Пир Забвения Книга первая

Она плохо выглядит… точнее то, что от нее осталось… Тироль

Глубокая синь небес отвечала тревогам лишь мягким умиротворяющим покоем. Незримые кружение путников, вырвавшихся из плена далеких западных земель и добравшихся до своей цели в Тирольских лабиринтах, не выявило запаха и следов врага. Струны мира звучали переборами безмятежности и равновесия, располагая утомленные рассудки Ерртора и Амдебафа к блаженному покою. Так же мирно шумели каскады воды на разрушенных водопадах заброшенного древнего парка. Беззаботно порхали с ветки на ветку стайки пестрых резвящихся птичек, заливая солнечные лужайки упоительными мирными трелями.

Свое родное, близкое, но и чуждое, незнакомое, невозможное. Смешанные чувства клубились в душе Амдебафа, восхищенно взирающего на шпиль и купола белоснежного парящего дворца. Залы сателлиты, соединенные с центральной дворцовой композицией тонкими хрустальными переходами играли россыпями лучистых брызг света, отраженного в венчающих их купола кристальных скульптурах-абстракциях. Грациозно-прямой взлет отточено-острого, сто пятидесятиметрового шпиля центральных апартаментов Великого казалось стремился нанизать на себя всю сферу небес. Кокон барьерного заклятья Предтечи, мерцая полупрозрачной пленкой в ласково теплых лучах солнца, бережно сохранил вверенное ему сокровище, включая зеленый ковер трав и цветов, шутливый шелест придворцовых фонтанов и молчаливый этикет грациозных статуй.

Цепи терзаний и сожалений увивали душу Ерртора все крепче и удушливей. «С чего ты решил, что Иррада вновь станет носить тебя на своей спине? Кем ты был для нее? А кем стал сейчас?» — гудели непрерывным набатом слова Амдебафа в рассудке, перемалывая душу в стылый прах жерновами совести.

— «Он прав! Тысячу раз прав! В тот день, последний день ее жизни, я был для нее героем, дерзнувшим сунуть голову в пасть демону Зираиды. Он верила мне! Она предупреждала меня. А я… Кто я сейчас?! Я предал все, чем она дорожила в этом мире, за что она отдала жизнь! Я превратился… в скверну тьмы, чье дыхание противно самой жизни! Какой же я был глупец! Чего я жаждал от жизни еще, когда и так был окружен ее безмерным сокровищем — любовью! Иррадушка… твоя любовь была высшим даром небес, который я, ослепленный гордыней, постепенно унизил, растворил в обыденности, считая само-собой разумеющимся. К чему я искал запретных тайн и приносил звездам клятвы, не разобравшись в их сути и не ведая последствий? Как я сейчас смогу смотреть в ее глаза? Как???» — вязкий угар черных мыслей накидывал все новые и новые петли змеи отречения на горло. — «Я не имею права быть с ней рядом. У нее есть любящий Великий сын, тот которому она сможет дарить мгновенья и тысячелетия своей безграничной любви. Я лишь только хочу еще раз увидеть ее живой, посмотреть в ее золотые глаза, еще раз услышать шелест ее золотой чешуи и ощутить горячее дыхание. Я паду на колени, повинюсь и исчезну навсегда во тьме… в своей стылой тьме…»

Память скользила по следам совсем недавнего перерождения иссушенного эльфа в полубога на краю этой самой долины, вспыхивала картинами яростной схватки плечом к плечу с зеленым призраком с тысячами членистоногих тварей, выползших из спячки в термитнике, построенном Хранителями над дворцом Амдебафа, пылала золотым блеском взмахов крыльев Иррады, несших их к победе… Все это было в какой-то другой, нереальной, счастливой жизни. Жизни имевшей смысл…

— Пусто, — бросил короткую мысль Ерртор.

— Пустыннее порожнего, — неуверенно отозвался Амдебаф, шипами на спине припоминая треск крыльев вынырнувших из пространства Мракграков в далеких горах Нрады. Он давно перестал верить глазам, нюху, запутался в недоверии к собственным чувствам и логическим мостам объяснений разума, и полагался лишь на мгновения наития.

— Соберись! До моей команды оставайся в тени, — непререкаемая стрела приказа Ерртора болезненно уколола дракона до самого кончика хвоста его самолюбия. — Я выйду первым. Если ничего не произойдет…

— А я не понял, кто вообще дома? — раздражено фыркнул дракон. — Вы только гляньте, раскомандовался тут! Я тебя себе спину мозолить всадником не выбирал, между прочим! Вот сейчас прямо под купол залечу, а кое-кто, свой нахальный командирский голос в садах тенистых долины тренировать будет, деревья в шеренги выстраивая! Уяснил? И смотри… приглашения внутрь долго ждать придется!

— Да я же чисто из соображений безопасности… — виновато замялся Ерртор. — Прости великодушно. Конечно это твой дом, твоя земля, — мысленный голос Ерртора дохнул тьмой бездонной боли. — Я и здесь лишний…

— Ну вот… опять. Началось! Теперь тебе впору собраться! — Амдебаф быстро снижался. — Потерпи немного, всадник, сейчас я до своих знаний доберусь и… «Верю однозначно, что средство для промывки и очистки твоих мозгов от маниакального умопомрачительства сыщем всенепременнейше. Не будь я Великий!» — последнюю часть фразы дракон старательно скрыл от эльфа.

Черный сгусток Ануши с золотой сердцевиной вспух колыханием боевых лент-щупалец у самой грани барьера Предтечи. Готовый к немедленному смертоносному броску Ерртор пронзал пространство чутьем, туго сжимая рукоять верного черного кинжала Иша, но как и с воздуха земля парила девственно-незыблемым покоем.

— Все чисто. Можешь… — договорить Ерртору не пришлось.

Совсем рядом галечная дорожка вздыбилась брызгами и хрустом разлетающихся голышей. Тень невидимости расслоилась, извлекая из своих покровов свету дня бриллиантово-радужные переливы чешуи Амдебафа с золотой закованной в лед головой Иррады на спине.

Путники приземлились возле голубой арки парадного входа — того самого места, где недавно заметили всплеск энергии на силовом барьере дворца.

- И… что теперь? — неуверенно поинтересовался дракон, пристально всматриваясь в пульсацию силового барьера. — Ни открывающих рун, ни ключей от этой преграды у меня в памяти не обнаружится, сколько не копайся.

— Это тебе и не потребуется, — Ерртор свернул буйство Ануши вокруг своего тела и сиял в лучах солнца золотом одежд. — В прошлый раз Иррада просто прошла сквозь барьер. Магия, почувствовав твой дух в ее чреве, пропустила нас.

— А вы-то как умудрились проскользнуть? — прищурился Амдебаф глядя на эльфа снизу вверх.

— А мы с Дре… с призраком просто сидели у нее на спине, — по-простецки пожал плечами всадник, вглядываясь во что-то под куполом.

— Вот значит как? Просто сидели и просочились… Не порядочек, придется заклинание доработать. Исправить, так сказать, упущение, — мощные драконьи лапы сделали несколько осторожных шагов к самому барьеру. — И все же… я… немного…сомневаюсь…

Боязливо изогнув шею и отодвинув голову подальше, зажмурив глаза, как несмышленый детеныш творящий шкоду, Амдебаф самым кончиком когтя передней лапы медленно коснулся древней магической преграды.

В груди Ерртора больно защемило, перехватив дыхание. Он явственно помнил этот миг, когда его Иррада первый раз касалась барьера Предтеч. И провидение повторило эту впаянную в память картину, это движение, эту неуверенность, но с уже другим персонажем, с другим драконом.

Так же как и тогда барьер Предтеч слабо затрещал, пропуская драконий коготь за свои пределы.

— Ха! И ничуточки не больно, — радостно пробасил Амдебаф, расплываясь в придовольнейшей мине, и даже по-детски слегка пританцовывая всеми лапами.

Ерртор едва успел увернуться от радостно взбрыкнувшего хвоста.

— Чего же мы ждем? — широко распахнутые рубиновые глаза Великого лучились детской радостью. — Идем, я приглашаю! Выше нос, приятель! Мы дома! — Амдебаф даже простер крыло к ногам Ерртора, приглашая на спину.

Полубогу не пришлось повторять дважды. Невесомые для драконьего крыла быстрые шаги всадника приблизили его к голове Иррады. Шаг, другой и путники окунулись в мелодичный шелест водопадов и дивно-тонкое благоухание удивительных цветов придворцовой зоны.

Но не успели они сделать и пары шагов под сводами голубого мрамора парадной арки как, из распахнувшихся наотмашь врат центрального здания дворца с пронзительно тонким жужжанием к ним ринулась голубая сфера, ощетинившаяся раскаленными белыми лучами. Мчащийся болид оставлял за собой клокочущие лоскуты гаснущих огненных протуберанцев.

- Прикрой мать!!! — взревел дракон, становясь на дыбы и закрывая грудью драгоценную ношу и друга. Корона рогов Великого резанула нестерпимым белым светом готовой ринутся вперед боевой магии. Челюсти приоткрылись, обнажив оскал клыков и кипящую под небом горловую молнию. Под прозрачной бриллиантовой чешуей хлестанули тугие струи голубого пламени, а меж растопыренных когтей передних лап с треском распахнулся плотный щит молниево-стылой магии старика учителя Бирдинира.

— Остановись!!! Стой!!! — завопил во всю глотку Ерртор, спрыгивая на землю. — Это Ануф! Распорядитель твоего замка!

— Повелитель! Повелитель! — голубая сфера уже зависла в нескольких метрах перед драконьим носом и принялась мельтешить туда-сюда с неимоверной скоростью. Рубиновые глаза медленно опускающегося на передние лапы дракона метались вправо влево, пытаясь поспеть за скачущей сферой. — Да восславит Вечность сей день во всех скрижалях Вселенной! Да остановятся звезды в почтении к этому счастливому мигу возвращения! — драконий щит погас и голубой шар плясал теперь почти на носу Амдебафа меж сведенных к переносице расширенных удивлением зрачков. — Да снизойдут небеса в вечном блаженстве на твои крылья Властелин жизни и пламени!!! Ты великолепен хозяин! Ты выглядишь еще грандиознее чем прежде! О, господин Ерртор! Хвала благодатной Эндоре, родившей неистового воина! — шар рванулся к эльфу, зависнув у самого лица. — Ты преобразился! Твои татуировки и украшение на лбу подчеркивают твою воинскую несокрушимость! — шар переметнулся к голове Иррады и завис недвижно, практически свернув свечение и налившись густым синим светом. — Госпожа Златоглавая Иррада…

Ануф медленно вернулся и завис меж Амдебафом и Ерртором:

— Она очень плохо выглядит… точнее то, что от нее осталось… плохо выглядит, — грустные аккорды в голосе распорядителя замка продержались всего пару мгновений. — Ткани еще живы, но… мы все успеем! Повелитель, твоя лаборатория как и весь замок в полном порядке и функционировании! Составы живых материй я обновлял и взращивал строго придерживаясь твоих скрижалей! Мы можем приступить к воссозданию плоти Златоглавой немедленно! Мы обречены на успех! У меня нет и мизерной тени сомнений в этом! Вы ведь наверное за этим наведались… И я надеюсь не только! Как мастер Дрел? Вы о нем слышали что-нибудь? Он нашел свою Чари? Он так мечтал ее найти!

Амдебаф уронил тяжелый осуждающий взгляд на Ерртора. Всадник молча потупил взор.

- Я надеюсь, вы прибыли навсегда и больше не покинете…

Подняв голову вверх на изогнутой шее, Амдебаф ошарашенно таращился на дико многословный, витиевато велеречивый, тараторящий энергетический шар.

— «Он всегда такой… неуемный? Обнадежь меня», — Амдебаф коснулся скрытой мыслью разума Ерртора. — «Честно говоря, даже как-то пугает. Похоже, мне везет в этой жизни на слегка вывихнутых рассудком. Не то чтобы я ропщу, но учитель Бирдинир, да славят звезды его вечность… потом», — вторую позицию в своем списке под именем «Ерртор» дракон оставил исключительно для внутреннего восприятия, — «Ануф…Прямо кара какая-то!»

— «Это он от радости», — открыто широко улыбался Ерртор. — «Просто сильно заждался тебя. Попробуй отсидеть семь тысячелетий под термитным склепом болтая сам с собою. Потерпи чуточку, сейчас к нему вменяемость вернется. Надеюсь что вернется…»

— «А я-то как надеюсь» — Амдебаф опустил голову на уровень смотрителя замка, и, вперив в него суровый взгляд, басовито пророкотал. — Дорогой Ануф, не возражаешь если я тебя немного прерву. Я тоже несказанно рад тебя видеть и бесконечно ценю, что ты сохранил мой замок, однако есть две вещи которые ты должен знать: первое — я тебя и вообще все, что связано с моей прежней жизнью Великого не помню. А во вторых — у нас есть срочное дело… — дракон повернул голову, указывая на свою спину.

— Да, да, конечно! — заторопился Ануф, играя лучистым гало. — Прости хозяин невежду. Ты и господин Ерртор конечно устали с дороги! Да что ж это я! Идемте, идемте! — заторопился внутрь светящийся шар.

— Погоди ка, — Ерртор смотрел на лежащий впереди на галечной дорожке прозрачный бриллиантовый браслет. — А это что за вещица здесь прилегла? Помнится в прошлый раз, когда мы тебя покидали, ее здесь не было. У тебя были гости? — рука Ерртора машинально нащупала на поясе рукоять Иша.

— Быть может гости у тебя и сейчас? — нахмурился хозяин замка, приблизившись к браслету.

— Ха! Ха-ха! — разразился хохотом Ануф. — Хороша шутка, право! Ха-ха.

Амдебаф сурово уронил шипастые брови к переносице и тихо подрыкнул. Рубиновые глаза наливались мерцающим светом.

— Это же твой всесокрушающий меч Рук! Я предположил, что так хозяин решил проверить плотность барьера и предупредить меня о своем визите. Я даже не задался вопросом, откуда он у тебя. Ведь Рук был отдан тобой еще семь тысячелетий назад в прошлую Игру эндорской королеве Иллириэли. Мне подумалось, что Великий просто обрел свое оружие по воле Проведения и вернулся с ним домой.

— Хм! Всесокрушающий меч? — недоверчиво покосился на браслет руноликий эльф. — Этой штуковиной разве что кидаться можно, и то только чтоб шишку наколошматить.

— Меч? Теперь ты что ли нас разыгрываешь? — еще больше нахмурился дракон. — Нам сейчас не до шуток. Эта безделушка мне даже до конца когтя не налезет!

— А ты соблаговоли попробовать, — Ануф молниеносно нырнул к гальке. Двумя энергетическими жгутами подхватил браслет и поднес к правой лапе хозяина.

Амдебаф, словно спрашивая, бросил недоверчивый взгляд на Ерртора.

— Что? Твое «оружие», — с легким сарказмом улыбнулся эльф. — Вот и старайся, натя-я-гивай.

Но едва кончик когтя дракона проник в браслет, тот вспыхнул искристым светом и, расширившись, сам скользнул до основания пальца, нанеся два болезненных укола даже сквозь чешую. Амдебаф вздрогнул и нервно тряханул растопыренной пятерней.

- И где-же… меч? — как только Амдебаф это произнес, драконью лапу заковало бриллиантовым монолитом боевой с шипами перчатки, сжимающей огромный с пол драконьего тела прозрачный бриллиантовый клинок. Ерртор еле успел прогнуться, увертываясь от вылетающего из лапы клинка. По лезвию тонкими слоями струилось бело-синее пламя. Дракон от неожиданности медленно присел на задние лапы, инстинктивно попытавшись отодвинуться от собственной лапы.

— Ух ты! Поглоти меня извечная Тьма! — со вздохом облегчения, отпряв от лезвия, с восторгом пробубнил Ерртор. — Не хотел бы я с таким противником фехтовать.

— Та-а-а-к! Видал?! — довольная улыбка растянулась на драконьем лике. Он внимательно разглядывал со всех сторон приобретение. — Нравится, однозначно! А как…? — дракон поиграл почти невесомым мечом в воздухе.

— Его вернуть на место? — предвосхитил вопрос Ануф. — Верно, хозяин многое забыл. Просто пожелай и он…

Мысленный приказ вернул грозному мечу первоначальные черты кольца.

— Если это не вы пробросили сквозь барьер меч Рук, тогда кто? И зачем он это сделал? — со сферы Ануфа к дворцу умчалась мизерная искра. Перила ограждения вздрогнули, разворачиваясь к земле белоснежными завитками ажурных лоз. Откуда-то снизу, из-под голубых шаров собранных в пирамиды, заставляющих дворец парить в воздухе, двумя спиралями вырвались вереницы прямоугольных, белых с серебряными прожилками плит-ступеней. Они соединившись под лозой в парном танце и зависли в воздухе.

— Если Властитель Амдебаф не возражает, пока к нему не вернулось прежнее знание, я осмелюсь предложить, разместить тело уважаемой госпожи Иррады, точнее то, что от него осталось, в центральной ванне лаборатории. Питательная среда не позволит…

— Веди, веди уже, — Амдебаф почувствовал как по спине, пробираясь под чешую потекли струйки подтаивающего льда с головы матери.

Они быстро прошли мимо драконьих статуй стражей, поднялись по лестнице и вошли в тронный зал.

— Думается мне я и в прошлой жизни был аскетом, — с печальным вздохом заметил хозяин, обводя взором пустынный огромный круглый зал с единственным ажурным троном в противоположной входу стороне да небольшой граненой бриллиантовой пирамидой по центру.

— Если создатель позволит, для удобства его движения в переходе меж залами, я мог бы сам перенести уважаемую мной Ирраду, — учтиво предложил смотритель.

Амдебаф согласился. Короткими движениями рук Ерртор развеял темно-дымчатые путы Ануши удерживающие голову Иррады на спине дракона. Ануф на мгновенье завис над отсеченной безжизненной головой, подхватил ее конусом хлынувшего из себя яркого света и быстро заскользил к правому дальнему от входа коридору. Друзья незамедлительно последовали за ним.

Просторная платформа подъемника бесшумно подняла их на второй ярус корпуса творений.

— Первый этаж — оружейная, второй — живых творений, третий этаж — зал поиска художественных и музыкальных гармоний, а четвертый — библиотека, — старательно докладывал создателю смотритель.

Огромный круглый зал с большими овальными окнами был уставлен большими от пола до потолка, вертикальными, стеклянными колбами с разноцветными составами. Рядом с колбами по периметру парили сложные цепи разноцветных трехмерных рун. То булькающие, то вращающиеся, то пластично переминающиеся живые материи в них ждали мастера, ждали дирижера грядущих симфоний жизни. В противоположном от входа конце на столах и стеллажах поблескивали кристальным и стальным разнообразием сотни диковинных инструментов. Сине-зеленый пол лаборатории разделяли прямые росчерки разновеликих сегментов, испещренных разномастными рунами.

Золотая голова Иррады, удерживаемая лучом Ануфа, проплыла через весь зал. Амдебаф и Ерртор молча хлюпали ногами по оставленному растаявшим льдом следу. Пользуясь знаниями, переданными древним святилищем в горах Нрады Амдебаф кое-что разбирал из начертаний рун у колб. С голубой сияющей сферы Ануфа с благозвучной мелодией вниз посыпались искры, заставляя сдвигаться в стороны сегменты пола. Эльф и дракон приняли чуть в сторону, взирая на открывшуюся бирюзовую желеобразную массу огромной ванны, в которую легко бы поместилось два Амдебафа к ряду.

Световой конус Ануфа бережно погрузил голову Иррады в ее пучины. В тот же миг смотритель сам нырнул в клейкое желе и, сделав несколько кругов вокруг головы золотой драконихи, подвесил рядом с ней алые, заигравшие лучистым светом вязи рун. Радостно сияющий голубой шар вынырнул из питательной массы и довольно заключил:

— Плоть твоей матери, досточтимый Властелин, теперь находится в безопасности… точнее то, что от нее осталось… в безопасности.

— Ты в этом уверен? — нахмурился Амдебаф, буравя лучистый клубок энергии пронзающим взором.

— Нет, создатель, — весело ответил Ануф. — Я в этом бесповоротно убежден!

— Такой ответ мне по душе, — утомленно выдохнул Ерртор и почувствовал как пол уплывает у него из под ног от усталости. Все вдруг потеряло ясность, подернувшись мягкой дымкой. — «Спать… спать…» — медово нашептывало умиротворение дворцовых стен.

— Вот и славно. Спасибо дружище Ануф. Пойдем, всадник, мы оба заслужили немного сна, — Амдебаф вспомнил мягкую, успокаивающую пульсацию материнского сердца в теплом уютном чреве. — «Я все вспомню, мама… Верну тебя в мир живых. Ты увидишь меня, а я смогу тебя обнять… Я об этом так мечтал!»

Довольно урча, дракон побрел за голубым шаром смотрителя. Следом, едва переставляя ноги, брел всадник.

— «Я снова смогу заглянуть в твои живые глаза Иррадушка, пусть даже в последний раз», — обернулся Ерртор, провожая виноватым взглядом бесшумно закрывающиеся сегменты пола над целительной ванной Великого.