Песня дельфина

7

Следующим утром девочка лежала у себя в каюте на «Морской пустельге» и смотрела в иллюминатор. Наступал рассвет, и океан окрасился в разные цвета: розовый, желтый, синий. Повсюду вода, земли не видно. Африка, Савубона, Джемми остались далеко позади. Как и после смерти родителей, Мартина вновь плыла по течению судьбы. Чужая, в чужой и дикой водной стихии, что ждет впереди — неизвестно.

И как ей путешествие?

Совсем неплохо. За ночь настроение улучшилось. С акулами она уже встретилась, к счастью все закончилось хорошо. В пещере на рисунке был изображен Норм. А Грейс говорила о «судовой ограде», скорей всего, потому что ограда чем-то похожа на стальные прутья в клетке. Правда, во сне хищники по-прежнему преследовали девочку, но это совсем неудивительно — у нее на глазах чуть не съели заживо человека!

Мартина больше не боялась ударов судьбы. Девочка твердо решила: во время путешествия никто и ничто не заставит ее зайти в воду. Конечно, она до сих пор переживала из-за ссоры с бабушкой. Что ждет ее в Савубоне? Неизвестно. (О жизни без Джемми даже думать не хотелось). До приезда все равно ничего не изменилось, даже позвонить нельзя — мисс Фолкнер хотела, чтоб дети «полностью погрузились в природу» и запретила пользоваться на корабле мобильными телефонами.

Группу сопровождал работник службы охраны окружающей среды мистер Мэннинг. Накануне они с мисс Фолкнер решили помочь детям как можно быстрее забыть пережитое в «Аллее акул» и отвели их в приморский ресторан. Потом школьники прогулялись по старинным улочкам и у берега увидели «Морскую пустельгу», сияющую, как настоящий шикарный лайнер. В порту мерцали огни, с моря доносился запах водорослей, Мартина поднялась на борт сказочного судна и, наконец, осознала, как же ей все-таки повезло. Она посмотрела на Бена — похоже, друга обуревали те же чувства.

На корабле было двадцать кают. Все очень чистые, обставлены скромно. В каждой каюте — по две койки. Мартину поселили вместе с Шерилин Мейер, близкой подругой Люси. Шерилин — девочка неплохая, но немного беспомощная. Она жутко боялась всех существ с более чем двумя ногами. В первый же вечер Шерилин заставила Мартину ползать по полу и проверять, нет ли где пауков. Ничего против Мартина не имела, поскольку, помимо насекомых, Мейер боялась морской болезни и с радостью уступила соседке верхнюю койку. Наконец Шерилин убедилась, что никаких пауков в каюте нет, Мартина устало залезла к себе и провалилась в сон.

День был ужасно долгим.

Над туманным синим океаном показался красный диск солнца. Мартина соскользнула с койки, тихонько умылась и поняла, что проголодалась. В такую рань на палубе никого не было. Только у машинного отделения курили члены экипажа. Девочка подошла к камбузу, отгороженному решеткой, оттуда шел дым и доносился запах жареного бекона.

— А вот и голодный матрос! — раздался странный голос. Казалось, его обладатель постоянно полощет рот песком. — Заходите! Вас ждет завтрак в Индийском океане!

Между полками из нержавеющей стали и медными горшками стоял невысокий седой африканец с удивительно гладкой кожей. Он протянул Мартине руку.

— Альберто! Как ваши дела, мисс Мартина?

— Доброе утро, Альберто! У меня все хорошо, спасибо. А мы с вами разве знакомы?

Африканец указал девочке на главный вход. Мартина зашла в камбуз, где Альберто с ловкостью осьминога поджаривал бекон, картошку со специями и яйца. Он усадил девочку на скамейку и дал кофе с молоком, бекон и поджаренную булочку с бананом. Мартине и в голову бы не пришло так сочетать продукты, и тем не менее ей жутко понравился вкус банана, запеченного в масле. Девочка тут же попросила добавки.

— Вы из Мозамбика? — спросила Мартина, ненадолго перестав жевать. — Из какого вы племени?

— Я — тсонга, — не сразу ответил Альберто. — Мы живем на островах, в основном на архипелаге Базаруто, неподалеку от Мозамбика. А ты ведь та самая знаменитая девочка? Которая катается на белом жирафе?

Да, хорошо работает «сарафанное радио». Хотя африканские племена живут в огромных саваннах и пустынях, они умеют быстро передавать друг другу информацию. И потом, в нескольких газетах опубликовали фотографии Мартины и Джемми, так что, возможно, Альберто просто прочел статью и вовсе не слышал о легенде зулусов.

Девочка с удовольствием прожевала кусок бекона и булочки и осторожно спросила:

— Как выглядят африканские острова? Все в кустарниках и колючках? Или там повсюду пальмы?

Мартина вспомнила о календаре, который висел в гостиной у Грейс. На нем был изображен остров в Карибском море — родина отца сангомы.

— Описать их непросто, но могу вам сказать, что после долгого путешествия, я душой отдыхаю на Бенгуэрре. Это мой родной остров.

Мартина понимала Альберто. В Савубоне она тоже отдыхала душой и очень любила золотые луга, заросли акаций, стада зебр, слонов… Но архипелаг сильно отличался от заповедника. Как рассказал тсонга, в бирюзовой лагуне подобно снежным слезам лежат острова. На их берегах растут пальмы. Много веков назад через архипелаг проходили важные торговые пути, и тогда на острова начала наведываться сама царица Савская.

Девочка внимательно слушала рассказ Альберто. Она не знала, кто такая царица Савская, а спросить постеснялась. Но оказалось, что происхождение коронованной персоны точно никому неизвестно. Большинство африканцев полагает, что древнее царство Сава располагалось там, где сейчас находятся Эритрея и Эфиопия, другие же считают, что его местоположение совпадало с современным Йеменом на полуострове Аравия.

Мартине очень понравилось то, что царица — африканка. Воображение сразу нарисовало черную как смоль женщину с широкими скулами, характерными для северо-восточных африканских народов. Красавица, в платье с драгоценными камнями, восседала на троне, на носу огромного парусного судна. И в перерывах между встречами с мудрым царем Соломоном путешествовала по архипелагу Базаруто, ела там устриц и розовых омаров, покупала золото.

А потом, в шестнадцатом веке, пришли португальцы. Альберто был явно не в восторге от того, как они колонизировали его страну. Европейцы быстро поделили всю землю, начали торговать слоновой костью и опустошать устричные отмели вокруг архипелага, где можно было найти самые лучшие в мире жемчужины. Согласно легенде, капитаны кораблей, посланные в Африку за золотом и другими ценностями, выбросили в море один из ларцов и пометили место на секретных картах, в надежде когда-нибудь туда вернуться. Вряд ли им это удалось, и, возможно, в морских глубинах у архипелага до сих пор так и лежат ни кем не тронутые сокровища.

Сейчас жизнь на Бенгуэрре — сплошной праздник: деревья гнутся под тяжестью апельсинов, орехов кешью и других лакомств. Захватчики и гражданские войны оказали заметное влияние на Мозамбик, но не на жителей острова.

— Во время войны мы сидели на наших островах под пальмами. В ночном небе над материком взрывались ракеты. Ужасно было жаль наших братьев и сестер! Говорят, в крупных городах до сих пор голодают, болеют, умирают… У нас же все не так, — с гордостью рассказывал Альберто. — Например, забыл сегодня фотоаппарат на пляже, так тебе его завтра же и вернут. Маленькие дети ходят гулять без родителей. В дверях нет замков, а соседям мы обычно говорим: «Все что мое — твое!»

«Настоящий рай!» — подумала Мартина. Но у всякого идеального места есть все-таки свои недостатки. Летом жара на островах становится невыносимой, повсюду летают комары, разносящие малярию. А на родине Альберто ползает к тому же несметное количество змей.

— Но это все пустяки, — продолжил кок свой рассказ. — По-моему, просто счастье, что мы живем в таком месте. К сожалению, все когда-нибудь меняется. Острова становятся популярными, к нам приезжают туристы, а молодежь, наоборот, сбегает в города — надеется заработать побольше денег.

— Жаль, мы не побываем на архипелаге, — вздохнула Мартина. — Доедем только до Иньямбане на юге Мозамбика, поможем посчитать дюгоней и поплывем обратно в Кейптаун.

Альберто хрипло рассмеялся. В переднем зубе кока, как огни галер, переливался красный драгоценный камень.

— Да, — сказал африканец, — на Базаруто мы не поедем. Хотя, кто знает!