Последний жрец богини Лу. Том III

Глава 11. Власть огня

— Значит, это правда, — как-то очень спокойно сказал Кай Фотен после того, как мы трое встали перед его столом, а дверь в кабинет закрылась, отсекая нас от шумной и душной приемной.

Король поднялся со своего места и обошел стол, подойдя ко мне в упор и совсем не по-королевски стал рассматривать мою красную прядь и косу с вплетенным в нее золотом.

— Никогда бы не подумал, что увижу подобное. Воин редко кого отмечает подобным образом.

Я только повел бровью, показывая, что подобная грубая лесть недостойна Кая и я был о нем лучшего мнения. Мой жест не укрылся от Лу и Орвиста, и если богиня только тихо фыркнула, то гвардеец аж побагровел. Я сейчас открыто хамил его королю.

Кай раздраженно дернул пальцем на виконта, приказывая тому успокоиться, и опять встретился со мной взглядом.

— Ладно, я же все вижу. Говори свободно.

— Король, — я на самом деле сейчас неспособен выдавить из себя казенное «Ваше Величество», так что поблажка Кая была сейчас к месту, — ты в курсе, что произошло на неделе в Миллере, и почему я оказался тут?

Кай согласно кивнул, показывая, что от него не укрылась наша с Орвистом маленькая вылазка, которая окончилась большой кровью в отдельно взятом поместье.

— Канцелярия следила за Регонами, да и исчезновение Гарена сложно было не заметить. У меня были донесения о том, что маг может скрываться тут, в Миллере…

— Вы не уберегли Лу от похищения и пришлось вмешиваться мне, — перебил я монарха.

Внутри все кипело. Сейчас Кай Фотен виделся мне ленивым аристократом, который чужими руками привык таскать из огня каштаны. Как и любой, кто занял свое место не по праву достойного, а по праву рождения. Серебряная ложка, будь она неладна, отравляла жизнь людей в обоих мирах. Вот только родная Земля это переросла, а Таллерия, как мне виделось, навсегда останется в этом дремучем состоянии.

— Не уберегли. И за это я извиняюсь.

— Извинений тут будет недостаточно, как мне кажется, Ваше Величество, — ответил я с нажимом.

Кай Фотен замолчал и что-то обдумывал. Ситуация непростая, даже напряженная. У меня были все основания предъявлять претензии молодому монарху, у него же не было оправданий. Он мог прикрыться стандартным «у меня же тут сейчас война», но это не имело значения, потому что договоренности даже во время войны надо исполнять. Не может одна проблема короля перекрывать и обнулять другие его обязательства.

— У меня нет ни времени, ни желания сейчас ругаться с тобой, Антон. Гонгорцы сегодня утром перешли границу и будут здесь через три дня. Максимум через четыре начнется осада Миллера, если мы не сможем дать им бой в поле. А ты сейчас ведешь себя не слишком достойно.

— Мое достоинство осталось в темницах под цитаделью Пите, — отфутболил я претензии монарха.

Попал я в точку. Кай не нашелся, что ответить на такое. Он, видимо, как-то уже списал со счетов историю нашего знакомства, мне же до сих пор иногда снились инструменты палачей и пыточный зал.

— Не слишком ли ты зарываешься, барон Тинт? — сейчас Кай поменялся, стал жестче.

— Ровно на столько, сколько могу унести.

Лу и Орвист, наблюдавшие за нашей словесной перепалкой, реально опасались за мою жизнь и здоровье. Я сейчас в открытую хамил королю, хамил самозабвенно и целенаправленно, вычитывая того за небрежность. Кроме того, я показывал, что не больно-то мне его расположение и нужно, и что готовность «засвидетельствовать почтение» — лишь предлог. На самом деле я пришел выяснять отношения с клерийским королем.

Кай торговался, пытался сбить цену. Даже не прибегая к ментальной магии я понимал, что в грядущей битве ему потребуется помощь всех магов, а менталистов в лице меня и Лу — в особенности. Потому что если слухи верны и гонгорцы смогли зафрахтовать для себя шаринских магов, или просто собрать достаточно колдунов для поддержки основных войск, то дела короля совсем плохи.

Клерия не была магическим государством. Магов тут было ничтожно мало, да и те в основном слабосильные и середнячки, которые занимались чисто бытовыми вопросами для гильдии торговцев и кораблестроителей. И даже при равных возможностях армии и более выгодной позиции войск Кая на холмах, звено боевых магов может качнуть чашу весов в пользу гонгорцев.

Я же видел свою и Лу задачу как раз в охоте за магиками — любым способом. От простой наводки, где именно они находятся, до физического устранения. Плюс, не стоит забывать, что моя красная прядь и золото в косе может сработать, как боевое знамя для войск. Любой отряд, к которому я примкну, будет ощущать себя если не неуязвимым, то близким к этому состоянию. Потому что с ними будет боец, отмеченный самим богом Войны. Причем отмеченный прилюдно.

За время, что прошло между моим походом в святилище и прибытием короля, весть о том, что в городе появился отмеченный Палом, разошлась по всем углам и дошла даже до поселений в окрестностях Миллера. Именно поэтому мы и просидели три дня в особняке, не показывая носа на улицу. Потому что кроме воодушевленных сограждан могли найтись и дурачки, которые захотели бы порисоваться и поставить под сомнение мое право на золотую косу. А убивать или калечить кого-либо без крайней на то необходимости в мои планы не входило.

— Вина?

Король резко переменил тему, понимая, что так мы никуда не продвинемся. Я принял протянутую мне руку и ответил:

— Разбавленного, если можно.

Короткий жест и один из гвардейцев, который сейчас выполнял и функцию лакея, налил мне и королю по кубку.

Мы наконец-то расселись по креслам. Король — в свое, за столом; мы — на места для знатных посетителей. Орвист чувствовал себя чуть неуютно, все порываясь присоединиться к сослуживцам, которые стояли у стены, но сейчас он был здесь скорее как «Орвист де Гранж, признанный бастард графа де Гранжа», чем как «Орвист, королевский гвардеец». Так что виконт аккуратно опустился на свое место и продолжил наблюдать за ведущимися переговорами.

— Я так понимаю, Гарен — это тот несчастный из трактира? — спросил король.

Мы с виконтом синхронно кивнули. Я вспомнил, в каком виде мы оставили магика в его комнате и мне как-то поплохело. Картина была прямиком из фильмов про маньяка-убийцу, который замучил свою жертву.

— Будем считать, что свершилось королевское правосудие. Целитель пропал вместе с Лу, так что расследования и суды тут излишни, — Кай Фотен легко списал нам с Орвистом пытки и жестокое убийство целителя, понимая, что тут мои и его интересы пересекались.

— Что по Регонам? — спросил я прямо.

Кай призадумался.

— Знаешь, ты с удивительной методичностью истребляешь глав этого рода. Прямых наследников у Регона не осталось. Младший сын умер от желудочной хвори еще лет десять назад, маги не успели спасти парнишку. Так что осталась только дочь.

— То есть дом Регонов уничтожен?

— Практически. Если не найдется желающего войти в герцогский род на условиях короны, — с иронией заметил король.

Понятно, условия там такие, что желающих будет немного. Подозреваю, речь шла о переходе из дома в дом минимум наследника графа или второго сына герцога, а это серьезное решение, которое принять не так и просто.

— Плюс, дочь главнокомандующего уже была представлена как невеста и согласилась перейти в род будущего мужа, так что с Регонами, по факту, покончено. Часть владений уйдет в качестве приданного, остальное отойдет короне, — добавил монарх.

По его виду я понял, что такой расклад Кая Фотена устраивал. Регонам принадлежали богатые владения на побережье и только Семерым известно, почему главнокомандующий решил ввязаться в воровство. Долги? Проматывал все, что зарабатывалось на имении?

— Кстати, не интересуешься? Договоренность о браке можно расторгнуть, он исключительно политический, — намекнул мне король.

От мысли, что мне придется взять в жены девушку, чьего отца я убил в темнице, а брата завел в ситуацию, когда ему практически отпилили голову, лишь бы не дать мне поговорить с ним, стало вообще дурно. Ладно, спать мы сможем в разных постелях, практиковалось такое сплошь и рядом, но как вообще жить с таким человеком? Как ему в глаза смотреть?

Я интенсивно замотал головой, отказываясь от «щедрого» предложения короля. Кай только хмыкнул в кубок. Видимо, решил просто немножко показать мне, каково это, быть аристократом в Клерии.

— Я так понимаю, сейчас мы обсуждаем цену моего участия в битве за Миллер? — я устал от этих хождений вокруг да около, и спросил короля прямо.

— Ну конечно, что же еще? Кстати, как твое… Душевное здоровье?

Король как-то не поинтересовался этим сразу, но раз уж у нас пошла стадия открытого торга, то он должен понимать, что приобретает.

— Магия сейчас при мне, но я не погружаюсь в бездну. Максимум — допрос при физическом контакте и несколько приемов с оружием. Вот и все мои возможности.

Мы с Лу долго обсуждали, как мне сейчас быть. Инспекция богини показала, что бездна все еще тянулась к брешам в моей душе, но жесткие барьеры, которые я поднял на корабле по пути в Миллер и так и не опустил, тормозили процесс. Конечно, придется время от времени проводить «чистку», но в целом, если не выходить в Ничто, то я был в относительной безопасности. Другое дело, что это значительно ограничивало мои возможности в качестве ментального мага.

Кстати, Лу выдвинула идею, что именно по этой причине боги подарили мне посох — артефакт немного уравновешивал необходимость закрываться от бездны и неспособность работать с энергиями на большой дистанции. Как маг-менталист я стал значительно слабее, а вот как воина-менталиста посох делал меня намного сильнее.

— Мне нужно, чтобы вы поохотились на магов гонгорцев во время боя, — прямо сказал король. — Я не знаю, откуда у них и париницев столько колдунов, но они могут стать серьезной проблемой.

Тут я с Каем был согласен. Маги на самом деле были серьезной поддержкой для армии, не только в плане огневой мощи, но и в плане деморализации противника. Одно дело, когда на тебя идет строй врага и вы сейчас сойдетесь в честной рубке, а совсем другое, когда твоему соседу в груди прожигают дыру размером с кулак с помощью огненного шара. Или когда лошадь разрубает напополам водным лезвием. Зрелище это было не из приятных, и боевому духу точно на пользу не шло.

— А у нас, — я выделил последнее слово, показывая, что готов помочь Клерии и молодому королю, — маги-то есть вообще? Или все трое доступных, кроме пары целителей, сидят в этой комнате?

Король был не самым слабым магом льда, об этом никогда не стоило забывать.

Кай Фотен поморщился, как от зубной боли. Ясно, значит магов раз-два и обчелся.

— Есть несколько магов земли, которые раньше работали для нашей торговой гильдии и нашелся еще один не самый слабый маг воздуха. Все выпускники Академии. Остальные полтора десятка, что сумели собрать и нанять — целители разной степени силы.

— А Гарен был самым сильным из них… Так? — спросил я.

— А что его уже вспоминать? Он предал престол, — резче, чем следовало, ответил мне король.

Я чуть пригубил разбавленного вина. Все же, мне не хватало хороших напитков, к которым я привык при дворе. Это вино не шло ни в какое сравнение с той уксусной дрянью, что я пил последние месяцы. К хорошему привыкаешь быстро. Еще я бы с удовольствием погонял чаи с королем, у него была прекрасная коллекция травяных сборов. Душистые, сладковатые, с горечью и даже кислинкой — на любой вкус.

— То есть, магов у нас почти и нет, — подала голос Лу.

Король невесело кивнул. Не знаю, как они общались, пока я был в своем баронском поместье, но думаю, Кай научился прислушиваться к словам богини.

— Значит, бросать их в бой вообще не имеет смысла, — продолжила девушка, — поставите на укрепление механизмов и лекарями?

— Уже поставили. Маги земли работают в форте, укрепляют металлические конструкции осадных машин, что прикрывают бухту. Укрепляют наконечники копий баллист, все такое.

Пока эти двое беседовали, я все пытался придумать, как можно использовать столь ограниченные ресурсы. Ничего толкового в голову не приходило. Магов было слишком мало, а техника этого мира — слишком убога, чтобы я сумел вообразить что-нибудь толковое. Так что пусть и дальше укрепляют механизмы и помогают делать волчьи ямы. Больше пользы будет.

Проговорили долго. В итоге сошлись на том, что нам с Лу придется выступать в качестве наводчиков для королевских стрелков, в первую очередь, для лучников, которые могли раскрыть потенциал своего оружия в условиях боя в чистом поле. Надежды на дружные залпы было немного, но даже такие атаки могут сбить магам концентрацию или ранить одного из них — и то пища. В крайнем случае, я мог отправиться с Лу в бездну и точечно истреблять магиков там, разрывая их сознания. Но это было крайней мерой, о чем я сообщил королю. Неизвестно, смогу ли я вовсе пережить визит на ту сторону чертогов разума, не сойдя с ума окончательно.

Лу же вовсе отказалась заниматься подобным на «той стороне», умолчав о причинах. Я думаю, все дело в ее божественной сути — убийство души в целом противоречило концепции веры, которая питала богиню покоя и утешения. Максимум, на что богиня была согласна — сопровождать меня в бездне, чтобы чуть что, вытащить обратно в мир живых.

Когда мы более-менее обсудили основные вопросы того, как именно я буду участвовать — задача мне досталась непростая и, скажу я вам, крайне важная — вернулись к обсуждению цены.

Я было замахнулся на богатые земли Регонов. Ну а что? Истребил род, забрал их владения, получил внеочередной титул, графа, например… Если уж спасать Клерию, то надо пускать тут корни. После войны ничего не закончится и нам с Лу понадобится много денег для того, чтобы развернуться с пропагандой нового-старого божества во всю мощь.

Король оценил мои амбиции, но очень быстро и осадил: его высшая аристократия с трона сбросит, если он так поступит. Так что сошлись на том, что мои текущие, весьма малые владения на юге, будут расширены вплоть до границы, а также включат в себя Эдру и прилегающие территории.

За победу в войне я получу себе целую область, сопоставимую по размерам с таковыми землями Амера Тиббота. Неплохо. Дело за малым, осталось победить и отстоять порт Миллер. Всего-то.

Время аудиенции подходило к концу, мы и так провели в кабинете короля почти час, что было немыслимо, учитывая количество народу, сидевшее в приемной. Но один вопрос мы так и не обсудили, постоянно перепрыгивая на тему грядущей битвы за город. А вопрос этот был важный и тревожный.

— Король, ты же в курсе, что это не я убил младшего Регона?

Кай Фотен крайне удивился такому донесению. Канцелярия подтерла за нами, не давая распространиться различным слухам, но все трупы внутри особняка записали на меня и Орвиста.

— А кто тогда?

Мы с виконтом синхронно пожали плечами.

— Я думаю, это был тот, кто предложил Гарену выкрасть Лу. Ну, или кто активно ему в этом помогал. Скорее всего, некий господин, который очень любит носить береты. Не знаю, лично ли он присутствовал тогда в поместье, или же там был просто его человек, но этот неизвестный для нас опасен, — сказал я.

При упоминании головного убора лицо короля помрачнело, и я понял, что монарх чего-то недоговаривает. Нужно ли мне было сейчас это знать? Не думаю.

Времени было немного, а мне нужно еще познакомиться с десятниками лучников, с которыми придется работать на поле боя. Король уверил, что людей отобрали надежных, и они не будут задавать вопросов, откуда я знаю, где именно находятся вражеские маги. Чуть что — спишем все на расположение ко мне Пала и божественное просвещение.

Попрощались почти тепло. Кай еще раз извинился перед Лу за то, что ей пришлось пережить по недосмотру канцелярии и лично его, короля, после чего аудиенция была окончена.

Виконт с нами не пошел — его тянуло к сослуживцам, и Орвист остался вместе с той частью гвардии, что прибыла вслед за королем. Я понимал виконта. Все же, мозги долгом и службой были промыты у молодого мужчины знатно, так что наиболее комфортно он чувствовал себя в легком доспехе и куртке, с морским змеем на спине. Справедливости ради стоит сказать, что за собой Кай притащил в Миллер почти всех своих охранников — гвардия плыла на двух отдельных кораблях, две с половиной сотни бойцов и еще десяток мастеров, обслуживающих королевских стражей. Как показал опыт, если в Миллере все будет так же напряженно, как было при штурме Пите, то именно гвардия сможет переломить ход сражения.

В голове была какая-то мешанина после сумбурной встречи. Я три дня размышлял, как и что буду говорить Каю Фотену, но в итоге молодой человек обвел меня вокруг пальца, постоянно уводя беседу на волнующие его, а не меня темы. В итоге он добился желаемого, а что получил я? Пару извинений и посулы новых земель к моему имению, на этом и все.

С другой стороны, что еще нужно было смертнику? Матерь лично засвидетельствовала, что не может разорвать свое заклинание, так что придется крутиться самим. А история с Энжи показала, что прочие боги вообще бессильны. Удивительно, смертный Гарен мог меня лечить без каких-либо проблем, со мной легко взаимодействовала Лу, но от всех остальных богов я был закрыт ошейником, который на меня повесила Первородная.

Рассуждая о странной природе заклинания призыва и договора, которое вырвало меня из родного мира в Таллерию, мы как-то незаметно вышли из резиденции.

Хмурый гвардеец вернул нам наше оружие — мой посох в походном чехле и ножны с мечом Лу, после чего мы были вольны идти куда угодно и делать что угодно. Встреча с десятниками стрелков была запланирована только на завтра.

— Пойдем поедим где-нибудь, — внезапно предложил я.

Перед аудиенцией мы легко перекусили, но ожидание в приемной и последующая встреча с королем нагнали аппетита. Лу согласилась и мы отправились в пешую прогулку по этому фешенебельному району Миллера. Подходящее заведение, которое могло претендовать на звание целого ресторана, нашлось спустя десять минут. Мы сели за чистый стол, застеленный скатертью и, под щебетание опрятно одетого лакея, сделали заказ.

Мой камзол и цепь давали полное право посещать подобные места, которые, как было видно, обслуживали только благородных посетителей и самых состоятельных купцов. Минимальным статусом для посещения подобного места можно было бы назвать «капитан торгового корабля», причем не частного, а именно крупной торговой гильдии.

Нам подали вина и легких закусок — время было уже обеденное, так что ничего против алкоголя я не имел. После принесли молодую дичь, только-только добытую, освежеванную и приготовленную. По заверениям полового — так и вовсе, абсолютный свежак, вырезка прибыла на кухню сегодняшним утром.

Мясо было нежным и очень вкусным, на самом деле свежайшее, а не засоленное и потом вымоченное в воде, так что сомневаться в словах обслуги причин не было.

На десерт принесли по кусочку пирога с вареньем из каких-то заморских ягод, которые собирали на юге круглый год, после чего грузили на магически созданные в трюмах ледники и под всеми парусами везли на север. Мне было страшно представить, сколько стоила баночка такого лакомства, но цена десерта была вовсе неприличной — двенадцать серебра за кусок.

Лакомство того стоило. Кроме меда я ничего сладкого здесь не ел — восточные сладости из вываренного сока, которыми увлекался король Кай Фотен, мне были не по душе, и я предпочитал простые пирожки с дикими северными ягодами. Все они были кисловатыми, особенно после запекания, а вот именно этот пирог просто таял во рту.

Лу тоже оценила угощение и наша вялая беседа, которую мы кое-как поддерживали за главным блюдом, окончательно сошла на нет.

После еды мы еще немного прогулялись. Идти домой не хотелось. Это бы означало приближение дел, приближение скорой битвы за этот портовый город, а это новая кровь, страдания и, возможно, даже наша гибель.

Я не был заядлым оптимистом и смотрел на вещи здраво. Придется опять сунуть обе руки в мясорубку и молиться, что она вовремя остановится. Я не считал гонгорцев глупцами, которые повторят ошибки, совершенные паринийцами в Пите, так что удар будет мощным и, что самое опасное, заранее спланированным. С полноценной подготовкой.

Лу чувствовала мое настроение и тоже заразилась унынием. Сейчас богиня была как-то даже печальна, вместо своего традиционно задумчивого и отчужденного состояния.

— Глупо это все, Антон.

— М? Ты о чем?

— Что мы ввязываемся в дела короля. Глупо это. Падение Клерии нас не касается. Я застала развал Империи, становление Гонгорского Королевства, когда они окончательно покорили центральные степи. Войны с Бландом, магические междоусобицы шаринийцев. Знаешь, все это не имеет никакого смысла.

— Может для тебя и не имеет, — просто ответил я, мерно шагая по брусчатке улицы, — я же смертный. И так получилось, что наибольшие возможности у меня открываются тут. Надо же думать и о будущем.

— И каким ты его видишь?

— Не знаю. Я все же надеюсь, что мы найдем тебе служителя, и ты инициируешь Истинного Жреца. А что потом? Договоренность с Матерью касательно Единого очень зыбкая, я ничего богам не должен. Единственное — могут посох отобрать да эту петушиную прядь, — я тыкнул пальцем в висок, где начинались перекрашенные богом Войны волосы и Лу заулыбалась.

Богиня подхватила меня под локоть.

— Знаешь, я опасаюсь того, что Пал специально толкнул нас в горнило войны и вот эта прядь и коса — просто аванс за то, что еще придется совершить.

Мне тоже приходила в голову эта мысль. Уж слишком показательно Первородный продемонстрировал, что неравнодушен к одному конкретному смертному. Такая выходка была бы больше в характере Энжи, чем сурового бога Войны. Но что есть — то есть. Нас даже не вывели — вытолкали из тени на свет.

— Ты думал, что будешь делать, если мы закроем договор с Георой? — спросила внезапно Лу.

Я немного растерялся. Когда-то я планировал уехать в залив Плети, о чем и сообщил богине. Но это было еще до текущего моего статуса в качестве барона. Теперь же у меня тут имение, земли, какая-то перспектива обустроиться. Плюс, торговля тут шла весьма бойко, почему бы не осесть в Клерии.

Тренироваться сегодня не стали — это было бы кощунством по отношению к дорогому обеду, который встал нам почти в половину «короля». Так что мы с Лу предались безделью. Вообще, впервые за все время моего пребывания в этом мире мы остались с ней наедине. Не было домовладелиц, не придет со своего похода по городу Илий, остался в гвардейском расположении Орвист. Не было рядом и шумной Энжи, которая заставляла бить жизнь ключом в нашем съемном доме, когда всей компанией мы продвигали лото.

Было очень спокойно. Затишье перед бурей.

Легли спать поздно — за день почти и не устали. Я долго ворочался, не понимая, почему сон не идет, а потом просто плюнул на все, подхватил свой посох и вышел во двор — в летнюю ночь. Не можешь уснуть, так займись делом.

Я стал отрабатывать основные движения, которые показали мне гвардейцы еще в Пите. Пусть я выполнял лишь примитивные взмахи палкой, это базис боя на посохе, так что лишним не будет.

Делая очередной круг по площадке, я увидел вдали за оградой свет и какой-то гам, будто город уже проснулся и занимается своими делами. Я прозанимался всю ночь? Да быть того не может, чтобы уже наступил рассвет! Мои внутренние часы говорили о том, что я провел на дворе не больше часа.

Я сполоснул потное лицо и шею, накинул рубашку и вышел за ворота, посмотреть, что происходит. В этот момент я понял, что случилось страшное: доки, пристань, да и весь королевский флот вместе с ними были объяты огнем. Зарево стояло такое, что его я увидел даже через высокую каменную ограду гостевого поместья.

Мимо пробежал отряд солдат, на которых покрикивал неизвестный десятник. Паника докатилась и до квартала благородных, потому что пожар мог просто стереть с лица земли Миллер как таковой.

«Да, гонгорцы определенно оказались умнее своих союзников», — с горечью подумал я.

То, что это был поджог, цель которого уничтожить морское прикрытие и наиболее труднопроходимые районы трущоб, было очевидно. Как очевидно и то, что пепелище будет отличным плацдармом для десанта, который возьмет остатки города в тиски, помогая основной армии, идущей сейчас к Миллеру сушей.

Я принял единственно верное решение — бросился в дом, чтобы разбудить Лу. Нам надо было уходить, как минимум туда, где разместилась гвардия. Я не собирался прибиваться абы к кому или бросаться тушить пожар. И без меня желающих там найдется достаточно. А вот быть поближе к королю, Орвисту и лучшим бойцам королевства казалось не такой плохой идеей.

От одной из стен отделились несколько фигур, которые стали быстро двигаться в сторону соседнего дома. Что-то показалось мне в них неправильным — не двигаются так люди, которым нечего скрывать. Не успел я одуматься, как на деревянную крышу строения полетели горящие тряпки и несколько предметов — судя по звону, который раздался следом, это были глиняные кувшины. Земляное масло, оно же сырая нефть? Это они поджигали город?

Я не успел ничего сделать — пламя занялось, а неизвестные скрылись, будто бы их тут и не было.

Богиня была сонная и не совсем понимала, что происходит, но когда я заговорил об опасности и поджоге, мигом взбодрилась. Ну да, от такого не взбодрись.

Взяли только самое необходимое — немного одежды, оружие и деньги. Парадное платье, смену белья и прочее бросили. Если дом не сожгут — вернемся. А если огонь все же доберется и сюда, то не велика потеря. Сейчас у нас намечались более крупные неприятности.

Гвардейцев и Орвиста мы нашли без проблем. Личная гвардия Его Величества была в полном составе на ногах, так что только часовые поинтересовались, кто мы такие, а узнав во мне эпатажного барона Тинта, и вовсе потеряли к нам интерес. Пришел — значит по делу. Тем более, многие меня знали в лицо.

Я еще раз оглянулся на порт. От вида пылающего города у меня сжались зубы. Шанс того, что Кай Фотен сможет одержать победу, когда сюда подойдут гонгорцы, становился меньше с каждой секундой. Если были подожжены и береговые форты, то дело вообще труба. Город придется сдать без боя, потому что выдержать прямое столкновение в поле и удар десанта в тыл армия не сможет, хоть новые соединения все прибывали и прибывали по Королевскому Тракту из глубины страны.

По общему настрою было видно, что битва за порт Миллер началась на несколько дней раньше срока. Вот только сражаться придется с огнем и поджигателями, а только потом — с гонгорскими солдатами.