Ник Северянин и битва с Королем кошмаров

Глава четырнадцатая В которой маг и его ученик совершают важные открытия

Сооружение механического человека — задача не из простых даже для опытного волшебника, а уж для ученика и подавно. Но идеей создания джинна загорелись чуть ли не все жители Сантофф Клауссена. Чертились схемы, снова и снова обсуждались методы изготовления и материалы. Стихийно возникали споры и так же быстро гасли. В Корневище кипела работа. Николас сверялся с древними свитками и пыльными фолиантами, обнаруженными в самом дальнем углу шкафа Омбрика, советовался с жителями по поводу шкива[1], необходимого для подвижности локтя или колена будущего джинна.

«Джинн должен знать нас, как хорошая лошадь знает своего ездока», — решил сам с собой Ник. Разбойник основывался на опыте приручения сибирских тигров, которые спали на подстилках из вещей своих хозяев. Тигров держали в качестве защиты на случай мятежей.

— Принесите-ка мне ваш счастливый пенни[2], любимый камешек, расческу матери, я встрою их в грудь джинна, — обращался Николас к детям, а те в свою очередь тут же бросались исполнять его поручение. Было много споров по поводу того, что же все-таки лучше поместить в механического человека. Может быть, медальон? Или бесценный карманный ножичек? Или отполированную гальку? После нескольких дней сборов сокровищ дети прибежали в мастерскую, еле удерживая в руках с таким трудом собранные драгоценности. Ник аккуратно разложил ценности по коробочкам. Разбойник уже собрался было положить все это в отверстие, зиявшее в сердце джинна, как Кэтрин вбежала в комнату, размахивая листочком бумаги — рисунком, на котором девочка изобразила его самого.

— И что, так джинн узнает о нас? — поинтересовалась она. Ник перевел взгляд с рисунка на девочку, а затем снова на рисунок. Кэтрин придала его фигуре героическое благородство. Неужели она и вправду так его видела? Бывший разбойник забрал у девочки рисунок и положил поверх принесенных сокровищ, но, по правде говоря, больше всего на свете он хотел спрятать его к себе в карман и никому не отдавать. За своими мыслями Ник не обратил внимания, что Кэтрин все еще ждала его ответа.

— Конечно, — улыбнулся разбойник. — Он узнает меня по портрету, а также запомнит ту, которая его нарисовала.

Дети тесно обступили Ника, а он аккуратно одну на другую поместил коробочки в сердце джинна.

— Готово? — спросил мальчик по имени Фог.

— Пока нет, но скоро, — разбойник с гордостью оглядел свое механическое произведение искусства. Почти два с половиной метра ростом, он выглядел как человек, только собранный из шестеренок и всевозможных часовых механизмов. Сверху джинна покрывали серебряные, бронзовые, медные, золотые и железные пластины. Выглядело создание довольно странно и в то же время прекрасно. Казалось, джинн — лишь временное порождение фантазии, мираж, который при ближайшем рассмотрении исчезнет. Грудь, плечи и суставы украшали округлые металлические детали, напоминающие доспехи, но украшенные замысловатой филигранью. Лицо и голова были самыми обычными, впрочем, не лишенными определенной привлекательности. Такой привлекательностью обладает хорошо сделанная игрушка. Тонкий серебряный ключик выступал из груди над сердцем — с помощью него Николас планировал заводить джинна.

^Джинн

У механического человека обнаружилось одно качество, которое поразило всех, но больше всего Ника. В прошлой жизни разбойнику неоднократно приходилось конструировать оружие, и сейчас, работая над роботом, он полагал, что тот будет сочетать в себе и качества воина. Но получилось так, что джинн мог делать только добро.

Ник приладил к груди механического человека последнюю пластину, а затем повернул серебряный ключик пять, шесть, семь раз. Раздалась нежная, почти музыкальная трель, а затем робот-джинн встал. Он внимательно оглядел присутствующих, как если бы был давно с ними знаком, а затем улыбнулся. Разбойник и дети расплылись в ответных улыбках.

— Что прикажете? — спросил джинн приятным голосом.

Робот застал Ника врасплох. Первый приказ! И как он не подумал!

— Кэтрин, может быть, ты отдашь первую команду? — обратился бывший разбойник к девочке.

Глаза Кэтрин удивленно расширились, легкий румянец заиграл на ее щеках. На мгновение она задумалась, а затем очень вежливо произнесла:

— Вы бы не могли, джинн, выйти на улицу? Пожалуйста.

Джинн так же вежливо кивнул в знак согласия и медленно направился к выходу из Корневища. Все последовали за ним, а Ник Северянин, бывший Король бандитов, впервые в своей жизни почувствовал, что он сделал своими руками что-то по-настоящему путное.

Омбрик, однако, был вовсе не так обрадован, как его подопечные. Маг закрылся у себя в комнате и снова погрузился в работу. Надо сказать, что он значительно продвинулся: с помощью астрологических записей, которые велись на протяжении тысячелетий, пожелтевших от времени зодиакальных карт и известных ему сведений старый волшебник по кусочкам, точно головоломку, готовил план уничтожение Буки. Омбрик выяснил, что после взрыва на «Лунном Клипере» пять обломков упали на Землю и разлетелись по разным уголкам планеты. Маг догадался, что если собрать все эти предметы воедино, то они будут обладать такой великой магической силой, которая не идет ни в какое сравнение ни с силой звездной пыли, щедро усыпавшей землю Сантофф Клауссена, ни даже с силой лунных лучиков. Долгое время волшебник пытался установить местонахождение обломков.

— Надо собрать ближайшие, — бормотал себе под нос Омбрик, перевязывая кожаной тесьмой карту. Правда, пока еще никто не знал, насколько опасным окажется путешествие.