Одна минута славы

Глава 23

Алена едва держалась на ногах. Все-таки столько событий за несколько часов — слишком серьезное испытание. Но, как оказалось, ночные приключения плавно перетекли и в следующий день — на коврике перед ее квартирой сидел следователь Терещенко. Он мирно дремал, уткнувшись подбородком в согнутые колени. Вид у него был потрепанный, небритый и взлохмаченный к тому же. Было очевидно, что он провел на коврике не один час, ожидая ее появления. Но Алена слишком устала, потому и не сообразила, что все-таки отомстила любителю футбола, заставив его кантоваться в непригодных для нормального человека условиях. Подойдя ближе, она заметила, что Вадим не просто дремлет, а крепко спит — хоть из пушки стреляй. Алена же не чувствовала в себе сил, не могла изобразить залп орудий. Поэтому просто опустилась рядом, откинула назад голову и закрыла глаза…

— Как прошла ночь? — донеслось до нее словно издалека. Алена с трудом открыла глаза и покосилась на Терещенко.

Тот улыбнулся.

— Да так… ничего особенного. Пьяная оргия, попытка изнасилования…

— Значит, не скучали… — Он зевнул.

— А у вас? Как Ренальдо сыграл?

— Какая разница? Я не видел.

— Давно сидите?

— Порядком, — вздохнул Вадим. — Пока сидел, не переставал о вас думать.

— Похвально. Даже не знаю, есть ли лучший способ заставить думать о себе мужчину. Выходит, его надо продержать под дверью всю ночь.

— Ваша доброта обезоруживает.

— Это далеко не все мои достоинства. — Она тоже зевнула и положила голову ему на плечо.

Он усмехнулся:

— Не сомневаюсь. И все-таки ваша попытка соблазнить должностное лицо при исполнении… Вряд ли это можно расценить как положительную сторону вашей натуры.

— Да бросьте вы, — отозвалась Алена, понимая, что опять погружается в сладкую дрему. — Могу я хоть раз за ночь опереться на сильное мужское плечо! А то все пьяных на себе таскаю…

Что-то теплое и влажное коснулось ее губ. Она не сразу поняла, что это «что-то» вряд ли принадлежит Вадиму Терещенко — как и сопение, раздававшееся в непосредственной близости от ее носа. Плечо следователя напряглось. Алена открыла глаза и едва не вскрикнула — овчарка Дуся снова собиралась лизнуть ее прямо в губы.

— Фу… — неуверенно произнес Вадим.

— Зря стараетесь, — одними губами прошептала Алена; она боролась с желанием громко чихнуть. — Она команд не понимает. Вернее, понимает, но игнорирует.

— А где твой хозяин, песик? — обратился к Дусе следователь.

— Дульсинея! — взвыл Павел Петрович Строганов и кинулся к собаке. — Отойди от людей, скотина!

Он поймал овчарку за поводок и, отступив на шаг, церемонно шаркнул ногой.

— Такая свинья, знаете ли… — смущенно промямлил он. — Не успел на поводок прицепить, а она лапой дверь открыла и понеслась — совсем от рук отбилась. Вот достанешь меня когда-нибудь, взгрею! — пообещал он Дусе и почесал ее за ухом. Собака блаженно зажмурилась.

— Вы сегодня что-то рано, — Алена улыбнулась хозяину невоспитанной Дуси.

— Поменял режим. Врачи советуют раньше спать ложиться. А я, если рано лягу, встаю тоже рано. Шесть утра — и не могу уснуть, как отрубает. Да и после той ночи, когда я в больницу загремел, не могу поздно из дома выходить.

— Что, так страшно?

Следователь легонько толкнул ее в бок, но Алена проигнорировала предупреждение.

— Не могу забыть, — Строганов положил руку на грудь, — даже сейчас вот вспомнил, и сердце закололо. Не приведи кому-нибудь еще такое увидать! — Он кивнул на дверь квартиры Харитоновых. — Ужас! Нет, не могу!

С этими словами он стал быстро спускаться по лестнице.

— Так что же все-таки увидел Строганов на месте преступления? Я ведь до сих пор не знаю! — Алена повернулась к Терещенко.

— Не стоит рассказывать, — ответил он и насупился.

— Почему же? Ведь меня это каким-то образом касается, не так ли? — прищурилась Алена.

— Не хочу я вам рассказывать. Чем меньше вы будете знать, тем лучше для вас.

— Значит, вы за меня так переживаете?! Почему же вы собаку не отогнали, она ведь меня укусить могла?

— Как вы себе это представляете? Как я должен был ее отгонять?

— Погромче крикнули бы «фу». Для приличия хотя бы. Сами струсили?! Бравый следователь!

— Вот именно что крикнул бы только для приличия. Я бы тогда выглядел смельчаком, а она бы с перепугу вцепилась в ваш нос. По-моему, это не совсем то, чего нам хотелось бы…

— Ладно уж… — Алена поняла, что в ее положении выгоднее сменить гнев на милость. Похоже, что у Терещенко были заготовлены ответы на все вопросы, поэтому она решила больше ничего у него не выспрашивать, по крайней мере, пока. Она предложила: — Кофе хотите?

— Неужели я все-таки попаду сегодня в вашу квартиру?

— Будете ехидничать — вряд ли.

Он не стал ехидничать — вскочил с необычайной легкостью и подал ей руку, одновременно разминая затекшие ноги.

— Отличное кофе. — Вадим зажмурился от удовольствия.

— Кофе — это он, мужской род, — усмехнулась Алена.

— А вот и нет. По последнему указанию Министерства образования теперь кофе можно употреблять и в среднем роде.

— Не думала, что у вас хватает времени еще и последние указания Министерства образования изучать. Преступников бы лучше ловили.

Проигнорировав ее замечание насчет преступников, он пробормотал:

— Да я с детства никак не мог выучить, что кофе — это он, а не она или оно. Поэтому, когда по телевизору услыхал, очень обрадовался, что теперь не нужно каждый раз ломать голову, в гостях, например.

— Не верю, что по телевизору что-то еще, кроме рекламы, показывают. Лично я, как ни включу, обязательно натыкаюсь то на Ляльку, то на Ирину, в общем… — Алена вздохнула. — Кстати, расскажите-ка поподробнее… Во что вы меня втянули?

— Во-первых, вас никто не втягивал, постыдились бы, а во-вторых, очень хочется просто попить кофе, не вспоминая об убийствах, ограблениях и прочих гадостях.

— Ну… знаете ли!.. — возмутилась Алена.

— Хорошо-хорошо. — Вадим не стал спорить. — Что именно вас интересует?

— Вообще-то все. А для начала… почему меня использовали в качестве подсадной утки?

— Потому что вы знаете об убийствах даже больше, чем я. К тому же вы готовы к сотрудничеству, а остальные девушки — нет. Вы перезнакомились со всеми, кто так или иначе проходит по этому делу, а потому у вас есть все шансы стать очередной жертвой. И еще вы одна живете. Ведь все убитые на момент смерти находились одни в своих квартирах.

— И все-таки… неужели из десяти девушек я самая подходящая?

— Видимо, придется обрисовать ситуацию. — Вадим поставил чашку на стол.

— Да, придется, давно пора, — кивнула Алена.

— Дело обстоит так: жертву убивают спустя неделю после того, как на экраны выходит рекламный ролик с ее участием. Ровно через неделю. Чтобы заслужить титул покойницы, девушка должна: а) на момент убийства остаться одна более чем на сутки, б) иметь в квартире гонорар за рекламу… По крайней мере, так было во всех трех случаях. И знаете, что интересно? За день до убийства Ирина сняла со счета в банке пять тысяч долларов — то есть все, что у нее имелось.

— И Лялька хотела занять…

— А Инга продала две шубы — свою и материну. И заложила в ломбарде все, что только могла. Зачем же им деньги?

— Лялька машину хотела купить, — вслух размышляла Алена. — Хотя нет, накануне убийства, похоже, уже не хотела… Знаете, мне Сакисян посоветовал гонорар в банк не класть.

— Это еще почему? — удивился Вадим.

— Сослался на якобы надвигающийся кризис. Вообще, говорит, сейчас вкладывать во что-либо смысла нет, так как скоро всем в нашей стране крышка — зарплаты сократят, электричество вырубят, к власти придут китайцы, ну… и тому подобное. Я лично не очень-то в это верю. Но он убежден. Это я к тому, что если у вас деньги в банке лежат… впрочем, информация не точная. Лариса с ним даже поспорила.

— Интересно. — Следователь подпер подбородок кулаком и в задумчивости посмотрел на собеседницу. — Мне Сакисян о кризисе ничего не говорил.

— Вы же не снимались в рекламе прокладок «Тендер», не так ли?

— Нет! — вскричал Вадим. — Но какое это имеет значение?!

— Он только девушек предупреждает, потому что жуткий бабник, а подобная осведомленность делает его более значимым в глазах противоположного пола, — со знанием дела объяснила Алена. — Ходит с важным видом, раздает финансовые советы. Словом, корчит из себя авторитет.

— А вы сами что думаете?

— Только то, что он уверен: деньги девушки хранят дома. Но это не дает нам никаких зацепок. Я догадывалась, что Лялька не снесла гонорар в банк, но я же не пошла ее убивать, — усмехнулась Алена. — Давайте все-таки вернемся к вашему плану.

— План прост. Мы договорились с агентством, которое размещает ролики в телеэфире, что реклама с вашим участием пойдет на следующей неделе. В компании «Степ» об этом не знают. Да их, в общем-то, и не касается, в каком порядке будет размещено то, что они уже сдали. Выпуск остальных роликов в эфир пока приостановлен. То есть будут крутиться ваш, Ольги Харитоновой, Инги и Ирины. И мы приняли насчет остальных девушек кое-какие меры. Доступной для убийцы остаетесь только вы, Алена.

— А Лариса?

— С Ларисой пока не все ясно, — чистосердечно признался Терещенко. — Она по всем статьям должна быть первой кандидаткой — живет-то одна.

— Не одна, у нее собака.

— Может быть, это и ответ?

— Вы у меня спрашиваете?

— Вы же у нас аналитик, — усмехнулся Вадим. — Кстати, у меня к вам просьба. Поговорите с ней по-дружески, расспросите про деньги, про Сакисяна и вообще… Только осторожно, чтобы она ничего не заподозрила.

— Вы что же, и Ларису подозреваете?

— Я всех подозреваю — это самый лучший метод в нашем положении. Любой дядька с улицы может оказаться убийцей. Время сейчас такое.

— Дядька! — Алена щелкнула пальцами у него перед носом. — Лариса — она в худшем случае тетка, но никак не дядька! А насколько я поняла, убийства мог совершить только мужчина.

— Не только. — Вадим перехватил руку Алены — та опять собиралась пощелкать пальцами. — Все жертвы были крепко связаны. На затылке у каждой обнаружен кровоподтек, то есть преступнику достаточно было вырубить девушку ударом по голове, а потом уже связать. Такое могла сделать и женщина, разумеется, которая знала куда ударить. И еще она должна обладать достаточной физической силой, потому что удары были нехилыми во всех случаях.

— А вы с Ларисой…

Тут раздался телефонный звонок. Терещенко кивнул. Алена сняла трубку.

— Привет, это Лариса!

Девушка в испуге покосилась на Вадима. Прикрыв трубку рукой, прошептала с придыханием:

— Это она!

— Давайте-давайте, — подбодрил следователь и улыбнулся, заметив, что Алена покраснела.

— У меня к тебе новость на тысячу баксов! — заорала Лариса. — Всю ночь тебе звонила. Ты из Москвы не собираешься линять?!

— Спрашивает, буду ли я в Москве! — прошептала Алена, глядя на Вадима.

Тот отрицательно покачал головой.

— Н-нет, — с дрожью в голосе ответила Алена, — а ч-что?

— Давай встретимся, по телефону всего не расскажешь, — предложила Лариса.

— Встретиться предлагает, — прошептала Алена, пытаясь унять дрожь в пальцах.

Следователь утвердительно кивнул.

— Ты дома сегодня?

— Нет! — вскрикнула Алена. — Давай я к тебе приеду.

— Хорошо, — согласилась Лариса. — Собаку, конечно, придется запереть. Она у меня чужих не любит. А что, к тебе родители нагрянули?

— Да нет. — Она старалась не смотреть на Вадима — тот отчаянно жестикулировал и крутил пальцем у виска. — Ну, в общем, сегодня у меня тут свидание намечается — все равно нужно отлучиться из дома часа на три. Приятельница, понимаешь? — с ходу соврала Алена.

— А… создаешь условия? — хмыкнула Лариса.

— Что-то в этом роде…

— Так ты вечером зайдешь?

— Да, сразу после работы. Часиков в семь, устроит?

— Давай, не знаю только, дотерплю ли. Столько информации!

Алена положила трубку и потупилась, чувствуя, что сейчас ее отругают.

— Вы просто напрашиваетесь на то, чтобы вас пристукнули! — воскликнул Вадим.

— Что, она меня у себя дома убивать будет? — возмутилась Алена, в основном потому, что он пальцем у виска крутил.

— Но в чужой квартире я не смогу вас защитить! Пойти с вами я тоже не могу, она тогда ничего не расскажет…

— У вас причудливым образом сочетаются желания оградить меня от неприятностей и поймать преступника, — с усмешкой заметила Алена. — Вы уж на что-нибудь одно поставили бы, а то разорветесь!

— Да как вы не понимаете? Оградить вас и поймать преступника в данной ситуации одно и то же! — Вадим покраснел.

— Но ведь мой ролик еще не вышел. К тому же никем не доказано, что Лариса — убийца. Лично я в этом очень даже сомневаюсь!

— А вы вспомните, с какой ненавистью она говорила о девушках, которые пошли на попятную, когда их ролики выходили в эфир. Сами же рассказывали!

— Это аргумент для старой сплетницы, а не для следователя оперативной группы, — заметила Алена.

— Надо же, какой слог! Вам ли меня учить?!

— Намекаете на то, что я дилетантка, а вы — профессионал. Так вот я вам скажу: ни черта вы не разбираетесь в убийствах! — заорала Алена. — Просто Лариса вам не нравится, вот и все! Обычный мужской шовинизм. Она уже успела изложить вам свои взгляды на место женщины в мире, вот вы и беситесь — и обвинить ее готовы в чем угодно, посадить даже. Потому что не желаете расставаться со своими амбициями. Конечно, женщина-феминистка может совершить все, что угодно, она же сумасшедшая, она же мужчин ни в грош не ставит!

— Во-первых, историю нужно учить, а не терминами кидаться! — запальчиво возразил Терещенко. — Феминистки всегда боролись за равные права с мужчинами, а не, как вы выражаетесь, «и в грош их не ставили».

— Для вас это, похоже, одно и то же, — фыркнула Алена.

— Вовсе нет. И во-вторых: в некоторых случаях феминистские взгляды, наложенные на неадекватное восприятие действительности, могут привести к совершению антиобщественного поступка. Чем не борьба за равные права — мужчина может убивать, а женщина нет?!

— Ну и кто здесь терминами кидается? Тоже мне — знаток истории!

Вадим молчал. Глубоко вздохнув, наконец пробормотал:

— Ладно, тайм-аут. Просто не люблю, когда меня обвиняют в непрофессионализме.

— На воре шапка горит, — со злостью процедила Алена.

— Что вы имеете в виду?

— Ничего, просто заметила, вот и все.

— Похоже, мне туго придется. А я, дурак, еще вызвался вас охранять.

— Что?! — прищурилась Алена.

— Если так и дальше пойдет, я сам вас прибью, в порыве гнева. Потому что довести мужика до белого каления вам труда не составит.

— Очень уж у нас нервные мужики…

— Что поделаешь, вырождаемся. Нас феминистки давят.

— Не способны к здоровой конкуренции с женщинами, так и нечего выпендриваться.

— Вот и ответ на вопрос. Вот почему мы вырождаемся, — заметил Вадим. — Вы же сразу всего хотите — и страной управлять, и быть при сильном муже.

На этот раз пауза затянулась. Алена задумалась. Что ни говори, а в данном случае Вадим был прав. Откуда сильному мужчине взяться, если женщины не желают такового? Вернее, где-то в глубине души желают, но в реальной жизни всячески изничтожают, чтобы под ногами не путались.

— Значит, я вас провожу до Ларисы, а потом буду ждать около ее дома, — заговорил Вадим, уходя от взрывоопасной темы. — Если что, открывайте окно и кричите во все горло.

— Что кричать? — спросила Алена.

— Да что в голову придет. Можете орать, что все мужики сволочи. Я все равно приду и спасу вас.

— Боже мой, мне довелось познакомиться с рыцарем. — Она кокетливо улыбнулась.

— Вы познакомились со следователем, который ведет дело и желает сохранить главную свидетельницу для дачи показаний в суде. А еще с идиотом, который на свою голову связался с вами. Пока мы не поймаем преступника, придется вас беречь пуще живота своего, — с мрачным видом проговорил Вадим.

Алене очень хотелось врезать ему изо всех сил — она едва удержалась, даже руки под столом в «замок» сцепила.

— Будем надеяться, что наше сотрудничество продлится не больше недели! — стиснув зубы, процедила она. И как это ей в голову пришло наречь его «милашкой»?!