Нюрнбергский процесс, Преступления против человечности (том 5)

Это были дивизия "Хоенштауфен" и охранная дивизия СС "Адольф Гитлер".

Вот каким образом действовали эти части. Мы хорошо осведомлены по этому вопросу благодаря свидетельским показаниям одного человека, служившего в одной из трех частей. Он дезертировал во время кампании фон Рундштедта, переоделся в штатское и впоследствии поступил работать на ферму в Арденнах. Однажды, работая на поле без рубашки, он был опознан бельгийским жандармом по татуировке, которая указывала на его принадлежность к СС. Он был немедленно арестован и допрошен.

Вот как поступали солдаты дивизии "Хоенштауфен": двигалась колонна танков, состоявшая из "королевских тигров", впереди и позади которых шли танки для прикрытия. Наступал момент, когда оберштурмфюрер этого соединения останавливал ненадолго своих людей и разъяснял им, что все встречающееся гражданское население должно быть уничтожено. Затем все снова садились в танки, по мере продвижения колонны вдоль дороги оберштурмфюрер указывал пальцем на тот или иной дом. Тогда солдаты обстреливали дом картечью и затем врывались в него. Если кто-нибудь находился в доме, то его убивали на месте. Если жители прятались в погребе, то в погреб выпускали пулеметную очередь. Если же людей встречали на дороге, то их убивали на дороге. Так действовали не только в дивизии "Хоенштауфен".

Точно так же поступали и солдаты из охранной дивизии "Адольф Гитлер" и другие. Они действовали на основании официальных приказов, которыми предписывалось убивать все гражданское население. Почему же принимались эти меры? Именно потому, что во время сентябрьского наступления в этой части Арденн движение Сопротивления перешло к активным действиям и было убито много немецких военных. Поэтому для того, чтобы отомстить участникам движения Сопротивления, было дано приказание беспощадно убивать все гражданское население, которое попадалось немцам на дороге во время их наступления в этом районе.

Другая система, может быть, еще более значительная с точки зрения привлечения к ответственности за совершенное, - это действия команд особого назначения. Здесь речь идет о действиях лиц, командовавших частями полиции безопасности, которые после занятия какого-либо пункта прежде всего производили допрос населения относительно того, кто участвовал в движении Сопротивления, о частях тайной армии, о том, где живут участники движения Сопротивления, бежали ли они или все еще живут здесь. Они раздавали населению специальные, напечатанные на машинке опросные листки, содержавшие 27 вопросов по этим пунктам. Эти вопросы были всегда одни и те же. Они задавались всем в деревнях, через которые немцы проходили. Я, как и в первом случае, не буду долго задерживаться на подробностях и приведу в качестве примера местечко Банд в округе Марш.

В этом местечке действовал отряд тайной государственной полиции, офицеры которого сами говорили, что они специально назначены Гиммлером для того, чтобы осуществлять казни всех участвовавших в движении Сопротивления. Этот отряд захватил всех лиц в возрасте от 17 до 32 лет, и после допроса из их числа был сделан совершенно произвольный отбор, поскольку они не задержали лиц, участвовавших в движении Сопротивления. Большинство из них никогда не участвовало в движении Сопротивления. В движении Сопротивления участвовали только четыре человека. Затем их погнали с поднятыми вверх руками по большой дороге, ведущей из Марша в БасТейль. Поравнявшись с разрушенным домом, который был сожжен в сентябре, офицер, командовавший этим отрядом, встал вместе с фельдфебелем у входа в дом, затем фельдфебель положил руку на плечо последнего человека, стоявшего в третьем ряду, и заставил их войти в дом, где тот же офицер, вооруженный автоматом, убивал каждого из 34 молодых людей выстрелом в затылок. Не довольствуясь этим, он ногой сталкивал трупы в погреб, выпустив туда очередь из автомата для того, чтобы быть уверенным, что все убиты.

Фор: Я желал бы задать Вам последний вопрос. Если я понял Вас правильно, Вы сами никогда не были арестованы и не подвергались лично особым преследованиям со стороны немцев. Я хотел бы знать, как Вы считаете, мог бы свободный человек, который лично не подвергался преследованиям со стороны немецкой администрации или полиции, вести при немецкой нацистской оккупации жизнь, соответствующую понятию свободного человека о том, что такое человеческое достоинство?

Ван-Дер-Эссен: Вы видите меня перед собой. Я вешу ровно 67 килограммов. Мой рост равен 1 м 67 см. Такое соотношение, следовательно, вполне нормально, если верить моим коллегам с медицинского факультета.

До 10 мая 1940 г., до того, как внезапно, без объявления войны, налетели немецкие самолеты и принесли смерть и отчаяние бельгийскому населению, я весил 82 килограмма. Так вот, эта разница между моим тогдашним и теперешним весом, несомненно, является следствием оккупации. Но я не могу останавливаться на этих личных соображениях, а также соображениях общих философских или теоретических, я хочу просто рассказать, и это займет не более двух минут, как средний бельгиец во время оккупации проводил самый обычный день.

Я возьму в виде примера один день зимы 1943 года. В 6 часов утра раздается звонок. Первая мысль, которая, очевидно, каждому из нас приходит в голову, что это гестапо. Но это было не гестапо, это был просто жандарм, который заметил мне, что в моем кабинете горит свет и что, принимая во внимание требования оккупационного режима, следует в будущем быть внимательнее. Но нервное потрясение уже произошло.

В 7 ч. 30 м. утра приходит почтальон, который приносит мне письма. Он заявляет служанке, что хочет меня видеть лично. Я спускаюсь, и этот человек говорит мне: "Господин профессор, Вы знаете, что я являюсь членом тайной армии и что я в курсе происходящих событий. Сегодня немцы в 10 часов собираются произвести арест всех бывших военных бельгийской армии, живущих в этом округе. Ваш сын должен немедленно скрыться".

Я быстро поднимаюсь наверх, бужу сына, заставляю его наскоро собраться и отправляю в безопасное место, куда он должен был явиться.

В 10 часов я сажусь на трамвай и еду в Брюссель. Не дойдя до Лувена несколько километров, трамвай останавливается - жандармский патруль. Нас высаживают и всех без различия чинов и званий ставят лицом к стене с поднятыми вверх руками. Нас обыскивают с головы до ног и, не найдя у нас ни оружия, ни каких-либо компрометирующих бумаг, разрешают сесть в трамвай. Через несколько километров трамвай снова останавливается, так как на пути собралась толпа, мешающая движению трамвая. Я вижу плачущих женщин, слышу крики и жалобы. Я спрашиваю, в чем дело; оказывается, что этой ночью полицией безопасности были арестованы лица, уклоняющиеся от трудовой повинности, живущие в этом местечке. В том числе арестовали старика 82 лет и его 16-летнюю дочь, которые должны нести ответственность за то, что один молодой человек скрылся.

Приезжаю в Брюссель, чтобы присутствовать на заседании Академии. Вот первые слова, с которыми ко мне обращается председатель: "Ты знаешь, что произошло? Вчера на улице были арестованы двое наших коллег. Их семьи страшно обеспокоены. Никто не знает, где они находятся". Вечером я возвращаюсь, и нас снова трижды останавливают по дороге. Один раз потому, что разыскивают скрывшихся террористов, и еще два раза - для того, чтобы проверить бумаги. Наконец, я добираюсь домой без серьезных происшествий.

Я могу сказать, что только в 9 часов вечера мы могли вздохнуть с облегчением, когда можно было включить наше радио и слышать приятный голос, который раздавался каждый вечер - голос сражающейся Франции: "Сегодня 189-й день борьбы французского народа за освобождение", или голос Виктора Делаблей, этого благородного человека, работавшего на бельгийском радио в Лондоне, который в заключение говорил: "Мужайтесь, мы победим бошей!" Это и только это позволяло спокойно вздохнуть и спать ночью.

Таков был средний нормальный день среднего бельгийца во время немецкой оккупации. Вы понимаете сами, что такой период нельзя считать эрой счастья и благоденствия, которую обещали нам немцы, когда 10 мая 1940 г. они вторглись в Бельгию...

КОНЦЕНТРАЦИОННЫЕ ЛАГЕРЯ

ВЫСТУПЛЕНИЕ ЗАМЕСТИТЕЛЯ ГЛАВНОГО ОБВИНИТЕЛЯ ОТ США Т. ДОДДА

{IMT, vol. 3, p. 494-517.}

---------------------------

Стенограмма заседания

Международного военного трибунала

от 13 декабря 1945 г.

Господа судьи, теперь мы намереваемся приступить к представлению дополнительных доказательств о том, как нацистские концентрационные лагеря использовались против народа Германии и граждан союзных держав. Мы намереваемся рассмотреть, каковы были задачи и роль концентрационного лагеря в общей программе нацизма. Мы намереваемся доказать, что концентрационный лагерь являлся одним из основополагающих институтов нацистского режима, что это была одна из опор для той системы террора, с помощью которой нацисты консолидировали свою власть над Германией и навязали германскому народу свою идеологию, что концентрационный лагерь фактически являлся основным орудием в борьбе против евреев, против христианской церкви, против рабочих, против тех, кто хотел мира, против любого рода оппозиции и инакомыслия. Мы утверждаем, что концентрационный лагерь заключал в себе систематическое использование террора с целью добиться в Германии той "сплоченности", которая была необходима для приведения в исполнение агрессивных планов заговорщиков.

Мы намереваемся доказать, что концентрационный лагерь использовался заговорщиками для совершения в огромных масштабах преступлений против человечности и военных преступлений. Мы намереваемся доказать, что это было конечное звено в той цепи террора и репрессий, которые осуществлялись СС и гестапо и приводили к тому, что жертвы арестовывались и направлялись в концентрационный лагерь без суда, нередко без предъявления обвинения, как правило, без указания срока, на который они лишались свободы.

Мои коллеги в полном объеме представят доказательства о преступной роли СС и гестапо в данном проявлении нацистского террора - концентрационном лагере. Я же на данном этапе хочу только указать, что СС через свою систему тайного наблюдения выслеживала людей, что уголовная полиция и гестапо хватали их и доставляли в лагеря и что СС осуществляло управление концентрационными лагерями.

Как нам кажется, после просмотра кинофильма Трибунал уже имеет представление о вызывающих потрясение доказательствах жестокости концентрационных лагерей. Более того, продолжаются судебные преследования по отдельным делам, они проходят в других судах, которые и зафиксируют в деталях все эти ужасающие факты. По этой причине мы не ставим перед собой задачу представлять Трибуналу перечень конкретных зверств, мы собираемся представить доказательства, вскрывающие те основополагающие цели, которым служили лагеря, покажем, какие методы террора применялись, сколь большим было число жертв, покажем, что лагеря приводили к смерти и мукам.

Доказательства в отношении концентрационных лагерей собраны в книге документов под литерой "S". Позволю себе обратить внимание на то, что документы в этой книге расположены в том порядке, как они будут представляться, а не так, как мы делали это ранее - по номерам. Один документ в этой книге, ПС-2309, цитируется многократно. Мы отметили его наклейкой с тем, чтобы к нему в любую минуту можно было возвратиться. Мы будем ссылаться на этот документ не один раз.

Вскоре после прихода к власти нацисты поняли, что без самых жестоких репрессий против фактической и потенциальной оппозиции они не сумеют укрепить свою власть над германским народом. Мы уже видели, что сразу после того, как Гитлер стал канцлером, заговорщики незамедлительно ликвидировали гражданские свободы, издав чрезвычайный президентский декрет от 28 февраля 1933 года. Это документ под номером ПС-1390. Там отмечено, что этот декрет уже был представлен Трибуналу в качестве доказательства, он включен в судебное доказательство США, "В". Именно этот декрет послужил основанием для так называемого превентивного заключения - ужасной власти лишать людей свободы без судебного разбирательства. Иллюстрацией этого служит документ ПС-2499, являющийся типовым приказом о превентивном заключении. Мы представляем его именно как типовой приказ о превентивном заключении, который оказался в руках обвинения. Это номер - США-232. Я хотел бы привести цитату из текста этого приказа:

"Приказ о превентивном заключении.

В силу статьи I декрета имперского президента об охране народа и государства от 28 февраля 1933 года ("Рейхсгезетцблатт" I, страница 83) Вы подвергаетесь превентивному лишению свободы в интересах государственной безопасности и порядка.

Основание: Подозрение в том, что Вы занимаетесь деятельностью, враждебной по отношению к государству".

В книге, озаглавленной "Построение нации", опубликованной в 1934 году, подсудимый Геринг, как представляется, стремился создать впечатление, что создание лагерей было первоначально направлено против тех, кого нацисты считали коммунистами и социал-демократами. Мы ссылаемся на документ ПС-2324, представленный под номером США-233. Этот документ представляет собой выдержку со страницы 89 данной немецкой книги. Ссылаемся на третий и четвертый абзацы документа, цитирую:

"Мы вынуждены были беспощадно обращаться с этими врагами государства. Нельзя забывать, что в то время, когда мы захватили власть, более 6 миллионов человек в ходе выборов в рейхстаг, проходивших в марте, официально голосовали за коммунизм и примерно 8 миллионов - за марксизм.

В результате были созданы концентрационные лагеря, куда мы смогли в первую очередь направить тысячи функционеров коммунистической и социал-демократической партий".

Практически полномочия отдавать приказ о заключении в концентрационные лагеря были почти неограниченны. Об этом свидетельствует приказ подсудимого Фрика, который он издал 25 января 1938 года в качестве министра внутренних дел. Выдержка из этого приказа приводится в документе ПС-1723, на который мы ссылаемся. Документ представляется под номером США-206. Я хочу огласить статью I, начинающуюся в конце страницы 5 английского перевода этого приказа:

"Превентивное заключение может быть назначено в качестве принудительной меры, осуществляемой гестапо, с целью противодействовать всем враждебным усилиям лиц, которые своим поведением создают угрозу для существования и безопасности народа и государства".

Я хочу зачитать для протокола первые два абзаца этого приказа - это в верхней части страницы 1 английского перевода:

"Сводя воедино все ранее изданные декреты о сотрудничестве между партией и гестапо, я ссылаюсь на нижеследующее и предписываю:

1. Фюрер доверил гестапо задачу следить за всеми врагами партии и национал-социалистского государства и устранять этих врагов, а также следить за всякого рода дезинтегрирующими силами, направленными против партии и государства и устранять эти силы. Успешное разрешение этой миссии представляет собой одну из самых важных предпосылок для того, чтобы партия работала без помех и трений. НСДАП должна всеми возможными средствами оказывать поддержку и помощь гестапо в осуществлении этой крайне трудной задачи".

Таким образом, заговорщики направляли свой аппарат террора против "врагов государства", против "дезинтегрирующих сил", против тех людей, которые "своими установками" создавали опасность для государства. Кто же, по их мнению, входил в эти широкообозначенные категории? Прежде всего в Германии были люди, желавшие мира. Мы ссылаемся на документ Л-83, США-234.

Председатель: Какая стоит дата на том документе, на который Вы ссылаетесь, номер ПС-1723?

Додд: 25 января 1938 года. Он уже представлялся как судебное доказательство США "В". Документ состоит из аффидевита Герхарда Зегера, я хочу зачитать только абзац 2 этого аффидевита:

"В период после I мировой войны, до того, как меня поместили в Лейпцигскую тюрьму и Ораниенбургский концентрационный лагерь, что произошло весной 1933 года после того, как нацисты в январе этого года захватили власть, моя коммерческая деятельность и политические связи были таковы, что я имел возможность полностью оценить нацистские теории и нацистскую практику насильственной регламентации и методов террора. Мой конфликт с нацистами, возникший в силу того, что я участвовал в движении за мир и являлся законно избранным депутатом рейхстага, представлявшим политическое мировоззрение (социал-демократическая партия), враждебное национал-социализму, явственно свидетельствует о том, что даже в период до 1933 года нацисты считали преступления и террор необходимым и желательным оружием в борьбе с демократической оппозицией".

Перехожу к странице 5 того же документа.

"Тому, что нацисты уже задумали механизм концентрационного лагеря как средство подавления и регламентирования элементов оппозиции, я получил убедительное подтверждение в ходе разговора, который я имел с доктором Вильгельмом Фриком в декабре 1932 года. Фрик в то время был председателем комитета по иностранным делам в рейхстаге, я же являлся депутатом рейхстага. Когда я энергично возразил Фрику по поводу конкретного обсуждавшегося вопроса, он ответил: "Не волнуйтесь, когда мы придем к власти, мы всех вас, ребята, посадим в концентрационные лагеря". Когда нацисты захватили власть, Фрика назначили имперским министром внутренних дел и он незамедлительно привел свою угрозу в исполнение, действуя совместно с Герингом, руководившим гестапо в Пруссии, и с Гиммлером".

Этот абзац свидетельствует о том, что еще до того, как они захватили власть в Германии, нацисты замыслили план подавить террором любую потенциальную оппозицию, и слова, сказанные Фриком Зегеру, находятся в полном соответствии с заявлением, сделанным им ранее - 18 октября 1929 года. Мы ссылаемся на документ ПС-2513, США-235, который уже принят в качестве доказательства и входит в судебное доказательство США "В". Мы ссылаемся на страницу 1 английского перевода:

"Эта решающая борьба вначале будет вестись с помощью избирательных бюллетеней, но это не может продолжаться бесконечно, так как история учит нас, что в битве должна проливаться кровь и должно ломаться железо. Избирательные бюллетени - это начало решающей борьбы. Мы полны решимости силой отстаивать то, что проповедуем. Подобно тому, как Муссолини уничтожил марксистов в Италии, так же и мы должны успешно добиться того же, действуя через диктатуру и террор".

Председатель: Это слова подсудимого, не так ли?

Додд: Да, это сказал подсудимый Фрик.

Имеется также много других случаев, когда в концентрационные лагеря отправляли людей, желавших мира. Существовала, например, группа "Исследователи Библии". Большинство таких лиц именуют "Свидетелями Иеговы". Это были пацифисты, поэтому заговорщики предусмотрели, что они не только должны быть подвергнуты судебному преследованию в обычных судах, но по отбытии ими назначенного судом наказания должны быть заключены в концентрационные лагеря. Мы ссылаемся на документ Д-84, США-236.

Этот документ датирован 5 августа 1937 года. Это приказ, изданный гестапо в Берлине. Я ссылаюсь на первый и последний абзацы этого приказа, цитирую:

"Имперский министр юстиции уведомил меня, что не разделяет неоднократно высказывавшегося нижестоящими инстанциями мнения о том, что арест "Исследователей Библии", после того как они отбыли назначенный им срок лишения свободы, якобы может нанести урон авторитету судов. Он полностью осведомлен о необходимости мер, которые надлежит принимать гестапо после отбытия соответствующими лицами срока лишения свободы, назначенного им приговором. Однако он предлагает, чтобы "Исследователи Библии" не направлялись в превентивное заключение при обстоятельствах, которые могли бы отрицательно повлиять на уважение к судам".

Далее, второй абзац:

"По поступлении от органов, ведающих исполнением назначенных судом наказаний, сведений о том, что предстоит освобождение того или иного "Исследователя Библии" из заключения, следует незамедлительно, в соответствии с моим циркулярным декретом от 22 апреля 1937 года, запрашивать мое решение касательно издания приказа о том, что гестапо должно принять меры так, чтобы перевод в концентрационный лагерь мог быть произведен немедленно по отбытии назначенного срока. Если перевод в концентрационный лагерь немедленно по отбытии назначенного наказания был бы невозможен, "Исследователей Библии" следует содержать в полицейских тюрьмах".

В полной мере силу нацистского террора испытали на себе и профессиональные союзы - в отношении их, я полагаю, не будет ошибкой сказать, что в большинстве своем они по традиции выступали против агрессивных войн. Один из представителей американского обвинения майор Уоллис уже представил настоящему Трибуналу доказательства по поводу той кампании, которую заговорщики вели против профсоюзов. Нужно сказать, что концентрационный лагерь играл важную роль как оружие в этой кампании. Напоминаю Трибуналу, что в документе ПС-2324, на который я ссылался сегодня утром, подсудимый Геринг четко разъясняет, что членов социал-демократической партии следует помещать в концентрационные лагеря. При этом следует иметь в виду, что руководители профсоюзов в весьма значительной степени являлись членами именно этой партии, они вскоре познакомились с ужасами превентивного заключения. Мы ссылаемся на документ ПС-2330, США-237, который уже принят Трибуналом как часть судебного доказательства США "О". Этот документ представляет собой приказ о том, что некоего Иозефа Симона следует подвергнуть превентивному заключению. Мы ссылаемся на середину первой страницы английского перевода этого приказа, начиная с текста после слова "основания".

Председатель: Я полагаю, Вам следует зачитать фразу выше - на две строки выше. Это слова: "Арестованный не имеет права обжаловать постановление о превентивном заключении".

Додд: "Арестованный не имеет права обжаловать применение к нему превентивного заключения". Затем идет заголовок "Основания".

"Симон в течение многих лет являлся членом социалистической партии, и временно был членом Народного социалистического союза. С 1907 по 1918 год он был депутатом ландтага от социалистической партии. С 1908 по 1930 год он был городским советником в Нюрнберге, представляя социал-демократическую партию. Ввиду того, что Симон играл решающую роль в международном профсоюзном движении, и учитывая его связи с международными марксистскими лидерами и центральными органами марксизма - причем эти связи он продолжал поддерживать и после "национального возрождения", он 3 мая 1933 года был подвергнут превентивному заключению и до 25 января 1934 года содержался в концентрационном лагере Дахау. Имеются веские основания подозревать Симона в том, что и после указанной даты он играл активную роль в противозаконном продолжении деятельности социалистической партии. Он принимал участие в собраниях, имевших своей целью противозаконное продолжение деятельности социалистической партии и распространение в Германии запрещенных законом печатных марксистских материалов. Такой радикальной позицией, враждебной государству, Симон создает непосредственную опасность общественной безопасности и порядку".

Мы не хотели бы отягощать настоящее судебное разбирательство многочисленными повторениями подобных примеров, а отсылаем Трибунал к документам, которые мы уже представили в связи с предъявлением доказательств по поводу уничтожения профессиональных союзов. В частности, мы хотим в этой связи сослаться на документ ПС-2334 и ПС-2328 (судебные доказательства США-238 и 239) - оба эти документа включены в судебное доказательство США "О".

Нет сомнения в том, что, как это хорошо известно всему миру, в этих концентрационных лагерях были заключены тысячи евреев. Доказательства по этому пункту (по этой позиции) будут рассматриваться в последующих выступлениях перед судом другими представителями обвинения США. Однако из числа большого объема имеющихся доказательств, показывающих, что германских граждан лишали свободы только на том основании, что они евреи, мы хотим представить один документ - ПС-3051, США-240. Это копия телетайпа группенфюрера СС Гейдриха, датированного 10 ноября 1938 года. Телетайп был направлен во все управления государственной полиции и во все районные и подчиненные районным подразделения СД. Мы ссылаемся на абзац 5 этого телетайпа. Цитируем абзац 5:

"Как только ход событий, развивающихся этой ночью, позволит ввести в дело соответствующих сотрудников, во всех районах следует арестовать большое число евреев, особенно богатых, - столько, сколько удастся разместить в имеющихся тюрьмах. На данном этапе следует арестовывать только здоровых и не слишком старых мужчин. Когда они будут арестованы, следует немедленно установить связь с соответствующими концентрационными лагерями с тем, чтобы как можно скорее заключить арестованных в эти лагеря.

Особое внимание следует уделять тому, чтобы евреев, арестованных в соответствии с данными инструкциями, не подвергали плохому обращению".

Гиммлер в 1943 году указывал на то, что использование концентрационных лагерей против евреев было обусловлено не просто расизмом нацистов. Гиммлер указывал на то, что эта политика была обусловлена опасением, что евреи могут оказаться препятствием к агрессии. Нет надобности рассуждать о том, было ли такое опасение обоснованно. Важно иметь в виду, что такое опасение имело место. В связи с этим мы ссылаемся на документ ПС-1919, США-170. Этот документ - речь Гиммлера на совещании высших чинов СС, произнесенная 4 октября 1943 года. В ходе этой речи Гиммлер пытался дать обоснование политике нацистов, направленной против евреев. Мы ссылаемся на часть этого документа или этой речи, это страница 4, абзац 3 английского перевода:

"...Я имею в виду устранение евреев, истребление еврейской расы. Это одна из тех вещей, о которых легко говорить. Еврейская раса истребляется, говорит один из членов партии, - это совершенно ясно, это записано в нашей программе; уничтожение евреев - и мы это делаем, истребляем их. Но вот затем приходят 80 миллионов достойных немцев, и у каждого имеется свой порядочный еврей. Разумеется, все остальные евреи - подонки, но именно этот еврей первоклассный. Ни один из тех, кто говорит подобным образом, не был свидетелем того, что имело место, ни один из них не прошел через это. Большинство из вас должны знать: что это такое, когда рядами сложены 100 трупов, или 500, или 1000 трупов. Выдержать все это и в то же время, за отдельными исключениями, связанными с человеческими слабостями, остаться порядочными людьми - вот что закалило нас. Это славная страница в нашей истории, она никогда не была написана и никогда не должна быть написана, потому что мы знаем, какие трудности были бы у нас, если бы в условиях воздушных налетов, в ходе испытаний и лишений во время войны, сегодня в каждом нашем городе все еще оставались бы евреи, которые стали бы тайно действующими саботажниками, агитаторами и распространителями вредных слухов".

Обвинение утверждает, что, как это ясно вытекает из вышеизложенного, до развязывания агрессии концентрационный лагерь являлся одним из основных орудий, с помощью которых заговорщики добивались социальной сплоченности внутри страны, которая была необходима для осуществления их агрессивных планов. После того как они развязали агрессию и их армии пронеслись по Европе, они принесли концентрационный лагерь в оккупированные страны. Помимо этого, они вывозили граждан оккупированных стран в Германию, где те оказывались во власти всего механизма нацистской жестокости.

Переходим к документу Р-91, США-241. Этот документ представляет собой уведомление, датированное 16 декабря 1942 года и направленное Мюллером Гиммлеру, руководителю полиции безопасности и СД. Сообщение касается захвата польских евреев для отправки их в концентрационные лагеря Германии. Начинаю цитировать с первого обзаца:

"В связи с приказом о том, что увеличенная доставка рабочей силы в концентрационные лагеря должна быть завершена к 30 января 1943 года, в отношении евреев можно предложить нижеследующую процедуру:

1. Общее количество: 45 000 евреев.

2. Начало транспортировки: 11 января 1943 года. Конец транспортировки: 31 января 1943 года. (Имперские железные дороги на период с 15 декабря 1942 года по 10 января 1943 года не в состоянии предоставить специальные составы для эвакуации евреев вследствие увеличения количества эшелонов с отпускниками из армии.)

3. Состав: В общее число, 45000 евреев, должны войти 30 000 евреев из района Белостока; 10 000 евреев из гетто Терезиенштадта - в том числе 5000 трудоспособных евреев, которые ранее использовались на мелких работах для гетто, и 5000 в общем нетрудоспособных евреев, а также евреев старше 60 лет".

Перехожу к следующему предложению:

"Как это имело место и до сих пор, для эвакуации должны назначаться только те евреи, которые не имеют особых связей и каких-либо высоких наград. 3 тысячи евреев нужно вывезти с оккупированных голландских территорий, 2000 евреев - из Берлина - всего 45 000. Цифра 45000 включает нетрудоспособных (старики и дети). С помощью практических критериев отбора из числа поступивших в Освенцим евреев должно быть отсеяно не менее 10 000 - 15 000 трудоспособных".

Столь же трагичная судьба ждала венгерских евреев. В период с 19 марта 1944 года по 1 августа 1944 года было захвачено более 400 000 венгерских евреев. Многих из них железнодорожным транспортом отправили в лагеря уничтожения. Об этом говорится в документе ПС-2605, США-242. Этот документ представляет собой письменное показание под присягой, данное в Лондоне доктором Рудольфом Кастнером, бывшим функционером венгерской сионистской организации. Мы ссылаемся на страницу 3 этого документа, третий полный абзац. Речь идет о марте 1944 года, цитирую:

"Вместе с германскими оккупационными войсками в Будапешт прибыли "специальные отряды" немецкого гестапо, единственной задачей которых была ликвидация венгерских евреев. Во главе этих отрядов стоял Адольф Эй-хман, оберштурмбаннфюрер СС, руководитель отдела "IV-B-4" главного управления имперской безопасности. Его непосредственными подчиненными были: оберштурмбаннфюрер СС Герман Круми, гауптштурмфюрер Вислицени, Гунше, Новак, доктор Зайдль, в последующем Даннегер, Врток. Они арестовали, а затеми отправили в Маутхаузен всех руководителей еврейской политической и деловой жизни и журналистов, а также венгерских политиков с демократической и антифашистской ориентацией. Воспользовавшись "междуцарствием", продолжавшимся в течение четырех дней после начала германской оккупации, они посадили в министерство внутренних дел своих квислингов".

Перехожу к абзацу 8 того же документа, цитирую:

"Коменданты лагерей смерти отправляли заключенных в газовые камеры только по прямым или косвенным указаниям Эйхманна. Тот конкретный офицер отдела "IV-B", который руководил депортациями из какой-то конкретной страны, обладал властью указывать, должен ли данный железнодорожный состав быть направлен в лагерь смерти или не должен и какая судьба ждет находящихся в составе людей. Указания обычно выполнялись сопровождающими состав унтер-офицерами СС. Заглавные буквы "А" или "М" - заглавные буквы на сопроводительных документах означали "Аушвиц" или "Майданек". В таких случаях находящиеся в составе люди должны были попасть в газовые камеры".

Пропускаем следующую фразу, далее следует:

"В отношении венгерских евреев в Освенциме применялись следующие правила: дети не старше 12 или 14 лет, старики старше 50 лет, а также больные и люди, привлекавшиеся за совершение уголовных преступлений (последних перевозили в особо маркированных вагонах), немедленно по прибытии отправлялись в газовые камеры.

Остальные проходили осмотр, проводившийся врачом СС, который по внешним признакам определял, кто пригоден для работы, а кто непригоден. Признанных нетрудоспособными отправляли в газовые камеры, остальных распределяли по различным трудовым лагерям.

На 27 июня 1944 года было депортировано 475 000 евреев". Это страница 5 того же документа, ПС-2605.

На так называемых "восточных территориях" жертвы, которых отправляли для уничтожения в концентрационные лагеря, арестовывались без предъявления им каких-либо обвинений. На западных оккупированных территориях, насколько известно, некоторым из жертв предъявлялись обвинения. Рассмотрим некоторые из тех обвинений, которые нацистские заговорщики считали достаточным основанием для заключения соответствующего лица в концентрационный лагерь, ссылаемся на документ Л-215, США-243. Этот документ представляет собой резюме материалов дела, досье на 25 человек, которые были арестованы в Люксембурге и направлены в различные концентрационные лагеря, в документе излагаются обвинения, предъявлявшиеся каждому из этих людей. Цитируем, начиная с абзаца:

"Фамилия: Генричи; обвинение...: был связан с членами противозаконных движений сопротивления, добывал для них деньги, нарушал установленные законом правила валютных операций, наносил ущерб интересам рейха, по прогнозу в будущем нарушал бы официальные административные правила и выступал бы в качестве врага рейха. Место заключения - Натцвайлер".

Далее следует фамилия "Криер" и предъявленное ему обвинение:

"... несет ответственность за регулярный саботаж на работе и вызывает опасения вследствие своего политического и уголовного прошлого - оставление на свободе лишь способствовало бы его антиобщественным устремлениям. Место заключения - Бухенвальд".

Переходим далее к середине страницы 2, под фамилией "Монти":

"Обвинение: ...серьезно подозревается в том, что способствовал дезертирству. Место заключения - Заксенхаузен".

Далее под фамилией "Юнкер":

"Обвинение: ...так как он является родственником дезертира, то, как ожидается, он будет наносить ущерб интересам великого германского рейха, если останется на свободе. Место заключения - Заксенхаузен".

Следующая фамилия - "Егер", цитируем предъявлявшееся Егеру обвинение:

"... в качестве родственника дезертира он, как ожидается, будет использовать любые случаи, чтобы нанести ущерб Великому германскому рейху, если останется на свободе. Место заключения - Заксенхаузен".

Ниже, берем фамилию "Людвиг" и предъявлявшееся Людвигу обвинение:

"... серьезно подозревается в том, что способствовал дезертирству. Место заключения - Дахау".

Не только гражданские лица с оккупированных территорий, но и военнопленные подвергались ужасам и жестокостям концентрационных лагерей. Мы ссылаемся на документ ПС-1165, США-244.

Этот документ представляет собой меморандум, адресованный всем сотрудникам гестапо, он подписан шефом гестапо Мюллером и датирован 9 ноября 1941 года. Заглавие меморандума говорит само за себя - цитирую: "Транспортировка в концентрационные лагеря русских военнопленных, подлежащих казни".

Привожу цитату из текста этого меморандума - страница 2 английского перевода:

"Коменданты концентрационных лагерей жалуются на то, что от 5 до 10 процентов советских русских, подлежащих казни, прибывают в лагеря уже умершими либо в полумертвом состоянии. Поэтому создается впечатление, что таким путем лагеря для военнопленных избавляются от подобных заключенных.

Было обращено особое внимание на то, например, что во время пешего перехода от железнодорожной станции до лагеря довольно большое число военнопленных падают на пути от изнеможения и тут же умирают либо оказываются в полумертвом состоянии, и их приходится подбирать грузовику, следующему за конвоируемой колонной. Нельзя помешать тому, что германский народ наблюдает такие явления.

Хотя транспортировка в лагеря осуществляется, как правило, вооруженными силами, население отнесет эту ситуацию за счет СС.

С целью предупредить по возможности повторение подобных случаев в будущем я приказываю, чтобы с сегодняшнего дня советские русские, которые предположительно должны вскоре умереть и отмечены признаками близкой смерти (например, больны тифом), и поэтому неспособны выдержать тяготы даже короткого пешего перехода, в будущем, в порядке основополагающего правила, не включались в транспорты, направляемые в концентрационные лагеря для казни".

Дополнительные доказательства о содержании русских военнопленных в концентрационных лагерях содержатся в официальном докладе о расследовании, проведенном в концентрационном лагере Флоссенбург военно-судебным отделением штаба 3-й армии США, в частности подразделением этого отделения, занимающимся делами о военных преступлениях. Доклад датирован 21 июня 1945 года. Это документ ПС-2309, он имеет номер США-245. Цитирую две последние фразы последнего абзаца на странице 2 английского текста:

"В 1941 году во Флоссенбургском лагере было построено дополнительное тюремное строение, рассчитанное на 2000 русских узников. Из числа этих 2000 узников выжило только 102 человека".

Советские военнопленные встретились в этих концлагерях и с представителями своих союзников, об этом говорится на странице 4 того же документа ПС-2309, цитирую: "В числе жертв Флоссенбурга были: русские гражданские лица и военнопленные, граждане Германии, итальянцы, бельгийцы, поляки, чехи, венгры, британские и американские военнопленные. Практической возможности составить список лиц, погибших в этом лагере, не было. По предположительным расчетам, с момента основания лагеря в 1938 году до дня освобождения погибло свыше 29 000 его узников".

Военнопленных, совершавших попытки к побегу, заговорщики направляли в концентрационные лагеря, которые были специальными "центрами по уничтожению". Мы ссылаемся на документ ПС-1650, США-246. Этот документ представляет собой информацию, поступившую от гестапо Кельна, и датирован 4 марта 1944 года. В самой верхней части английского текста помечено: "Соблюдать режим секретности - отнести к категории секретного вопроса государственного значения". Цитирую третий абзац:

"По вопросу: Меры, которые должны приниматься в отношении схваченных бежавших военнопленных, являющихся офицерами или неработающим сержантским составом - за исключением британских и американских военнопленных. Верховное командование вооруженных сил отдало приказ о нижеследующем:

"1. Каждый схваченный при попытке к бегству военнопленный, являющийся офицером или неработающим унтер-офицером, за исключением британских и американских военнопленных, должен быть передан начальнику полиции безопасности и службы безопасности под классификацией "Мера Ш", вне зависимости от того, был ли побег совершен во время транспортировки, был ли побег массовым или индивидуальным.

2. Так как передача военнопленных полиции безопасности и службе безопасности ни при каких обстоятельствах не должна стать известной внешнему миру, ни а коем случае нельзя информировать других военнопленных о том, что бежавшие схвачены. В армейском информационном управлении схваченных военнопленных следует регистрировать как "бежавших и не схваченных". На основании этой информации следует поступить и с их корреспонденцией. Тот же ответ следует давать на запросы представителей стороны, выступающей в защиту военнопленных, Международного Красного Креста и других обществ по оказанию содействия военнопленным".

В этот же документ включена копия приказа генерала СС Мюллера в качестве исполняющего обязанности начальника полиции безопасности и СД, где содержится указание гестапо отвозить бежавших военнопленных непосредственно в Маутхаузен. Цитируя первые два абзаца приказа Мюллера, в английском тексте эта цитата начинается с конца первой страницы и переходит на 2-ю.

Цитирую:

"Управления гестапо должны принимать бежавших и схваченных офицеров-военнопленных от комендантов лагерей для военнопленных и должны переправлять их в концентрационный лагерь Маутхаузен, следуя ранее установленному порядку, при условии, если обстоятельства не потребуют особой транспортировки. Когда военнопленные будут доставлены в эшелон, их следует заковать в кандалы - не следует делать этого по пути на железнодорожную станцию, если это сможет видеть население. Комендант лагеря Маутхаузен должен быть уведомлен о том, что эта транспортировка военнопленных осуществляется в рамках акции "Кугель". Управления гестапо каждые полгода должны представлять отчеты о таких переводах военнопленных, приводя лишь цифровые данные, причем первый такой отчет должен поступить 5 июля 1944 года".

Пропускаем следующие три фразы и цитируем далее:

"В целях сохранения секретности верховному командованию вооруженных сил предложено проинформировать лагеря военнопленных о том, что схваченных после побега военнопленных следует передавать в местные отделы гестапо, а не направлять их непосредственно в Маутхаузен".

Не случайно данная акция обозначена немецким словом "Кугель", что переводится как "пуля", так как Маутхаузен, куда направляли схваченных после побега военнопленных, являлся центром уничтожения людей.

Победы нацистов были отмечены созданием концентрационных лагерей по всей Европе. В этой связи мы ссылаемся на документ Р-129, США-217. Это доклад о местонахождении концентрационных лагерей, подписанный Полем, генералом СС, который ведал использованием труда узников концентрационных лагерей.

Я ссылаюсь на раздел 1, абзацы под номерами 1 и 2 этого документа - это на странице 1 английского перевода. Документ адресован рейхсфюреру СС и имеет пометку "секретно".

"Рейхсфюрер!

Сегодня я докладываю о положении в концентрационных лагерях в настоящее время и о мерах, которые я принял с целью выполнить Ваш приказ от 3 марта 1942 года:

...В начале войны существовали нижеследующие концентрационные лагеря:

а. Дахау: в 1939 году - 4000 заключенных, сегодня - 8000.

б. Заксенхаузен: в 1939 году - 6500 заключенных, сегодня - 10 000.

в. Бухенвальд: в 1939 году - 5300 заключенных, сегодня - 9000.

г. Маутхаузен: в 1939 году - 1500 заключенных, сегодня - 5500.

д. Флоссенбург: в 1939 году - 1600 заключенных, сегодня - 4700.

е. Равенсбрюк: в 1939 году - 2500 заключенных, сегодня - 7500".

Далее в абзаце 2 говорится - я цитирую:

"В период с 1940 по 1942 гг. было создано еще девять дополнительных лагерей:

Освенцим, Нойенгамме, Гузен, Натцвайлер, Гросс-Розен, Люблин, Нидерхаген, Штуттгоф, Арбайтсдорф".

Помимо лагерей на оккупированной территории, упоминаемых в документе Р-129, из которого я только что зачитал данные названия и цифры, существовало много других лагерей. Я ссылаюсь на официальный доклад штаба 3-й армии США, который уже здесь приводился, это документ ПС-2309. Цитирую со страницы 2, раздел IV, абзац 4 английского текста:

"Концентрационный лагерь Флоссенбург был основан в 1938 году как лагерь для политических заключенных. Строительство лагеря было начато в 1938 году и лишь в апреле 1940 года поступил первый транспорт с заключенными. Начиная с этого времени заключенные прибывали в лагерь постоянно. Флоссенбург был центральным лагерем, под его непосредственным контролем и подчинением находилось 47 лагерей-филиалов для мужчин и 27 лагерей для женщин. В эти лагеря-филиалы направлялось необходимое число заключенных для работы на различных объектах.

Из всех этих лагерей-филиалов Херсбрук и Лейтмериц (в Чехословакии), Оберштаублинг, Мульзен и Заль, расположенные на Дунае, считались наихудшими".

Я не хочу занимать время Трибунала рассмотрением каждого из нацистских концентрационных лагерей, которыми была усеяна карта Европы. Мы полагаем, что использование концентрационных лагерей в широких масштабах является достоянием гласности и приобрело зловещую известность. Однако мы хотели бы обратить внимание Трибунала на подготовленную нами карту. Сплошной черной линией отмечена граница Германии после аншлюса. Привлекаем ваше внимание к тому обстоятельству, что большинство лагерей, помеченных на карте, расположены в пределах границ самой Германии. Это красные точки на карте. В центре Германии находится лагерь Бухенвальд, расположенный близ города Веймара, в самом низу карты отмечен Дахау, расположенный в нескольких милях от Мюнхена. В верхней части карты отмечены Нойенгамме и Берген-Бельзен, расположенные близ Гамбурга. Слева находится лагерь Нидерхаген - это в долине Рура. Вверху справа отмечен ряд лагерей близ Берлина, один из них Заксенхаузен (ранее он именовался Ораниенбург, это был один из первых лагерей, созданных после прихода нацистов к власти). Недалеко от него находится лагерь Равенсбрюк, предназначавшийся исключительно для женщин. Некоторые из самых страшных лагерей действительно были расположены вне территории Германии. Маутхаузен находился в Австрии; в Польше был ужасный Освенцим; в левой части карты находится лагерь под названием Хертогенбош, он, как видно по карте, расположен в Голландии; ниже находится лагерь Натцвайлер, расположенный во Франции.

Создавалась сеть лагерей, и, как это видно на карте, каждый из основных лагерей - более крупные красные точки на карте - окружен группой лагерей-филиалов. Названия основных лагерей, по крайней мере тех, которые приобрели наибольшую известность, приведены в верхней и нижней части карты. Для большинства людей эти названия символизируют нацистскую систему концентрационных лагерей в том виде, как об этом стало известно миру, начиная с мая 1945 года или несколько позднее.

Я хотел бы на короткое время привлечь внимание Трибунала к тем мерам обращения, которым подвергались заключенные в этих лагерях. Кинофильм, на который я недавно ссылался и который был показан членам этого Суда, отразил, какому ужасному, зверскому обращению подвергались граждане союзных держав, военнопленные и другие жертвы нацистского террора. Учитывая, что кинофильм столь убедительно показал положение в лагерях, во всяком случае на тот момент, когда фильм делался, я ограничусь лишь очень кратким рассмотрением этого вопроса.

Как утверждает обвинение, условия, существовавшие в этих лагерях, вне сомнения, прямо соотносились с теми целями, которых применяемыми ими методами террора стремились достичь сидящие перед нами нацистские заговорщики.

Как нам представляется, поистине поразительно, насколько легко слова "концентрационные лагеря" сходили с уст этих людей. Насколько упрощалось решение всех проблем, когда у них возникла возможность обратиться к такому институту террора, как концентрационные лагеря. Ссылаюсь на документ Р-124, который уже представлялся Трибуналу под номером США-179. Этот документ представляет собой протокол совещания центрального управления по планированию с участием подсудимого Шпеера - на этом заседании была сформулирована стратегия поднятия на высокий уровень нацистского производства вооружения. Я не буду вновь зачитывать этот документ, так как цитировал его сегодня утром в целях проиллюстрировать другой вопрос. Надеюсь, однако, что Трибунал припомнит, что именно на этом совещании подсудимый Шпеер и другие лица обсуждали вопрос о так называемых "лодырях". Возник разговор о необходимости принятия решительных мер в отношении таких рабочих, которые недостаточно трудятся, чтобы удовлетворить своих хозяев. Шпеер сказал: "Не стоит возражать против того, чтобы СС и полиция приняли соответствующие меры и направили тех, кто имеет репутацию лодырей, на промышленные предприятия концентрационных лагерей" - он употребил именно это выражение: "промышленные предприятия концентрационных лагерей". Далее он сказал: "Пусть это произойдет несколько раз, и сведения об этом быстро распространятся".

Как утверждает обвинение, слова, сказанные подобным образом, решили судьбу многих жертв. Что касается распространения сведений об этом, о чем упоминал Шпеер, то, как мы сейчас докажем, это не было предоставлено воле случая.

Устрашающий эффект концентрационных лагерей на население был тщательно спланирован. Концентрационные лагеря были окутаны тайной, что еще более нагнетало атмосферу террора. О том, что происходило за колючей проволокой, с ужасом строили догадки в Германии и в странах, оказавшихся под контролем нацистов. Такой политики нацисты придерживались с самого начала, когда они пришли к власти и создали систему концлагерей. Сошлемся теперь на документ ПС-778, США-247, этот документ представляет собой приказ, изданный 1 октября 1933 года комендантом лагеря Дахау. Для заключенных, нарушивших правила, в документе предусмотрена "программа" телесных наказаний, одиночного заключения и казней.

В числе правил, которые могли быть нарушены, - правила, предписывавшие строгое сохранение в тайне сведений об условиях в лагерях. Сошлюсь на первую страницу английского текста, абзац, озаглавленный "Статья 11":

"В силу закона о революционерах нижеследующие правонарушители, квалифицируемые как агитаторы, будут подвергаться повешению:

Любое лицо, которое в целях агитации будет совершать нижеследующие действия в лагере, на работе, в жилых помещениях, на кухне, в мастерских, в туалетах и местах отдыха - будет вести политические или подстрекающие речи и организовывать собрания, будет создавать группировки, и вместе с другими людьми слоняться без дела; кто в целях снабдить пропаганду оппозиции рассказами о зверствах, будет собирать правдивую или ложную информацию о концентрационном лагере и об институте концентрационных лагерей, кто будет получать подобную информацию, прятать ее, передавать ее другим людям, кто тайным путем будет выносить такую информацию из лагеря и передавать ее в руки иностранных посетителей и иных лиц, прибегая к подпольным и иным методам, кто в письменном виде или устно будет передавать ее освобождаемым заключенным или заключенным, у которых передающий информацию находится в подчинении, кто прячет информацию в одежде или других предметах, бросает через лагерную стену камни и другие предметы с подобной информацией либо составляет тайные документы; кто, с целью заниматься агитацией, залезает на крыши бараков или на деревья, пытается установить контакт с внешним миром с помощью световых или иных сигналов либо подстрекает других к совершению побегов или преступлений, дает им соответствующие советы или в какой бы то ни было форме оказывает содействие таким предприятиям".

Требование о сохранении в тайне информации о самих лагерях сочеталось с официально инспирированной кампанией распространения за пределами лагерей слухов о них. О концентрационных лагерях говорилось шепотом, причем слухи распространялись агентами тайной полиции. Когда подсудимый Шпеер сказал, что если будет прибегнуто к угрозе направления в концентрационный лагерь, то сведения об этом распространятся быстро - он знал, о чем говорил.

Далее я ссылаюсь на документ ПС-1531, США-248. Этот документ имеет пометку "совершенно секретно". Он адресован всем районным отделениям тайной полиции, управлению гестапо и для сведения направлен инспекторам полиции безопасности и СД. Это приказ о концентрационных лагерях, изданный шефом гестапо. Цитирую по английскому тексту, начиная со второго абзаца:

"С целью достичь большего устрашающего воздействия, в последующем в каждом конкретном случае следует соблюдать нижеследующие указания:

...3. Ни при каких обстоятельствах не следует разглашать продолжительность срока заключения, даже если таковой уже установлен рейхсфюрером СС и начальником немецкой полиции либо начальником полиции безопасности и СД.

Официально следует объявлять, что срок содержания в концентрационном лагере будет продолжаться "вплоть до дальнейшего уведомления".

В наиболее серьезных случаях нет возражений против усиления устрашающего эффекта путем умелого распространения пропагандистских слухов, которые в общей сложности будут сводиться к тому, что, как удалось узнать, ввиду серьезности дела, арестованный не будет освобожден в течение 2 или 3 лет.

4. В определенных случаях рейхсфюрер СС и начальник немецкой полиции будет отдавать приказы о телесном наказании в дополнение к заключению в концентрационный лагерь. Приказы такого рода в будущем будут передаваться также соответствующему районному отделению государственной полиции. В данном случае также нет возражений против распространения слухов о таком дополнительном наказании в соответствии с соображениями, изложенными выше в разделе 3, абзац 3, если это будет представляться целесообразным для усиления устрашающего воздействия.

5. Для распространения такой информации, естественно, должны отбираться особо подходящие и надежные люди".

Устрашающее воздействие концентрационных лагерей основывалось на том, что в них предусматривалось жестокое обращение. Когда человек в качестве узника оказывался в руках охранников из СС, его подвергали избиениям, пыткам, он голодал, нередко его убивали в ходе осуществления так называемой программы "истребление посредством работы", о которой я говорил на днях, либо он погибал в ходе массовых казней в газовых камерах и печах лагерей, которые были показаны несколько дней тому назад во время демонстрации документальных фильмов в этом зале.

Отчеты официальных правительственных комиссий по расследованию представляют дополнительные доказательства об условиях, существовавших в концентрационных лагерях.

Я вновь ссылаюсь на документ ПС-2309, на который здесь уже ссылались и который был принят Трибуналом к сведению. Цитирую со второй страницы, абзац второй, английского текста:

"Труд, к которому привлекались заключенные в этих лагерях, заключался в основном в работах под землей, целью которых было строительство крупных подземных заводов, складов и т. п. Такая работа целиком проводилась под землей, и в результате жестокого обращения и тяжелых условий труда и жизни в день умирало в среднем 100 заключенных. В один только лагерь Оберштаублинг в феврале 1945 года было доставлено 700 заключенных, 15 апреля 1945 года в живых из них осталось только 405 человек. В течение 12 месяцев, предшествовавших освобождению, во Флоссенбурге и подчинявшихся ему лагерях-филиалах погибли 14 739 узников-мужчин и 1300 женщин. Эти цифры отражают данные о смертности, полученные из имевшихся в лагере регистрационных документов. Однако данные эти отнюдь не являются полными, так как производилось много тайных массовых казней и происходило много нерегистрировавшихся смертей. В 1941 году в лагере Флоссенбург было построено дополнительное тюремное помещение, предназначенное для 2000 русских заключенных. Из этих 2000 узников в живых осталось только 102 человека.

Концентрационный лагерь Флоссенбюрг точнее всего назвать фабрикой смерти. Первостепенной задачей этого лагеря считалось предоставление рабочей силы для массового рабского труда, однако у него имелась и вторая задача из числа первостепенных - уничтожение человеческих жизней методами, применявшимися в ходе обращения с узниками.

Пайки, обрекавшие заключенных на голодную смерть или полуголодное существование, явления садизма, тяжелые жилищные условия, недостаток одежды, отсутствие необходимой медицинской помощи, болезни, избиения, повешение, замораживание, подвешивание за руки, принуждение к самоубийству, расстрелы все это играло важную роль в достижении поставленной цели. Выбор заключенных, подвергавшихся убийству, производился по воле случая. Широко распространены были случаи, когда евреев убивали в припадке раздражения. Повседневными явлениями были впрыскивание яда и выстрелы в затылок. Не принималось мер по поводу эпидемий брюшного и сыпного тифа - эпидемии также служили средством уничтожения заключенных. Человеческая жизнь в лагере ничего не стоила. Убийство стало столь общераспространенным явлением, что несчастные узники приветствовали смерть, если она наступала быстро".

Цитирую последнюю фразу того же абзаца:

"В 1944 году на Рождество было одновременно повешено большое число заключенных. Остальных заключенных заставили присутствовать при повешении. Около виселиц находилась разукрашенная рождественская елка. По словам одного из узников, "это было ужасное зрелище - сочетание тел, повешенных в воздухе и сверкающей рождественской елки.

В марте или апреле было повешено 13 парашютистов, это были американцы или англичане. Они были доставлены в лагерь некоторое время тому назад, захватили их в то время, когда они пытались взорвать мосты".

Не будем обременять Трибунал цитированием всех этих отчетов. Однако мы хотели бы указать на концентрационный лагерь Маутхаузен, как на один из самых зловещих центров уничтожения людей. В этой связи я ссылаюсь на документ ПС-2176, который уже был представлен мною в качестве доказательства под номером США-249. Это официальный доклад начальника военно-юридической службы 3-й армии США, датированный 17 июня 1945 года. Сошлюсь на выводы, изложенные на странице 3 английског текста, это абзац под номером римское "V", вторая фраза: "V. Выводы. Нет сомнения в том, что Маутхаузен был нацелен на исполнение планов, рассчитанных на длительный срок. Он был построен в виде гигантской каменной крепости на вершине горы и окружен бараками меньших размеров. Следует обратить внимание на то, что Маутхаузен не только был построен с расчетом на долговременную эксплуатацию, но располагал также помещениями для многочисленного гарнизона офицеров и рядовых, там имелись обширные столовые и туалетные комнаты для персонала. Этот лагерь существовал для одной единственной цели - уничтожить всякого так называемого узника, который вступал в его стены. Так называемые филиалы Маутхаузена находились в непосредственном подчинении у расквартированных в Маутхаузене офицеров СС. Все регистрации, приказы, административные функции для этих филиалов осуществлялись через Маутхаузен. Остальные лагеря, включая Гузен и Эбензее, - были самые зловещие и крупные филиалы Маутхаузена - не были предназначены исключительно для истребления заключенных. Узников использовали там в качестве рабочей силы на строительстве и на производстве до той поры, пока они в результате избиений и полуголодного существования не теряли трудоспособность, после чего их, как правило, направляли в Маутхаузен, где и подвергали уничтожению".

Мы утверждаем, что в результате просмотра документальных кинофильмов и на основании данных докладов, тщательно составленных представителями 3-ей армии США, посещавших эти лагеря, явствует, что условия, имевшие место в этих концентрационных лагерях по всей Германии - а в отдельных случаях и за пределами фактических границ старого рейха - создавались по единой схеме. Тот факт, что такие условия были широко распространены, с несомненностью свидетельствует о том, что они не были результатом единичных эксцессов со стороны отдельных представителей лагерной администрации, а являлись следствием политики, преднамеренно определявшейся свыше. Преступления, совершавшиеся в этих лагерях, носили столь массовый характер, что конкретные зверства теряют свое значение.

Мы приняли меры к тому, чтобы нам были переданы два вещественных доказательства, и готовы показать их Трибуналу лишь по той причине, что эти вещественные доказательства иллюстрируют, до какой глубины падения доходило руководство этих лагерей - во всяком случае, таково было положение дел незадолго до того, как лагеря были освобождены союзными армиями. Члены Трибунала припомнят, что в ходе демонстрации кинофильмов имелись кадры, где в одном из лагерей были показаны куски человеческой кожи, срезанной с человеческих тел в концентрационном лагере Бухенвальд - эта кожа выделывалась для использования в качестве украшения. Несчастные жертвы отбирались для уничтожения только по той причине, что у них на коже имелась татуировка. Данное вещественное доказательство, находящееся здесь перед нами, имеет номер США-252. К вещественному доказательству прилагается выдержка из отчета официального представителя армии США, в отчете описываются обстоятельства, при которых было получено данное вещественное доказательство. Эта выдержка представляет собой документ ПС-3420, который я выборочно процитирую. Документ озаглавлен:

"Мобильное полевое подразделение номер 2 по допросу военнопленных. Бюллетень разведывательных данных о военнопленных; 13. Концентрационный лагерь Бухенвальд.

Преамбула. Показания даны Андреасом Пфаффенбергером, возраст 43 года, малограмотен. По профессии мясник. Так как подробности его рассказа в основном совпадают с данными Бюллетеня разведывательных данных о военнопленных /Н/ LF/36, верность его показаний находит подтверждение. Данный военнопленный не допрашивался по поводу заявлений, которые, в свете ставших известными фактов, следует в определенных деталях считать ошибочными, не предпринималась также попытка изменить субъективный характер рассказа военнопленного, который он записал, не будучи осведомлен о том, что разведке уже известно. Протоколы допросов лиц из Бухенвальда уже опубликованы (Бюллетень разведывательных данных о военнопленных номер 2/12, пункт 31).

В 1939 году всем заключенным, у которых на теле имелась татуировка, приказали явиться в амбулаторный пункт".

Председатель: Это слова Пфаффенбергера?

Додд: Да, сэр.

"Никто не знал, зачем им приказали туда явиться. Но после того, как татуированные заключенные прошли осмотр, тех из них, у кого была наиболее интересная и художественно выполненная татуировка, оставили в амбулаторном пункте, где их затем убили посредством инъекций, которые производил Карл Бейгс, заключенный-уголовник. Вслед за тем трупы были переданы в патолого-анатомическое отделение, где с трупов срезали понравившиеся куски кожи с татуировкой, подвергавшиеся затем обработке. Готовые "изделия" передавались жене штандартенфюрера СС Коха, которая приказывала изготовлять из них абажуры для ламп и другие украшения для домашнего обихода. Я сам видел такую татуированную кожу с различными рисунками и надписями, например, надпись "Ганзель и Гретель", которая у одного из заключенных была вытатуирована на колене, или изображения кораблей, которые были вытатуированы на груди заключенных. Эта работа выполнялась заключенным по фамилии Вернербах".

Я ссылаюсь также на документ ПС-3421, США-253.

"Я, Джордж С. Демас, лейтенант резерва венно-морских сил США, сотрудник аппарата Главного обвинителя США в процессе против главных военных преступников стран оси, настоящим свидетельствую, что прилагаемое вещественное доказательство, представляющее собой пергамент, было передано мне секцией военных преступлений военно-юридической службы 3-й армии США, как вышеозначенному официальному лицу, с соблюдением соответствующих правил, в качестве вещественного доказательства, обнаруженного в лагере Бухенвальд и изъятого вооруженными силами под командованием верховного командующего союзных экспедиционных сил".

В последнем абзаце документа ПС-3423, США-252, излагается вывод, сформулированный в докладе армии США, цитирую:

"Основываясь на заключениях, сформулированных в абзаце 2, все три предмета представляют собой татуированную человеческую кожу".

Данный документ также является приложением к вещественному доказательству, представленному здесь на стенде. Мы не имеем намерения подробно останавливаться на этой патологической фазе нацистской культуры. Полагаем однако, что обязаны предъявить еще одно дополнительное вещественное доказательство, которое представляем под номером США-254. Это вещественное доказательство, находящееся здесь на столе, представляет собой человеческую голову с удаленными черепными костями, уменьшившуюся в размере, набитую как чучело и обработанную для сохранности. Нацисты обезглавили одну из своих многочисленных жертв после того, как несчастный был повешен по всей вероятности за то, что вступил в близкие отношения с немкой, и вот из его головы было изготовлено это ужасное "украшение".

В последнем абзаце официального доклада армии США, который я только что цитировал, говорится об обстоятельствах, при которых было получено это вещественное доказательство. Текст таков:

"Там я видел также уменьшившиеся в размерах головы двух молодых поляков, которых повесили за связь с девушками-немками. Головы были величиной с кулак, на них сохранились волосы и следы от веревки на шее".

Еще одно свидетельство лейтенанта Демаса изложено в документе ПС-3422, США-254. Это свидетельство сходно с тем, которое я зачитал несколько минут тому назад и которое касалось человеческой кожи, с той лишь разницей, что данное свидетельство относится ко второму вещественному доказательству. Мы не располагаем точными расчетными данными о количестве людей, погибших в концентрационных лагерях, и, по всей вероятности, такие данные вообще не удастся получить. Однако, как это вытекает из доказательств, уже представленных Трибуналу, нацистские заговорщики, как правило, тщательно регистрировали и хранили информацию. Правда, та регистрация, которая велась в отношении концентрационных лагерей, отнюдь не была полной. По-видимому, такой неполный характер регистрации явился результатом безразличия, с которым нацисты относились к жизни своих жертв. Порой, однако, мы обнаруживаем книгу свидетельств о смерти или картотеку-указатель. Все же следует иметь в виду, что чаще всего смерть жертв никак не регистрировалась. Ознакомление с комплектом книг с записями о смерти сразу дает представление о масштабах операций, проводившихся в концентрационных лагерях. Мы представляем в качестве доказательства документ ПС-493, США-251. Это подборка из семи книг, книг записей о смертях в концентрационном лагере Маутхаузен. На переплете каждой из книг имеется надпись "Тотенбух" (книга смерти) - Маутхаузен.

В этих книгах регистрировались фамилии некоторых из заключенных, которые умерли или были убиты в этом лагере. Записи в книгах охватывают период с января 1939 года по апрель 1945 г. Приводится фамилия, место рождения, указывается причина смерти и время наступления смерти в отношении каждого регистрируемого лица. Помимо этого, каждому умершему присваивался серийный номер. Сложив все серийные номера за пятилетний период, получаем общую цифру 35 318 погибших.

Исследование этих книг весьма много говорит о том, как повседневно умирали люди в лагере. Хочу привлечь внимание Трибунала к страницам 568 582 книги "У", фотокопии которых переданы Трибуналу. На этих страницах сделаны записи о случаях смерти, происшедших 19 марта 1945 года в период между 1 часом 15 минутами утра до 2 часов пополудни. В течение этих 12 часов 45 минут, согласно записям, зафиксирована смерть 203 человек. Им были присвоены номера с 8390 по 8593. Перечислены фамилии погибших. Достаточно знаменательно, что для всех погибших зарегистрирована одна и та же причина смерти - сердечная болезнь. Они умирали один за другим, через короткие интервалы. Они умирали в алфавитном порядке. Первым умер человек по фамилии Аккерман - его смерть наступила в 1.15 утра, последним умер человек по фамилии Зингер - его смерть наступила в 2 часа дня.

В тот же день 19 марта 1945 года в 2.30, судя по записям, снова началась вакханалия смерти, продолжавшаяся до 4 часов 30 минут. В течение двух часов погибло еще 75 человек, и вновь все они умерли от болезни сердца, снова смерть настигала их в алфавитном порядке. Записи об этом имеются в той же книге, на страницах 582-586.

Имеется также другая книга с записями о смерти, обнаруженная в лагере Маутхаузен. Это наш документ ПС-495, США-250. Это книга в одном томе, на переплете имеются слова "Книга смерти - военнопленные".

Прошу Трибунал обратить особое внимание на страницы 234-246. Здесь зарегистрированы фамилии 208 военнопленных, по всей вероятности, русских, которые были казнены одновременно 10 мая 1942 года в пятнадцать минут первого ночи. В книге указано, что казнь произведена по приказу начальника полиции безопасности и СД, которым в указанное время являлся Гейдрих.

Только сегодня утром мне передали одну публикацию - это газета, издаваемая в США, в Нью-Йорке. Это газета на немецком языке и называется "Дер Ауфбау", данный выпуск датирован 23 ноября 1945 года. Более трех страниц этой газеты заполнены объявлениями семей, родственников людей, проживавших ранее в Германии или Европе, с просьбой сообщить, что известно о судьбе этих людей. В большей части этих объявлений делаются ссылки на тот или иной концентрационный лагерь. Я не намерен удлинять протоколы данного процесса, зачитывая список этих людей

ИЗ ДОПРОСА СВИДЕТЕЛЯ М. К. ВАЙЯК-КУТЮРЬЕ

{IMT, vol. 6, p. 203-230}

---------------------------

Стенограмма заседания

Международного военного трибунала

от 28 января 1946 г

Дюбост: С разрешения Трибунала мы перейдем к той части французского обвинения, которая является допросом свидетеля, находившегося в продолжение более трех лет в концентрационных лагерях в Германии.

Председатель (обращаясь к свидетелю): Встаньте, пожалуйста. Скажите Ваше имя?

Свидетель: Мари Клод Вайян-Кутюрье

Председатель: Повторяйте за мной присягу

(Свидетель повторяет слова присяги)

Дюбост: Вы вдова Вайян-Кутюрье?

Вайян-Кутюрье: Да.

Дюбост: Вы родились в Париже 3 ноября 1912 г.?

Вайян-Кутюрье: Да, я родилась в Париже 3 ноября 1912г.

Дюбост: Вы француженка?

Вайян-Кутюрье: Да.

Дюбост: Вы француженка по происхождению?

Вайян-Кутюрье: Да.

Дюбост: И Ваши родители тоже французы по происхождению?

Вайян-Кутюрье: Да.

Дюбост: Вы депутат Учредительного собрания?

Вайян-Кутюрье: Да.

Дюбост: Вы награждены орденом Почетного легиона?

Вайян-Кутюрье: Да.

Дюбост: Орден был вам вручен в "Доме инвалидов" генералом Лежантийомом?

Вайян-Кутюрье: Да.

Дюбост: Вы были арестованы и депортированы?

Вайян-Кутюрье: Я была арестована 9 февраля 1942 г. французской полицией Петэна, которая шесть недель спустя передала меня в руки германских властей.

Я была привезена 20 марта в тюрьму Сантэ, находившуюся в немецком квартале. 9 июня 1942 г. я была подвергнута допросу. В конце допроса меня хотели заставить подписать заявление, которое не соответствовало тому, что я показала. Я отказалась подписать это заявление потому, что оно не соответствовало тому, что я говорила. Когда я отказалась подписать, офицер, который меня допрашивал, начал угрожать мне, и после того как я сказала, что не боюсь смерти, не боюсь расстрела, он ответил: "В нашем распоряжении есть средства, куда более ужасные, чем расстрел". Переводчик же добавил: "Вы не представляете, что вы сказали. Вас отправят в концентрационный лагерь, оттуда же никогда не возвращаются".

Дюбост: После этого Вас отправили в тюрьму?

Вайян-Кутюрье: Да, я была возвращена в тюрьму Сантэ и помещена в одиночную камеру. Тем не менее я смогла переговариваться со своими соседями по камерам через окно и перестукиваться по канализационной трубе...

Каждый раз, когда заключенные возвращались с допроса, через окна были слышны их стоны, и они говорили, что не в состоянии передвигаться.

В продолжение пяти месяцев, которые я провела в тюрьме Сантэ, оттуда неоднократно увозили на расстрел заложников.

После этого, 20 августа 1942 г. меня перевели в форт Роменвилль, который был местом заключения для заложников. Дважды за время своего пребывания там, 21 августа и 22 сентября, я присутствовала при взятии заложников. Среди заложников, которые были увезены, находились мужья женщин, которые были направлены вместе со мной в Освенцим, там погибла большая часть из них. Эти женщины в большинстве случаев были арестованы лишь за деятельность их мужей, сами же они ничего не совершали.

Дюбост: Когда Вы были увезены в Освенцим?

Вайян-Кутюрье: В Освенцим меня отправили 23 января 1943 г., а прибыла я туда 27 января.

Дюбост: Вы были отправлены туда с партией заключенных?

Вайян-Кутюрье: Я входила в партию из 230 француженок. Среди нас находились Даниэль Казанова, которая погибла в Освенциме, Майя Политцер, умершая в Освенциме, и Элен Соломон. Среди нас были женщины преклонного возраста

Дюбост: Каково было их социальное положение?

Вайян-Кутюрье: Деятели науки, преподавательницы, люди самые различные по своему социальному положению. Майя Политцер была врачом, она - жена Жоржа Политцера. Элен Соломон была женой физика Соломона, это дочь профессора Ланжевина. Даниэль Казанова была по специальности хирургом-дантистом. Это она возглавила движение Сопротивления среди женщин, находившихся в заключении.

Дюбост: Сколько из двухсот тридцати человек возвратилось?

Вайян-Кутюрье: 49. Среди заключенных, входивших в эту партию, были пожилые женщины; я вспоминаю одну из них, 67 лет, арестованную за то, что она хранила на кухне охотничье ружье в память о муже; она не сообщила о ружье, так как его у нее отобрали бы. Спустя две недели после прибытия в Освенцим она умерла.

Среди нас были калеки. Например, у одной певицы по профессии не было ноги. В Освенциме ее отделили от других женщин и отравили газом. Среди нас были две женщины, которых впоследствии оправдал германский военный трибунал. Их звали Мари Алонзо и Мари-Терез Флери. Они умерли в Освенциме.

Переезд происходил в исключительно тяжелых условиях. В каждом вагоне находились по 60 человек. В пути нам не давали ни еды, ни питья. Солдаты-лотарингцы, которые были мобилизованы в германскую армию и охраняли нас, говорили: "Если бы вы знали, куда вас везут, вы бы не торопились приехать туда".

Мы прибыли в Освенцим рано утром. Наши вагоны были распломбированы, и нас выгоняли наружу ударами прикладов, для того чтобы направить в лагерь Биркенау, который входил в систему лагеря Освенцима. Лагерь Биркенау находился на большой равнине; в январе там свирепствовал мороз. Мы совершили этот переход в лагерь, неся свой багаж. После того как мы миновали ворота лагеря, мы остро почувствовали, что мало надежды выйти отсюда живыми. Мы это поняли, так как на пути нам встретилась колонна живых скелетов, колонна людей, направляющихся на работу. Мы ощутили это столь остро, что, пройдя ворота, запели "Марсельезу", чтобы придать себе мужество.

Нас направили в большой барак, затем - дезинфекционную камеру. Там нам обрили головы и вытатуировали на левой руке порядковый номер. Затем нас перевели в большое помещение, где держали под паром, после чего окатили ледяной водой. Все это происходило в присутствии эсэсовцев - мужчин и женщин, хотя мы, женщины, были раздеты. После этого нам выдали разорванную, грязную одежду: платья из хлопчатобумажной ткани и такие же кофты. Поскольку это заняло много времени, мы успели увидеть лагерь для мужчин через окно помещения, в котором мы находились. Под вечер мы увидели, что снаружи расположился оркестр. В это время шел снег, и мы спрашивали себя, почему оркестр играет. В это время появились "командо" - партии заключенных, которые возвращались с работы. Следом за каждой рабочей партией шли люди, несшие трупы. Так как люди и без того еле передвигались, их поднимали ударом сапога или приклада каждый раз, когда они падали от изнеможения.

Затем нас перевели в помещение, где мы должны были жить. Там не было кроватей. Нары были размером 2x2 метра, и мы без подстилок спали по девяти человек на каждых нарах; первую ночь мы провели без одеял. В таком помещении мы оставались в течение многих месяцев. Всю ночь нельзя было спать, так как каждый раз, когда один из девяти человек на нарах начинал двигаться, он беспокоил остальных, и так было постоянно, потому что все были больны и один человек беспокоил всех других, спавших на тех же нарах.

В половине четвертого раздавался грубый окрик охраны, которая нас будила и поднимала с жалкого ложа ударами дубинок на перекличку. Ничто на свете не могло освободить от переклички, даже умиравшие должны были ползком выходить на нее. По пять человек в ряду мы должны были оставаться на перекличке до того, как светало, то есть до 7 или 8 часов утра, а когда стоял туман, то мы оставались там до полудня. После этого команды приходили в движение и направлялись на работу.

Дюбост: Простите, Вы могли бы описать, как производилась перекличка?

Вайян-Кутюрье: Для переклички нас ставили по пять человек в ряд, и так мы стояли до тех пор, пока совершенно не рассветало и надсмотрщицы, то есть наша военная немецкая охрана, начинали нас считать. У них были дубинки, и направо и налево щедро наносились удары.

В числе наших подруг находилась Жермен Рено - преподавательница из Азей-ле-Ридо во Франции. На моих глазах ей во время переклички проломили череп ударом дубинки.

Работа в лагере Освенцим состояла в разборке разрушенных зданий, строительстве дорог и прежде всего в осушении болот. Осушение болот было наиболее тяжелой работой, потому что в течение всего дня приходилось работать стоя в воде и под постоянной угрозой того, что увязнешь в болоте. Постоянно приходилось вытаскивать товарищей, которые иногда по пояс погружались в болото. Во время работы нас охраняли эсэсовцы, мужчины и женщины, которые наносили удары дубинкой и натравливали на нас собак. У многих моих товарищей на ногах были следы от укусов собак. Мне пришлось видеть, как одна женщина была разорвана собаками. Она умерла на моих глазах, в то время как эсэсовец Таубер продолжал натравливать на нее свою собаку и глумился при виде этого зрелища.

Причины смертности были весьма различны. Прежде всего она была вызвана полным отсутствием элементарных гигиенических условий. Когда мы приехали в Освенцим, на 12 тысяч заключенных был лишь один кран с водой, непригодной для питья, и эта вода не всегда бывала. Так как этот кран находился в немецкой умывальне, немцы разрешали подходить к нему лишь мимо охраны из немецких заключенных-уголовников, которые при этом нас жестоко избивали. Таким образом, было почти невозможно вымыться или выстирать свое белье. В течение более трех месяцев мы не меняли белья. Когда шел снег, мы растапливали его для того, чтобы умыться. Позже, весной, идя на работу, мы поочередно мыли руки в лужах, которые образовывались по обочинам дороги от растаявшего снега. Мы умирали от жажды, потому что только два раза в день нам выдавали четверть литра похлебки.

Дюбост: Уточните, пожалуйста, в чем состояла перекличка в начале февраля?

Вайян-Кутюрье: 5 февраля было то, что называли общей перекличкой.

Дюбост: 5 февраля какого года?

Вайян-Кутюрье: В 1943 году. В половине четвертого весь лагерь...

Дюбост: В половине четвертого утра?

Вайян-Кутюрье: В половине четвертого утра. Весь лагерь был разбужен и выведен на перекличку на равнину, тогда как обычно перекличка производилась в половине четвертого внутри лагеря. Мы оставались на этой равнине перед лагерем до пяти вечера, не получая пищи, стоя на снегу. После того как была отдана команда, мы должны были пройти через дверь, поочередно один за другим, и каждому заключенному наносили удар в спину дубинкой для того, чтобы заставить его бежать. Те, которые не могли бежать, потому что были слишком стары или больны, были схвачены и помещены в 25-й блок, в котором ожидали отравления газом. Десять француженок из нашей партии, прибывших в лагерь, были схвачены и помещены в тот же день в 25-й блок. После этого все заключенные были приведены обратно в лагерь, была сформирована колонна заключенных, в которую входила и я. Эта колонна направилась на равнину, которая напоминала поле сражения, так как ее покрывали горы трупов. Мы перенесли во двор 25-го блока как мертвых, так и умирающих, которые находились там в обстановке большой скученности.

Блок 25, если можно так выразиться, был преддверием к смерти, он был мне хорошо известен, так как мы к тому времени были переведены в блок 26 и наши окна выходили во двор 25-го блока. Во дворе можно было видеть горы трупов, и время от времени голова или рука одного из сваленных в кучу тел приходила в движение: это была умирающая, которая стремилась выбраться из горы трупов, чтобы спастись.

Смертность в этом блоке была еще более высокой, чем в других, так как обреченным на смерть давали пить и есть лишь в тех случаях, когда оставались остатки пищи в кухонных котлах, то есть часто в течение многих дней они оставались без капли воды.

Однажды одна их моих подруг - Аннет Эпо, красивая, молодая женщина 30 лет, проходила мимо блока. Ей стало жаль этих женщин, которые кричали с утра до вечера на всех языках: "Пить, пить, пить, воды". Она возвратилась в наш блок, чтобы принести им немного похлебки, но в тот момент, когда она протягивала ее через решетку окна, надсмотрщица заметила это и, схватив Аннет Эпо за ворот, швырнула ее в 25-й блок.

Никогда в жизни я не забуду Аннет Эпо. Два дня спустя я видела ее в грузовике, который отправлялся к месту, где находилась газовая камера. Она поддерживала старуху-француженку Лин Поршэ и, когда грузовик тронулся, закричала нам: "Если вы возвратитесь во Францию, не забудьте о моем маленьком мальчике". Потом они начали петь "Марсельезу".

Можно было видеть, как по двору 25-го блока бегали громадные крысы, которые объедали трупы и даже набрасывались на умиравших, у которых не было сил с ними справиться.

Другой причиной смертности или эпидемий было то, что нам давали есть в больших красных котелках, которые каждый раз прополаскивали только холодной водой. Так как все женщины были больны и не могли выйти ночью к месту, которое не поддается описанию, - к канаве, где они могли отправить свои естественные потребности, - они использовали эти котелки не по назначению. На следующий день котелки собирали, выливали их содержимое в помойную яму, и днем их пускала в употребление следующая группа людей.

Другая причина смертности - положение с обувью. Кожаная обувь приходила в полную негодность через одну, две недели, так как ее носили здесь по грязи и снегу. В связи с этим ноги отмораживали, на них образовывались раны. Из страха, что обувь украдут, приходилось спать в грязных башмаках. Почти каждую ночь, в тот момент, когда нужно было выходить на перекличку, раздавался жалобный крик: "У меня украли туфли". Тогда приходилось ждать, пока все выйдут из помещения, чтобы найти что-нибудь под нарами. Иногда это были два ботинка на одну ногу или же башмак и сабо. Это могло позволить выйти на перекличку, но для работы это была дополнительная пытка, так как от этой обуви на ногах образовывались раны, которые быстро растравлялись из-за отсутствия ухода. Многие из моих подруг, у которых были раны на ногах, ложились в лазарет и более оттуда не возвращались.

Дюбост: Что делали с заключенными, которые выходили на перекличку без обуви?

Вайян-Кутюрье: Евреек, выходивших на перекличку без обуви, немедленно отправляли в 25-й блок.

Дюбост: Следовательно, их уничтожали с помощью газа?

Вайян-Кутюрье: Их уничтожали с помощью газа за что бы то ни было. Вообще их положение было совершенно ужасно. Нас собирали по 800 человек в блоке, и скученность была такой, что мы с трудом могли двигаться по помещению. Их же было в блоке такого же размера 1500 человек, то есть значительная часть из них не могла ни спать, ни даже улечься на ночь.

Дюбост: Не могли бы Вы дать показания относительно лазарета?

Вайян-Кутюрье: Чтобы попасть в лазарет, нужно было сперва просить об этом, каково бы ни было состояние...

Дюбост: Могли бы Вы уточнить, что за лазарет был в лагере?

Вайян-Кутюрье: Лазаретом был блок, в который помещали больных. В действительности это место не может быть названо лечебным заведением потому, что оно не соответствует тому, что принято подразумевать под этим словом. Чтобы туда попасть, надо было получить разрешение начальника блока, а это было чрезвычайно трудно. Наконец, надо было выстоять в очереди перед лазаретом, какая бы погода ни была, шел ли снег или дождь. Для того чтобы быть допущенным, приходилось выстаивать в очереди в течение многих часов даже с температурой 40. Часто больные умирали у входа в лазарет еще до того, как они могли туда попасть. К тому же собираться перед лазаретом было опасно: когда там было слишком много народу, эсэсовцы хватали всех женщин, стоявших в очереди, и направляли их прямо в 25-й блок.

Дюбост: То есть они попадали в газовую камеру?

Вайян-Кутюрье: Да, в газовую камеру. Вот почему зачастую многие женщины предпочитали не ходить в лазарет и умирали на работе или во время переклички. После вечерней переклички зимой ежедневно поднимали трупы упавших в канавы.

Единственное преимущество, которое получали те, кто попадал в лазарет, заключалось в том, что пребывание в нем освобождало от выхода на перекличку, но там приходилось лежать в ужасных условиях, не менее четырех человек на одной кровати в метр шириной, людям, страдавшим различными заболеваниями, и это приводило к тому, что тот, кто попадал в лазарет из-за ран на ногах, заражался от соседа тифом или дизентерией. Подстилки были страшно грязны, и их меняли лишь тогда, когда они окончательно сгнивали. На одеялах было множество вшей, которые кишели, как муравьи.

Одна из моих подруг, Маргарит Корренже, рассказывала мне, что в то время, когда она была больна тифом, она не могла спать всю ночь из-за вшей, которых она, отвернув одеяло, сбрасывала на бумагу и затем в стоявший около кровати ночной сосуд, и так ей приходилось делать целыми часами.

В лазарете не было медикаментов, больных оставляли лежать без присмотра, не создавали им гигиенических условий, не давали мыться. В продолжение многих часов живые лежали вместе с мертвыми. Когда же трупы обнаруживали, их просто вытаскивали из кроватей и сваливали перед помещением. Те, кто переносил трупы, приходили туда и перетаскивали их на небольших носилках, с которых свешивались голова и ноги трупа. С утра до вечера заключенные, перетаскивавшие трупы, курсировали между лазаретом и мертвецкой.

Во время сильных эпидемий зимой 1943/44 года, когда мертвецов было слишком много, носилки заменили повозками. Во время этих эпидемий ежедневно умирали от 200 до 350 человек.

Дюбост: Сколько людей умирало в это время?

Вайян-Кутюрье: Во время больших эпидемий тифа зимой 1943/44 года от 200 до 350 человек в день.

Дюбост: В лазарет допускали всех заключенных?

Вайян-Кутюрье: Нег. Когда мы были привезены в лагерь, евреям не разрешалось ложиться в лазарет, их прямо направляли в газовую камеру.

Дюбост: Не расскажете ли Вы, как производилась в блоках дезинфекция?

Вайян-Кутюрье: Время от времени в связи с тем, что в помещении было невероятно грязно, а это приводило к распространению вшей, которые вызывали частые эпидемии, блоки дезинфицировали с помощью газа. Но и дезинфекция была причиной значительного числа смертных случаев, потому что в то время как блоки окуривали газом, заключенных отправляли в душевую, затем у них отбирали одежду, которую помещали в паровую дезинфекционную камеру. Заключенных заставляли дожидаться под открытым небом совершенно раздетыми, пока одежду дезинфицировали, после чего ее возвращали насквозь промокшей. Даже больных, которые не могли держаться на ногах, подвергали этой процедуре, и, конечно, очень многие из них при этом умирали. Во время дезинфекции больных, которые не могли передвигаться, мыли в тех же ваннах, что и остальных заключенных.

Дюбост: Как вас кормили?

Вайян-Кутюрье: Мы получали ежедневно 200 граммов хлеба, 3/4 или 1/2 литра, в зависимости от случая, жидкой похлебки, а вечером несколько граммов маргарина или кусочек колбасы. Это было питанием на день.

Дюбост: И оно было таким вне зависимости от того, какую работу приказывали заключенному выполнять?

Вайян-Кутюрье: Вне зависимости от того, какую работу было приказано выполнять заключенному. Некоторые из заключенных работали на заводах, на которых производили снаряды и гранаты. Эти заключенные получали так называемый "цулаге" - дополнительный паек в том случае, если они выполняли норму. Как и нас, этих заключенных вызывали утром и вечером на перекличку, и, кроме того, они работали по 12 часов на заводе. После работы они возвращались в лагерь и путь от лагеря на завод и обратно проделывали пешком.

Дюбост: Какой это был завод, "Унион"?

Вайян-Кутюрье: Это был завод, на котором производили боеприпасы. Я не знаю, какой компании он принадлежал.

Дюбост: Там был лишь один завод?

Вайян-Кутюрье: Нет, была еще большая фабрика, Буна, но, поскольку я там не работала, я не знаю, что там производили. Заключенные, которых туда забирали, более не возвращались в лагерь.

Дюбост: Не могли бы Вы дать показания о медицинских экспериментах, если Вы были свидетелем их?

Вайян-Кутюрье: Говоря об опытах, я могу сказать, что видела в лазарете, в котором я работала, молодых евреек из Салоник, которые находились перед рентгеновским кабинетом, где их ожидала стерилизация. Кроме того, мне было известно, что в лагере для мужчин производили операции по кастрации. Я была в курсе медицинских экспериментов над женщинами, потому что моя подруга доктор Адэ Оваль из Монбельяра, которая возвратилась во Францию, работала в течение многих месяцев в этом блоке, ухаживала за больными, хотя всегда и отказывалась участвовать в проведении экспериментов.

Женщин подвергали стерилизации, делая впрыскивания, а также путем облучения. Я видела и знала многих женщин, которые были стерилизованы. Среди подвергавшихся операции по стерилизации была высокая смертность. Четырнадцать евреек из Франции, отказавшиеся подвергнуться стерилизации, были направлены в штрафную рабочую команду, то есть на них наложили наказание, назначив на работу.

Дюбост: Возвращались ли на родину те, кто работал в этих командах?

Вайян-Кутюрье: Редко, в виде совершенно исключительных случаев.

Дюбост: Какую цель преследовали эсэсовцы при совершении стерилизации?

Вайян-Кутюрье: Они не скрывали цели, которую преследовали, производя стерилизацию. Они говорили, что стремятся найти лучший метод стерилизации, чтобы заменить коренное население оккупированных стран немцами после того, как используют одно поколение местных жителей в качестве рабов, работающих на немцев.

Дюбост: Видели ли Вы в лазарете беременных женщин?

Вайян-Кутюрье: Да. Если еврейские женщины, попадавшие в лагерь, находились на первых месяцах беременности, им делали аборт. Когда же они находились на одном из последних месяцев, то после того как они производили на свет ребенка, его топили в ведре с водой. Мне известно это, так как я работала в лазарете и знала, что этим руководила немка-акушерка, сидевшая по обвинению в уголовном преступлении - совершении абортов. Спустя некоторое время приехал новый врач, и в продолжение двух месяцев новорожденных еврейских детей перестали убивать. Но однажды из Берлина пришел приказ, в котором говорилось, что их снова следует уничтожать. Тогда матерей с детьми вызвали в лазарет, посадили на грузовики и увезли в газовую камеру.

Дюбост: Откуда Вы знаете о приказе, пришедшем из Берлина?

Вайян-Кутюрье: Я была знакома с заключенными, работавшими в секретариате СС. В частности, я знаю словацкую женщину, которую звали Херта Рот и которая в настоящее время работает в отделении ЮНРРА в Братиславе.

Дюбост: Это она сообщила Вам о приказе?

Вайян-Кутюрье: Да. Кроме того, я знала людей, которые входили в команды, работавшие в газовых камерах.

Дюбост: Вы только что говорили о еврейских матерях. Были ли в лагере матери других национальностей?

Вайян-Кутюрье: Обычно, когда женщины нееврейской национальности производили на свет детей, их не отбирали у матерей, но в связи с тем, что условия в лагере были ужасны, новорожденные редко выживали более 4 - 5 недель.

В лагере был блок, в котором находились польские и русские матери. Однажды русских обвинили в том, что они производят слишком большой шум. Их вызвали на перекличку и заставили целый день стоять перед своим блоком с детьми на руках, совершенно раздетыми, в продолжение всего дня.

Дюбост: Какой дисциплинарный режим был установлен в лагере? Кто обеспечивал надзор и дисциплину? Каковы были меры наказания?

Вайян-Кутюрье: В целях ограничения своего персонала эсэсовцы использовали обычно заключенных для надзора в лагере. Сами же эсэсовцы осуществляли лишь верховный надзор. Эти заключенные были взяты из числа преступников или проституток-немок или иногда иной национальности. В большинстве случаев это были немки. С помощью коррупции и терроризирования их превратили в животные существа. Заключенные страдали от их действий не в меньшей степени, чем от действий самих эсэсовцев. Они били так же, как били эсэсовцы, мужчины вели себя так же, как женщины, а женщины были столь же жестоки, как и мужчины. Между ними не было разницы.

Используя изощренную систему для того, чтобы максимально унизить людей, эсэсовцы терроризировали их и с помощью террора принуждали совершать поступки, которые должны были заставить их краснеть за самих себя; эта система привела к тому, что они не являлись более человеческими существами. Вот к чему стремились эсэсовцы. И требовалось невероятное мужество, чтобы противостоять этой атмосфере коррупции и террора.

Дюбост: Кто налагал наказания?

Вайян-Кутюрье: Командиры СС - мужчины и женщины.

Дюбост: В чем состояло наказание?

Вайян-Кутюрье: В зверских телесных наказаниях. В частности, одним из наиболее употребительных наказаний было 50 ударов палкой по пояснице, которые производились специальной машиной. Эту машину я видела. Она состояла из системы балансов, приводимых в движение эсэсовцами. Кроме этого, были бесконечные вызовы днем и ночью на перекличку или гимнастические упражнения: ложиться плашмя - вставать, ложиться плашмя - вставать, и так в течение нескольких часов. Тех, кто падал, осыпали ударами и направляли в 25-й блок.

Дюбост: Как обращались эсэсовцы с женщинами? Я имею в виду также и женщин СС.

Вайян-Кутюрье: В лагере Освенцим был дом терпимости для эсэсовцев и также для заключенных, занимавших определенные должности. Таких заключенных называли "капо".

Кроме того, когда эсэсовцам нужна была прислуга, они приходили в сопровождении начальницы лагеря, и в то время, когда производилась дезинфекция, указывали на молоденькую девушку, которую начальница вызывала из рядов. Они осматривали ее, и если она была красивой и нравилась им, брали ее в качестве служанки.

Дюбост: Почему они приходили в то время, когда производилась дезинфекция?

Вайян-Кутюрье: Потому, что во время дезинфекции женщины были раздеты.

Дюбост: Эта система коррупции и морального разложения была исключением?

Вайян-Кутюрье: Нет, эта система была во всех лагерях, где я находилась. Та же система существовала и в тех лагерях, в которые меня не помещали. Об этом я узнала из разговора с прибывшими из этих лагерей. Система была совершенно одинакова во всех лагерях. Я думала, что Освенцим был одним из лагерей с наиболее суровым режимом, но затем меня направили в Равенсбрюк, и там также был дом терпимости, в который также набирали женщин из числа заключенных.

Дюбост: Из того, что Вы сказали, следует, что были использованы все возможные средства для того, чтобы принизить заключенных в их собственных глазах?

Вайян-Кутюрье: Да.

Дюбост: Вы знаете, что было с партией евреев, которая почти одновременно с Вами прибыла из форта Роменвилль?

Вайян-Кутюрье: Когда мы выехали из форта Роменвилль, находившиеся там еврейки продолжали там оставаться. Затем их отправили в направлении Дранси, и мы вновь встретились с ними в Освенциме спустя три недели после нашего приезда туда. Из общего их числа в 1200 человек в лагерь попали 125 человек, остальных немедленно по прибытии отравили газом. Месяц спустя ни одна из этих 125 евреек не осталась в живых.

Прием прибывающих в лагерь производился следующим образом. Вначале, когда мы только попали в лагерь, когда прибывала партия евреев, прежде всего производился отбор стариков и старух, матерей и детей, а также больных и слабых на вид. Их погружали на грузовики. Оставляли только молодых женщин, девушек и молодых людей. Последних отправляли в лагерь для мужчин.

Обычно из прибывавших партий от 1000 до 1500 человек в лагерь попадало не более 250 человек. Остальных тут же отправляли в газовую камеру.

Так же производился отбор здоровых женщин 20-30 лет, которых отправляли в блок, где производились медицинские эксперименты, а женщин более старшего возраста, а также тех девушек, которых не использовали в указанных целях, все же направляли в лагерь, предварительно обрив и вытатуировав клеймо.

Весной 1944 года был организован блок для близнецов. Это было в то время, когда прибыла колоссальная партия венгерских евреев, приблизительно 700 тысяч. Доктор Менгеле, который производил эксперименты, отбирал во всех прибывших партиях близнецов. Он руководствовался желанием получить обоих близнецов, вне зависимости от того, какого они были возраста. Поэтому в этом блоке находились и маленькие дети и подростки. Я не знаю, что с ними делали, помимо того, что у них брали кровь и производили их измерение.

Дюбост: Были ли Вы очевидцем отбора, который производился по прибытии партии заключенных?

Вайян-Кутюрье: Да, так как в то время, когда мы работали в блоке, который был пошивочной мастерской. Блок, в котором мы тогда жили, был перед тем местом, куда прибывали составы. В систему приема прибывающих партий было внесено усовершенствование: вместо того чтобы производить отбор на платформе, состав подводили по запасному пути почти к самой газовой камере. Он останавливался в 100 метрах от газовой камеры, как раз перед нашим блоком, который, конечно, отделяли два ряда колючей проволоки. Таким образом, мы видели, как распломбировывали вагоны, как солдаты выводили из них женщин, детей и мужчин. Мы присутствовали при душераздирающих сценах, видя, как разъединяли пожилые супружеские пары, как матерей понуждали оставлять своих юных дочерей, так как те попадали в лагерь, в то время как матерей и маленьких детей направляли в газовую камеру. Все эти люди не знали, какая участь им была уготована. Они находились в состоянии растерянности, потому что их отделяли друг от друга, но они не знали, что их ведут на смерть.

Чтобы разрядить атмосферу приема, в ту пору, то есть в июне-июле 1944 года, во время отбора после прибытия состава оркестр из молодых красивых заключенных, одетых в белые блузки и синие матросские юбки, играл веселые арии из оперетты "веселая вдова", баркаролу из "Сказок Гофмана" и т. д. Прибывшим говорили, поскольку они не попадали внутрь лагеря и видели лишь небольшую, окруженную зеленью платформу, на которой играл оркестр, что это трудовой лагерь. Конечно, они не могли представить себе, что их ожидает. Тех, кто был отобран для отравления газом, то есть стариков, детей и матерей, направляли в здание из красного кирпича.

Дюбост: Производили ли перепись этих людей?

Вайян-Кутюрье: Нет.

Дюбост: На них не ставили клейма?

Вайян-Кутюрье: Нет, их даже не считали.

Дюбост: На вас было сделано клеймо?

Вайян-Кутюрье: Да.

(Свидетель показывает Суду клеймо на руке)

Отобранных направляли в здание из красного кирпича, на котором имелась надпись "баня". Там их вначале заставляли раздеться и прежде, чем направить в так называемую душевую, им выдавали полотенца. Но в дальнейшем, когда стали прибывать большие партии из Венгрии, более не было времени для того, чтобы разыгрывать представление и мистифицировать заключенных. С них безжалостно срывали одежду. Мне известны эти подробности потому, что я была знакома с молоденькой французской еврейкой, которая жила со своей семьей во Франции...

Маленькая Мари была единственной в семье из девяти человек, которая выжила. По прибытии в лагерь ее мать и семь братьев и сестер были отравлены газом. Когда я с ней познакомилась, ей было приказано раздевать детей перед тем, как они попадали в газовую камеру. После того как люди раздевались, их заставляли пройти в помещение, которое внешне напоминало душевую. Через отверстие в потолке в это помещение кидали капсулы с газом. Один из эсэсовцев наблюдал через глазок за тем действием, которое оказывал газ. Спустя пять-шесть минут после того как газ сделал свое дело, этот эсэсовец подавал знак для того, чтобы открыли двери, и люди в газовых масках (это были заключенные) проникали в помещение и вытаскивали тела. Они нам рассказывали, что заключенные испытывали перед смертью сильные мучения, о чем свидетельствует то, насколько тела были сцеплены друг с другом, и стоило большого труда их разъединить.

После этого приходила команда, которая занималась тем, что вырывала золотые коронки и снимала искусственные челюсти, и уже после того, как тела были превращены в пепел, его просеивали снова в поисках золота.

В Освенциме было восемь кремационных печей. Но с 1944 года этого количества стало недостаточно. Эсэсовцы заставили заключенных вырыть колоссальные рвы, в которых устанавливали перекрестные перекрытия. Их обливали бензином и поджигали. Трупы сбрасывали в эти рвы.

Мы видели из нашего блока, как спустя примерно 3/4 часа или час после прибытия партии заключенных из печей крематория начинали вырываться большие языки пламени и на небе возникало зарево от огня, поднимавшегося над рвами.

Однажды ночью мы были разбужены страшными криками. На следующее утро мы узнали от людей, работавших при газовой камере, что накануне было недостаточно газа и еще живых детей бросали в топки кремационных печей.

Дюбост: Не могли бы Вы сообщить об отборе, который производился перед наступлением зимы?

Вайян-Кутюрье: Ежегодно, в конце осени в лазарете производили большой отбор. Видимо, это протекало в соответствии с определенной системой. Я говорю это потому, что могу делать выводы за тот период, который я находилась в Освенциме, и такие же выводы были сделаны теми, кто находился в лагере более длительный срок, чем я.

Весной во всей Европе производили облавы на мужчин и женщин, которых отправляли в Освенцим, В живых оставляли лишь тех, у которых было достаточно сил для того, чтобы работать в течение лета. Конечно, в течение этого периода люди умирали ежедневно, но наиболее сильные, которым удавалось продержаться шесть месяцев, как, например я, настолько ослабевали, что в конце концов попадали в лазарет. Тогда-то осенью и производили большой отбор, чтобы не кормить зимой лишние рты. Всех женщин, которые были наиболее истощены, отправляли в газовую камеру, как и тех, кто болел довольно продолжительный срок. Евреек травили газом почти без всякого повода. Так, отравили евреек, находившихся в блоке для чесоточных, хотя каждому известно, что от чесотки можно вылечить при достаточном уходе за три дня. Я вспоминаю, что из 500 больных тифом, находившихся в блоке для выздоравливающих, 450 было отправлено в газовую камеру.

На рождество 1943 года, когда мы находились в карантине, помещавшемся перед блоком 25, мы видели, как совершенно раздетых женщин привозили в этот блок. Затем прибывали грузовики, которые не были покрыты брезентом, и на них погружали этих совершенно раздетых женщин в таком количестве, в каком грузовики могли их вместить. Затем каждый раз, когда грузовик трогался с места, заслуживший известность Гесслер, осужденный впоследствии к смерти на Люнебургском процессе, бежал за грузовиком и наносил этим раздетым, идущим на смерть женщинам двойной удар своей дубинкой. Женщины знали, что их везут в газовую камеру, и пытались вырваться. Их избивали жесточайшим образом. Они пытались выпрыгнуть из грузовика, и из нашего блока мы видели, как проезжали грузовики, и слышали страшные крики этих раздетых женщин, которые ехали, зная, что они будут отравлены газом. Многие из них могли бы свободно выжить, так как у них была лишь чесотка или небольшое истощение.

Дюбост: Госпожа Вайян-Кутюрье, Вы сообщили нам, что стоило угоняемым сойти с поезда, как их, даже не пересчитав, отправляли в газовую камеру. Что делали с их одеждой и их багажом?

Вайян-Кутюрье: Что касается евреев, то вопрос о них должен быть рассмотрен отдельно, потому что лица нееврейского происхождения сами должны были нести свой багаж в блоки, где его сортировали. Евреи должны были по прибытии оставлять все свои вещи на перроне. До того как их пропускали, им приказывали раздеться, и их одежда и прочие вещи, которые они с собой привозили, - все это оставалось на перроне, а затем направлялось в большие бараки, где производила разборку вещей команда, которую называли "Канада". В бараках вещи сортировали и отправляли в Германию. Там были всевозможные предметы: драгоценности, меховые манто и т. д.

Так как в Освенцим евреев отправляли целыми семьями, говоря им, что это нечто вроде гетто и поэтому они должны брать с собой все, что у них имеется, они привозили с собой значительные драгоценности. Я вспоминаю, что когда прибывали евреи из Салоник, им выдавали почтовые открытки, внизу на этих открытках указывалось, что адрес отправителя - Вальдзее, хотя такого пункта не существовало. Им выдавали также печатный текст с тем, чтобы они написали своим родным: "Здесь мы хорошо устроились: у нас есть работа, с нами хорошо обращаются и хорошо кормят. Ждем вашего приезда". Я лично видела такие почтовые открытки, и писари в каждом блоке получали приказ раздавать их заключенным, чтобы те отправляли их своим семьям. Мне известно, что такие случаи имели место в Греции, и я не знаю, применяли ли этот метод в других местах, но в Греции (как и в Словакии) целые семьи приходили в бюро по вербовке в Салониках, изъявляя желание присоединиться к своим родным. Я вспоминаю профессора-филолога из Салоник, который с ужасом узнал в приехавшем родного отца.

Дюбост: Могли бы Вы дать показания о лагерях для цыган?

Вайян-Кутюрье: Рядом с нашим лагерем находились на расстоянии трех метров два лагеря, отделенные колючей проволокой. В одном из этих лагерей находились цыгане, которые в 1944 году, примерно в августе, были все отравлены газом. Там были цыгане из всех европейских государств, в том числе и из Германии. По другую сторону от нашего лагеря находился так называемый лагерь для семей. В него были помещены евреи из гетто в Терезиенштадте, которые в отличие от нас не были выбриты, не носили вытатуированные клейма. У них оставили их одежду, они не работали. Так они прожили шесть месяцев, а спустя шесть месяцев все обитатели этого лагеря были отравлены газом. В лагере было около 6 - 7 тысяч евреев. Через несколько дней из Терезиенштадта прибыли новые значительные партии евреев, они также были привезены целыми семьями, и шесть месяцев спустя их всех, как и первую партию, отравили газом.

Дюбост: Госпожа Вайям-Кутюрье, не могли бы Вы дополнительно рассказать о том, что Вы увидели перед самой отправкой из этого лагеря и при каких обстоятельствах Вас из него увезли?

Вайян-Кутюрье: В 1943 году перед тем, как мы были увезены из Освенцима, нас поместили в карантин.

Дюбост: Когда это было?

Вайян-Кутюрье: Мы пробыли в карантине в течение 10 месяцев: с 15 июля 1943 г. по май 1944 года. Затем мы были возвращены на два месяца в лагерь, после чего нас отправили в Равенсбрюк.

Дюбост: Среди вас были только француженки из вашей партии, которые остались в живых?

Вайян-Кутюрье: Да, это были только француженки, оставшиеся в живых из нашей партии. От прибывших из Франции примерно в июле 1944 года евреек мы узнали, что лондонское радио сообщило о нашей партии заключенных, причем были упомянуты Майя Политцер, Даниэль Казакова, Элен Соломон и я. Мы узнали, что после этого из Берлина был отдан приказ поместить француженок, входивших в эту партию заключенных, в лучшие условия, нежели остальных заключенных. Так мы попали в карантин. Это был блок, находившийся перед лагерем по другую сторону колючей проволоки. Я должна сказать, что мы, которые остались в живых, обязаны жизнью этому карантину, так как через четыре месяца после нашего прибытия в лагерь нас осталось лишь 49 человек. Поэтому, несомненно, мы не смогли бы перенести 18 месяцев лагерной жизни, если бы десять месяцев не провели в карантине. Карантин этот был создан в связи с тем, что в Освенциме свирепствовал сыпной тиф. Поэтому для того чтобы выйти на свободу или быть переведенным в другой лагерь или же для того чтобы предстать перед судом, надо было предварительно пробыть в течение двух недель в карантине, так как две недели длится инкубационный период при заболевании сыпным тифом.

Также в тех случаях, когда приходили бумаги, в которых говорилось о возможном освобождении какого-либо заключенного, его отправляли в карантин, где он находился до тех пор, пока приказ о его освобождении не был подписан. Иногда это длилось в течение многих месяцев. Минимальный срок пребывания гам был две недели.

Кроме того, периодически освобождали антиобщественные германские элементы в целях направления их в качестве рабочей силы на германские заводы. Поэтому невозможно себе представить, чтобы во всей Германии могло быть неизвестно, что существуют концлагеря и что в этих лагерях происходит, потому что трудно предположить, что все женщины, возвращавшиеся из этих лагерей, никогда о них не рассказывали. На заводах, на которых работали заключенные, были немки-мастера - гражданские лица, которые общались с заключенными и могли с ними разговаривать. "Ауфзеериннен", работавшие в Освенциме, приехали на заводы Сименса в Равенсбрюке, чтобы работать на той же должности. Они работали прежде в качестве работниц по вольному найму на заводах Сименса в Берлине, и в Равенсбрюке они встретились с мастерами-немками, которых знали по Берлину. При нас они рассказывали последним о том, что увидели в Освенциме. Поэтому нельзя предположить, что в Германии не знали о том, что происходит в концлагерях.

Когда мы оставляли лагерь Освенцим, мы не верили самим себе, и у нас сжимались сердца при виде того, что из всех нас, то есть из общего числа 230, когда мы прибыли туда 18 месяцами ранее, осталась маленькая группа в 49 человек. Мы испытывали такое чувство, как будто мы оставляем ад, и впервые у нас зародилась надежда на то, что мы выживем и вновь увидим мир.

Дюбост: Госпожа Вайян-Кутюрье, куда Вас затем отправили?

Вайян-Кутюрье: Из Освенцима нас отправили в лагерь Равенсбрюк. Там нас поместили в блок "НИ", то есть "Нахт унд Небель". В этом блоке вместе с нами находились польские женщины; некоторых называли "кроликами", потому что их использовали в качестве подопытных существ. Из партий польских женщин отбирали здоровых девушек со стройными ногами и производили над ними операции: у одних удаляли из ноги часть кости, другим делали впрыскивания, для чего именно, я не знаю. Среди подвергавшихся операциям была большая смертность.

Тех, кто отказывался идти в лазарет, где им должны были производить операцию, силой отправляли в карцер, где их оперировал приехавший из Берлина профессор. Он производил операции в военной форме, не принимая никаких антисептических предосторожностей, не надевая халата и не вымыв рук. Среди этих "кроликов" были такие, которым удалось выжить, и они испытывают страшные страдания до настоящего времени.

Дюбост: Ставили ли на заключенных по их прибытии в лагерь клеймо?