Научная фантастика

Никола Кесаровски АЛАЯ КАПЛЯ

Я ждал конечного (разумеется, отрицательного) результата эксперимента № 103, чтобы заняться чем-нибудь более серьезным.

И надо же такому случиться — реакция оказалась положительной!

Я стоял, не смея взять второй экземпляр. Неужто это возможно? Я обалдело смотрел, как принтер выдает лист за листом. Ощущение такое, будто стоишь на перроне и ждешь поезда. Вот появляется состав, подходит к вокзалу и, вместо того, чтобы сбавить скорость, вдруг берет разгон, разъяренно рычит, стук колес сливается в протяжный звон, они отрываются от рельсов, локомотив взмывает ввысь, а за ним по невероятной кривой летит вагон за вагоном… Гигантский люпинг, каскад головокружительных фигур высшего пилотажа, невиданный слалом меж высоких послеполуденных облаков; только последний вагон немного заносит и он слегка задевает за них на виражах — сам Стенмарк чертовски позавидует! А ты… Что ты? Ты ошеломленно смотришь, машинально следишь за происходящим. Ты отключился. Только потом, когда придешь в себя, сможешь здраво рассуждать. А пока в голове крутится только одна мысль: неужто это возможно?! Так и я ошеломленно смотрел, как принтер выдает лист за листом, машинально следя за нумерацией страниц. На двадцать четвертой автомат щелкнул, сброшюровал страницы, заключив их в обложку с надписью: „Эксперимент № 103. 11.11.2017 г.“

Я не знал, что и думать. Ноги подкашивались от волнения, мокрые от испарины руки сами собой потянулись к брошюре, но так же самопроизвольно опустились.

Я не верил в существование другой цивилизации. Теперь же доказательство ее существования было передо мной, но мне все не верилось…

С постановкой задачи я давно справился, но медлил с ее решением. Оно требовало недопустимой алогичности, а я уважал, может, даже чересчур, установившийся за тысячелетия образ мышления. В большей или меньшей мере это знакомо каждому — странное сопротивление, которое, унаследованная от сотен поколений родовая память оказывает осенившей тебя счастливой догадке и хотя бы на первых порах ухитряется бросить на нее тень. Эволюция сумела вооружить жизнь на нашей планете хорошо отмеренной дозой консерватизма, достаточной для сохранения достигнутого и в то же время дающей возможность пробиться самым ярким искоркам нового. И когда оно, это новое, завтра осуществится, его будет охранять все тот же консерватизм. И так далее… Да-да, и так далее, и каждый из нас в свое время ежедневно сталкивается с этим хитроумным изобретением эволюции — каждый из нас, принявший эстафету поколений, оказывается в рамках своей жизни на переднем крае фронта, волны цивилизации, распространяющейся во времени и пространстве…

С птичьего полета принципиальной постановки вопроса — вот с каких позиций пытался я совершенно сознательно рассмотреть свое столкновение с экстраординарным, выходящим из ряда вон экспериментом № 103, — хотя бы для того, чтобы найти оправдание своему помешательству.

Вообще-то я хорошо понимал, что задача чрезвычайно важна (черт возьми, до чего же бледные слова!) и что намеченный мною путь решения более чем оригинален. Но… все откладывал и откладывал. И вряд ли тут повинен какой-то консерватизм или раболепие перед раз и навсегда установленными нормами мышления. Просто хотелось несколько повременить с отрицательным результатом, дать немного жизни затаенной мысли „а что, если…“. А консерватизм и какие-то там нормы мышления были только шелухой, под которой скрывалась боязнь нежелательного результата. И так как всегда найдется более спешное дело, которое нужно сделать за счет чего-то другого (сложная вещь эта чистая наука!), то я все откладывал и откладывал, и так тянулось месяцами.

До сегодняшнего дня.

Проблема была настолько интересна (и не только для меня!), а я так жаждал найти ее решение наперекор всему, что готов был поплатиться уважением к самому себе. И потому, положившись на свою бесшабашность и окрестив ее дерзостью, я отказался от общепринятой логики, стал искать выход вне ее. А для оправдания в собственных глазах сдобрил все это лошадиной дозой юмора.

Я начисто отверг все каноны логики.

Почему я пошел на такой шаг? Трудный вопрос. Может, потому, что уже много поколений землян ломали себе головы — логично мыслящие головы! — и никак не могли прошибить толстую неподатливую стену, которую представлял для них вопрос: „Существует ли другой разум во Вселенной и как установить с ним контакт?“, но только оставляли за собой усеянный костьми след. Один этот факт заставляет если не отказаться от проблемы, то по крайней мере искать к ней другой подход, подступ или трамплин, даже если он начисто абсурден! Особенно, если ты уже знаешь, что абсурдность или неабсурдность чего-либо зависит от точки зрения: разве не абсурдно держаться за свою вчерашнюю относительную истину? Не говоря уже о том, что абсурд тоже имеет свои степени сравнения!

Подобного рода соображения, пусть даже откровенно фривольные, порой и в самом деле помогают, особенно в сложных случаях вроде моего.

А начал я, как говорится, шутя. Написал, что „эр от икс“ равно интегралу функции „эф от икс“ на „дэ икс“ (в знаменателе!). Из уважения к людям компетентным, удивленно пожимающим плечами, я поясню.

Под „икс“, по которому я интегрировал, я понимал ЧЕЛОВЕКА, обобщенного человека, ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ в земной цивилизации — вот такой ясный и в то же время трудный для облечения в слова смысл я вложил в переменную „икс“.

Под функцией „эр от икс“ я понимал все то, что разумно по отношению к человеку (в современной, пусть даже пока слишком антропоморфной трактовке этого понятия).

В функцию „эф от икс“ я вложил основные характеристики человеческого разума.

А как же с „дэ иксом“? Ну, да, глупо, или, мягко говоря, необычно, поскольку „дэ икс“ всегда стоит в числителе, а я поставил его в знаменатель. Я имел в виду интегрирование по тем показателям, которые имеют хоть какое-нибудь качественное отношение к переменной икс (то есть к человеку), но отнюдь не „икс“ во всех возможных его значениях. Тем самым при поисках иного разума я застраховывал себя от возможности попасть на какого-нибудь конкретного земного человека.

Надеюсь, что я не очень досаждаю своими выкладками.

Сам я смотрел на это дело как на шутку. В шутку продолжал, в шутку развивал парадоксальные методы интегрирования, нашел соответствующие алгорифмы (уже не в шутку, а чтобы освежить студенческие знания) и ввел программу в компьютер. С энтузиазмом ждал результата — хорош энтузиазм! Он спрятал голову под крыло и сидел смирнехонько, делая вид, что его вообще нет, хотя нет-нет да и выглянет из-под перышек! Да, никаким энтузиазмом и не пахло, я попросту ждал, чем все это кончится. Сама заявка на вид решения тоже была необычной и неточной. Я запросил его в форме модулирующих параметров гравитационных волн стандартного спектра. Я даже не просмотрел уравнения этих решений, настолько все это представлялось мне шуткой. Просто включил ленту гравитрона и… шутки побоку! На индикаторе засветился положительный результат, и соответствующие устройства дали сигнал к записи.

Я ожидал чего угодно, только не этого. От неожиданности я позабыл, что, в сущности, было искомым. Смешно, не правда ли? Смешно, да не совсем! Я бы сказал, страшно!

Я в самом деле испугался. Один, в мертвецкой тишине ночи, на тридцать пятом этаже пирамиды из стекла и металла я осмыслил случившееся: Я НАШЕЛ, ДА-ДА, НАШЕЛ ДРУГОЙ, НЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ РАЗУМ.

Уму непостижимо! Другой разум… Ведь это всегда была благодатнейшая тема для дебатов, и ничего больше! Если хотите, я сам прочел десятки лекций „за“ и еще столько, если не больше, „против“ возможности существования другого разума, с одинаковым успехом. Потому что и научных аргументов „за“ и „против“ примерно поровну, с некоторым креном в сторону „против“. И вдруг… Невероятно!

По традиции другой разум всегда искали где-то в глубинах Вселенной. Я же искал его повсюду. Существенная разница, не правда ли? В моей формуле был заложен призыв к любому разуму, отличному от человеческого, разумному человеческому и находящемуся где угодно. В качестве носителя я использовал всепроникающее гравитационное поле. И вот записывающие устройства справа от меня зарегистрировали ответ!..

Засмотревшись на узкий, вытянутый по всей вертикали принтера блок памяти (в последнее время мы явно перебарщиваем с дизайном!), я с каким-то странно приятным чувством вспомнил, как примерно месяц назад однажды ночью принтер целых два часа выдавал только нули, израсходовав на это больше двухсот килограммов бумаги! Коллега велел ему, покончив со всем остальным, распечатать один из участков собственной памяти, но что-то недодумал и наутро обнаружил сотни тысяч нулей и, разумеется, счет на весьма солидный штраф… И сейчас, в полной растерянности, где-то на грани сна и бодрствования, я вдруг поймал себя на нелепой мысли: хорошо бы и на этот раз оказалось неладно с принтером, а исписанные листы были, в сущности, пустыми… Или пусть бы что-нибудь случилось с расшифровкой… или чтобы сквозняком выдуло в окно брошюрку… Но и расшифровка, как назло, оказалась элементарной, компьютер справился сам, и принтер выдал текст совсем по-людски, даже сшил в брошюрку, и сквозняка не чувствовалось. Мне оставалось только взять шапку в охапку и идти куда глаза глядят. Но я и этого не мог сделать — ноги подкашивались от волнения.

Я постарался взять себя в руки и сосредоточиться. Оправившись от неожиданного шока, я начал читать.

„Читающий это послание, знай: наши намерения дружелюбны! Цивилизация у нас стабильная, хорошо организованная, и нам есть чем поделиться. Наше послание подготовлено давно. Периодически, по истечении нескольких микровременных циклов оно обновляется. Передача ведется постоянно, она будет излучаться и после возможной гибели нашей цивилизации. Когда ты будешь это читать, мы, быть может, уже перестанем существовать. Всему есть конец. Но пусть и тогда ты почерпнешь от нас пользу — и это будет доказательством наших добрых намерений…“

Я почувствовал, что мне необходимо хоть как-нибудь убедиться в том, что происходящее не сон, а чистая истина. Давным-давно сам Бертран Рассел утверждал, что когда он пишет, то вовсе не думает, что спит и все ему только снится, но никоим логическим образом не мог это доказать! А что мог сказать я, держа в руках такое послание? Сон ли это, галлюцинация, в своем ли я уме или все в мире стоит на своих местах?..

„Во-первых, как мы выглядим?

Все мы индивидуализированы. Живем ограниченное время, реализуемся в непрерывном физическом движении, оно же служит основным фактором формирования мышления у нас.

Каждый из нас представляет собой СТРУКТУРНУЮ ЕДИНИЦУ, происходит из РОДОВОГО ЦЕНТРА, а сыграв свою роль, умирает.

Конечное число структурных единиц образует ФУНКЦИОНАЛЬНУЮ ЕДИНИЦУ.

Конечное число функциональных единиц образует ЦИВИЛИЗАЦИЮ.

У нас нет локализованного центра управления. Каждая структурная единица, то есть каждый из нас, является представителем всех и всего…“

РОДОВОЙ ЦЕНТР.

СТРУКТУРНАЯ ЕДИНИЦА.

ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ ЕДИНИЦА.

ЦИВИЛИЗАЦИЯ…

Четкие, твердые понятия и представления, которые были у меня до вчерашнего дня, расплывались, деформировались, обретая новое содержание и формы. Пол подо мной тоже как-то размяк, передавая миллиметровые колебания отливов и приливов земной поверхности, стены легонько качались от вращения Земли вокруг своей оси, я почувствовал мягкий, но властный толчок планеты, летящей по своей орбите вокруг Солнца, и гораздо менее сильное, но все же четко ощутимое движение всей Солнечной системы к далекой точке созвездия Стрельца… Ошеломленный всем этим, я не понимал, как еще ухитряюсь сохранить равновесие. Двухсантиметровая амплитуда колебания самого здания института, практически несуществующая, незаметная для человека, теперь давала о себе знать, я чувствовал, как гигантский маятник незримо раскачивается из стороны в сторону, властно отсчитывая свое бесконечное „тик-так“, рельефно и зримо, более реально, чем что бы то ни было, как пульс, внезапно забившийся в висках. Упираясь обеими руками в пульт компьютера, спиной — в ставшее необычно твердым кресло, а ногами — в какое-то эргономическое приспособление, придуманное явно для другой цели, я вглядывался в звездную черноту за окном, утыканную алмазными булавками, и в самом деле с трудом удерживал равновесие…

Все ощутимее был вихрь полета, все глубже проникал я в глубины нового для меня единения глобальной целостности столь высшего порядка, о существовании которого раньше знал — но и только… Лишь теперь я воспринял его во всей полноте, ощутил вокруг себя Вселенную и самого себя — ее частицей, и у меня опустились плечи…

РОДОВОЙ ЦЕНТР?

СТРУКТУРНАЯ ЕДИНИЦА?

ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ ЕДИНИЦА?

ЦИВИЛИЗАЦИЯ…

Я пытался расставить по местам и осмыслить эти понятия. Ладно, скажем, мы тоже выходим из родильного дома. И, очевидно, соответствуем их структурным единицам, потому что каждый из нас — человек, а каждый из них, как они говорят, — структурная единица. Следовательно, можно принять, что между нашими мирами существует соответствие:

ЧЕЛОВЕК = СТРУКТУРНАЯ ЕДИНИЦА…

Новое здесь — функциональная единица… Похоже на наши группы людей, коллектив, семью… всевозможные общности, посредством которых мы, в сущности, синергетически увеличиваем свои возможности, потому что возможности коллектива — скажем, из десяти человек — гораздо больше суммарной возможности десяти отдельно взятых людей! Эти общности для нас существенны, но не настолько, чтобы заявить о них в самом начале послания другой цивилизации… Постой, постой… здесь что-то есть! Функциональная единица для них важнее, чем коллектив для нас, раз о ней говорится в самом начале… Важнее! Нужно ухватиться за этот след… А что, если… если этот факт у них закреплен биологически (при аналоге нашему „биологически“)? Как у некоторых форм растительного, животного и растительно-животного симбиоза, для которых разделение значит смерть?“

В самом деле, интересный уровень жизни — функциональная единица. По самому названию ясно, что это — объединение структурных единиц (то есть их „людей“) для выполнения какой-то функции… Стоп! Здесь нужно остановиться — между их функциональной единицей и нашим коллективом явная аналогия. Разве что функциональная единица более устойчива, обособлена, компактна. Она представляет собой и нечто физически связанное, как хоровод, да-да, нечто вроде „коллектива физически связанных людей“, как группа людей, поднимающих тяжесть с „раз-два взяли!“, или как гребцы в многоместной лодке связаны в одно функциональное целое, объединяющее и их, и лодку…

Следовательно…

РОДОВОЙ ЦЕНТР = РОДИЛЬНЫЙ ДОМ

СТРУКТУРНАЯ ЕДИНИЦА = ЧЕЛОВЕК

ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ ЕДИНИЦА = КОЛЛЕКТИВ ФИЗИЧЕСКИ (!) СВЯЗАННЫХ ЛЮДЕЙ…

„Масштабы наших тел на несколько порядков меньше масштабов мира, в котором мы живем, и для того, чтобы мы были с ним соразмерны, эволюция открыла нам форму функциональной единицы.

Функциональная единица обособлена в пространстве. Основное ее назначение — обеспечивать подходящие и постоянные условия жизни и совместного целенаправленного проявления входящих в нее структурных единиц. Помимо нас самих, функциональная единица включает также специализированную оболочку-корпус, в пространственном отношении оформленную сообразно максимальным возможностям функционирования. Сложная структурированная оболочка имеет высокую степень автономности, все ее части рационально связаны между собой.

Руководит функциональной единицей ЛОКАЛЬНЫЙ ЦЕНТР УПРАВЛЕНИЯ, запрограммированный на основе введенных в него нами возможностей и принципов действия. Кроме того, он наделен разумной степенью свободы при выборе решений“.

ЛОКАЛЬНЫЙ ЦЕНТР УПРАВЛЕНИЯ функциональной единицей… Что это напоминает? Если провести параллель между функциональной единицей и… скажем, заводом, со всем его техническим оборудованием и личным составом, то чем тогда будет локальный центр управления?.. командным пультом с терминалами у руководителей производства?

ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ ЕДИНИЦА = ЗАВОД?..

…Сейчас я пишу эти строки и сам удивляюсь хладнокровию, с каким обдумывал послание и отыскивал аналогии между двумя мирами, вместо того, чтобы одним духом прочитать все двадцать четыре страницы и даже сначала заглянуть в конец! Но это хладнокровие было только внешним. Мои попытки осознать прочитанное были не последовательным обдумыванием, а самопроизвольными вспышками мыслей, образов, обобщенных и даже не облеченных в понятия. Все происходило в каком-то втором пласте моего сознания, одновременно и параллельно с чтением, причем даже не мешало ему. А за окном стояла ночь, тихая и черная, высоко в небе невидимые облака скрывали звезды, внизу большой парк ограждал маслянистой чернотой здание института. И только здесь, на тридцать пятом этаже, залитом светом, были я и послание — одни в бесконечности вселенной… Мысль о том, что где-то внизу спит многомиллионный город, не устраняла липкое чувство одиночества. Лежавшее передо мной послание далеких братьев по разуму — тоже. Наоборот! Оно усиливало тишину вокруг, разрежало атмосферу. Мой взгляд то и дело натыкался на телефон — может, если поделиться с кем-нибудь новостью, спадет усталость, которая еще мгновение назад была восторгом…

Итак,

ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ ЕДИНИЦА = ЗАВОД…

Автоматизированный завод?

Наверное, это их функциональная единица окажется чем-то вроде наших РОБОТОВ. А что, и в самом деле есть сходство. Робот — машина, состоящая из конечного числа модулей-органов (СТРУКТУРНЫЕ ЕДИНИЦЫ!), связанных в единое целое (ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ ЕДИНИЦА!) для выполнения каких-то функций; она снабжена ЛОКАЛЬНЫМ УПРАВЛЯЮЩИМ УСТРОЙСТВОМ — „мозгом“…

Да, определенное сходство между нашим роботом и их функциональной единицей вполне удовлетворительное… С той только разницей, что сами они, „люди“ иного мира — композиционные элементы этих функциональных единиц, в то время как мы делаем свои роботы из металла и пластмасс. Ну да, и еще делаем их в значительной мере антропоморфными…

Стоп!

Антропоморфные!..

Перехватило дыхание…

Модули робота в преобладающей своей части повторяют органы человека — в структурном отношении робот похож на человека. Функциональная единица похожа на робота. ЗНАЧИТ, ОНА ПОХОЖА И НА ЧЕЛОВЕКА.

ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ ЕДИНИЦА — ЧЕЛОВЕК?!

Трудно пересказать в реальной последовательности мысли, с которыми я лихорадочно бросился проверять новую гипотезу и ее всевозможные варианты. Не только во втором, но и в третьем, четвертом и пятом пластах моего сознания, невесть откуда появившихся, закипела невообразимая борьба вариантов и подвариантов, их молниеносная проверка на согласуемость с более близкими и более отдаленными утверждениями и предположениями науки — от библейских притч до прочитанного утром в газетах и журналах, от сногсшибательных идей фантастических романов до подтекста каламбуров коллег и друзей… За какие-то минуты — или часы — беспамятства мой коллабировавший мозг перемолол годами накапливавшийся капитал и рассмотрел его под микроскопом новой точки зрения, обусловленной фактом существования этого послания… Я готов был тут же подвергнуть себя биопсихоанализу, сунуть голову в шлем с датчиками, — лишь бы посредством гипнотической атаки можно было выявить механизм, приведший меня к открытию… Да, я готов! И вряд ли найдется человек, желающий этого больше меня самого! Если только можно проникнуть в беспространственность и безвременность мозга — этой странной субстанции с броуновским движением бессловесных мыслей, в которой в конце концов отстоялся и выкристаллизовался поразительный, но ясный вывод!

Постепенно придя в себя, я долго сидел в лаборатории один на один с чудом… Вот уж действительно, чудеса входят в нашу жизнь через двери лабораторий …

Я понял истину!

Я чувствовал, что это и есть истина!

ЭТИ СТРУКТУРНЫЕ ЕДИНИЦЫ — НАШИ

КРОВЯНЫЕ ТЕЛЬЦА!

ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ ЕДИНИЦА С ЕЕ ОБОЛОЧКОЙ — ЗЕМНОЙ ЧЕЛОВЕК! ИХ РОДОВОЙ ЦЕНТР — НАША ПЕЧЕНЬ!

Сколько времени просидел я, вперив взгляд в одну точку, — не знаю.

Окружающая реальность постепенно всплыла в моем сознании, и я осознал, кто я и где я.

Я взял скрепку и наколол ею безымянный палец. Медленно набухая, проступила капля алой крови. Я не мог оторвать от нее глаз. Потому что это, да, это — она, ДАЛЕКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ, послание которой лежало у моих ног на полу. Мои кровяные тельца — структурные единицы этой цивилизации, мое кровообращение — их функциональная единица, а сам я просто оболочка, обеспечивающая удобство и возможность действия функциональной единицы — кровообращения…

Очевидно, они и не подозревают, что их функциональные единицы уже осознали себя как личности, что локальный центр управления функциональной системой развился в самостоятельно мыслящий МОЗГ, что нас, этих функциональных единиц, шесть миллиардов и что мы называем себя цивилизацией…

Кто знает, может быть, именно подсознание и есть то новое в нашем мозгу, что ускользнуло от их контроля и они остались в неведении о формировании нашей цивилизации?..

Долго смотрел я на свертывающуюся кровь. Несвязные мысли блуждали в мозгу, выдвигали гипотезы, могущие дать ответ на нерешенные наукой вопросы, — лавину вопросов и предположении, с которой я не мог совладать. Я чувствовал себя дикарем, стоящим перед сундуком с драгоценностями, который не может даже охнуть, а только загребает полные пригоршни, поглощенный игрой самоцветов…

Я… ты… мысли путались. Не знаю! Кажется, мы — одно и то же. Но не совсем. Ты — мое кровообращение, мое тело — твоя оболочка. Ты говоришь, что летишь в Космосе, а там лечу я! То, что я называю своим мозгом, для тебя просто локальное управляющее устройство твоего корпуса, моего тела. Сможешь ли ты рассматривать этот самый мозг как мой, пусть даже он — плод твоей эволюции и создан для твоих целей? По-твоему, я служу тебе, а по-моему, — ты мне. А кто кому служит на самом деле?.. Пожалуй, спорить о приоритете страшно. Пусть даже мой мозг организован благодаря тебе, но это мой мозг, и он силен; для тебя это локальное управляющее устройство функциональной системы, в моем же мире он — творец! Ты не должен рассматривать меня только как свою оболочку, как свое вспомогательное устройство, свою материализованную возможность действия. Это очень страшно! И наоборот, конечно: мое кровообращение — это мое кровообращение, но я уже не смогу рассматривать его лишь как одну из систем своего организма.

…А ты откроешь мне свое понимание глобальных целей? Своего собственного предназначения, будущего…

Я совсем запутался, ты застал меня врасплох, хотя, говорят, я один из самых знающих в этой области. Наверное, нас всегда будут подстерегать неожиданности, снедать тревожное чувство неподготовленности. Потому что подготовка к нашей встрече ведется в мыслях и посредством мысли! Но мысль — это квинтэссенция познанного и предполагаемого, в то время как ты явился откуда-то извне, из такого извне, для которого у нас даже нет определения. И потому, — при всем том, что мы так тебя ждали, — ты, другой разум и все связанное с тобой, всегда будешь для нас чудовищно неожиданным…

Я окончательно запутался, но я благодарен тебе, что ты не требуешь немедленного ответа. Одно я могу сказать уже сейчас то, с чего нам придется начинать совместную жизнь: с сегодняшнего дня ты — не только мое кровообращение, с сегодняшнего дня мой мозг — не только локальное управляющее устройство твоей функциональной единицы… С сегодняшнего дня мы РАВНЫ ПО РАНГУ!.. мы должны быть равны…

…А твое управляющее устройство? Ты говоришь, что оно не локализовано, что оно повсюду. То есть, оно в крови, в кровеносных сосудах… Один писатель, Джек Лондон, говорил, что жизнь человека — жизнь его кровеносных сосудов! Он даже не предполагал, что, в сущности, говорит…

Но что происходит с тобой, когда я умираю? Мы умираем одновременно? Мой друг написал великолепный рассказ „Разговор ни с кем“, в котором утверждает, что духовный мир каждого человека сохраняется кем-то, где-то… Уж не тебя ли мой друг назвал этим „кем-то“?

…А лейкемия? Какой же это, должно быть, апокалипсис для твоих структурных единиц! Мы могли бы справиться с нею совместными усилиями! Но… вдруг для твоего мира она вовсе не бедствие? Вдруг она — нечто редкое, хорошее и полезное, о чем мечтают?

А как с моим курением?

Я все думал и думал…

Лавина вопросов не прекращалась…

…Иерархия разумов! Ну что ж, возможно, это самое логичное. Разум каждого нового уровня ступает на организацию и достижения разумов предыдущих уровней. И пожалуй, нам следует сменить методы поиска контактов с другими цивилизациями. Мы ищем вне себя, а нужно искать в наших мегалообщностях… например… например… общество. Ну да, конечно, разве наше земное общество, взятое в целом, не представляет собой некий самостоятельный разум? Причем отличающийся от разума отдельно взятого человека? Разве в нем нет своих норм, которых никто из нас не придумывал и не навязывал, но которые тем не менее каждый соблюдает? Надличностных норм? Мораль, этика — разве это не есть наши, человеческие понятия объектов СОЦИАЛЬНОГО разума? Альтруизм? Самоотверженность? А общественное мнение? Это ли не волеизъявление и проявление социального разума? Разума, с которым мы давно и тесно, до симбиоза, связаны? Который в большой мере управляет нашим поведением…

А те таинственные, едва слышные нам внутренние силы, которые нами управляют? Подсознание? Те самые загадочные четыре процента объема нашего мозга, которые нам пока доступны? Догадки о „психической энергии“ как особого рода поле, мощном и неизученном? Может, и они связаны с теми, другими разумами, которые „над“ и „под“ нами?..

И насколько лучше и яснее становятся многие наши понимания и искания, если посмотреть на них как на СТУПЕНИ ИЕРАРХИЧЕСКИ ПЕРЕХОДЯЩИХ ОДНА В ДРУГУЮ СТРУКТУР! Взять, к примеру, мораль. Нередко личность вопреки самой себе поступает так, как нужно, а не так, как она сама того хотела бы в данный момент. Это самое „нужно“ — снятые до действующего сознания личности императивы социального разума, МЕТАРАЗУМА. Личность приближается к метаразуму, к совершенству и гармонии путем постепенного сближения „хочу“ и „нужно“. Кто-то сказал, что нет явлений морали, а есть только моральная интерпретация явлений. Интерпретация с позиций метаразума и есть настоящая, верная моральная оценка. А это в свою очередь — путь к полной сопричастности метаразуму, к полной свободе личности, к установлению контакта и взаимопроникновению двух соседних разумов; все это — шаги на пути ко все более высшей свободе, к глобальному и всесильному разуму…

Темнота теснилась за окном, вползала в комнату, сдавливая свет в лаборатории. Тишина странным образом затвердевала. Лежащая передо мной книжечка, прочитанная только до второй страницы, исполняла меня предощущением чуда, которое ждет меня на остальных двадцати двух страницах. Усталый, вконец измотанный, я вдруг почувствовал страх, особый страх, — я совершенно один во всем здании…

Один?

Никогда уже человек не будет совершенно один!

Осторожно положив руки на листы с посланием, я склонил на них голову. Засыпая, я думал о том, как наутро меня разбудят коллеги и с каким многозначительным видом я покажу им свой безымянный палец с запекшейся на нем алой каплей.