Последний остров

Глава 23 Визит вежливости

Объявили обед. Все расположились вокруг костров и начали поглощать пищу. К концу обеда начальство так и не объявилось. Мужики рядом болтали о разной ерунде. Все уже знали, что выход в путь завтра, а всю вторую половину сегодняшнего дня начальство велело отдыхать перед дальней дорогой.

Видя, что некоторые ложатся вздремнуть, Агей решил последовать их примеру. Вытянувшись прямо на траве, парень задремал.

Проснулся он от того, что кто-то пнул его ногой.

— Вставай, парень, тебя Нос велел позвать, — сказал мужик по имени Киря.

Сонно привстав, Агей посмотрел на часы. Почти ровно два часа дня.

— Слышь? — Киря присел на корточки рядом. — Давай махнемся — я тебе все свое золото, а ты мне часы!

— Не… — отказался парень.

Часы были ему дороги. Во-первых, полезная штука, а во-вторых, подарок Коляныча, который позволял вспомнить о прошедшем. Все-таки эти часы он получил почти сразу после победы над пиратами.

— Ну, тогда дай поносить немного.

— Да ты чего? — Агей поднялся на ноги. — Мне они ведь тоже нужны, время смотреть.

— Ну, смотри, — досадливо скривился мужик, тоже поднялся на ноги и потопал прочь.

Осмотревшись, парень увидел, что горит всего один костер, а большинства мужиков рядом нет. Неподалеку, на краю впадины он увидел Носа стоящего рядом с двумя парнями — Лысым и Савелием. Бригадир помахал Агею рукой и тот быстрым шагом направился к ним.

— Короче так, парни, — сказал Нос, когда Агей подошел к ним. — Есть для вас серьезное задание. Надо разведку на севере провести. Прямо сейчас пойдете по тропинке. Особо далеко заходить не надо. Километра три пройдите и посмотрите, что там. Да это и так, не разведка, а просто, прогуляетесь, разомнетесь.

— Да я бы и один сбегал, — сказал Савелий.

— Втроем вам лучше будет. Одно голова хорошо, а три лучше. Так ведь? Давайте! Сломя голову не бегите, но и не копайтесь. Давайте!

Савелий и Лысый двинулись прочь, к тропинке. Агей двинулся за ними. Бригадир кивнул ему, мол, давай парень, иди, я в тебя верю.

«Интересно, зачем он меня с ними послал? Приглядывать за ними или как?»

Дойдя до тропинки, идущие впереди парни перешли на бег. Агей рванул за ними. Савелий быстро летел первым по еле заметной тропинке. Лысый с пистолетом в руках за ним. Агей замыкал цепочку.

Так они пробежали несколько сотен метров, а затем вернулись к быстрому шагу. Парни впереди шли вместе, болтая, а Агей плелся за ними.

В который раз он вспомнил пропавших друзей.

«Эх! Вот задание прямо для нас! — досадливо думал он. — Мы бы втроем тут не то что три, а все десять километров разведали бы. Под каждый камень заглянули бы!»

Вместо увлекательного приключения, он сейчас плелся за спутниками, словно какой приблудный, и думал, зачем Нос послал его сюда? Из-за того что доверяет или как? А Коляныч знает об этом? А может именно Коляныч предложил ему послать вместе с парнями?

Осматриваясь, он не видел ничего интересного. Впереди берег, такой же, как и позади. Сейчас тут почти нет кустарников. Слева, на западе, все та же равнина с небольшими холмами. Изредка вдали видны развалины небольших коттеджей. Справа же, все тот же океан и клубы дыма на горизонте, глядя на которые, кажется, что весь остров поглощен огнем.

От нечего делать Агей начал рассматривать свои золотые безделушки. Время тянулось на редкость медленно. Налюбовавшись золотом, он убрал их в карманы и огляделся. Местность вокруг почти не изменилась. Голый берег, поросший невысокой травой.

Через час пути, впереди показались развалины большого дома, стоящего совсем рядом с обрывом. Тропинка вела прямо к нему. Подойдя ближе, парни рассмотрели развалины двухэтажного дома с плоской крышей. Первый его этаж был шире, чем второй. Агей сразу подумал, что, скорее всего, это дело рук их предков. И кто знает, кто был хозяином этого дома — выродок или нормальный человек?

Дом, судя по всему, был недостроенным. Двух стен нет и внутри видны голые, потрескавшиеся от времени стены.

Лысый с Савелием, придав себе деловой вид, сразу полезли внутрь. Агей двинулся за ними следом. Внутри дома, пройдя через несколько пустых просторных залов, парни вышли наружу с другой стороны. Тут их ждало небольшое открытие. Возле дома, под бетонным навесом, стояли ровные штабеля кирпичей, которые строители так и не использовали. Рядом же виднелись следы костров. Часть кирпичей была разложена и приспособлена под лавки и подставки. Лежала кучка хвороста.

— Тут у них лагерь! — уверенно сказал Савелий.

— У кого, у них? — поинтересовался Агей.

Разведчик снисходительно посмотрел на парня и ничего не ответил. Лысый же, обернулся и сказал тоном, с каким объясняют простые вещи детям:

— Лагерь тех, кто проложил эту тропинку.

— Ну, это понятно, — протянул Агей. — Только вот…

Напарники уже не слушали его, присев над кострищами.

— Вот не знаю, — сказал Савелий. — Но вроде давно тут их жгли. Может месяца два назад. А может и раньше.

— Возможно, — с умным видом кивнул Лысый.

Агей же стоял, не вмешиваясь, и понимая, что любое его замечание будет воспринято с насмешками. В который раз он пожалел, что сейчас рядом нет верных друзей.

Повозившись рядом с кострищами, парни двинулись, в дом, видимо, чтобы более подробно его осмотреть. В другое время Агей пошел бы за ними следом, но сейчас, видя пренебрежительное отношение к себе, он остался на улице, глядя на океан.

«Интересно, — думал парень, — каково жить в таком доме и каждый день любоваться таким видом?»

В себя его привел свист Лысого. Обернувшись, парень увидел, что его спутники вышли из дома. Товарищи двинулись дальше по тропинке. Агей поплелся за ними следом.

«Интересно, что будет дальше? — невесело размышлял он. — Эти ко мне, как к жалкому школяру относятся. Добер еще недавно чуть не обниматься лез, а теперь, вон, голову оторвать готов. Не хватало еще, чтобы Коляныч изменил свое отношения. Хотя… Тут вроде все нормально и Нос тоже неплохо относится. Посмотрим…»

Пройдя около километра, Савелий и Лвсый, все время тихо о чем-то разговаривающие, неожиданно развернулись и двинулись назад.

— Хватит, разведали, — бросили они Агею.

Не возражая, парень привычно поплелся за ними следом.

По его прикидкам, обратный путь занял даже меньше времени. Когда вдали показалась знакомая чахлая лесопосадки и фигуры людей возле лощины с новым лагерем, Агей посмотрел на часы и увидел, что только-только исполнилось четыре часа. Их «разведка» длилась почти два часа.

Когда они подходили к лагерю, к ним навстречу двинулся Добер.

— Где тут Нос? — поинтересовался у него Лысый.

— На берегу. Идем. Тут, парни, такое дело…, — начал объяснять здоровяк, но тут он прервался и с неудовольствием посмотрел на Агея.

— А мы сами доложим, — сказал Добер. — Иди, в лагере, побудь. Надо будет — тебя позовут.

Молча, не пререкаясь, парень повернул в лощину и сразу же заметил Вилена. При его виде библиотекарь улыбнулся.

«Хоть кто-то тут нормально ко мне относится» — подумал Агей.

— Вы чего там, на разведку ходили? — поинтересовался очкарик.

— Ага.

— И чего там?

— Да ничего.

Агей коротко рассказал о развалинах дома и о непонятно чьем лагере.

— Понятно, — усмехнулся товарищ. — А мы тут людей встретили!

— Людей? — удивился Агей.

Вилен рассказал, что некоторое время спустя после их ухода, по берегу, с юга, пришел старик. Пришелец представился Елизаром, местным отшельником. По его словам, он жил в доме в нескольких километрах от берега, ведя там свое хозяйство.

— Интересно, — пробормотал Агей. — А он один тут живет?

— Ну да. Говорит, что много лет один живет и вокруг сплошное безлюдье.

Не зная, что сказать, Агей задумчиво потер подбородок.

Послышались шаги, и к парням подошел один из мужиков.

— Тебя Коляныч зовет, — сказал он Агею. — Он там, у воды.

Парень сразу пошел к берегу, Вилен увязался за ним.

Спустившись в промоину, они сразу увидели идущего к ним Коляныча. За его спиной, на самом берегу, кружком сидели мужики. Агей не успел разглядеть среди них незнакомца.

— Пойдем, — сказал Коляныч, обнимая Агея за плечи и ведя прочь от берега. Вилен молча двинулся к сидящим на берегу мужикам.

Агей же с товарищем пошли прочь от берега, выйдя из промоины, и остановившись возле тропинки. По пути парень рассказал товарищу о результатах двухчасовой «разведки».

— Ясно, — сказал Коляныч и посмотрел в сторону берега. Оттуда к ним, быстрым шагом подошли Нос и Колпак.

— Поговорить надо, — сказал майор таким тоном, что Агей сразу же сделал шаг прочь, но бывший раб удержал его.

— Агей — толковый парень, — сказал он. — Я ему полностью верю, и болтать он не будет. Так что, обсудим при нем.

Колпак несколько секунд посмотрел на Агея, а потом перевел взгляд на Коляныча.

— Не нравится мне этот дед, — поморщился майор. — Вроде все логично говорит, не подкопаешься, а как-то не нравится он мне. Вот чую я, врет он, а где, не пойму.

— Что, конкретно, тебе в нем не нравится?

— А тебе он нравится?

— Мне твое мнение интересно.

Колпак задумчиво поживал губами и сплюнул в траву.

— Да к словам его вроде не подкопаешься… Вполне может быть, что правда, он живет тут один, курочек разводит… Ну и сюда он пришел просто, погулять вышел, посмотреть, что там, на горизонте, горит.

Криво улыбнувшись, Колпак кивнул на клубы дыма на горизонте.

— Но кто знает, когда он тут появился? Может, пока мы там корячились, он тут с берега следил за нами? Да и дурни наши, вон, понапялили на себя блестяшки, а он же видит…

— Кстати, — сказал Нос. — Когда в путь тронемся, надо всем парням сказать, чтобы золото поснимали, а то кто знает…

— Вот! — перебил его Колпак. — Уйдем мы отсюда, а потом вернемся, а золото тю-тю. Где мы потом этого деда искать будем? Ты не подумай, Коляныч, я не душегуб, но дело-то ведь серьезное. Вон сколько всего пережили, и не хочется мне в итоге с голой задницей остаться.

— А ты что думаешь? — посмотрел на бригадира Коляныч.

— Да мне тоже этот дед не сильно нравится. Кто знает, что он за хрен? К тому же ты сам сказал, пираты ему тут жизни не дадут. Кто знает, когда они его тут найдут? Может через полгода, а может и через несколько дней. И кто знает, что он им расскажет? Да и все равно ему не жить — они ему или голову свернут или на остров заберут.

Бывший раб задумчиво посмотрел на Агея.

— А ты, что скажешь? Понял, наверное, ситуацию? Вот старик, отшельник. Может лишнего пиратам разболтать. Как думаешь, стоит нам, перед уходом, ему голову свернуть?

Агей уже хотел открыть рот, чтобы сказать, что он знать ничего не знает и не ведает, но видя серьезные взгляды мужиков, вдруг понял, что от его ответа может измениться их отношение к нему. Если мычать невнятно, то так и будут считать школяром тупым. Поэтому, надо что-то умное сказать.

— Дело это серьезное, — сказал он. — Если честно, у меня жизненного опыта почти и нет. Но я как-то читал книгу, там люди куда-то шли, и у них был выбор убить там одного или не убивать. И вот они его пощадили и потом попали в опасность, но из-за того, что не убили, то выбрались и…

— Вот! — перебил его Коляныч. — Ты прям в точку попал! Был у меня случай, три года назад. На севере, между двух городов, немного вглубь материка, живет один старый пират. Там у него большое поместье. И его иногда навещали пираты с «Дрифта». Рабов с собой обычно не брали. Но вот как-то Радич с дружками поехали к нему в гости и меня с собой взяли, чтобы я им прислуживал. Я как там оказался, чуть с ума не сошел. Рядом холмы, кустарники вдали, там отбежать на километр, спрятаться до темноты и все! Здравствуй свобода! Главное — с усадьбы выбраться.

Коляныч замолчал и сплюнул.

— Вот пообедали они, расслабились, стали болтать, а я решился! Вышел на задний двор, рядом только стена низкая. Перемахнуть через нее, отбежать немного и все — ищи ветра в поле. Меня бы только через полчаса хватились, а за это время я бы уже далеко отбежал. И вот я иду и вижу: рядом хрен какой-то, слуга местный, стоит. И рожа такая, что видно, он сразу меня выдаст, если я побегу. Один выход — успокоить его камнем по башке и бежать. Я тогда так настроился, что убил бы, но словно кто остановил меня. Вот просто почувствовал я — не надо убивать! Вроде вон она, свобода, но не надо убивать! Но если не убить, этот гад заорет. Поэтому я и не побежал. А потом только узнал, что там вокруг поместья — ров с водой и в нем ловушки. Оказывается, раньше, один из наших пытался там бежать и в этом рву в колючей проволоке запутался. Ведь и я бы тогда, разбил тому слуге голову камнем, а сам бы через минуту в капкан какой попал.

— Так и сейчас, чувство у меня какое-то такое, подобное… Еще вчера вечером это началось. Мы ведь тогда думали, что сегодня после обеда уйдем, а вот что-то меня остановило. Ведь и убираться отсюда поскорее надо, но словно чуял я, что не надо сломя голову бежать. И вот, дед этот явился…

— Постой, — с напряженным лицом сказал Колпак. — Ты что, считаешь, что убивать перед дальней дорогой — плохая примета?

— Да не то, что бы… Но вот этот дед, есть в нем что-то… Какая-то загадка. Не простой он. Явно знает больше, чем говорит. Вот и мне хотелось бы узнать это.

— Что именно узнать?

— Да если бы я знал! Может тут рядом дорога удобная на север. Может, еще какой путь есть. Он не говорит, а как из него вытянешь? Сейчас он у нас в руках, можно его допросить, но что спрашивать? Только зря запытаем.

— Все равно… — задумчиво проговорил Нос, глядя на океан. — Дед странный. Живет тут один, видит нас и сразу к себе в гости к себе зовет.

— А что если сходить к нему? В гости? — сказал Коляныч.

Бригадир посмотрел на бывшего раба.

— Да ты что? А если у него там разбойничье логово?

— Это вряд ли. Разбойники, как правило, там, где можно грабить кого. А тут кого грабить?

— Ну, может тут у пиратов где убежище? — предположил Колпак. — Ты же сам говорил, что кроме твоего Рамоса есть много пиратов.

— Это да. Но вряд ли тут пираты или еще какие мореходы обитают. Если бы они тут плавали, то давно бы на ваш остров натолкнулись.

— Ну, а бандиты с пустошей? Ведь они-то могут? Может этот дед их разведчик, и они сейчас тут за нами наблюдают?

При этих словах все, включая Агея быстро осмотрелись. Но ни к югу, ни к северу, ни к западу ни одной живой души. Только небольшие холмы вдали и редкий кустарник. Даже птиц почти нет.

— Так что с ним решим? — спросил Нос.

— Я так скажу. Явно этот дед знает больше, чем говорит. Вот просто чую я, что надо это узнать. Он нас в гости приглашает? Так давай сходим! Как минимум, узнаем, где его искать если что… По дороге же я его постараюсь разговорить, а на месте осмотримся. Если увижу, что он заманивает куда и выдает себя за другого, то сам убью его с чистой совестью.

— Ты один, что ли хочешь идти? — спросил Колпак.

— Нет, конечно! Давай с тобой, — посмотрел Коляныч на бригадира. — Вот Агей еще и Добер с Лысым. Так они нас голыми руками не возьмут.

— А если у них все-таки там логово, битком набитое бандитами? — спросил Колпак.

— Если тут куча бандитов, то нам все равно придется или сдаться им или драться. Убежать вряд ли получится. Но этот дед как-то не похож на разведчика.

— Ну, хорошо, — медленно проговорил бывший майор. — Нам тут что делать?

— Самое главное — яхту спалите. Обложите хворостом и спалите. Главное, чтобы до темноты успеть, ибо ночью огонь далеко по воде видно будет. Я думаю, пираты сегодня на остров не вернутся, но кто знает…

— Когда вы вернетесь?

— Дед говорит, что к нему чуть более часа идти. Час туда, час там, час обратно. Я думаю, часа за четыре мы точно управимся.

— Ну, давай… — медленно проговорил Нос. — Я тоже думаю, что этот старик может кое-что знать про эти места и может нам это поможет. Только давай сразу условимся. Если увидим, что он темнит, то не будем с ним нянчиться, а просто пристрелим.

— Так и сделаем, — кивнул Коляныч.

Агея же передернуло. Он уже видел мертвых пиратов, но как-то не по себе стало от таких разговоров.

— Стой тут, — велел ему Коляныч.

Трое товарищей, неспешным шагом двинулись к берегу по промоине. Там уж уже ждали Осип и виднелись Лысый с Добером.

Агей остался один и увидел, что к нему идет Вилен.

— Ну, что тут? — спросил он.

Парень коротко рассказал о намерении Коляныча отправиться в гости к старику. Разумеется, о планах «вывести старика на чистую воду» он умолчал.

— Так это же, это… — возбужденно заговорил библиотекарь. — Помнишь, что хранитель Гвилл говорил? Может этот дед тоже от наших? Потомок наших предков!

Признаться, об этом аспекте Агей и не подумал.

— Слушай, — говорил библиотекарь. — А можно и мне с вами?

— Зачем?

— Как зачем? Посмотреть! Может у него там книги древние есть! Может, там про наш остров указано!

«Какие там тебе книги? Может там у него засада!» — подумал Агей, но вслух сказал: — Спроси у Коляныча, если он разрешит…

К ним быстрым шагом подошел Нос.

— Отойдем, — сказал он Агею.

— Слушайте! — быстро заговорил Вилен. — А можно и мне с вами?

Бригадир почему-то посмотрел на него суровым взглядом и очкарик заговорил о том, что хочет узнать, как живет старик и может быть, он даже потомок их предков…

— Ладно-ладно, — перебил его излияния Нос. — Хочешь, иди. Но учтите! Мы не на прогулку идем! Может там засада бандитская! Поэтому как пойдем, смотрите в оба! От этого жизни наши зависят! Надеюсь, вы понимаете, что нам теперь до богатой жизни — рукой подать! Обидно будет, если тут в засаду попадем, и нас как курей передавят!

Парни закивали и заверили бригадира, что они будут смотреть в оба.

— И еще! — предупредил Нос. — Про золото ему — ни слова!

Между тем со стороны берега подошла кучка людей. Агей обратил внимание, что Коляныч идет, держа в руках знакомый золотой бинокль из резиденции хранителя. Тут же парень впервые увидел незнакомца. При взгляде его фигуру он почему-то почувствовал дрожь. Одет тот был в черный то ли плащ, то ли пальто. Одежда старая и со множеством рваных краев и заплат.

Сам же старик был среднего роста и довольно хлипкого телосложения. Лицо его напоминало старцев, виденных на картинках в книгах — длинные белые волосы и длинная борода почти до пояса. Сколько ему лет, парень совершенно не мог определить.

«Может ему даже сто лет» — с благоговением подумал парень.

— Вот, это наш товарищ, Агей, — сказал Колпак, когда они подошли.

Старик протянул парню руку, которую смущенный таким вниманием Агей пожал.

— Очень приятно, — легко поклонился дед. — Меня Елизар зовут.

Парень тоже молча поклонился. Голос старика совсем не был похож на голос древнего, столетнего, старца. Так, обычный мужской голос и не скажешь, что это старик.

— Ну, ладно, — беспечно сказал Коляныч. — Идем что ли?

Старик и Агей с Виленом двинулись в путь. За ними следом пошли Нос с Колянычем и Добер с Лысым. Стражники при этом придали своим лицам нарочито серьезные выражения.

Коляныч времени не терял. Не прошли они и полусотни метров, как он заговорил о тропинке на берегу.

— Вот я честно скажу, — пожал плечами старик. — Понятия не имею, кто тут может ходить.

— Так вы ее не видели раньше?

— Я тут вообще редко бываю. Когда моложе был, довольно часто, иногда по нескольку раз в месяц, сюда приходил, смотрел на волны. А вот сейчас… Последний раз я тут года три или четыре назад был. Если бы эта тропинка тут была, я бы точно запомнил.

— А вы вообще тут, значит, с самого детства живете? — невинно поинтересовался бывший раб.

Старик посмотрел на него и усмехнулся.

— Да ладно, чего ты меня пытаешь?

— В смысле?

— Ну, я же вижу как вы тут напряглись, — Елизар обвел всех намешливым взглядом. — Не бойтесь, ребята. Меня вам бояться нечего. Я вас ни в ловушку, ни в западню не веду.

— Да в с чего вы взяли? — тоже усмехнулся Коляныч. — Если бы мы вас боялись, то не пошли бы с вами.

— Тоже верно, но я же вижу, вы мне не до конца верите.

— Да тут, если правду сказать, — подал голос Нос. — Даже друзьям до конца верить нельзя.

— И это тоже верно, — кивнул старик.

— Вы бы рассказали о себе. Более подробно, — попросил Коляныч.

— С удовольствием. Мне скрывать нечего. С чего начать?

— Начните с самого начала, — подсказал бывший раб. — Я, когда вот с ними встретился, то всю свою жизнь им, с самого детства рассказал.

— Ну… Всю жизнь. Если прямо сказать, то выдающегося и значительного в моей жизни было мало. Да и вообще, ничего интересного почти и не было вовсе. Но, расскажу, как могу.

— Из своего детства я помню очень мало, — начал Елизар свой рассказ. — Смутно помню отца и мать. Еще людей, вроде бы родственников с которыми мы вместе жили. Помню, что мы часто меняли место пребывания. Так… набор обрывочных воспоминаний. Когда мне было лет пять-шесть я оказался в Городище. Это деревня тут, в каких-то в десяти километрах к юго-западу отсюда. Не помню, что уже стало с моими родителями и куда они делись, но мне потом говорили, что они оставили меня там, а сами отправились странствовать дальше. Хотя, есть у меня подозрение, что они умерли там, когда я еще был совсем малой. Как бы там ни было, с тех пор я жил в Городище.

— Никогда не слышал о таком, — подал голос Коляныч. — Большой город?

— Город не город, а так, селение, — сказал старик. — Не сказать, чтобы маленькое. Главное, что оно было одно здесь. В окрестностях, на много дней пути во все стороны это было единственное крупное поселение. Вокруг и тогда и сейчас — одно безлюдье. Я так думаю, человек триста там жило, а может и больше.

— Жило? — спросил Нос. — А сейчас что? Не живут?

Он, прищурившись, посмотрел на старика.

— Имейте терпение. Все сейчас узнаете, — сказал Елизар и продолжил рассказ.

— В общем, — интересные они были люди. Не знаю, откуда они взялись и как пережили Катастрофу их предки, но настроены они были очень серьезно. Изучали науки и прочие штучки. Да. И еще они были помешаны на деторождении. Вот. В редкой семье у них было меньше пятерых детей. Женщин в селении было больше мужчин, а многоженство даже поощрялось. Так что молодняка там было очень много. Делали они это с прицелом на будущее. Ну, вероятно, думали, что будут заселять опустевший мир. Готовились к этому, так сказать.

При этих словах Вилен, Агей и Коляныч переглянулись, вспомнив услышанное в Запретной Башне.

— И что? — спросил заинтересованный библиотекарь.

— А ничего. Так они и жили, постепенно расширяя свой поселок. Только были и у них странности. Жили они общиной в которую никого не принимали. Был там на окраине поселка барак, его так и называли Барак Чужаков. Жило там около десятка пришельцев, которые в разное время пришли в Городище, да так и остались там. В основном это были калеки и люди с отклонениями. Иногда местные их незаслуженно называли мутантами, но на деле, это просто люди, которым не повезло родится со сросшимися пальцами или с другими мелкими уродствами. Они приходили из разных мест, в основном из Великой Пустоши, что лежит к западу отсюда. Они рассказывали разные ужасы про безлюдные места, ядовитые солончаки, стаи диких собак и самое главное о злых людях — бандитах пустоши. Много интересного и пугающего говорили они про этих злых людей, которые передвигались по Пустоши на своих страшных машинах, наводивших ужас на все живое. Слава Богу, думал я тогда, что мы очень далеко от края Пустоши и до нас нет дела этим головорезам.

— Вот. Как я уже сказал, большинство чужаков пришли в Городище из Великой Пустоши, где они сталкивались с бандитами и прочими напастями, а теперь жили здесь словно в раю, никоим образом не собираясь обратно. Вот с этими-то людьми, в бараке, жил и я. И если они были все люди, осознававшие свою ущербность, то я-то ничем не отличался от местной ребятни.

Старик замолчал, словно вспоминая былое.

— Да. Там я провел все свое детство. Хотя жил я в бараке с чужаками, но все дни проводил с местными ребятишками. Правда, их, лет с десяти, учили в школе, а меня нет. Вместо этого мне поручали разную несложную работу в поселке: от переноса вещей, до уборки мусора. Тогда освобождение от учебы меня только радовало, да и все остальные дети мне завидовали. Их ведь заставляли сидеть по полдня в классах и учить непонятные науки. А я все время проводил на свежем воздухе, работал почти как взрослый. Хорошая была жизнь, да. Но все это длилось до того времени, как мне исполнилось лет шестнадцать-семнадцать. Вы же знаете, обычно в этом возрасте начинаются ухаживания за девушками и все такое. Вот и я выбрал было себе пару, да не тут то было! С этого момента и начались мои неприятности. Старейшины сразу взяли меня в оборот. Мне доходчиво объяснили, что дальнейшее мое появление в поселке нежелательно и если я не оставлю своих планов на счет той девушки, то мне будет в прямом смысле плохо.

— И как они это объяснили? — спросил Коляныч.

— Да очень просто. Наплели мне, что, дескать, я тоже урод с отклонением, мол у меня внешне все нормально, но в голове у меня маленький мозг и я не могу ничего усваивать и поэтому-то меня и не брали на учебу. Я тогда, конечно, поверил этому, и понадобились годы, дабы выбросить все эту чушь из головы. Теперь-то я понимаю, что этот бред им понадобился, чтобы просто не допустить меня в свою общину из-за их дурацких понятий.

— Как бы там ни было, вскоре после этой беседы меня избили мои бывшие приятели, подстрекаемые взрослыми, и я понял, что в Городище мне теперь лучше не появляться.

— И что тогда? — спросил Нос.

— Тогда у меня началась другая жизнь. Я жил по-прежнему в бараке среди немногих чужаков. Изредка работал на плантациях вокруг поселка. Самое интересное, что местные жители кормили наш барак, но мою помощь на полях принимали почему-то с неохотой. Поэтому у меня появилось много свободного времени. Тогда-то я и задумался о том, чтобы жить вне поселка.

— Тогда вышла у меня такая история. Здесь, к северу от поселка, стоит много заброшенных коттеджей. Одни из них почти целые, как мой, о других напоминает теперь только груды камней. В одном из таких, хорошо сохранившихся домов, не очень далеко от Городища, жил старый отшельник по имени Бахор. Был у него хороший сад, огород и держал он кур. Собственно эти куры у меня от него. В общем, попытался я с ним сойтись. Пришел к нему как-то, поболтали мы немного, я помог немного по хозяйству, ну он и предложил мне жить у него. Но оказалось, что была у него странность. Вернее, особенность. Не любил он женщин!

Старик усмехнулся и обвел слушателей веселым взглядом.

— Понимаете о чем я?

Коляныч криво улыбнулся.

— Понимаем, как не понять. На кораблях это весьма частое явление, так что к этому все привыкли. Да и на Дрифте, были любители…

Агей вспомнил урода-Шайбу который чуть над ним не надругался и настроение у него немного испортилось.

— Вот! — старик снова поднял палец и продолжил рассказ. — В поселке это дело не одобряли, но Бахор в молодости был авторитетным гражданином. Тем более, что часть урожая от его хозяйства шла в поселок. Да и появлялся он там очень редко, так что его терпели.

— В общем, стал я у него жить и прожил там всего ничего. Через пару дней, ночью, он заявился ко мне в комнату и попытался, так сказать, совратить меня.

Старик опять усмехнулся.

— Да уж, сейчас мне смешно вспоминать, но в то время было не до смеха. В ужасе я выпрыгнул в окно со второго этажа. Чуть не сломал ногу, но убежал. Потом, кстати, я с ним снова начал общаться, но мы оба делали вид, что ничего не произошло. Он опять предложил жить у него, но имея такой опыт, я, конечно же, отказался. И вот тогда ко мне пришла мысль поселиться отдельно. Какое-то время я искал место. Здесь, к северу от Городища и между поселком и океаном, как я уже сказал, достаточное количество заброшенных домов.

— А кто их построил, кстати? — спросил Вилен.

— Я не знаю. Говорили, что частью это дело рук жителей Городища, а частью эти дома-развалины тут с древних времен стоят.

Елизар немного помолчал, а затем продолжил рассказ:

— В юности, я часто уходил в эти места, бродил здесь, часто хаживал к океану, так что места эти знал неплохо. Поэтому я отыскал себе дом, в котором можно жить и вести хозяйство. Место, на мой взгляд, отличное. До Городища не далеко и не слишком близко.

— Сколько от вашего дома до него? — поинтересовался Коляныч.

— Километров пять. Этого вполне достаточно, чтобы избежать частых визитов любопытных мальчишек из поселка. К тому же, самое главное, там рядом большой родник, и даже озеро, так что водой я обеспечен.

— Далеко от вас родник? — снова влез с вопросом бывший раб.

— Совсем рядом. У меня там под боком небольшой овраг, который тянется в сторону озера. В нем я и беру воду, ее там более чем достаточно. Кстати, в некоторых домах есть даже скважины во дворе. Это такие круги из бетона с трубами, торчащими из земли, из которых льется вода. Это гораздо удобнее родника, но в тех местах, рядом со скважинами, я не подыскал хорошего дома.

Старик немного помолчал, о чем-то вспоминая.

— О чем я? Ах да. Вот с тех пор я и начал вести свое хозяйство. Долго и не интересно рассказывать, как я учился разводить огород, следить за садом и содержать кур. Как строил водопровод к роднику. Не единожды мне приходилось начинать все с начала, но в конце концов, через несколько лет, я уже содержал свое хозяйство не хуже Бахора. А ведь тот в Городище считался идеальным хозяином.

Елизар остановился, осмотрелся и сказал:

— Вот тут повернем, — после чего двинулся прочь от океана, направившись вглубь материка. Остальные понятнулись за ним. На ходу старик продолжил свой рассказ.

— В общем, стал я жить отдельно. Поначалу власти поселка смотрели на мои потуги с неодобрением, но потом решили, что так даже лучше. Я почти не посещал их, а они получали с меня «налог». Две трети выращенного я отдавал в поселок. Вот так я и жил почти два десятка лет, а потом случилось…

Он вздохнул.

— То, что случилось… Городище перестало существовать.

Старик замолчал.

Агею хотелось спросить, что там случилось, и по заинтересованным лицам друзей он видел, что тех мучает тот же вопрос, но все молчали, ожидая, что старик и так все расскажет.

— Все это случилось почти так же, как и с вами. В одно утро я проснулся, вышел из дома, и заметил клубы дума со стороны поселка. Подумав, что там большой пожар, я, даже не перекусив, поспешил узнать, в чем дело. Признаюсь, я не любил жителей Городища, но в момент беды я не мог оставить их.

— Я быстро бежал и когда поднялся на последний пригорок, с которого виден поселок, я сперва остолбенел, а затем рухнул на землю. От страха я чуть не закричал. Это были они. бандиты из Пустоши. В юности я слишком много слышал про них, чтобы не узнать их. Это они напали на Городище и положили конец этим людям.

— Их много было? — спросил Вилен.

— Скажу честно, — сказал старик. — Видел я мало. Хорошо помню, как горел барак чужаков и еще несколько зданий на окраинах поселка. Помню несколько странных машин, которые поднимая клубы пыли, безостановочно кружили вокруг поселка. Сейчас мне уже трудно все вспомнить, но точно помню вопли страха и странный сильный треск и грохот. Потом только я понял, что это были выстрелы. Помню также группу из местных жителей, которые небольшой толпой метались по площади, а вокруг них кружила машина бандитов.

— Я ведь там не особо вглядывался. Все-таки я не так туп, как мне пытались внушить старейшины. Быстро я попятился с пригорка и бегом кинулся домой. Тут я схватил немного еды и бросился прочь. В овраге, ниже по течению ручья, я сделал себе временное жилище. Там я и прожил несколько дней, все время ощущая запах гари, который приносил ветер со стороны поселка.

Старик снова помолчал.

— Да уж. Сейчас уже смешно вспомнить, как я дрожал в этом шалаше. Только на рассвете и я вернулся домой, полил растения и покормил кур. Больше всего я боялся, что бандиты придут ко мне в дом и устроят там засаду.

— И что же? — спросил очкарик. — Они появились?

— Нет, не появились. Сейчас я понимаю, что все дело в их машинах. Они быстрые, но не везде проходят. К тому же для их движения нужно горючее. Видно они решили, что одинокий отшельник-огородник не стоит их внимания и лишних расходов топлива.

— А как же Бахор? — спросил бывший раб. — С ним как? Нашли они его?

— Да нет. К тому времени старик Бахор уже несколько лет как лежал в могиле.

— Что же было дальше? — спросил Нос.

— К вечеру я осмелел и, сам удивляясь своей смелости, направился к Городищу. На сей раз я уже успокоился и был полон решимости все хорошенько разведать. Я сделал большой крюк и приблизился к поселку с другой стороны, прячась в утреннем тумане. К тому времени пожары уже почти потухли, а бандиты…

— Бандитов уже не было, равно, как не было и жителей. На улицах валялись трупы. Почему-то бандиты не стали поджигать поселок и большинство зданий уцелело. Разве что разруха была страшная. Я шел по улицам и почти ничего не узнавал. Помню сильный запах гари. Окна в зданиях были выбиты, заборы порушены. На улицах валялись разные вещи, предметы одежды и мебели. Вместе с барахлом лежали трупы, между которыми бродили курицы, которыми побрезговали бандиты. Многих убитых я знал. В основном это были старые мужчины и женщины, не годные для рабства. Но и некоторых молодых убили, когда те пытались оказать сопротивление.

— Остальных, включая детей, бандиты угнали с собой. Почти всех потом продали для утех другим кланам…

Он замолчал, словно вспоминая что-то.

— Откуда вы-то знаете это? — спросил Коляныч.

Старик вздрогнул.

— Что?

— Ну, что их продали?

Тот сперва молча смотрел на бывшего раба, словно в растерянности, а потом махнул рукой.

— Да я-то и не знаю. Я имел в виду, что, скорее всего, продали. Люди, приходившие из Великой Пустоши, рассказывали о нравах этих бандитов. Для них убийство человека — пустяк. А простому человеку там попасть в рабство легче легкого…

— Жутко было тогда в Городище, — рассказывал старик. — У меня сперва были мысли как-то убраться там, ну похоронить людей, а потом я испугался, что бандиты вернутся и заметят, что кто-то тут был. Поэтому я решил оставить все как есть. Да и много трупов там было. Тогда я ушел оттуда с пустыми руками и когда был уже дома, жил я по-прежнему, в шалаше, то обругал себя. Ведь несмотря на разграбление, в Городище осталось еще много вещей, которые мне бы пригодились в хозяйстве. Поэтому, с трудом дождавшись следующего утра, я снова отправился в поселок.

— Там я в первую очередь посетил хозяйственные помещения. Хоть их и разорили бандиты, но инструмент и большая часть запасов уцелела. Инвентарь ведь бандитам не нужен, а все продукты они просто не смогли вывезти. Поэтому мне досталось настоящее богатство. Для начала, я выбрал лучшие садовые инструменты. Схватив их, я убежал домой. Потом каждый день, на рассвете, я делал вылазки в Городище, где находил кучу полезных мне в хозяйстве вещей. Не буду говорить, что гибель поселка меня сильно расстроила. Появился только страх бандитов, которые снова могли нагрянуть из своей Пустоши, но в целом, жизнь моя наладилась и стала куда лучше, чем была.

— Да, жизнь немного наладилась. По хозяйству, в первую очередь. Не нужно стало такое большое хозяйство вести. Поэтому я кур стал меньше держать и огород уменьшил. У меня он теперь весь в ограде, а тогда у меня большая плантация была. Хотя я сейчас все равно добываю больше, чем мне надо. Так что если вы, или же часть из вас, решит поселиться здесь, то мы тут все только так прокормимся, а с вашей помощью, мы его в разы увеличим. Вот так. К тому же с помощью разных штук из Городища, я сильно облегчил себе работу. Сами увидите.

— А потом, в Городище вы ходили? — влез с вопросом очкарик.

— Да, в общем, сперва я по утрам наведывался в поселок, а вскоре совсем страх потерял и стал среди бела дня туда ходить. Ну, а что? Работы меньше стало, свободного времени больше, вот я его и тратил в поселке. Ходил, смотрел, как они там жили. Ну и себе тащил, все что под руку попадалось. Не пропадать же добру. Поначалу, больше по хозяйству все тащил, а потом до книг добрался. Начал читать. За эти годы уйму всего перечитал, у меня там, целый шкаф ими забит. Я вам покажу.

Старик снова усмехнулся.

— Вот так и жил.

— И сколько с того времени прошло? — спросил бывший раб.

— С какого?

— Ну, с гибели поселка.

— А это… Да, лет пятнадцать где-то.

— А сейчас вы туда ходите? — поинтересовался Нос.

— А смысл мне туда ходить? Раны бередить? Если хотите, мы с вами прогуляемся. Хотя там, наверное, мало что осталось. Дома почти все развалились… Без людей-то… Мало всего уцелело…

— Ну, вот так я и жил до этого момента. А вот сегодня утром снова гляжу — столб дыма. У меня мысль, что опять кто-то Городище поджог. О сразу бандитах вспомнил. Но потом сообразил, что это со стороны океана и очень далеко. Вот я и решил «вспомнить молодость». Раньше я часто на побережье ходил, смотрел на воду, и вот снова собрался и пошел. Как вижу, не зря.

Коляныч начал расспрашивать старика про окрестности. Тот охотно отвечал. По словам их нового знакомого, все побережье на многие километры в обе стороны, представляло собой унылую бугристую равнину, по которой разбросаны развалины древних домов, да часто росли небольшие рощицы кривых деревьев. Где находятся ближайшие жилые места на побережье, он понятия не имел.

Так, разговаривая, шли дальше, удаляясь от берега. Изредка на пути попадались развалины коттеджей. Коляныч, глядя в бинокль, долго оглядывал каждый дом, но ничего опасного не находил. Сперва, когда показывался такой дом, Агею казалось, что в темные, пустые окна за ними кто-то наблюдает. Но затем, когда они заглянули и осмотрели несколько таких домов, убедившись, что внутри, кроме мусора ничего и никого нет, все понемногу успокоились.

Бывший раб пару раз достал из кармана серебряный компас, тоже, видимо, взятый на яхте. Такой же компас-брелок был и бригадира. Оба командира шли, часто поглядывая на свои компасы.

Заметив это, старик сказал:

— От меня вы легко назад дорогу найдете. Просто идите на восток и упретесь в берег.

Коляныч ничего не ответил, а только молча кивнул. В начале пути бывший раб угрюмо озирался, выискивая засады, а затем сам разговорился со стариком. Когда Елизар спросил о его клейме, то тот пояснил, что это клеймо капитана Рамоса.

— Так ты у самого Рамоса был? — вырвалось у старика.

— А вы знаете Рамоса? — удивился бывший раб. Он сразу же нахмурился и подозрительно смотрел на старика.

— Да ну… — развел руками их новый знакомый. — Откуда? Если бы я знал его, то боюсь, не разговаривал бы тут с вами, а тоже был рабом, — добавил он.

Однако Коляныча это не успокоило, и он снова начал подозрительно озираться, сжимая в руках свой обрез.

Старик, видя это, начал сам рассказывать разные вещи о своем хозяйстве, о прошедшем шторме и прочих малозначительных вещах.

С ним разговорился библиотекарь. Они шли вдвоем, оживленно беседуя. Очкарик рассказывал о жизни на острове и о последних нескольких днях.

Добер и Лысый отойдя в сторону, перебежками бегали по холмам неподалеку, выискивая засады. Коляныч и Нос также шли в стороне, тихо разговаривая. Агей же, держался за спиной идущих впереди старика и библиотекаря, не сильно прислушиваясь к тому, что они там болтают.

Пару раз они останавливались передохнуть. И когда на часах Агея стрелки показывали два часа, они наконец-то пришли.

Приблизившись к очередному невысокому холму, Елизар указал на него палкой.

— Вот и пришли.

— Как вы тут ориентируетесь? — удивился библиотекарь. — Все вроде тут одинаковое.

— Ну, как?.. Я ведь тут всю жизнь прожил. Всю округу знаю. Это сейчас я почти все время дома сижу, а раньше часто к побережью ходил.

Поднявшись на холм, они увидели жилище старика. Агей удивился и уважительно посмотрел на Елизара. Даже Коляныч был приятно удивлен.

В небольшой котловине стоял двухэтажный дом. По дороге они видели много заброшенных домов. Одни были в приличном состоянии, другие сильно разрушены. Этот же дом ощущался жилым. В окнах рваные занавески. На стенах и крыше следы примитивного ремонта, но вся крыша выглядела целой.

Сам же дом был обнесен добротной, но невысокой оградой из деревяшек, металлических прутьев и стальной сетки-рабицы. Рядом с забором, на небольшой треноге стоял странный механизм. Четыре вертикальных лопасти медленно крутились по кругу, словно карусель.

— Что это? — удивился стражник.

— Генератор, — просто ответил старик. — Электричество вырабатывает.

Бывший раб почему-то посмотрел на Агея многозначительным взглядом.

— Так вы один живете? — снова уточнил Коляныч, подходя к ограде.

— Конечно! Я же сказал. Если ты мне не веришь, можешь обыскать дом, да и всю округу. Кроме меня, моих кур и сусликов ты здесь никого живого не найдешь.

Елизар отомкнул засов на калитке, сделанной из деревянной рамы, опутанной стальной сеткой.

От калитки к дому вела дорожка из небольших плиток. Старик сразу направился к дому.