От судьбы не уйдешь

Глава седьмая

«Уилл взбешен — и он прав», — сокрушенно подумала Франческа. Сев, она мельком взглянула на часы. Уже седьмой час. Как она могла настолько потерять счет времени? Должно быть, задремала на несколько минут… Сочтет ли он оправданием ее нечеловеческую усталость?

— Я подвернула лодыжку, — пробормотала она, понимая, как неубедительно это звучит. Тем более что опухоль почти спала и на ногу — правда, осторожно — уже можно ступать.

В глазах Уилла она не увидела ни тени сочувствия.

— Подвернула лодыжку? — недоверчиво переспросил он, хотя не мог не видеть, что одна ее туфля валяется рядом. — Как это ты умудрилась?

— Тут сыро, — пробормотала она, постеснявшись сказать, что как дурочка полезла к воде. Но река казалась такой манящей и спокойной… ей и в голову не пришло, что это может быть опасно.

— Позабавиться захотелось! — фыркнул Уилл. — И подвернула ногу.

— Вроде того…

— И решила посидеть и подождать, пока я тебя не разыщу, да? Боже, а я, болван, так волновался!

— Что ты хочешь этим сказать?

— Что хочу сказать? — Уилл резко поднялся на ноги. — Почему ты не вернулась в деревню — до нее ведь рукой подать? Почему не позвонила в Аббатство, почему, наконец, не вызвала такси?

Франческа шмыгнула носом.

— Ну зачем ты так?.. — пробормотала она, массируя ноющую ногу. — Хочешь — верь, хочешь — не верь, но я пыталась подняться на берег. И не смогла. Я подумала: если немного тут посижу, нога перестанет болеть.

— Ах! — язвительно воскликнул Уилл. — А тебе не пришло в голову, что могут подумать люди? Или тебе нужен скандал? «Бывшая жена лорда найдена распростертой на берегу». Ты этого добивалась?

— Зачем ты надо мной издеваешься? — укоризненно сказала Франческа. — Думаешь, я обрадовалась, что здесь застряла? А позвонить в Аббатство… у меня мелькнула такая мысль, но не хотелось портить тебе день.

— А сейчас, полагаю, с тобой все в порядке.

— Почему ты так решил?

— Если б тебе было не по себе, ты вела бы себя осмотрительнее. Как ты не подумала, что даже здесь не можешь себя чувствовать в полной безопасности? А что было бы, если б тот человек — кто бы он ни был — тебя тут отыскал?.. Когда я тебя увидел, ты спала! Черт побери, да с тобой что угодно могло случиться!

— Ты что… считаешь, он мог меня выследить? — с ужасом воскликнула Франческа и вскочила, поморщившись от острой боли в лодыжке. — Господи, мне это и в голову не пришло…

— Нет, — резко перебил ее Уилл. — Маловероятно, что он мог тебя выследить. Но в этой стране он не единственный извращенец. — И добавил: — Позволь спросить: ты можешь идти?

— Попробую. — Она осторожно сделала один шаг и отвернулась, чтобы Уилл не заметил исказившей ее лицо гримасы. — Медленно могу. Но до дома вряд ли сумею добраться.

— А от тебя этого никто и не требует. — Он протянул Франческе руку. — Держись за меня. Машина наверху, всего в сотне-другой ярдов.

Всего!

Франческа сжала зубы и оперлась на его руку.

— Так лучше. — Она попыталась улыбнуться. — Только не рассчитывай, что я смогу идти с тобой в ногу.

Уилл испытующе посмотрел на бывшую жену и снял ее руку со своей.

— Ладно, — сказал он, — я тебя понесу. Будем надеяться, что бабушка об этом не узнает.

— Вовсе не обязательно…

Договорить она не успела: Уилл ловко подхватил ее и поднял на руки. «Наверно, во мне совсем нет никакого веса, или я забыла, какой он сильный», — подумала Франческа. Так или иначе, она была рада, что не придется тревожить больную ногу. Хотя и испытывала некоторую неловкость: можно ли позволить нести себя человеку, с которым, как она однажды поклялась, никогда в жизни не обмолвится ни словом? Тем не менее Уилл был первым, к кому ей захотелось обратиться за помощью. Вероятно, потому, что их уже давно ничего не связывает. Но прежде всего потому, что она может на него положиться. Пять лет назад, впрочем, она так не считала.

Пока Уилл взбирался по склону, ей, исключительно из чувства самосохранения, пришлось крепко обхватить его за шею. Подъем был крутой, и Франческе вовсе не хотелось, чтобы он ее уронил.

Уилл тяжело дышал, затылок его взмок. Тепло его тела было таким знакомым! Франческа невольно отметила, что он пользуется все тем же дезодорантом, к запаху которого примешивался слабый запах пота. Как только Уилл ступил на дорогу, Франческа разжала руки. Она не сомневалась, что на ее пальцах этот запах остался, и у нее возникло сразу два совершенно противоположных желания: вытереть влажные пальцы о его воротник и… поднести их к губам, чтобы ощутить неповторимый вкус Уилла. Разумеется, она не сделала ни того, ни другого. Здравый смысл подсказывал ей, что у нее нет никакого права вторгаться в теперешнюю жизнь бывшего мужа. Он не приглашал ее в Лингард — она приехала сама.

— А где твои гости? — спросила Франческа, полагая, что это вполне безобидный вопрос.

Кинув на нее быстрый взгляд, Уилл ответил:

— Уехали, час назад. Вообще-то они остановились в Малберри-Корт.

— Меня почему-то это не удивляет, — не удержалась от язвительного замечания Франческа. — А кто они такие? Женщина помоложе очень хорошенькая.

— Не ехидничай, — резко оборвал ее Уилл, и Франческа поняла, что наступила на больную мозоль. — Не понимаю, почему тебя это интересует, но, коли уж хочешь знать, пожалуйста: их фамилия Меррит. — Они как раз дошли до конца проселочной дороги, и Уилл остановился. — Я должен поставить тебя на землю.

— Почему? Потому что я проявила интерес к твоим гостям? — с возмущением спросила Франческа.

Уилл посмотрел на нее с укором.

— Потому что я собираюсь подогнать поближе «ровер», — ответил он и опустил ее возле одного из железных столбов. — Подожди здесь. Я мигом.

Пока Уилл разворачивался, Франческа обдумывала, как ей забраться в машину. Однако ей не пришлось предпринимать никаких усилий. Уилл, не выключая мотора, вышел и, приподняв ее, посадил в кресло рядом с водительским.

Всю дорогу в Аббатство Франческа, исподтишка поглядывая на Уилла, невольно думала о том, что он ей сказал. Если все трое гостей носят фамилию Меррит, значит, это одна семья. Что же из этого следует? Что леди Розмари занялась сватовством? Или Мерриты случайно остановились у старой леди? А может быть, Уилл сам все подстроил, познакомившись с этой юной особой где-то в другом месте?

Такой вариант совсем не нравился Франческе. На ее беду, с каждой минутой ей становилось все труднее относиться к Уиллу столь же отстранение, как она старалась последние пять лет. Нет, так не пойдет! Того и гляди, она совсем забудет, зачем сюда приехала. Не дай Бог!

Словно почувствовав ее растерянность, Уилл сказал:

— Ну что? Мне показалось, ты хочешь о чем-то спросить. Что до Эммы — можешь не беспокоиться. Она не знает, кто ты.

— А я и не думала, что знает! — горячо воскликнула Франческа, начисто забыв, что не собиралась ничем выдавать свои чувства. — Я и не сомневалась, что ты ей этого не скажешь.

— Да? — равнодушно произнес Уилл. — А почему?

— Потому что мне показалось, что вы с ней… в близких отношениях. А твоей девушке вряд ли будет приятно узнать, что у тебя гостит твоя бывшая жена.

Уилл тяжело вздохнул.

— Я с ней не сплю, если ты это имеешь в виду. И она не моя девушка. Мы с ней едва знакомы — виделись всего два раза.

— Неужто? — Франческа постаралась скрыть радость под маской иронии. — Но она — я уверена — на этот счет совсем иного мнения.

Глаза Уилла сердито сверкнули, но в следующий момент его губы тронула легкая улыбка.

— Ревнуешь? — спросил он, внимательно наблюдая за ее реакцией.

Решив быть честной, Франческа пробормотала:

— Возможно…

Уилл был явно ошеломлен. И это обрадовало Франческу. Она сама не поняла почему и не знала, как бы себя повела, если бы он по-иному отреагировал на ее признание. Так или иначе, продолжения разговора не последовало, и Франческа постаралась себе внушить, что это ее вполне устраивает.

Когда они подъехали к Аббатству, она выбралась из машины, не дожидаясь, пока Уилл заглушит мотор и выйдет, чтобы ей помочь, и заковыляла к входу. На пороге Уилл догнал ее.

— Тебе нужна моя помощь? — спросил он, но Франческа только отрицательно помотала головой, поблагодарила и скрылась за дверью.

Приняв ванну, Франческа почувствовала себя намного лучше, чем накануне, — по крайней мере физически. Даже ноющая лодыжка была ничто по сравнению со вчерашней эмоциональной травмой. Франческа подумала, уж не впала ли она в необоснованную истерику, увидав разбитое окно у себя в ванной комнате.

В конце концов, как справедливо заметил муж Клэр, она не была твердо уверена, что к ней пытался вломиться ее постоянный преследователь. Мало ли кто мог облюбовать квартиру одинокой женщины, большую часть времени проводящей на работе? Скажем, какой-нибудь хулиган. Ей бы следовало сначала успокоиться, а уж потом что-либо предпринимать. Но Франческа и слушать его не стала. Ни он, ни Клэр не знали о телефонном звонке, оттого и не поняли, почему она так спешила уехать. Возможно, она поступила неправильно; возможно, она чересчур впечатлительна. Задним числом куда легче искать рациональные объяснения событиям.

И все-таки это не был обычный хулиган. Хулиган не стал бы звонить и во всех подробностях расписывать, что он собирается с ней сделать, когда настанет время. При воспоминании о том, какие мерзости он ей говорил, Франческу прошибал холодный пот и все ее усилия держаться мужественно шли насмарку. Старайся не старайся — глядеть в будущее с оптимизмом она не могла.

Усевшись перед туалетным столиком, Франческа принялась изучать свое отражение в зеркале. Потом провела щеткой по распущенным волосам. Черт возьми, нужно взять себя в руки. В противном случае она лишь облегчит задачу своему мучителю.

Размышляя таким образом, Франческа вдруг поняла, что не сможет сегодня вечером ужинать в своей комнате. Понравится это Уиллу или не понравится, она должна с кем-нибудь разговаривать — с кем угодно. Уж лучше сидеть с миссис Харви в кухне, лишь бы не в одиночестве здесь.

Это значит, нужно надеть костюм, в котором она вчера приехала. Кое-что из одежды она в деревне купила, но пополнить свой гардероб, как ей того хотелось, не удалось. «Однако не все ли равно, как я выгляжу, — отругала себя Франческа, — при теперешнем-то положении дел!..»

Когда она вышла к ужину, холл был пуст — так же, как и гостиная, куда она заглянула. Вполне возможно, что сегодня Уилл ужинает не дома — впрочем, тогда бы он обязательно ее предупредил.

Хотя… с какой стати? Она приехала без приглашения, свалилась как снег на голову, и Уилл вправе вести себя так, точно ее и вовсе нет. Недостатка в приятелях — это она знала из прошлого опыта — он не испытывал, да и его, как одного из самых крупных землевладельцев в округе, приглашали на все местные мероприятия.

Закусив губу, она проковыляла через холл к библиотеке. Дверь была закрыта; не потрудившись постучать, Франческа повернула ручку — тяжелая дверь подалась, и она переступила порог. К ее радости — или на ее беду: «Смотря с какой стороны взглянуть», — печально подумала Франческа, — Уилл, еще не переодевшись после поездки в деревню, сидел за письменным столом и говорил по телефону. Он увидел Франческу, и его брови удивленно — если не насмешливо — полезли вверх.

Она было попятилась, но он властным движением руки пригласил ее войти.

— Я заканчиваю, — сказал Уилл, прикрыв рукой трубку, и указал ей на кожаное кресло перед камином. — Приготовь себе что-нибудь выпить.

Франческа заметила, что на столе перед ним стоит почти пустой стакан с виски. Хотя она не слишком любила этот напиток, сейчас глоток-другой ей не помешает. Налив себе виски и добавив воды и льда, она опустилась в кресло у камина, отпила немного и поморщилась: спиртное обожгло ей гортань.

Между тем Уилл закончил разговор. Допив стакан, он приготовил себе новую порцию и подошел к камину.

— Как твоя лодыжка? — спросил он, посмотрев на ее нелепые кроссовки. Франческа чувствовала, что краснеет.

— Гораздо лучше. Я приняла ванну — от горячей воды опухоль спала. Главное, я теперь могу ступать на ногу.

— Хмм.

Уилл помолчал, внимательно ее разглядывая; Франческе нестерпимо захотелось узнать, о чем он думает. Может быть, о том, что ей следовало бы сообщить о своем желании спуститься вниз к ужину? Или вспоминает ее дурацкий ответ на вопрос, не ревнует ли она?

— Я подумала… ничего, если я поужинаю внизу? — нарушила она ставшее тягостным молчание. — Конечно, я могу поесть и на кухне, если миссис Харви не против. Ты ведь, наверно, собираешься уйти?

— Нет, не собираюсь, — сухо ответил Уилл. — Но даже если бы собирался — не считаешь же ты, что я могу предложить тебе ужинать в кухне? Как-никак ты мой гость и, хоть и явилась без приглашения, заслуживаешь соответствующего приема.

— Спасибо, — скорчила гримасу Франческа. — Если бы ты ушел, я предпочла бы одиночеству общество Уоткинса или миссис Харви. Надеюсь, тебе понятно почему.

— Вот оно что, — нахмурился Уилл. — Ты все еще не оправилась от случившегося вчера?

— Да, не совсем… — Франческа отхлебнула еще глоток, на этот раз виски показалось ей гораздо вкуснее. — Но говорить о вчерашнем я больше не стану. На тебя вся эта история наверняка подействовала так же скверно, как и на меня.

— Нет, не сказал бы. — Уилл отошел к окну, и Франческе стало легче. — Но по крайней мере от своих проблем я отвлекся, — сухо добавил он. — Расскажи лучше, что ты поделывала последние пять лет.

— О! — удивилась Франческа. — Тебе же в общих чертах все известно… Вначале я работала по договорам, потом поступила на службу в «Тенико» — вот уже четыре года я там.

Уилл повернулся и прислонился плечом к оконной раме.

— И живешь одна.

— Да. — Франческа запретила себе обижаться на такого рода расспросы. — Одна в двухкомнатной квартире в Кенсингтоне. Если не считать Джамайки.

— Джамайки?

— Это моя кошка, — вздохнула Франческа. — Три месяца назад она погибла. А взять другую у меня не хватает духу.

— Погибла? — нахмурился Уилл. — Кто же ее убил?

— Кто убил? — с недоумением переспросила Франческа. — Не знаю. Джамайку сшибла машина. И не остановилась… Я нашла ее на обочине, когда возвращалась с работы. — В горле у нее пересохло. — Невеселый был день…

— Понятно, — кивнул Уилл, но что-то в его тоне встревожило Франческу.

— Уж не думаешь ли ты… Ой! Не думаешь же ты, что кто-то специально…

— Да нет, вряд ли. — Уилл, похоже, жалел, что высказал такое предположение. — Дай… — подойдя к Франческе, он протянул руку к ее стакану, — я налью тебе еще. До ужина у нас по меньшей мере полчаса.

Пока Уилл наливал виски, Франческа обдумывала вырвавшиеся у него слова. Может быть, она дурочка, но ей и в голову не приходило, что гибель Джамайки не просто несчастный случай. А ведь это произошло вскоре после того, как начались звонки с угрозами…

Уилл принес виски, и она осторожно, стараясь не коснуться его руки, взяла стакан. Он же уселся в кресло напротив нее. Вытянул ноги и обхватил ладонями свой стакан. Должно быть, он заметил, что напугал ее, и готов был уже взять свои слова обратно. А Франческе захотелось закрыть глаза, чтобы все безвозвратно рассеялось — все, кроме Уилла и опасных чувств, которые он по-прежнему у нее вызывал.

— Стало быть, — с деланной непринужденностью произнес бывший муж, — ты не собираешься снова выходить замуж?

Франческа старалась, чтобы обуревавшие ее чувства никак не отразились на лице. Она не предполагала, что разговор с Уиллом дастся ей с таким трудом, и пожалела о своем решении спуститься вниз. Они слишком хорошо знали друг друга, и скрыть от него что-либо было нелегко. Но после всего, что между ними произошло, она была не вправе рассчитывать на его дружеское участие.

Одна из пуговиц на рубашке Уилла расстегнулась, открыв завиток черных волос. Сквозь тонкую ткань рубашки от груди до пупка просвечивала темная поросль. Франческа физически ощутила близость мускулистого тела, которое она когда-то знала как свое собственное. Ей вовсе этого не хотелось, но она не могла ничего с собой поделать — так же, как не могла не обратить внимание на впечатляющую выпуклость у него между ног.

— Я не собираюсь снова выходить замуж, — наконец сказала она, старательно отгоняя непокорные мысли. И дерзко добавила: — В отличие от тебя. Ты ведь сейчас говорил по телефону с мисс Меррит, не так ли?