тумбу. Между раздвинутых бедер вклиниваются мужские. Айдар забрасывает руку за спину и дергает футболку. Я тут же вжимаюсь ладонями в налитые мышцы торса. Моя кожа горит от контакта с раскаленной кожей Айдара.

Скольжу до груди. Сжимаю плечи. Подаюсь ртом навстречу его рту. Он кажется одновременно каменным и до бесконечности живым. И я с ним такая. Пошлая. Низкая. Настоящая.

Не фарфоровая совсем.

Домашние штаны съезжают вниз вместе с боксерами.

Айдар сжимает мои ягодицы и приближает к себе. Головка упирается в складки. Я прикусываю его губу до крови. Он в ответ толкается в меня языком.

— Блять, я так по тебе скучал, — оторвавшись, давит своим лбом в мой. Настойчиво и сильно. Меня не отбрасывает назад только потому, что я держусь за напряженные плечи. Ловлю бегающий по лицу взгляд.

Его вокруг больше, чем воздуха. Чувство такое, что я открыла врата… Скорее в ад, чем в рай. Нам же гореть вдвоем, я помню.

Ничего не отвечаю, хотя он, может быть, ждал. Тянусь к губам. Целую тягуче. Так тоже хочется. Изучить его снова. Попробовать. Веду языком по губам. Айдар их сильно стискивает, совершая очень медленные давящие движения на мою промежность. Стимулирует, но не толкается. Я поощряю, разводя колени шире и скользя щиколотками по его бедрам выше.

Мужской рот приоткрывается, я ныряю языком, который тут же оплетает его.

Одновременно с этим в меня проникает член. Растягивает. Доставляет боль и самое сочное из знакомых мне удовольствий.

Аллах. Это оно, да.

От достигшей пика жадности не могу сдержать восторженный возглас. Проезжаюсь пальцами по мужской шее. Ныряю в волосы. Давлю голову ближе, хотя куда уже.

Мы клонимся, мужские бедра подаются назад и член снова входит глубоко. Запрокидываю голову — Айдар припадает к шее.

Прогибаюсь — обхватывает сосок губами. Ведет по ареоле языком. Я раскрываюсь сильнее. Упираюсь о столешницу за спиной. Смотрю в потолок — потом на макушку. Ванную заполняют пошлые звуки. Воздух — запах нашего желания.

На мой клитор ложатся пальцы. Глаза закатываются.

Я знаю, нам двоим важно, чтобы секс снова пах нами, а не розмарином.

— Хорошо? — в ответ на вопрос Айдара я судорожно киваю и стараюсь раскрыться сильнее. В голове — образы будущих поз. Сейчас мне хочется снова всего. И с ним.

Слегка затекшие мышцы ноют, но я это игнорирую. Кусаю губы и постанываю.

Айдар возвращается лицом к моему — сплетаемся языками. Ритм толчков ускоряется. Я снова трогаю его кожу. Теперь оглаживаю и в то же время царапаю спину. Утыкаюсь губами в шею. Лижу. Он шипит и матерится.

Я вспоминаю, что мы занимаемся сексом без презерватива.

Отдалившись, шепчу:

— В меня нельзя.

Улавливаю, как глаза вспыхивают. Мы слишком погружены в желание, чтобы скрывать эмоции. Скулы твердеют. Он злится. Я повторяю:

— Нельзя. Слышишь?

Вместо ответа — сжимает мой затылок и заставляет заткнуться, заталкивая в мой рот свой язык.

Продолжает трахать. Ведет по лезвию. Я хочу одновременно и быстрее завалиться и никогда не заканчивать.

Толчки становятся все более яростными. Грубыми и лишенными контроля. Я — на грани.

Пальцы уже не на клиторе. Это снова становится похоже на гонку. Кто первый. И кто продавит свое. В меня нельзя или…

Айдар целует так напористо, что мне не хватает воздуха. Давлю на плечи, не особенно надеясь, что обратит внимание, но он слушается. Отпускает рот. Смотрит в глаза. Хмурится… Волнуется. Черт. Как раньше не будет. Совсем. Или пока. От переизбытка чувств распирает. Тянусь к его лицу. Мажу по уголку искривленных губ. Веду себя опрометчиво. Позволяю себе… Все.

Прижимаюсь щекой к щеке и на ухо шепчу:

— Я глотну.

Снова толкаю и опускаюсь сначала ступнями на пол, а потом на колени. Перебрасываю волосы на одну сторону. Сжимаю член у основания и вбираю вместе со вкусом собственной смазки.

Вверх не смотрю, но знаю, что Айдар ошарашен. Начинаю двигаться. Колени развожу шире. У самой между ног пульсирует. Я еще не кончила, но хочу.

Хочу вот так. Втягиваю сильно. Трогаю себя между ног. Ныряю вглубь пальцами. Сосу. Постанываю. Мир крутится. Тело натягивается струной. Насаживаюсь и кончаю от нажатия на клитор с членом во рту. Несколько движений головой — и чувствую пряный вкус на языке.

Вскидываю взгляд, Айдар смотрит вниз. Ошалело. Бешено. Не знаю… До мурашек по коже.

Сжатый до побелевших костяшек кулак упирается в пьедестал. Я назад подаюсь.

Веду языком по головке. Айдар выдыхает шумно. Комната звенит несдержанным:

— Блять…

Встаю. Ноги трясутся. Руки тоже. Я провела на коленях всего ничего, но они успели немного затечь.

Вкус и вязкость спермы не вызвали во мне неприятных чувств. Даже наоборот. Чувствуя, что между ног продолжаются сокращения, наклоняюсь над раковиной, набираю воду в ладонь и споласкиваю рот.

Вслед за неконтролируемой силы желанием ожидаемо приходит стыд. Картинки, казавшиеся максимально уместными в моменте, теперь пробирают до дрожи. Даже не верится, что это все я…

На Айдара страшно смотреть. А он-то смотрит. Я чувствую. Закрываю глаза.

Мужские руки ложатся на мои бедра. Я оглядываюсь, душа обрывается.

Он присел. Дразнит дыханием кожу на бедре. Прижимается к ней губами. Двигается выше. Целует ягодицы. Задерживается на пояснице. Дальше — горячо и быстро по позвоночнику. Целует лопатки.

Чередует поцелуи с поглаживаниями и наполненными неповторимой нежностью:

— Аечка… Моя Аечка…

Чтобы не расплакаться от переизбытка… Всего… Вслед за ртом опускаю в наполненные прохладной водой ладони лицо. Хотела бы подержать хотя бы немного, но Айдар не дает.

Разворачивает к себе. Снова подсаживает. И взгляд отвести не дает. Сам горит. И я горю. Душой. Телом.

Живу. Чувствую.

Сжимает мою руку и целует ладонь.

— Кончила?

Киваю. Пальцы тоже целует. Сжимает лицо. Тянется к щекам. Прижимается к ним. К губам. К носу.

— Мне тебя мало.

Признается в очевидном. Мне, наверное, наоборот много, но я точно не откажусь от повторения.

Дрожь на спадает, а усиливается.

Он, возможно, путает ее с холодом. Обнимает меня. Давит на затылок, вжимая лицом в шею. Я делаю глубокий вдох и задерживаю дыхание.

Аллах, как мне сейчас хорошо…

Бесконечно хорошо.

Я опустошена, но счастлива. В голове все просто.

— Замуж выйдешь за меня? — Айдар оживает. Подныривает. Ловит взгляд. В ответ на его вопрос я кривлюсь.

Мотаю головой. Ни за что.

— Достаточно глубоко взяла? — Не знаю, почему из меня прет эта желчь. Но позволяю себе. Айдар игнорирует.

Давит губами на губы. И меня тоже давит.

— Выйдешь. Мы оба знаем, выйдешь…

— Размечтался. Я просто хочу с тобой трахаться.

— Салмановой будешь.

Фыркаю.

— Я уже была.

— Еще раз сходишь.

Айдар отвечает легкомысленно и уверенно. Гладит по волосам. Смотрит на мой лоб и действия своей руки. Спускается к глазам.

Хочу брякнуть что-то еще, но молчу…

До боли кусаю кончик языка.

Чувствую, как он укрощает меня взглядом. Уже не давит, а гасит. Я шиплю. Извиваюсь. Но сдаюсь.

Подается вперед — хочет коснуться губ, но мы вдвоем замираем, потому что ручка в ванную дергается.

— Анне, наш Айдар пропал!

Голос дочки врывается в порочно-интимную реальность, как хлесткая пощечина. Я пугаюсь. От шока и стыда сбивается сердечный ритм.

Айдар делает шаг назад. Я спрыгиваю.

Хватаю из его рук висевший на крючке халат и укутываюсь к него.

— Анне, открой!!!

Айдар поднимает свою футболку, быстро натягивает ее. Я хочу проскочить мимо, открыть дверь, но он преграждает путь, сжимает мои щеки, берет в плен глаза.

— Обещай, что дождешься? Мне мало. Я уложу и приду. Обещаешь?

Кивнуть не могу. Моргаю.

Он отпускает. Слежу, как подходит к раковине. Включает на максимум холодную воду и плещет в лицо. Прижимает мокрую руку к шее сзади. Остывает. Трезвеет. Сафие успевает дернуть еще несколько раз.

Он выравнивается и подходит к двери сам.

Открыв, приседает тут же. С улыбкой смотрит на нашу малышку. А вот Сафие увидеть его явно не ожидала.

— Ой!

Айдар подхватывает ее. Она растерянно обводит взглядом комнату. Задерживается глазами на мне.

— А почему вы не спите?

Пока я растерянно хлопаю ртом, за меня отвечает Айдар:

— Зубы чистим, кызым.

— А я уже почистила.

— Я знаю.

Его голос звучит ровно и ласково. Даже поверить сложно, что это тот же мужчина, с которым мы…

Трушу головой, пытаясь избавиться от оцепенения. Вот сейчас чувствую слабость. Придерживаюсь за стеклянную стенку душевой зоны.

— А как вы тут вдвоем? — Любознательная Сафие не унимается. С сомнением смотрит на умывальник. Я под землю провалиться хочу. — Узенько же…

Айдар прокашливается, бросает на меня быстрый взгляд. Потом серьезный — на дочку.

— Мы по очереди, ханым. Сначала мама. Потом я. Узенько, но что поделать. Спать идем?

— Спокойной ночи, мамочка, — мы уже целовались на ночь, но Сафие тянет ко мне руки и я просто не могу отказаться от порции нежности. Она меня обнимает, сидя у отца на руках. Я целую малышку в курносый нос.

Лицо жжет взгляд Айдара.

Он просил дождаться. Я помню.

Я только кончила, а низ живота снова свинцовый.

Господи…

Слежу, как Айдар уносит Сафие из спальни. Закрывает ту дверь, я — дверь в ванную. Возвращаюсь к умывальнику и снова упираюсь взглядом в свое отражение.

Кровь несется со венам с бешеной скоростью.