3

Дэнис не пожелал перезвонить ей. Она оставила три сообщения. Видимо, он не интересовался ничем из того, что она могла предложить ему.

В деле Дэниса было слишком много несовместимых деталей. Играющая на пианино Роза. Необычный интерес мистера Мейсона. И все эти противоречия, касающиеся Дэниса и его положения. И шоколадные печенья. Кто пек их? Конечно же, не сам хозяин. И магазин подержанных товаров, и распределительные склады. И прошение на заем. Дэнис клялся, что не заполнял его. Но она сама держала этот документ в руках.

Почему он так решительно отказывался от использования земли в качестве залога? Почему не перезвонил? Он назвал ее интригующей и сексуальной. Разве этого не достаточно, чтобы позвонить ей? Может, он разыгрывал ее? Или ее профессия и членство в ассоциации по бизнесу охладили его пыл?

Размышления Лори прервала ее сестра Мэгги, которая влетела в столовую и расположилась на одном из кресел, скрестив ноги по-индейски. Хотя Мэгги только что завершила утомительный вечерний ритуал укладывания в постель своих детей четырех и шести лет, она, как всегда, была полна энергии.

— Наконец они уснули, — сообщила Мэгги. — После того, как я три раза подряд пересказала им сказку.

— А ты никогда не пробовала усыплять их стихами, например, Байрона? Я засыпаю, почитав его на ночь.

— Ну что ты, Лори, — Мэгги поежилась, — он такой мрачный, дети испугаются.

— Ты не видела мультфильмов, которые они смотрят по субботам! Все эти привидения и дракулы. Лучше читай им Редьярда Киплинга «Книгу джунглей». В его сказках столько доброго и героического, столько романтики!

— Я и не знала, что ты такая воспитательница. Тебе бы своих детей.

— У меня пока вот эти заботы.

— На службе?

— Да. Сложилась очень загадочная ситуация, к которой имеют отношение один из членов совета директоров общества Винчензо и человек по имени Дэнис Макгроун.

— Расскажи мне об этом парне — Дэнисе.

— Сначала он разоружил бандита. Потом попросил меня посмотреть на кофейную чашку и сказал, что я сексуальна. Еще он носит львиную гриву.

— Он сказал, что ты сексуальна? Возможно, тебе стоит устроить с ним свидание. Ты никогда не ходишь на свидания.

— Давай не будем об этом, — отсутствие у Лори личной жизни было постоянной темой разговора.

— Ты не становишься моложе, — напомнила Мэгги. — Очень скоро твоя фигура начнет расплываться.

В дверях появился их двадцатичетырехлетний брат Алан. У него было красивое тело, загар и внешность человека, занимающегося часть года серфингом, а другую часть — горнолыжным спортом.

— Критикуем фигуру Лори? — В руке у него был сандвич.

— Вам что, больше нечем заниматься? — спросила Лори.

— Общечеловеческая символика, грядущие метаморфозы, — ее брат, выпускник факультета психологии, роняя крошки на ковер, подошел к столу и развалился на стуле. — Юнг сказал бы, что с твоей фигурой все в порядке, и отнес ее к разряду худощавых. Вот твоя прическа слишком аккуратная и строгая.

— Он прав, — заметила Мэгги. — Слишком прямые и бесцветные волосы. Давай я хотя бы сделаю тебе завивку перед тем, как ты снова встретишься с Дэнисом.

— Спасибо, но мне нравится моя прическа.

— Давай узнаем мнение постороннего человека, — предложил Алан. Он крикнул в сторону кухни: — Эй, Стив!

Высокий молодой человек появился в дверях. Он застенчиво кивнул.

— Стив, что ты думаешь о прическе Лори? — спросил Алан.

Он пошаркал ногами, ухмыльнулся и произнес:

— Хорошая, как у всякой красивой женщины.

— Спасибо, Стив, — смущенно ответила Лори. — Может быть, мы теперь оставим эту тему?

— Конечно, — добродушно сказал Алан. — Кстати, Стив останется на некоторое время у нас. Его выгнала подруга.

В чем Лори совершенно не нуждалась, так это еще в одном человеке в доме, даже если ему и понравилась ее прическа. Наступила напряженная тишина.

Лори проклинала тот день, когда решилась купить этот старый неказистый дом у своих родителей. Было бы гораздо умнее, подобно отцу и матери, приобрести кооперативную квартиру в Сан-Франциско.

— Ведь нет ничего страшного в том, что Стив поживет здесь? — спросил Алан. — Ты же знаешь, какая высокая сейчас квартплата. Стиву требуется пара недель, чтобы наскрести денег.

Лори посмотрела на приятеля брата и заметила обиду в его глазах. Понятно, ведь он поссорился с девушкой. Ну ладно, две недели ничего не решают.

— «Мой дом — твой дом», — процитировала она. — Но никакого беспорядка на первом этаже. Да, и я надеюсь, он будет вносить деньги на продукты.

Алан вскочил и хлопнул Стива по плечу.

— Я же говорил тебе, что у меня сговорчивая сестра.

Это верно. Лори не могла отказать человеку, у которого были неприятности. Она посмотрела на молодых людей, удаляющихся на цокольный этаж.

Ее сестра проворчала:

— Не было печали! Лори, ты не обязана пускать в дом первого встречного.

Очевидно, тот факт, что сама Мэгги с двумя детьми жила в доме Лори, пока ее ученый муж находился в командировке в Кейптауне, вылетел у нее из головы.

— Тебе нужна личная жизнь, — продолжала Мэгги. — Возьми, например, меня. Находясь в твоем доме, я экономлю деньги, не внося плату за собственный.

— Это отлично, Мэгги.

— Нет. Кого я обманываю?

— У тебя что-то не так?

— Чарльз присылает мне чеки, но мне не удается экономить так, как я рассчитывала, даже делая покупки на распродажах. Я, конечно, рада, что он получил эту работу, несмотря на то, что пришлось расстаться на шесть месяцев. Но мне трудно. Я могла бы устроиться на работу, но плата за детский сад для двоих детей столь высока, что в этом нет смысла.

— Может быть, заняться надомной работой?

— Какой?

— Как насчет распродажи старья? Конечно, от этого не разбогатеешь, но за десятилетия на чердаке скопилась масса хлама. Я была бы рада его очистить.

— Но там ведь вещи мамы и папы. Они не будут против?

— Думаю, что нет. — Родители в это время беззаботно принимали солнечные ванны или играли в гольф. Но Лори сказала: — Можно составить опись и отправить им во Фриско.

— Ты гений! Я начну прямо сейчас.

Мэгги побежала вверх по лестнице.

Лори вздохнула, услышав звонок в дверь. Может, подруга Стива решила забрать его назад? Лори была бы счастлива.

Она открыла дверь и увидела человека с густыми волосами, ниспадавшими до плеч. Дэнис сменил просторную актерскую рубашку флибустьера на бирюзовую футболку с изображением парусной гонки, плотно облегавшую его тело. Короткие рукава обнажали его хорошо развитые мускулы.

— Привет, Лори. Надеюсь, еще не поздно.

Не поздно для чего?

— Как вы узнали, где я живу?

— По вашей карточке.

Дэнис достал маленький белый прямоугольник. Лори догадалась, что произошло. В спешке она дала ему одну из карточек, на которой были и рабочий и домашний адреса. Случайность? Алан назвал бы это доказательством неосознанного желания увидеть Дэниса. Она распахнула дверь.

— Пожалуйста, входите.

Лори подумала о том, как одежда меняет человека. На этот раз во внешности Дэниса не было ничего загадочного. Футболка цвета и загар придавали его внешности новый оттенок. Он выглядел как завзятый яхтсмен, романтик моря, вечный бунтарь, усмирить которого могло лишь прикосновение женщины. И Лори хотелось провести рукой по его твердым мускулам.

Но нужно было выглядеть холодной и профессиональной.

— У меня нет здесь необходимых документов, — произнесла она. — Но если вы пересмотрели мое предложение, мы сможем предпринять кое-какие шаги.

— Я не передумал. Мне не нужно денег.

Его серые глаза смотрели тепло. Даже горячо.

— Тогда для чего вы пришли?

— Чтобы увидеть вас… и ваше пианино.

— Что?

— Я хотел взглянуть на ваше пианино, чтобы решить, какую машину послать за ним.

— Ах да, пианино.

Лори почти забыла о своем предложении продать пианино, чтобы у Розы было на чем играть. Она неверным шагом добралась до гостиной и села на стул перед старым, но ухоженным пианино. Подняв крышку, она пробежала рукой по клавишам из слоновой кости и прислушалась к звуку.

— Оно не настроено.

— Вы часто играете… на вашем «Стейнвейне»? — спросил Дэнис.

— Не играю уже много лет. Его купила бабушка, когда мне было семь лет. Она говорила, что леди должны знать искусство, в том числе играть на пианино и любить поэзию.

— Вы уверены, что хотите продать его?

— Да, уверена. Я никогда не преуспевала в искусстве. Мне всегда больше нравились цифры. Это пианино для меня — лишь предмет меблировки. Роза даст ему новую жизнь.

— Но вы делаете это не для Розы, — напомнил Дэнис.

— У нее будет возможность играть, пока оно будет стоять в магазине, — Лори хотела назначить за это пианино непомерную цену, чтобы его никогда не купили.

— Вы берете его?

— Беру, — подтвердил он. — Но доставка за ваш счет.

— Отлично.

Удивленная его бездушным подходом, Лори встала и прошла на середину комнаты.

— Объясните мне кое-что, Дэн. Вы высоко цените мечты. Но вас не взволновало то, что Розе будет не на чем играть.

— Это пианино не принадлежало ей. Оно было выставлено на продажу.

— Но вы видели, как важно для нее заниматься музыкой.

— Если игра на пианино настолько важна для нее, то она найдет, где играть.

— И вы не хотите помочь ей?

— Так же, как помогла вам ваша бабушка?

— Но ее подарок был совсем иного рода. Я не хотела быть пианисткой.

— Может быть, и Роза не хочет быть ей. Люди должны решать сами, что для них хорошо.

— Нет ничего плохого в том, чтобы подталкивать людей в нужном направлении. — Как, например, подталкивали его взять заем. — Если известно, что это, безусловно, к лучшему.

Когда Дэнис отошел от пианино и приблизился к ней, Лори вздрогнула, но не сдвинулась с места.

— А вы знаете, что для меня к лучшему?

— Возможно, знаю.

Он стоял совсем близко от нее.

— Возможно, я тоже знаю, что к лучшему для вас.

Дэнис взял ее за руку. Ему было приятно, что Лори не вырывалась. После их первой встречи он постоянно вспоминал ее пепельные волосы, глаза с золотистыми искорками, нежную кожу на шее и налитую грудь. Дэнис абсолютно точно знал, что Лори не подходила для него. Она всегда бы думала, что знает то, что хорошо для других. Но, как и он, она была мечтательницей. Он не мог забыть того, как она заинтриговала его.

Дэнис заглянул в ее карие глаза. Она не испугалась его близости, не отстранилась от него.

— Вы никогда не улыбаетесь, — произнесла Лори. — Вы несчастливы?

— Иногда. А вы?

— Никогда, — ответ был автоматическим. Лори была независимой, сильной. Она могла позаботиться о себе и не признавала поражения. Но внимательные серые глаза Дэниса заставили ее сказать правду. — Бывает, что я чувствую себя несчастной. Иногда смущенной и напуганной.

Дэнис нагнулся и нежно поцеловал ее в лоб.

— Не нужно быть психологом, — прошептал Дэнис, — чтобы сказать, что ты самая сексуальная женщина из всех, которых я встречал.

Сладкая истома разлилась по телу Лори. Веки отяжелели. Исполнительный администратор куда-то исчез. Она чувствовала себя женщиной, которая хочет мужчину. Медленно, нежно она гладила изображение на его футболке. Наконец ее руки сомкнулись на крепкой шее. Лори потрогала густую львиную гриву. У Дэниса были роскошные волосы. Она рывком прижалась к его груди и поцеловала.

Лори ощущала жар его тела, твердость мускулатуры, объятия рук, свежий запах кожи, особый вкус губ, биение сердца, задающего ритм ее собственному. Целуя Дэниса, она рисковала всем, ради чего работала. Нужно было остановиться. Но когда она попыталась отстраниться, ей не удалось это сделать. Дэнис целовал крепко. Он так крепко сжимал ее тело, что они составляли вместе единое существо. До чего же он был силен! Она задыхалась в этих объятиях.

Когда Лори удалось отстраниться, она тяжело дышала.

— Нам лучше остановиться.

— Еще не время, — он поцеловал ее в шею. — Вот то, что хорошо для тебя. И для меня.

Он поцеловал ее ухо, взял в рот серьгу и слегка потянул. Экстатический стон вырвался у нее, но Лори заставила себя расцепить руки.

— Нет!

Когда она оттолкнула Дэниса, он разжал объятия.

Лори сознательно избегала смотреть в его горящие глаза. Связь с Дэнисом вызвала бы неприятности, которые она не могла допустить. Она почти физически ощущала взгляд поросячьих глаз Мейсона, обвиняющего ее в непрофессиональном поведении. Она не должна была сближаться с Дэнисом, если работа в кредитном обществе Винчензо что-то значила для нее.

Но его тело было таким теплым, таким приятным. Лори чувствовала, что если она не избавится физически от его присутствия, то вновь окажется в его объятиях.

— Я приготовлю кофе, — сказала она. — Со сливками?

— Нет, черный.

Лори провела Дэниса в столовую.

Их поцелуй был ошибкой. Она не была готова к нему. Лори выскользнула на кухню, уперлась руками в стойку бара и сделала несколько глубоких вдохов. Все шло не так. Она хотела говорить с ним о займе в спокойной, логичной манере. Но сейчас была вся в огне. Единственное, чего ей хотелось, — остаться с ним наедине. Снова прикасаться к нему, целовать его.

Руки дрожали, ей никак не удавалось насыпать нужное количество кофе.

Подняв глаза к потолку, она медленно сотворила молитву: «Господи, сделай, пожалуйста, так, чтобы Мэгги не спустилась сейчас с чердака. Пусть Алан с другом останутся внизу. Позволь мне побыть наедине с Дэном. Если Ты сделаешь это для меня, Господи, я обещаю…»

Алан загромыхал по ступенькам.

— Кто там хлопал входной дверью?

Лори яростно взглянула на него.

— Ветер под паруса.

— Сегодня у тебя что-то шалят нервы, Лори.

— Да, а теперь отправляйся назад к себе.

— Я хочу взять что-нибудь перекусить. Мы голодны.

Она рывком открыла дверцу морозильного отделения и швырнула брату целый замороженный шоколадный торт.

— Держи.

— Но он же заморожен. Что мне с ним делать? Отогревать под мышкой?

Потом Лори услышала скрип лестницы. Она рванулась из кухни, рассчитывая перехватить Мэгги до того, как она войдет в столовую и увидит Дэниса. Но опоздала: Мэгги, вся в паутине, держа в руках небольшую картину в нарядной раме, появилась из противоположной двери столовой одновременно с Лори, ворвавшейся со стороны кухни. Алан налетел на Лори сзади. А Дэнис сидел за столом и наблюдал.

Лори вздохнула.

— Дэнис Макгроун, позвольте вам представить мою сестру Мэгги Кэйдж и моего брата Алана Брендона.

Дэнис обменялся с ними рукопожатиями, а Лори старалась не замечать многозначительных взглядов, которые бросала на нее сестра. Алан был достаточно тактичен и голоден, чтобы ретироваться к себе с полугаллоном сливочного мороженого, а Мэгги явно намеревалась остаться.

— Лори, что же ты не садишься? — спросила она. — Я принесу кофе.

— Отлично, — ответила Лори. — Почему бы и нет.

Она плюхнулась на стул. Кого интересовало ее право на уединение?

Дэнис спросил.

— Это вся семья?

— Не совсем. Двое детей Мэгги спят наверху. Сэму шесть, а Дику четыре года. У меня есть еще один брат — он в Фэрбенксе на Аляске.

— А родители?

— В Сан-Франциско. Они поселились в кооперативной квартире. Я купила у них этот дом, но жила в нем одна не более двух месяцев. Потом приехал Алан, чтобы экономить деньги во время учебы. Сестра с детьми прибыла пару месяцев назад, когда ее муж уехал в командировку в Южную Африку.

Дэнис откинулся на стуле и внимательно смотрел на Лори.

— Когда ты сказала мне в магазине, что живешь с кем-то, я предполагал другое.

— Я тоже не предполагала, что так будет. Люди все прибывают и прибывают.

— А ты продолжаешь их принимать.

Хотя Дэнису хотелось остаться с Лори наедине, он признавал права семьи. Его собственная семья была большой, шумной, требующей внимания. Дэнис любил родственников, но был очень доволен, что они жили в другом штате.

Мэгги не поленилась достать серебряный кофейный сервиз и лучший фарфор. Банановый бисквит домашнего приготовления был нарезан аккуратными ломтиками и разложен на изящной резной доске в стиле индейской кухонной утвари. Мэгги расставила угощения и выпалила:

— Ну, и где вы познакомились?

— В магазине подержанных товаров Дэна, — ответила Лори. — Он называется «Ностальгия».

— Подержанных товаров? — У Мэгги на лице был написан неприкрытый интерес. — Вы знаете, Дэн, я сама подумываю заняться этим бизнесом.

— Распродажей старья из дома?

— Для начала. Как раз сегодня была на чердаке, отбирала вещи для продажи. — Она схватила картину, которую принесла в столовую. — Взгляните на это, Дэн.

В резной бронзовой раме была старинная фотография, выполненная в технике сепии. На девушке было светлое платье, во взбитой прическе — бант. Ее волосы были такими же прямыми, как у Лори, кружева спадали с узких плеч. Она сидела перед скатертью, раскинутой на земле, в окружении молодых повес. Ну, прямо Клод Моне — «Завтрак на траве».

— Это наша бабушка Брендон, — торжественно изрекла Мэгги. — Конечно, это бесценное фото, его продавать грех, но, наверное, за рамку дадут много, да?

Историю семьи, подумал Дэнис, нельзя ни купить, ни продать. Это часть жизни. На этой фотографии он видел Лори. Ее трогательную беззащитность. И упрямый вызов в выражении лица. В этой веселой компании она жила своей жизнью.

Он повернулся к Мэгги и сухо произнес:

— Фотография бесценна, она выше денег. Оставьте ее в доме. Рамка же представляет ценность. Ее можно продать за тридцать пять или сорок долларов.

— Серьезно? — воскликнула Мэгги, в то время как Лори с сожалением подумала, что даже память — субстанция материальная, но не для нее и не для Дэниса.

— Вот что я вам скажу, Мэгги, — продолжал Дэнис, — если вы хотите заняться этим делом, соберите все вещи и привезите на мой блошиный рынок в субботу.

— Блошиный рынок? — переспросила Мэгги. — А где он?

Дэнис вынул из бумажника карточку с небольшим планом. Лори перехватила ее до того, как на нее взглянула Мэгги.

— Это же территория, на которой вы планируете возводить склады, — сказала она. — Я не знала, что там есть какие-то строения.

— Большая асфальтированная автостоянка, деревянный склад и мой фургон. Но даже не думайте о займах, Лори. Все эти вещи ничего не стоят в качестве залога.

— А мне не придется платить? — спросила Мэгги. — За аренду киоска?

— Цена колеблется от десяти до двухсот долларов в зависимости от площади и местоположения. Но с вас я не возьму денег.

— Здорово! — глаза у Мэгги сияли. — Я обязательно буду. Точнее, мы обе будем.

— Мы? — удивилась Лори.

— Ты будешь присматривать за детьми.

— А что, если у меня другие планы?

— А они у тебя есть?

Лори перевела взгляд на Дэниса, потом снова на сестру.

— Как раз в эту субботу я свободна.

Дэниса залила волна радости, он почти улыбался. Он собирался снова увидеться с Лори, и возможность встречи на блошином рынке была очень кстати.

— Я открываю рынок на рассвете, — предупредил он.

— Так рано, — с сожалением заметила Лори.

— Это лучшее время суток, когда тихо и спокойно. — Он любил смотреть, как солнце скользит над равнинами и поднимается к горным вершинам. Дэнис хотел, чтобы Лори тоже разделяла его восторг.

Испытывая желание снова прикоснуться к Лори, он встал, подошел к ней и взял ее за руку. Напуганное выражение ее лица взволновало Дэниса. Но в глубине ее глаз не было страха. Хотя этой женщине нравилось считать себя холодным профессионалом, Дэнис не сомневался в ее чувственности.

— Вечером в субботу, — предложил он, — когда рынок закроется, давайте поужинаем вместе. У меня есть семейный рецепт соуса для спагетти.

— Буду рада, — тихо произнесла Лори.

— Хорошо. Уже поздно. Мне пора уходить.

Она проводила его к выходу.

— Кстати, с тобой ведь никто не живет, не так ли?

— Мы будем одни. Ближайший сосед находится в трех милях от меня, — на пороге он обернулся. — Это беспокоит тебя?

— А должно?

— Нет, если ты всегда будешь помнить, что у меня в сердце самые лучшие чувства к тебе.

Когда Дэнис наклонился, чтобы запечатлеть на ее щеке дружеский поцелуй, Лори отступила назад.

— Нам нужно обсудить дела, — сказала она, — в субботу вечером.

— Конечно.

Лори смотрела, как Дэнис уходил, пока не покинул освещенное пространство. Ее чувства требовали позвать его назад, чтобы еще раз слиться в поцелуе.

Вместо этого она захлопнула дверь. Это был разумный поступок.

Загрузка...