Небесный Трон 11

Интерлюдия. Шесть-Три-Девять-Девять

Много лет назад…

Большое белоснежное помещение. Группа детей пяти лет — двенадцать мальчиков и восемь девочек — выстроилась в ряд. Все они были одеты в одинаковую белую униформу, которая отличалась лишь вышитым четырёхзначным номером на ней. Дети молчали, опасаясь даже шевельнуться без разрешения, пока перед ними из стороны в сторону невозмутимо расхаживал Заклинатель в маске. Глядя на его чёрную мешковатую одежду и длинные волосы, нельзя было даже понять, кто он: мужчина или женщина. Дети знали только одно: они обязаны подчиняться любым приказам этого человека.

Как только Заклинатель остановился, стало понятно: утренний осмотр закончился.

— Шесть-Три-Восемь-Ноль, — неживым, механическим голосом произнёс воин.

Девочка с этим номером резко сделала шаг вперёд.

— Раздай, — протянул Заклинатель ей мешочек, появившийся в его ладони.

Осторожно взяв этот мешочек, девочка выдала остальным детям по одному флакону эликсира, после чего вернула опустевшую сумочку надзирателю — так дети называли этих воинов.

— Выпить! — приказал тот, когда Шесть-Три-Восемь-Ноль вернулась в строй.

Дети открутили крышки и тут же выпили эликсиры, через силу влив их себе в горло. Всего несколько секунд спустя многие из них замычали от боли, но рта так и не открыли, продолжая сдерживаться. Однако в конце концов один всё же не выдержал, вдруг упав на пол и громко закричав. Он скрутился, поджав колени к груди, и, продолжая вопить, задрожал.

Многие с ужасом уставились на мальчишку, а одна из девочек даже расплакалась и присела, прижимая ко рту ладошку, дабы не закричать от боли. Лишь один из двадцатки оставался невозмутимым. Шесть-Три-Девять-Девять испытывал не меньшую боль, чем остальные, но тем не менее даже не подавал вида, что ему хоть сколь-нибудь некомфортно. Мальчишка лишь на миг скосил глаза вниз, холодно уставившись на упавшего паренька, после чего снова устремил свой взгляд в пустоту.

Спустя несколько секунд в комнату вошёл ещё один взрослый в чёрной форме. Приблизившись к кричащему ребёнку, он присел и лёгким движем дёрнул его голову в сторону. Раздался хруст, и ребёнок обмяк. Его шея была сломана.

После этого вошедший человек взглянул на расплакавшуюся ранее девочку. Та к этому моменту уже поднялась. Прокусив нижнюю губу до крови и жутко содрогаясь, она изо всех сил старалась не издать ни звука.

Многие затаили дыхание. Человек в чёрном ещё некоторое время глядел на сдерживающуюся девочку, после чего молча удалился, волоча за собой убитого ребёнка. Дверь автоматически замкнулась, скрыв любые намёки на то, что в этом месте вообще есть проход.

Следующие несколько минут дети продолжали молча стоять на месте, пока захватившая их разумы духовная боль медленно утихала. Спустя пять минут неподвижный надзиратель наконец заговорил:

— Тридцать кругов. Вперёд!

Дети, едва отошедшие от пытки алхимией, резко развернулись и побежали, по пути выбрасывая пустые флаконы в специальную дыру в полу. Тренировка началась. После бега приступили к другим физическим упражнениям, а затем разбились на пары и стали практиковаться в боевых искусствах. Поскольку группа уменьшилась, Шесть-Три-Девять-Девять решил остаться один и провести бой с тенью. Правда, уже вскоре к нему присоединился непосредственно сам надзиратель, пожелавший испытать мальчишку. Пусть Заклинатель и ограничил свои силы сознательно, благодаря опыту и габаритам он всё равно легко победил. Впрочем, несмотря на это, Девять-Девять всё же сумел отлично себя показать и даже заработал высочайшую похвалу от надзирателя — лёгкий небрежный кивок.

Часть дня ушла на тренировки, после чего детям велели приступить к медитации, а также специальным ментальным упражнениям. Так прошло ещё несколько часов, пока не наступило время учёбы. Один из спрятанных в стене отсеков раскрылся, явив перед детьми книги и письменные принадлежности. Разобрав их, они уселись на пол. Надзиратель приступил к урокам: письмо, чтение, математика, история мира и клана, даваемая с целью вложить в умы детей нужные мысли, обществознание и многое другое. На каждый урок отводилось не больше получаса. Перерывов не было, а в конце учеников ждал непростой тест по всему пройденному сегодня материалу. Каждому ребёнку требовалось набрать определённый минимальный балл, иначе их ждала та же участь, что и паренька, не сумевшего сдержаться утром.

Как и прежде, Шесть-Три-Девять-Девять набрал наивысший балл, после чего мельком взглянул на остальных. По лицам одногруппников стало сразу понятно, что никто не провалился.

Затем им наконец-то принесли еду. Это был первый и единственный приём пищи за целые сутки. Остальное давал утренний эликсир, который не только воздействовал на их души, но и день за днём понемногу делал сильнее и умнее, попутно подстёгивая регенерацию и давая энергию вместо еды.

Ужин был любимым временем детей, поскольку именно в этот момент уходил надзиратель и заканчивалась дневная активность. Открывались стеллажи с книгами, игрушками, постельным бельем и матрасами, оставалось ещё целых четыре часа до сна — момента, когда погаснет свет. Больше их никто не побеспокоит сегодня…

Так или иначе, они наконец могли говорить. Обычно это происходило практически сразу, как только дверь закрывалась за спиной ушедшего надзирателя, но сегодня заговорить никто пока не спешил. "Выбывание" Восемь-Шесть сильно ударило по группе.

— Меня завтра тоже сломают… — вновь ударилась в слёзы девочка, что утром едва смогла сдержать крики и тоже чуть не была убита. — Я не выдержу ещё один эликсир… — всхлипывала она. — Я не хочу умирать… Не хочу…

Многие до сих пор вспоминали, с какой лёгкостью была сломана шея Восемь-Шесть. Хотя больше всего детей напугало даже не это, а тот факт, что их одногруппник в принципе не сумел сдержаться. Лишь некоторые догадывались, что состав эликсира постоянно слегка изменяли, из-за чего временами боль могла быть слабее или сильнее. Всё зависело от индивидуальных особенностей души. Это означало, что полностью привыкнуть к ней не выйдет и каждый из них также рискует рано или поздно "выбыть".

— Мы должны сбежать… — процедил один из парней. — А потом отомстить!

— И как ты себе это представляешь? — скептически спросил кто-то. — Мы даже не знаем, что за пределами этой комнаты. С тех пор, как нас забрали из яслей, мы здесь живём, спим, едим, тренируемся, моемся и ходим в туалет.

— Всё равно нужно что-нибудь придумать!

— Что? Мы слабы!

Началась перепалка. Группа разделилась на тех, кто желал действовать, и тех, кто смирился с безысходностью их положения. В конце концов в жарком споре приняли участие практически все.

— Эй, а ты почему молчишь?! — крикнула полноватая девочка, заметив безучастность одного из членов группы.

Остальные дети также обратили внимание на молчаливого мальчишку, пока в конечном счёте все восемнадцать пар глаз не уставились на Шесть-Три-Девять-Девять.

— Давайте лучше просто поиграем во что-то, пока ещё время есть, — глупо улыбнувшись, пожал плечами парень.

Его ответ вызвал моментальную реакцию у многих детей. Кто-то сразу же яростно закричал на него, кто-то стал сыпать оскорблениями, а кто-то даже рассмеялся. Девять-Девять же продолжал улыбаться, внимательно наблюдая за всеми. Подмечая всевозможные детали, он непрерывно изучал своих одногруппников, пытаясь не просто понять их характер или способ мышления, а буквально погружаясь в глубины их личности. Для кого-то подобный анализ мог показаться невозможным, но Девять-Девять даже не осознавал, что делает что-то сложное. Для него "прочитать" человека было так же просто, как и сложить двузначные числа. Мозг мальчишки легко подмечал мельчайшие детали в поведении и речи других людей, анализировал их, составлял целостный образ и придумывал способы использовать все это. Парню требовалось лишь сконцентрироваться на ком-то достаточное время, чтобы понять, чего тот желает и о чём примерно думает.

Это работало даже с надзирателями. Пусть те и носили маски, скрывали эмоции и по большей части сдерживали язык тела, Девять-Девять всё равно понемногу изучал их. Ведь они так или иначе проявляли малейшие признаки личности. То, что недавно малец сумел привлечь внимание надзирателя, отнюдь не было случайностью. Отказ от пары, выбор местоположения в комнате, отточенные и конкретные движения, их очерёдность, отдельные взгляды и многое другое — всё это позволило плану Девять-Девять воплотиться в жизнь. Всё это было результатом его наблюдений и анализа.

На один крохотный шаг он стал ближе к своей цели…

Шли дни. Детей продолжали тренировать и обучать. Продолжали давать эликсиры. Временами кто-то не выдерживал или проваливал тесты: физические и умственные. Группа становилась всё меньше и меньше. Спустя два года, когда детям исполнилось семь, их наконец выпустили из белой комнаты, переведя в общую группу. Постоянные испытания, суровые условия жизни и жестокие тренировки закалили их дух и научили беспрекословному подчинению, а многочисленные уроки, особенно истории, привили глубокую верность клану. Учеников ещё нельзя было назвать воинами, но как минимум их подобием дети уже являлись.

Общая группа исчислялась сотнями воспитанников от семи до шестнадцати лет, что содержались на территории большого изолированного острова. Каждому выделили отдельную комнату, давали больше качественной алхимии, а также обучали более продвинутым вещам и проводили более сложные тренировки. Одежда детей также сменилась: вместо белой они теперь носили серую униформу. Наблюдали же здесь за всем десятки надзирателей в чёрных одеяниях — Числа. Они были и учителями, и тренерами, и управляющими, и даже поварами.

С одной стороны, в сравнении с подготовительной белой комнатой жизнь в общей группе оказалась значительно труднее и опаснее, но с другой — здесь давалось гораздо больше свободного времени и в целом свободы действий. Единственное, что осталось прежним — это уникальный номер каждого ребёнка, а также запрет на использование любого другого имени.

Кроме того, детям наконец рассказали, что же их ждёт. Как оказалось, все их тренировки и обучение нацелены на появление у них возможности чувствовать энергию и управлять ею — на пробуждение их воинского слоя. И достичь этого нужно до того момента, как им исполнится шестнадцать лет. В ином случае непробудившегося подростка отправляли в специальную смертельную зону и выдавали ему опасный настой, серьёзно воздействующий на оболочку души. Это была крайняя мера, благодаря которой треть отправленных в зону детей в итоге всё-таки проходила ее и становилась на Путь Развития. Остальные две трети погибали, а те редкие несчастные, что проходили зону, но так и не пробуждались, попросту ликвидировались. В конце концов всем им предстояло либо стать новыми Числами, либо умереть.

Прошло шесть месяцев.

— Привет, — сказал Шесть-Три-Девять-Девять, подсев к мальчишке, что был на полгода младше.

Оторвав взгляд от книги, тот холодно уставился на непрошенного гостя.

— Ты новенький, не так ли? — улыбнулся Девять-Девять. — Как интересно. Ты Шесть-Пять-Ноль-Один, — взглянул он на одежду собеседника. — Ноль-Один… А я Девять-Девять. Смекаешь? Вместе — мы сотня!

— Я читаю. Ты мешаешь. Уйди.

— Не будь таким букой. Ты мне понравился, я думал подружиться.

Тяжело вздохнув, Ноль-Один отложил книгу.

— У нас нет имён. Не должно быть эмоций, желаний и личности. И у нас не может быть друзей, — сердито произнёс он. — Мы даже не слуги клана, а простые ученики. Мы кандидаты в Числа. Ты позволяешь себе слишком много вольностей, ведя себя подобным образом. Советую оставить меня в покое и задуматься о своём поведении, пока ещё не поздно.

— Зануда… — протянул Девять-Девять, продолжая улыбаться. — Так не интересно, — внезапно схватил он отложенную собеседником книгу.

Ноль-Один резко потянулся, чтобы вернуть её, однако был сразу же остановлен. Крепкая хватка непрошенного гостя сжалась на его запястье. Он потянулся второй рукой, но Девять-Девять резко отклонился назад и поднял книгу над головой. Теперь её было не достать.

— Отпусти. И верни книгу, — грозно процедил крупный не по годам Ноль-Один.

— Не-а… — издевательски покачал головой Девять-Девять. — Сперва подружись со мной!

— Ты совсем дурак? Верни сейчас же, или…

— Или что?

— Я разобью тебе лицо!

— Хочешь бросить мне вызов? — хмыкнул Девять-Девять. — Удачи!

— Сам напросился, — вырвавшись из хватки, поднялся Ноль-Один. — Я требую боя! — громко закричал он, привлекая внимание дежурящего в библиотеке надзирателя.

Резкий порыв ветра — и жуткий человек в маске уже стоит возле их стола.

Взглянув сперва на Ноль-Один, он медленно повернулся к Девять-Девять, на которого тот указывал.

Парень повторил:

— Я требую боя с ним!

— Одобряю, — сообщил механический голос.

Число исчез, а Ноль-Один быстрым шагом направился к выходу из библиотеки.

— Не отставай! — крикнул он противнику, что вразвалку, неспешно, шёл следом.

Спустя несколько минут оба прибыли в одну из ям, где обычно проводились бои между старшими.

— Выбирай оружие, — сказал Ноль-Один.

— Сам решай, — пожал плечами Девять-Девять.

Отвечать парень не стал, направившись к стойкам с мечами, копьями, кинжалами, топорами и прочим оружием. Выбрав пару небольших и нетяжёлых клинков, он холодно уставился на оппонента.

— Тебя долго ждать?

— Это я тебя жду.

— Что?! Быстрее, бери оружие!

— Мне оно не нужно.

Гневно пробормотав что-то, Ноль-Один бросился в атаку. В победе он ничуть не сомневался. Парень не только превосходил сверстников телосложением и силой, уже в семь лет выглядя на все двенадцать благодаря хорошей наследственности и алхимии, но и попросту был очень талантливым ребёнком. Он легко овладел множеством видов оружия и мог справиться даже с несколькими обычными смертными солдатами.

Приблизившись к Девять-Девять, он резко атаковал и…

Всего несколько секунд спустя болезненно корчился на песке.

Ноль-Один был лучшим в своей прежней группе, но даже не подозревал, что именно Девять-Девять возглавляет рейтинг сильнейших в общей. Юному гению здесь не было равных.

— Ну что, готов стать моим другом? — улыбаясь, присел он возле побеждённого оппонента.

После этого Ноль-Один так и не смог избавиться от назойливого Девять-Девять, а со временем он и вовсе привык к его компании…

Первый год в общей группе был спокойным, но уже начиная с восьми лет всех детей время от времени начинали отправлять на рискованные задания в глубь острова, откуда обычно возвращалось лишь семеро из десяти. Также их вынуждали участвовать в жестоких боях друг с другом, в которых нередко были погибшие.

— …Заходи слева! — закричал десятилетний парень, что благодаря алхимии выглядел уже на все пятнадцать.

Прорываясь сквозь деревья, огромный окровавленный бизон стремительно убегал в глубь леса. Его тело было усеяно самодельными деревянным копьями, что так и не смогли остановить его. Дети отчаянно пытались догнать зверя, но расстояние между ними всё увеличивалось. Ученики прекрасно понимали, что если сейчас упустят дичь, то оставшегося времени им не хватит для безоговорочной победы.

Внезапно что-то мелькнуло сверху, и на спине животного оказался один из членов группы. Бизон тут же попытался сбросить парня, но тот настолько хорошо овладел своим телом, что легко сумел удержать равновесие и не свалиться. Несколько мгновений спустя длинный тонкий стилет вошёл в глазницу зверя, достав до самого мозга. Убивший бизона Девять-Девять резко спрыгнул, в последнюю секунду избежав столкновения с толстым деревом, в которое врезалась туша.

— Ну что? Никто не будет восхвалять меня? — крикнул поднявшийся с земли Девять-Девять. — Слава великому мне! Ну же!

— Хорошая работа, — хмыкнул Ноль-Один, покачав головой.

Остальные члены команды просто улыбнулись. Для подавляющего большинства учеников их возраста подобное выражение эмоций уже было нонсенсом, учитывая пройденные ими испытания и уроки. Однако дети, окружающие Девять-Девять, немного отличались от остальных, подвергаясь влиянию юного гения. Они были чуть более живыми и свободными.

Разумеется, надзиратели и прочие ученики не могли этого не замечать, но товарищи Девять-Девять и он сам не пересекали черту, продолжая проявлять предельную покорность и дисциплину. Кроме того, полностью уничтожать личности детей никто не стремился, так как в дальнейшем на воинской стезе это лишь помешало бы их развитию.

В прошлом Девять-Девять считал, что отлично "читает" людей, но теперь он прекрасно понимал, что находится лишь в начале этого пути. Общая группа, время и значительно больший опыт наблюдений позволили ему ещё сильнее отточить свой анализ. Он научился глубоко заглядывать в души, создавая нужных себе товарищей — буквально вылепляя их личности.

Но только этим его способности не ограничивались. Девять-Девять постоянно обучался и совершенствовался. Постоянно анализировал каждое событие, просчитывал десятки вариантов развития происходящего, идеально отыгрывал любую необходимую роль. Даже его нынешнее поведение было лишь маской, скрывающей безжалостную, холодную и расчётливую личность.

Он легко сопротивлялся непрерывной многолетней пропаганде и промывке мозгов, стремящейся превратить его и остальных в покорных слуг клана, но при этом ни на миг не позволял надзирателям усомниться в своей верности. Точные и естественные науки, владение оружием, боевые навыки, стратегическое мышление, умение принимать верные решения на ходу и многое другое — среди учеников он был лучшим во всём.

На острове не было ничего, что было бы непонятно нечеловеческому разуму Девять-Девять…

— Поклон! — выкрикнули несколько старших учеников, как только на площадь вышли надзиратели.

Семь сотен детей, выстроившихся ещё до восхода солнца в идеальный прямоугольник, резко согнулись на девяносто градусов. Простояв так несколько секунд, они вернулись в прежнее положение и замерли, уставившись вперёд. Их руки были сложены за спиной. Ученики не двигались, пока Числа ходили между рядами, внимательно изучая каждого ребёнка.

Очередная утренняя проверка продолжалась уже несколько минут, как вдруг один из Чисел резко остановился. Уставившись на ребёнка перед собой, он пару секунд смотрел на него сверху вниз, а затем положил ему на плечо руку.

— Чувствуешь? — спросил Заклинатель.

Парнишка кивнул.

— Что именно?

— Постукивание по плечу.

Число убрал руку и отступил на шаг. Для остальных детей он выглядел по-прежнему невозмутимым, однако мелкие движение рук и головы всё же выдавали его удивление.

— Шесть-Три-Девять-Девять! — выкрикнул механический голос. — Идёшь за мной!

Несколько Чисел увели мальчика, после чего начались многочисленные проверки и тесты. Когда всё закончилось, его заперли в специальной комнате, из окна которой он и увидел огромный летающий корабль, появившийся над островом к вечеру. Спустя некоторое время дверь в камеру отворилась и вошёл высокий молодой мужчина с длинными волосами и в дорогой тёмной одежде.

Девять-Девять моментально упал на одно колено и склонил голову.

Мужчина спросил:

— Ты знаешь, кто я?

Его голос был спокоен, но при этом будоражил парня, у которого по телу пробежали мурашки.

— Да. Вы глава нашего великого клана.

— Откуда такая уверенность?

Девять-Девять взял небольшую паузу, а затем ответил:

— Интуиция.

— Подними голову, — велел мужчина. — Ты прав. Но я не только патриарх, а ещё и… твой отец. Отец всех детей на этом острове.

Парень не особо удивился, поскольку уже давно подозревал нечто подобное. Он не мог не замечать своего сходства с другими детьми. Как минимум один родитель у них точно был общий.

— Ты догадываешься, почему я пришёл к тебе?

Парень кивнул.

— Я очень рано пробудился.

— Всё верно. Одиннадцать лет. Подобного не было со времён Цзян Дао из Клана Семи Клинков. Кроме того, твои результаты обучения, а также недавние духовные тесты показывают, что у тебя великое будущее. Это стоило усилий на протяжении десятков лет. Ты готов стать моим наследником?

— Я повинуюсь любому вашему приказу. Если вы этого желаете, я стану им.

— Отлично, — кивнул Сиэль Эльдивайз и развернулся.

Патриарх Клана Яркой Луны уже покинул камеру, когда заметил, что Девять-Девять всё так же стоит на одном колене.

— Что-то не так?

— Мой господин, могу ли я попросить о двух мелочах и задать один вопрос?

— Хм… Что ж, ты больше не кандидат в Числа. Вживаешься в роль наследника? — усмехнулся Сиэль. — Я не против, говори.

— Благодарю, — ещё раз склонил голову парень. — Я не отказываюсь выполнять ваш приказ, просто мне интересно: неужели вы не заводили наследника специально? Почему выбор пал именно на воспитанника этого места?

— Изначально я так и делал, вкладывая все свои силы и ресурсы в одного-двух детей, но, увы, это слишком рискованно. Гениев в мире рождается множество, но только единицы достигают чего-то стоящего. Большая же часть попросту погибает на своём пути. В итоге мы получаем банальную трату времени и ресурсов. Поэтому я решил не ставить всё на одного ребёнка и создал это место. В конечном счёте статистика показала, что с моими возможностями и требованиями в перспективе выгоднее иметь большую выборку с малыми ресурсами, чем малую с большими. Ты действительно самородок, но не стоит считать себя уникальным. До тебя были уже десятки других чуть менее талантливых наследников из кандидатов в Числа, коим я давал шанс. В конце концов никто не справился со своей задачей. Надеюсь, тебя ждёт иная участь… Итак, на твой вопрос я ответил. Теперь говори, что ты хотел попросить.

Проанализировав услышанное, Девять-Девять мысленно кивнул. Многое сходилось с его изначальными предположениями, однако были и странности. Что имел в виду Сиэль, говоря про некую задачу наследника?..

— Могу ли я освободить одного из своих братьев от необходимости становиться Числом? — не выдавая своих раздумий, спросил парень.

— И по какой же причине я должен это сделать? Ты можешь убедить меня, что в этом есть смысл?

— Он талантливый. Он непременно пробудится до тринадцати лет. Я считаю, что клану будет выгоднее взрастить из него полноценного гения, а не очередное безликое Число.

— До тринадцати лет? Вы действительно мои дети, но я не вкладывал в ваше семя больше, чем крупицу своей силы. Так откуда же такая уверенность? Ты умеешь видеть будущее? Или же это опять просто интуиция?

— Вы правы, интуиция.

— Но что, если этого не произойдёт?

— Я не прошу забрать его сейчас, а только если он пробудится до этого возраста.

— Понятно. Но, желая чего-то, ты должен быть готов дать что-то взамен. Я принимаю во внимание твою просьбу. Но если этот ребёнок так и не пробудится до тринадцати лет, то ты должен будешь лично убить его.

Девять-Девять незаметно вздрогнул и сжал кулаки. Его лицо слегка помрачнело.

— Его номер? — спросил Сиэль.

— Шесть-Пять-Ноль-Один.

— Хорошо, я запомнил. Какова вторая просьба?

— Могу ли я сам выбрать себе имя?

— Что ж, это действительно мелочь… Уже есть идеи?

— Да. Шакс, — быстро ответил Шесть-Три-Девять-Девять.

— Шакс? — задумался патриарх. — Я не против. А теперь идём, Шакс.

— Да, отец, — поднявшись, направился парень к выходу.

На этом его пребывание на безымянном острове окончилось. В конце концов никто так и не узнал, что бывший Девять-Девять манипулировал не только учениками, но даже и надзирателями. Никто так и не узнал, что всё это время он получал гораздо больше алхимии, чем остальные, обучался тому, что не следовало показывать юным кандидатам, и что даже отложил день раскрытия своего пробуждения, чтобы успеть за счёт этого факта получить больше влияния на островные Числа.

Никто так и не понял, что за чудовище стало частью Клана Яркой Луны и как далеко простирались его планы…