Огненный князь

Глава 12

Как всегда, я утром оказался один. Это начинает входить в привычку: засыпать в обнимку с горячим девичьим телом, а просыпаться в гордом одиночестве. Быстрый взгляд на часы — шесть утра, но Милы рядом нет. Черт, не хочу просыпаться в холодной постели! Но делать нечего.

Тело здорово, значит надо догонять его до моих прежних кондиций. Хорошо, хоть Тимофей был бойцом и задел у него более чем хороший. Но, как говорится, нет предела совершенству. Поэтому прочь лень и вперед на пробежку. Пять кругов внутри поместья, растяжка, бой с тенью — кстати, надо озадачиться поиском достойного спарринг-партнера —затем контрастный душ, увы, без Милы. Легкий завтрак — и вот я готов к школе.

Домашние задания я не делал, потому как мне было пофиг. Все решат экзамены, а не текущие оценки преподавателей. Завалить им меня просто не получится — мой уровень знаний из прошлого мира, смешанный со знаниями Тимофея давал такой буст, что я сам мог бы учить учителей, чей уровень был очень далек от столичного.

А если и не сдам, это все равно не помешает мне поступить в академию на Аштаэлии. Там всем было плевать на учебные корочки — все решала сила курсанта. Но опять же, туда принимали только по достижению восемнадцати лет.

А школа? Не хотелось бы показаться неучем, поэтому аттестат все же желательно получить, я ведь все-таки князь. Последняя мысль меня изрядно развеселила. Простолюдин в теле аристократа — это ж бомба замедленного действия, потому как мне абсолютно плевать на сословные различия и разницы между голубой кровью и красной я не делал.

Опять тот же класс, те же люди, но вот тактика новая — игнор. Меня не видели и не слышали. Ученики старательно не смотрели в мою сторону. Преподаватели, отмечая присутствующих, мою фамилию даже не произносили. Это что, цеховая солидарность? Типа, бедных незаслуженно наказали? Покачать права, что ли? В конце концов, я чопорный самовлюбленный аристократ, а всё вот это можно воспринять как оскорбление. Каких-то мелких дворянчиков называют, а меня, князя, игнорируют. Так, а вот и жертва, вон, как зыркает злобно.

— Вы пропустили мою фамилию, -громко сказал я.

— Что, простите? —лицо учителя пошло красными пятнами, но вопрос он задал вежливо.

— Вы, отмечая присутствующих, пропустили мою фамилию.

— Ну, я и так вижу, что вы здесь.

— А остальных, значит, не видите? Они ведь уже с вами двенадцать лет учатся и вы должны были бы их запомнить. Но все равно делаете перекличку, а вот меня, человека нового, вы почему-то игнорируете. Назовете причину?

— Наследник князя Мышкина слишком значимая фигура, чтобы его игнорировать, но и ставить его в один ряд со всеми негоже, -вывернулся он. При этом его глаза блеснули такой ненавистью, что я сразу успокоился. Меня не игнорировали, меня боялись тронуть. Видимо, им хорошо закрутили гайки и приказали не обращать на меня внимания. Что ж, отлично, меня это устраивает.

Зарывшись в планшет, я забил на урок и стал рисовать в нем по памяти точки акупунктуры, которые надо было активировать первыми. Сложность метода, который я собирался использовать, заключалась в том, что одновременно их задействовать было нельзя. Только в определенной последовательности и в определенное время. Таким образом эфирные потоки начнут формироваться в моем теле, не разрушая его, при этом восстанавливая источник. И надо было торопиться — без нормального источника в академию меня не примут. В тысячный раз я мысленно поблагодарил старого мастера, что поделился со мной тайным искусством своей семьи. Кто знал, что оно когда-нибудь спасет мне жизнь и позволит в критической ситуации стать сильней.

Вот так интересно и бесполезно пролетел мой учебный день. Домой я возвращался в приподнятом настроении. Сегодня я собирался серьезно поговорить с Милой. Надо было разобраться, кто есть кто в поместье и кого можно перетащить на свою сторону. А еще хотелось понять, как она вообще тут оказалась. К своему стыду, я до сих пор ничего не знал о девушке. Погрузившись в решение своих проблем, я забыл про окружающих — и это было моей ошибкой, которую я собирался исправить.

И наверное, у меня это получится намного быстрей, чем я думал, потому как я еще со двора услышал вопли Степки и недовольные крики Насти. Родственнички пожаловали.

— И чего ты орешь как резанный? —мой вопрос сопровождался пинком под жирную задницу братца, который вопил на слугу, при этом еще и бил того по лицу. От возмущения Стёпа резко развернулся, на ходу формируя что-то из эфира. Но игла, приставленная к его шее, быстро остудила пыл пацана.

— Только попробуй, и я тебя проткну, -прошептал я ему в ухо. Затем оттолкнув его, я посмотрел на Настю, что моментально заткнулась. И на кого это она орала? На Милу?!! Держите меня семеро.

— Если мне сейчас же не объяснят, что тут происходит, количество моих родственников резко сократится. Я буду безутешно рыдать над их могилами. Но ничего исправить не смогу.

— Ты-ы-ы-ы!!! -Настя быстро пришла в себя и подскочила ко мне с перекошенным от злобы лицом, сжимая кулаки.

— Я, солнышко, я. Соскучилась? -ласково заглядываю в её глаза, тем временем цепко хватаю эту змеюку и прижимаю ее к себе, надёжно зафиксировав руки. — Поняла наконец, что Степка — моральный урод, и тебе нужнее по-настоящему сильный мужик?

Мои губы застыли буквально в миллиметре от Настиных. Я чувствовал ее жаркое дыхание, а ее тело, удерживаемое мной, невольно ко мне прижалось так, что я ощутил все ее округлости.

— Прости, но ты не в моем вкусе. К тому же я против инцеста.

Почувствовав движение за спиной, резко отпрыгиваю, и мелкий вихрь, летевший в меня, врезается в Настю, отшвыривая ее к стене.

Щелчок, и игла, устремившись к Степе, вонзается тому в руку, вызывая сильнейшие судороги. При этом он еще и обмочился. М-да, семейная встреча явно пошла не по плану.

— Повторяю вопрос для тупых аристократов — какого хера происходит на вверенной мне территории? Мила, ты как самая адекватная, просвети меня.

— Господин, Анастасия Владимировна и Степан Владимирович приехали внезапно, без предупреждения и были очень недовольны, что их комнаты не готовы. Степан Владимирович потребовал выкинуть ваши вещи, чтобы разместиться в вашей. На нашу просьбу подождать немного они отреагировали крайне бурно. Остальное вы видели сами.

— Какого черта ты на ногах? Почему ты не в кресле? — Степка, усевшись на полу, не обращая внимания на лужу под собой, уставился на меня.

— А ты рассчитывал на иное? Понравилось издеваться над больным? Больше не выйдет. Где отец? Какого черта вы приехали в разгар учебы?

— Роду Меньшиковых официально объявил войну род Троекуровых. В столице сейчас слишком жарко, вот он и отправил нас сюда, пока разберется со всем. Но скоро он приедет, и твоя жопа поджарится! -гневно выплюнул он.

— Поджарится жопа? Серьезно? Это твое самое сильное оскорбление? Ничего лучше придумать не мог, ну, типа — твой пукан взорвется, твой зад станет моим, хотя нет, это уже лишнее, ты ж вроде по девочкам... Хотя, зная тебя, ты мог и сменить ориентацию. Девчонкам не нравятся жирные пельмени, а вот всяким извращенцам твоя толстая задница может и зайти.

Но это не отменяет того факта, что в отсутствии отца я тут главный, поэтому встали и пошли в свои комнаты. И чтобы я ваших морд до ужина не видел, а то накажу. Вечером решим, что с вами делать. И да, из поместья ни шагу. Если вас кто и грохнет, то это буду я.

Чувствую порыв легкого ветра, резко оборачиваюсь -и Настя зависает над полом, удерживаемая моей рукой. В ее руках ветряной кинжал. Слабый, но вполне могущий попортить мне шкуру. Остатки эфира в пальцы — и они начинают жечь ей кожу. Увы, пока я на большее не способен. Но и этого хватило, вон, как выпучила глаза, пытается вырваться. Отшвыриваю ее от себя.

— Но как? —в ее глазах ужас. —Ты же стал пустым!!! В тебе нет магии.

Ее руки прижаты к шее — ей немного больно, но не смертельно. Быстро пройдет.

— Именно на это рассчитывал отец, отправляя меня в мою старую школу? Чтоб меня там прибили, да? Сюрприз, твари! А теперь — пошли вон с глаз моих и чтоб до ужина, как я и сказал, не появлялись. А с отцом у меня еще будет разговор и насчет вас тоже. Совсем с катушек поехали, милые родственники.

Мила, пошли со мной, остальным разойтись.

Зайдя к себе в комнату, я устало сел на кровать и только сейчас заметил, как у меня дрожат руки. Пользоваться сейчас эфиром было ошибкой. Каналов нет, напряжение на источник было диким. Долбаные привычки, мог и разрушить то, что еще осталось.

— Рассказывай, -похлопав рядом с собой, я предложил ей сесть.

— Что именно, господин? -голос ее был сух и будто безжизненен. Это заставило меня поморщиться. Подхватив ее, я усадил ее себе на колени и крепко поцеловал. Сначала ее губы были напряжены, но спустя минуту она расслабилась и уже с жаром ответила на мой поцелуй.

— Мы не должны, -прошептала она. —Я забылась и позволила себе лишнего. Вы князь, я простолюдинка...

— Тебя только это тревожит? —посмотрел я на нее. — Кстати, объясни мне, как ты, маг, стала служанкой Мышкиных? Неужели не нашлось работы по профилю? И вообще, разве магия не есть признак дворянства?

— Я внебрачная дочь младшего брата князя, что погиб на войне. Дочь служанки и князя — маг в теле слуги. Он не успел признать меня, а старший брат — ваш отец — не захотел. Когда мне было четыре года, мать сослали, куда я не знаю, и больше я ее не видела, а меня оставили в поместье, связав родовой клятвой. Я отказалась от фамилии Мышкиных, взяв фамилию матери, и от всех притязаний на принадлежность к роду. Когда пробудился источник, меня научили контролю и не более. Остальное я освоила сама. Веселая история, правда? —она смахнула слезу, и я еще крепче прижал ее к себе.

— Нет, мы не можем, -она вырвалась из моих объятий. —Вы господин, я слуга. Если вы захотите, чтобы я по-прежнему согревала вам постель, то я это сделаю. Но выделять меня или сильно приближать к себе нельзя. Есть правила, которые даже вам не стоит нарушать.

— То есть, для тебя это все-таки работа?!! И подожди, получается, мы родственники — и ты моя сестра?!

— Нет, господин. Для магии нет понятия родственной связи. Эфир един, и он меняет нашу генетику. Вы можете жениться даже на своей родной сестре, и дети у вас будут здоровыми. Многие, кстати, так и делают, не желая, чтобы сильный одаренный покидал род. А насчет меня? Я дала клятву роду и вашему отцу как его главе, и не могу ослушаться его приказов.

— Тебе приказали спать со мной?

— Нет, не приказывали, но это входит в обязанности личной слуги. Сначала это была работа, но стало перерастать в личное, а это неправильно. Если у вас больше нет вопросов, то позвольте мне удалиться.

— А если тебе прикажут спать со Степкой, ты тоже это сделаешь?!!

— Если прикажут, — коротко кивнула она, и в ее глазах я увидел боль. — Клятва не позволит мне ослушаться.

— Но это же рабство!!!

— Нет, я пошла на это добровольно, прекрасно зная, что меня ждет. Единственная моя ошибка в том, что я смешала службу с личным. Но приезд ваших родственников напомнил мне, кто я, а кто вы. Больше такого не повторится.

— Иди, Мила, и греть постель мне не надо. Я не насильник и пользоваться тобой не буду.

Глядя на закрывшуюся за девушкой дверь, я опять почувствовал пустоту. И вновь я раскрываюсь человеку, а меня ставят на место. В глубине души я понимал, что Мила права, у нас нет будущего, но с другой стороны, какого черта?! Я сам решаю, кому со мной быть. Мила не врала, я видел, что ее тянет ко мне. Ну невозможно так играть. Но и сближение это...

И опять она права. Ведь я сейчас нахожусь в очень подвешенном положении. И если до меня добраться проблематично, то ударить по девушке очень легко. Приближая ее к себе, я подвергаю ее жизнь опасности. Тот же Степка, если убьет ее, то в худшем случае отделается штрафом. Она — слуга рода, а то, что происходит внутри него, внутри него и останется.

Млять, как же все сложно!!!И что мне с ней делать? Я ж вижу, что она вбила себе в голову очередную хрень про «слуга — господин» и уже менять ничего не захочет. Но черт, как же это мерзко. Ай, да к черту все, надоело всем что-то доказывать. Пусть спит с кем хочет или с тем, с кем прикажут.

На миг у меня перед глазами мелькнула картина, как она в постели со Степой, и меня передернуло от ненависти и ревности. Влюбился, что ль? Вроде нет. Или это мое чувство собственника взыграло? Или то, что она у меня была, по сути, первой, та, что отдалась мне просто из чувства. Чувства чего, долга?!! В жопу всех — и ее туда же! Пусть я веду себя как маленький, но я обиделся.

Откинувшись на кровати, я смотрел в потолок, думая ни о чем и обо всем сразу. Сегодня я хотел начать восстанавливать источник, но после вспышки этого делать было нельзя. Да и состояние мое было не самым лучшим. Не стоит рисковать, подожду до завтра. А пока, пожалуй, начерчу схемы точек, которые мне надо задействовать. Просто так лежать было тоскливо, надо было отвлечься.

Бездумно я щелкал по клавишам пульта, листая каналы. Развлечения, спорт, политика... Император то, Громовы се, посетил выставку, наградил участников...Елизавета Романова — Громова открыла музей прекрасных искусств.

Задержавшись, я посмотрел, как красивая девушка рассказывает, как важно нам помнить и хранить нашу культуру. Она вещала, а я пытался найти в ней общие черты с Хранителем. Определенное сходство было, особенно в манере говорить. Несмотря на улыбку, было в ней что-то печальное. Да уж, раз даже принцессы грустят, что уж говорить про обычных жителей.

Расположившись за столом, я достал лист бумаги и принялся чертить схемы. Всего точек было семь и начинать следовало с той, что начнет формировать стенки моего источника. Но вот какое дело — точка Лу Хань находилась в углу глаза и воткнуть ее надо было строго на полтора сантиметра в глубину, причём под определенным углом. Другому я бы сделал это с легкостью, а вот себе... Боль будет адская, сразу потекут слезы, мешая видеть, а еще если промажешь, можно остаться слепым. При этом продержать иглу там надо было ровно две минуты, не моргая.

У меня заранее руки начинали потеть, когда я представлял себе это. Но деваться некуда, надо делать. Остальные точки простые и с ними проблем не возникнет. Потеряв счет времени, я и не заметил, как пришло время ужина.

— Господин, вас ожидают, -услышал я голос служанки. При взгляде на нее меня опять охватил гнев, который я тут же задавил в себе. Ее вины ни в чем нет, это я как дурак позволил себе надумать лишнего. Не стоит забывать, что это худший сценарий моей жизни, а значит, доверять нельзя никому.

Ужин прошел в полном молчании. Иногда я ловил на себе задумчивые взгляды Насти и злобные Степки, но не обращал на них внимания. Разыгравшийся аппетит мне этим точно не испортить.

После ужина я позвал их в кабинет отца, в котором, собственно, и хотел поговорить с ними, ну, или провести переговоры. Сначала его не хотели открывать, но поймав мой взгляд, все же открыли. Согласно законам, наследник рода практически равен его главе. И в отсутствии последнего вся ответственность лежит на первом.

Ни для кого уже не было секретом, с какой целью их прислали сюда, а значит, на мне лежит ответственность за их жизни, как у старшего представителя рода. И в случае чего спрашивать тоже будут с меня. Не с охраны, не с управляющего, а с меня. Поэтому будем жестить, ведь любой лишний шум мне сейчас абсолютно не нужен. И несмотря на обоюдную нелюбовь к друг другу, нам как-то придется уживаться под одной крышей. И надо постараться сделать это максимально комфортно. Постараюсь донести до них эту мысль, ну, а не поймут, что ж, найдем другие способы убеждения. У меня богатая фантазия. Улыбнувшись так, что они вздрогнули, я начал...