Новая жизнь

ГЛАВА 6

Хм… и впрямь, Колизей. По крайней мере сильно напоминает по виду древнеримское строение: с ареной в центре и уходящими от нее вверх рядами сидений, на которых уже начала собираться ранняя публика.

Я подошла к концу небольшой очереди и спросила, где туг запись на участие в боях. Меня осмеяли и послали. Я угрюмо дала в глаз самому смешливому. Завязалась потасовка, анрел угрюмо следил за ней с ближайшего фонаря, а Иревиль радостно подзуживал меня на ухо.

В итоге подбежали какие-то гномы, вытащили меня, попытались скрутить — не удалось, тогда просто утащили куда-то в глубь улицы, обещая показать место записи в "гладиаторы".

В темном пустом переулке меня попытались избить еще раз. Я ответила тем же, вырубая с одного удара. Рёва растроганно сказал, что мною гордится. (Анрел сообщил, что лично он страдает, но пока молчит.)

А из тени вышла высокая фигура красивого мужчины с серой, словно металлической, кожей, и со мной наконец-то заговорили без попыток насилия.

— Я вижу, ты действительно довольно сильна, — мягко, тихо. Стараясь не нервировать.

Осторожно киваю, вглядываясь в серые матовые глаза. Запах расположенной неподалеку помойки притуплял нюх, но духи его я уловила довольно точно. Мозг проанализировал и сообщил, что состав их довольно необычный и влияет на центры удовольствия и страха обычных существ. А еще что это не духи, а его реальный, настоящий запах. Так что, по идее, я должна была его испугаться. Но я не человек. И центр страха в голове легко поддается контролю.

— Хм… ты не боишься? — словно читая мои мысли.

— Нет.

— Дай ему в глаз, — слева, азартно.

Анрел только застонал.

— Зачем?

— Он — Тень!

— Ты — Тень?

— Да, — слегка удивленно, — А ты разве… откуда ты? — Глаза сверкнули интересом, он сделал еще один шаг ко мне.

— Я хочу участвовать в боях. Я из конторы "Нечисть и Ко".

— Но…

— Мне можно участвовать?

— Запись закончилась полтакта назад, — хмуря изящные брови, — Ты не успе…

— Тогда ты проведешь меня.

Обалделый взгляд одного из правителей этого города.

— А ты наглая, — мягкая усмешка, интерес в глазах и протянутая ко мне рука, — Что ж… хорошо. Идем.

Я послушно прикоснулась к чуть прохладной коже, чувствуя, как в тело впиваются тысячи игл мощных разрядов.

— Ай! — слева. Подпрыгивая.

Анрел отлетел от меня в сторону, удивленно потирая пятку.

Мозг выдал, что меня только что пытались обезвредить и одновременно прощупать. Приказ вернуть агрессивное воздействие обратно исходил даже не от меня, а от прагматично-холодного разума, который имел только одну цель в своем существовании — защищать.

Тень сжала зубы и отдернула руку, держась за парализованное плечо. Рука безвольно повисла. На меня смотрели уже серьезно и без улыбки.

— Кто ты? — жестко. Словно плетью стегнули.

— Киборг.

Замер, чутко вслушиваясь.

— Не врешь… что ж. Я не знаю, что это значит, но ты арестована именем Совета Теней. — Он слегка отвернулся и кивнул.

И тут же из мрака каждой арки начали появляться такие же серокожие существа, одетые в стального цвета форму и с небольшими трубочками в руках. Трубочки были наставлены на меня. Лица Теней не предвещали ничего хорошего.

— Погоди.

Но от меня отвернулись, и парень уже шел обратно к арке, из которой появился.

— Боишься, что я — та, кто сможет победить вашего монстра? — зло. — Значит, так вы отлавливаете сильных претендентов и изолируете от боев?

— Хочешь, я его молнией поражу? — гэйл явно тоже разозлился.

— Его надо просто благословить, — не менее хмуро справа.

— Давай одновременно! На счет три, — Иревиль явно проникся идеей двойного залпа.

— Как скажешь, напарник.

Рёва восхищенно покосился на гордо выпрямившегося на моей макушке анрелочка.

— Ра-аз…

— Ладно, — Парень внезапно остановился, но так и не обернулся ко мне, — Отведите ее в пункт приема заявок. Пусть выдадут снаряжение и напишут название ее конторы. — И уже тише: — Если так уверена, что сможешь бросить нам вызов, я с интересом посмотрю, что из этого получится. И даже лично позабочусь о твоих похоронах.

После чего он отступил в тень и исчез, словно его и не было.

Слева разочарованно выругались, а анрелочек уселся на моей макушке, задумчиво почесывая нос и складывая крылышки за спиной.

— Ушел, — обиженно. Рёва.

— Не переживай, — улыбнулась я, уже шагая вслед за необычным конвоем. — Мы с ним еще встретимся. Я чувствую.

— Да? — растерянно. С макушки.

— Да.

На песке арены Колизея еще видны следы крови от недавнего проигрыша. Я сижу на лавке в странной высокой комнате с окнами, выходящими на арену и расположенными в метрах четырех над ней, и с интересом смотрю на ряды зрителей, многотысячной массой расположившихся на ступенях амфитеатра. Вокруг меня суетятся воины. Пару раз меня толкнули, о чем-то спросили. Но я продолжаю смотреть наружу, не реагируя на вопросы. Мне все равно. Я… я, кажется, счастлива. Ведь мечтой моего детства как раз была та, в которой я выступала в древнем Колизее, поражая монстра под рев бушующей толпы.

Анрелочек и Рёва стояли на подоконнике и также смотрели на арену. Там как раз в ее центр вышел высокий, покрытый шрамами гном с внушительной мускулатурой и зло огляделся по сторонам, потрясая громадным тесаком, рыча и воя под рев толпы.

— Ишь как надрывается, — Рёва, грустно. — Прошлый вон тоже орал, орал.

— Не напоминай, — Феофан, все еще зеленый, стоял рядом.

Прошлый проиграл… трагически. Его разодрали и сожрали. Анрелочка чуть не стошнило, но он храбро досмотрел все до конца.

— О, смотри какая киса! — Иревиль восхищенно изучал огромную пушистую "кошку", выбежавшую на арену из центральных ворот.

— И впрямь, красивый зверь, — улыбнулась я.

Больше гнома раз в десять, гибкая и быстрая, она открыла пасть с впечатляющим набором клыков и широко зевнула.

— Такую не хочешь? — на меня ехидно посмотрели.

— Нет.

— Она голодная, — Феофан. С состраданием.

Гном взвыл, поднял тесак и кинулся на кошку. Та взмахнула хвостом и припала к земле, с интересом на него глядя.

— Забавляется.

Топор сверкнул и с чавкающим звуком погрузился в мощную лапу. Зверь отскочил и обиженно взвыл.

— Садист! — Анрел прикрыл глаза.

Нечистик покосился на него и хмыкнул.

Тем временем гном, окрыленный успехом, снова бросился на кошку. Та отскочила и, поджимая лапу, начала носиться по арене, убегая от орущего во всю глотку, видимо для храбрости, воина.

— Ее покормили, я уверена.

Гном, видимо, тоже это понял и остановился, тяжело дыша и садясь на песок. Он вытер пот со лба, отложил секиру и угрюмо уставился на кошку. Та же — села неподалеку и начала вылизывать рану, недовольно глядя на воина.

— И это у них называется арена со всякими ужасами? — Иревиль ходил по подоконнику и хмурился. — Да это просто клоунада. Они издеваются.

Обиженно взвывшая публика явно была того же мнения. Но тут раздался тихий, бьющий прямо по нервам звук, и кошка с гномом замерли друг напротив друга, словно чего-то ожидая.

Шерсть кошки вздыбилась сотнями острых игл и затвердела. Глаза вспыхнули алым, клыки увеличились втрое, а когти мягко вышли на всю длину из пальцев мягких лап. Она тихо зашипела, резко прыгнула и… исчезла.

Остались только смазанные контуры. Я еле успела разглядеть, как взбешенный хищник прыгнул к гному, ударил того лапой по груди, подкидывая его тело вверх и назад, и резко скакнул прочь, вновь застывая в отдалении и внимательно следя за врезавшимся с силой в стену арены и рухнувшим вниз телом.

Анрел вскрикнул, а гэйл мрачно улыбнулся. Песок быстро набухал алой кровью, а толпа безмолвно замерла, пытаясь понять, что произошло.

— Почему они не останавливают поединок? Он проиграл, — кажется, это я сказала вслух.

— Бой только до смерти, — сказал кто-то за спиной.

Я не обернулась, чтобы узнать кто.

Гном же вяло зашевелился, пытаясь встать и нашарить рукой секиру, воткнугую в песок аж на середине арены. Не найдя ее, он медленно встал, держась дрожащей рукой за стену и глухо кашляя кровью, которой тут же быстро окрасились борода и растерзанная кольчуга на груди. Хмуро взглянул на довольно заурчавшую кошку, вновь припадающую к земле и готовящуюся к еще одному прыжку, он вытащил из ножен кинжал и выставил его перед собой, сжав зубы и расставив в стороны ноги для упора. Спиной — прислонился к стене. Слишком тяжело стоять? Да. Наверное.

— Я… я не могу смотреть. — Дрожащий анрелочек отвернулся, опустив голову и сжимая кулаки.

Иревиль только вздохнул и посмотрел на меня.

— Мне не нравится битва. Это уже не бой, а избиение, — сообщил он, взъерошивая волосы на затылке.

Киваю, сужаю глаза и резко, с силой, врезаю кулаком по стеклу. Защищенное магией, суперкрепкое, оно рассыпается на тысячи осколков от моего кулака. Ребята отпрыгивают в стороны, сзади что-то ошарашенно кричат воины, а кошка резко взмывает вверх, готовясь к последнему броску.

Режим боя. Активирован. Режим ускорения. Активирован. Уточнение запроса: обезвредить. Принято.

И тонкая фигурка девушки слетает с подоконника на арену быстрой смазанной тенью.

Успела. В последний момент, но успела. Появилась словно из ниоткуда перед носом кошки. Удар в лоб ладонью, прогоняя волну силы по телу, отпрыгнула назад, врезаясь пятками в арену и поднимая целую тучу песка и пыли.

Кошка припадает на все четыре лапы. Шипит и недовольно оглядывает нового противника. Еще прыжок. Удар. Отскочила, зло мявкнув, и прыгнула снова.

Удар.

Когда же ты поймешь, глупая?

Только после пятого раза.

Врезалась в стену, обиженно взвыла и скрылась в темном проеме открытой клетки, расположенной за стеной арены.

Подойти к гному, протянуть руку. Оттолкнул. Спросил: кто меня просил? И поковылял к выходу, зажимая раны на груди.

А я осталась стоять, глядя на балкон с особыми местами — для тех, кто входит в Совет. Встретилась взглядом с серыми глазами недавнего знакомого. Он улыбнулся мне и чуть приподнял бокал с вином в руке, одобряя недавнюю победу.

— Почему он не злится? — анрел, удивленно. — Ты же выскочила без очереди.

— Потому, что все еще впереди, — Иревиль, дергая меня за ухо и указывая влево. — Ты сорвала им развлекательную программу, но прогонять нас не будут. Зато нас убьют.

Повернуть голову, взглянуть на распахивающиеся с тихим скрежетом высокие черные ворота и ощутить разом нахлынувшую полную бесконечную тишину.

— Все… стихло, — задумчиво.

— Купол. Они закрыли купол!

Поднимаю голову и смотрю на появившуюся словно из ниоткуда, закрывшую арену и отгородившую меня от зрителей полусферу.

— Значит, сейчас будет плохо, — Иревиль сжал кулаки. — Иль, если что — мы рядом, но… особо на нас не рассчитывай.

Киваю и уступаю сознание давно заталкивающему его вглубь разуму машины. Глаза изменяют цвет на черный, из пальцев выходят длинные тонкие когти, а мысли и чувства мои словно обрубает.

Скорей всего, это будет совсем неопасно. Еще одна кошка или медведь. Но на всякий случай тело включило полную защиту. Защиту души от всех возможных внешних факторов повреждения…

Из ворот медленно вышел, ступая босыми ногами по белому песку, человек… наверное. Белая кожа. Черные глаза и волосы.

Похож на Сима, но… другой.

Высокая гибкая фигура. Длинные руки и ноги. Худое, узкое лицо. Красив, очень красив. Но пугающей дикой красотой хищника. Движения чуть ломаные, не совсем человеческие. Смотрит прямо, на лице — ни единой эмоции. И одет в потрепанные временем и боями штаны и куртку. Когда-то черные, а теперь просто серые.

Остановился. Смотрит.

Девушка стоит там же, где и раньше, и так же не шевелится. Лицо — бесстрастно и спокойно.

И он медленно, словно неохотно, растягивает губы в улыбке. После чего из плеч и пальцев выскальзывают длинные тонкие жгуты, чуть извиваясь, зависают в воздухе и осторожно обвивают его руки и тело.

Он опускает голову так, что рваная челка закрывает глаза. Что-то шепчет и исчезает.

А в следующее мгновение девушку сносит назад, вбивает в стену так, что на песок сыпется камень и крошево, а потом вырывает из стены и вбивает, вминает в пол арены, прогибая его воронкой, и оставляет тело девушки лежать изломанной куклой.

Парень же вновь появляется словно из ниоткуда. Медленно, так же медленно, как и до этого, идет к черным воротам, и окровавленные жгуты осторожно втягиваются в его тело.

— ИЛЯ!!

Крик. Словно издалека.

Повреждений… сорок процентов, тридцать, двадцать…

Десять.

Приемлемо.

Закончить восстановление.

Распахнуть глаза.

Сесть.

Ноги вывихнуты так же, как и руки. Скрежет суставов, с щелчком встают на место металлические кости.

Встать.

Он остановился.

Выбираюсь из воронки, ладонью вправляю на место выбитую челюсть и стираю кровь с губ. Левый глаз не видит. Правый… в лучшем состоянии. Хорошо.

Пять процентов повреждений.

— Его ускорение? — тихо, жестко. Вопрос к системе.

Пятый уровень. Максимально допустимый для нас — шестой.

Активировать.

Щелк. Щелк.

Он оборачивается. Черные глаза смотрят спокойно, чуть сощурившись.

Щелк…

Ветер приподнял волосы и швырнул назад. Склонил голову набок, жгуты вновь скользят из рук на волю.

Щ-щел…

Шестой уровень активирован. Тело готово к использованию.

Он прыгнул первым. Я улыбнулась и прыгнула второй.

Давай поспорим?..

Удар, перехватить руку, сломать, врезать ногой в грудь и оттолкнуться всем весом своего тела. Хруст его ребер. Сжимающиеся вокруг лодыжек, шеи и запястий жгуты. Раскрутилась так, что обматываюсь вся. Врезаться в его тело, почувствовать руки, обхватывающие за талию. Глаза сверкнули, он улыбнулся. А в следующий миг я уже вырвалась — вся в ошметках удавок на горле и руках, — чувствуя, как оголяются контакты под срезанной и содранной кожей.

Отпрыгнуть, опустившись на обе ноги и правую руку. Уклониться от удара телепатической волны, оставившей еще одну воронку в теле арены. Еще вбок. Вверх и влево. Столкнуться с ним, успеть заметить оскал довольной усмешки. Вляпаться в загустевший плотный воздух, зависнуть, словно муха в паутине.

Сила воздействия… предельная. Предельная.

Нет.

А он стоит внизу, смотрит, щурясь от яркого света огней арены, и улыбается мне. Ласково, мягко и так нежно.

После чего меня сминает, сжимает, как консервную банку под каблуком бомжа, как старую бумагу в руке писателя… ломая ребра, руки, шею и выжимая из горящих легких последние капли воздуха.

Опасность. Опасность! Повреждения — шестьдесят процентов. Семьдесят. Восемьдесят…

Надо что-то делать.

— Держись, — слева, тихо.

После чего в тело врезается мощный ветвистый разряд шаровой молнии, заряжая батареи на максимум, воздух всего на миг становится прежним, а тело падает вниз, корчась и дергаясь от боли и количества повреждений.

Он подходит. Садится на корточки и смотрит на меня.

Бледные окровавленные пальцы осторожно касаются моих губ. Жгуты я вырвала с корнями, точно помню.

А он смотрит. Все еще смотрит, не отрывая взгляда от моих расширенных застывших зрачков.

— Кто ты?

Голос тихий. Холодный и жесткий, как металл. Мне нравится. Так нравится.

Повреждения — девяносто.

Голоса нет — связки отказали.

— Кто ты? — настойчивее. Чуть хмурясь и охватывая горло тонкими пальцами.

Сжимает, позвонки входят в мышцы, в трахею, пережимая ее и пищевод. Не давая дышать.

— Поломалась, — отворачивается, сжав зубы и явно разочарованный.

Встает, засовывает руки в карманы куртки и молча уходит от сломанной окровавленной фигурки девушки, застывшей на песке арены.

— Феф, что делать? Она не выкарабкается.

— Я…

— Только не реви!

— Я не реву, — сквозь всхлипы, — но она же…

— Можешь вылечить?

— Нет!

— Ты только не волнуйся. Давай так: сначала я, а потом ты. Хорошо?

Нечистик стоит возле меня, смотрит на мою грудь и хмурится. Ему тоже больно смотреть на меня. Заплаканный анрел сидит неподалеку и отворачивается. Он потратил все силы на то, чтобы разредить воздух, и теперь просто не может ничем помочь.

Нечистик прикладывает к моей груди маленькие ладошки. Тоже на пределе. Тоже шатается, но упрямо сжимает зубы и пытается пропустить через меня разряд.

— Иревиль…

— Не мешай. Я смогу. Смогу! — упрямо. Сжимая зубы.

— Давай вместе?

Оборачивается, удивленно смотрит на подошедшего анрелочка, хмуро кивает:

— Давай.

И они, взявшись за руки и приложив ладошки к коже хозяйки, отдают последнее. Разом и стараясь войти в резонанс. Анрел вспыхивает белым светом, сжимает зубы и упрямо стоит. Иревиль тяжело дышит, почти уткнувшись в меня. Оба рухнули на колени, оба дрожат от боли, но раз за разом прогоняют через меня волны своих сил.

А тихий голос в глубине сознания мягко продолжает отсчитывать: повреждения — восемьдесят девять процентов. Восемьдесят. Семьдесят пять. Семьдесят один…

Тихий стук упавших тел. Замершие на песке анрел и гэйл потеряли сознание и больше ничем не могут помочь неуверенно зашевелившейся девушке…

Она привстала на руках.

Он остановился у ворот, еще не веря.

Она встала на колени. Потом на ноги. Голову не поднимает. Кулаки сжаты, тело слушается с трудом.

Он резко поворачивается, глаза сужены, из горла вырывается рык.

— Да кто же ты? — шепотом.

После чего прыгнул на предельной скорости, выбрасывая всю ту энергию, что все еще была, превращая воздух вокруг нее даже не в камень — в сталь! И врезаясь в нее на пределе, на максимуме, выпуская жгуты — обрывки, сверкая глазами и сжимая зубы.

Кто?!

Она уже подняла голову, улыбнулась и резко, с разворота, врезала ногой, ломая воздух, ребра парня — и без того треснувшие — и откидывая его далеко назад. Так, что тело впечаталось в створки ворот, выбило их и исчезло в глубине ниши. Девушка же снова рухнула на песок и затихла. Рядом с лежащими неподалеку анрелом и гэйлом. И наконец-то отключая режим боя.