Настоящая принцесса и Летучий Корабль

Глава 3,

— Уф! — король Радингленский запер изнутри дверь своей комнаты и упал в кресло. — Котенок, слушай, может, нам совсем сплавить Бабушке этот королевский бизнес, а? Пусть сама в лавочке заправляет, ей нравится…

Инго скинул шитый серебром камзол, под которым оказалась серая футболка с надписью «Буквоед», и разлил по кружкам яблочный сок из большого припотевшего кувшина. Кувшин Его Величество беззастенчиво стянул из кухни. Лиза не без труда устроилась во втором кресле, подложив побольше подушек и жалея, что нельзя сию же минуту переодеться во что-то привычное, не королевское. Платье с множеством пышных нижних накрахмаленных юбок грохотало при ходьбе и раскачивалось, как корабль на волнах. Ноги устали ужасно.

День ежегодного летнего карнавала совпал с Днём Королевского Кота, а тут ещё Её Величество возвратились после двенадцати лет отсутствия. И королеву Таль в Радинглене встречали с размахом. И от этого размаха у Лизы рябило в глазах и шумело в ушах. Чего только не было!

Был парад радингленских мастеров с флагами и эмблемами их ремёсел.

Было шествие королевских котов во главе с кошачьих рыцарем Мурремурром — без флагов, но с лентами на хвостах.

Было вручение даров королеве Таль, в котором принимала участие величественная делегация гномов.

Было открытие отремонтированных башенных часов на Круглой площади перед Дворцом. Мастера расстарались: когда часы запустили и они начали бить, под циферблатом открылась маленькая дверка и перед изумлённой публикой гуськом прошли искусно сделанные фигурки: гордый Инго Четвёртый в блистающей короне и с королевским флагом, прехорошенькая принцесса Лиллибет — почему-то блондинка — в кринолине и с волшебной скрипкой и, наконец, придворный маг Филин — разумеется, в синем со звездами балахоне и остроконечной шляпе.

Настоящий Филин, стоявший за плечом королевы Таль, только тихо скрипнул зубами, а настоящие Инго Четвёртый и принцесса Лиллибет с трудом удержались от хохота. Грозный Филин в распахнутой дверце под часами лупил волшебной палочкой злую Смерть в чёрном капюшоне и с острой косой (таким остался в памяти народной изгнанный из Радинглена колдун Мутабор).

Да, в общем, много чего было, в том числе неслыханный пир с пятьюдесятью переменами блюд, включая Циннамонский тортище высотой с Лизу, и турнир менестрелей, и…

Но больше всего Лизу поразила Бабушка. Дома, в старой квартире на Петроградской она казалась совсем другой — озабоченной, усталой, иногда печальной, но чаще очень строгой. А здесь… Как величественно она спускалась по лестнице в Церемониальный зал! Как она милостиво кивала придворным! С какой благосклонной улыбкой наблюдала парад! Как церемонно принимала подарки гномских старейшин! А уж как Бабушка выглядела на троне! Как ловко управлялась с кринолином! «Мне ещё учиться и учиться, — огорченно подумала Лиза и тихонько одёрнула юбки. — Только вот надо ли?»

Под дверью звякнуло, и кто-то осторожно взялся за ручку.

— Нет меня тут! — заявил Король. — Я в Церемониальном зале!

— Бросьте, — отозвался из-за двери усталый голос Филина. — Инго, отпирай дверь, хочу к вам третьим. А если не пустишь, расскажу Бабушке, кто кувшин умыкнул…

— Не заперто, — ответил Инго, и Лиза увидела, как ключик сам собой повернулся в скважине.

— Как не заперто? — ахнула она. — Ты же сам… (Инго коротко глянул на дверь и скривился). Или это вы, Андрей Петрович?

— Вот теперь действительно заперто, — Филин повернул ключ в замке. Лиза помотала головой. Поди разберись, что тут кажется, что — нет, когда вокруг столько волшебников…

Инго уступил придворному магу кресло, отодвинул стопку книг и присел на край стола.

— Вот теперь я понимаю, как это, когда каникулы, — протянул он.

Филин невесело покосился на него:

— Так, может, объявим королевские каникулы и на этом успокоимся?..

Инго мотнул головой. Филин покачал головой и залпом отпил сока. Жарко ему, что ли?

— Инго, когда вы отплываете? — тихо спросила Лиза.

— Сегодня вечером, — ответил Инго. — Только тс-с-с. — Он поймал возмущённый взгляд Филина и развёл руками:

— Ну не врать же мне человеку с волшебным слухом…

— И то правда, — крякнул придворный маг. — Ну, семейка… — Он посмотрел на Лизу, то ли собираясь что-то сказать, то ли пытаясь внушить ей какую-то мысль, и Лиза даже заёрзала от усердия, но так ничего и не поняла.

— Время ещё есть, — утешил её Инго. — Посидим на дорожку.

— Таль внизу неистовствует, — сообщил волшебник. — У Циннамона будет удар. Она его подозвала и говорит этак ласково-преласково: «Что, — говорит, — господин министр двора, шторы вы, конечно, не вычистили? Вот оставь вас после этого на двенадцать лет… Завтра же начинаю настоящую генеральную уборку». Тьфу…

— Я Бабушке корону отдал, — напомнил Инго, — совершенно официально. Филин, ну пусть она делает что хочет, ладно? У неё же опыта побольше…

— Не хочешь быть королём? — со странной интонацией спросил Филин. — А я вот всю жизнь не хотел быть придворным магом…

— А прочие-то где? — спохватился Инго.

— Царапкин вот, — Лиза указала на полукруглое окно, на котором — с той стороны, разумеется, — действительно стоял бывший Царапкин, ныне Конрад, и с любопытством таращился на сбежавшую от церемоний троицу.

— Ты это что? — изумился Инго.

— На спор, — кратко ответствовал юный Конрад. — Что по карнизу весь дворец обойду. С одним сильфом поспорил.

— Эх, видела бы Надежда твои художества, — Филин покачал головой. — Да и нечестно это, Константин, ты не весь дворец обходишь, а только эту башню…

— Ах вот вы как! Ну, я тогда… — и Костя занес ногу над бездной, намереваясь эффектно обратиться в дракона на лету.

— Брось дурить, Царапкин, — велела Лиза. — Заходи лучше!

— Да не Царапкин я, Лизка, — привычно поправил её Костя. — Лёвка! — крикнул он вниз. — Аствацатуров! Они тут пьют что-то! Без нас! — (Филин фыркнул в чашку и замахал рукой.) — Поднимайся!

— Ну вот, все в сборе, теперь главное — больше никого не пускать, — пробормотал Филин, запирая дверь за Лёвушкой. И тут же на лестнице послышалось чье-то жалобное пыхтение и сопение. Лиза прислушалась. Так пыхтеть и сопеть может только очень тучная придворная дама, которая весь вечер нажимала на пирожки и пирожные. А теперь ей, как видно, захотелось поговорить о добром старом времени, когда короли вели себя по-королевски и не прятались во время карнавала вместе с придворным магом.

— Ваше Величество! Мейстер Филин! Ваше Высочество! — дама деликатно побарабанила костяшками пальцев в дверь.

Инго прижал палец к губам, все замерли. Потоптавшись и попыхтев перед дверью ещё немного, фрейлина ушла. Тревога улеглась, и сок выпили с полным удовольствием и без лишних церемоний. Костя, правда, попробовал канючить и жаловаться на то, что нет пирожков, но Лиза быстро его осадила:

— Костик, если тебе так уж хочется, там, в зале, ещё кабан был жареный. Дотащишь его сюда — он твой.

— Да я чего? Я ничего… — Драконское возмущение как рукой сняло. Костя присел на край стола рядом с королем и тут же заинтересовался толстой книгой, лежавшей в стопке сверху:

— О, а это ещё что? Инструкция? — На обложке значилось «История всемирного драконства в сплетнях и анекдотах», а также изображался алый дракон, похищающий томную декольтированную деву. Дракон подпихивал деву себе на спину хвостом.

— Ой-ей-ей, недосмотр, — встревожился Инго и отобрал книгу. — Прости, Конрад. Если раньше времени всё узнаешь, потом неинтересно будет. — И он решительно поставил том повыше на полку. Костя только вздохнул.

— Инго, нам не пора? — тихо спросил Филин. Король глянул в окно на башенные часы и соскочил со стола. — Пора. Конрад, можно тебя на пару слов?

Костя раздулся от важности раза в полтора. У Лизы кошки на душе заскребли, но виду она не подала.

— Ну? — блеснул очками Лёвушка, когда шаги на лестнице затихли.

— Придется всё разведывать, — огорчилась Лиза. — Опять бегать…

— Проще сразу в гавань, — утешил её Лёвушка. — Корабль всего один, не перепутаем. Встречаемся внизу через десять минут. Успеешь?

— Через двадцать! — взмолилась Лиза, понимая, что предстоит нешуточная борьба с платьем.

— Ну вот, — обиженно бурчал королевский дракон Конрад-младший, трусивший по главной галерее королевского дворца, — вот так, всегда! Спросили бы сразу, что ищете! А то тайны развели!

Филин и Инго за его спиной виновато переглянулись. Действительно, битый час проторчали в королевской Сокровищнице, все сундуки перерыли, нашли даже знаменитый голубой бриллиант «Виктория» с кулак величиной, а спросить у звероящера с абсолютной памятью, не видел ли он где-нибудь тёмного агатового шара размером с крупный апельсин, не догадались. Догадался капитан Зильбер, и Костя аж взвился.

— В Сокровищнице нету, сто пудов, — немедленно сообщил он. — Ив прошлый раз тоже не было. Слу-ушайте, я же такую фиговину наверху видел, зуб даю! Ну да, после коронации — помните? — он глянул на Филина. — Мы ещё в коридоре этом длиннющем тусовались. Ну, там такие здоровские статуи были… Все стоят — просто так стоят, а каменный дед — с котом. Только он не просто с котом, у них с дедом ещё этот шарик стеклянный.

Статуй во дворце по коридорам пылилось без счета, но драконья память не подвела.

— Вот! — торжествующе объявил Костя, пальцем нацеливаясь на грозного старца с котом у ног. — Вон он ваш колобок в руке держит!

Зильбер, стуча деревянной ногой, устремился к статуе.

Послышался шорох, что-то мелькнуло, и маленькая тёмная фигурка, айкнув, юркнула в ближайшую дверь.

Шарик выпал из мраморной руки и со звоном покатился по полу. Инго охнул.

— Ничего, цел будет, — Зильбер нагнулся и подхватил шарик с пола. — Он самый…

— Догнать? — оживился Костя. Драконов хлебом не корми — дай в погоню помчаться.

— Пусть себе, — пожал плечами Филин. — Мало ли в Радинглене воришек.

— Мало, — отчеканил Инго. — Я им сказал.

Костя оглянулся через плечо, подбежал к той двери, за которой скрылся последний радингленский воришка, и решительно задвинул засов.

— Вот так! — громко и мстительно сказал он. — Пусть посидит, подумает о своем поведении.

— Может, он уже давно отдал швартовы, — предположил Зильбер.

— Ха! Там чулан, я помню. И дверь крепкая, дубовая!

— Главное, отпереть потом не забудь, — посоветовал Филин. — Не хватало ещё мороки на нашу голову… — он не договорил и махнул рукой.

А капитан Зильбер, зажав костыль под мышкой, бережно крутил шар так и сяк. — Ого! — присвистнул он. — Целёхонек. Таких на свете штук пять, не больше.

— Ну?! — удивился Костя, мгновенно забыв про запертого воришку. — Этот… раритет?

— В точности так, — кивнул Зильбер и приподнял шитую золотом треуголку. — Снимаю шляпу. Благодарствую, юный джентльмен. Без вас не нашли бы мы ничего и никуда бы не поплыли…

Филин отчетливо вздохнул.

Костя приосанился.

— Теперь можно и в гавань, — очень серьёзно сказал Инго. — Только вот… — он критически оглядел себя. — Надо бы переодеться, а то узнают ещё…

— Тебя-то точно. Ну что, к Зеркалу сбегаешь?

— Ой нет, — взмолился Инго. — Филин, что вам стоит!

— Решительно ничего. — Волшебник хлопнул в ладоши. — Вот тебе. — Его Величество оказался облачен в белый костюм Пьеро, причем чёрные маска и шапочка удачно скрывали веснушки и приметную рыжую шевелюру. — Только имей в виду, ты теперь, как Золушка. В полночь все это обратно в джинсы с футболкой превратится…

— А вы?

— Что — я? Меня никто не то что не узнает — не увидит, если не захочу… Хочешь, тебя тоже научу? Фокус нехитрый…

— Нет, — отрезал Инго.

— А пленник-то в чулане? — ехидно напомнил Зильбер.

— А! — спохватился Костя. — Щас мы его…

— Не мы, а ты. Мы спешим. Разбирайся с ним быстренько и догоняй, — и Филин, Инго и капитан направились прочь.

— А как? Как разбираться-то? — спросил вслед Костя.

— Пламенем только не пали, ладно? — обернувшись, попросил король. — Отпусти и все. Можешь внушение сделать.

Костя огляделся, подождал, пока старшие и главные скроются из виду, потер руки и отодвинул засов.

— Кто это? — спросил из темноты знакомый голосок. — Кто тут?

Королевский дракон заглянул в чулан и потерял дар речи.

В темном закутке, заставленном швабрами, па перевернутом ведре, съежившись, сидела Юлечка Южина собственной персоной.

— Ой, Костик! — Ю-Ю радостно вспорхнула ему навстречу. — Ты меня просто спас! А то меня какой-то придурок тут запер, я сижу, сижу, ничего не видно и не слышно, страшно… — Она всхлипнула.

— Это не придурок, — сурово отрезал Костя. — Это Я тебя запер, ясно?

— Ну и шуточки! — возмутилась Ю-Ю, брезгливо стряхивая с плеча паутину.

— Чего ты к статуе полезла? — Костя нахмурился. — И вообще, как ты тут очутилась, Южина? — Он сжал кулаки.

— Костик, хей-хо! — поспешно сказала Юлечка.

Приворотное слово, щедрый подарок загадочных колдунов, подействовало безотказно — Костино лицо разгладилось, кулаки разжались. Ю-Ю выдохнула.

— Ты же меня сам сюда и пригласил, разве не помнишь, Костик? — осторожно напомнила она.

— Да, конечно… — Костя вежливо поддержал её под локоть, помогая выбраться из заточения. — Я… у нас была назначена встреча, да? Извини, я опоздал? Или забыл?

— Да ладно, Мостик ваш я и сама прошла, у меня с колдовством проблем нет, — прощебетала Юлечка. — Пойдем, прогуляемся, о'кейчики? Покажешь мне дворец, познакомишь с королём.

Костя вздрогнул.

— Слушай, Юль, я не могу, мне тут… мне бежать надо. Мы отплываем в полночь.

— О, а куда? Мне с вами можно? — Ю-Ю сделала заинтересованное лицо, а про себя подумала: «Сейчас всё узнаю! Наверно, они потащили этот шар на корабль».

— Нет, — помотал головой Костя. — Мы никого не берём. Лизка с Лёвкой остаются.

— О, эксклюзивный тур! — глазки у Юлечки загорелись.

— Да не в этом дело, — Костя замахал руками. — Просто там всю дорогу будет реально опасно, понимаешь? Ну, Инго — король, ему полагается подвиги совершать, а Филин волшебник, а я…

— Ну и что? — перебила Ю-Ю, не дослушав про Костю. — Я, между прочим, колдунья, может, даже и покруче вашего Филина! Вот, смотри! — Ю-Ю щелкнула пальцами, с которых тотчас рассыпались разноцветные искры. Огоньки разлетелись по чулану и все мётлы и швабры дружно загарцевали на месте, как табун жеребят.

— Ух ты! — поразился Костя. — Слушай, что ж ты раньше-то молчала! Да мы бы все вместе в прошлом году…

— Вот и возьмите меня с собой, — перебила гордая успехом Юлечка, удовлетворенно рассматривая свои пальцы. — Я пригожусь.

— Ладно, — покладисто сказал Костя, не отводивший от Юлечки восторженных глаз. — В нашем деле волшебников чем больше, тем лучше! Во Филин-то обрадуется!!! Пошли скорее! — он потащил Ю-Ю к выходу из дворца.

— Только знаешь, Костик, — Юлечка придержала дракона за рукав. — Раз карнавал, надо всех разыграть! Давай, а? Ты меня где-нибудь на вашей яхте спрячь, а утром мы их удивим!

Когда Костя с Юлечкой спускались по широким каменным ступеням в дворцовый парк, никто не обратил на них внимания. Вход во Дворец не охранялся вообще: разгильдяи-стражники тоже отправились глазеть на фейерверк. Да и сам парк кишел публикой: горожане в карнавальных костюмах брызгались водой у подсвеченных фонариками фонтанов, прогуливались по аллеям и нюхали все цветы подряд. Лёвушку, который прятался в цветущих кустах, никто не заметил. Не до него было. Зато он очень внимательно высматривал Лизу, и уже начал ерзать от нетерпения, когда перед ним остановился таинственный чёрный силуэт и сделал знак рукой — мол, за мной.

— Мама дорогая! — ахнул Лёвушка, высовываясь из кустов, — Это что?!

— Это я, — ответила Лиза, откидывая капюшон чёрного плаща и снимая остроносую белую маску.

— Это, по-твоему, называется двадцать минут? — возмутился Лёвушка. — Зачем такое? Ты всё это время это надевала?

— Карнавальный костюм, — несчастным голосом ответила Лиза. — Ой, Левка, перестань, я и так чуть не заблудилась, никак все коридоры не запомню.

— А костюм тут при чем?

— Так меня же иначе узнают, «ура» кричать будут…

Лёвушка только крякнул.

Про королевские радости Лиза теперь знала всё. Стоило ей перейти Бродячий Мостик, как над мощеными улочками тут же несся чей-нибудь радостный вопль: «Урр-а, Её Высочество пожаловали!» — «Тише ты, дурак! — шипел кто-нибудь рядом. — Сказано же: Их Высочество Лиллибет по городу ходят инго… инко… во, инкогнито. Велено делать вид, что так и надо». — «А, так я пойду скажу жене, чтоб она белье-то хоть с веревки сняла…» Лиза только вздыхала: рыжих издалека видно. Бедный Инго! Ему-то каково! С ним и поговорить-то спокойно можно только дома, в Петербурге. А бывал он там не так уж часто, хотя, случалось, сбегал из королевства, как школьник с уроков.

А дело было в том, что за воспитание молодого короля взялись все: от дряхлых фрейлин, до волшебного зеркала в королевской гардеробной. Правда, быстренько выяснилось, что учить и воспитывать юного Инго Четвёртого занятие неблагодарное. То есть рассуждать и советовать знатокам церемоний и архивов не запрещал никто, только когда доходило до дела, король Инго обходился своим умом, без помощников. Значит, ветеранам придворного труда только и оставалось, что отводить душу на больших дворцовых праздниках. А Лизе в борьбе с придворным этикетом не хватало твердости, поэтому Зеркало упрямо наряжало принцессу в кринолины и шлейфы. Да и к брату её тоже просто так не пускали: сначала полагалось докладывать Его Величеству, что пожаловали Её Высочество, и только потом брат и сестра наконец встречались. Но и тут хочешь не хочешь, а изволь видеться с братом в парадной зале на виду у толпы придворных, под звуки фанфар и восторженные ахи и охи. У Бабушки на кухне или у себя в башне, Инго был больше похож на самого себя, чем в тронном зале…

Когда Лиза с Лёвушкой потихоньку выбрались за ограду Дворцового Парка, Радинглен уже вовсю праздновал карнавал. По улицам двигались весёлые факельные шествия, тут и там пировали и отплясывали шумные компании. Ночь мерцала сотнями фонариков, воздух шуршал от мишуры, под ногами стелился серпантин и конфетти. Бум! Бум! — бил где-то вдалеке большой барабан, и повсюду пиликали виолины, чирикали флейты, хихикали губные гармошки.

На Лизу с Лёвушкой радингленцы не обратили ни малейшего внимания. Зачем смотреть, кто тебя толкает в бок, пробираясь мимо, зачем вообще смотреть на землю, когда в небе с треском, шипением и грохотом творится такое?

На синем бархате неба вырастало раскидистое пылающее дерево, на нём разворачивались листья, распускались цветы, зрели и опадали огненные плоды. Потом всё исчезало, а через миг чья-то невидимая огромная рука разбрасывала по небу гигантские соцветия роз, хризантем, лилий, ромашек. Потом цветы истаяли, и над Радингленом, ко всеобщему восторгу, некоторое время гуляли разнообразные цветастые коты — каждый величиной с дом. Они прыгали над башнями и крышами, гонялись друг за дружкой, а потом все разом оглушительно замяукали и пропали.

— Круто, да? — раздался за спиной у Лизы голос королевского дракона. — А вон там, гляди, на крышах сильфы тусуются. Им сегодня летать не велено, чтобы крылья не сожгли, а, вообще-то, они ребята ого-го! Я тебя потом познакомлю.

— Какие хорошенькие! — тоненько пропел кто-то рядом.

Лиза обернулась было, но Костя и его спутница уже исчезли. С кем это он?

— Лизка, ты чего? — подергал её за плащ Лёвушка. — Пойдем быстрее, а то опоздаем, ждать нас никто не будет!

— Ты никого не заметил? — настороженно спросила Лиза, ускоряя шаг и путаясь в плаще.

— Кого? — сердито отмахнулся запыхавшийся Лёвушка. — Тут такая куча народу!

— Так, — вздохнула Лиза под маской. Нос чесался. — Показалось, наверно. Ой, Левка, совсем забыла! — она пошарила под плащом и протянула Лёвушке пакетик из золотистой бумаги, в котором что-то клейко шуршало. — На, положи в свой рюкзак.

— Это что? — удивился Лёвушка.

— Это мне Циннамон подарил — королевские ириски.

— А зачем? — Лёвушка сунул пакетик в карман.

— Ну… еда на дорогу, — озабоченно ответила Лиза.

В гавани было безлюдно и тихо, только издалека доносились обрывки музыки и смех. Спускаясь по узкой горбатой улочке, ведущей к причалу, Лиза различила впереди знакомую фигуру Филина. Ага, а это рядом с ним Инго идет, его в этом костюме и узнать-то можно только по прямой спине. Интересно, а тот третий, на костыле и в треуголке, он кто? Внезапно Филин оглянулся, и Лиза замерла, вцепившись в Лёвушкину руку.

— Что там, господин волшебник? — спросил человек на костыле.

— Да я думал, это наш звероящер, — Филин ускорил шаг. — А то ждать его, остолопа.

— Эк вы его, — хмыкнул Зильбер.

— А как ещё, капитан? Спондилоптера игнихеланс? Многовато чести…

— Это по-каковски, мейстер? — Зильбер даже приостановился.

— По-латыни, — объяснил Инго вполголоса. — Дугокрылое огнедышащее.

Лёвушка был прав: корабль в гавани и впрямь оказался всего один — изящная трехмачтовая шхуна, на корме которой виднелось резное изображение морского конька. Лиза присмотрелась и увидела, что глаза у конька закрыты.

— Эй, «Гиппокампус»! — негромко позвал одноногий. — Подъём! У нас гости.

И тут Лиза едва не выдала себя, потому что конек приоткрыл один глаз:

— Какие ещё гости, капитан? Ночь на дворе! И вообще, я плохо выгляжу, у меня палуба не мыта и паруса не глажены!

Голос у него оказался скрипучий, как несмазанная дверь.

— Палубу завтра обязательно вымоем, — пообещал капитан. — А паруса — это тебе не чепчик, чтобы их гладить. Да не валяй ты дурака!

— А гостинец с праздника? — не сдавался кораблик. — Я тут сколько уже один торчу, скучно, тихо…

— Вот, — капитан извлек из кармана блескучую шуршащую гирлянду мишуры. — Но это ещё не все. Да проснись же ты, старая калоша! Я принёс шар.

Тут уж «Гиппокампус» открыл оба глаза:

— Так мы отправляемся?! Урр-ра! — завопил он. — Путешествие! Приключения! Ура! Подаю трап! Добро пожаловать!

Издалека донесся гулкий бой часов, и Лиза подпрыгнула: вместо белого балахона Пьеро на Инго вновь были джинсы и футболка.

— Ну ничего себе… — прошептал Лёвушка, выглядывая из-за бочки, крепко пахнувшей смолой. — Лизка, ты знала, что корабль говорящий?

— Нет, — растерялась Лиза. — А что?

— А то. Он же нас не пустит, — вполголоса объяснил Лёвушка. — Ещё тревогу подымет, чего доброго.

— Ой, а что же делать?

— А ты его заколдуй. Ну, спой или насвисти… Учить мне тебя, что ли?

— Заколдовать, чтобы заснул или чтобы впустил? — уточнила Лиза.

Лёвушка отмахнулся:

— Ладно, проехали. Полезем как есть, а то вдруг они без нас отчалят.

— Не отчалят, — откликнулась Лиза. — Они ещё Царапкина ждут.

— Эй, кто там шебуршится? — вдруг недовольно спросил сонный «Гиппокампус».

— Это мы… — только и сумела сказать Лиза. Лёвушка схватился за голову, но тут же поспешил на помощь:

— Многоуважаемый Гиппокампус, пустите нас, пожалуйста.

— А пароль знаете? — морской конек на корме вдруг открыл оба блестящих ехидных глаза.

— Нет, — огорчилась Лиза. — Но нам правда очень нужно попасть на борт…

— Мы, знаете ли, никогда не видели таких красивых кораблей, — Лёвушка отодвинул Лизу и повёл переговоры сам. — Нам бы на снасти ваши посмотреть, на паруса — ничего, что неглаженые… Зачем вам пароль-то — мы же не враги какие-нибудь, мы экскурсанты, а это и вовсе принцесса здешняя…

— Попались! — хихикнул кораблик. — Попались, попались… Нету никакого пароля. Ладно, принцессу пущу.

Перед Лизой и Лёвушкой легли сходни. С непривычки лезть по узеньким качающимся доскам, даже спрятав в кустах плащ и маску, оказалось не так-то просто, но после нескольких тяжёлых унизительных минут безбилетники плюхнулись на палубу.

— Уф, — сказал Лёвушка. — Вот и всё.

— Ну да, прямо! — Лиза заозиралась, ища, куда бы поскорее спрятаться. — Все ещё только начинается!

— Ох, ах, камень с плеч. Дело чуть не дало течь! — протрещал Штамм.

— Но ведь получилось же в конце концов, — устало сказал Коракс. — Девочка и сама растерялась, когда шар выхватили из-под носа. И потом, подумайте, чего она натерпелась — сначала целый день по подвалам и чердакам пряталась, потом в чулане этом сидела.

— Хотелось бы напомнить коллеге, что наше заключение в силу его длительности и неудобств представляется куда более угнетающим, чем пятиминутная отсидка в чулане, — заметила Паулина. — Но в целом я согласна, обстоятельства складывались решительно не в пользу избранной нами кандидатуры.

— На данной стадии операция прошла успешно. — Отчеканил Ангст. — Поощрить! Представить к награде!

— Будет ей награда, такая, как надо, — хихикнул Штамм. — Кандидатура у нас не дура, у ней жадная натура. Исхитрилась наша резвушка, дело сделала попрыгушка! Иголочку воткнула, тихонечко шмыгнула! Скок-по-скок через мосток, ничего не видал королёк, хе-хе-хе…

— Это, конечно, удача, но ведь она сама нам сообщила, что шар на борту корабля, отплывающего из Радинглена. Где же мы теперь дракона возьмём, ума не приложу! — растерянно проговорил Коракс. — Куда плывёт корабль?

— Данная информации будет получена в ближайшее время. Ведь сам факт, что теперь проводник нашей активности находится в непосредственной близости от места нашего вынужденного заключения, значительно облегчает процесс манипуляции, — наставительно сообщила Паулина.

— Приступить к разработке инструкций для следующей стадии операции. Немедленно! — скомандовал Ангст.

— Приступить, приступить, а не то нам всем не жить, — поддакнул Штамм.

Её Величество Таль, отослав служанок, самолично расчёсывала волосы на ночь. Не то чтобы за двенадцать лет изгнания в Петербурге она не соскучилась по королевской жизни, включающей и пять горничных с гребнями для ритуала Вечерней Прически. Просто Бабушка устала. Такое бывает даже с королевами. Ей казалось, что величественная улыбка навеки прилипла к лицу.

Палисандровый гребень, золотые шпильки с изумрудами, опять гребень, оправленная в серебро щётка… Косы королевы Таль и теперь остались такими же длинными, только из медных давно стали седыми. «Как давно я здесь не была… — подумала Королева. — А Радинглен совсем не изменился. Ну, конечно, если не считать того, что они разучились натирать полы и чистить шторы. — Она тихо фыркнула, как иногда фыркала её рыжая внучка. — Но это легко исправить. А вот я… И Филин. Мы другие. Совсем другие. Или нет?»

В витражное окошко тихонько поскреблись.

Королева не настолько отвыкла от Радинглена, чтобы вздрогнуть. Её покои находились на высоте… ну, скажем, хорошего шестого этажа в старом доме на Петроградской стороне. Так что до окна могли добраться разве что сильфы да коты. Но крылатые озорники скорее полезли бы в пасть дракону, чем без спросу предстали перед королевой Таль, а вот коты, особенно некоторые из них, иногда пренебрегали этикетом… Впрочем, в исключительных случаях Бабушка тоже не считалась с этикетом.

— Это ты, Мурремурр? Входи, — со вздохом сказала она и поправила кружева на пламенно-алом пеньюаре.

На подоконник беззвучно перетекла чёрная тень кота. Из приоткрытого окна пахнуло ночной свежестью.

— Добрый вечер, Ваше Величество, — промяукал кошачий рыцарь. — Прошу прощения за вторжение.

— И что у нас хорошего? — поинтересовалась Бабушка.

Часы на камине очень кстати пробили два раза.

— Устраивайся, — королева опустилась в обитое бархатом кресло, а Мурремурр чинно сел на пуфик и уложил хвост вокруг лап.

— Ваше Величество просили меня присмуррмотреть за Её Высочеством, если они отправятся в город. Я полагал, что в сопровождении доблестного Льва Её Высочество может прогуливаться сколько угодно, но оба они до сих пор не возвратились. К сожалению, в этой толпе я потерял их из виду. — Он виновато прижал уши. — А сейчас один сильф сказал мне, что ночью он видел принцессу и пажа неподалеку от гавани.

— Так, — сказала Бабушка и золотые шпильки с шорохом посыпались на пол из её разжавшейся руки. Королева осторожно взялась за виски и прикрыла глаза. — Так, — повторила она. — Значит, они не вернулись. Мурремурр, а ты не видел в покоях принцессы ничего?..

— Сию муррминуту, — и кот скользнул за окно.

Бабушка неподвижно сидела в кресле. Корабль капитана Зильбера должен был отправиться в путь около полуночи. Через несколько минут Мурремурр вернулся, неся в зубах что-то маленькое, белое. Перед Бабушкой лег листок из блокнота, исписанный очень хорошо знакомым ей почерком: