Огненный князь

Глава 3

— Эй, ты меня слышишь? — как сквозь вату пробился настырный, полный презрения голос. Его звук будто ножом резанул по живому, вызвав в моей голове яркую вспышку боли.

— Он пришел в себя, -услышал я уже другой голос. — Внешние травмы я подлатал, согласно оплаченной услуге, а остальное вы уже сами. Но, если хотите...

— Нет, мы больше ничего не хотим. Ваши услуги и так влетели нам в копейку. Можете быть свободны.

— Как прикажете, -после чего до меня донеслись удаляющиеся шаги.

— Может, все-таки откроешь глаза, -уже ставший ненавистным первый голос приблизился, -и ответишь на пару вопросов?

— К-к-каких вопросов? —мои губы едва шевельнулись, но голову вновь прострелило болью.

— Да, собственно, вопрос-то у меня один — зачем ты поперся один без охраны в город и практически позволил себя убить?

— Убить? —голова по-прежнему отзывалась вспышками боли, когда я пытался поймать ускользающую мысль о том, что я что-то забыл. Смутные картинки мелькали у меня перед глазами со страшной скоростью, сливаясь в один хоровод. Голос говорившего отдалился, и я снова погрузился во тьму.

Пустота. Она давит, обнимает со всех сторон. В ней ничего нет, и в то же время я ощущаю жизнь. Я помню, кто я и как попал в этот мир. В ушах звенит голос богини Ирины, говорящей, что так будет правильней, и черный экран вновь смотрит на меня смертельными провалами в глазницах. Мне дали новое тело и новую жизнь? Или, судя по состоянию, решили добить? Кто я? Куда попал?

На мерцание рядом я сначала не обратил внимания и лишь когда почувствовал легкое прикосновение к руке, вздрогнул и обернулся. Передо мной стоял парень лет восемнадцати. Огненно-рыжие волосы, чуть нахмуренный лоб, спортивное телосложение. Он смотрел на меня и грустно улыбался.

— Ты... — начал я.

— Багрянин. Тимофей Владимирович Багрянин. Князь, сирота при живом отце, убитый совсем недавно.

— Но...

— Ты в моем теле, -не дав мне ничего сказать, продолжил он. — У меня немного времени, поэтому говорить буду быстро. К сожалению, удар был столь сильным, что скрепы души распались, и я не могу вернуться в своё тело. Моя душа не сможет уйти на перерождение. Я стабилен, пока только здесь, но уже чувствую, что скоро распадусь. Возьми мое тело, мою память и мою месть. Найди тех, кто убил меня, возроди род. Я видел Хранителя миров. Он велик и справедлив. Он обещал мне, что мое желание исполнится. Надеюсь на тебя.

Проговорив это, он протянул руку, дотронувшись до моего лба — и меня выбило в реальность от яркой вспышки.

Воспоминания, образы людей и мест слились в один калейдоскоп. Опять я видел все и сразу, но сейчас я не был безвольным наблюдателем. Нет, сейчас я их контролировал. Я знал все, что когда-либо произошло с Тимофеем, знал, почему Хранитель миров не смог даровать ему достойное посмертие — слишком поздно он к нему обратился.

Нас, по сути, убили одновременно, правда, мне повезло больше — на мне стояла его метка. Каким образом она появилась и почему, я не знал. Но слившись в одно целое, мы смогли выжить. Я получил его знания и тело, а он — право отомстить. Нет, в моей голове не было двух личностей. Я был собой, но в то же время чем-то иным и мне еще предстояло выяснить, чем именно. А для этого надо выжить. А еще нас роднил с ним один факт — нас убили одинаковым ножом.

Совпадение это или случайность, я не знаю, но чувствую, мне предстоит в этом разбираться. А теперь надо приходить в себя, вон, как папаша орет. Сейчас точно лопнет от злости на непутевого сына.

— Ты меня слышишь?!! —прийти в себя на этот раз оказалось легко, а вот голос как был, так и остался мерзким, похожим на ввинчивающееся прямо в мозг сверло.

— Да слышу, слышу. Не нужно так кричать. Даже помереть спокойно не дают.

— Тогда надо было сразу сдохнуть и не доставлять проблем роду! -услышал я в ответ.

Я уже говорил, что отец меня очень любит? Нет? И правильно. Потому как любви там никакой нет, а есть очень большое желание захапать то, что принадлежит мне по праву рождения.

Память Тимофея послушно подкидывала мне все новые и новые события этой жизни, чем-то похожей на мою старую. Но разбираться с этим я буду, когда останусь один, а пока надо спровадить папашу, что едва не забрызгал меня слюной от гнева.

— Посмотри на меня! -орал он, -Посмотри на меня и ответь — какого черта ты полез к этим бандитам?! А если бы тебя убили? Ты понимаешь, что тогда бы произошло?

— Ага, все активы Багряниных перешли бы в императорскую казну согласно завещанию и тебе бы ничего не досталось, -с трудом разлепив губы, ухмыльнулся я.

Ответом мне были быстрые шаги и громко хлопнувшая дверь. Причем, ударил он с такой силой, что мне показалось, будто даже стены затряслись. А вот теперь можно открыть глаза и осмотреться.

Что ж, увиденное мне понравилось. Большая, богато обставленная комната. Плазма на пол стены, стол с включенным компом, тяжелый шкаф для одежды. Сбоку виделась дверь, вероятно, ведущая в санузел с душевой. Попробовал подвигать руками — все отлично. Ноги? Мать твою, я не чувствую ног!!! Поспешно откинув одеяло, я увидел, что ноги у меня есть, а вот двигать ими я не могу. Ну, приплыли! Это с чего такое счастье со мной?

Память опять отозвалась рассказав мне события прошлого дня, когда я беспечно гулял по городу, удрав из поместья после очередной ссоры с отцом. Вечер, темный переулок, женский крик — все по классике, за исключением того, что ждали именно меня. И ножиком не простым тоже тыкнули куда надо, прямо в центр хара, разрушая источник и отделяя душу от тела. Ну, и попутно повреждая мне позвоночник, что, собственно, и вызвало паралич.

И что делать? Память послушно подсказала пути разрешения проблемы. Вылечиться было очень легко, были бы на то деньги. Правда, очень большие деньги, которые у меня как бы были, но в тоже время их не было. Нет, отец давал мне положенное содержание, но его было бесконечно мало.

Ну, и к тому же, насколько я мог судить, рана была нанесена и физическому, и духовному телу, отсюда и временное отсутствие у меня магии. Хотя, это как раз не проблема. Уроки старого учителя не прошли даром, и я уверен, что смогу вновь разжечь в себе источник. Но вот лечить такую травму могли лишь опытнейшие лекари, прошедшие учебу на Аштаэлии — центре всех научных исследований. Оперируя на равных всеми стихиями, они буквально восстанавливали организм, сшивая поврежденные душу и тело. Это было высшее мастерство и их услуги стоили баснословных денег.

А вот с этим у меня была проблема. И чтобы понять всю глубину задницы, куда меня засунула сестра этого бога, надо вспомнить историю рода Багряниных, которым я являлся лишь наполовину. А на другую я был князем Мышкиным, наследником рода и нелюбимым сыном. Меня терпели только из-за наследства, в права на которое я должен уже скоро вступить.

Деньгами мой папаша, Владимир Афанасьевич Мышкин, распоряжаться абсолютно не умел и за десять лет, что он пробыл главой рода, спустил все в трубу. И очень надеялся, что я, вступив в права, передам ему все, что мне полагалось, потому как только он, старший и мудрый, сможет правильно распорядиться капиталом, а не какой-то мелкий пацан, у которого лишь ветер в голове. Кстати, если говорить правильно, то Багрянины — маги огня, а вот Мышкины именно ветра. Правда, из меня сейчас маг... М-да. Ну, да не суть.

Все его воспитание было направлено на то, что я должен быть благодарен ему как отцу за то, что вообще существую. А я, вот такой гад — совершенно неблагодарный. Вот его другие дети — да, а я нет.

Увы, быть благодарным отцу у меня не было причин, и для объяснения этого надо опять лезть в глубины памяти, вытаскивая грязное княжеское белье на свет.

Род Багряниных, некогда могучий и сильный, был практически уничтожен. Непонятно, что они не поделили со своими бывшими друзьями Голициными, но сцепились они жестко и по всем правилам. Была объявлена война на уничтожение, все было официально оформлено, и империя не могла вмешиваться в княжеские разборки, хотя, к чести правящей династии, прецеденты были. Наши рода уважали и любили, поэтому было множество попыток примирить их между собой, но не срослось. Бывшие главы закусили удила и понеслось. Уже никто не помнил сути конфликта, но боевые действия с переменным успехом длились почти сто лет, иногда переходя от вялотекущих столкновений к активным полномасштабным боевым действиям.

Не знаю, кто первый напал на малолетних детей, нарушив негласное правило их не трогать, но это вылилось в яростное противостояние, итогом которого стало полное истребление двух некогда великих родов.

От нашего рода осталась лишь моя мать, Вероника Багрянина, которая в то время проходила учёбу на Аштаэлии. От Голициных, по-моему, никого не осталось, но это неточно.

Вернувшись в родное поместье, от которого остались одни угольки, она, совсем юная и растерянная, раздавленная горем, не знала, что дальше делать. И тут нарисовались Мышкины, входившие в свиту графов Меньшиковых, с которых сняли опалу и теперь они стремительно набирали вес. Не знаю, как там все сложилось, но мою мать выдали за наследника Мышкиных.

То, что это был брак не по любви, и дураку было понятно. Багрянины были очень богаты и перед войной все свои активы перевели в наличность, открыв кучу вкладов в банках по всему миру и за его пределами. При этом затяжная война капиталы Багряниных не истощила, как это ни странно, а значительно приумножила. Как они этого добились, я не знал. Но был один интересный нюанс, о котором никто даже не догадывался — наследовать и распоряжаться вкладом мог только мужчина, кровный наследник рода.

Когда это выяснилось, старший Мышкин был в ярости. Ну, и приказал сыночку быстро заделать моей матери наследника, что, собственно, и состоялось. К тому времени у князя уже было две жены, и они, естественно, с большим неудовольствием встретили третью. Их бесило, что им пока не разрешают беременеть, а этой выскочке сразу можно. Ну и ясно было, что первый сын автоматически становится наследником, а их будущие дети всегда будут ниже его по статусу. Пока она была беременной, ее не трогали, хотя и делали ее жизнь невыносимой. Результатом этого стали преждевременные роды, от которых мать едва не умерла. После того как она окрепла, понеслась череда несчастных случаев, в результате один из них привел к её смерти. Официально — упала с лестницы. Судя по шепоту слуг — столкнули.

В общем, моя мать умерла, так и не узнав, что такое женское счастье, ну а меня отдали на воспитание няньке и больше мной не занимались. Эта стерва, вопреки множеству разных сказок, в один голос утверждавших, что няня — добрейшее и милейшее существо, оказалась той еще тварью. Уж не знаю, почему она меня так невзлюбила, хотя, я не исключаю влияния двух жен отца, но отрывалась она на мне по полной. Меня наказывали за малейшую провинность и ограничивали во всем. Я питался отдельно от всех. Игрушки? Забудьте, лучшая игрушка — это книга по физике.

Суровый начальник охраны гонял меня по полигону уже с пяти лет, абсолютно не считаясь с возрастом. Про школу я говорить не буду — кто мне ворожил, не знаю, но меня там ненавидели и постоянно издевались. Но ровно до тех пор, пока я не стал давать сдачи — больно и максимально жестоко. Тренировки даром не прошли. Тогда на меня посыпались жалобы, но убрать из школы княжеского отпрыска было нереально. Поэтому меня оставили в покое.

В общем, друзей у меня не было, зато враги были везде. Поэтому и рос я, как злобный волк, готовый кинуться в драку по любому поводу. А уж когда во мне открылся источник, у меня вообще крыша потекла.

Огненные маги в принципе не являются образцом сдержанности, а я к тому же был озлоблен на всех и вся. В результате спонтанной инициации я до головешки поджарил инструктора, который, чувствуя свою власть надо мной, совсем потерял страх и буквально втаптывал в землю как мое тело, так и мою гордость. Плохие слова о моей матери, неосмотрительно сорвавшиеся с его губ, снесли мне клапан — и инструктор свалился замертво, превратившись в обугленный кусок мяса.

Тут уж папаше пришлось вмешаться. Дело замяли, а меня перевели на дистанционное обучение. Нет, учить меня владению эфиром никто не собирался. Лишь его контролю, чтоб больше никого не спалил ненароком.

И вот тут мне первый раз в жизни повезло. Маг, что приходил ко мне, хорошо знал мой род и часто рассказывал мне о битве с пожирателями, где мой прадед был в штабе генерала Лю Чжена, командовавшего всеми объединенными силами. Поэтому ко мне он отнесся с теплотой и стал учить не для галочки, а по-настоящему. Но это, конечно же, скрывалось.

И вот к настоящему моменту я в свои почти восемнадцать лет являюсь сильным мастером, немного не дотягивая до магистра. Точнее, являлся. Источник рос быстро, мое тело, привыкшее переносить нагрузки, легко формировало каналы. Год назад раскрылись другие его грани — и я стал чувствовать все стихии. Было немного смешно читать про магов, которые раньше владели только одной. Что за глупость? Ну, да не суть.

В общем, рос я и развивался, ну, и готовился после того, как мне стукнет восемнадцать лет, вступить в наследство и передать все права на него отцу. По крайней мере, это он так думал, а по факту я считал дни, когда смогу свалить из этого гадюшника, показав Мышкиным большой кукиш.

К тому времени у моего папаши появилось ещё двое спиногрызов от других жен — сестрица Настя младше меня на год и братец Степан. Эти двое быстро впитали с молоком матерей всю ненависть ко мне и нежную любовь друг к другу. Таким образом меня обложили со всех сторон, и только воля отца не позволяла горячо «любящим» родичам перейти к открытым боевым действиям. Но каверзы исподтишка они строили постоянно и даже будучи пойманными на месте, умудрялись вывернуть все так, что это я виноват, а не они.

Так вот и жили. Я мечтал свалить отсюда и чтобы они все сдохли, они мечтали, чтобы сдох я, папаша хотел бабок и чтоб я сдох. В общем, семейка так себе, все друг друга любят, но я в их круг не вписывался. Ну, да и фиг бы сними, но...

Буквально за пару дней до моей смерти у меня состоялся разговор с отцом, который, как я подозреваю, и положил начало тем событиям, что последовали дальше. Хотя, возможно, он их просто ускорил. Этот разговор впоследствии я очень часто прокручивал в голове.

Мы сидели в его кабинете. Я был расслаблен и доволен — буквально только что Степка, без спросу залезший в мою комнату, попался в капкан и теперь выл, баюкая поврежденную ногу в ожидании лекаря. Где он так вляпался, он своей мамаше, естественно, не сказал, но на мою ухмыляющеюся рожу смотрел с лютой ненавистью. Вот никогда я не понимал злодеев — сам же накосячил, так чего винить другого? Этокак у некоторых скомпьютерными играми: продул — виновата мышка, клавиатура, воробьи за окном, а вовсе не кривые руки.

Разговор отец начал, как говорится, за здравие. Рассказывал про величие рода Мышкиных, о том, какое положение мы занимаем и что нам есть куда расти. Тут же покаялся, посыпая голову пеплом, как мало уделял времени моему воспитанию, упомянул, что это не делает меня чужим, мы же семья и все такое... И плавно подошел к тому, что сейчас настали трудные времена, нужно помогать друг другу, несмотря ни на какие дрязги внутри рода.

Ведь дела сейчас идут хуже некуда — род владеет просто огромной сетью грузоперевозок. Автопарк насчитывает тысячи машин, наши филиалы разбросаны по всему миру.

Но тарифы на перевозки подняли, европейские филиалы закрываются один за другим, не выдерживая конкуренции. Машины стареют и автопарк давно не обновлялся. Но мы выстоим, надо лишь напрячься и грудью встретить удары судьбы. Ну, и конечно же, можно исправить ситуацию вливанием некоей суммы денег, дабы удержаться на плаву и задавить конкурентов. Поэтому он надеется на мое благоразумие и на то, что я, как мы с ним раньше и договаривались, передам управление деньгами рода Багряниных ему.

Я молча выслушал все, что он сказал, а после не выдержал и рассмеялся ему в лицо. Чертова огненная магия, что не позволила мне тогда сдержаться! В общем, я высказал ему все, что думаю о нем, его семье и о том, куда он может засунуть родовой бизнес. Мышкины от меня не получат ни копейки, и после достижения восемнадцати лет я покину их поместье с пожеланием всем им передохнуть в нищете. Я маг и после обретения наследства отправлюсь на Аштаэлию и буду жить там. Глядя в побагровевшее лицо отца, я развернулся и ушел, громко хлопнув дверью.