Ночные стрекозлы

Глава семнадцатая

Мы успели переварить первую порцию и собирались уже заказывать по второй, когда в кафе пожаловал сердитый и взмокший господин Раевский. И «глаз его, кроваво-налитой» вдруг как-то сразу вперился в нашу с Таисой Михалной скромную компанию. Так как сидели мы на том же самом месте, за тем же самым столиком, одетые, примерно, как и в прошлый раз (одну только Таину маковую шляпу раз увидишь – вовек не забудешь), понятное дело, что в дедуктивном мозгу следователя промелькнули соответствующие ассоциации. Изменив траекторию движения, он описал кривоватую параболу и причалил к нашему шалашу.

– День добрый, – Тая выдала немного не уместную в данной ситуации улыбищу. – Глядите-ка, опять мы с вами встретились. Пивка холодненького не желаете?

И кивнула на свою недопитую банку.

– Нет, спасибо, – Евгений (как его там по батюшке?) присел рядом со мной, напротив Таисии Гостеприимной. – А вы, как я погляжу, часто сюда ходите?

А какое ваше, собственно говоря, дело? Куда хотим, туда и ходим, мы свободные люди свободной страны… ой, кажется, так о себе на каждом шагу говорят другие люди совсем другой страны… ну да не важно.

– Мы живем здесь недалеко, – аккуратно напомнила я, – вы сами в протоколе адрес записывали, а сюда ходим загорать-купаться.

– И вас не смущает, то, что вы постоянно натыкаетесь на трупы в этом озере? – он извлек из нагрудного кармана рубашки платок, вытер лоб и полез в портфель за сигаретами.

– Так что ж теперь, из дома не выходить? – наморщила носопыру Тая. – Лето, между прочим, считай прошло, а мы еще не загорели.

Господин Раевский задумчиво взглянул на подругу.

– На этот раз тело нашли не мы, – посчитала нужным на всякий случай заметить я.

– Да, кстати, – Тае все-таки хотелось вырулить на интересующую нас тему, – а не слишком ли часто тут девушки вздумали топиться? Или их кто-то топит? Или они сами? А? Как вы думаете?

– Да уж, что-то зачастили.

Не успели мы обрадоваться, что клиент пошел на контакт и собирается разговориться, как господин Раевский убрал сигареты обратно в портфель, кивнул на прощание и отчалил к барной стойке. Перебросился парой фраз с Арманом, взял две банки пива и вообще ушел из кафе. И, похоже, что насовсем. М-дя, какая-то невезуха, ни проститутки, ни следователи – никто не хочет с нами сотрудничать. Обидно, между прочим!

– Что ж, – Тая проводила следовательскую спину разочарованным взглядом, – еще по шашлычку зажуем?

– Можно и зажевать. Я и домой с удовольствием взяла бы пару порций.

– Сен, будем так пальцы веером растопыривать, надолго средств не хватит. На сто двадцать рэ. мы купим кило мяса, а не только эти три куска, спрыснутые кетчупом. Ты пиво еще будешь?

– Да, можно баночку чего-нибудь некрепкого.

Тая отчалила к стойке сделать заказ, а заодно прожечь в бармене пару дырок пламенными взорами, а я погрузилась думы детективные. Пока на тему, каким образом экс-супруга телевизионного Эраста связана с утопленными проститутками (да и связана ли вообще? А если нет? Тогда это «ничего себе совпаденьице»?) я старалась не думать. Мой пытливый ум интересовал следующий вопрос: в эти самые дорогие бордели как девушки попадают? Уж не с улицы, наверное, видали мы давеча, что за прелесть вдоль дороги красуется. Откуда их берут? Первым делом подумалось о всяких там модельных и актерских агентствах, коих развелось, как червей после дождя и невозможно было понять, чем эти бесчисленные организации занимаются: просто болванят население, выкачивая деньги, играя на желание огрести быструю славу и «попасть в телевизор» или же сутенерят симпатичными провинциалками? Или всё вместе? От дум насущных меня отвлекли подошедшие к столу Таисья и шашлычник, принесший соблазнительно пахнущие порции. Оказывается, покуда я все это время занималась мозговой деятельностью, эта мерзавка с ядовитыми маками щебетала с Арманом. И в расследование участия не принимала! За что ее следовало незамедлительно наказать по всей строгости закона!

– Тая, вот мне что хотелось бы с тобой обсудить, – поставив перед собой тарелку, я втянула ноздрями душераздирающий аромат, нагоняя слюну для улучшения пищеваренья. – Или мы занимаемся расследованием, или крутим шашни с барменами. Одна я работать не собираюсь!

– Не ори, – она бросила быстрый взгляд в сторону барной стойки, – тоже мне, ревун корабельный выискался. Я как раз таки расследованием и занималась, пока ты тут медитировала, уставившись в пепельницу. Похоже, Арман слышал, как топили нашу Алину. И если, он прав, то это случилось четыре дня назад, часов около трех.

– Да-а-а-а? – от любопытства у меня и в ушах зачесалось, и в носу засвербело, и волосы на макушке затопорщились. – А что он тут делал ночью?

– Ночевал, что же еще, говорит, иногда остается тут, когда много дел кафешных накапливается. Так вот, он слышал, как подъехала машина, конечно, не прямо к берегу, а где-то в отдалении остановилась, но звуки-то по воде далеко разносятся. Так же слышал, как мимо прошли люди…

– Люди? В смысле, несколько человек, не один?

– Он слышал обрывки разговоров.

– О чем говорили?

– Арман не разобрал, потому что люди не посчитали нужным орать во все горло в три часа утра. А потом раздался плеск воды, – Тая соорудила зловещую гримасу. – Должно быть, его произвело брошенное в воду те-е-е-ело!

– Прекрати, – слегка передернуло мой впечатлительный организмик, ведь я со своей бурной журналистской фантазией успела в красках представить и крадущихся под покровом тьмы злодеев, несущих бездыханное тело, и затаившегося в кафе Армана. – Слушай, а чего он не выглянул, не посмотрел, что там происходит?

– Если ты еще не успел заметить, о великий вождь Зоркий Орел, то в этом кафе нет окон. Это маленькое летнее кафе, понимаешь? Зачем тут окна? Чтобы их каждый день били пьяные островитяне?

– Он мог выглянуть в дверь.

– А ты бы выглянула?

Хороший вопрос, ответ сам собой напрашивался.

– Раевскому Арман рассказал?

– Не знаю, но сдается мне, не сильно он жаждет во все это ввязываться, не пышет энтузиазмом. Своих проблем у человека навалом, да и вряд ли то, что он слышал способно существенно продвинуть следствие. Вскрытие установит, когда Алину убили и утопили, а то, что ее привезли сюда на машине, это и ежу понятно.

– В таком случае, что эта информация дает нам? – последним куском мяса я собрала остатки кетчупа с луком и с удовольствием отправила в рот.

– А то, что мы можем взять на заметку, что нашу клиентку, скорее всего, убили именно четыре дня назад, – назидательно ответила Тая, разливая пиво по стаканчикам.

Ну, если на заметку… что ж, тогда конечно.

– Слушай, а почему бы нам не пойти и не осмотреть повнимательнее берег? Особенно тот участок, где нашли тело? – предложила я, так как после шашлыка с пивом душа затребовала подвига.

– И что ты собираешься отыскать после следственной бригады?

– Мало ли… а вдруг?

– Хорошо, идем, – Таиске видать тоже захотелось размяться, иначе с места сдвинуть ее было бы проблемно.

Распрощавшись с Арманом, мы чинно-благородно поплыли искать что-нибудь интересное.

Погода так и не соизволила разгуляться и порадовать народ солнышком, похоже, даже дождик собирался, но нам такая прохладная погодка была даже на руку, освежала интеллект. Народа на берегу практически не осталось – хмурая погода, вкупе со следственной бригадой сделали свое дело, отдыхать гражданам расхотелось, допивать разошлись по домам. Неторопливо брели мы вдоль кромки воды, рассматривая пробки, окурки и прочий мусор, оставленный отдыхающим людом. Добравшись до участка с травой-осокой-камышами (не сильны мы с подругой в ботанике, поэтому и не знаем, как называется вся эта торчащая из воды растительность), мы притормозили, обозревая окрестности с повышенным вниманием. Разумеется, никаких грандиозных, сияющих призывным светом улик по земле никто специально для нас не разбросал. Стоя у самой воды, мы с умным видом хлопали ресницами – расследовали…

– Надо было Горбачеву позвонить, – изрекла Тая, – рассказать о м-м-м-м… находке. Хотя, куда торопиться, приедем домой, позвоним с городского, на мобильном счету как всегда слезные-слезы.

И подруга зачем-то стала снимать обувь и подворачивать, подкручивать, подтягивать сарафан.

– Ты чего задумала?

– Зайду в воду, посмотрю, пощупаю дно, вдруг что-нибудь завалялось.

– Тай, там завалялась куча битого стекла, ты порежешь ноги.

– Я аккуратно. Дай-ка мне какую-нибудь палку.

С этим проблем не возникло.

– Знаешь, о чем я думаю? – зайдя повыше колена, Тая согнулась и уставилась в воду.

– Озвучь, сделай милость.

– Как-то не особо таясь утопили Алину, бросили у пляжа, а не с той, дикой стороны, куда мы в первый раз с тобой полезли отдыхать, причем бросили не далеко от берега и даже не потрудились привязать какой-нибудь груз, чтобы тело не сразу всплыло. К тому же, она была в платье, вечернем платье, между прочим, а та девушка в купальнике – ее либо уговорили на ночное купание и утопили, либо обрядили в купальник уже после смерти.

– Зачем?

– Откуда же я знаю, убийце виднее. Вай! – провалившись в какую-то ямку, Тая едва не замочила сарафан.

– Чего ты мучаешься, сняла бы, да ходила в купальнике.

– Кстати, мысль. А ты не хочешь ко мне присоединиться? Вроде как вместе веселей шагать по просторам, да?

Тая выбралась на берег, сняла сарафан, вновь водрузила на макушку шляпу и пошла в воду. Мне не очень хотелось мокнуть в прохладный серенький денек, но не далее, как полчаса назад я активно ратовала за совместную трудовую деятельность, поэтому пришлось безропотно разоблачиться и полезть навстречу битому стеклу. Водичка оказалась довольно прохладной, не купальной, у берега еще ничего, а вот стоило забуриться подальше, как ноги окунались в противный холод, а илистая жижа дна довершала гамму ощущений. Благо, там, где мы занимались поиском того-сам-не-знаю-чего, вода не была такой темной, дно хорошо просматривалось, даже не взирая на отсутствие солнечного освещения. Сосредоточенно ковыряясь палкой в донной грязи, Тая постепенно отходила к травяному островку. Лично я всегда боялась таких вот островков и старалась близко к ним не подходить и уж тем более не плавать возле осклизлых стеблей, во-первых, противно, во-вторых, по моему стойкому убеждению, в камышах-кустах непременно должно оказаться что-нибудь мертвое: птичка, рыбка… девушка. Поэтому я топталась подальше от камышей, поближе к берегу, а Таиска уже вовсю шебуршилась в траве, раздвигая ее палкой.

– Осторожней, не порежь ноги, – позаботилась я. Все-таки подруга, не чужой человек, да и мало радости потом мазать йодом ее лапы, выслушивая круглосуточное нытье.

– Стараюсь, – пробормотала она, шурша камышами. – Слушай, тут что-то блестюченькое…

– Да что там может быть блестюченького кроме битых бутылок и пивных пробок?

Потихоньку я стала разворачиваться кормою к озеру, носовой частью к берегу и грести к суше, ибо начинало холодать, еще и скверный ветерок поднялся.

– Сейчас подцеплю… погляжу… – Усердно ковырялась палкой на дне озерном Тая, едва удерживая равновесие, «что-то блестюченькое» обнаружилось едва ли в гуще камышей, куда подруге залезать не улыбалось счастье.

– Ап! – Воскликнула она, вытаскивая палкой какую-то непонятную маленькую штучку на длинной, блестящей серебром цепочке.

– Опа, а что это?

– Черт его знает! – радостно ответила подруга. – Но наверняка что-то очень интересное!