Ну, погодите! или Двое на одного

Глава одиннадцатая
ДЕРЕВНЯ ЛЕСНАЯ, УЛИЦА ХВОЙНАЯ

За окном электрички мелькали весёленькие пейзажики. Ласковая зелень, тёмные после зимы поля, разноцветные машинки у переездов.

Вот в голубом небе пролетел вертолётик.

Кузьма не переставал удивляться, как изменилась родина:

— Не было ничего — и нате! Всё само катится, летает. Без лошадей, без ковров-самолётов.

Лиса смотрела на него с улыбкой:

— Есть чему радоваться? Грязища, тараканы. Заграница — да! Там жить можно.

— Я за границей не был, — сказал Кузьма. — Хватит папочки, дурака. Мне моя земля нравится. Реки, озёра. А леса такие — вовек не поймают!

— И я люблю родину, — сказал Волк. — Если голову иметь, можно всю жизнь не работать.

— Голову хорошо иметь, — сказала Лиса, — когда эта головка красивая. Глазки блестят, щёчки горят. Э-эх! Где мои семнадцать лет?

— «Где, где»! В тюрьме! — пошутил Волк.

— Врёшь! — обиделась Лиса. — Больше пятнадцати суток мне не давали.

Вот так, мило беседуя, друзья подъехали к платформе Лесная.

Деревянная платформа стояла посреди рельсовых путей. Левые вели в город, правые — обратно. Доски на платформе почернели от времени и велосипедных шин.

— Куда идти? — поинтересовался Волк.

— Сейчас узнаем, — сказала Лиса.

Она подошла к молодому симпатичному Оленёнку. Оленёнок ехал в город. На нём был чистый городской костюм. В руках — портфель и букетик цветочков.

— Здрасьте, — улыбнулась Лиса. — Улица Хвойная… Не подскажете?

Она улыбалась, вертела хвостиком.

Оленёнок даже смутился.

— А кто вам нужен? Я сам с этой улицы. Хвойной.

— Ой, как хорошо! — обрадовалась Лиса. — Нам Зайцева очень нужна. Бабулька. Знаете такую?

— Кто ж Зайцеву не знает? «Бабульку»! Эта бабулька ещё не старулька. Идите по той тропиночке вверх. Через лесок. Мимо озерульки. А дальше — по асфальтульке. И придёте. К вашей бабульке.

Оленёнок радовался своим шуткам. Он бы и сам проводил, да в городе его ждала невеста. Черноокая красавица Тёлочка.

Друзья спустились с платформы, перешли рельсовые пути, а дальше вверх, по тропиночке. По влажной после дождя траве. Не вытоптанной ещё очередными дачниками.

Шли, шли и пришли.

Но вместо ожидаемой развалюхи они увидели крепкий дом. За высоким сплошным забором.

Они обошли дом. Затем осторожно перелезли через забор со стороны леса.

Что они увидели внутри — не поддаётся описанию. В сарае резвились кролики. По участку разгуливали неизвестной породы птицы. Похожие на индюков, но с огромными, словно букеты цветов, хвостами.

— Павлины, — сказала Лиса. — Я за границей их видела. Каждое пёрышко — на вес золота.

— Хвост — он и есть хвост, — сказал Кузьма. — Ни мяса на нём нет, ни жира. Обыкновенный веник.

— Э-эх, — только и вздохнула Лиса.

Бабушки дома не оказалось. Из каменного гаража к воротам шли две широкие колеи. С чётким рифлёным узором.

— Укатила наша бабулька? — сказал Волк. — На танцульки.

— Ну, у вас и порядки, — сказал Кузьма. — У нас, в сказке, бабушки дома сидят. Внучат нянчут. Нас, Волков, дожидаются. Есть захотел — прямо к ней иди. Она всегда дома. Голодным не будешь. А у вас…

Волку вдруг стало обидно, что Кузьме всё здесь не нравится.

— Зато у нас, — сказал Волк, — охотники в тебя не стреляют. У нас защита животных есть. И ветеринары есть. Плохо станет — можно в зоопарк прийти. Там всегда накормят.

Кузьма опешил от таких речей.

— Волку — в зоопарк?

— Да! Если жрать нечего.

— Успокойтесь, ребятки, — сказала Лиса. — Надо спешить. Пока внучек наш любимый не приехал.

Они вошли в дом. Внутри было ещё интересней, чем снаружи. В углу стоял японский телевизор, слева от него — видик. В паркетных полах отражалась хрустальная люстра.

— Ну и хоромы, — сказал Кузьма. — У нас, в сказках, так только цари живут.

— А у нас, — сказал Волк, — так живут самые простые труженики села.

Лиса взяла со стола серенький листочек. Это была телеграмма.

Дорогая бабушка!

Пожалуйста, не умирай. Дождись меня. Я скоро приеду.

Твой Зайчик.

— Ясно, — сказал Кузьма. — Поехала в город. За гостинцами.

— Какие гостинцы?

Волк стоял у открытого холодильника:

— Вон их здесь сколько!

Кузьма взял красную пластиковую бутыль.

— Это чего?

— Соус, — сказала Лиса. — Томатный.

— Зачем?

— Для мяса.

— Барство какое! Мясо портить.

Они присели на широкий диван, весь в бархатных подушечках. Диван был такой мягкий, что не хотелось вставать.

— Да, — сказал Волк. — И чего я в городе не видел? Жил бы себе здесь да жил. Воздух свежий. Пища натуральная. Курить бы бросил. Что ещё надо?

— Зайца! — сказал Кузьма. — Зайца надо!

— У меня есть план, — сказала Лиса. — Ты, Кузьма, спрячешься в шкаф. А ты, Волк, — в холодильник. Бабулька приходит. Открывает шкаф. А там — Кузьма. Стоит и молчит. Как привидение. Бабулька понимает — «поехала крыша». Идёт к холодильнику. За каплями. Открывает. А там — Волк. И тоже молчит. С бабулькой ясно. Остаётся дожидаться прихода нашего любимого Зайчика.

— Хор-роший план! — одобрил Кузьма. — А ты, Лиса? Где ты будешь?

— Я буду на боевом посту. С вами рядом. На крыше сарая.

— Не слишком далеко?

— Нет. Чего вам мешать!

Послышался шум мотора.

— По местам!

Далее рассказываем происходящее, как увидела его Лиса. С крыши сарая.

К воротам подъехал здоровенный «джип».

Раздался автомобильный сигнал — ворота сами собой раскрылись.

Бабулька въехала во двор. Спрыгнула на землю.

Лису поразила её крепкая фигура. Издали, с крыши, — ну, просто женщина в самом расцвете сил.

Бабулька, ничего не подозревая, вошла в дом.

Несколько минут в доме стояла мёртвая тишина.

Лиса порадовалась, как чётко происходит осуществление её плана.

Но вдруг послышались крики. Грохот. Звон разбиваемой посуды. Дом задрожал, будто началось землетрясение.

«Зачем её так? — подумала Лиса. — Пожилую женщину…»

И только она это подумала, как из дома вышла бабулька. Здоровая и невредимая. Прыгнула в свой «джип» и укатила.

Лиса бросилась в дом.

Она увидела жуткую картину.

Кузьма лежал на лавке с распухшей физиономией. Глаза его были закрыты.

А Волк распластался на бабулькином диване. Его глаза были открыты. Но смотрели они в разные стороны.

Лиса начала с него.

Вылила ему на голову целое ведро воды.

— У неё чёрный пояс. По карате, — сказал Волк.

— Раскидала нас, как слепых котят, — добавил Кузьма.

— А куда она укатила? — спросила Лиса.

— За медицинской помощью, — сказал Волк. — Для пострадавших. Для нас то есть.

Лиса взглянула в окно, вслед уехавшей бабушке, и увидела там Зайчика.

Он спешил, почти бежал. Боялся опоздать к умирающей бабушке.

— Зайчик! Заяц!

Лиса набросила на Волка одеяло. На голову ему натянула бабушкин чепчик.

Кузьму запихнула обратно в шкаф.

Ни о чём не догадываясь, Зайчик вошёл в дом.

Первое, что он увидел, — «бабушку». Она лежала на диване, закрывшись до подбородка одеялом. На голове её был чепчик, снаружи торчал огромный нос.

— Бабушка! — закричал Зайчик. — Что с тобой случилось? Почему у тебя такой большой нос?

— Насморк, — еле слышно сказал Волк.

— Это не страшно. Я тебе молочка согрею.

— С пивком бы, — прошептал Волк.

— С чем, с чем?

— С медком, — поправился Волк и ещё больше натянул на себя одеяло.

И тут же на другом конце, из-под одеяла, показались здоровенные волчьи ноги.

— Бабушка! — ахнул Зайчик. — Какие у тебя большие ноги!

— Осложнение, — прошамкал Волк. — После гриппа.

— Ничего. Это пройдёт. Валенки будешь носить.

— Валенки уносить? — испугался Волк.

— Какие валенки? Ты совсем плохо слышишь, бабушка.

— Сы-ышу, ву-учек, сы-ышу, — сказал из-под одеяла Волк.

— Что ты сказала?

— СЛЫШУ! — рявкнул Волк и скинул одеяло.

— Ой! Какие у тебя большие зубы! — испугался Зайчик.

— А это, — вышел из своего укрытия Кузьма, сам знаешь, почему. Зубы нам нужны, чтобы есть таких, как ты… Вкусненьких и молоденьких Зайчиков!

Зайчик попятился, хотел выскочить в окно. Но ставни снаружи захлопнулись. Там была Лиса.

Он попытался проскочить в дверь, но попал ногой в пустое ведро.

Кузьма набросил на него мешок.

А дальше… А дальше, как говорится, дело техники.

Лиса перевязала мешок верёвками. Мешок выволокли из избы. Перекинули через высокий забор. Перебрались сами.

И потащили Зайчика в сторону леса.